Кукловод: пропавшее дитя

      Раздалась стандартная мелодия, установленная Деймоном из скуки и нежелания выбирать что-то поинтереснее. Да и в целом он считал несолидным заморачиваться из-за выбора музыки на звонке — таким занимались только дети.       — Здравствуйте, Эспаде слушает, — спокойно произнесла Тсуна, слушая голос на другом конце. Кажется, он звучал не взрослее её собственного, но не ей что-то про это говорить. Куда важнее было то, что она понятия не имела, о чём шла речь. Это было одно из немногих дел, в которые её не посвятили. — Извините, но в данный момент господин Данте не может никак прокомментировать ваш вопрос. Он отбыл из страны по делам. Если ваша проблема требует срочного решения, пожалуйста, вышлите все данные повторно на его личную почту. Я проконтролирую процесс.       Собеседника это не устроило. Он перезванивал ещё дважды, но Тсуна была вынуждена лишь повторить свой ответ. Ей никакую информацию о происходящем так и не дали, и в итоге незнакомец просто перестал звонить. Тсуне было жаль, что она не смогла ничем помочь ему и по сути завалила дело, но ничего исправить она не могла. Деймон не оставил никакой информации о незнакомце со странным голосом вообще, что лишило её возможности вмешаться.       Видимо, это дело требовало личного участия Деймона, а «Церера» заменить его предсказуемо не могла.       На то, чтобы покинуть страну, ушло два дня. Тсуна прибыла в Мексику по поддельным документам якобы с отцом. В принципе, благодаря ним же она и могла уехать обратно, если бы не одно «но».       В её загранпаспорте было чётко написано, что ей тринадцать. По закону тринадцатилетние девочки не могли пересекать границу самостоятельно, а накладывать иллюзии на себя и паспорт она не могла.       Слегка не тот вид Пламени.       Пришлось поискать человека, который сможет сыграть роль Деймона. Влетело в крупную сумму, конечно, отдавать которую не было никакого желания, но другого выбора ей никто не предоставил. Пришлось воспользоваться тем, что было.       До поместья она доехала на такси. Водить машину снова она не рискнула, пусть на одной из платных парковок и стоял один из любимых спорткаров Спейда, а никаким общественным транспортом до дома добраться было нельзя. Тем более, с её сумками.       Пусть они и летели относительно налегке, обратно ей пришлось везти не только свой багаж, но и чемодан Деймона. Для хрупкой девушки это был слегка перебор. Да и, пусть она и могла всё это без проблем поднять — благо силы позволяли, — её фигура в окружении такого количества вещей смотрелась смешно.       Впрочем, смеяться было некому.       У входа в поместье её встретил лишь Валентино.       — Синьорина Церера, — он вежливо кивнул Тсуне, как и всегда, когда она появлялась перед ним, — вы одна?       Вот на этом вопросе она против воли застыла. Как-то она не подумала о том, что ей будут задавать вопросы, поскольку до этого она никогда не возвращалась без Спейда.       Тсуна в упор уставилась на Валентино. Ни для кого не было секретом, что слуги в поместье желали Деймону если не смерти, то хотя бы тюрьмы. И сейчас их мечта наконец сбылась. Как они отреагируют?.. Тсуна их в поместье не удержит ни через силу, ни через слова. Она не Деймон, а лишь его бледная пародия и глупая ученица. Его умение выбирать слова она освоила едва ли на четверть. При этом она отчетливо понимала, что если прислуга разбежится в отсутствие Спейда, это будет катастрофа.       Пусть они и не знали подробностей того, чем занимался их хозяин, они всё равно знали слишком много. Слишком.       Деймон ни за что не отпустил бы их живыми, поскольку не было ни одного шанса, что они будут молчать.       Но что насчёт Валентино? Если к кому Спейд и относился с относительным доверием, так это к нему. Дворецкий знал немало внутренней информации.       Могла ли ему доверять синьорина Церера?..       … вот и возникла возможность узнать.       Тсуна улыбнулась одними губами, идеально зло и вежливо, как это любил делать Спейд, и вкрадчиво произнесла: — Господин Данте в данный момент занят и в ближайшее время не вернётся, — что было по сути правдой, — в его отсутствие управление поместьем было поручено мне. Я пока не являюсь специалисткой в этой стезе, но надеюсь, что ты обязательно поможешь мне с этим, Валентино. Он оценит, когда вернётся. Обязательно.       На мгновение на лице мужчины промелькнуло удивление. Несмотря на уверенный тон, Тсуна была напряжена до максимума. Если Валентино предатель, то по-хорошему она должна будет его убить и назначить замену.       Больше всего на свете она не хотела убивать знакомого ей человека. Если и он предаст, то это снова будет на её совести.       Она не хотела приносить людям лишь смерть.       — Я понял, госпожа Церера, — произнёс он, сменив обращение. Тсуна незаметно перевела дыхание — повезло. — Но позвольте уточнить не только как слуге, но как человеку, который очень давно вас знает. Господин Данте и правда вернётся?..       Сейчас Тсуна чувствовала себя куда увереннее и улыбалась так, как и должна была бы: — Да, обязательно. Всё, что от нас требуется, это ждать.

***

      Первое, что она сделала, это завела что-то вроде дневника. Пожертвовать под это нелёгкое дело пришлось один из подарочных ежедневников Спейда, за что ей было слегка стыдно, но у неё под рукой не было ни одной достаточно толстой тетради с хорошим толстым переплётом.       Что-то другое могло порваться, если постоянно таскать с собой. Знаем, проходили.       Для себя Тсуна окрестила тетрадь как «пятьдесят шагов к возвращению Деймона». В ней она планировала фиксировать всё, что она будет делать, чтобы вытащить его из тюрьмы, однако затея провалилась уже на вторые сутки.       Тсуна так и не придумала, с какой стороны подступиться к Вендикаре, и по сути просто описывала в тетради всё, что она делала, чтобы состояние семьи не пришло в упадок, на манер личного дневника. Хорошо бы усилить Эспаде — Деймон после этого точно будет ею гордиться. Но ставить перед собой столь сложные задачи она не решалась, потому ограничилась тем, чтобы хотя бы не обанкротиться. Или, что в идеале, сохранить активы семьи в том же состоянии, что и до заключения Спейда.       Благо она не будет медлить и вытащит его уже через пару месяцев. Ждать чего-то ни к чему. А разориться за пару месяцев будет проблематично даже для неё, так?       Но у неё до сих пор не было ни одной мысли о том, с чего начать. Она подняла все сводки по взаимодействию с Вендиче, пытаясь выбрать, что делать.       Вендикаре — это тюрьма мира мафии, где все законы были относительны и по сути выбирались Альянсом Семей.       Преступник мог уничтожить целый мафиозный синдикат и за это получить статус безумца и билет в один конец на самое дно тюрьмы.       А мог за тот же самый поступок прославиться как лучший киллер поколения. Разница была лишь в одном: был ли у него могущественный покровитель, готовый в случае чего защитить.       Церера Эспаде, несмотря на немалое влияние своей семьи, никак не могла вытащить человека из-за решётки. Не тот статус. Однако Девятый Вонгола мог это сделать легко. Всё, что от него требовалось, это подать официальный запрос в тюрьму, и тогда никакие проступки заключённого уже не будут считаться нарушением омерты, а превратятся во всего лишь мелкое недоразумение, которое Вонгола легко могла простить. Удобно, не правда ли? Благодаря этому боссы Семей легко могли использовать человека, просто пообещав ему хотя бы подобие свободы.       Тсуна считала это отвратительным. Деймон говорил, что это один из самых безобидных методов контроля над людьми.       — Но ведь это не значит, что потом эти же люди не отправят тебя обратно, если ты перестаешь приносить пользу.       — Это мафия, моя милая Цера, здесь никому нельзя доверять. Но здесь ты ошибаешься, никто не будет отправлять неугодного обратно за решётку — обычно этот работник начинает слишком много знать. Зачем позволять кому-то выдать информацию, если можно просто организовать его убийство?       Это была одна из главных причин, почему мафия была ей отвратительна, но Тсуна старалась не зацикливаться на этой мысли. Деймон Вонголу действительно любил и делал всё для её процветания и защиты.       Ей предстояло заняться тем же, так что стоило привыкать уже сейчас.       Деймона объявил преступником ещё Рикардо. Спейд слишком много знал, и в какой-то момент Секондо осознал, что лучшее, что для него может сделать иллюзионист, это унести эти секреты с собой в могилу. Но покушение на убийство провалилось, и Спейд исчез, не оставив следов.       На его поиски бросили все силы Вонголы, а после просили помощи у Вендиче. Последним в итоге и правда удалось его поймать, но ненадолго.       Никакие стены не могли удержать безумный Туман. Шороха его побег навёл немало, а после этого Спейд исчез. Дела семьи перехватил его «сын», Маттео, а потом «нерадивого отца» нашли погибшим при загадочных обстоятельствах. Найти «убийцу» так и не смогли, а его сын особенно и не пытался, заявив, что не хочет раскопать то, чего ему не стоит знать.       Рикардо на это заявление зубами, конечно, поскрипел, но ответственность за убийство Деймона на себя не взял, пусть общественность и была уверена в том, что это его рук дело. Однако репутация его всё же оказалась подпорчена, так что для её восстановления Секондо пришлось признать статус Эспаде как нейтральной семьи.       А уж дальше Деймону ничего не стоило вернуть прежнее влияние, ни словом, ни жестом не выдав себя.       Тем не менее, пусть Эспаде пользовались доверием многих боссов, ни одному из них Деймон не доверял настолько, чтобы раскрыть себя.       Никогда не знаешь, как они отреагируют, стоит выяснить, что безумный Туман смог выжить и две сотни лет из тени участвовал в жизни Семьи. Потому официальный запрос со стороны Ноно был неосуществим. Без четкого имени Вендиче никого ему не выдадут, а раскрывать тайну Деймона Тсуна бы не стала.       Слишком рискованно. И даже если Ноно поможет, далеко не факт, что эту самодеятельность ей простит сам Спейд. Слишком многое было поставлено на карту.       Вторым вариантом по спасению Деймона была организация его побега из тюрьмы. Тсуна таким раньше никогда не занималась — и надеялась, что потом и не будет, — однако это было единственной возможностью его вытащить. В архивах Эспаде была приблизительная схема Вендикаре, ревностно редактируемая Спейдом на протяжении десятков лет. А ещё на ней была маленькая, но весьма любопытная ремарка: «защита тюрьмы создана таким образом, чтобы сами Вендиче могли в любой момент переместиться в любую её часть, даже на самый нижний из уровней». Иначе говоря, тюрьма была полностью уязвима для пользователей пламени Мрака.       Как-то Тсуна сказала Деймону, что это очень глупо, и любой человек может легко использовать эту особенность на благо себе.       Деймон смеялся минут двадцать, поражаясь её наивности.       — Цера, ты до конца не осознаешь, насколько исключительной является информация о пламени Мрака. О его существовании, конечно, догадываются, но наверняка знают только сами стражи и ещё около пяти человек. Более того, пользоваться им способны только я и Бермуда, раздающий своё Пламя остальным Вендиче. Настолько оно редкое и сложное для освоения, ибо никому и в голову не приходит, что можно случайно развить в себе что-то ещё. Так что это не глупая защита, а максимально простая и эффективная, преодолеть которую не сможет никто. Именно поэтому сбежать из Вендикаре почти невозможно, и история — лучший тому пример.       Вот только, в отличие от потенциальных преступников, Тсуна знала об этом Пламени. И знала, где лежат заметки Деймона на этот счёт.       Так что ей мешало его освоить?

***

      Первое время, видя молчаливую безучастность Валентино, в особняке было тихо, однако со временем вопросы всё-таки появились. Тсуна всё чаще замечала перешёптывания по углам и долгие взгляды, направленные в её сторону. Деймон никогда не отлучался на столь долгий срок, не оставив личных указаний.       Тем более, отправив кого-то вперёд. Правда, здесь в принципе ситуация была исключительной, ибо до Тсуны учеников у него не было, но всё же.       Что-то определенно было не так.       Тсуна ждала взрыв. Было вполне очевидно, что совсем скоро у неё либо потребуют ответы, либо поставят какой-либо ультиматум. Это Деймона боялись, потому что у него была какая-то неведомая сила, превосходящая способности обычных людей. Да и убийствами он не гнушался, даже если со стороны прислуги это был первый просчёт. Тсуна же была всего лишь маленькой девочкой. Более того, она была такой же прислугой, как и они, которой лишь повезло чуть больше.       Работники поместья не понимали, чем она заслужила смену статуса на юную госпожу, потому были уверены, что она просто приглянулась господину. Во всём остальном она была такой же, как и они.       О Пламени знал разве что Валентино.       Настороженность и любопытство достигли своего пика спустя три недели, и это был оптимальный срок, ибо к тому моменту Тсуна уже успела освоиться, разобраться с управлением активами и заготовить не один ответ. Выбить её из колеи сейчас уже было невозможно.       Свой момент они упустили.       — Синьорина Церера, — подчёркнуто вежливо произнесла Мария, тем не менее, полностью проигнорировав слово «госпожа». С тем же успехом она могла обратиться к незнакомке на улице, — могу я задать вопрос?       Тем не менее, Тсуна решила это пока проигнорировать: — Спрашивай.       Мария поставила перед ней чайник, налила в две чашки чай и заняла стул по-соседству, полностью игнорируя все правила, что ранее установил Спейд: — Он мёртв, ведь так? — спокойно произнесла она и сделала глоток. — В той последней поездке что-то случилось, и не то он сам умер, не то ты его и убила, Церера. И в итоге решила вернуться одна и прибрать всё к рукам. Что ж…       Мария цокнула языком и пожала плечами.       — … не могу сказать, что порицаю. Я бы наверняка поступила так же. Данте официально признал тебя своей наследницей, так что всё, что от тебя требуется, это дождаться хотя бы шестнадцати лет, чтобы никто не предъявил права на активы, объявить о своей эмансипации и официально стать совершеннолетней. Я правильно сказала или перепутала термины? — Мария демонстративно обернулась в сторону кухни. У приоткрытой двери собрались все. Чуть поодаль от остальных стоял Валентино. Ни один не решался вмешаться. Тсуна с ясностью осознала, что это бунт. — Впрочем, неважно. Всего одна удачная поездка, и ты свободна и богата. Я даже завидую, Церера, мне бы так. Интересно, меня не выбрали потому, что я недостаточно миленькая? Или потому, что даже за деньги я бы не стала с ним спать?       Тсуна слегка поморщилась — так вот, какие слухи ходили о её продвижении. Что ж, она не удивлена.       Но омерзение не смог перебить даже вкус хорошего чая.       — Мне нужно как-то отвечать, или ты для себя уже всё равно всё решила, Мария? — в итоге флегматично поинтересовалась она.       Служанка прищурилась и отчеканила: — Меня зовут Мария-Мирчелла. Только так. М.М на худой конец, если два имени за раз запомнить всё-таки трудновато. Так меня назвала родная мать.       — В этом поместье имена выбирает господин Данте, и тебе было выбрано «Мария». Это понятно, или запомнить такие сложные вещи трудновато за один раз?       Мария стиснула зубы, с ненавистью глядя на Тсуну. Деймона она ненавидела точно так же, если не сильнее. Но она никогда не позволяла себе это показать.       — Да как ты смеешь?! — воскликнул, как ни странно, Фредо. Тсуна редко с ним пересекалась, но кое-какие слухи и она слышала. Например то, что в Марию он был влюблен до безумия, но взаимности добиться никак не мог, потому что ушлая горничная как-то заявила ему, что полюбит его в ответ, только если он сумеет убить Данте. Фредо клялся в любви как умел, но когда дело доходило до нападения на господина, становилось ясно, что он труп. Деймон был опасен и легко мог убить в ответ. «Слабая» Тсуна же была прекрасным запасным вариантом. — Сейчас же забери свои слова обратно!       Тсуна медленно сделала ещё один глоток и вкрадчиво произнесла: — Нет. Вы, видимо, кое-что не понимаете. Данте жив и здоров. И он вернётся, как только закончит со своими делами. До тех же пор поместье находится под моим управлением.       Среди слуг пошёл ропот. Фредо демонстративно засмеялся и подошёл к ней почти в упор. Мария молчала — в отличие от своего кавалера, девушка была изумительно осторожна. И чувствовала, что что-то здесь не так.       — И когда он там вернётся? Через год? Через десять? А может, в другой жизни? — он с усмешкой обернулся к остальным, но никто не поддержал его веселья. Фредо был сравнительно новичком, заставшим весьма спокойный период правления господина. Все остальные знали, что Данте — дьявол во плоти. И потому прекрасно понимали, что эта тварь вполне может и воскреснуть. — А сможешь ли ты его дождаться, Цера? Потому что так долго нужно ещё прожить.       Тсуна приподняла брови: — Это угроза?       — Это призыв к действию. Что может противопоставить ребёнок десятку взрослых людей? Будь лапушкой, скажи пароль от поместья, пока тебя поближе не познакомили с каждым из них, — почти что шёпотом закончил он, вплотную наклонившись к Тсуне, но в абсолютной тишине его слышали все.       Тсуна сделала ещё глоток и поставила чашку в сторону, после чего обернулась к нему. Секунда ушла на то, чтобы активировать Пламя.       Ещё миг — на то, чтобы вскочить на стул и вцепиться рукой ему в лицо. К сожалению, разница в росте иного взаимодействия не предполагала.       Ещё мгновение — чтобы оттолкнуться и повалить его на пол, с силой ударяя затылком о мраморную плиту.       Раздался треск и грохот, всюду хлынула кровь и, кажется, мелкие фрагменты плитки — Тсуна перестаралась, забыв о том, что в самом поместье далеко не такой прочный пол, как в тренировочных помещениях.       Кто-то из слуг закричал — кажется, это была Франческа.       Все остальные ответили гробовым молчанием.       Тсуна поднялась на ноги, вытерла салфеткой окровавленную ладонь, вернула в нормальное положение свой стул и продолжила пить чай, словно бы ничего и не случилось.       Как только стало очевидно, что пауза затянулась, она подняла взгляд на слуг.       На одинаково бледных лицах проступил ужас.       — Уберите. И принесите что-нибудь на десерт. Мария заварила чудесный чай, так что я бы не отказалась ещё от кружечки, — с вежливой улыбкой закончила она.       Больше попыток восстания не проводилось. В поместье царили покой и тишина.       Её авторитет признали все и наконец уяснили, что Деймон взял её в ученицы не за милую мордашку.       А потому, что чудовищем она была под стать ему.