Кто смеётся последним

Разгадка преступления — как карточный домик. Если факты не соответствуют друг другу, если карта не так ляжет — домик рухнет, и придётся начинать всё сначала. Эркюль Пуаро

      Толфдир окончил свой рассказ. Воцарилось молчание. Магистр Арион всё также восседал в кресле почившего архимага посреди залы. Он задумчиво крутил длинными тонкими пальцами с кольцами маленький комочек из бумаги, рассеяно глядел на него, однако мысли его были далеко. Коттир Красная Отмель, переваливаясь с ноги на ногу, прохаживался вдоль обмёрзших стеллажей, то и дело пробегая взглядом по присутствующим. При каждом его шаге раздавался скрип его тяжёлых сапог. Остальные же — Брелина Марион, Мирабелла Эрвин, Онмунд, связанный Дж’Зарго и другие маги — замерли на лавках вдоль стен. У входа в залу нервно переминались с ноги на ногу винтерхолдские стражники.       — Кровавая история с кровавой развязкой… — наконец сказал Телванни. — Прямо как какие-либо «Ужасы замка Зир».       — Вот это я понимаю — сказанул так сказанул! — громогласно хохотнул Коттир. Бас рослого норда заставил вздрогнуть даже не менее крепкого Онмунда, а скрип сапог заставил половину присутствующих скривиться.       Магистр демонстративно проигнорировал ремарку воеводы.       — Печально, что вам так и не удалось поймать этого редгарда. Кто бы мог подумать, что эта посредственность могла бы совершить столь хитрое дело. Вы уже успели выяснить, на каком судне он отбыл?       — Нет. Вы считаете, что он ушёл на корабле, магистр? — спросил Толфдир.       — Не пошёл же он через ледяную пустыню по льдам, — бросил Арион. Казалось, вопрос мастера изменения вызвал у него раздражение. — А разве может быть что-то иначе? Хорошо, давайте ещё раз, как говорится, всё разложим по полочкам.       — Давайте, — кивнул Толдфир, ожидая ответа.       — С самого начала вашего рассказа меня, также, как и вас, не покидала одна мысль. Мысль простая: все три события — нахождение Разрубателя, пожар в Винтерхолде и собрание чародеев — являются звеньями одной цепи. Было ясно что тот, кто стремился получить Разрубатель, был очень заинтересован либо в самом реликте, либо в открывающихся для его обладателя перспективах. Конечно, кроме редгарда, в артефакте были очень заинтересованы и этот посол, Анкано, и имперец… Гейн. Все они так или иначе стремились захватить его; у каждого был веский повод, желание и возможности. Вскоре после осмотра хранилища или разъяснений архимага аноним — я буду называть этого редгарда так, если вас устроит, мутсера Толфдир — понял, что клинок так просто не получить. Придётся каким-то образом раздобыть ключ, который ваш бывший лидер носил с собой. Исчезновение или гибель архимага встревожит всю Коллегию и, быть может, разоблачит неизвестного. И этот аноним пришёл к единственному кажущемуся ему верным решению — поднять руку на своих товарищей, совершить их одновременное убийство, чтобы завладеть ключом и предотвратить возможное преследование. Но как под благовидным предлогом собрать всех в одном замкнутом пространстве, да так, чтобы никто не сумел просто так уйти?       — Пожар в Винтерхолде! — вновь взрыкнул Коттир, гневно взмахнув кулаком. Опять противно заскрипели его сапоги, стоило рослому воеводе вновь переступить с ноги на ногу.       — Да. Поэтому кто-то лично или с помощью помощника устроил поджог, — с этими словами Арион красноречиво взглянул на сидевших на лавке магов. — Арнел Гейн, Брелина Марион и Огнельф — Огнельф же, верно? — вернулись из Винтерхолда втроём. Несмотря на то, что девушку двое мужчин встретили лишь на полпути обратно, я не думаю, что она причастна к поджогу. В пожаре сильно пострадала её сестра. Думаю, будь данмерка причастна к произошедшим событиям, она бы предупредила её или хотя бы намекнула сестре об опасности. Поэтому здесь я вижу только два варианта — поджог устроил либо Парат Декимий, тайком прокравшийся в Винтерхолд и которого видел Арнел Гейн, либо ваш каджит — Зарго, шантажируемый этим альтмером, Анкано. О том, что каджит действует по указке талморца, говорит случай в вашем «Миддене» день назад и скума, найденная вами в покое посла. Никого из них двоих не видели до сбора магов, никто не может выступить в их защиту.       Каджит, услышав это, разъярился, заворочался и крикнул:       — Дж’Зарго никогда! Дж’Зарго не был в Винтер-рхолде в пр-рошлый день!       Зверолюд попытался был встать, но был удержан на месте Онмундом, который силой прижал товарища на месте. Тогда Арион спросил:       — Где же ты был тогда? Тебя никто не видел до начала пожара в Коллегии.       — Дж’Зарго не помнит! У каждита болела, кружилась голова, каджит не знает, где был!       Дж’Зарго затрясло; Мирабелла Эрвин вскочила и, подойдя к нему, приложила пальцы к его вискам, пока Онмунд удерживал захват. Бретонка сотворила чары покоя, и каджит, обмякнув, впал в дрёму.       — Он может даже и не помнить этого после скуумого угара, — с лёгким сожалением проговорил Арион. – Итак, пожар был устроен либо Джарго по указке талморца, либо редгардом; так или иначе ваши маги в итоге собрались на своё сборище. Словно на руку анониму большая часть ваших людей была на раскопках в Саартале. Разобраться с полутора десятка чародеев ему должно было быть не слишком трудно. Здесь следовало бы согласиться с мутсерой Толфдиром в его сомнениях — да, здесь ничто напрямую не указывает ни на кого из присутствовавших. Любой мог оставить пометку в закутке до начала собрания, применить чары иллюзии и избежать бойни с помощью чар возврата, а затем тайком вернуться обратно в покой; после околдовать каджита с помощью бешенства. Мы, конечно, могли бы так подумать… если бы не последующие и предшествующие события.       Телванни перевёл дух. Никто — в том числе и внимательно слушающий Толфдир — ничего не добавил. Только вновь заскрипел своими сапогами Коттир, прохаживаясь вдоль бесчисленных полок.       — Перфоманс с каджитом позволил анониму выгадать немного времени и заполучить ключ с тела архимага. О том, что это был этот редгард, я думаю, сомневаться бессмысленно — один из нордов-стражников заколот именно его кинжалом, который редгард забыл впопыхах; записка о договоре с капитаном судна, из его комнаты, указывает о пути отступления; отсутствие Разрубателя говорит об успешности плана. Вот и всё, мутсера Толфдир. Надеюсь, теперь ваши сомнения рассеяны.       — Я вас понял, магистр, — поблагодарил того пожилой маг. Затем как бы невзначай спросил. — А кто и зачем поставил метку в Миддене, там, где мы оставили… тела?       — Редгард, конечно. Кто же ещё? Таким образом он должен был выгадать лишнее время. Так или иначе, вам необходимо действовать, пока этот Демикий не ушёл слишком далеко. Ваше время тоже не ждёт.       — А как Парат Декимий расправился с Анкано и Арнелом Гейном? — задал вопрос Толфдир. — Получается, это он расставлял ловушки в проходе, вызывал ксивилаи и убил Гейна в спину ледяной иглой? Как тогда он убил посла?       — Раз этот редгард был настолько сведущ в иллюзии, что сумел стравить десяток ваших лучших волшебников в трезвом уме и здравой памяти, что мешало ему внушить что-либо этому талморцу и покончить с ним? — разразился Арион. Он был очень недоволен непонятливостью этого старика. — Ещё раз повторюсь, сера, не теряйте времени, пока не стало поздно. Как бы ваш Демикий не смеялся последним с вашим-то подходом.       Толфдир задумчиво потрепал бороду. И вновь спросил:       — А почему у Арнела Гейна был окровавлен воротничок и был чистый от смазки стилет, когда он догнал нас во дворе?       — О, Азура! — вздохнул магистр Телванни. После, выдохнув, он как можно спокойнее сказал: — Я вас не понимаю, сера Толдфир. Искать чёрную кошку в тёмной комнате — гиблое дело.       — Господин Арион, если какой-то маленький факт не укладывается в общую канву событий, я спрошу: «А почему?» Либо факт неверен, либо канва ошибочна. Я пришёл к схожим выводам, что и вы — все события связанны между собой. Только я увидел в этом кое-что ещё. Начну с нескольких дней назад. Брелина Марион и Арнел Гейн уже какое-то время занимались вопросами, связанными с Сердцем Лорхана и исчезновением двемеров. Это был Опус Магнум Арнела Гейна, дело всей его жизни, которым он занимался ещё со времён работы в Сиродиле. К сожалению, его работа была очень сильно недооценена коллегами. Разумеется, он длительное время желал закончить свой проект. Ему и его помощнице удалось договориться о доставке Разрубателя в Коллегию. Единственным, кто мог бы помочь ему в этом тонком деле, был наш общий товарищ. Именно с ним я успел переговорить перед вашим прибытием. Энтир, ты не мог бы разъяснить нам эту ситуацию поподробнее?       С одного из мест поднялся невзрачный маг-босмер. Это и был Энтир, местный делец, промышляющий магической контрабандой и тем, над чем работать нельзя, но если очень хочется — то можно.       — Да, Толфдир. Я скажу это только из своего уважения к тебе; если бы ко мне обратился кто-то иной, я бы молчал. Месяца два назад ко мне обратился Арнел с необычной просьбой. Он на удивление хорошо был осведомлён об истории артефакта и его перемещениях. И мне-таки удалось по этим указаниям напасть на его след — через общих знакомых — и даже организовать доставку в Коллегию. Когда он почти прибыл, я уведомил Арнела об этом. Имперец отправился на встречу с нашими общими знакомыми, но так и не вернулся к вечеру. Мне, конечно, всё равно… вот только не люблю я подобных подстав от своих знакомых. Поэтому я написал записку и подбросил её Савосу. Ну, а тот с Эрвин сделал всё остальное. О том, что я поспешил, я узнал только позднее.       — Спасибо, Энтир. Савос Арен и Мирабелла Эрвин своевременно предотвратили получение Разрубателя исследователями. Тем самым, возможно, они спасли многих от гибели. Ведь такой артефакт, как известно, был защищён мощными чарами, убивающими всех, кто прикоснётся к нему.       Арион уже не пытался вставить слово. Все остальные тоже молчали. Дж’Зарго очнулся и, лишь слегка посапывая, тоже внимал Толфдиру. А тот продолжал.       — Артефакт хотели получить не только они. Анкано и Парат Декимий увидели в этом свой шанс восстановить утраченную репутацию: талморский посол смог бы вернуться в Саммерсет, а имперец — в Синод. К истории Парата мы вернёмся позднее. Что же касается Анкано, то здесь я могу только теряться в догадках, почему столь амбициозный эльф оказался здесь, так далеко от тёплого Алинора. Но просто так столь далеко не посылают.       Тут Толфдиру пришлось перевести дух. Хотя он и любил читать лекции студентам, за последние дни ему не доводилось говорить столь много и долго в течение целого дня.       — Как «аноним» пришёл к своему решению и как можно было собрать всех в одном месте, уже любезно поведал магистр Арион. Я же уделю внимание тому, кто и как посещал Винтерхолд. Было очень холодно и ветрено, поэтому мало кто решился пойти в город. Позавчера Анкано получил срочное письмо об отзыве в посольство. На следующий день он отправился в порт, договориться о месте на судне. Ему повезло попасть на эльфийский когг; но капитана не оказалось на месте. Послу пришлось вернуться в Коллегию. Позже там его навестил матрос, забравший его дорожный сундук. Брелина Марион была в Винтерхолде у своей сестры, у которой брала необходимые алхимические ингредиенты, в числе которых был лунных сахар. Арнел Гейн вместе с Онмундом посетили таверну. А вот Дж’Зарго и Парат не были в Винтерхолде вообще.       — А где ж тогда они были? — удивился Онмунд. — Арнел Гейн видел же там Парата.       — Я думаю, Арнел просто солгал, и позже я скажу, почему. Кроме него никто не видел там редгарда — ни члены Коллегии, ни стража Винтерхолда. Сам же редгард весь день, как он и говорил, находился в комнате и лечил больную спину, которую он продул во время своего неудачного похода за Разрубателем. Что касается Дж’Зарго, то дело было вот в чём. Каким-то образом Анкано подсадил его на скуму и стал шантажировать. Именно по указке Анкано Дж’Зарго шпионил в Миддене за архимагом и мастером-волшебником. Это отметил и уважаемый магистр. Вчера у кадждита обострилась ломка — в нарушение уговора Анкано давал ему разбавленную скуму. Из-за этого Дж’Зарго разворошил алхимические запасы Брелины — ради лунного сахара. Затем он заперся в чулане в Зале поддержки, чтобы насладиться им — об этом говорит множество следов когтей на камне и двери там, а также странный ключ, найденный нами при обыске нашего южного друга. После этого, когда произошёл пожар и все маги собрались во дворе, произошла та самая стычка между каджитом и Брелиной. Он ещё не отошёл до конца от воздействия скуумы и ему привиделось, что данмерка наступила ему на ногу или лапу. — на этом моменте мастер изменения умолк и потрепал бороду, размышляя. — Что скажешь, Дж’Зарго?       Тот, явно не желая признаваться в своих грешках, насупившись, проурчал:       — Да, Дж’Зарго виноват. Талмор-рец обещал Дж’Зарго много лунного сахара. Но Анкано обманул Дж’Зарго.       — Значит… в массовом убийстве… всё-таки виновен Анкано? — устало спросила Брелина. По ней было видно, что она далеко не в лучшем состоянии и ей достаточно трудно сосредоточиться на происходящем.       — Пока что ясно только то, что Анкано тоже хотел заполучить Разрубатель, — ответил на её замечание Толфдир. — Вернёмся к собранию. Здесь следует отметить ещё кое-что – дверь из покоев архимага, которая была открыта во время нашего прихода. Как уже сказала Мирабелла, после того, как все старшие маги были в сборе и студенты — Дж’Зарго и Онмунд — удалились, она по указу архимага запечатала двери заклинанием. После бойни либо кто-то открыл дверь для отвода глаз, либо в самом деле ушёл этим путём после сотворения чар. Однако ни один из участвовавших в собрании магов никуда не пропадал и не исчезал — всех погибших перенесли в Мидден, а выжившие оказались под надзором в Арканеуме. Остаётся два варианта: либо это кто-то из выживших, либо стороннее лицо. Однако тут возникает загвоздка: если это кто-то со стороны, как он планировал заполучить ключ с тела архимага? Именно ключ был целью всех его действий. Уйдя с места событий, он пускал бы дело на самотёк и терял бы перемещения ключа из виду. Нет, после всего произошедшего он бы никогда не поступил так. Поэтому он был среди тех, кто оставался в покое и никак иначе.       Старый чародей вздохнул и продолжил свою речь.       — После того, как мы обнаружили всех в покое архимага после бойни, мы совместными усилиями перенесли… погибших товарищей в Мидден, в одну из ледяных камер. Тут-то аноним вновь оставил свою пометку там неподалёку. Как же и когда он собирался к ней переместиться? Ему вновь нужен был подходящий момент. Аноним приложил уже достаточно усилий, чтобы остаться незамеченным во время инцидента в Винтерхолде, в покое архимага, и он рассчитывал вновь повторить этот фокус.       — То есть ему нужно было, чтобы его всегда кто-то видел? Для прикрытия? — уточнил Онмунд.       — Именно. Наложив заклятие бешенства на Дж’Зарго, аноним большую часть времени оставался у нас всех на виду, чтобы никто не мог подозревать его. — тут Толфдир прервался и прокашлялся. Затем сказал: — Теперь нужно несколько отвлечься от общей канвы событий и вспомнить про записку из комнаты Декимия о месте на судне.       — Вы хотите сказать, что записка — подделка? — с лёгкой улыбкой сказал магистр Арион.       — Нет. Она настоящая. Дело в том, что эта записка предназначалась не Парату Декимию. Вспомните — вчера Анкано направлялся в порт на судно, капитаном которого также являлся эльф. В записке указано именно эльфийское имя — Фалькар. Так как посол не сумел встретиться с капитаном лично, логично, что капитан решит ответить ему. Для этого он и послал матроса, который не только забрал дорожный сундук нашего эльфа, но и занёс ему записку.       — Как же она оказалась в комнате Парата? Замок-то не был взломан, — тут уже настал черёд удивляться Мирабелле Эрвин, доселе молчавшей.       — Здесь я напомню вам про сложные отношения Парата Декимия и Арнела Гейна. Они были знакомы ещё со времён совместной работы в Синоде. Они были ввязаны в какую-то тёмную историю, со времён которой и началась их вражда. При этом крайним оказался Парат — он потерял и репутацию, и хорошее место. Не так важно, кто именно был виноват. Важно то, что они не терпели друг друга ни на йоту. И были готовы вцепиться друг другу в глотки по любому поводу. Вот это-то и объясняет, зачем Арнел солгал, сказав, что Парат был в Винтерхолде вчера. Вот это-то и объясняет, зачем Парат хотел получить Разрубатель — это был бы новый шанс для его погибшей карьеры. — тут Толфдир перевёл дух и после продолжил: — Теперь вернёмся к погоне за Дж’Зарго. Я, Парат Декимий и Арнел Гейн вышли на балкон догнать его. Мы зажали его с двух сторон у входа в Зал поддержки, где затем и скрылся наш каджит. Я первым пошёл за ним; тогда я думал, что мои спутники последовали за мной сразу. Однако я ошибался.       — Вы что-то говорили про воротничок и стилет… — задумчиво произнёс Онмунд.       — Да, — тяжело сказал Толфдир. — Ещё во время разговора в Аркануме я заметил, что верхняя часть куртки и воротничок Арнела чисты. При осмотре он показал нам свой стилет — лезвие его было чересчур сильно залито смазкой. Уже во дворе, когда мы связывали Дж’Зарго, Арнел вновь передал Коттиру свой стилет — и его лезвие стало вычищенным. А воротничок и верх куртки нашего имперца были в свежих пятнах крови… Вспомните о стычках имперца и редгарда, их конфликте. Арнел Гейн, поняв, что другого шанса отомстить не будет, воспользовался им сполна. Стоило мне уйти вниз, как он заколол Декимия своим стилетом и запачкался его кровью. Он забрал ключ от его комнаты, кинжал, а затем бросил тело редгарда вниз, с парапета. После этого Арнел поспешно очистил свой стилет от крови и прошёл к нам во двор через Зал поддержки. По пути он сломал замки в свою комнату и комнату Анкано. У себя он сжёг все лишние бумаги, а к Анкано зашёл лишь чтобы навести смуты. Однако он заметил записку от капитана корабля, предназначавшуюся послу, и решил подбросить её в комнату Парата. Ключ у него был, а значит ломать дверь ему не пришлось бы.       Старик передохнул и огляделся по сторонам. Все, бывшие далеко не в радужном настроении, упали духом ещё больше. Канва Толфдира, несмотря на слаженность деталей, нравилась всем всё меньше и меньше.       — После того, как во дворе был связан Дж’Зарго, мы вспомнили о ключе архимага. Известие о том, что Парат «исчез», лишний раз нас всполошило и мы поторопились в Мидден. Когда за ним никто уже не наблюдал, Арнел вернулся в Зал поддержки. Оттуда он перенёсся обратно к своей последней метке — к камере с нашими погибшими товарищами. У стражников он не успел вызвать никаких подозрений; поэтому ему не составило труда заколоть одного из них со спины кинжалом Парата, а второго — убить огненной стрелой. Благодаря пометке у него было достаточно времени, чтобы забрать ключ с тела архимага и добраться до хранилища раньше нас и Анкано. Я думаю, после выполнения своего плана он рассчитывал телепортироваться обратно к своей метке у ледяной камеры и, не вызывая подозрений, вернуться во двор. Однако он не учёл поспешность посла, который последовал за ним в Зал поддержки. Заметив его резкое исчезновение и сломанный замок в своей комнате, наш эльф поспешил в Мидден. Несмотря на все предосторожности Арнела — руны огня и призванного ксивилаи — посол сумел миновать ловушки достаточно быстро и нагнать имперца, когда он уже выносил клинок из хранилища с помощью телекинеза, чтобы не касаться его. Тут-то высший эльф и убил имперца ледяной иглой в спину. Заметьте — теми же ледяными иглами был обездвижен ксивилаи. После убийства имперца Анкано поспешил и взял Разрубатель в руки. Вы же помните, на нём наложены смертельные защитные чары — без Призрачного стража брать его категорически воспрещено. Заклятие мгновенно убило Анкано, не оставив никаких видимых следов на его теле.       — Так это Арнел Гейн виновен в бойне? Но если так — как он устроил поджог Винтерхолда? Он же всегда был на виду у Онмунда и Брелины? — спросила Мирабелла Эрвин.       — Да, именно так — он был у них на виду и это входило в его план. Здесь нужно вспомнить, в какую ловушку мы угодили в Миддене. На одной из дверей с обратной стороны была нанесена руна огня. Стоило её открыть — и руна сработала, едва не погубив нас. Нечто подобное Арнел применил и в Винтерхолде — это очень похоже на то, что описывал досточтимый Коттир. Кто-то выходит из дома, активирует руну — и тут же сгорает сам и поджигает не только свой дом, но и близлежащие. Гейн, не вызывая никаких подозрений, шёл по главной улице с товарищами и незаметно для них наложил несколько рун огня на двери домов. Вспомните слова Брелины — Арнел не слушал их разговор, он был сконцентрирован на иной задаче. Стоило им добраться до Коллегии, как кто-то уже задействовал одну руну, потом другую… Это объясняет скорое начало пожара после их возвращения. — печально заключил Толфдир.       — Но если Парат… уже погиб, то кто забрал Разрубатель? — задалась вопросом Брелина.       — Вы лучше меня, дорогая Брелина, знаете ответ на этот вопрос, — печально произнёс Толфдир. — Вы же происходите из дома Телванни, верно?       — Да. Но какое это… имеет отношение… — данмерка удивлялась всё больше и больше.       — Сегодня было слишком много совпадений: окровавленный воротничок, записка капитана… и приезд магистра Телванни в Коллегию Винтерхолда в такое неподходящее время.       — К чему вы клоните? — вернулся в разговор магистр Арион. — Мой приезд был согласован с вашим архимагом ещё пару месяцев назад.       Толфдир встал с лавки:       — Брелина Марион вела переписку с магистром Арионом уже длительное время. У неё был лист бумаги с инициалом «М». Это ведь обращение «Магистр», верно? Также именно Брелина и сказала мне про ваш скорый приезд. Между тем, некоторое время назад Арнел Гейн значительно продвинулся в своей работе. Как ему это удалось? Вдруг это начавшая работать с ним данмерка свела его с могущественным чародеем? — старый маг сделал паузу, внимательно взглянув на магистра Телванни. Но тот никоим образом не отреагировал на сказанное. Тогда мастер изменения продолжил: — Энтир говорил, что наш имперец знал слишком многое об искомом артефакте. Откуда? От чародея, с которым он вступил в переписку. Скорее всего этот волшебник по достоинству оценил талант и интересы Арнела, в отличие от его чванливых коллег. Он многим помог имперцу — и поддержкой, и советом. И незаметно для Гейна он возбудил в нём гордыню, самоуверенность и пренебрежение к его товарищам.       Магистр Арион продолжал с видимым интересом слушать Толдфира, который медленно двинулся вперёд.       — Когда Разрубатель ускользнул из рук Арнела, он сразу же обратился к своему покровителю. Имперец был готов на всё; после получения соответствующих указаний он принялся за дело. Он сделал чары огненных рун, пометки и возврата. Столь сложное заклятие массовой истерии в столь короткий срок ему помог подготовить опытный и могущественный волшебник. В соответствии с планом Гейн навестил Винтерхолд и успешно организовал поджог. При этом он заручился надёжными свидетелями своей невиновности: Брелина и Онмунд были его страховкой. После неудачно завершившейся для него бойни, ему удалось смешаться с выжившими — и снова не вызвать никаких подозрений. Затем он успешно оставил метку рядом с камерой с погибшими, устранил своего давнего недруга, подбросил ему в комнату записку и избавился от всех компрометирующих бумаг. После он забрал ключ от хранилища, достал Разрубатель и отправился на условленное место встречи со своим покровителем. К сожалению для Арнела, его настиг Анкано. Однако могущественный чародей всё равно остался в выигрыше — он успел прибыть на место раньше нас и забрать артефакт.       Затем пожилой волшебник взглянул на Брелину Марион.       — Дорогая Брелина, ты помогла Арнелу связаться с магистром Арионом позавчера? Вы использовали даэдра в качестве посыльных, верно?       — Да, но я бы никогда не подумала, что… это может быть… так… — замялась она.       — Я думаю, теперь всем ясно, что чародей, ведший переписку с Арнелом, убедивший его ввязаться в авантюру и забравший Разрубатель — это магистр Дома Телванни Арион. В начале разговора вы сказали, магистр: «С самого начала вашего рассказа меня не покидала мысль, что все события связаны», — хотя услышали вы про Разрубатель ближе к концу моего повествования. Как я уже сказал, все факты должны укладываться в общую канву — и этот факт находит там своё место. В конце концов, вы больше всех не хотели, чтобы аноним смеялся последним. Верно? — закончил Толфдир, встав прямо напротив магистра.       Брелина Марион была совершенно разбита. Мирабелла Эрвин старательно пыталась уложить всё услышанное в голове. Дж’Зарго ошарашенно глядел на присутствующих — он не верил сказанному. Онмунд был мрачен; он жёстко сжал кулаки. Лишь магистр Арион казался внешне спокойным. Он слегка ухмыльнулся, а затем взмахнул рукой — и с пальцев его сорвалась молния, ударившая прямо в Толфдира.