Красный

Ты жмуришься, когда я открываю дверь, чтобы бесшумной тенью скользнуть внутрь. В коридоре горит лишь пара слабых ламп, но этого достаточно, чтобы ослепить тебя. Конечно, стоило выждать хотя бы несколько дней - возможно, тогда я обнаружил бы тебя униженным собственной отхожей грязью. Но благодаря моему вчерашнему порыву, я вынужден проведать твое тело раньше. Я не преследую цели просто лишить тебя жизни. Уничтожить - вот это мне по душе. Провожу рукой по твоему горлу. Рана не загнивает. Предсказуемо дергаешься. - Я знаю, что это ты! Неужели в твоем запасе так мало врагов, что моя персона - почти единственный очевидный вариант? Тишину нарушает лишь твое тяжелое дыхание - и я крайне надеюсь, что таково оно именно от страха. - Гарри, Гарри, Гарри... Судорожно вздыхаешь. - Кто бы мог подумать, что справедливость наконец восторжествует?.. - Ты сумасшедший! - Молчать! - и звонкая пощечина. - Время, когда ты, щенок, имел право голоса, прошло, - ты выводишь меня из себя лишь на миг, голос мой смягчается. - Гарри, тебе не надоело бегать от судьбы? Прими же ее наконец со всей... Снова перебиваешь. А я ненавижу, когда меня перебивают. - Твоя судьба - умереть, Том! Ну нет... нет, как же банально. Такие, как я, не умирают, паршивец, пока не изопьют мести. - Глупец, Гарри. Осознаешь ли ты, - я подхожу совсем близко, хватаю тебя за подбородок, и пусть ты не можешь разглядеть меня, глаза мои совсем рядом с той тьмой, что перед твоим взором, - хоть на миг, - по пальцам течет кровь, - что жизнь твоя выиграна лишь жертвой никчемной грязнокровки, которой было просто невдомек, что, спасши свое дитя, она обрекает его на участь куда как более ужасную, нежели благословенное забытье смерти? Я отстраняюсь и брезгливо отираю руку о мантию. - Слишком много времени и сил тратит на тебя этот мир, не находишь? Молчишь. Мне надоедает то, что я не могу видеть твое поганое лицо. Щелчком пальцев зажигаю одинокую масляную лампу в углу этой прелестной тюрьмы. Все, что предстает перед твоими глазами - каменный мешок. Большего не дождешься. - Спрашиваю еще раз! Каким образом ты заслужил такое внимание сильных мира сего, Гарри? - кричу я и нависаю над тобой. Как же ненавистен мне этот вызов в твоих глазах. Лишним будет говорить, что скоро я сотру с тебя все признаки гордости. Резко разворачиваюсь и делаю пару шагов в сторону двери. - Все, чего я желаю, Гарри, - это не просто заставить тебя страдать. Знаю, что ты смотришь мне в спину и дрожишь от ужаса. Вскоре это чувство станет привычным для тебя состоянием. - Ты пройдешь тот путь, что прошел я, - голос срывается на шипящий шепот. Меня слегка трясет от опьяняющего чувства... победы? Нет, нечто более глубокое и торжественное. Ты наконец-то в моих руках. Полностью в моей власти. - Насколько ты уязвим для меня, Гарри? Увы, убить тебя я не могу. Один раз мы уже убедились в этом. Рискнуть второй? О, нет... Пожалуй, ты останешься здесь, пока я не найду способа... - Меня найдут! Дамблдор будет искать меня... - Дамблдор?! - истерично хохочу и оборачиваюсь через плечо. - Старый никчемный старик - вот кто твой ненаглядный Дамблдор! Такой же слепой дурак, как и ты. Хотя отнюдь. Он ведает, за что и против чего борется. А что насчет тебя? - скалюсь в улыбке. Мне тяжело это сделать в силу некоторых физических особенностей этого нового облика, но ради момента... - Пешка в игре гигантов. Тупое существо, - и снова шиплю. Ну что ты сверлишь меня взглядом? Так ты пытаешься выразить свою неприязнь? Я-то знаю, что на деле тебе просто нечего сказать. Хватит прелюдий. - Гарри, Гарри, Гарри, - снова подхожу к твоему никчемному тельцу, - до меня дошли слухи, что история тебе не слишком-то дается? Так? Профессор Бинс, я полагаю?.. О да, не отвечай. Он не мастер по части умения заинтересовать своих учеников. Но это не оправдание, Гарри! - одно молниеносное движение и ты, можно сказать, нанизан подбородком на мой ноготь, - не оправдание. Ты обескуражен таким наглым вторжением в свою плоть. Ничего, дорогой мой сопляк, к таким вещам быстро привыкают. И все же отстраняюсь. - Знаешь, Гарри, как в древние времена маглы вынуждали сознаваться нас, магов, в своей истинной сущности? Наслаждаюсь тем, как ты меняешься в лице. Но снова врожденная необоснованная гордость берет верх, и ты принуждаешь себя вернуться в роль непокоренного. И все же, я увидел самое главное. - Верно, верно, мальчик мой. Пытки. Ты ведь уже успел испытать на себе чудотворное действие Круциатуса? Не даром как... вчера? - я смеюсь над твоей слабостью, над твоей беспомощностью. - Да, да. Если память мне не изменяет, это было совсем недавно, - вздыхаю и принимаюсь мерить шагами твои "покои". - Особенность Круциатуса в том, что к нему невозможно привыкнуть. Но, - я улыбаюсь, и улыбка эта как никогда искренняя, - он не вредит самомнению. Он не дарит стыдливости, - шепчу я у самого твоего уха и снова отхожу. - Итак, что тут у нас? - открываю перед собой несуществующую книгу и веду пальцем сверху вниз, будто в поисках нужной строки. - Дыба? - вопросительно вскидываю брови, - вряд ли. Мы же не хотим, чтобы наше бесценное ничтожество испустило дух раньше времени. Я не думаю, что у него хватит сил стерпеть такое, не думаю... Ты слабак, Гарри. Видишь, как мне приходится изворачиваться, чтобы придумать наказание, которое ты сможешь вынести? - Зачем тебе это, Том? Утомил. Задыхаешься от удара в солнечное сплетение. - Не называй меня этим грязным именем, слизняк! - рычу я. - Знаешь, что пришлось мне испытать благодаря тебе? Можешь ли ты представить, каково потерять собственное тело из-за какого-то сопливого червя? Тяжело дышу, раздувая ноздри. Раскаленная ненависть кислотой сжигает меня изнутри. - Первый этап ты уже прошел, Гарри. Темнота. Пустота, насколько ее можно воссоздать для живого человека. Одиночество. Страх. - Я не боюсь тебя. - Брось, Гарри! - раздраженно отмахиваюсь, - боялся даже я, величайший волшебник, когда-либо ходивший по земле, - заранее бью тебя по губам, потому что знаю, что сейчас ты начнешь заливать про своего ненаглядного Дамблдора, - а ты лишь глупый подросток. Знаешь, чего я жаждал больше всего тогда? Сказать тебе? Вот так, по секрету. Как старые друзья делятся тайнами между собой, - наклоняюсь и кричу прямо тебе в лицо, - СМЕРТИ, Гарри! Я мечтал забыться, молил об этом Бога, но... Ни ты, ни я не в милости у него. И ты тоже не получишь сего благословенного дара слишком быстро. Такое надо заслужить... Перевожу дух. - Вернемся к вопросу, что же может сломить знаменитого Гарри Поттера, - говорю уже более спокойно. - У ведьм в Средневековье пытками вырывали признания в колдовстве. А я же буду ждать от тебя, - скалюсь, - извинения. - Безумец! Мне не за что просить у тебя прощения! - вопишь и пытаешься вырваться. Но оковы держат крепко - ты едва не вывихнул себе руки. Я вижу это по болезненной гримасе на твоем омерзительном лице. - Ой ли, Гарри, ой ли... Но мы же не будем полагаться лишь на голословные заявления, верно? Придется нам лично убедиться... - в моей руке возникает кинжал, - так это... - лезвие тускло сверкает в неярком свете лампы, - или же нет. Наконец-то твой сладостный вопль наполняет комнату. Я держу перед собой кусочек кожи с бледными ниточками шрама, образующего легендарную молнию. Кровь заливает тебе глаза. А я все еще не могу оторвать восторженного взгляда от своего трофея. Вот он - символ моего рокового падения... дан и отнят мною же. Хриплые стоны боли. Я думал, что для них придется постараться. Ты проигрываешь, Гарри. - Гляди, - шепчу и пальцами приподнимаю твои липкие веки, - оставлю это себе на память, как считаешь? Сувенир с наших милых встреч. Ты всхлипываешь и несколькими короткими отрывистыми вздохами заставляешь себя успокоиться. Но это еще не все, беспородная шавка. - Что же мне сделать с тобой? - не могу устоять на месте и начинаю ходить кругами. - Подсказка, Гарри, мне нужна подсказка! Ну же, не молчи! Скажи мне, - останавливаюсь на миг и начинаю медленно приближаться к твоей жалкой фигуре, едва удерживающейся на двух ногах, - чего ты боишься больше всего на свете? Молчишь. - Скажи мне, Гарри, чего бы ты не смог вынести? - шиплю я и поддеваю кинжалом твою пропитанную потом рубашку. Куда ты отворачиваешься? Смотреть только на меня! Хватаю тебя за патлы и рывком поворачиваю обратно. Кажется, я слышал хруст. Но это неважно! Неважно! - Давай же, Гарри, поделись со мной, - ткань легко рвется от легкого давления острого металла. Вслед за рубашкой вспарывается и твоя кожа. Неглубоко, но достаточно, чтобы вырвать из тебя вскрик. Кинжал упирается в пряжку твоих брюк. Кожа расходится по линии надреза. - Я теряю терпение, мальчик. Если ты сейчас же не откроешься мне, я сделаю из тебя евнуха! Ну! Чего ты боишься больше всего на свете?! - По... поцелуя дементора, - сдавленно цедишь ты. Нет, отдать тебя в лапы этих второсортных существ было бы слишком просто. Внезапная идея взрывает у меня в голове тысячи фейерверков. Я наклоняюсь к твоим губам. Ты морщишься и пытаешься пнуть меня. Думаешь, Темный Лорд опустится до проявления нежных чувств? Визжишь как девчонка. А я выпрямляюсь с кусочком твоего языка у себя во рту. Не медля проглатываю его. - Свинья, - бросаю брезгливо. Хватит на сегодня. Каждый толковый палач знает, что удары плетью должны обрушиваться с большой амплитудой, иначе узник привыкнет к боли. Ты не похож сейчас на моего врага. Жалкий плачущий ребенок. - Прижечь раны и сводить в туалет, - приказываю Пожирателю, стоящему на страже. А я должен обмыслить план твоих пыток. Никакого хаоса. Пусть все будет красиво.