Цена победы

Больше всего Дэниэла угнетало то, что он очень хорошо помнил все беды и трагедии жизни, а хорошее выветривалось. Серьезно, все битвы, ловушки, потери, лица врагов всплывали в сознании особенно четко всякий раз, когда он оказывался в гуще сражений. А стоило закрыть глаза, он припоминал ощущения тех часов, когда умирал от радиации. Если и удавалось ухватить радужные образы, то они казались иллюзией, сном. Где справедливость? Неужели даже в детстве не было ни одного яркого светлого события, которое бы перекрыло ужас от смерти родителей? Отчего смерть отца и матери он помнит так, словно это было вчера, а последние выходные в компании друзей превратились в фантом? Неужели его жизнь состояла из одних только бед? Почему память так избирательна? Дэниэл закрыл глаза. Дневник Шервуда оживил детские кошмары. Археолог словно перенесся в прошлое, ощущая все то, что пережил в тот день. Дэниэл часто бывал в Музее «Метрополитен». Мальчик чувствовал себя уютней среди исторических ценностей, чем в обычной квартире. Он привык следовать за родителями, куда бы они ни поехали. Вот и в тот день, он крутился поблизости, наблюдая за работой отца и матери. Мельбурн и Клэр Джексоны руководили за постановкой находки, привезенной с раскопок в Египте. Столбы были уже установлены. Рабочие занимались большой плитой, которую собирались водрузить поверх. - Левее, Джейк, - попросил доктор Джексон. - Она качается, - заметила Клэр. Но оба археолога остались прямо в центре будущего памятника. Дэниэл рассматривал глиняную статуэтку, когда услышал голос отца. - Осторожно! – возглас Мельбурна Джексона смешался с треском рвущейся цепи. Плита обвалилась, погребая под собой археологов. - Нет! Мама! Папа! – Дэниэл бросился к родителям. Из - под обломков торчала рука отца. Мальчик вцепился в нее, как утопающий хватается за спасательный круг. - Папа! Мальчик почувствовал, как кто-то тянет его назад. Может коллега родителей? - Кто-нибудь, увидите ребенка! – раздался звонкий голос. Дэниэл кричал, вырывался, плакал навзрыд, кажется, даже кусался. Он истерил пока не выдохся. Мальчик старался не сводить глаз с родителей. Он видел, как их достают из - под обломков. Кто-то вызвал «Скорую». Удивительно, мать была еще жива. Мальчик видел, как нервно вздымается ее грудь. - Пустите! – прокричал Дэниэл, пиная того, кто держал его. Человек сдавленно выругался и слегка ослабил хватку, что позволило мальчику выпутаться из объятий, побежать к родителям. Отца как раз погружали в темный мешок. - Нет! – всхлипнул Дэниэл. Он оторвался от папы только, что б взглянуть на бледную маму, которую положили на каталку. - Это их сын? – спросил дежурный доктор. Дэниэл не видел его лица, потому и не запомнил. Только голос: строгий, требовательный тон. - Да, - кивнул мистер Бейкер, один из рабочих. - Пусть тоже едет с нами. На самом деле Дэниэлу не нужно было ничье разрешение. Он бы и сам поехал вслед за ними, или побежал. Мальчик держал мать за руку всю дорогу до больницы. Врач суетился вокруг, но сделать ничего не мог. Дэниэл чувствовал, как холодеет рука самого близкого человека. - Мамочка! Клэр в последний раз взглянула на сына. В ее глазах читалась мольба о прощении… Дэниэл навсегда запомнил этот взгляд… Холл больницы был переполнен. Люди сновали туда-сюда, едва замечая маленького мальчика, сидящего в кресле. Да и сам Дэниэл не обращал внимания на всех этих незнакомцев. Ему все казалось нереальным кошмаром. В руке он продолжал сжимать отцовские часы. Он подобрал их еще тогда, среди обломков. Ребенок и понял не сразу, что к нему кто-то подошел. Молодая женщина. Она печально улыбалась, в карих глазах застыла жалость. - Привет, малыш. Я – Эбби. Это она к нему? Зачем? Что ей надо? Кто она такая? «Я ни с кем не хочу разговаривать!» - решил мальчик, сильно сжимая губы. - Эй, а что это у тебя? Дэниэл не воспринимал ее, как настоящую, пока она не попыталась забрать отцовские часы. Мальчик крепче сжал кулак, так, что побелели костяшки пальцев. Он еще теснее вжался в кресло, словно хотел отпрянуть от девушки. - Хорошо. Я не заберу. Я хочу помочь. Ты позволишь? Дэниэл не ответил. В тот момент ему было все-равно, что с ним будет. Он мог думать лишь о папе и маме. Он не мог поверить, что их больше нет. Еще утром они были с ним, улыбались. Мальчик проснулся от того, что мама поцеловала его в щечку. Отец взлохматил волосы. - Вот мы и дома, Дэнни. Мальчик посмотрел в окно. Самолет шел на посадку. Они только вернулись с очередной экспедиции. Даже не отдохнули толком. После завтрака сразу направились в музей. Отметить возвращение они хотели вечером. Сейчас они бы уже веселились всей семьей. Одинокая слеза скатилась по щеке паренька, но он этого не заметил. Ему казалось, что он и не переставал плакать. - Дэнни, - Эбби вновь подошла к мальчику. – Ты не можешь оставаться в больнице весь день. Пойдем со мной? Дэниэл посмотрел на нее, как на призрака. Почему она с ним? Почему из всех людей именно она? Он ведь ее не знает! Он никого здесь не знает! Сколько себя помнит, он всегда путешествовал с родителями. Мальчик с раскопок. У него никогда не было друзей-сверстников. Дэниэл и первый класс-то не закончил. Все необходимое ему давали родители. Неужели их больше нет? Ребенок отказывался верить в это! Но тогда почему они не приходят за ним? Почему? Неужели их больше нет? Дэниэл вспомнил последний взгляд матери, полный боли и мольбы. Он чувствовал, как она холодеет. Он понимал, что самый близкий человек умирает, но отказывался в это верить. Всхлипнув, мальчик разрыдался с новой силой. Он не заметил, как Эбби приобняла его за плечи. В тот момент он не чувствовал ничего кроме безумного одиночества и страха, которые заполняли душу мальчика. Лишь позже он узнал, что Эбби заметила его в коридоре больницы и просто не смогла пройти мимо. Девушка работала медсестрой и ее тронула история Дэнни еще и потому, что она сама потеряла родителей. Она не хотела, что б Дэниэла отдали в приют, где бы он дожидался приезда Балларда. Впрочем, зная деда…Возможно, что Эбби спасла его от худшей доли. Именно она привела его в дом к Бену Шервуду. ***** - Вот, тут ты поживешь, пока родные за тобой не придут, - с нежной улыбкой произнесла Эбби. Дэниэл перевел взгляд с молодой женщины на двухэтажный дом. Обычный такой. Мальчику даже оказалось, что он бесцветный. Покорно он поднялся на крыльцо вслед за Эбба. - Дедушка! – позвала девушка, едва переступив порог. Пройдя глубже, в гостиную, она улыбнулась – Вот ты где! - Что такое, милая? - Я не одна. Дэнни, иди, не бойся, - девушка поманила ребенка. Дэниэл послушно выполнил просьбу, но не сводил апатичного взгляда с Эбби. Слегка повернув голову, он увидел старика. Обычный старик. Как и любой другой его же возраста. - Кто этот молодой человек? – спросил незнакомец. В льдисто - голубых глазах мелькнула тревога, но Дэниэл не придал ей значения. - Это Дэниэл, – Эбби подошла ближе, заговорив шепотом. – Его родители погибли, а я не могла допустить, что б его отправили в приют. У него есть дед, доктор Баллард. Он должен приехать через несколько дней, – Эбби облизала губы. - Ведь не страшно, если он побудет с нами? - Конечно, нет, - спокойно ответил Бен, пристально разглядывая маленького гостя. Дэниэл покраснел и отвернулся. До него донесся вопрос Шервуда, обращенный к Эбби. – Как ты сказала, зовут его деда? - Николас Баллард. А он… Эбби не закончила. - Дэнни Джексон? – голос Шервуда дрогнул. Девушка кивнула, хотя недоуменно сдвинула брови. Ведь она не называла фамилию мальчика. Так откуда ее знает дедушка? Дэниэл тоже удивился, вскинув голову. Глаза сироты и старика встретились: одинаковые, голубые, полные слез. Дэниэл вздрогнул от неожиданности, когда Шервуд крепко прижал его к себе. Так обнимают по – настоящему родных людей. - Я и не надеялся больше увидеть кого-то из вас! – прошептал старик.