Гарриета Поттер

Здравствуй, дорогая тетя Петунья. Воскресенье прошло шумно и бурно, распаковаться я успела едва-едва - столько дел и новостей сразу свалилось с приездом! Очень хорошо, что каникулы завершились именно в субботу, потому что сразу идти на лекцию и заниматься дальше было бы проблематично. Да и кто станет слушать преподавателей, когда еще не все рождественские новости обсуждены? Но не буду расписывать этот день в подробностях, а сразу расскажу о том, что, наверное, тебя сейчас волнует больше всего. Я посоветовалась с Блейзом, и он подтвердил слова Энтони о том, что обычно поздравительные открытки из банка получают главы родов, и тоже посоветовал посетить Гринготтс. Ты ведь не против? Мы ведь сошлись во мнении, что это не только удовлетворение праздного любопытства, но также может быть и полезным делом - я узнаю что-нибудь о своей семье и родственниках. А вдруг у меня есть бабушка и дедушка по папиной линии, которые не подавали о себе весточки по каким-то причинам? Или, может, есть дядя или тетя? Или еще кто-нибудь? Энтони и Блейз говорят, что Поттеры - древний и известный род, так неужели я могла остаться последней из них? Мне не хотелось бы в это верить. И все-таки стоит проверить. В общем, я отправила запрос в Гринготтс и спросила разрешение посетить банк в эти выходные. Мне ответили согласием. Сегодня после лекций я хочу подойти к профессору Макгонагалл, она ведь заместитель директора. Мне, конечно, было бы намного спокойнее поговорить с нашим деканом, но его нет в школе - его завтрашние лекции заменены на Защиту от Темных Сил. Пожелай мне удачи, пожалуйста. Я немного боюсь профессора Макгонагалл. Хотя у меня есть шанс узнать, в каком она настроении, на сегодняшней лекции. Надеюсь, что в хорошем. В такие моменты я задаюсь вопросом - и почему я не гриффиндорка? К своим львятам декан красно-золотых относится с куда большей теплотой! ...А потом я смотрю на Рона Уизли и радуюсь, что не учусь вместе с ним... Тебе привет от Гермионы и Фреда с Джорджем. Почему последние захотели передать тебе привет, я не знаю - они не признаются. Возможно, их порадовало то, что я хоть немного продвинулась в черчении, а то им постоянно приходилось рисовать за меня. Не знаю наверняка. Но хочу отметить, что близнецы полны энтузиазма, а потому Хогвартс наверняка ждет нечто потрясное в ближайшее время. В прямом смысле слова "потрясное". Если Фреда и Джорджа не замучают на тренировках по квиддичу, которые обещают возобновить в самое ближайшее время - в феврале уже следующий матч. С любовью, Гарриета. 30 декабря 1991 года. Здравствуй, дорогая тетя! Профессор Макгонагалл выслушала мою просьбу со всем вниманием, а потом сказала, что она эти вопросы не решает и мне нужно поговорить с директором. В итоге сегодня я, не забыв твое разрешение и ответное письмо из Гринготтса, отправилась в кабинет профессора Дамблдора. Знаешь, у директора очень вкусный чай, а еще он очень любит лимонные дольки. Мы долго разговаривали, так долго, что я всерьез испугалась, что не успею на ужин (хотя после чая уже есть толком и не хотелось), но обошлось. Правда, мы ни до чего толком не договорились. Директор согласился, что, да, я имею право посетить банк, раз у меня есть разрешение от опекуна, но я не могу покинуть школу в одиночестве - меня обязательно должен кто-то сопровождать. Сам профессор Дамблдор, как и профессор Макгонагалл не могут, а профессора Флитвика по семейным обстоятельствам не будет до следующего вторника. Директор обещал подумать над этим вопросом и позвать меня позже. Скажи, неужели для того, чтобы сообщить все это, нужно было так долго держать меня в кабинете? Как это называется, когда долго-долго говорят ни о чем? Впрочем, неважно, как это называется, я просто этого не понимаю. Пока что это все, что связано с моей затеей посетить Гринготтс. Что касается лекций, то пришлось экстренно вспоминать согревающие чары - до теплиц идти очень-очень холодно. Хорошо еще, что сейчас мы не занимаемся на свежем воздухе. Мы сегодня учились успокаивать перепуганный хвощ! Это очень сложно, потому что перед этим его нужно найти, а от страха он становится невидимым. А на ЗОТС сегодня профессор Квиррелл пытался рассказать пятьдесят способов исцеления от укуса волка-оборотня. В целом лекция прошла неожиданно хорошо - кажется, профессор боится оборотней куда меньше, чем вампиров. На астрономии сегодня должно быть что-то особенное - профессор Синистра говорила, что, если смотреть в небо во время смены года, то можно увидеть нечто невообразимое. Забавно провести Новый год, глядя в телескоп, правда? Надеюсь, я правильно понимаю, что астрологический год соответствует календарному... Хотя это наверняка ошибка. О боже, надо перечитать учебник перед лекцией, а то я все забыла! Расслабилась, потому что нам ничего не задали на каникулы! Пойду скорее повторять, а то не успею ничего. Я тебя очень люблю! И дядю Вернона, и Дадли! Счастливого Нового года! Пусть новый год будет удачным для всех нас! Очень вас люблю. С самыми наилучшими пожеланиями, обнимаю, Гарриета. 31 декабря 1991 года. Здравствуй, дорогая тетя! Огромное тебе спасибо за такие чудесные перчатки! У нас сегодня не было гербологии, поэтому я еще не выходила из школы, чтобы проверить, но уже знаю, что они очень теплые и именно то, что мне нужно! Передай спасибо дяде Вернону за открытку "от тети Мардж". Это очень мило с его стороны. Кажется, у профессора Дамблдора появилась привычка - вызывать меня после обеда и держать в своем кабинете до самого вечера. Может быть, ему не нравится, что я общаюсь со своими однокурсниками? Или с близнецами Уизли? Я же ничего не успеваю из-за таких посиделок, только сделать домашнее задание и обсудить что-нибудь с Пенелопой перед сном! Впрочем, надеюсь, сегодня была наша последняя встреча. Знаешь, кто будет меня сопровождать в субботу? Профессор Снейп. Это решение меня весьма удивило, потому что я могла бы представить кого угодно, сопровождающего меня до Гринготтса (даже профессора Квиррелла), но только не Снейпа. Понимаешь, у меня иногда складывается впечатление, что он, если мы пересекаемся не на уроке, меня игнорирует и старается вообще не замечать. Был даже случай, когда профессор даже не снял с меня баллы, хотя было за что. Нет, не волнуйся, я не делала ничего, что нарушало бы правила, просто оказалась не в том месте! Это было еще до рождественских каникул. Но, знаешь, я все-таки рада, что меня будет сопровождать именно профессор Снейп. Может быть, мне удастся задать ему несколько вопросов по поводу зелий! А то на уроках очень несправедливо происходит - как я заметила, он отвечает только на два вопроса от каждого рейвенкловца за лекцию. Я тебе об этом не рассказывала? Мы это еще в декабре заметили, а старшекурсники подтвердили. А с астрономическим годом я все-таки напутала. В астрономии определение года основывается на периоде между повторениями позиций Солнца относительно Земли. Не буду вдаваться в подробности, но отмечать его следует в день весеннего равноденствия (плюс-минус, зависит от множества факторов). Вот так вот. И все-таки среда с тех пор, как у нас закончились полеты, - самый скучный день в расписании. Сначала ЗОТС, потом история магии... На последней мне Энтони рассказал, как продвигаются дела в библиотеке. Да, мы решили с первого же дня нового семестра снова взяться за подписку газет. Нам осталось уже немного - всего-то две двухфутовых горки. И мне по-прежнему непонятно, как мадам Пинс допустила такую свалку в своих владениях... Больше мне нечего тебе рассказать на сегодня, потому что больше сегодня ничего не произошло. Вернее, наверняка произошло, но без меня. Надеюсь, у вас жизнь разнообразнее, чем у меня. Кстати, ты не видела, Дадли что-нибудь читает? Передавай ему привет. С любовью, Гарриета. 1 января 1992 года. Здравствуй, дорогая тетя. Наконец-то я сегодня дошла до нашей классной комнаты! Она осталась точно такой же, какой я ее помню, только ребята убрали все рождественские гирлянды и книг прибавилось на полках. Мне кажется, нам скоро понадобится новый книжный шкаф, а под конец где-то второго курса в нашем клубе можно будет открывать вторую библиотеку. Это круто! Нет ничего лучше, чем читать в кругу друзей! И заниматься вместе с ними дополнительно. Джастин сегодня предложил найти настоящего оборотня и нарваться на укус, иначе, без наглядного примера и практики, мы никогда не выучим все эти варианты исцеления. Тогда Кевин предложил подразнить старосту слизеринцев (у него фамилия Вульф), но делать это придется самому Джастину, а мы потом все на нем потренируемся. Хаффлпаффовцу эта идея почему-то не пришлась по душе. Лаванда, которую Гермиона завалила вопросами по бытовым чарам, пожалела, что подарила ей такую же, как и мне, книжку и предложила заниматься еще и ими, но парни и близняшки отказались. Я промолчала, но мне тоже идея не понравилась - мне кажется, что у нас слишком мало времени отведено на самостоятельные занятия. Я вот сейчас изучаю очень интересную книгу и от нее так сложно отрываться... Еще пытаюсь чертить по самоучителю, но как-то совсем бессистемно и мало. Надо составить расписание собственных занятий. Скажем, с утра заниматься черчением и артефакторикой, в клубе делать домашнее задание, а перед сном... Ой. Наверно, тебе это неинтересно. Сегодня у нас было зельеварение, мы учились делать зелье от укусов мелких насекомых (комаров, мушек, муравьев). К сожалению, оно не помогает избежать укусов, но, правильно приготовленное, должно снимать зуд и раздражение. Его состав довольно простой, так что летом дома я смогла бы его воссоздать. Ты же согласишься с тем, что это очень полезное зелье? А с тем, что в зельях (ну, тех, что мы сейчас проходим) не используется магия, и поэтому варить их несовершеннолетним вроде как не запрещено? Правда, нужно постараться варить так, чтобы ничего не взорвалось, а то это могут обнаружить и наказать за нарушение Статута о секретности... Кстати, про "взорвать". Если перепутать листья мяты с листьями базилика, может произойти реакция и зелье вскипит, став ядовитым. Надеюсь, Невиллу никто об этом не рассказывал и завтра у Гриффиндора на зельях ничего не случится. А профессор Снейп вел себя так, словно и не знает о том, что будет сопровождать меня в выходные. Я боялась, что он, как и директор Дамблдор, захочет о чем-нибудь со мной поговорить, но обошлось. Надеюсь, и в субботу все пройдет спокойно. Честно говоря, я немного волнуюсь. Наверно, в конце письма мне нужно желать тебе доброго утра, но я собираюсь идти спать, как только Хедвиг улетит к тебе, так что - спокойной ночи. Люблю тебя. Гарриета. 2 января 1992 года. Всю неделю Гарриета в свободное время штудировала "Сотрудничество с гоблинами". Не столько оттого, что считала, будто какие-то знания оттуда понадобятся ей прямо сейчас, скорее от волнения. А девочка действительно беспокоилась и немного мандражировала - ей очень хотелось, чтобы у нее был кто-нибудь, какой-нибудь родственник, который (вот было бы здорово!) мог бы что-нибудь рассказать про отца или мать. Или просто был кто-нибудь близкий из магического мира. Не друг, а кто-то взрослый, чтобы можно было обратиться за помощью и так далее. Ведь это так сложно - в одиночестве осваиваться в новом мире, пусть даже с друзьями и в школе. Хотелось, в конце концов, просто знать, что она не единственная Поттер на планете. А вдруг есть какие-нибудь родовые секреты, которые она просто обязана узнать? Мало ли! Вдобавок ко всему, Блейз и Энтони посчитали своим долгом утащить ее в угол классной комнаты и прочитать целую лекцию о том, что такое - древний магический род и, на всякий случай, какие обязательства ложатся на плечи главы рода. Ничего сверхъестественного, разумеется, - вести себя достойно, не пятнать честь семьи, по возможности оставить наследника, приумножать достояние и прославлять род. Если есть родовое поместье - забота о нем тоже ложилась на плечи главы. Как и о домовых, если таковые опять-таки есть. Ни о какой тайной магии, которая передается из поколения в поколение, аристократы не упоминали, но возможность наличия каких-то секретов не отрицали. Как и родовых проклятий. По поводу того, не наложено ли что-то такое на Поттеров, Энтони посоветовал тоже поинтересоваться у гоблинов. В Гринготтсе всегда работает несколько волшебников, которые специализируются по этому виду магии. На свою лекцию Блейз и Энтони потратили весь вечер пятницы и забили голову Гарриеты настолько, что у той не осталось ни одной связной мысли, чтобы написать тете. Да и поздно было идти в совятню. Девочка твердо решила сделать это на следующий день перед завтраком, но, к собственному изумлению, проспала. И, честно говоря, больше жалела о пропущенном времени, которое ежедневно отдавалось черчению. Но пообещала себе, что обязательно напишет вечером. За завтраком к Гарриете спланировала неприметная школьная сипуха, которая передала ей записку с лаконичным текстом: "Через час у главного выхода. С.С." Бросив быстрый взгляд на преподавательский стол, девочка попрощалась с друзьями и поспешила в башню Рейвенкло за теплой мантией и сумкой, собранной еще со вчерашнего вечера. Профессор Снейп ничем не отличался от ежедневного себя - так же бледен и мрачен одновременно, серьезен и безразличен. И чертовски пунктуален - он пришел ровно в назначенное им же время, минута в минуту. Подойдя к поджидающей его Гарриете, декан Слизерина с едва уловимой ноткой непонятного недовольства сказал: - Чтобы сразу все прояснить, мистер Поттер. Мне вас, в некотором роде, навязали - как раз в эти выходные я собирался пополнить свой запас ингредиентов. Поэтому после Гринготтса мы зайдем в несколько нужных мне лавок. Прошу проявить вас благоразумие и слушаться меня беспрекословно. Есть вероятность, что мы не успеем вернуться в Хогвартс к обеду, и в таком случае придется задержаться, - на этих словах в голосе зельевара проскользнуло особое неприятие, дающее понять, что он очень постарается, чтобы подобного не случилось и не пришлось обедать где-то в другом месте. Его губы исказила скептическая улыбка, когда профессор посчитал нужным пояснить: - Не думайте, что это моя инициатива. Я прекрасно осведомлен о том, что вам известна дорога до школьной кухни, но директор не считает, что домовые эльфы в неурочное время предоставят вам нормальный обед. Большую часть времени профессор Снейп не смотрел на Гарриету, выдавая этот монолог некоему пространству за ее плечом. А, закончив, не стал дожидаться ответа и резко развернулся к двери, так, что полы его мантии едва не хлестнули девочку по ногам. ""Навязали"? Возможно придется задержаться... чтобы пообедать? Он знает, что мне известна дорога на кухню? Откуда? Зачем он мне вообще все это сказал? Как мы собираемся добираться до Косого переулка? Если на Хогвартс-экспрессе, то как мы можем успеть вернуться в школу до обеда?" - этот и еще сотня другая вопросов возникли в голове девочки мгновенно, но задать их у нее не было возможности - ей приходилось едва ли не вприпрыжку бежать за профессором, который быстрым стремительным шагом прокладывал дорогу в снегу, в неожиданно большом количестве выпавшем сегодня с утра. А вскоре вопросы и вовсе вывалились из головы Гарриеты, вытесненные морозным воздухом, спешкой и удивительно красивыми видами - деревья, укрытые тяжелыми шапками снега под лучами временно выглянувшего из-за облаков солнца, а иногда в просветах было видно незамерзающее Черное озеро, в это утро особенно прекрасное, чернеющее на фоне огромных сугробов и играющее бликами на волнах. Спина профессора тоже была довольно интересным зрелищем... для любителей контрастов, например. Черная-черная фигура на белом фоне. Они шли долго и, как вскоре после начала пути поняла Гарриета, в сторону главных ворот. Только у них зельевар удосужился пояснить: - Сейчас мы будем аппарировать. Девочка несколько испуганно и недоуменно взглянула на профессора. Об аппарации она читала и знала, что это довольно сложный вид колдовства, которому учат только по достижении совершеннолетнего возраста. Узнать подробности из личного опыта кого-нибудь не удалось... или, вернее, не было особого желания, ведь все равно еще рано и много времени впереди. Того, что ее могут заставить аппарировать уже в начале января первого курса, Гарриета никак предположить не могла. Зельевар посмотрел на девочку внимательным взглядом, изогнув бровь. - Судя по всему, вам известно, что такое аппарация, - заключил в конце концов он. - Да, сэр, - отозвалась Гарриета. - Но... разве... для аппарации не надо быть совершеннолетним? - Для самостоятельной - да, мистер Поттер. Но для парной вам ничего не нужно знать или делать. Просто не шевелитесь. Девочка замерла, а на ее плечо легла тяжелая рука без перчатки. Бледные пальцы вцепились покрепче, а следующий миг в глазах Гарриеты потемнело. Она почувствовала, будто ее сдавило со всех сторон, а давление на глаза и уши было просто ужасным. Грудь будто стиснули железные обручи, не давая дышать. Казалось, что ее вот-вот сплющит, и вдруг... Девочка жадно глотнула холодный воздух, в который вместо привычных запахов леса вплетался аромат какой-то выпечки. Впрочем, поначалу Гарриета на это не обратила внимания, просто радуясь тому, что снова может дышать. Открыв глаза, девочка едва не упала от удивления, увидев вместо тяжелых ворот оживленную улицу Косого переулка. Ее удержала рука, все еще сжимающая плечо и исчезнувшая почти сразу, как профессор Снейп убедился, что с его студенткой все в порядке. Не говоря ни слова, мужчина направился куда-то сквозь оживленную толпу. Потирая уши, в которых еще немного гудело, девочка поспешила за ним, немного боясь потеряться. Белоснежное здание Гринготтса было видно издалека, и выглядело оно все так же основательно, презентабельно и... красиво. Внутри банк - такой же величественный, каким запомнила его Гарриета, и так же живущий своей особой жизнью. И пусть внутри было много народу, но почему-то не появлялось ощущение суеты, какое, например, сопровождает каждое собрание студентов на праздничный ужин. Здесь была какая-то система, какой-то общий ритм, словно двигался единый механизм... Девочка чуть опять не засмотрелась на жизнь банка, как в свой первый приход, но профессор Снейп не дал забыться, с некоторым недовольством в голосе спросив: - Мистер Поттер, вы знаете, к кому вам нужно? Гарриета очнулась и, кивнув, еще раз оглядела зал, но на этот раз с конкретной целью. Сама она не видела, как ее плечи будто сами собой распрямились, выпрямилась спина, а взгляд стал уверенным - она пришла сюда по делу, по взрослому делу, и не могла ударить в грязь лицом. По крайней мере, Блейз и Энтони очень хорошо это вбили ей в голову. Вскоре взгляд девочки увидел нужного ей гоблина, и она уверенно направилась туда. Настолько уверенно, что даже служащий банка, который обычно встречал растерянных посетителей, понял, что этой особе его помощь не нужна. Зельевар только хмыкнул себе под нос и направился за студенткой. Грипхук заметил свою клиентку издалека и к моменту, когда она приблизилась, успел выйти из-за стойки. Он ничуть не изменился за прошедшие месяцы. Гарриета ему искренне улыбнулась - ведь он был, по сути, первым, кто согласился ответить на ее вопросы касательно магического мира, и сейчас она была просто рада его видеть. И поклонилась со всем почтением, надеясь, что не опозорила своего учителя в лице Энтони. - Добрый день, мистер Грипхук. Если служащий банка и удивился тому, откуда у его знакомой меньше чем за полгода появились такие манеры, виду он не подал, чуть поклонившись в ответ. - Здравствуйте, мисс Поттер. Взгляд гоблина на миг скользнул по мужчине, замершем за спиной девочки. Зельевар был узнан, и Грипхук мог бы поприветствовать его полным именем, но стоит ли это делать в присутствии посторонних? Нет, это определенно было бы лишним. Его клиент - другой человек. Гарриета взгляд гоблина заметила и поняла его в меру своего восприятия ситуации. Чуть отойдя в сторону, чтобы мужчины видели друг друга, девочка поспешила представить их друг другу: - Мистер Грипхук, это профессор Снейп, он сопровождает меня от Хогвартса сегодня. Профессор, сэр, это мистер Грипхук, он поверенный рода Поттер. На слове "поверенный" Гарриета чуть запнулась и бросила вопросительный взгляд на служащего банка, уточняя, правильно ли она все понимает (в прошлый раз он не представлялся подобным образом, но его поведение касательно нее говорило само за себя... если знать, как и что надо понимать). Грипхук едва заметно согласно кивнул. Девочка улыбнулась, радуясь, что у нее получилось все сделать правильно. Зельевар кивнул, слегка изогнув губы в усмешке. Никак более не ответив, он спокойно произнес: - Я буду ждать вас здесь, мистер Поттер. Гарриета кивнула, а затем кивнула еще раз - на приглашение Грипхука следовать за ним. Девочка ожидала, что они направятся в уже знакомый ей кабинет, однако гоблин решил не тянуть. В конце концов, он был осведомлен о целях визита своей клиентки и не видел смысла тратить время почем зря. Спустя несколько коридоров и дверей, они оказались в очень длинной, но довольно узкой комнате с высоким потолком, стены которой были задернуты черной полупрозрачной материей, которая мягко колыхалась от несуществующего ветра. Когда Гарриета присмотрелось, ей показалось, что это даже не ткань - туман, а, быть может, живая тьма, за которой ничегошеньки не видно! От осознания этого по спине девочки пробежали мурашки. Грипхук, шедший впереди с факелом в руках, выглядел совершенно спокойным. Как ни в чем не бывало он пояснял неторопливым голосом: - Здесь хранятся гобелены большинства чистокровных семей магической Британии и не только. Многие из них - магические копии, оригиналы спрятаны в родовых поместьях. Каждый гобелен скрыт ритуалом "Occulta in sanguinem", увидеть, что на нем изображено, может только потомок, в жилах которого течет кровь основателя, или супруг такого человека. Мы пришли. Приложите к вот этому месту ладонь, мисс. Они действительно остановились в какой-то момент (Гарриета подозревала, что они не дошли даже до середины комнаты), и Грипхук указал когтем на левую стену. Девочка послушно приложила ладонь, и вскоре ощутила несильный укол. Капля крови выступила на кончике безымянного пальца, а затем словно впиталась в "завесу". И тьма расступилась, открыв огромное семейное древо, уходящее под самый потолок и раскидывающее свои ветви во все стороны. Гарриета зачарованно уставилась на открывшуюся картину, скользя взглядом по именам незнакомых ей Поттеров, пытаясь разглядеть самый верх, что не очень-то получалось ввиду роста и отсутствия лестницы. Девочка даже не могла себе представить, что у нее такая древняя семья! И неужели все это - чистокровные волшебники?! Зацепившись за последнюю мысль, Гарриета отвела взгляд от своей родословной и посмотрела на Грипхука. - Скажите, а сквибы и полукровки отражаются на гобелене? Гоблин внимательно посмотрел на девочку, хмыкнув про себя. - Сквибы - нет, мисс. Полукровки изображаются, но их дети, рожденные не от чистокровного, нет. Исключение - если полукровка становится главой рода. Официально он причисляется к чистокровному. Хоть об этом и забыли в современном обществе. На последних словах Грипхук скривился, а Гарриета снова уставилась на гобелен, пытаясь угадать, в скольких местах оборвалось семейное древо оборвалось из-за крови маглов или отсутствия врожденной магии. Ей это было непонятно. Почему их буквально вычеркивали из семьи, если все эти люди все равно продолжали быть Поттерами? Неужели есть какое-то отличие между чистокровными и маглорожденными кроме воспитания? Неужели ребенок только оттого, что родился без способностей, может стать чужим для своей семьи? Как же все-таки странно устроено все в магическом обществе... Взгляд Гарриеты опустился ниже и застыл, уткнувшись в имена "Джеймс Поттер" и "Лили Поттер". Не отдавая себе отчет в своих действиях, девочка прикоснулась к именам родителей, а затем провела пальцем по тонкой ниточке, соединяющих их и ее. В душе что-то кольнуло, на губах появилась грустная улыбка. Гарриета тяжело вздохнула. И отметила, что кое-что отличает ее имя от имен ее родителей - листок "Гарри Поттер" был обведен золотым. - Что это значит, мистер Грипхук? - Что вы все еще в мире живых, мисс. Гарриета встрепенулась и, чуть отстранившись, принялась искать глазами другие золотые листочки. В первый момент девочке показалось, что их нет... Но потом она заметила один, на самом краю с тьмой. Подойдя ближе, она прочитала "Элизабет Новак". Значит... Значит, единственный ее родственник ушел в другой род. Шумно сглотнув, Гарриета еще раз оглядела все семейное древо, но это ничего нового не принесло. Несмотря на такое количество предков, девочка все равно была одна. Некоторое время Гарриета стояла молча, опустив голову и прикасаясь рукой к холодной стене. Наконец, справившись с собой, девочка посмотрела на Грипхука и постаралась улыбнуться, хоть это и не получилось у нее в полной мере. - Значит, по достижению совершеннолетия я буду считаться официально чистокровной и главой рода? - Это так, мисс, - гоблин кивнул. Гарриета вздохнула и посмотрела еще раз на имя "Элизабет". Кажется, она была двоюродной сестрой ее отца. Значит, практически тетя, верно? - Скажите, а я могу как-то узнать ее адрес?.. В Гринготтсе Гарриета задержалась не слишком долго и, возможно, именно в благодарность за расторопность профессор Снейп не наложил запрет на вопросы и разговоры, когда расписывал правила поведения на ближайшие часы, посвященные походам по лавкам. Впрочем, вполне возможно, что он просто забыл. Или же не думал, что девочка, вышедшая от гоблинов в глубокой задумчивости, так быстро придет в себя. Так или иначе, но Гарриета, поначалу не осознавшая своего счастья, в конце концов начала задавать вопросы, которые будто бы сами собой возникали в ее голове, стоило ей увидеть какие-то знакомые ингредиенты или услышать знакомые названия. Как ни странно, профессор Снейп иногда отвечал, а если не он - то какой-нибудь продавец, весело усмехающийся про себя такой любознательности девочки, или случайный покупатель. Удивительно было то, что в Гарриете никто не узнавал Гарри Поттера, и это девочке безумно нравилось. Никто не узнавал в ней Мальчика-который-выжил, да и вообще мальчика, а она от этого, честно говоря, немного отвыкла. Или просто привыкла постоянно быть немного настороже в магическом мире?.. Так или иначе, но она была рада, что даже среди волшебников может находиться и не быть объектом многих неприязненных или восхищенных взглядов. В конце концов Гарриета увлеклась настолько, что даже не заметила, как с ее языка сорвался вопрос: - Профессор Снейп, вам случайно не известен ученый по имени Уэйк Херевард? Спросила и тут же пожалела, заметив, как зельевар замер на месте, так и не дотянувшись до какого-то деревянного ящичка, на который указал продавец после вопроса о перьях гиппогрифа, а затем резко развернулся к ней. Профессор впился в девочку пристальным взглядом и медленным, вкрадчивым голосом, который не предвещал ничего хорошего, спросил: - Откуда вам известно это имя, Поттер? Гарриета отступила на шаг и почувствовала себя неуютно. Что там! Она едва не запаниковала. «Ни в коем случае нельзя говорить про дневник!» - орало предчувствие. Невольно втянув голову в плечи под давлением тяжелого взгляда, девочка тихо-тихо ответила: - Я… читала упоминание о нем… где-то… Мельком… Поглядев на Гарриету еще некоторое время, зельевар снова развернулся к полкам, бросив ядовитое: - Ах, мельком… Девочка в этот момент была готова провалиться под землю, а еще лучше – отмотать время назад и не задавать этого вопроса. Что там – лучше вообще молчать и претвориться глухонемой до самого возвращения в Хогвартс! Можно было бы, кстати, даже прибегнуть к крайнем мерам – вырвать у себя язык, лишь бы никогда больше не спрашивать зельевара ни о чем, что могло бы стать причиной ТАКОГО взгляда. - И что же вас так заинтересовало в Уэйке? – безразлично поинтересовался Снейп, отбирая лучшие перья, когда девочка, основательно посыпавшая свою голову пеплом, даже не думала о том, что у разговора может быть продолжение. - Конец его биографии, - не без внутренних мучений ответила Гарриета. – Та книга, в которой я о нем читала, она… обрывается. Там говорилось, что он проводил какие-то исследования, но... чем они закончились непонятно. Зельевар бросил на девочку странный взгляд, который, возможно, должен был сказать, что он не верит ни единому слову. Что-то прикинув для себя, Снейп явственно усмехнулся. - Что ж, пожалуй, вам все равно рано или поздно рассказали бы эту историю.