Лесной царь

Громкая долгожданная искрящаяся на солнце капель ознаменовала приход весны. Не успеешь оглянуться, как жаворонок прилетит. А тут уж хлопот полон рот! И пахать, и сеять, и подновить, что из хозяйства зимой пострадало. Все в деревне весне радуются. Даже пес старый, облезлый, и тот на крылечке устроился, солнышку бок подставил, кости греет. Каждый своим делом занят, каждый на своем месте. Миновала зима, теперь самое рабочее время настает. Вот и Милада пошла в деревню запасы трав на еду поменять, ведь сильны весной хвори разные. Вслед люди ей смотрят, оборачиваются, шепот иглами острыми в спину вонзается. И раньше не особо травницу люд жаловал, а теперь и подавно. Тишком знаки, зло отводящие, в воздухе чертят, через плечо поплевывают. Маргулины товарки, злобы не скрывая, заголосили, девушку увидев: - Ведьма, убийца, девка продажная! Некуда знахарке от их злословия скрыться, некому на обиду несправедливую пожаловаться. Как ушел Лок, ни с кем она словечком не перемолвилась. И волк черный, ревнивец, больше у дома её не показывался и в лесу не поджидал. Грустно это и горестно, да что поделать, жить дальше надо! Обошла травница десять домов. В десять дверей кулачком замерзшим стучала, десять хозяев от крыльца её гнали. Мол - нету ничего, иди добром отсюда. «Быстро же люди хорошее забывают», - устало подумала Милада, входя на очередной двор. Тут без стука хозяин дверь отворил. Кузнец мрачный и до бровей бородой заросший приветливо девушке кивнул. - Мне от ожогов мазей и травок всяких бодрящих отсыпь. – Проговорил мужчина, почесав пятерней затылок. Пока девушка прошеное в суме искала, кузнец в дом за оплатой сходил. - Держи, - промолвил он, мешок холщовый протягивая. – Тут всякого разного тебе на неделю хватит. - Спасибо сердечное, – ответила травница, кузнецу в землю поклонившись. – Здоровьичка вам! Отдав мази и травы, знахарка взвалила мешок на спину и побрела домой, старательно обходя односельчан. Когда лес скрыл её от чужих любопытных и злых глаз, девушка перешла на бег. Она обязательно будет счастлива. Заведет себе кошку и будет покупать для неё молоко. Или не кошку, а огромного пса, чтобы тот охранял её от непрошеных гостей и одиночества. Главное, они её никогда не покинут! Валенки промокли насквозь. Жаркое солнышко растопило сугробы, превратив их в воду. Теперь деревья стояли, омывая корни в талом черном озере. Скинув на крыльце бесполезную обувку, травница вошла в дом, глубоко вдохнув его родной пряный запах. Прогулка проветрила голову, разметав волосы и прояснив думы. Пусть её и дальше кличут ведьмой. Пусть боятся и не любят. Она все равно будет им помогать! Ведь надо уметь делать добро, не прося ничего в ответ.

***

Странно, волк думал, что не знает, что такое совесть. Как забавно открывать в себе что-то новое! Три дня он бежал за санями, скрывался в лесу и слушал разговоры ямщика. Лок не обманул, действительно уехав в город. Зверь сам толком не ведал, зачем проследил весь путь ненавистного наемника. Только упиваясь кровью разбойников, устроивших себе гнездо за день пути до города и нападающих на торговые сани, он понял, что боялся предстать перед Миладой. Пусть наймит достигнет своей цели целым и невредимым. Пусть будет счастлив, если сможет. Волк помог, чем смог, остальное за ним самим. Убедившись, что Лок благополучно въехал в город, зверь вернулся к домику травницы и долго кружил вокруг, но так и не решился потревожить девушку. Дни летели за днями, сугробы превратились в озера воды, избавив от надобности путать следы. Милада собирала хворост, радовалась первым, чуть набухшим почкам и голосам птиц. Ходила по лесу и кликала черного волка, жгла костры на поляне и танцевала босой в талом снегу. Она встречала весну как настоящая лесная ведьма, расцветая вместе с природой. Волк любовался и тосковал, но не смел приблизиться к ней ни на шаг. Слишком сильным было его влечение и ощутимым страх все потерять. Звериное чутье подсказывало, что этот лес давно стоит покинуть, но, впервые за долгие годы, голос человеческого сердца звучал отчетливее и громче…