***
Дождь начался внезапно. Грома и молний не было, хотя он их ждал. Он ждал, когда услышит их! Но грома ли? Ему нужна поддержка. Оплот! Кто-нибудь, скажите, что все закончится хорошо! Кто-нибудь, молю! Не оставляйте его без надежды. Драко тихо рыдал, не позволяя ни звуку распространиться за пределы комнаты. Мама не должна этого знать. Ей сейчас и самой плохо. Ей тяжело. Отца арестовали, он сидит в Азкабане еще с начала года. Волан-де-морт сейчас занял их главный менор, что не могло убавить опасений. Только сегодня мать согласилась, чтобы Драко увез ее подальше, уговорив лорда о ее плохом здравии. Поближе к морю и солнцу. И именно сегодня дождь лил не переставая. Не знак ли это, что он совершил ошибку? Ошибка… Только это слово он и слышал в своей жизни. И чаще всего от отца. А мать? Она не могла перечить мужу, хоть и была Блэк. А Блэки славятся своим крутым нравом. Не сказать, что он в смертельной обиде на отца за это. Скажем, наоборот. Был несколько благодарен даже. Привыкнув к такому с детства, ему легче переносить это сейчас. И все же он зол. На отца, на чертова Волан-де-Морта, на свою слабость. А был ли у него выбор? Определенно нет. А когда он был то? В дверь постучали. Драко отнял от опухших красных глаз руки и задумался. Это не могла быть Нарцисса. Он просил побыть один. Но кто? — Драко, я могу войти? Это был Северус. — Да, крестный, входи. Вздохнул он, даже не стараясь скрыть следы тихой истерики. Снегг не заставил себя ждать. Увидав крестника в таком состоянии, он ничего не сказал. Знал ведь, не слова ему нужны. Он присел рядом. Через минуту Драко позволил себе слабость и уткнулся лицом в плечо крестного отца. — Что мне делать? — тихо спросил он. Северус помедлил с ответом. Он не просто так пришел. К тому же, Дамблдор дал добро. — Скажи, если бы была возможность все изменить, ты пошел бы на все? Вопрос повис в воздухе. — Да. — выдохнул Драко. — На всё-пре-всё. — Знаешь, те новенькие, которых ты привел к Лорду?.. — Мне так жаль, что я и их в это втянул. — Слушай, не перебивай. — попросил Северус. — Так вот, а если я скажу, что они борются против него. Ты поможешь им? — Если только мою мать это не коснется. — шмыгнул Драко. — А на себя мне все равно. — А если за нее поручится Орден? Драко неверяще поднял глаза. — Орден? — Да, Дамблдор. — Но, я ведь собираюсь его убить. — проговорил обреченно парень. — Он знает. — А откуда знаешь ты? — спросил Драко. — Ты мне доверяешь? — твердо произнес Снегг. — Как себе. — ответил Драко. И Снейп рассказал. Он говорил долго, тихо и осторожно. Поведал, что знал. Что можно было рассказать. — Я… я согласен! — в глазах Драко вновь поселилась надежда. — Я, да черт меня дери, согласен даже с Уизли подружиться! — Смелое заявление. — усмехнулся Северус. — Когда? — спросил он. Взглянув на часы, зельевар ответил: — Да хоть сейчас. Но вначале к директору. — А, что делать с мамой? — забеспокоился Драко. — Она полетит с нами. Пойдем, расскажем ей. Что ж, порой, ошибки бывают только к лучшему. И Снейп рад, что по случайности проговорился тогда Альбусу о намерениях. Да и дождь стих. Как говорится, минус на минус дают плюс?***
День близился к обеду. Удивленные жильцы дома с радостью слушали о «заграницах всяких». А Молли наконец-то была отдохнувшая и веселая. — Эх, цветы пересадить что ли? — рассеянно спросила она себя, увидав почти зачахший цветок. — Оу, я как-то не заметил его. — проговорил подошедший Хаширама. — Сейчас мы все исправим! Он подошел к подоконнику и, сложив руки в особую печать, оживил хризантему. — Какой дивный цветок! — восхищенно проговорил Сенджу. — Ого! — восхитилась Молли, — А ты можешь еще помочь? — она указала на еще несколько погибших цветков и пустых горшков. — Фух, надо сначало все осмотреть. Он с волшебницей подошел к куче и взял самый, по первому взгляду, живой цветок. Однако он оказался давно забытым гербарием. — Я сейчас. И выбежал на улицу, прихватив остальные горшки. За ним удивленно наблюдали Молли и Гермиона. И, если первая осталась в доме, то вторая вышла следом. Ей было интересно, зачем тот вышел с горшками. Хаширама расположился возле овражка с водоемом во внутреннем дворе городского дома. Признаться, в городе ему было душно. И страшно. Потому ни один из шиноби пока не выходили наружу. Лучше дома в пыли, чем среди душного камня. — Что ты делаешь? — спросила Грейнджер, подходя к воину. — Я хочу вырастить новые цветы, выносливее старых. — ответил Хаширама, набирая в горшок землю. — Ты же владеешь землей, — удивилась Гермиона, — Почему бы просто ее не наколдовать? — А смысл ею пользоваться, когда можно сделать самому? — послышался встречный вопрос. — К тому же, труд укрепляет и тело и дух. Зачем вечно пользоваться готовым? Так можно и навыки растерять. — Но ведь так проще и время экономит. — удивилась Гермиона. — В вашем восприятии энергии, магия — лишь инструмент, которым грех не воспользоваться. — Хаширама отвлекся от своего занятия и посмотрел ей в глаза. — В нашем же, это продолжение твоего тела, как меч продолжение руки. Энергия идет от истока, — он указал ей на живот, — Она под сердцем. Развивая только инструмент, не достичь понимания себя. Ведь не просто так женщины носят дите под сердцем? — он вновь сосредоточился на горшке с землей. — Энергия куда сложнее готовой магии. Таким простым и тяжелым трудом мы нашли с ней понимание и связь. Потому нам палочки и не нужны. — он сложил руки хлопком и обхватил горшок. — А трудом мы лишь укрепляем с ней связь. Чем труднее дорога, тем желанней отдых. Чем тяжелее труд, тем слаще награда и крепче связь. — из земли показался росток. — Не спорю, и ваши волшебники способны творить чудеса без палочки, но лишь потому, что смогли научиться ее из себя вытягивать. Это неправильно. — он покачал головой, — Потому и считается наивысшим мастерством. Силу нужно слышать и чувствовать. Находиться в ее взаимосвязи, а без это просто нет смысла быть тем, кто творит чудеса. Когда Хаширама замолчал, перед Гермионой выросло красивое небольшое деревце. — Это бонсай. Очень долгоживущее и почти неубиваемое растение из наших краев. — пояснил он. — Хаширама, а научишь меня понимать магию? — спросила Гермиона, ожидая отказа. Но парень лишь улыбнулся: — Конечно, хоть сейчас. Садись напротив и возьми горшок. Грейнджер выполнила, что он сказал. — Теперь руками почувствуй землю. — продолжил Хаширама. — Не беспокойся о ногтях, успеешь помыть. И девушка повторяла все движения за шиноби. — Дай мне на секунду твой горшок. — попросил Сенджу. — Дело в том, что я действительно единственный, кто может просто взять и вырастить что-то из ничего. Да и на готовом легче тренироваться. — пояснил он. Под его руками показался росток. — Держи. — он протянул горшок обратно. — Но не спеши. Закрой глаза и прислушайся к себе. Попробуй почувствовать магию в себе. — объяснил Хаширама. — Легче это визуализировать. Например я, когда хочу почувствовать чакру. — Чакра? — переспросила девушка. — Чакра, — решил все же назвать вещи своими именами Сенджу. — Это просто по нашему магия. Мне так легче объяснить. — Хорошо, я слушаю. — согласилась Грейнджер. — Так вот, я представляю себе солнце. А оно мое сосредоточение чакры. У меня оно большое и желтое. И горячее. Просто так не подойдешь! Но оно греет дорогих мне людей. А о чем думаешь ты? — Хм… Мне кажется, что это будет ромашка. — Продолжай. — И она в очень темном месте. Будто ее что-то оберегает. — Не зажимайся. — посоветовал Хаширама. — Потому и в темном, что ты энергию тянула, попробуй найти лазейку, коснуться цветка. Гермиона сильнее зажмурилась и нахмурилась. И вдруг она почувствовала! Мерлинова борода, это чувство восхитительно! — У тебя получилось! — подскочил Хаширама. — Что дальше? — спросила Гермиона. — Теперь тебе надо сформулировать в голове то, что тебе нужно. — присел обратно шодай. — Для начала буду подсказывать, но потом все сама. Гермиона кивнула, чувствуя покалывание в груди и животе. Так тепло разлилась магия по телу. — Тебе нужно помочь ростку вырасти. — сказал Хаширама. — Поначалу легче думать образами. Представь, как это растение вырастет. Как распустятся бутоны. Кстати, специально для этого росток безликий. То есть просто как трава. А теперь обхвати его, как чувствуешь и пусти чакру через руки. Гермиона кивнула и представила. Пусть будет ромашка. На первый раз можно и не мудрить. Сосредоточившись, она позволила теплу в теле плавно стечь через руки. Накрыв росток ладонями сверху, закрыла глаза. И вдруг ее руки что-то коснулось. Она открыла глаза и неверяще уставилась на руки, из-под которых пробивался цветок. — Какая красивая ромашка. — отрезвил ее Сенджу. — Признаюсь, не у всех получается с первого раза. Я вот очень долго не мог так сделать, а у тебя все получилось! Гермиона радостно подпрыгнула на месте и хлопнула в ладоши. Это такое приятное чувство, теперь она действительно ощутила разницу между тем, как было раньше и теперь. До этого было очень тяжело колдовать. Даже простые чары, по типу левитации пера. Она сильно уставала после занятий, а сейчас, вырастив полноценный цветок, нисколько не утомилась. — Давай закрепим опыт! — улыбнулся Хаширама. — Давай! Только это, можно я попробую вырастить бонсай? — Конечно! — рассмеялся Сенджу. — Что они там делают? — спросил Тобирама, услыхав смех брата на улице. — Ты со своей шизой, или со мной? — уточнил Мадара. Гарри вгляделся в даль. — Гермиона колдует без палочки?! — воскликнул Рон. — Что? — подскочил Люпин. — Как? — А это мы сейчас и узнаем. — сказал Изуна, наблюдая, как двое заносят горшки с новыми цветами. Гермиона несла один небольшой, а остальные, при помощи ловкости рук и никакого мокутона (только если чуть), нес все семь Хаширама. Ребята поспешили спуститься на первый этаж. — Ого, какие прекрасные цветы! — восхитилась Молли. — Спасибо, Хаширама. — Мне Гермиона помогала! — не потерпел такой несправедливости шодай. — Смотрите, какой прекрасный бонсай она вырастила. Гермиона покраснела и кивнула. — Меня Хаширама научил этому. — ответила она. — Ой-ей, ани-чан. — съехидничал Тора и негромко, но четко сказал, — Тебя ведь невеста из Узушио ждет. — Так а кто говорит об обратном? — слегка стушевался хокаге, совсем не знающий, что за брак его ждет. Какой он будет. А Молли ахнула: — Такой молодой и уже помолвлен?! — Для нас это нормально. — ответил Мадара, вспоминая своих старейшин и вопрос о женитьбе. — К тому же, — вставил слово Изуна, который просто не мог пройти мимо этой темы. — Она обещана главе селения. А их, кандидатов, пока трое. Ведь неизвестно, как все обернется. — сказал Учиха, прекрасно знающий о хитром плане шодая. — И кому же? — спросила Нимфадора. — Да и вообще, как можно кого-то обещать?! Никакой свободы выбора. Изуна усмехнулся. — Это политический брак. Да и невеста может отказаться от замужества. С последствиями для клана, но никто принуждать ее не станет. — пояснил Изуна. — А эти самые кандидаты стоят перед вами. Хаширама, Тобирама и Мадара. — Ани-чан?! — Ну, Изуна-кун! — Хаширама?! А мелкий гаденыш лишь потер ручки. Под шум Гермиона, тихо схватив за руки друзей, рванула на второй этаж. Ей не терпелось показать своим друзьям, чему ее научил Хаширама. А еще она точно-точно знала, что они… ну, по крайней мере Хаши, им не враги.***
Северус устало потянулся. День близился к вечеру. Через три дня Хогвартс вновь будет заселен детьми. Не сказать, что зельевар против них, но шум не любил. Альбус и Драко уже должны были закончить разговаривать. Ему стоит подняться к кабинету и подождать крестника. Нарцисса уже была отправлена в один из далеких домов ордена. Его сопровождал Грюм. Спасибо ему хоть за то, что достаточно нейтрально ко всему отнесся. Вот дверь открылась и оттуда вышел Драко. Не сказать, что он светится от счастья, но теперь его лицо не перекошено горем. — Он меня звал? — спросил Северус. — Нет, сказал, что нам надо отдохнуть и официально вступить в орден. Клятву я уже произнес. Надо только сообщить остальным. — устало поведал Малфой. Северус кивнул решил с этим не затягивать и отправиться прямо сейчас. Еще Драко сказал, что Альбус связался с Римусом Люпиным и предупредил об их визите.***
Люпин читал письмо от Дамблдора. С каждой строчкой он становился все мрачнее и мрачнее. Нет, он, конечно, рад, что все так произошло. Что они получили еще одного шпиона в стане врага. Но тревожно ему было. — Орден! Собрание! — впопыхах воскликнул он, совсем забыв про дремлющий портрет. — Уроды, грязнокровки! Предатели крови! Всех собрал мой покойный дрянной сын! Что ж, это был последний раз, когда она так кричала. В портрет, возле головы, буквально в паре миллиметров, вонзился кухонный нож. Портрет сразу замолчала, сглотнув, посмотрев на острый предмет. А к ней уже подходил Изуна, который, собственно, и кинул его. — Ой, простите, рука дрогнула. Напугали вы меня, право. Больше так не делайте, — он мило улыбнулся и потянулся за ножом.- А то мало ли что со мной может случиться. Вдруг я в вас попаду? Вам все понятно? — спросил он, незаметно для всех активировав шаринган. Портрет беспокойной мамы Сириуса навсегда замолчал. — Вау! Изуна! Обалдеть! — восхитился Гарри. — Да что вы, ведь действительно испугался. — соврал Учиха. Вскоре все все-же вышли к столу, где их уже ждали. — Сейчас сюда прибудет Снейп и Малфой. — Что?! — гневно вскрикнул Рон. — Что случилось? — спокойней спросила Гермиона. Гарри и шиноби просто промолчали. — Прошу тишины. — проворчал Римус. — Сейчас вам все объяснят. Все недовольные и удивленные тут же замолчали. Зазвенел звонок двери. Люпин поднялся открывать. Все замерли в ожидании. В проеме коридора показался Северус Снейп. За ним возник Драко Малфой, а после зашел и Римус. — Прошу спокойно отнестись к новой информации. — начал Люпин. — Я не знаю, в курсе ли вы, что Северус Снегг является членом ордена уже довольно много времени. Но Дамблдор ему доверяет, как себе. Северус слегка скривился, поймав взгляд Рона. Хотя ему было откровенно начхать на чужое мнение. Рыжик же то переводил взгляд на профессора, то на Малфоя. «Обалдеть, еще один Слизеринец. — подумал Рон, — А завтра давайте примем в орден самого лорда». — И, я так чувствую, разговор будет долгим… — вздохнул Люпин. Продолжение следует…