Княжество тьмы

      Вэй Усянь уже вторую неделю не выходил из дома. Запечатав двери и окна талисманами, он напрочь отказывался впускать к себе кого-либо. Его мир сузился до общей комнаты их с Лань Чжанем дома, где на чайном столе он поставил два пиона — те самые, что они когда-то создали друг для друга. Ледяной и черно-красный из темной ци. Забывшись в своем горе, юноша разговаривал с ледяным цветком, рассказывая о том, как ему плохо и одиноко, что он более не видит смысла в своем существовании. Пион был глух к его слезам и лишь блестел своими изящными лепестками.       — Лань Чжань, ты ведь знал, что всё завершится именно так? — в тысячный раз Вэй Ин произносил вслух один и тот же вопрос. — Ты осознанно на это шёл. Зачем? Как мне понять ход твоих мыслей? Почему ты пожертвовал собой? Хотя, конечно же, я знаю ответ на каждый из этих вопросов, но... зачем? — он множество раз проговаривал эти слова, в полной мере понимая, почему его любимый поступил именно так, но другое ему не давало покоя еще больше, и ответов на эти вопросы он не находил. — Лань Чжань, ты знал, что погибнешь, но зачем мы поженились? Зачем разделили брачное ложе? Ты понимаешь, что подарил мне мгновения счастья перед тем, как столкнуть в бездну? Я испил тебя и теперь не могу помыслить, чтобы жить дальше, не идя с тобой рука об руку. Как мне быть? Лань Чжань, как мне дальше жить? Зачем мне эта жизнь, если в ней нет тебя? Я понимаю, что ты сделал это ради меня, ради всех нас, но… младшие вырастут, и в их сердцах останется лишь память о тебе, облаченная в глубокое уважение и благодарность, но я… мне ничего не нужно в этом мире без тебя. Лань Чжань, я… я хочу умереть и встретиться с тобой в новой жизни. Это возможно? Ответь мне, это возможно? — он закрыл ладонями лицо и слезы в очередной раз пролились из серых глаз. Сердце словно превратилось в камень, и порой казалось, что еще мгновение, и оно перестанет биться, остановится, не в силах выдержать эту боль.       Он множество раз играл расспрос на флейте, но ему никто не ответил. Прежде, чем запереть себя в доме, Вэй Ин даже выходил за пределы Покинутых земель, чтобы расспросить скитающиеся в пустоши души о Лань Ванцзи. Ему не только не откликнулась душа Лань Чжаня, но даже любая другая не пришла на его зов.       Глядя на свою всё еще безымянную флейту, он было подумал, что она сломалась после того, как стала полностью черная, но та в ответ на его мысли отозвалась и сказала, что в ближайшем окружении нет ни одной души. Все погибшие в этих землях ушли на перерождение.       — Видимо, и Лань Чжань сразу же получил новую жизнь, — проговорил тогда юноша и, вернувшись домой, отгородился ото всех. Здесь у него были все условия для существования, и ему оставалось лишь изолировать себя от остальных жителей Облачных Глубин. Он не желал с кем-то общаться, не хотел видеть все эти сочувствующие взгляды и принимать слова соболезнования. Это претило ему до глубины души и вызывало гнев. Пищевой синтезатор исправно создавал еду, в купальне всегда была горячая вода, а система управления по первому запросу выдавала любую информацию.       Когда прошло две недели, Вэй Ин вспомнил о своём обещании превратить место гибели любимого в цветущую долину. Оказалось, в этом нет ничего сложного для технологий Облачных Глубин. Отчасти. Система потребовала от него полную разработку оформления будущей зеленой зоны. Он не представлял, как подобное делается, но, не желая просить помощи у кого-либо, помимо искусственного интеллекта, углубился в изучение так называемого ландшафтного дизайна. Это несколько отвлекло его и заняло мысли. Вэй Усянь старался не думать, для чего именно он изучает то, что ему, как заклинателю, никогда бы в жизни не понадобилось. И спустя месяц упорного обучения Вэй Ин сумел разработать будущий облик места, где они с Ванцзи были рядом в последний раз. Сердце всё так же сжималось от боли, а душа будто замерла, скованная печалью, но слезы более он не проливал.       Запустив через систему управления программу для терраформирования и создания новой экосистемы на установленной им территории, Вэй Усяню оставалось только ждать результат. Он знал, что туда были направлены нано-роботы в колоссальном количестве и именно они, под надзором системы управления Облачных Глубин, будут выполнять поставленную задачу.

***

      — Вэй Усянь, открой дверь! — раздался с улицы сердитый голос Вэнь Цин. Каждый из жителей Облачных Глубин не по одному разу приходил и пытался заставить его покинуть дом, но он игнорировал их просьбы, лишь иногда отвечая, что им не о чем беспокоиться и что он жив.       Вэй Ин как обычно оставил без внимания просьбу демоницы. Он всё так же не желал никого видеть.       — Вэй Усянь, ты не можешь запереть себя внутри дома навечно! — вновь громко произнесла женщина.       — Могу, — снизошел до ответа Усянь, на пару мгновений подойдя к двери.       — Зачем ты это делаешь? — уже тише спросила Вэнь Цин, но ответ не получила, вновь столкнувшись с тишиной.

***

      — Господин Вэй, пожалуйста, выйдите хотя бы на пару минут, мне нужно с вами поговорить, — попросил Вэнь Нин, заметив силуэт Вэй Усяня в окне, проходя мимо его дома поздно вечером. Но вновь не было никакой реакции.       Вэй Усянь не реагировал ни на какие просьбы, не поддавался на уговоры. Жизнь Облачных Глубин текла мимо него, оставаясь за гранью восприятия юноши. И так продолжалось до тех пор, пока ему не приснилась Яньли.       Ему приснилось, что он вдруг очнулся ото сна посреди ночи, и в свете яркой луны, проникающей сквозь распахнутое окно, из ее бледных серебристых лучей соткался образ любимой Усянем сестры.       — А-Ли! — Вэй Ин поднялся в постели и с неверием уставился на призрачный образ. Но ее облик терял прозрачность, становясь материальным, и спустя несколько мгновений Яньли предстала перед Вэй Усянем в том виде, как он ее помнил. Одетая в золотые одежды Ланьлин Цзинь, на поясе подвеска с колокольчиком ясности ордена Юньмэн Цзян, а в волосах блестят шпильки, украшенные серебряными лотосами, которые госпожа Юй подарила ей в день свадьбы. — Сестра, — прижав к груди ладони, прошептал Усянь. Молодая женщина подняла перед собой руки и осмотрела их, а после вновь взглянула на младшего брата и, мягко улыбнувшись, подошла к его кровати.       — А-Сянь, ты убиваешь себя, спрятавшись за стенами дома, — с укором проговорила молодая женщина, присаживаясь на постель к Вэй Ину. Он уселся в кровати, скрестив ноги, и принялся внимательно рассматривать сестру. Он еще помнил те порождения тьмы, что пытались выдать себя за его близких.       — А-Ли, это точно ты? — спросил юноша, проигнорировав фразу женщины.       — Мой маленький А-Сянь не верит тому, что видит? — вновь нежно улыбнувшись, спросила Яньли. Она подняла руку и прикоснулась к его щеке, слегка поглаживая. И это прикосновение было теплым, а кожа ладони нежной, словно он очутился в том времени, когда Яньли была еще жива, а в их землях царил мир.       — Не верю, — прошептал Усянь, но вдруг подался к ладони сестры и прижал ее к щеке своей рукой. Он так сильно скучал по своим близким, что был готов позволить ночному мороку обмануть себя. — А-Ли, можно мне к вам? Я больше не могу, — проговорил он, вдруг понимая, что сейчас расплачется.       — Нельзя, — покачав головой, ответила женщина.       — Почему? А-Ли, у меня никого не осталось. Помнишь, ты говорила, что я обязательно встречу любимого человека? — сипло спросил Вэй Ин.       — Конечно помню. И этот человек обязательно подарит тебе песню, — ответила она.       — Он сыграл мне много песен. И научил очень полезным и красивым мелодиям. Я его очень люблю, но… А-Ли, он умер… как и все вы. Я вновь остался один, — и, не выдержав, Вэй Усянь всё же заплакал.       — Мой маленький А-Сянь, ты сам видел, как он погиб?       — Да. Он на моих глазах рассыпался в пыль. От него ничего не осталось, — едва слышно проговорил Вэй Ин. — Сестра, а ты случайно не встречала душу Лань Чжаня?       — Каждый день умирает очень много людей во всём мире, и встретить того, кого не знал при жизни, очень сложно. Я не слышала о душе с таким именем, — качнув отрицательно головой, ответила женщина.       — А-Ли, а остальные? Где они, почему не пришли? — вдруг спросил Усянь, подумав об остальных своих близких людях.       — Они уже получили новые жизни, — с мягкой улыбкой ответила Яньли.       — А почему ты еще не родилась? — утирая слезы, произнес Вэй Ин.       — В этот раз я буду самой младшей, — щелкнув брата по кончику носа, проговорила А-Ли.       — А твой павлин?       — Ты продолжаешь его так называть? А-Сянь, ну зачем?       — Потому что он павлин. Наверное, уже переродился и опять выбрал себе богатую семейку для новой жизни? — шмыгнув носом, произнес юноша.       — Он родился в семье успешного купца далеко на юге. Его новая семья владеет несколькими кораблями и ведет торговлю с далекими странами, — призадумавшись, ответила душа молодой женщины.       — А ты уже знаешь, у кого родишься?       — Да. Не переживай, у меня хорошая семья, будет в том же городе, где уже живет Цзысюань, — ответила Яньли.       — А об остальных ты знаешь? — Вэй Ину очень хотелось знать, что у всех его близких новые жизни будут хорошие.       — Родители решили вновь быть супругами, но с учетом прошлых ошибок выбрали себе немного другие характеры. Они переродились на северо-западе. Там же решили взять себе новые жизни и А-Чэн с Не Хуайсаном. Ваш друг, кстати, выбрал женскую роль, а А-Чэн вновь будет мальчиком. Их души решили быть парой в новом воплощении.       Услышав это, Вэй Ин зажал рот ладонью, пытаясь сдержать новый поток слез.       — А-Ли… — сдавленно проговорил юноша. — Можно мне к вам? Я хочу быть рядом с вами. Я могу убить себя и тоже взять новую жизнь.       — А-Сянь, так не делается. Нельзя, — расстроенно проговорила молодая женщина, коря себя, что в нарушение всех правил навестила брата прежде, чем вновь воплотиться.       — Но почему? — воскликнул юноша. — Меня ничего здесь не держит! Зачем я здесь? Все, кого я люблю, умерли. Так к чему мне оставаться в этом теле?       — А-Сянь, но ведь есть еще люди, которые любят тебя. Я чувствую, что совсем рядом находятся те, кто беспокоятся о тебе, переживают о твоем состоянии и корят себя, что ничего не могут сделать.       — Они прекрасно проживут и без меня, — отмахнулся от слов сестры Вэй Ин.       — Возможно, но их любовь к тебе и уважение, что они испытывают, имеют важность. Это бесценно, — Яньли вновь погладила брата по щеке.       — Почему? — надулся Вэй Усянь из-за того, что сестра, можно сказать, отругала его.       — Ты для них пример. Особенно для этого мальчика, Вэнь Нина. Он тебя обожает. Вэнь Цин и Сяо Цин очень уважают, а эти два ребенка хотят быть такими же сильными и смелыми, как ты.       — Если я исчезну, это никак не повлияет на них. Я просто стану воспоминанием, — не унимался Усянь.       — Какой же ты упрямый, — поджав недовольно губы, проговорила женщина. — А-Сянь, я запрещаю тебе умирать, — вдруг проговорила она. — У тебя в запасе еще не одна сотня лет.       — Сестра, но зачем мне все эти годы, если Лань Чжаня нет? Я встретил человека, которого полюбил и получил в ответ столь же сильные чувства, но это время было таким коротким. Как падающая звезда в небе — осветила тьму своим ярким светом и исчезла, оставив лишь воспоминания о своем великолепии. Мне так плохо, так больно… здесь… — Вэй Ин приложил ладонь к груди. — Я совсем ничего не хочу. У меня не осталось желаний.       — А-Сянь, мой маленький брат, любая жизнь и есть мгновение, становящееся воспоминанием. Ты познал взаимную любовь, подарившую тебе прекрасные мгновения. Это бесценно. Но ничего не вечно. У тебя еще много дней в этой жизни, так пройди сквозь них, неся свою любовь, как бесценное сокровище. Помни эти чувства, храни их, но живи дальше, — тихим вкрадчивым голосом проговорила Яньли, и эти слова странным образом запечатлелись в сердце Вэй Усяня.       — А-Ли, это так сложно… жить без него.       — Просто попробуй, в память обо всех нас, а я… я попытаюсь узнать что-то о его душе, — и вновь проведя по щеке Вэй Ина своей ладонью, Яньли растворилась в темноте. Не было света луны, и лишь глубокий мрак окутывал сидящего в ворохе одеял человека.       Вэй Усянь потряс головой, приходя в себя.       — Сестра? — проговорил он неуверенно, но вопрос растворился в темноте и остался без ответа. Юноше начало казаться, что он немного сошел с ума, ведь произошедшее — и весь разговор в целом — было слишком неправдоподобно.       Встав с постели, Усянь направился прочь из комнаты и, подойдя к двери, ведущей на улицу, снял с нее печать и отворил. В тот же миг в помещение ворвался холодный ночной воздух, пробирая до костей.       Глубоко вдохнув ночную свежесть морозного воздуха, Вэй Ин словно очнулся, сбрасывая с себя некое плотное покрывало, что коконом укутывало его, скрывая от всего мира. Лань Чжань столько сил вложил в его обучение, позволил управлять Облачными Глубинами и подарил миру возможность жить. Он подарил этот мир ему, Вэй Усяню, и ему стоит рассказать всем о том, кто спас их.       — Жизнь этого мира — словно проявление твоей любви ко мне, — прошептал Усянь в ночь. — Я люблю тебя. Очень. Я буду жить. В память о тебе и моей семье.       Вернувшись в кровать, юноша провалился в глубокий сон, где вновь увидел сестру.       — А-Сянь, о душе Лань Чжаня никто не слышал. Она еще не ушла на перерождение. Один из распорядителей мне ответил, что срок пребывания этой души в текущем воплощении еще не закончился, — проговорила Яньли. — А-Сянь, я больше не приду. Это и так было нарушением правил. Твоя сестра не такая безгрешная, какой меня привыкли считать, — добавила она с улыбкой.       Утром Вэй Усянь впервые улыбался за долгое время. Он убрал все печати с окон и дверей и, облачившись в белые одежды клана Гусу Лань, отправился на завтрак в общий зал.