Цвет Харуки алый

Уютный обыденный вечер бытового досуга после ничем не насыщенного дня. Ничего не предвещало беды. Какие там плохие предчувствия, тревожность или излишняя бдительность. Ведь сейчас он просто-напросто запихивал вторую штанину джинсов в бездонный цилиндр стиральной машины, параллельно сладко зевая и напевая что-то под нос из репертуара БэйбиМетал. Сверху вывалил все скопившиеся труселя, отрывисто и быстро, чтобы никто не заметил. Затем достал из шуршащего пакета коробку с порошком, начиная присыпать белой крошкой получившуюся груду шмоток, будто салат Цезарь с креветками свеже-натертым пармезаном, как в лучших ресторанах Европы. Меланхоличными движениями художника-авангардиста заливая несчастное барахло остатками кондиционера, Таканори вспоминал, чем таким был занят сегодня, что теперь так ноют коленные чашечки. В свой заслуженный выходной ему пришлось встать пораньше, ибо мобильник рвало от звонков назойливых риелторов, которые пытались всучить ему дома на побережье острова Пасхи, а может пару особняков в раздольях Аляски, с видом на ледники, или квартир в центральных районах Гваделупы, которую ещё чудом не смыло, и все это ЩАСТЬЕ за сущие копейки. В конце концов можно продать одну почку и припеваючи жить на Гавайях, пока не накроется вторая. В итоге ему все же пришлось посетить контору этих акул жилищного бизнеса и весьма удачно, надо сказать. Подходящая его скромному теперь вкусу жилплощадь наконец-то нашлась, осталось найти клад или выиграть в Спортлото. Самая малость. Поэтому не отчаиваясь, Таканори отправился за воображаемыми покупками в район Харадзюку, урвал по скидке весьма годный спальный мешок, на случай, если ему всё же придется ночевать в парке или под мостом. Затем прогулялся до Сибуи, пуская слюни на витрины и давясь ароматами ресторанных двориков. Ну а после, чтобы окончательно воспитать в себе экономическую сдержанность и не тратиться на проезд, гордо протопал ещё несколько районов, пока желудок совсем не скрутило в морской узел. Пришлось слопать вполне себе сочный и сытный бургер в первом попавшемся Макдаке, простояв за ним километровую очередь. И вот теперь он здесь, в замшелом, но дешевом «ландери», в хрен знает каком квартале, обрёл свой приют, словно скиталец-пират Джек, уставший от морской качки и нашедший свою тихую гавань. Сейчас бы ещё чарку рома и пышногрудую путану под бок. Впрочем, о пышногрудой особе, как собственно и обо всех особях женского пола, похоже, теперь ему придется забыть. Хоть его неожиданный переход в другую лигу все ещё не являлся окончательным и бесповоротным, что-то подсказывало — интуиция, мать ее, или мужицкое чутье, если оно у него вообще ещё осталось — буфера теперь его уж точно не впечатлят. Заметив хитрого беглеца, Таканори уныло поднял упавший носок и закинул его к остальным товарищам по несчастью. Захлопнул крышку, кинул пару монет — машинка ожила, недовольно запыхтев потоками воды. Сорок минут, а потом ещё пятнадцать в сушке, и он наконец-то станет обладателем свежевыстиранной одежды. Чтобы скоротать время ожидания, Тано вышел за пределы прачечной и отправился к автомату с напитками. Раскошелился на лимонад с личи, блаженно попивая прохладную жидкость пришел к выводу, что все не так уж и плохо. Поблуждал по округе, залипая в окна домов, сытые и теплые они дразнили воображение, а заодно и снова опустевший желудок. Напридумывав ещё пару-тройку историй про свое светлое будущее с бодигардом Хорхе, Таканори вернулся обратно и, запихнув отмотавшую срок одежду в сушилку, вышел покурить. В его новой квартире обязательно будет своя собственная стиральная машина, небольшой балкончик и горшки с фикусами. Должны же хоть какие-то живые существа наполнять его обитель, помимо фигурок кокеши и постеров с «Икс-файлс». Похоже, он старательно думал о чем угодно, кроме того, что действительно выдалбливало его мозги в последнее время. О неком спектре новых чувств к некоторым личностям на съёмочной площадке, к примеру, или недавнем «свидании», если его можно так назвать. Что это вообще, блять, было…?! Откровенно говоря, забивать себе голову этим бредом по поводу своей ориентации жутко не хотелось. Пусть все будет проще. Да, наверное, иногда так бывает, что тебе просто нравится человек и похерам какого он пола. Пусть оно само собой всё рассосётся, встанет на места и будет по кайфу. Таканори хмыкнул своим мыслям, выдыхая облачко дыма и поудобнее усаживаясь на корточках. Краем глаза он заметил проходящую мимо мужскую фигуру, отчего-то внезапно застывшую и вперившую в него взгляд. Кажется, смутно знакомый, но вроде бы и ничего такого. Присмотревшись получше, Таканори чуть не подавился. — Тваюжналево, — тихо выругавшись, он вскочил, кидаясь внутрь прачечной и зашухерился, встав спиной к двери. Вдруг не заметит, а… Ну на кой хрен ему эти приключения?! Чем же он так прогневил Создателя, где накосячил…? Забытая сигарета так и осталась в пальцах, и теперь ему оставалось лишь смотреть на тлеющий уголек, не шевелясь. Жаль, но всемогущие боги снова послали его в бан. Таканори невольно зажмурился, услышав резкий щелчок отодвинувшейся двери. — Категорически вас приветствую, миледи, — приглушенный до вкрадчиво издевательского тона голос резанул, как серпом по яйцам. Таканори обернулся, вальяжно затягиваясь, и смело взглянул в до боли знакомую ухмыляющуюся физиономию усатого джентльмена. — И вам не хворать. А мы разве знакомы? — Наглости тебе не занимать, — хмыкнул Каору, скрещивая руки на груди. — Что ж, в таком амплуа, пожалуй, ещё нет. — Сдается мне, что вы обознались, господин, — на ходу бросил Тано, резво проскакивая к двери и даже успел добраться до пепельницы снаружи, чтобы выкинуть окурок, но тут же его оборвали. — Да не дергайся ты так. Я не собираюсь тебе вредить, — Каору чуть сжал его локоть, возвращая обратно. — Актер из тебя, конечно, впечатляющий, но не думай, что меня так легко провести. После сцены с поцелуями все стало очевидно. — Оуу…- только и смог тихо выдавить Таканори, ощущая, как загораются горячей кровью кончики ушей. — Девчонки не такие отчаянно страстные. Каору смотрел на него с нескрываемым любопытством, разглядывал, будто оценивая, сложно сказать, что у него при этом было на уме, он снова усмехнулся, замечая затянувшееся молчание и продолжил: — Внезапная вышла у нас встреча, да? Но по правде сказать, я очень хотел узнать, как ты выглядишь в действительности. Поборов внезапный приступ неловкости и даже какого-то, мать его, стыда, будто он тут голышом чечётку выплясывает, Таканори решительно направился к сушилке. — Что ж, я конечно попросил бы вас сохранить мой секрет до конца съёмок, — он наскоро запихивал шмотки в свой бездонный армейский вещмешок, желая как можно скорее убраться отсюда. — Но, если вы думаете иначе — ваше право. — Бо-оже, как официально, я чувствую себя стариком, — искренне хохотнул Каору, между тем будто специально преграждая дорогу к бегству. — Осмелюсь напомнить, что в данный момент ты не милашка Харука. — И чё…? Таканори надоело играть в вежливость. Нервы и так были на пределе от всех этих подъебок судьбы-юмористки. Взгляд его сменился на колючий и непроницаемый, одна рука крепко сжимала вещмешок, другая непроизвольно сжалась в кулак. Если этот хрен сейчас не свалит с его пути, он точно вдарит ему в холеные щи, да так, что почки отнимутся и пусть после его с позором уволят. Плевать… — Так уже лучше, — Каору на удивление мягко опустил ладонь на его плечо, похоже, совсем не воспринимая угрозу. — Можешь расслабиться. Я и правда не собираюсь тебя никому выдавать. Мне ни к чему, чтобы проект рушился. Так что позволь хоть угостить тебя горячим ужином. А заодно и узнать твое имя… Таканори лишь молча кивнул, отводя взгляд и отдаваясь на волю случая. Странно, но этому мутному типу хотелось верить. К тому же сейчас он жутко устал, а там — будь что будет.

***

— Джакузи в лепестках роз и с шампанским не предлагаю, но ты вполне можешь воспользоваться обычной ванной. Если хочешь, конечно. После такого вкусного и сытного ужина, да ещё на халяву, Таканори все ещё находился в эйфорическом трансе, плохо реагируя на внешние раздражители. И похоже, даже готов был отдаться прямо здесь, без лишних вопросов. Прямо на этом весьма симпатичном коврике в прихожей. И когда это твоя задница стала такой легкодоступной, как уцененный рис на распродаже по воскресеньям…? — послышался возмущенный шепот из недр. А может ты сменил имя на Лора Палмер…? — А…? — Я говорю, если хочешь можешь сходить в душ, — терпеливо повторил Каору, оценив некоторую растерянность своего гостя. Прошел сквозь небольшой коридор, оказываясь в просторной гостиной, совмещённой с кухней. — Я так понял идти тебе особенно некуда, так что располагайся. Каору по-хозяйски неторопливо открыл дверцу высокого графитно-серого холодильника, извлекая упаковку пива и протянул одну банку застывшему Таканори. — Спасибо-с, — старательно закивал Тано, точно самый преданный кохай, на благородство уважаемого старшего брата. Как можно аккуратнее пшикнул язычком банки, делая знатный глоток. Сказать, что он чувствовал себя неуютно в этом неоднозначном месте — ничего не сказать. Будто робкий подросток, впервые оказавшийся в квартире охмурившей его взрослой дамы, боявшийся отпроситься в туалет и перепутать писсуар с бидэ. Мягко говоря, он не особо догонял краями как вообще оказался здесь. Какого хрена так просто позволил этому подозрительному персонажу затащить себя в не менее подозрительные хоромы, а главное с какой целью? Конечно, сейчас он не кисейная барышня и не малышка Харутян, беспомощная и недалекая, вполне сможет за себя постоять, в конце концов удар по яйцам в случае чего всё ещё никто не отменял, подло, но действенно. И всё же… блять! Мыслительный процесс зашёл в тупик под действием то ли хмельного пива, то ли обволакивающей домашним теплом обстановки. Делая очередной глоток горьковатого напитка, Таканори уже начал с любопытством осматриваться. Признаться, хата усатого развратника выглядела весьма впечатляюще и даже стильно. Длинная стойка с мраморной поверхностью и рядом четырех кожаных табуретов отгораживала кухню от остального пространства комнаты. Многочисленные стеллажи цвета стали тянулись по стенам, заставленные многообразием книг, CD, фигурок неясного происхождения и моря старых видео кассет. Два небольших дивана выстроенные углом напротив плазменной панели, низкий стеклянный столик между, бордовый ковер с длинным ворсом, а дальше свободным полукругом вырисовывались панорамные окна, наполовину скрытые черными жалюзи, частично позволяя лицезреть шикарный ночной вид с высоты на мерцающий Токио. Словно кадры из меланхоличной фантасмагории 80-х или мистического нуара, Таканори на мгновение завис, погружаясь и представляя, как смог бы здесь жить. Возможно даже вместе с неизменным бодигардом и псом Александром в придачу, они могли бы разводить фикусы и гонять в Гинзу на красном кабриолете, а после, вечером смотреть все части Чужого на широком экране… Полет неуёмной фантазии оказался весьма красочным, пока не был нагло прерван. — Ты бы хоть вещи сбросил, тяжёлые ведь, наверное, — Каору расслабленно закурил, с интересом и мягкой усмешкой рассматривая залипшего посреди комнаты парня. — Интерьер понравился? — А вам нравится Чужой? — ещё плавая на границе с реальностью, ляпнул Таканори, рассеянно плюхая свой мешок с плеча на пол. — Фильмы? Думаю да, весьма захватывающие. А ты что, фанат фантастики? — Ага… Может вы ещё и Секретные материалы смотрели? Потрясный сериал…. А Твин Пикс? — Что бы мне такое сделать, чтобы ты уже перестал «выкать».? — оказавшись неожиданно близко, Каору бесцеремонно обвил оцепеневшего мечтателя сзади рукой за шею, пристраивая голову на плечо. И понизив голос, продолжил: — Если не сменишь этот чертов официальный тон, я продолжу сцену с поцелуями прямо здесь. Смекаешь, миледи? Тано невольно вздрогнул, окончательно возвращаясь на грешную землю. В горле внезапно разразилась песчаная буря, но сжатая в парализованных пальцах банка, как назло оказалась пустой. — Эээтто… Яя… Хорошо тут у вас, уютно… — с лёгкой улыбкой выдавил Мацумото, с трудом выворачиваясь из захвата. — Вернее у тебя тут, ага… Уже более спокойным шагом он достиг стойки, продолжая убеждать себя, что никто из здесь присутствующих не посягает на его невинность и неопытность в некоторых вопросах. Успокоив внутреннюю нервозность, Таканори вальяжно щёлкнул ещё одной баночкой пива и закурил, обнаружив удачно припаркованную рядом с ним пепельницу. С удовольствием выдыхая терпкий дым, он продолжил убеждать себя, что скомканные чувства и низменные позывы никак не связаны с присутствующими здесь, и что при очередном напоре усатого джентльмена, он бы и сам с радостью продолжил сцену поцелуев, послав в далёкие ебеня всю свою невинность и неопытность в некоторых вопросах… — Может музыку включим? Ты что предпочитаешь, рок-н-ролл или джаз? — Каору тем временем развалился на диване, задумчиво покачивая в руке банку пива, будто хрустальный бокал с «Кристалл». — Я? — Таканори наскоро затушил окурок в пепельнице и повернулся лицом к собеседнику. — А это правда ничего, если я у тебя переночую? — Я ведь уже сказал — располагайся. Тебе, наверное, не помешало бы хорошо выспаться. Могу уступить спальню, у меня шикарная кровать. — Да я… тут. Недолго думая, Таканори вытряхнул из своего многострадального ранца спальный мешок и раскатал прямо на полу, позади дивана. Стянул через голову толстовку, оставаясь в футболке, и принялся по типу гусеницы запихиваться в кокон стеганной ткани. Каору не сдержал искреннего смеха, чем снова сбил с толку. — Неужели ты настолько меня боишься, Таканори? — С какой это стати? — буркнул Тано, прекращая свои манипуляции. Звук собственного имени показался каким-то неестественно приятным. — Иди сюда, — тихо позвал гостеприимный хозяин, отчего прошибло холодным потом, вдобавок полоснув зарядом электричества до самого копчика. Будто под гипнозом, Таканори поднялся, послушно следуя приказу. Каору заботливо взбил подушку на соседнем диване, достал пушистый плед и всунув в зубы сигарету, махнул приглашающим жестом. — Леди, ваше ложе готово. — Мерси, — возвращая привычную язвительность отозвался Тано, ничего не оставалось как забраться под манящий уютом плед. — Могу разделить его с вами, если пожелаете, — с ухмылкой выпуская густое облако, продолжил Каору, не спуская прожигающего взгляда. — Леди не в настроении, — в тон ему парировал Таканори, усталость уже давала о себе знать, стоило только опустить голову на мягкую подушку, как захотелось провалиться к чертям собачьим, в черную дыру сна. Каору ткнул кнопку на пульте, включая первый попавшийся фильм и приглушая звук. — Что ж я подожду, когда леди будет более благосклонна. — Жди… когда идут дожди, зимой и летом жди… — сонное бурчание быстро скончалось где-то в недрах натянутого на голову пледа.

***

— Эй, Тано, ты не занят сейчас? — послышался слишком воодушевленный голос друга из пластика «раскладушки». — Более чем. Я как раз стою на краю парапета «тауэрбилдинг», разглядываю микро-людишек внизу и прикидываю, как мои мозги будут смотреться на асфальте. Думаю, весьма артистично… — Ты сегодня раньше ушел, и я не успел тебя поймать. У меня отличные новости! — Неужто сам Тарантино узнал мое имя и приглашает в Голливуд?! — наигранно жизнерадостно в тон собеседнику хмыкнул Таканори, щёлкая зажигалкой. — А ты чего такой залупный? Устал? — хохотнул Такашима, не обращая ни малейшего внимания на язвительное настроение друга. — Только не говори, что у тебя ПМС. Ты настолько вжился в роль?! — Да пошел ты! — В общем, Кай-сан решил выдать сегодня всем аванс. Так что, если надоест представлять свои мозги на асфальте, давай пересечёмся где-нибудь через час. У меня для тебя золотой конверт… После слова «аванс» Мацумото уже мало что соображал и не вникал в словесный поток. Радужные фантазии о собственном бунгало на золотистых пляжах Эфиопии вновь обрели смысл и стопятую реинкарнацию. Мобильник был крепко прижат плечом, тлеющая сигарета втиснута в зубы, а руки уже наскоро сматывали спальный мешок, расстеленный на скамейке в безлюдном парке. Он вполне мог бы оставаться в апартаментах класса люкс и дальше, благо Каору, до конца оставаясь джентльменом, сам настойчиво предлагал оккупировать его хоромы хоть на месяц. Но Таканори отказался. О причинах своих тупейших действий и странного поведения думать хотелось ещё меньше. Но теперь услышав долгожданные слова, он просиял, тут же позабыв о гнетущих мыслях. Будто тучи рассеялись, и лучезарная улыбка самого Создателя озарила его чумазый, обездоленный лик. ХАЛЛИЛУУ-ЙАА. Он готов был прямо сейчас начать исполнять баптистские танцы, хлопая в ладоши во имя Джизаса. Или с чувством разрыдаться на мускулистом плече Хорхе, если бы оно существовало, умываясь слезами счастья. Но всё это после… — Ой, Таканори, ты меня слушаешь вообще?! — возмущенный голос Кою, как всегда сработал сигналом возврата. — Где и во сколько? — Ну наконец-то бодрость духа! Давай через полчаса в той закусочной возле Хигаши-Накано. — Понял, — напоследок бросил Таканори, закинув на плечо вещмешок, с глупой улыбкой он уже бежал к выходу из парка. Теперь наконец-то и на его улице будет праздник.