Лесной царь

«Зверь он - зверь и есть, ну надо же так было», - думал волк, привычно петляя следы. Слишком сильной оказалась злость, горькой ревность. «А ведь сам во всем виноват», - корил себя зверь. Сам не приходил целую неделю, хоть она и звала, в лес ходила. Короткий зимний вечер как-то незаметно превратился в безлунную ночь. Пустое небо без звезд, черно-серое как скатерть, накрытая на тризну, низко висело над землей. Островерхие сосны, как опорные столбы, удерживали небосвод. Ветер нещадно трепал и раскачивал их верхушки, отчего казалось, что небо тоже качается. Забравшись в нору, ставшую за последнюю неделю родной, волк свернулся клубком, укрыв хвостом нос. Утро вечера мудренее, сегодня он и так много начудил.

***

Увидев Миладу, понурую и вываленную в снегу, Лок вскочил с лавки. - Что случилось? – Прихрамывая, подойдя к ней, спросил наймит. Девушка только неопределенно махнула рукой. - Да так красиво на улице было, солнышко яркое, захотелось в сугробе поваляться, – дрожащим голосом ответила она, - только вот холодно очень. - Холодно очень, - задумчиво повторил Лок, - да, очень холодно. По его лицу было не понять поверил или нет. Пару секунд пристально поглядев на травницу, Лок бережно снял с неё тулуп, и, с кряхтением нагнувшись, стянул валенки. Знахарка стояла как каменный идол и только меленько тряслась, не обращая особого внимания на действия наймита. «Бледная, зрачки расширенные, как покойника увидала», - думал тем временем воин. Аккуратно подняв девушку на руки, он положил её на расстеленную на лавке перину. Немного подумав, стянул теплую рубаху и лег рядом, укрыв обоих одеялом. В любой другой ситуации Милада бы уже вскочила с лавки и перебралась бы на печь. Но сейчас она смирно лежала, подтянув колени к груди и уставившись в пустоту своими огромными глазищами. Локу это было чертовски неудобно. Узкая лавка располагала ко сну в одиночестве. Ну, или, на крайний случай, тесно обнявшись. Поняв, что начинает потихонечку сползать, наемник пододвинулся вплотную к девушке, так, чтобы смотреть ей в глаза. Нервное пламя догорающей лучины отбрасывало причудливые тени на худое личико, придавая ему то ангельские, то инфернальные черты. Последний уголек с шипением упал в плошку с водой. Лучина, вспыхнув напоследок, погасла, погрузив комнату во мрак. Травница тихо выдохнула и, нащупав под одеялом руку Лока, крепко её сжала. Наймит не знал, куда себя деть. С одной стороны он понимал, что с Миладой что-то не так, и её надо успокоить, а с другой, от присутствия в такой близи женщины что-то не так становилось с ним. То есть как раз с ним все было в полном порядке, но воин твердо решил держать себя в руках, с того момента как переступил порог гостеприимного дома. Собравшись с мыслями, Лок заговорил о первом, что пришло ему в голову: - Ты очень добрая и хорошая. Я еще таких добрых людей не встречал. «До сумасшествия, - мысленно закончил он. – Не стоит так из-за Маргулины убиваться, её Бог наказал. Ведь тебе она привиделась? - Бог наказал, - эхом повторила девушка, потом задумалась на секунду, впившись ноготками в руку наемника, обреченно всхлипнула и закончила, - Бог, лесной Царь, это из-за меня все! - Ну что ты ерундишь? – Лок даже рассердился немного. Тетку, которая так легко продала свою односельчанку, он сам бы с охотой притопил. Он знал, что Маргуля приходила к главарю, и слышал о том, как они договаривались, что как только девчонка придет в деревню, наемники отправятся в её дом. Он тогда пробовал Бургута отговорить, но сам чуть не был бит. - Причем тут ты? Ну оступилась, поскользнулась, туда ей и дорога, было бы из-за чего убиваться! - Нет, - тихо прошептала девушка, - меня лесной дух оберегает. Это он Маргулю убил, я только сейчас поняла. И твоих, - Милада на секунду замолчала, утерла выступившие слезы, - друзей твоих тоже он убил. Лок замер и, кажется, даже перестал дышать. Теперь он отчетливо понял все. Куски головоломки встали на свои места, собравшись в полную картину. Он вспомнил короткую стычку в лесу. Тогда еще живой Бургут повел свой отряд разведывать местность перед охотой. Еще не светало, идти никто не хотел, но главарь настоял, выгнав их из теплой избы, которую специально для них освободила какая-то старуха, временно перебравшись в общинный дом. На завтракающего волка они наткнулись случайно. Вернее они вышли на поляну с задранным кабаном, а волк выскочил к ним сам. Огромный как бес, с горящими изумрудами глаз, он играючи повалил в снег вооруженных мужиков, цапнул Лока за бедро, отомстив за касательный удар мечом, и скрылся. Разъяренный Бургут сам поставил и замаскировал капкан, полив его какой-то дрянью. На все вопросы он только сказал, ухмыляясь, что не позднее чем через день зверюга сам в капкан запрыгнет, и никакой приманки не надо. Весь следующий день наемники отсиживались дома. Маргулина, заменяющая старосту, на расспросы о знахаре обещала привести девчонку, тонко намекнув, что с оной можно особо не церемониться. Вечером, действительно, пришла травница, которую каким-то чудом отпустил Бургут. И, видимо, только Лок заметил кровь на тулупе, так грубо сдернутом главарем. Теперь наемник увидел прямую связь между ней и пустым поутру капканом. Вот, кто выпустил волка, действительно, только такая сумасшедшая смогла бы подобное сделать. - Что ж, не буду я по ним плакать, - задумчиво сказал Лок, - и ты не плачь, тебя хороший дух стережет, правильный, такой зря не обидит. Наймит стер горячие слезинки с заплаканного личика девушки и, нежно потрепав её по голове, сказал: - Спи, не беспокойся ни о чем. К его огромному удивлению, Милада разрыдалась еще горше и прижавшись к нему всем телом, сквозь слезы рассказала, что именно волк извалял её в снегу. - Ах, вот как, - задумчиво сказал Лок, - все, не реви. Ярится твой друг, ко мне ревнует, кабы не сожрал. Спи, малышка, что-нибудь придумаем. Еще полчаса воин лежал на узкой лавке, гладя по спине хрупкую девушку и вдыхая аромат трав, пропитавший её густые волосы. Мстить ему не хотелось. Напарники - не друзья. Может быть, стоило побороться с лесным чудищем за маленькую травницу, но она не его девушка. Не он рисковал собой, чтобы сохранить это нежное тело нетронутым. Не он защищал и берег. Значит, незачем и браться. Но кое-что Лок для себя решил. Раз и навсегда.