Зимнее солнце ярко освещало просторную комнату прозрачными, словно призрачными, лучами. Даже его свет казался холодным в этот снежный день. По улицам города спешили по своим делам люди. Жители Белого города жили своей жизнью. У них были свои цели, мечты, желания. Они чтили заповеди Первого Наставника, но проживали свои судьбы в соответствии с собственным мировоззрением. Они помнили Лань Сичэня и уважали его вклад в развитие их народа, и пусть направление задал он, но сейчас местные жители шли своим путем. Лань Сичэнь им больше не нужен, а вот гениальный Дарий Ревер, лучший из молодого поколения ученых, был необходим. Как и его золотоволосая напарница Гелия Келли.
И люди Белого города жили своей жизнью в этот зимний день, как и в сотни тысяч дней до него, как и будут множество столетий после.
Время летело вперед, то ускоряя, то замедляя свой бег. Для Вэй Усяня и Лань Ванцзи прошедшие пять лет сейчас казались одним мгновением, хотя еще вчера день тянулся мучительно медленно. Сейчас же, когда они вновь были рядом и могли прикоснуться друг к другу, поговорить, подарить свою любовь, часы и минуты пролетали невероятно быстро. Но для них это уже было неважно. Пусть за окном хоть столетия сменятся, сейчас имело значение лишь присутствие любимого человека рядом.
Давно была съедена еда и принята ванна, а они всё не могли оторваться друг от друга, наслаждаясь каждым неторопливым прикосновением, каждым нежным поцелуем. Время замерло для них в одном мгновении, растянувшемся, казалось, на вечность.
Лань Чжань заново исследовал тело Вэй Ина. Целуя и лаская его, вдыхая аромат кожи, слизывая ее запах с капельками пота на шее, выпивая с губ стоны и томные вздохи. И горел жарким пламенем страсти, безумного желания… Но не торопился, не стремился брать податливое тело слишком быстро. Ванцзи желал насладиться, испить обоюдный огонь до дна. Этого хотел и Вэй Усянь, лаская возлюбленного, покрывая поцелуями всё его тело. Он таял от каждого прикосновения Лань Чжаня, жаждал быть наполненным им до края, но не торопил, наслаждаясь этой прелюдией, затуманившей разум и объявшей тело похотью.
Это было томительно приятно. Это было невыносимо сладко. И каждый из них рассыпался искрами от ожидания единения, от предвкушения кульминации страсти, что сейчас терзала их тела, заставляя целовать жарче, прижиматься сильнее, дышать с хрипами и не сдерживать стоны.
Растрепанные волосы рассыпались по белой простыне кровати, красные отблески вспыхивали в глазах Усяня, говоря о его невыносимом желании. Ванцзи в своих ласках наконец-то опустился к паху любимого, проводя языком по нежной коже, оставляя влажный след вплоть до основания его члена. Естество Вэй Ина чуть дернулось, а сам он негромко застонал, словно прося подарить еще нежности. Лань Чжань, что с удобством разместился между ног Усяня, чуть натянул кожу на головке его члена, полностью оголяя розовую плоть с капелькой полупрозрачной жидкости на вершине, и прикоснулся губами, слизывая каплю. И после сразу же взяв головку полностью в рот, обхватывая ее губами и лаская языком.
Слышать стоны Вэй Ина, чувствовать прикосновения его ладоней к голове, когда тот слегка хватается за волосы и неосознанно надавливает Лань Чжаню на голову, заставляя взять глубже, ласкать ритмичнее — всё это было бесконечно приятно, восхитительно желанно. Ванцзи жаждал дарить свою страсть любимому, отдать всего себя, позволить ему почувствовать море удовольствия, и если Усянь желает, чтобы Лань Чжань брал глубже, то он сделает это, ведь и ему самому эта игра приносит удовольствие, дарит бесконечный фейерверк ощущений.
Вэй Усянь плавился, казалось, все ощущения сконцентрировались в его естестве, что ласкал Лань Чжань. Каждое прикосновение отзывалось искрами удовольствия, проходя негой через тело, и словно заставляя в очередной раз простонать, шепча имя любимого. Хотелось большего, хотелось не просто испытать наслаждение, а почувствовать член Лань Чжаня внутри себя, быть наполненным им, дрожать от его толчков и трепетать от прикосновений. Но Вэй Ин был не в силах сдержаться, и с очередным влажным касанием к своей плоти, излился, пачкая губы любимого и выгибаясь от объявшего тело удовольствия. Было так приятно, так невыносимо хорошо, что хотелось плакать. Но лишь несколько мгновений. Этого было крайне мало. Он слишком сильно желал Лань Чжаня.
У Ванцзи дрожали руки. Он еле сдерживался. До одури сильно хотелось взять Вэй Ина. Такого безумного желания он не испытывал раньше. Когда-то ему казалось, что невозможно желать близости сильнее, но оказалось, что возможно. Тело горело, а член истекал тягучими каплями, требуя внимания. Жажда расходилась волнами, вызывая ту самую дрожь, что не удавалось унять. Да и не стремился Ванцзи этого сделать, ведь важным было сейчас лишь взаимное наслаждение.
Проглотив семя Вэй Ина и вытерев губы тыльной стороной ладони, Лань Чжань окинул взглядом разгоряченного возлюбленного. Тот смотрел в ответ требовательным взглядом и, встретившись глазами с Ванцзи, облизнул кончиком языка губы. Припухшие от множества поцелуев, они выглядели безумно маняще, и, наклонившись, Лань Чжань облизнул губы Усяня, тут же будучи утянутым в непродолжительный, но страстный поцелуй.
— Не сдерживайся, — прошептал Усянь, зарываясь пальцами в порядком растрепанные волосы Ванцзи.
— Не буду, — ответил ему Лань Чжань.
Флакон с кремом для смазки Вэй Усянь извлек из воздуха, из пространственного хранилища, куда поместил его чуть ранее.
— Я полностью твой, — проговорил Вэй Ин, отдавая флакон Ванцзи.
Лань Чжань растягивал Усяня торопливо, но без резких движений. Тот был максимально расслаблен и явно немного подготовил себя ранее, когда принимал душ. Белый крем мягко обволакивал, позволяя пальцам легко скользить. В процессе Ванцзи нащупывал маленький бугорок в теле Вэй Ина и чуть надавливал на него, даря приятные ощущения.
Когда стали помещаться три пальца, а Усянь разгорячился еще больше и начал сам двигаться, Лань Чжань извлек пальцы и подтянул любимого к себе. Тот широко развел ноги и призывно взглянул, приглашая начинать. Ванцзи в ответ лишь ухмыльнулся и еще раз обласкал взглядом Вэй Ина.
— Единственный и неповторимый, — прошептал мужчина.
Ванцзи нанес себе немного крема на плоть и, опершись руками о кровать, медленно вошел в тело Усяня. Остановился на мгновение, прикрывая глаза и унимая дрожь, прошившую всё тело от столь долгожданного действия. Быть внутри, быть объятым горячим телом, тугим и влажным — это было восхитительно. Это было божественно.
Движения, сперва плавные и медленные, набирали ритм и силу. Лань Чжань дышал тяжело, словно никогда не был тренированным заклинателем, но эти действия забирали все силы, вытягивали огонь из самой его сути, обжигая их обоих, сплетенных в одном касании.
Вэй Усянь терялся в ощущениях. Он так долго желал этой близости, этих прикосновений, этой обжигающей страсти. Каждое движение Лань Чжаня, каждый его толчок отзывались в нём вспышками удовольствия, даря бездну приятных ощущений. Он безумно желал прикоснуться к собственному члену, но это означало, что испытает наслаждение, а хотелось сделать это вместе с Лань Чжанем. Почувствовать вновь это всеобъемлющее и пьянящее единение, когда не только сплетаются тела воедино, но и энергия в своей вспышке смешивается в одну.
Разгул ци ощущал не только Вэй Ин, Ванцзи и сам не контролировал свою энергию. Здесь, в этом месте, подобного делать было не нужно. Их страсть давала выплеск не только физическому удовольствию, но и помогала сбалансировать их энергию, синхронизировать пульсацию золотых ядер, когда в выбросе силы высвобождается «застоявшаяся» ци и происходит обновление энергии.
Лань Чжань видел перед собой глаза Вэй Ина, видел, как горят они красным светом и словно изливается он из них, создавая неповторимое туманное свечение. Его сила была прекрасной и желанной. Тьма Усяня принимала Лань Чжаня, как и его свет принимал Вэй Ина полностью.
Движения Ванцзи ускорились, стали чуть рваными, и Вэй Усянь наконец-то позволил себе прикоснуться к собственному естеству. Чувствуя в себе толчки Лань Чжаня, его твердую плоть, дарящую обжигающе приятные ощущения, Вэй Ин растворился во вспышке удовольствия, в обоюдном наслаждении, вспыхнувшем ярким пламенем и взвившемся всполохами энергий, высвободившихся из их тел.
С протяжным хриплым стоном Лань Ванцзи излился, с завершающими толчками растворился в бездне удовольствия и неги. Это было непередаваемо прекрасно. Это ощущение единения, обоюдной любви, когда принимаешь своего возлюбленного полностью, когда даже твоя глубинная суть жаждет и обожает его, было самым прекрасным из ощущений, что когда-либо испытывали они оба. Здесь и сейчас они выражали свои чувства через страсть. Они сделают это еще множество раз, бесконечно много и проявляя по-разному, но именно сейчас они жаждали показать свою любовь именно так. И это было восхитительно.
***
Когда призрачные лучи зимнего солнца окрасились в медовые оттенки и в последних своих отблесках озарили комнату, утомленные Лань Чжань и Вэй Усянь наконец-то успокоились и просто лежали на кровати, обнявшись.
Красные отметины на телах, измятая простынь и сбитое в кучу покрывало. Ткань в следах их любви, а тела источают запах страсти. Спутанные волосы и опухшие губы. Усталость разлилась по телам, но у каждого были мысли, что хочется еще. Изголодавшиеся, они не могли насытиться друг другом.
— Я устал, но хочу еще, — прошептал Усянь, удобно устроившись в объятиях Ванцзи.
— Тоже еще хочу. И не только так. Хочу, чтобы и ты взял меня, — неожиданной фразой завершил Ванцзи. — Я желаю познать все стороны тебя, — добавил мужчина.
— Неожиданное заявление, — Вэй Усянь даже немного растерялся.
— Мгм.
— Я подумаю над твоим предложением, — ответил Усянь. — Мне надо изучить эту сторону вопроса, — добавил с легким смешком.
— Но ты ведь всё уже знаешь.
— Знаю, но с иной стороны. А как же правильная техника? Если я вдруг сделаю что-то неправильно и причиню тебе боль? — произнес Вэй Ин.
— Значит, будем учиться вместе, — ответил Ванцзи и чуть крепче прижал Усяня к себе.
***
Рано утром следующего дня, когда Вэй Ин и Лань Чжань отдохнули и привели себя в порядок, они связались с Облачными Глубинами и сообщили о пробуждении Лань Ванцзи. Дарий лично не стал этого делать, оставив право сообщить об этом им самим. Хотя поговорить лишний раз с Вэнь Цин хотелось ему безумно, мужчина сдержался.
Когда с приветствиями, слезами радости и визгами счастья было завершено, Вэй Ин сообщил, что с наступлением весны они выдвигаются обратно в Облачные Глубины. О том, что к ним присоединятся еще несколько человек, мужчины умолчали по просьбе самого Дария.
— Значит, зиму вы проведете в Белом городе? — спросила Вэнь Цин.
— Да, — ответил Ванцзи. — Это очень интересное место, заодно осмотримся. Вэй Ин здесь хоть и давно, но за пределы самого города почти не выходил.
— Я услышала вас, — ответила Вэнь Цин. — Господин Лань Ванцзи, с вами желает поговорить Сяо Цин.
Ванцзи кивнул, приготовившись слушать девушку.
Вэнь Цин отошла от экрана связи и ее место заняла А-Цин.
— Господин Лань Ванцзи, я хотела спросить относительно храма с вашей статуей. Можно нам туда открыть доступ? Место очень красивое, хотелось бы сделать его святилищем. Нашим людям понравится, — проговорила девушка.
— Храм с моей статуей? — удивленно спросил Лань Чжань и перевел взгляд на Усяня.
— Эмм… я забыл тебе рассказать кое о чем, — протянул Вэй Ин, стараясь не смотреть на мужа.
— Господин Лань Ванцзи, ваш супруг создал очень красивое место, посвятив его вам и вашей любви. Вот, смотрите, — и Сяо Цин вывела на экран краткий обзор плато с роскошным лесом и великолепным дворцом в его центре. Конечно, показала и саму статую.
— Мгм… действительно красиво, — произнес Лань Чжань. — Вэй Ин очень талантлив. Думаю, святилище делать не нужно. Оставим это место под учебный центр.
— Да-да, — влез в разговор Усянь, — в Княжестве много талантливых людей, да и из Белого города кто-то захочет поехать поучиться у нас. Позже обговорим эту идею.
— В Княжестве? — вновь удивленным до предела голосом спросил Ванцзи.
— Господин Лань, возрожденные земли, попавшие под действия Вэнь Жоханя, пожелали стать частью клана Гусу Лань, но, так как такие обширные территории кланом уже не назовешь, да и люди самые разные… и не совсем люди тоже… Собственно, все пожелавшие к нам присоединиться начали называть эти земли Княжеством, а так как возглавляет его сейчас Княгиня демонов, то плавно появилось название Княжество тьмы, — уже чуть смущенно завершила Сяо Цин.
— Очень интересно, — протянул Лань Чжань. — Вэй Ин, ты мне рассказывал не всё. Ты говорил о том, что к Гусу Лань многие хотят присоединиться, но не всех принимаете, и что даже высшие демоны желают служить Вэнь Цин, но о том, что у нас теперь есть Княжество, ты забыл рассказать.
— Как-то само так вышло, — пожав плечами, произнес Усянь.
— Нет, это действительно очень интересно. Надо же, как получилось, — уже задумчиво проговорил Лань Ванцзи. — Всего пять лет прошло, а как мир изменился.
— Согласна, очень многое изменилось, — вновь вперед вышла Вэнь Цин, продолжая разговор.
Еще немного поговорив о разных важных мелочах, они попрощались, условившись поддерживать связь и постепенно вводить в курс дела Лань Ванцзи и Вэй Усяня, чтобы к моменту их возвращения они были осведомлены о текущем положении дел в Княжестве.
***
— Вэй Усянь, — окликнула уходящего молодого мужчину Гелия, когда он и Лань Чжань уже собирались покинуть научный центр, чтобы прогуляться по городу и после отправиться к себе.
— Судя по блеску в твоих глазах, ты что-то задумала и непременно хочешь спросить у меня нечто важное, — с хитрым прищуром серых глаз спросил Вэй Ин.
— Да, — ответила девушка. — Какие женщины нравятся мужчинам в ваших землях?
— Неожиданно, — удивленно вскинув брови, ответил Вэй Ин. — Не знаю, никогда не интересовался. Я вовсе влюбился один раз и сразу в Лань Чжаня.
— Тц, — цыкнула разочаровано Гелия, — ладно, на месте разберусь, — и, резко развернувшись, пошла обратно.
— Да одних ее золотых волос будет достаточно, чтобы за ней толпами ходили, — тихо произнес Ванцзи.
— Это будет пустое внимание, я не хочу, чтобы Гелию ценили только за красоту. Придется отгонять ненужных претендентов, раз уж она нацелилась заполучить себе мужчину из наших земель, — сложив на груди руки и покачав головой, проговорил Вэй Ин.
— Согласен. Брат ее очень ценит, нельзя допустить, чтобы ей попался плохой человек, — произнес Ванцзи.
— Лань Чжань, ты же не будешь называть Дария братом непосредственно при нём? Я понимаю, что ты соскучился, но…
— Не переживай, не буду. До тех пор, пока он не вспомнит, кем был раньше, — ответил Лань Ванцзи. — Вэй Ин, пойдем, покажешь мне город? — тут же добавил мужчина.
— Конечно, — кивнул Усянь.
И, крепко держась за руки, не обращая внимание на взгляды прохожих, до позднего вечера они гуляли по заснеженному Белому городу.
