The Chieftess of Berk/Старшина Олуха

Иккинг нервно теребил застежку своего тяжелого, немного попахивающего, старого плаща, который казался слишком широким для его плеч. Все-таки тот принадлежал его отцу, а он был выше и шире своего сына в плечах, даже когда он и Валка женились. Беззубик взволновано смотрел на него, и грустно прорычал что-то хозяину, когда тот взглянул на своего любимца. Если бы только его друг мог помочь ему в этот раз... Но Иккинг задумался, почему же он так разволновался? Он даже не любил свою невесту и не хотел, чтобы она жила на этом острове. Но... вождь сделает все ради безопасности своего народа. — Я чувствую себя как-то глупо... — пробормотал он себе, когда наконец смог застегнуть расписанную застежку на шее, а затем немного поправил свою темно-зеленую праздничную тунику. — Да ты и выглядишь так же! — дразнился Сморкала, и с большой ухмылкой указывал на его огромный плащ. Иккинг на это лишь поднял брови. — Спасибо... Но не питай больших надежд, тебе все равно нельзя жениться на Астрид. — Бу-у, так не честно! — Ты должен радоваться, Сморкала! — встрял Эрет, подавая Иккингу его меч, который тот нашел в Крипте Карасиков. Юный вождь тотчас вложил его в кожаные ножны, которые он уже прикрепил к своим бедрам. — Я просто имею в виду, что мы не знаем на что способна Астрид, а так Иккинг чуть что будет рядом. — Да... Иккинг ты там приглядывай за ней, — осмотрительно добавил Рыбьеног. — Ох, я вам обещаю, что глаз с нее не спущу! Все-таки недооценивать ее не стоит! — Иккинг указал пальцем на свой шрам на лбу. — Она уже преподала мне урок, который я не забуду. — Это да, но тебе повезло, что она тебя не сильно изуродовала, — сказала Забияка, и ее брат согласился и пальцем указал на свою сестру. — Ага. Тебе-то идет, но это страшилище только шрам может украсить! Иккинг успел вмешаться до того, как Забияка набросилась на своего брата. — Как так вышло, что ты выжила после встречи с ней? Просто... Ты же была безоружна в купальнях! — Может она призрак! — сказал Задирака, и тут у Забияки кончилось терпение и она ударила его прямо в лицо из-за чего тот упал. — Нет не призрак! Я хорошо это прочувствовал! Забияка самодовольно ухмыльнулась и сложила руки на груди. — Я не призрак, потому что ей было нечем меня ударить! Правда... она пыталась содрать с меня кожу, когда я начала рассказывать ей о ее женских обязанностях, но к счастью я выжила, когда полотенце слетело с нее и... — Она была голой?! — взвизгнул Сморкала, чуть ли не подпрыгивая от радости, словно маленький ребенок во время Сноглтока. Забияка раздраженно закатила глаза. — Нет, болван, я не видела ее из-за кучи пара! Но кажется у нее какие-то проблемы с тем, чтобы кто-то видел ее голой. Она такая невинная, но я знаю, кто поможет ей... — Ах, спасибо, что рассказала! — поспешно прервал ее Иккинг, вскинув руки вверх, чтобы Забияка не продолжала. Он уже достаточно узнал на своем Ритуале Очищения. Конечно ребята, скорее всего, просто хотели подшутить над ним, но он все еще испытывал унижение, вспоминая, как они ему рассказывали о том, как мужчина должен ублажать женщину. Интересно, где они обо всем этом узнали? Неважно, он не хотел знать! Но после того, как они пришли в Медовый Зал, с каждой выпитой кружкой советы его друзей становились все откровенней и откровенней. Женская половина Торстонов весело заулыбалась и гордо кивнула. Но это веселье внезапно прервал громкий стук и все сразу же со страхом обернулись на дверь, будто бы кого-то из друзей сегодня собирались хоронить. — Да? — сказал Иккинг, стараясь казаться уверенным. — Можете войти... Дверь открылась, и к их удивлению, вошли сразу несколько человек, Иккинг даже не успел разобрать кто именно. Первым вошел Плевака, который напевал какую-то веселую свадебную песню. Звучал старый кузнец как-то слишком воодушевляюще, держа в руках какой-то сверток, который он положил на обеденный стол. Затем вошла Валка, она тоже положила на стол какую-то небольшую подушку, в центре которой что-то лежало. Она подбежала к сыну, тепло улыбнулась, и поправила ему плащ с туникой, смахнув рукой невидимую пыль с его плеча. Когда она наклонилась, чтобы обнять его, Иккинг сразу же заметил ее печальные глаза. — Нам нужно поговорить как можно скорее! Но не успел он спросить ее зачем, как вдруг его снова заключили другие стальные объятья. Иккинг немного закашлялся и задержал дыхание, потому как его больные ребра снова начали болеть. — Братишка! — наконец мужчина, который так сильно его обнимал, отпустил Иккинга, и похлопал обе его щеки. — Я тоже рад тебя видеть, Дагур! — пробормотал он, прежде чем Дагур снова крепко схватил его, заставив друзей хихикать, а его ребра снова гореть в агонии. — Я тут уже услышал, что твоя дорогая невеста настоящая фурия. Но не волнуйся, если тебе понадобятся пару советов, то только спроси. У женщин может быть твердая оболочка, но попробовать расколоть ее стоит того! — Эм... спасибо? — взволновано сказал Иккинг. Ему с головой хватило подобных советов еще прошлой ночью. Но он все равно был счастлив, что Дагур прибыл сюда. После всего, через что они прошли, было приятно иметь рядом такого хорошего друга, как Дагур. Наконец друг отпустил его и молодой вождь смог поприветствовать жену Дагура, у которой под кожаной броней был весьма заметный округлый живот, но хуже ее это не делало, она все так же сияла красотой. — Мала... — дружелюбно поприветствовал он ее, немного улыбаясь, пока Дагур все еще обнимал его одной рукой за плечи. Иккинг старался сильно не смотреть на ее живот, потому что темные мысли о его собственном наследнике только сильнее пугали его. Но где-то глубоко внутри он все равно испытывал радость за своего старого друга и был рад, что несмотря на грядущие родительские обязанности, они все равно смогли прийти. — Вижу, вы кое-кого ожидаете. Примите мои поздравления! Дагур счастливо рассмеялся, хлопая своего брата по плечу, в то время как остальные тоже начали поздравлять их. — Как давно? — спросил радостно Рыбьеног. Иккинг услышал, как Забияка пробормотала, что подумала, будто Мала просто слишком сильно налегала на еду. Конечно же Королева прекрасно все слышала, и Забияка заслуженно получила от нее злобный взгляд. — Боги благословили нас четыре луны назад, — твердо, но все еще дружелюбно ответила Мала. Дагур все же отпустил Иккинга, и перебрался к своей жене, нежно поглаживая ее живот с большой и гордой улыбкой. — Ага, и маленький Дагги будет гордостью Защитников Крыла и Берсерков. Мы научим его всему, что нужно знать! — сказал Дагур наимилейшим голосом, будто бы ребенок уже был у него на руках. — Он? Откуда ты знаешь, что это он! — громко спросил Сморкала. — Иногда родители просто знают... — ответила Валка за двоих, и послала Иккингу теплую материнскую улыбку. — Мы тоже знали... — И угадайте, кто будет нянчится с малышом! — сказал новый голос. Это была Хедер, до этого она стояла где-то позади, а теперь наконец вышла вперед и крепко обняла Иккинга. — Мне жаль, что так вышло. Плевака и Валка рассказали нам о невесте. Когда они отошли друг от друга, Иккинг лишь пожал плечами и попытался выдавить из себя уверенную улыбку. — Ах... не волнуйся. Я планирую сделать из нее нового наездника. Да и в любом случае могло быть хуже! — Ага... но вообще, когда мы были одни, она была довольно милой. Тебе она тоже понравится. Узнай получше эту бешеную девчонку из Племени Охотников! — Что-то я сомневаюсь в этом... — скептически ответила Хедер Забияке. — Ты правда должен женится на ней? Иккинг кивнул. — Да... выхода нет... В доме Карасиков воцарилось молчание, все обменивались нервными взглядами. Особенно обеспокоенной выглядела Валка, кажется ей было что сказать. — Ну... — подал голос Плевака, стараясь убрать повисшее напряжение, и подошел к столу, где лежала странная вещь, накрытая простыней. — Свадьба скоро начнется, так что давай покончим с последними приготовлениями... Под простыней оказался тяжелый боевой топор, который юноша будет нести, как благословление великого бога Тора. Иккинг знал, что это была просто еще одна традиция. Кроме того, это был запасной топор его отца, еще одна вещь, которую он будет сегодня нести в честь этого великого человека. Астрид тем временем тоже готовилась. С тяжелым сердцем она стояла посреди каюты корабля своего отца и печально смотрела в окно, где виднелся бесконечный горизонт. Ее руки свободно свисали по бокам, Астрид чувствовала себя полностью поверженной, ожидая грядущей свадьбы. Но нет, она не будет плакать. Она себе пообещала. Даже если ей очень сильно хотелось лить слезы, она оставалась сильной и кусала свои губы. — Вот так... — неожиданно пробормотала Льйода, закончив с завязками ее свадебного платья, которое каким-то образом показалось девушке слишком тесным. Но наверное так и чувствуется заключение в нерушимой системе. — Ты так красиво выглядишь, дочь моя... — сказала старая женщина, шагая вокруг Астрид и любуясь красотой своего единственного ребенка. Астрид лишь мельком взглянула на себя, но ничего не сказала и повернулась к зеркалу, которое висело на другой стороне каюты. Да, она выглядела вполне прилично. Темно-красное платье с красиво вышитым золотым подолом и завязками на спине изящно сидело на ней, а удерживали его тяжелые золотые застежки, на которых были изображены драконы. Не удивительно, что и тут народ Олуха приплел этих крылатых тварей. Ее руки почти ничего не укрывало, за исключением свободного плаща, который крепился к плечевым застежкам и надежно укрывал ее руки и спину. А ее волосы — что до сих пор пугало ее — свободно лежали на спине без Крансена. Ее мать аккуратно вплела ей маленькие косички, которые переплетались друг с другом, украшенные свежесорванными цветами. Но к сожалению... в знак своего замужнего статуса, ей более не будет дозволено носить косу... Той ночью Забияка ясно дала понять, что на Олухе каждая женщина тоже следовала этой традиции. Это была одна из многих вещей, которые она тогда ей рассказала, хотя Забияка явно преувеличивала некоторые моменты, из-за чего Астрид хотелось содрать с нее кожу живьем за такие попытки унизить ее. Но все-таки было приятно просто поговорить с кем-то. Астрид даже могла сказать, что это было почти что «весело». Астрид слегка кивнула самой себе, не совсем понимая, как на это реагировать. Льйода погладила щеку своей дочери, чувствуя отчаяние юной девушки и грустно улыбнулась. Ей нужно было еще столько всего сказать, столько мыслей и идей, но она не могла. Стражники стояли лицом к двери, вслушиваясь в каждое слово Льйоды, дабы предотвратить малейшую попытку сорвать свадьбу. Поэтому она отпустила щеку Астрид и подошла к столу, который стоял посреди каюты девушки, взяла венок, сделанный из соломы и цветов и надела его на голову Астрид, осторожно спрятав за ухо прядь ее распущенных волос. Затем она снова подошла к столу, бросив взгляд на стражников, чтобы быть уверенной, что те не обернутся, и взяла подушку, на которой лежало кольцо. — Это одно из колец, которые приготовили для тебя и Карасика, — сказала Льйода, держа подушку перед Астрид. Юная девушка взяла маленькую вещицу в руку, чтобы внимательней ее рассмотреть. — Ну конечно... — пробормотала Астрид, как только увидела маленького дракона с темно-красным драгоценным камнем на нем, — ...дракон... — Это кольцо ты отдашь Иккингу во время церемонии. Астрид закатила глаза. — Дай угадаю, на моем тоже будет дракон? — Возможно... — ответила Льйода загадочным голосом, и еще раз проверила охранников. Она наклонилась перед Астрид на колени от чего девушка удивленно подняла брови. Льйода приложила палец к своим губам, прося Астрид быть потише, девушка кивнула. Тогда Старшина племени Охотников нашла на подушке потайной карман, который она подготовила всего за несколько минут перед тем, как пойти Астрид, а чтобы никто не заметил, сказала страже подождать минутку за комнатой. В этом маленьком кармашке, который идеально скрывался за швом подушки, был спрятан короткий кинжал — практически нож. Астрид тут же почувствовала, как сердце забилось сильнее от увиденного. Льйода тем временем взяла кинжал и потянулась к платью Астрид, отодвинув его немного, и закрепив небольшим ремнем кинжал. Платье легко его спрятало. Юная девушка прекрасно понимала, зачем ее мать дала ей этот кинжал — чтобы она использовала его на Иккинге, когда никто не будет видеть. Во время брачной ночи, когда они будут одни. А потом? Вероятно, ей нужно будет найти свою мать, чтобы они вместе наконец смогли сбежать. Астрид кивнула, после чего Льйода поднялась с колен и обняла ее. В ее глазах был опасный блеск. — Желаю тебе удачи в твоем браке... — сказала она громко, чтобы стражники тоже услышали. — Ты такая красивая невеста! — Спасибо, мама... — ответила девушка, но вдруг в каюте раздался громкий стук, и всего через мгновенье, с широкой ухмылкой на губах вошел Хакон. — Время пришло! — сказал высокий вождь, проходя мимо стражи, чтобы полюбоваться своей дочерью. — И ты, моя дочь, должно быть, самая красивая невеста из всех! Льйода закатила глаза и отступила, чтобы Хакон мог подойти к дочери. Оказавшись ближе, он дотянулся до ее щеки и гордо ей улыбнулся. И Астрид почему-то тоже улыбнулась. — Ты заставила своего старика гордится! — прошептал он и потянулся к старому мечу, который висел у него на бедре. Достав меч из ножен, мужчина выставил его перед собой. — Ты знаешь, что это, да? Астрид кивнула. — Это меч наших предков, первым его носил Стир Хофферсон Безжалостный... — Дочь моя... носи его на своей свадьбе, и да прибудут с тобой благословления наших предков и будут они переданы твоим детям. Перед тем, как снять ножны с бедра, он сложил священное оружие в его кожаную броню и отдал его своей дочери. Астрид немедленно обвила его вокруг своих бедер, меч почти что пропал в глубинах ее платья. — Ты готова, моя дорогая Принцесса-Воительница? Конечно, она могла заявить, что нет и никогда не будет. Но Астрид понимала, что увиливания и ссоры с отцом больше не помогут. Да и не хотела она — слишком уж устала от всего этого. Поэтому она глубоко вздохнула и кивнула. — Да... — Замечательно... — прошептал Хакон, приказав страже проводить их к месту проведения церемонии. И теперь оба — жених и невеста — тяжелыми шагами направлялись на свою свадьбу. Казалось, что они идут на казнь, а не на великий праздник. Они теряли свою свободу, взамен выигрывая многое ради своих родных племен. Друзья Иккинга и его мать стояли рядом, шутили и переговаривались, будто это был обычный день. Так они пытались немного подбодрить своего вождя. Беззубик то и дело пытался куснуть друга за руку, тоже пытаясь того утешить. Родители Астрид и их стража вели себя очень тихо, не говоря ни единого слова. Как только они вышли к центру Олуха, то увидели большую украшенную площадь. Там, где обычно находились маленькие рыночные палатки, стояла большая деревянная арка, украшенная рунами для благословления богов, чтобы брак был счастливым и плодотворным. Над головами тянулись длинные гирлянды из цветов. А людей сколько было! Должно быть, каждый член племени Хулиганов был здесь, ожидая церемонии и момента, когда их любимый вождь наконец-то станет достойным мужем, рядом с которым будет стоять красивая и сильная жена. Достигнув толпы, жених и невеста увидели друг друга и на мгновение остановились, пораженные тем, как же они выглядели. Вчера во время битвы они выглядели совсем по-другому, хотя вроде не сильно изменились. Вид Иккинга в этом слишком широком плаще, с мечом и топором чем-то напомнил Астрид о том, каким хорошим бойцом был юный вождь, и как он не пытался недооценивать ее. Что-то, что ни один мужчина до него никогда не делал, хотя когда она впервые увидела его худощавое тело и протез, то подумала совсем иначе. А в глазах Иккинга Астрид в этом длинном платье и с распущенными волосами была по-настоящему великолепна. Он даже на секунду забыл, что она была безжалостным воином, которому нравилось убивать драконов. Но меч на бедре напомнил ему о ее силе, и что он должен принять, что с этих пор она всегда будет рядом с ним. Несколько секунд оба просто стояли, смотря друг на друга и не знали что же думать, говорить или делать. Первым к арке подошел Плевака. Он ждал, когда же молодая пара соизволит подойти к нему. Их друзья и семья стояли рядом с ними. Даже Беззубик преданно шел рядом, не забывая злобно зыркать на Астрид. Обе матери держали в руках подушки с обручальными кольцами. С громко стучащими сердцами и шепотом вокруг, оба оторвали взгляды друг от друга и пошли вперед, становясь в нескольких шагах от старого кузнеца Олуха, который широко и счастливо улыбался паре. — Мне... правда жаль, что все так вышло... — пробормотал Иккинг, пока глазами пробегался по всем остальным, чтобы быть уверенным, что они не услышали его слов, которые предназначались лишь одной юной девушке. — Еще бы... — прошептала в ответ Астрид, из-за чего Иккинг раздраженно забурчал, но прекратил, когда девушка добавила намного мягче: — ...Мне тоже жаль... Оба печально посмотрели друг на друга, прежде чем подняли свои руки, крепко сцепив их вместе и переплетая пальцы. В этот момент Плевака начал говорить своим громким и раскатистым голосом: — Дорогие люди, я счастлив объявить о начале свадьбы между этими двумя — Вождем Племени Лохматых Хулиганов Иккингом Кровожадным Карасиком Третьим и дочерью Вождя Хакона и Старшины Льйоды Хофферсон Племени Охотников из Хранафалла — Астрид Хофферсон. Народ ликовал. Иккинг всеми силами старался скрыть свои трясущиеся руки, поэтому одной рукой он схватился за рукоять меча, а второй немного сильнее сжал руку Астрид. Девушка в это же время надеялась, что он не заметит, как холодный пот стекал по ее рукам, и поэтому тоже сжала его сильнее в ответ. — Многие викинги до этих двоих были связаны узами священного брака, который находится под защитой нашей дорогой богини Фригг. Так помолимся же о благословлении, дабы этот брак был долгим, счастливым и плодотворным... Все вокруг склонили головы и начали молится Фригг. Иккинг услышал прерывистое дыхание Астрид, и без раздумий погладил большим пальцем ее руку, будто говоря, что она не должна боятся любых возможных проявлений его мужской похоти. Он никогда не сделает ничего подобного только для того, чтобы брак был «плодотворным». — Не волнуйся об этом... — мягко прошептал Иккинг, но так как она не ответила, он решил, что она не услышала его. — И теперь, — продолжил Плевака, — эти двое стоят здесь вместе, чтобы стать мужем и женой — Вождем и Старшиной Олуха. И хотя дорога ваших путешествий будет тернистой, вы легко ее пройдете, ведь вы есть друг у друга. И даже если горы слишком высоки, вы поднимитесь, ведь сможете свернуть их друг для друга. И никто не сможет ранить вас, потому что будете вы щитом друг для друга. И никакая печаль не омрачит ваши дни, потому что будете вы солнцем друг для друга. И никакая ноша не будет слишком тяжелой, ведь нести ее вы будете вместе. Поэтому я спрашиваю тебя, Иккинг Кровожадный Карасик Третий, берешь ли ты Астрид Хофферсон из Племени Охотников в законные жены, до тех пор пока Рагнарек не придет или Валькирии не заберут тебя? Будешь ли ты ее искренне любить, уважать и чтить до конца своих дней? Будешь ли ты сражаться за нее и всегда видеть в ней равную?! Иккинг сглотнул, когда слова сорвались с губ Плеваки, и немного съежился на слове «любить». Но все же он взял себя в руки, расправил плечи, посмотрел на молодую девушку рядом и громко произнес: — Да, я беру Астрид Хофферсон в жены, буду уважать ее и чтить, взамен отдавая всего себя. Она будет сражаться вместе со мной, будет равной мне и станет законной Старшиной Олуха... Плевака кивнул и повернулся к Астрид. — А теперь я спрошу тебя, Астрид Хофферсон из Племени Охотников, дочь Хакона и Льйоды, берешь ли ты Иккинга Кровожадного Карасика Третьего в законные мужья, до тех пор пока врата Хель не откроются и не поглотит он весь Мидгард? Будешь ли ты любить его в болезни и здравии сегодня, завтра и всегда? Будешь ли ты следовать обязанностям жены и нашей Старшины? Будешь ли ты его мечом... эм топором и щитом, и будет он равным тебе? Астрид взглянула на Иккинга, который также смотрел на нее, и чувствовала, что он тоже не был счастлив разделить этот момент с ней. Они взглянули на свои крепко сплетенные руки, которые уже начали немного болеть. Когда она посмотрела на своих родителей, то увидела, как широко и гордо улыбался Хакон, кажется в уголках его глаз были слезинки. Увидела, как ее мать прикусила губу, дабы скрыть презрение и гнев, пока стража стояла близ нее и крепко держала свое оружие. Несколько мгновений спустя, Астрид заметила, что все это время не дышала, а люди вокруг уже начали шептаться, задаваясь вопросом, почему же невеста молчала? Она правда хотела вырвать руку из хватки Иккинга и убежать, да только знала, что спрятаться будет негде. И в конце концов она наконец понимала, что же будет лучшим для ее племени. Она заставит их гордиться дочерью своего Вождя. Заставит гордиться своего отца... снова... На мгновение ее сердце остановилось. Она высоко подняла голову, и ее губы наконец-то открылись: — Да, я беру Иккинга Кровожадного Карасика Третьего в законные мужья и я буду уважать его, как себя. Буду выполнять все обязанности бытия его женой, и стоять возле него, как Старшина Олуха. Буду оберегать его ото всех бед, ведь будет он мне равным и моим уважаемым мужем... Плевака снова кивнул, только печаль в его глазах стала сильнее, пусть улыбка была все такая же яркая. — Значит так тому и быть! И как сказала богиня Фригг — связь между мужем и женой священна и нерушима. Носите же эти кольца, как символ вашей вечной связи, чтобы весь мир видел ваше единение. И поэтому, попросим же Фригг достучаться до ее собратьев-богов благословить этот брак. Тор будет наблюдать за вами и вашими будущими детьми. Посему, Иккинг, яви меч своих предков... Наконец Иккинг отпустил руку Астрид и потянулся к мечу, чтобы вытащить его из ножен, держа перед собой оружие обеими руками. — Кольцо... — пробормотал Плевака Эрету. Иккинг попросил его об этом, в знак их новой и сильной дружбы. Он сделал шаг вперед и взял кольцо с подушки, которую держала Валка. Бывший ловец положил маленькое блестящее кольцо на лезвие меча Иккинга. И в знак благословления Эрет руками начертил символ Тора над кольцом — Пусть боги наблюдают за этим единением... — сказал он, пытаясь казаться уверенным, хотя его глаза все же выдавали волнение по поводу бремени, которое Иккинг должен будет нести с женой вроде Астрид. Иккинг повернулся к девушке, и преподнес ей меч, даруя кольцо. — В болезни и здравии я буду с тобой. Сегодня, завтра и всегда. Отныне я муж твой... Астрид сразу же заметила маленького дракончика на кольце, которого украшали голубые камни. Она почему-то знала, что ее кольцо будет похоже на кольцо Иккинга. С сегодняшнего дня ей его не снять... Она взяла кольцо правой рукой, и трясясь, надела его на левую. Несколько секунд она смотрела на него, ощущая, как цепи вокруг нее затянулись еще сильнее. Плевака повернулся к ней, откашлялся, пока Иккинг засовывал свой меч обратно в ножны. Она посмотрела на парня, и ее разум затуманили мрачные мысли. В отчаянной попытке избавиться от них, Астрид точно так же, как и Иккинг, вытащила свой меч из ножен и выставила перед собой. Тем, кто должен был принести кольцо, был ее отец. Он подошел к Льйоде, забрал маленькую вещицу с подушки и положил ее на лезвие меча. Он широко ей улыбнулся, и так же, как и Эрет, благословил кольцо. — Пусть боги наблюдают за этим единением... — сказал Хакон громко и раскатисто. Астрид повернулась к Иккингу и поднесла к нему меч. — В-в... — заикнулась Астрид. Она знала, что должна была пересилить себя и потому вздохнула, посильнее сжала меч и продолжила: — В болезни и здравии я буду с тобой. Сегодня, завтра и всегда. Отныне я жена твоя... Иккинг печально улыбнулся ей, и когда он надевал кольцо на свой палец, она закрыла глаза. — Тогда... — снова начал Плевака, пока девушка прятала оружие. Как и ее муж, Астрид повернулась к кузнецу, вот только в этот раз их руки безвольно болтались по бокам. — ... Я объявляю вас мужем и женой. Астрид, отныне тебя будут звать Астрид Карасик и будешь ты нашей Старшиной. Правьте Олухом вместе... Люди вокруг них заулюлюкали, празднуя соединение двух племен, и что наконец их вождь получил жену достойную его. — И теперь... — почти что прокричал Плевака, толпа слишком уж разошлась, — можешь поцеловать невесту в знак благословленной связи! — Что? — спросил Иккинг, его глаза расширились. — Поцеловать?! — теперь уже была очередь спрашивать Астрид. Шок и страх сковали ее сердце. Плевака кивнул. — Только так брак будет полностью узаконен... Все внезапно притихли, ожидая последнего шага. Кажется они не заметили эту небольшую заминку. — Давай, парень... — пробормотал Плевака, наклоняясь так, чтобы только пара его слышала. — Это только для виду... Сильно не старайся! Эм... без обид, Астрид... — Н-но.. — неуверенно прошептал Иккинг. — Прости... — пробормотал старый викинг и пожал плечами, пока остальные начали кричать, чтобы Иккинг наконец-то подарил заслуженный поцелуй своей невесте. — Просто сделай это! — прошипела Астрид. Ее начало раздражать поведение Иккинга, пусть он и держался на церемонии уверенней, чем она. — Обратного пути уже нет! — Ладно... После этого, он быстро положил руки ей на талию, немного притянул ее к себе и наклонился. Как только их губы встретились, Иккинг закрыл глаза. Астрид, прижав руки к его груди, сделала тоже самое. Это был первый раз, когда на глазах у остальных они притворились влюбленными мужем и женой, Вождем и Старшиной Олуха, но поздравляющая их толпа этого не заметила.