***
Чувство свободного падения перехватило дух настолько, что в первые секунды не получалось сделать вдох. Поток воздуха бил в лицо, будто она выпрыгнула из самолета с парашютом. Лив стремительно падала вниз, словно летела в бесконечном темном ущелье. Воспоминания сияющими вспышками проносились в ее голове: разбитая бутылочка голубой жидкости, протянутая рука Сагра в тщетной попытке схватить ее, его растерянные глаза... Эти воспоминания постепенно растворялись в шуме ветра, свистящего в ушах, тонули в ощущениях: обволакивающее тепло его кожи, влажный вкус поцелуя, запах луговых трав, нежное прикосновение рук и вплетаемые в ее косы полевые цветы, треск костра и горячая волна по телу от пронзительных зелёных глаз, смотрящих прямо в душу... Ощущения, как и воспоминания тоже ускользали от неё, просачиваясь как песок сквозь пальцы. Она попыталась сосредоточиться хотя бы на последнем - изумрудно-зелёные глаза, каких не бывает в реальности... Чьи это глаза? Бронзовая фибула огнём обжигала руку - она сжала ее так крепко, что игла на обратной стороне впилась в нежную кожу ладони. Где она? Что происходит? Все вокруг окутала кромешная темнота....***
Окружающее пространство ощущалось как липкая густая жидкость, обволакивающая тело и сознание. Невозможность пошевелить ни рукой, ни ногой раздражала и пугала одновременно. Резкий толчок, будто она дотронулась и оттолкнулась от дна; жадный вдох человека, выплывающего на поверхность, отозвавшийся болью в легких. Лив открыла глаза, ослеплённая белым светом больничной палаты, стократно усиленным лучами яркого полуденного солнца, бившими в огромные окна. Она начала задыхаться, ее взгляд скользнул на руки, обвитые немыслимым количеством проводков, трубочек и электродов, справа какой-то прибор издавал методичный писк. В панике Лив начала срывать с себя все эти проводки и трубочки: - Что это ещё за хрень? - она не сразу поняла, что этот охрипший голос ее собственный. - Тише, милая, успокойся, - боковым взглядом Лив уловила торопливое движение - из угла комнаты к ней стремительно бросилась немолодая женщина, - не нервничай, всё хорошо! - она накрыла её руки своими тёплыми ладонями. - Мам? - Лив всё ещё силилась понять происходящее, продираясь сквозь мутную пелену спутанного сознания, - где я? Что ты здесь делаешь? - Ох, деточка, ну и напугала же ты нас, - запричитала миссис Моррис, всплеснув руками, - если ты полежишь минуточку спокойно и не будешь тут ничего трогать, чтобы я могла позвать врача, я тебе все обязательно расскажу! Побудешь умницей? - мама успокаивающе поглаживала ее пальцы, вопросительно заглянув дочери в глаза. - Угу, - слегка расслабившись буркнула Лив, откидываясь на подушку. Первый шок от увиденного уже прошёл и теперь она просто рада была видеть маму, которую обычно видела лишь на Рождество с тех самых пор, как уехала из родной Филадельфии учиться на археолога в Бостон. А потом закрутилось: членство в Национальном археологическом обществе, работа в Университете, неожиданный анонимный звонок в один из июльских дней и самоуверенный голос на другом конце провода: - Мисс Моррис, у меня есть для вас предложение, от которого вы не сможете отказаться, - голос выждал необходимую паузу и продолжил, - жду вас сегодня в ресторане Чарт Хаус, в восемь вечера. - Простите, но.... с кем я говорю? - Лив слегка начинал раздражать этот дерзкий собеседник. - Ах, и правда, ну где же мои манеры! - в голосе засквозила еле слышная ирония, - Áдам Бэнкс, к вашим услугам. - Бэнкс? - всего-то и смогла выдавить из себя удивленная девушка. - Совершенно верно, тот самый. Кстати, столик будет забронирован на мое имя. До встречи, мисс Моррис! - и в трубке послышались отрывистые гудки. Áдам Бэнкс был известным миллионером и меценатом, он владел едва ли не половиной Бостона, был совладельцем крупных транспортных компаний, основателем различных фондов, его строительный холдинг возводил крупные торговые центры по всей стране, не было казалось ни одной отрасли бизнеса куда бы не вложился умный и расчётливый Бэнкс. Но его интересы простирались куда дальше, и вот он уже метил в политику. Все чаще и чаще на страницах журналов светских хроник его можно было увидеть в компании известных политиков и сенаторов штата Массачусетс. Слухи про него, однако, ходили разные: с одной стороны, он был лакомым кусочком для всех светских львиц и охотниц за толстым кошельком, ибо в свои тридцать пять был холост и чертовски привлекателен, прекрасно образован и сказочно богат; с другой, поговаривали о его сомнительных связях с организациями, стоящими вне закона, участии в контрабанде предметов искусства, антиквариата и оружия. В любом случае, все это было на уровне слухов и никто никогда не предъявлял ему официальных обвинений, а он умело затыкал рот всем недоброжелателям, делая красивые жесты в виде внушительных пожертвований на нужды Бостонского городского совета. И этот человек предлагает Лив встретиться? Зачем? Что могло ЕМУ понадобиться от НЕЁ? Лив не моргая уставилась в экран телефона, открыв папку «входящие» хмыкнула, - анонимный звонок, ну конечно, ни перезвонить теперь, ни отказаться. Смутное беспокойство подтачивало откуда-то изнутри и не сулило ничего хорошего. Что ж, похоже ей не оставили выбора. Охапки одежды летели из шкафа на кровать. Вечная женская проблема - что надеть? В конечном итоге Лив отмела варианты с вечерними платьями - все таки она идёт не на свидание, а на деловую встречу, и остановила свой выбор на стильном красном комбинезоне. Изящные босоножки на тонких каблуках, сумочка и красная помада дополнили образ. Готово. Вечер наступил довольно быстро и Лив, погружённая в свои размышления не заметила, как подошло время вызывать такси. Она взяла телефон, но не успела даже набрать номер, как на экране снова высветился входящий анонимный звонок. «Черт, он что, следит за мной?!» - Мисс Моррис, надеюсь вы простите мне эту маленькую вольность, - уже знакомый самоуверенный голос раздался в телефонной трубке, - но я позволил себе решить проблему транспорта за вас, внизу вас ожидает мой водитель. - С чего вы взяли, что у меня могут возникнуть проблемы с транспортом? - Мой автомобиль будет надежнее и быстрее любого такси, - безапелляционно заявил Бэнкс. - Может...- Лив перебирала в уме контраргументы,- я собиралась воспользоваться собственным автомобилем?! - Простите... - ироничные нотки легко читались в его интонации, Áдама явно забавляла вся эта ситуация, - но в дорожной префектуре Бостона не зарегистрировано ни одного автомобиля на имя Лив Моррис. - Что ж, - Лив не смогла сдержать короткий смешок, - вы отлично осведомлены, мистер Бэнкс. В таком случае, я с удовольствием воспользуюсь вашим щедрым предложением, - она саркастически подчеркнула слово «щедрым». - Мисс Моррис, - девушке показалось, что его голос стал мягче и вкрадчивее, - вам не нужно меня бояться. Я знаю, обо мне ходит много слухов, но думаю, наша личная встреча расставит все на свои места. Я жду вас. - И снова короткие гудки. Похоже, этот мужчина всегда оставляет последнее слово за собой. У главного входа в здание действительно стоял чёрный, наглухо затонированный автомобиль. Не успела Лив приблизиться к нему, как водитель в чёрном костюме, стоящий у задней двери предусмотрительно распахнул ее. Она нырнула в салон, пахнущий дорогой кожей, мужской парфюм тут же через ноздри проник в сознание. Она закрыла глаза и попыталась по обрывкам воспоминаний из журнальных фотографий и сводок новостей восстановить в голове образ Áдама Бэнкса. Выходило не очень. В конце концов, она просто расслабилась и всецело отдалась своим ощущениям. За окном мелькали огни Бостона: город жил своей жизнью, мерцал, отражаясь в тонированном стекле и глянцевых боках автомобиля, мчащего ее навстречу неожиданным событиям, которые очень скоро перевернут ее жизнь. Автомобиль притормозил перед рестораном, и снова серьезный водитель открыл ей дверь и помог выйти из машины. У самого входа в ресторан стояли два телохранителя в чёрном, Лив поднялась по ступенькам и под их пристальными взглядами вошла внутрь. Зал поразил стильным интерьером, обилием дорогих тканей, дерева и мрамора. На сервированных столах поблескивали столовые приборы, однако воздух не был наполнен гомоном голосов и звоном бокалов, характерным для таких мест, напротив, тут царила необычная тишина. Чуть дальше, за столом в самом центре зала сидел Áдам Бэнкс, несколько охранников рассредоточились по всему периметру помещения: пара человек стояла у огромных окон, трое пили кофе за барной стойкой, ещё один сидел через два столика от бизнесмена. Лив направилась к нему и остановившись, не доходя буквально пару шагов, обвела взглядом всё пространство: - Вы говорили на ваше имя будет забронирован столик, а не весь ресторан. Áдам усмехнулся, поднявшись ей навстречу : - Осторожность никогда не бывает лишней, не так ли? - его голубые глаза хитро блеснули, он протянул руку и поднёс к губам кончики ее пальцев. - Рад с вами познакомиться, мисс Моррис! - Взаимно, - Лив вдруг осознала, что этот странный тип, казавшийся таким наглым по телефону, довольно приятен при личной встрече, вежлив и даже красив. Он был одет в стильный деловой костюм синего цвета, белоснежную рубашку и кожаные туфли на босу ногу. Образ получался словно небрежным, но Лив готова была поспорить, что он был выверен буквально до мелочей. Идеально вписывающийся галстук, запонки в тон, чёрные волосы зачёсаны назад, стильная бородка коротко пострижена, чуть смуглая кожа светится на скулах, словно бы только вчера он вернулся с тропических островов; аромат его парфюма слегка кружил голову. «Коллекционный, возможно даже делали специально для него» - подумала Лив. Он улыбался одним уголком губ и тоже беззастенчиво разглядывал девушку. Осмотрев свою собеседницу с ног до головы, он махнул рукой, приглашая ее сесть за стол. Официант, словно по волшебству материализовавшийся из воздуха по взмаху руки Áдама, усадил Лив, придвинув ей стул. Бэнкс вальяжно расположился напротив. Девушка уже хотела было задать свой главный вопрос, который мучил ее с самого утра, но он предупреждающе поднял вверх руку, как бы отметая ее попытки начать общение: - Позвольте я начну? Я знаю меню этого ресторана наизусть, поэтому взял на себя смелость составить нам с вами меню на вечер, исходя из моих предпочтений. Надеюсь, вы любите морепродукты? - поинтересовался он. - Допустим, - Лив кончиком ноготка провела по сервировочному ножу, - а вы всегда все решаете за других? - она склонила голову набок и прикусила нижнюю губу. Áдам подался вперёд, облокачиваясь на край стола и глядя девушке прямо в глаза: - Только за тех, кто для меня важен, - он не отрывал от неё своего пристального взгляда, - многие почли бы за честь получить от меня такую заботу. - То есть, - Лив медленно подалась вперёд, копируя его движения и тоже облокотившись о край стола, - я должна быть польщена? Áдам рассмеялся и откинулся назад. Его смех был мелодичным и казался совершенно искренним: - Ну, это уже вам решать, мисс Моррис, - улыбка не покидала его лица. Он кивнул официанту, - бутылку вашего лучшего шардоне, пожалуйста. Как только официант отошёл от столика, Бэнкс посмотрел на Лив и произнёс: - Теперь я могу ответить на вопрос, который читается в ваших глазах с того момента, как вы вошли в этот зал. Он положил на стол увесистую папку. Внимание девушки сразу приковала надпись на обложке - Лив Моррис. Она изумленно подняла на него глаза: - Это что, досье на меня? - Скажем так, вся важная информация о вас и вашей семье. Прежде чем нанять кого-то на работу, я тщательно изучаю информацию о нем. Вы же понимаете, в моем окружении нет случайных людей. Лив ошарашенно смотрела на него. Áдам Бэнкс говорил о делах: он весь подобрался, посерьёзнел и даже как-то изменился в лице. Она всматривалась в его черты и больше не видела в них того милого собеседника, каким он только что был, она видела прищур непроницаемых ледяных глаз, отточенные жесты - он словно играл в стратегическую игру, взвешивая каждое слово, просчитывая каждую ее реакцию. Сейчас у него на лбу буквально неоновыми буквами светилось слово - «опасность». - Я понимаю ваше возмущение, - он поднял руки, как бы капитулируя перед ее праведным гневом, - но я ничего не хочу от вас скрывать, я хочу быть честен. Тут, - он положил руку на папку, - написано, что вы дипломированный археолог, преподаёте античную археологию в Бостонском Университете, состоите в Национальном археологическом обществе и участвуете в качестве приглашённого эксперта в археологических раскопках, проходящих на территории современных Турции, Греции и Египта. - Это информация находится в открытом доступе, - Лив попыталась скрыть за сарказмом ярость от того, что кто-то буквально препарировал её жизнь по кусочкам и разложил на предметном стекле перед зарвавшимся снобом, который возомнил, что владеет этим миром, - вам не нужно было никого напрягать, чтобы получить её. - Вот как, - он посмотрел ей в глаза, а потом отвёл взгляд в сторону, словно раздумывая, стоит ли ей говорить то, что он собирался сказать или нет, и наконец произнёс, - а кличка вашей первой собаки, которую отец подарил вам в девять лет? Это тоже есть в общем доступе? - Может у вас там и имя парня, с которым я потеряла девственность, имеется? - Лив дерзко выплюнула ему в лицо эту фразу, внешне стараясь оставаться абсолютно невозмутимой. Долгий взгляд глаза в глаза, где никто не хотел уступать другому. Áдам расправил салфетку, положил ее на колени и задумался, а когда она уже не ждала ответа, произнёс: - Мэтью. Он, кстати, сейчас сидит в тюрьме, за торговлю наркотиками, - он театрально вздохнул. - Похоже, мисс Моррис, вам всегда нравились плохие парни, - снова нескрываемая ирония в его голосе. - Как видите, я знаю о вас всё. - Вот именно, - Лив густо покраснела, - мы с вами находимся в неравных условиях. Я не знаю о вас ничего! - и она поднялась, намереваясь покинуть это место навсегда. Áдам отреагировал молниеносно, он перегнулся через стол и схватил Лив за руку. Телохранители, все как один, словно по команде, обернулись в их сторону, но, оценив обстановку, снова занялись своими делами. Рука Бэнкса была мягкой и тёплой, его ладонь крепко, но бережно обхватила ее запястье. Она недоуменно уставилась на его руку, удерживающую её на месте, а потом подняла на него взгляд и удивилась произошедшей перемене - его глаза смотрели на неё почти с нежностью, но вместе с тем в них бушевала страсть, он понизил голос: - У вас будет возможность меня узнать, обещаю. Пожалуйста, не уходите! - он снова натянул на себя маску безразличия и добавил, - к тому же, вы ещё так и не получили ответ на свой главный вопрос. - Зато получила ответы на другие, - тоже тихо произнесла она и, помедлив, села на место. Все это время он так и сжимал её запястье и отпустил, только когда она снова оказалась сидящей напротив него. Подошедший официант разлил принесенное вино по бокалам и, поставив бутылку на стол, удалился. Как ни странно, вся ее ярость куда-то схлынула, оставив лишь интерес к этому странному и загадочному мужчине. Она попыталась прислушаться к своим внутренним ощущениям: Áдам Бэнкс вызывал в ней противоречивые чувства, при всей внешней привлекательности, его поведение, легкая надменность и желание доминировать не могли не раздражать, его хотелось поцеловать и влепить пощечину одновременно. Лив взяла бокал и слегка наклонила его в сторону, смотря, как прозрачные капли стекают со стенок: - С тех пор, как я зашла сюда, вы не даёте мне и рта раскрыть, - она подняла на него свои стальные глаза и улыбнулась самой очаровательной улыбкой, имеющейся у неё в арсенале, - так что если хотите, чтобы я осталась, ответьте хотя бы на пять моих вопросов. Только честно. Áдам придвинулся поближе и тоже улыбнулся. Ему понравилась эта игра: - Я готов. - Зачем вы сегодня пригласили меня сюда? - Я хочу предложить вам работу. - Вы уверены, что я соглашусь? - Я очень на это надеюсь. - Вы сегодня следили за мной? - Не лично, - Áдам опустил взгляд на свой бокал с вином, - но за вами сегодня вели наблюдение, - он сделал глоток и снова посмотрел Лив в глаза, - и отслеживали телефонные звонки. - Вы прочли всю информацию обо мне, содержащуюся в этой папке? - Лив кивнула головой в сторону своего «досье». - Всю, от начала и до конца. - Все ваши потенциальные работники проходят через такую процедуру? - Нет. - Тогда почему я? Áдам сделал ещё один глоток вина и посмотрел на Лив в упор. Этот взгляд обжигал, от него по спине вдоль позвоночного столба побежали мурашки. Девушка инстинктивно поежилась, и это не укрылось от взгляда Бэнкса. - Это шестой вопрос. Но я отвечу на него. И тоже честно, - он снова загадочно улыбнулся, - вы мне нравитесь. Очень. В этой папке, однако, - он перевёл взгляд на обложку с ее именем, - не было только одной существенной информации. О том, что вы потрясающая красавица, - и снова взгляд, рассыпающий тысячи искр по ее позвоночнику. - Это несущественная информация, моя красота никак не влияет на мои профессиональные навыки, - усмехнулась Лив и изящно отправила в рот оливку. - Зато, она влияет на меня, - он поменял позу, снова придвигаясь ближе, его нога под столом совершенно «случайно» дотронулась до её ноги, и она ощутила легкий нажим. Он играет с ней? Сознательно вложил в ее руки крупный козырь? Ибо осознание того, что женщина нравится мужчине, вселяет в неё уверенность, смелость, если хотите, то даже дерзость. Эта именно та власть, от которой не откажется ни одна женская душа. И он сознательно дал ей почувствовать эту власть. «Какие дикие мысли крутятся в твоей голове, Бэнкс? Что за игру ты затеял?» - Не думала, что вы так падки на женскую красоту, мистер Бэнкс, - Лив решила вторгнуться на «вражескую» территорию, проверяя на прочность границы «мистера Невозмутимость», её нога медленно вытянулась под столом, оказавшись между двух ног Áдама, не касаясь их. - Вовсе нет, - он от души рассмеялся, - я окружён женской красотой двадцать четыре на семь. А вот ум в сочетании с красотой... это именно то комбо, против которого я не в силах устоять, - и Лив почувствовала, как он сжал её ногу своими. Эта игра заводила их обоих. Лив стало жарко, она почувствовала тёплую волну, поднимающуюся от низа живота к самому горлу, во рту мгновенно пересохло. Глоток шардоне, разлившись приятной свежестью на кончике языка, восстановил баланс. Воздух вокруг них был буквально наэлектризован. Подошедший официант принёс первую смену блюд и сексуальное напряжение, витающее в воздухе над этими двумя, немного схлынуло. Воспользовавшись заминкой, Бэнкс снова вернулся к разговору о делах и склонился над столом: - Позвольте поинтересоваться, мисс Моррис, какая у вас зарплата? - он улыбался, задавая этот вопрос. Лив, твёрдо решившая ничему не удивляться и держать эмоции под контролем, лишь усмехнулась: - Какой бестактный вопрос, мистер Бэнкс! Словно не ожидая в ответ ничего другого, он молча вытащил из папки копию выписки ее банковского счёта: - Работайте на меня, Лив! - и он молча пририсовал ещё один ноль к сумме ее общегодового дохода. - Но кем? - Видите ли, - его лицо выражало крайнюю степень сосредоточенности, - мне нужен именно археолог и эксперт по оценке древностей. Вы участвуете в раскопках, инициированных Национальным археологическим обществом, я же могу...- он выдержал паузу, - организовать любые раскопки, в любом месте планеты и даже гарантировать вам доступ во все действующие раскопы. - А что вы получаете взамен? - глаза Лив загорелись при упоминании о любимой работе. - Всё просто, - он заговорщически подмигнул ей и откинулся на спинку стула, - кому как не вам знать, что иногда археологи обнаруживают в пещерах и гробницах уникальные вещицы, своего рода артефакты, так вот, многие мои друзья, - и он заговорил чуть тише, - не прочь были бы иметь такие вещицы в своих частных коллекциях, и готовы платить за это большие деньги. Девушка отлично понимала, о чём он говорит: такие люди в их среде назывались «чёрными» археологами, чаще были наёмниками очень богатых и влиятельных людей, реже работали сами на себя. Они появлялись на раскопах самыми первыми, словно бы из ниоткуда, и никто не понимал, как им это удаётся. Что примечательно, чаще всего их находками являлись самые ценные и редкие вещи, а потом они исчезали, естественно, вместе со своими трофеями и на этом их след терялся. Найденные вещи больше никогда не всплывали в официальных каталогах древностей, их описание было не встретить в научных публикациях - эти артефакты оседали в частных коллекциях богатеев, продавались на чёрных рынках и закрытых аукционах. Действия «чёрных» археологов сильно обедняли национальное наследие мирового сообщества, но никто ничего не мог с этим поделать. - О, понятно! - Лив расхохоталась, - вы просто решили завести себе карманного «чёрного» археолога? - он поморщился от её слов, а во взгляде блеснула сталь и черты лица внезапно стали угловатыми и резкими, как будто из них исчезла вся мягкость и округлость. - Не глупите, - его голос зазвучал твёрдо и немного раздраженно, - любой археолог мечтал бы о таком предложении! - Может быть... - задумчиво протянула Лив, с грустью размышляя, как легко дорисованный ноль может превратить пятизначную сумму ее годового дохода в шестизначную, - но вам почему-то понадобилась именно я, - она откинулась на спинку стула и забарабанила пальчиками по столу, - я хочу сразу предупредить вас, мистер Бэнкс, если вдруг нас в будущем свяжут деловые отношения, что я не очень «удобный» сотрудник, у меня всегда есть своё мнение, и будьте уверены, я буду его высказывать, даже если оно не совпадёт с вашим! Лив внимательно наблюдала за его реакцией, с его лица словно волнами отлива смывало всю резкость и жёсткость прямо на глазах, первыми заулыбались его глаза, и вот он уже сам едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. Она наконец нащупала слово, которое как нельзя лучше подходило к нему - «контраст». Его поведение, манеры, выражение лица, и даже те чувства, что он пробуждал в ней, были сотканы из контрастов. В один момент ей хотелось протянуть руки и дотронуться до него, в другой - послать куда подальше. Его глаза то обдавали жгучим холодом, то окатывали волной жара. Странные эмоциональные качели. Но это и притягивало, - его было сложно просчитать заранее, оставалось только считывать те эмоции, которые он позволял себе проявлять. - Лив, - он протянул руку и взял её за кончики пальцев, уже который раз за вечер вторгаясь в её личное пространство, - мне не нужен «удобный» сотрудник. Я хочу тебя. Лив почувствовала, как краснеет: неоднозначная фраза, резкий переход с «вы» на «ты», ей стало невыносимо душно, почему он действовал на неё как психотропное вещество? Её центральная нервная система жила своей жизнью: ледяная волна вдоль позвоночника, электрические разряды в пальцах, где он касается её кожи своей рукой, ватные ноги и пересохшее горло. Откуда, чёрт возьми, он свалился ей на голову?! Она судорожно соображала, как разорвать тактильный контакт, который начинал ей нравиться: - Эммм..., хорошо, я обещаю подумать, - она аккуратно высвободила свои пальцы из-под накрывшей их горячей ладони и сделала то, что всегда делала, когда ей нужна была минутка, чтобы перевести дух - попыталась сбежать, - мне нужно отойти припудрить носик, - она сказала это, поспешно вскакивая со своего места и выходя из-за стола. Лив направилась в конец зала, физически ощущая на себе взгляд Áдама. Войдя в женскую туалетную комнату, она первым делом направилась к раковине и, склонившись над ней, наконец выдохнула. Ей просто необходимо умыться, она плеснула себе в лицо холодной водой. Боже, храни человека, придумавшего водостойкую тушь! С закрытыми глазами дотянувшись до бумажных полотенец, она начала аккуратно промакивать ими лицо, как вдруг услышала щелчок замка на двери. Из комнаты будто разом выкачали весь воздух. Она знала, кто стоит позади, ощущала его всем своим телом. Она закончила процедуру и открыла глаза, из отражения в зеркале на неё смотрели два голубых угля, они прожигали ее насквозь, мысленно раздевая её, ласкали каждый сантиметр тела. Он сделал шаг вперёд, вжавшись в неё, опустил голову и провёл щекой от шеи вниз по открытому плечу, вдыхая её запах и царапая нежную кожу своей щетиной. Лив задержала дыхание. Его первый поцелуй в шею взорвался на коже и внизу живота огненным цветком, он резко развернул её и жадно приник к губам. Он целовал её страстно и грубо, умело ведя в этом танце языков, губ и рук. Его пальцы скользили по обнаженным участкам её тела, сминая в собственническом захвате нежную плоть, а ей не хватало кислорода, он, словно мощное пламя, заполнял всё окружающее пространство, не давая вздохнуть, отрезая все пути к бегству. И она поддалась этой страсти, отпустила себя, на какое-то время перехватив инициативу, и скользя идеальными ногтями по его груди, обтянутой белой рубашкой, проникла под нее, впиваясь в смуглую гладкую кожу. Его руки путались в её волосах, не отпуская, не давая шанса отстраниться, в порыве она укусила его за нижнюю губу так, что выступила кровь. Мимолетная вспышка боли, тут же заглушённая ласками её языка, заставила его вернуться в реальность. Все ещё держа свою руку в волосах на её затылке, он сжал кулак, с силой прижал её лоб к своей щеке и прошептал ей в ухо: - Соглашайся... Ужин прошёл в непринужденной беседе, они больше не затрагивали рабочие темы, а просто наслаждались обществом друг друга, болтая обо всем на свете, обжигая друг друга страстными взглядами. В тот вечер Áдам сам отвёз её домой и остался до утра. Он оказался прекрасным любовником: горячим и страстным, удивительно чутким, с потрясающей выдержкой, она словно воск плавилась в его руках, а он лепил из неё что хотел, на протяжении всей ночи чередуя бурный, животный секс с чувственным занятием любовью, прислушиваясь к реакциям её тела, не позволяя себе кончать, пока она первая не окажется на пике наслаждения. Уставшие и обессиленные, они уснули ближе к утру. После двух часов сна их разбудил звонок его помощницы, напомнившей, что в девять утра его ждут на важном совещании в городском совете. Áдам притянул к себе тёплую и разомлевшую Лив и, прижавшись губами к ее лбу, застонал: - Мне нужен недельный отпуск, я возьму тебя в заложники в этой самой квартире и не буду никуда выпускать. Буду трахать тебя всю неделю, прерываясь только на еду и сон. Она хмыкнула ему в шею и легонько толкнула в грудь: - Убирайтесь к чёрту, мистер Бэнкс, мне нужно поспать. Он рассмеялся и подняв ее за подбородок так, чтобы она могла видеть его глаза, прошептал: - Áдам. - Áдам, - кивнула и, хитро улыбаясь, повторила Лив, стягивая с него одеяло, - тебе пора в душ и на работу, а я буду дальше наслаждаться своим законным выходным! Он нехотя вылез из кровати и скрылся за дверями ванной комнаты, примыкавшей к спальне. Полчаса спустя он появился оттуда бодрый, с полотенцем на бёдрах и начал одеваться. Лив, подперев голову рукой, наблюдала, как его смуглая спина, исчерченная линиями красноватых царапин - страстными отметинами минувшей ночи, скрывалась под белым хлопком рубашки. Одевшись, он наклонился, чтобы поцеловать её и, подмигнув на прощание, исчез за дверью. Лив тут же провалилась в глубокий и волшебный сон. Он ехал за рулём своего автомобиля, ощущая себя шестнадцатилетним мальчишкой. Эта девчонка просто сводила его с ума: дерзкая, смелая, умопомрачительно-красивая и умная - он отдал бы многое, чтобы завоевать её сердце. Он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что эта ночь не значит для неё ровным счетом ничего, для него же она, напротив, значила очень многое. В памяти всплыло её невыспавшееся, уставшее личико с легкой синевой под глазами, все те немыслимые позы, в которых он брал ее прошлой ночью. Он почувствовал как его член снова стал каменным и уже готов был послать к чёрту все эти совещания и развернуться, чтобы опять вернуться к ней, как его возвратил в реальность телефонный звонок. Он скользнул по экрану глазами - звонил Гарри Чек. Áдам вздохнул, стряхивая с себя остатки приятных воспоминаний и нажал на кнопку «ответить» на руле. Спокойный и уверенный баритон разлился по салону: - Áдам, дорогой, как у тебя дела?! Надеюсь наша договоренность остаётся в силе? - Конечно, Гарри. Крупная партия картин будет в Лондоне уже в четверг на следующей неделе. Штук пять любопытных экземпляров, присмотрись к ним. Товар из частных коллекций, они даже ни разу не выставлялись на аукционах. - Ооо, ты всегда знаешь чем порадовать старика, кхе-кхе, - в трубке послышался надрывный кашель. - Снова взялся за старое, опять куришь сигары? - Что поделать, сынок, я так привык, никакие сигареты не заменят старой доброй кубинской сигары, - человек на том конце явно улыбался, - когда ты сам почтишь нас своим визитом? - Не знаю, сейчас много дел, - и снова непрошенные мысли о Лив полезли в голову. - Ладно, Áдам, но обещай в скором времени вырваться! В четверг твою партию отправлю встречать своего подручного - Эллиа, хороший парень, ловкий...надо тебе его представить. - Хорошо, Гарри, увидимся. Привет семье! - До встречи, мой мальчик, до встречи.***
Лив, глубоко погрузившаяся в свои воспоминания вздрогнула от прикосновения холодной руки: - Мисс Моррис! Мы рады, что вы наконец пришли в себя. Слева от ее кровати стоял немолодой врач в белом халате и ощупывал ее руку. Его ассистентка суетилась рядом, отключая Лив от каких-то приборов и снимая трубочки и проводки. - Я доктор Уилсон, ваш лечащий врач. Как вы себя чувствуете? - Неплохо, - она попыталась приподняться на локтях и мама, стоящая с другой стороны, тут же помогла положить ей под спину подушку, - что со мной случилось? - Вы были в коме в течение десяти дней. - В коме? - не веря своим ушам, переспросила Лив, оглядываясь на маму, с волнением наблюдающую за ее реакцией. - Ну… - доктор замялся, - мы пока никак иначе не можем объяснить ваше состояние. Все жизненно-важные показатели были в норме, но вы никак не реагировали на внешние раздражители. Сейчас все показатели по прежнему в норме, - он взглянул на пикающие мониторчики и продолжил, - если все будет в порядке, мы выпишем вас домой через три дня. Но попросим вас приходить на консультации к неврологу и психологу дважды в неделю. Нам хотелось бы держать под контролем этот уникальный случай до вашего полного восстановления. Лив молча кивнула и доктор, сопровождаемый ассистенткой, направился к выходу из палаты. А она внимательно посмотрела на мать: - Мам, может расскажешь наконец, что произошло? - Твои последние раскопки в Исландии, помнишь? Лив кивнула, она отлично помнила подготовку к этим раскопкам, выбор местности с ведущими историками из Университета, долгие уговоры Áдама, который не хотел так надолго отпускать ее одну. Áдам... она внутренне усмехнулась, кто бы мог подумать, что та безумная ночь перерастёт в нечто большее. А ведь он, вопреки всем её ожиданиям, стал настоящим любящим и заботливым партнером. Вначале, их бурные встречи носили спонтанный и хаотичный характер, но исключительно благодаря стараниям Бэнкса, они вскоре переросли в довольно прочные и длительные отношения. Эти раскопки инициировала сама Лив, в отличие от других, всегда выполняемых под заказ конкретного клиента. Работая над последним заказом в Европе, она очень сдружилась с коллегой из Франции - Рени Бертран, специализирующейся на истории скандинавских стран и её младшим братом, Этьеном, и вместе они решили организовать раскопки «для души». - И что же? Что там произошло? - Лив силилась вспомнить, но память пока подводила её. - Что-то случилось… Этьен был с тобой внутри, но выбрался раньше, когда он выходил, произошло обрушение входа. Он не пострадал, к счастью, но пока разбирали завалы и добрались до тебя, прошло два дня. Он очень переживал, винил во всем себя, и нападки со стороны Áдама не добавляли всей ситуации позитива. Он замкнулся в себе и с момента случившегося едва ли произнес пару слов. Áдам был вне себя, он стянул к месту раскопок все силы спасателей, которые смог найти на острове, но время все равно было упущено. Тебя обнаружили на полу пещеры без сознания спустя три дня, когда, наконец, смогли пробраться внутрь. Этьен сам был среди тех, кто разбирал завалы и первым тебя нашёл. Вначале тебя увезли в ближайший к месту раскопок госпиталь, но Áдам организовал частный самолёт и тебя перевезли сюда, в Бостон. Мамины слова медленно доходили до ее сознания, словно вода, просачиваясь, ищет пути сквозь каменную преграду. Медленно, но верно. - Кстати, ты ведь можешь и сама спросить обо всем Этьена, он обещал зайти сегодня чуть позже. Навещает тебя каждый день. - А.... Áдам? - Он уже был тут с утра, - мама, усмехнувшись, уставилась в угол палаты. Проследив за её взглядом, Лив увидела, что весь угол буквально завален огромными букетами цветов. Мама покачала головой: - Приносит их каждый раз, хоть я и ругаюсь. Я уже сообщила ему, что ты пришла в себя. Он скоро будет. Лив снова кивнула и погрузилась в свои почему-то тревожные мысли. Что же там произошло... Что-то ускользало от неё. Какая-то существенная деталь, но как она ни напрягала свою память, события того дня вспоминались ровно до того момента, как она взяла в руки светящийся ключ, покрытый рунами, а дальше.... ничего. Словно кто-то стёр этот кусок ее памяти огромным ластиком.