The Chieftess of Berk/Старшина Олуха

Некоторое время Астрид расхаживала туда-сюда по пещере Валки, отчаянно пытаясь объяснить практически все Иккингу и его матери, пока три больших дракона играли с тремя детенышами снаружи пещеры. Юная девушка выглядела довольно взволнованной, ее длинные светлые волосы растрепались и торчали во все стороны, а сама она быстро говорила и лихорадочно жестикулировала. Нет, она не хотела, чтобы они думали, будто она скрывала ценную информацию о своем племени или отце. Хотя, ей пришлось признаться самой себе, что убийство драконов внезапно стало намного хуже, чем просто «продавать» их. Конечно она знала, что тех драконов или отсылали сражаться с другими, или к каким-нибудь безумцам, которые собирали коллекции этих крылатых рептилий. Но все же основной аспект – убийство драконов – так или иначе фигурировал, когда речь шла о защите Хранафалла, племени и, конечно же, ее собственной семьи. Другой же аспект, который обнаружился не так давно, был только ради денег. А ее отец, будучи торговцем годами, очень любил деньги. И Астрид знала о существовании людей, которые бы купили по хорошей цене дракона. Возможно, именно поэтому Племя Охотников было более обеспеченным, чем остальные. И хотя Астрид знала, что из-за договора и союза Хакон точно не мог продолжать торговлю драконами, вместо этого торгуя иными вещами, но почему-то все равно чувствовала себя виноватой за то, что не рассказала им обо всем этом. Правда Иккинг уже и так знал довольно многое из ее прошлого. Может даже больше, чем ее собственные родители... — Понимаете... — наконец сказала Астрид, снова остановившись пред ними, — ...я не вижу причин, по которым мой отец мог бы продолжать торговлю драконами! Он человек чести, и я знаю, что он полностью поддерживает договор и сделает все, чтобы он работал! И он точно не мог предать другого вождя, особенно тебя! Он слишком тебя уважает... Но прошу, поймите, я не собиралась скрывать эту информацию. Просто... это, казалось, не было таким уж важным по сравнению со всем остальным! Иккинг ничего не говорил, и это немного раздражало Астрид. Но... что еще она могла сказать? Она рассказала им почему раньше Хакон занимался торговлей драконами. Да она даже рассказала и о совсем других вещах, которые не имели к этому никакого отношения! И все же больше всего ее раздражала причина по которой Хальвар продолжал охотиться на драконов. Конечно, Иккинг и Астрид поженились совсем недавно и, наверняка, информация о договоре еще не дошла до всех торговцев. Но она все равно гадала, как Хальвар, который довольно частенько посещал Хранафалл, не мог знать об этом. Маленькая тень сомнения закралась ей в голову. Что если, думала она, стоя перед Иккингом и Валкой, ее отец не следовал договору? Что если... он все еще охотился на драконов, а она даже не знала об этом. Ей нужно заранее выяснить так ли это было или за всем этим стояло нечто большее, а не просто Хальвар «не знал» о каких-то там договорах. И выяснить это нужно как можно скорее. До того... как ей придется рассказать Иккингу о своих сомнениях... Но прямо сейчас она ничего не могла с этим поделать, так что ей придется подождать, пока они не вернутся на Олух. Все что сейчас имело значение, это чтобы Иккинг понял ее и причины, по которым ее отец ранее торговал драконами. Но он все равно... постоянно избегал ее взгляда, из-за чего Астрид начинало казаться, что она снова сделала что-то не так. — Что же... — сказала Валка, будучи единственной, кто заметила беспокойство между двумя юными викингами, и встала. — ...конечно приятно знать, что твой отец не продолжает торговлю, как мы и условились. И я верю тебе, и что этот Хальвар тоже перестанет, раз уж он теперь осведомлен... — Астрид слышала колебание в ее голосе и поняла, что Валке потребуется немного времени, чтобы принять все это. И девушка не могла винить ее в этом... Но все же слова ее были полны тепла. Она подошла к Астрид, которая все так же неуверенно стояла пред ней. Валка положила руки ей на плечи, слегка улыбнулась, и у Астрид перехватило дыхание. Все-таки это был первый раз, когда Валка улыбалась ей и это правда многое значило для юной девушки. — И... — наконец продолжила она после небольшой, наполненной неуверенностью и новыми сомнениями, заминки, — ...я верю, что сегодня ты своими действиями доказала, что ты теперь на нашей стороне. Хотя... — женщина, а затем и Астрид смотрели на Иккинга с минуту. — ...возможно тебе стоило остаться здесь, как Иккинг и сказал тебе. Не думаю, что они бы смогли найти вход в пещеру. Но если бы это все же случилось, то было бы неплохо иметь подмогу на такой случай... — Да... — пробубнила Астрид, вдруг все больше понимая, почему Иккинг так отреагировал на ее действия. В конце концов, было слишком много всего, что сработало не так, как он планировал. Естественно, Астрид спрятала трех детенышей у теплого костра, где стенки железного котелка надежно укрывали их. И она знала, что ей стоило бы послушаться приказов Иккинга, но... где-то внутри девушка почувствовала, что будет лучше, если она поможет им. И она была рада, что нашла щит близ кровати Валки, и что успела добраться до корабля. Не успей она вовремя, тот человек с булавами попал бы ими по Иккингу... и... она не знала, что сделала бы тогда... Наверное, впала бы в ярость и накинулась на всех окружающих. Мысль о том, что кто-то мог причинить вред Иккингу... заставила ее тяжело сглотнуть и судорожно выдохнуть. И даже сейчас ее руки начинали трястись от всех этих чувств, смешанных с замешательством от того маленького поцелуя в щеку. Но с другой стороны (теперь она это понимала) Астрид своими действиями задела гордость Иккинга... своим неповиновением. А такое друзья или даже... жена... никогда бы не сделали... — Но ты многим похожа на меня, Астрид. Мне тоже было тяжело выполнять указания других, Стоик сам в этом убедился. Но, в конце концов, мы нашли компромисс и наши отношения стали только крепче... И если вы оба и дальше будете работать вместе, то тоже этому научитесь. Слушать другу друга и смотреть на ситуацию с иной стороны. Но, Астрид, в тебе я увидела доброе сердце, которое бьется за наших драконов. Я понимаю, почему Хакон так гордится тобой. Если бы Стоик был жив, он был бы счастлив, что у него есть такая невестка. Даже если ваш брак ненастоящий... Руки Валки переместились на, горящие от стыда и счастья, щеки Астрид. Она поняла свою ошибку и одновременно с этим была рада словам Валки. — Тебе всегда рады в моем Святилище, Астрид... — сказала она, а затем намного тише произнесла: — ...и я рада, что именно ты ворвалась в жизнь моего сына. Ты такая же твердолобая, как и он. Как и все Карасики... Ты очень хорошо вписываешься в нашу семью.... — Спасибо... — прошептала в ответ Астрид. Ее сердце тяжело билось, не зная, как же просить у Иккинга прощения. Но она знала, что должна. — И еще кое-что: почему бы тебе не заплести слегка волосы? Я заметила, что они немного мешали тебе во время боя и полета. Знаешь, Олуху все равно на подобное, просто сражайся, как делала это раньше. И к тому же так тебе будет легче увидеть соперника... Валка подмигнула ей, и если в воздухе до этого витало напряжение, то после хихиканья Астрид оно пропало. Хотя бы немного... Мать Иккинга наконец отпустила юную девушку, развернулась и направилась к трем детенышам, которые сразу прекратили свои игры, увидев ее. Валка опустила свой посох, и трое сразу же все поняли и забрались ей на спину и плечи. Правда у Счастливчика были некоторые трудности, но ему небольшим толчком помог Грозокрыл. Затем она повернулась к Иккингу и спросила: — Ты не против, если я полетаю с Беззубиком? Уже настало время кормежки и, думаю, наш дорогой Альфа тоже проголодался. Черный дракон запрыгал от радости, едва услышав это. Иккинг приподнял брови. — Да... только осторожнее с хвостом... Он так-то сам может летать, но все равно... — О, поверь мне я справлюсь. Я же все-таки дикая Драконья Королева! И, Астрид, Громгильда может тоже присоединится? Девушка слегка кивнула и до того, как кто-то из юных викингов успел бы что-то сказать, Валка запрыгнула на спину Беззубику и вылетела из пещеры вместе с Грозокрылом и Громгильдой. И вдруг настал он – момент, которого Иккинг желал ранее этим утром. Остаться с ней наедине. Но внезапно он испугался... не зная что и говорить по поводу происшествия на корабле. И учитывая, как Астрид смотрела на него, она видимо чувствовала то же самое... — Иккинг... — прошептала она, наконец садясь рядом с ним лицом к лицу и ожидая, когда он поднимет на нее свои глаза. — Я... задела твою гордость... да? — Дело не в гордости, Астрид... Ты проделала там замечательную работу и я очень благодарен, что ты была рядом со мной, но... — он вздохнул, будучи крайне честным в своих словах. — Но мне не следовало приходить. Я должна была остаться здесь. И ждать... Он кивнул, хотя сердцем Иккинг прекрасно понимал, почему она это сделала. Она была бойцом – воином. И именно так он должен к ней относиться. Конечно, она еще не знала всех маневров, и Иккинг заметил, как она временами кидала озабоченные взгляды на Громгильду, боясь за ее состояние. Но все-таки она была права. Астрид держалась против мужчины одним лишь щитом! — Астрид? — Да...? — Ты можешь поручиться за своего отца? Что он больше не торговал драконами после заключения союза между нашими племенами? Она смотрела на него с широко открытыми глазами. И он... он понял, что Астрид не знала чем занимались ее родители на Хранафалле, ведь теперь она жила на Олухе. Понял, что меняться было тяжело, хотя раньше Иккинг считал, что Хакону, с его-то воодушевлением по поводу драконов, будет просто. И понял, что Астрид сомневается в своих же словах. — Иккинг... — вздохнула она, положив свои руки на лежащую на коленях его. Он отчаянно пытался спрятать улыбку. — ...я хотела бы. Правда... но... боюсь, что я слишком сильно доверяла своему отцу. Как только мы вернемся на Олух, я сразу же напишу ему. Когда он ответит... мы что-нибудь предпримем. Но... Иккинг... он не плохой человек. Он бы не предал тебя. А если так и случилось, то на это должна быть веская причина. Я... немного сомневаюсь... но... также я уверена, что он не сделал бы этого... Ты понимаешь меня? Он снова поднял взгляд и посмотрел ей прямо в глаза, пытаясь понять ее. И да, возможно, чувства слепили его, но причин не доверять ей он более не видел. После всего, через что они прошли последние месяцы... Поэтому он широко улыбнулся ей и накрыл второй ладонью ее руки, слегка их поглаживая. — Я понимаю. И ты права, сначала ты должна связаться со своим отцом, прежде чем делать что-либо... А то так мы не поможем ни себе, ни нашим племенам... Она слегка кивнула и отвела от него взгляд. Он чувствовал, что девушка хотела расспросить его еще о некоторых вещах. Поэтому он попытался сменить тему разговора. — Мы... — пробормотал он, — ...отлично сработались там. Мы довольно неплохая команда. И ты бы точно сама могла справиться! — Это все потому, что ты сражался. Мне было просто понять твои движения и уже от них я отталкивалась. Это и щит помогли мне защитить тебя... В их голосах звучала некая печаль, из-за чего Иккингу снова стало трудно смотреть ей в глаза, когда она вновь повернулась к нему. Поэтому он встал и подошел к выходу из пещеры, чтобы посмотреть на Святилище: драконы летали, образуя гигантскую стаю, следуя за Валкой и Беззубиком. Это было завораживающее зрелище, но оно не помогло Иккингу отвлечься. В голове его крутилось слишком много мыслей. — Я, наверное, должен был знать, что ты придешь к нам на помощь... — сказал он, его плечи пораженно опустились. — ...Ты же Астрид Хофферсон! Я не должен был недооценивать тебя... — Не думаю, что ты это сделал. Я знаю, когда люди недооценивают меня. Это происходило всю мою жизнь. Так что не волнуйся об этом... Астрид тоже встала и подошла к выходу из пещеры, но остановилась у стены напротив и небрежно оперлась на нее, чтобы тоже понаблюдать за драконами. Но то и дело краем глаза она наблюдала за юношей. Видела, как выражение его лица из гнева перешло в печаль, а затем в нечто вроде волнения и стыда. Как бы ей хотелось, что бы он рассказал что у него на уме. Просто... что-то... что бы помогло им выбраться из этой дурацкой ситуации. — Я должна была послушать тебя и остаться здесь... — прошептала она. — Ты же вождь, ты командуешь... — Я не командую тобой! — возразил он с легкой обидой в голосе и добавил: — После всего ты должна понимать это... — Но ты все еще вождь. А я твоя жена... — Ты не... Ты мой друг, Астрид... — было в его словах что-то сакральное, что-то что она не могла понять. И это что-то заставило ее сердце биться быстрее. — По закону я твоя жена, не забывай об этом! Я-я надела кольцо, сказала клятвы и ты поцеловал меня... Иккинг слегка засмеялся. — Это же ты меня заставила, помнишь? — О... и как я могла забыть об этом...?! — саркастично ответила она. — Тогда мне просто хотелось, чтобы все поскорее кончилось! Следующую минуту юные викинги сидели в тишине. Астрид сложила руки на груди, а Иккинг оставил свои свободно болтаться. Они оба наблюдали за почти что пустым Святилищем. — Иккинг? — снова начала Астрид, ожидая, когда парень ответит, чтобы продолжить. — Да...? — Теперь я понимаю тебя... Я имею ввиду.. когда мы были на корабле, все о чем я думала – это о драконах. О Громгильде, Беззубике и Грозокрыле. И о трех наших маленьких детенышах. И обо всех драконах, живущих здесь и на Олухе. Я... я понимаю, почему ты так зациклен на этих существах. Потому что... может они и сильные, но все равно нуждаются в нашей защите. От людей, вроде тех торговцев. Или от тех, кто просто убивает их... То, как ты и твоя мама сражались за них, только сильнее убедило меня в правильности твоих слов и твоей веры. И я хотела победить, не ради себя или своего племени. А потому, что ты был так прав насчет драконов, что я всем сердцем хотела защитить их. И хотела защитить тебя, ведь ты хочешь сделать мир лучшим местом... Он посмотрел на нее и снова не смог сдержать небольшой улыбки от ее слов. Но она, кажется, этого не заметила, продолжая смотреть четко перед собой, от чего парень вновь нахмурился. Но по крайней мере, теперь он понял, почему она покинула Святилище... — Ты делаешь из меня какого-то героя... Но это не так... — Напротив... по крайней мере для меня... И я верю, что эти драконы тоже так думают. И Олух... твоя мама... и твой отец... я просто знаю это, пусть и никогда не видела его... И... меня печалит это, потому что я знаю какой ты удивительный и хотела бы я знать человека, который вырастил тебя таким. — Астрид... — ахнул он. Она не знала, как много значили для него ее слова. То, как она отзывалась о его отце и о нем самом, вызывало в Иккинге теплые чувства. — И Иккинг... прости меня... за то, что я не послушала тебя, когда у тебя был план получше и за... все остальное. За то, что не рассказала о старых сделках папы. И за то, что наговорила тебя во время нашей ссоры и... — Ссоры? Это же было недели назад! Не нужно извиняться! Я обвинил тебя в том, чего ты не делала, так что у тебя было полное право злиться на меня! То есть, ты тогда права – я был бараньей головой! — Но я прошу прощения за свои слова... Я... я не хочу твоей смерти. Только я вспоминаю о ноже и о том, что хотела от меня мама... Я... я бы не смогла простить себя. И я знаю, что ты бы никогда не заставил меня делать вещи, о которых мы бы потом оба пожалели... только ради наследника и счастья наших племен... И мне очень жаль как я отзывалась о тебе, Олухе и твоих друзьях... Такое говорить было слишком неуважительно с моей стороны! — Наших... друзьях... — пробормотал он, зная, что за последние недели они начали ей нравиться. По крайней мере большую часть времени она тепло отзывалась о них. Ну... настолько тепло, насколько это возможно, учитывая иногда странное поведение ребят. — Наших... друзьях... — повторила она за ним, мягко улыбаясь, и, наконец, повернулась к нему с легким блеском в своих голубых глазах. — Ты прав... — И Астрид... — сказал Иккинг, чувствуя, что это он должен был извиняться за свои слова и за то, что отправил ее обратно. Все-таки это по его вине она чуть не утонула в море во время шторма. — ...Я тоже крайне сильно извиняюсь... — Ты не должен извиняться, Иккинг... Я знаю, что ты так говорил только из-за гнева. — Но все равно... Я имею в виду... Я наговорил ужасных, очень ужасных вещей. То есть, конечно же мне не все равно на тебя и твои чувства, и больше всего мне хочется, чтобы ты была на Олухе, потому что любое племя было бы радо тебе! И Олуху невероятно повезло, что ты теперь с нами живешь... И я рад, что ты осталась в моем доме со мной и Беззубиком, и еще сильнее, что именно на тебе мне пришлось жениться... не по-настоящему. То есть, вероятно на тебе бы с удовольствием женились сотни мужчин и рады были бы иметь тебя рядом и так далее! — последние слова он проговорил как можно скорее, чтобы Астрид не услышала его настоящие чувства за извинениями. Не то чтобы он был против... ну... она точно не ответит ему взаимностью, так что все же против. — Я рада слышать это... — прошептала она со вздохом и легким смешком, обняв себя сильнее на мгновение и чувствуя тепло от его слов. Ее взгляд упал на обручальное кольцо, и Астрид охватило счастье, потому что она гордилась возможностью носить его. Очень... очень сильно гордилась, если быть точнее... В конце концов, если бы не этот принудительный брак, тогда бы появилась другая женщина и забрала его, а Астрид так и не смогла бы познакомиться с этим чудесным мужчиной. Ей выпала уникальная возможность – быть рядом с ним. Узнать его. Доверять ему. Он столько показал ей – например, истинную ценность чувств, и что жизнь это нечто большее, чем просто возможность быть одиноким воином. И, конечно же, что драконы делают жизнь более полноценной. Как и друзья с союзами. И что поиск кого-то, с кем бы ты хотел провести свою жизнь, иногда не самая трудная задача в мире, и что сердце ее знает об этом больше, чем голова. И... она благодарила богов, что они привели ее к Иккингу, и что он смог изменить ее сердце... «И многое больше», размышляла Астрид с небольшой, но мягкой улыбкой на губах, касаясь большим пальцем головки маленького дракона на ее кольце, чтобы почувствовать его рельеф и вернуть себя к реальности. — Иккинг...? — наконец мягко прошептала она, посмотрев на него. Ее сердце пропустило удар, когда его прекрасные зеленые глаза сразу же сфокусировались на ней, а на его лице появилась легкая улыбка. — Да... Астрид? — Почему ты попросил меня быть твоим тренером? Тогда, когда мы сражались? Брови Иккинга поползли вверх, а уголки губ слегка опустились, так как он думал о совсем других вещах, которые она могла спросить у него. Но только не об этом, ведь на корабле Иккинг был немного не в себе, а позже, когда появилась девушка, он был в слишком большой растерянности. Он даже не думал, что она вспомнит об этом. Этот неожиданный вопрос... И, кстати, они обсудили довольно много вещей, о которых думал Иккинг... а значит, вполне возможно, что следующей темой для разговора станет тот дурацкий поцелуй в щечку... — Думаешь, я бы забыла подобное? — Эм, нет-нет! Конечно нет! — Тогда, почему спросил? Его брови поднялись еще выше. — Помнишь то утро, когда ты отправила Жуткую Почту своей матери? — И ты тогда дразнил меня... — Ага, ну... — он почесал затылок, внезапно забыв обо всем, — дело в том, что именно об этом я тогда и хотел поговорить. Видишь ли, перед тем как ты заболела некоторые спрашивали, не могла бы ты тренировать нас. У тебя же есть некоторый опыт владения оружием и ведения боя. Ты произвела большое впечатление на «Танце Девы». И раз уж ты уже поправилась, то я подумал, что это неплохая идея, тем более если это поможет найти свое место среди народа Олуха. Будешь боевым тренером или вроде того... — Ох... я впечатлила великих Драконьих Наездников Олуха? — дразняще усмехнулась она. — Эй, у нас невероятно хорошие навыки полета, но, думаю, нам бы стоило улучшить наши навыки боя на земле. А со всеми твоими техниками... знаешь... у Олуха будет превосходная защита, особенно в дни, вроде Сноглтока, когда драконы улетают, чтобы отложить яйца... — Давай я сначала научу тебя нескольким вещам? А то я тут заметила, что твой удар слева иногда чуть слабее правого. У любого, кто заметит это, будет преимущество перед тобой. И нам обязательно нужно поработать над твоим равновесием. Парень слегка засмеялся, вконец расслабившись. Видимо Астрид пришлась эта идея по душе. И к тому же проводить с ней больше времени, должно быть, будет не худшим решением в мире. — Хорошо, если ты так хочешь, то я буду твоим учеником! Но помни, будешь мучить меня, отплачу той же монетой тебе на драконьих тренировках! — Еще посмотрим, Великий Покоритель Драконов! Наконец, она тоже рассмеялась, и Иккинг был по-настоящему счастлив, что Астрид могла себе это позволить после всех невзгод в ее жизни. Да, она была хорошо обученным воином, но Иккингу также нравилась эта ее мягкая и эмоциональная сторона. Может даже больше, ведь ее эмоции были так многогранны, что парню просто хотелось продолжать дальше изучать их. Чтобы полностью понять эту прекрасную женщину, с которой он проводит свое время, потому что боги решили, что их судьбы должны пересечься. — Сноглтог... — вдруг сказала Астрид блаженным тоном, снова меняя тему разговора. — Я бы больше хотела узнать о нем... Эм, не потому что драконы улетят... Просто... все так радостно говорят об этом празднике и ждут его. То есть... у нас тоже есть несколько праздников, но не думаю, что наши люди так же относятся к ним, как олуховчане к Сноглтогу... — О, тебе понравится! Мы строим гигантское дерево из зеленых досок и украшаем его щитами! И мы дарим подарки близким людям, а затем устраиваем огромное празднование в Медовом Зале! Все надевают свои лучшие наряды, ох ты должна увидеть шлем Плеваки с оленьими рогами и бубенчики на его руке! Оба слегка рассмеялись, представив подобное. — Я бы с удовольствием посмотрела на это... Думаю... Олух еще столько всего может мне предложить... Чувствуя, что напряжение полностью ушло, Иккинг слегка вздохнул, а затем вдруг заметил, как Астрид приблизилась и оказалась прямо напротив него. Он моргнул, но решил никак не комментировать такое необычное поведение. — И... Иккинг? Еще один вопрос... — она вздохнула и юноша даже смог увидеть небольшой румянец на ее щеках. — Д-да? — Что это был за поцелуй? О, черт... она и это помнила! Он правда-правда-правда надеялся, что она совершенно забыла об этом во время битвы и после всех разговоров. Но, видимо, ему не избежать этого неловкого разговора. Но, Хель, о чем он думал?! Конечно, это была всего лишь очередная вспышка чувств, и он должен был знать, что она захочет об этом поговорить. Ну... для нее явно было в новинку вся эта штука с «дружбой», но Иккинг предположил, что она сможет различить дружественный заботливый поцелуй в щечку и дурацкий маленький поцелуй, который предназначался ей. И только ей. Потому что... она была больше, чем другом. Даже больше, чем лучшим другом! С его губ сорвалась серия неопределенных звуков, которые никак не можно было составить в предложение. От такого странного поведения Астрид захихикала и закатила глаза, но затем тоже начала странно себя вести: девушка подняла свою руку, провела по локтю, вдоль его предплечья и запястья, а затем вложила руку в его ладонь и переплела свои пальцы с его, которые вдруг стали такими холодными и безвольными. — Знаешь, Иккинг... я очень рада, что вышла именно за тебя... Бедный Иккинг молился богам, чтобы все это не было сном, от которого он мог проснуться в любой момент. Боялся, что его мозг дурачит его. Но нет, ничто не могло быть настолько приятным, только ее теплая, мягкая рука в его, крепко сжимающая его собственные пальцы. Нет... сон не мог заставить его сердце так быстро биться, а тепло разлиться по всему телу. Сон не мог пахнуть лавандой и медом, которыми она, видимо, мыла тело и волосы. Нет... сон точно не мог быть таким реальным... — Я застала тебя врасплох? Он хихикнул, наконец, сжав ее руку крепче и погладив ее большим пальцем. — Немного? — Но... правильно ли я поняла значение поцелуя? — Я... я полагаю... — У тебя совсем слов нет, да? Подобное с тобой случается нечасто... — Ну... — пробормотал он, наконец повернувшись к ней и взяв ее за вторую руку, — ...видимо мне нужен определенный человек, чтобы лишиться дара речи... И может подходящий момент... чтобы... — Да... — едва прошептала девушка, видя, как Иккинг приблизился к ней, — ... сейчас точно подходящий момент, чтобы... Тяжелое предвкушение витало в воздухе, и Астрид, закрыв глаза, приподнялась на носочках, чтобы стать еще ближе. Иккинг отпустил ее руки, потянулся к ее щекам и дотронулся к ее коже своими длинными пальцами. Она держалась за его талию, в надежде удержаться на ногах и не упасть. Да... момент был идеальным... Она уже чувствовала его мягкое дыхание на своих губах и щетину на своем подбородке. Девушка затаила дыхание, дабы наконец почувствовать его губы на своих, надеясь, что все ее, все их чувства, наконец, обретут смысл. И вот они... Громкий крик и смех разнеслись по пещере и донеслись до ушей пары, из-за чего им пришлось остановиться. Сердца их забились быстрее от разочарования и раздражения, сразу поняв кто же был источником этого самого шума. Они были так близки друг к другу, и хотели наклониться еще ближе, но не могли, поскольку идеальный момент был упущен. Иккинг слегка отпрянул, но руки оставил у нее на плечах и взглянул через край обрыва вниз на заросшее Святилище. Но к счастью, Астрид тоже не отошла, и Иккинг даже чувствовал, как кончики ее пальцев прижимались к его бокам. — Что они тут забыли?! — громко спросил Иккинг, закатывая глаза, когда группа Драконьих Наездников вылетела из ледяных тоннелей и попала в Святилище – выкрикивая разные вещи, которые двое юных викингов не могли разобрать. — Определенно рушат подходящий момент... — пробормотала Астрид, наблюдая за пятью наездниками и их драконами, которые никак не могли взять в толк куда надо было лететь. — ... давай надеяться, что у них есть этому хорошее объяснение! И они наблюдали, как странная гонка, наконец, подошла к концу, когда Рыбьеног заметил пару и указал на них пальцем, пока остальные не направили своих драконов к их пещере, чтобы приземлиться там. К счастью, викинги находились близко к стене пещеры, и поэтому драконы спокойно пролетели и приземлились, а затем Драконьи Наездники слезли со своих крылатых рептилий. — Я повторяю, — воскликнул громко Сморкала, указывая на Кривоклыка и себя, а затем и на остальных всадников, — мы бы летели намного быстрее, если бы Кривик не отвлекался все время на остальных драконов. Ему нужно свое пространство! Вам, не Йоргенсонам, этого не понять! — Ты просто придумываешь причину почему проиграл гонку! — сказал Эрет, скрестив руки на груди и слегка пожимая плечами. — А другая причина – ты не смог сразу найти Святилище Валки! — добавил Задирака и Забияка с ним согласилась: — Да, ты потерялся! — Эм... ребята... — сказал Рыбьеног, крепко что-то сжимая в руках и нервно указывая на Иккинга и Астрид, которые все так же стояли у входа в пещеру, гневно хмурясь и плотно сжимая губы. — ...мы тут кое-что принес... — Вы все просто завидуете, что Кривоклык и я лучшие друзья и понимаем друг друга без слов, да? — Сморкала от души похлопал по шее Ужасное Чудовище, и тот немного зарычал. — Видите, он согласен... — Было бы чему завидовать... — сказал Задирака, указывая на Барса и Вепря. — У нас вообще два дракона в одном! — Да, это точно лучше! — согласилась с ним его сестра. Эрет же молчал, наконец заметив Иккинга и Астрид и послав им извиняющуюся улыбку, а затем прочистил горло, чтобы положить конец дальнейшей ссоре. И, наконец, остальные трое наездников тоже их заметили. — Хуже. Не. Придумаешь! — просто сказал Иккинг, черты его лица оставались пустыми. — Я передумала. Я уничтожу их, ты не против? — О, не волнуйтесь, Миледи, я совершенно не против! — Эй! — наконец выкрикнул Сморкала, заметив их странную позу. — Чего это с вами? — Думаю, Иккинг умирает... — пробормотал Задирака. — Э, чего?! Нет! Я думаю, что это Астрид умирает и ищет утешение у Иккинга, потому что они теперь друзья... Так трагично! — Умирает?! — громко спросил Сморкала, в шоке уставившись на близнецов. — Никто здесь не умирает! И ежу понятно, что тут происходит – у Иккинга зависимость от азартных игр, а Астрид просто пытается ему помочь! Рыбьеног и Эрет (который в отчаянии хлопнул себя ладонью по лбу) разделили нервные взгляды, прекрасно зная, что же происходило на самом деле между двумя юными викингами и не совсем понимая, почему остальные трое этого не замечали. Астрид и Иккинг уже успели воспользоваться печальной возможностью отойти друг от друга и просто взяться за руки. — Прости... не знал, что они прилетят... — пробубнил Иккинг, пока близнецы и Сморкала снова начали спорить по поводу странного поведения Астрид и Иккинга. — Ты не мог знать... — прошептала она в ответ, крепко сжимая его пальцы. — И думаю, у нас еще будет подходящий момент для... этого... Он кивнул и слегка усмехнулся. — Конечно... Все-таки... кажется, нам нужно многое обсудить? Глаза парня сверкнули. — Ага... Я тоже так думаю... — затем она нагнулась и мягко поцеловала его в щеку, прежде чем тоскливо отпустить его руку. — Но пока этого достаточно... Девушка прошла мимо Эрета и Рыбьенога, которые уже успели отвести глаза от любовных игр своих вождя и старшины. Сначала Астрид со всей силы ударила Сморкалу по руке. А затем и Задираку. Забияке повезло вовремя спрятаться за своим братом, прежде чем Астрид взялась бы за нее. Через некоторое время Иккинг подошел ближе и встал между Рыбьеногом и Эретом, наблюдая за близнецами и своим двоюродным братом. — Эй, прости босс... Мы не знали, что вы были... заняты... — сказал темноволосый мужчина, слегка хлопая Иккинга по плечу. — Да, и надеюсь, что Астрид не будет нас бить! — Бить? Вас двоих я пощажу, а с этими тремя я еще не закончила! И зачем вы вообще сюда прилетели?! — наконец спросила Астрид и повернулась к Иккингу, Рыбьеногу и Эрету. — О, точно! Тут посреди ночи доставили Жуткую Почту! — сказал Рыбьеног, отдавая Астрид что-то в руки. — И выглядело письмо очень важным! — добавил Эрет, указывая на свиток, на котором было написано имя девушки. — И мы прочитали его! — наконец сказала Забияка. Задирака тяжело кивнул: — Да! И мы решили, что будет лучше, если ты сама его прочитаешь! Астрид слегка закусила губу и злобно посмотрела на близнецов, развернула пергамент и сразу же узнала почерк своей матери. Сердце ее счастливо забилось, понимая, что мама все-таки приняла драконов и, возможно, даже ее нынешнюю «дружбу» с Иккингом. Но затем – только прочитав слова – у нее перехватило дыхание, а лицо побелело. Глаза расширились, а пальцы крепко-накрепко сжали пергамент. — Астрид? — шепотом спросил Иккинг и шагнул вперед, когда заметил, что что-то было не так. — Что она написала...? — Отец... болен... — ее дыхание было неровным. Она опустила письмо и посмотрела ему прямо в глаза. — ...неизвестной болезнью... Мама хочет, чтобы я прилетела как можно скорее, потому что... — она тяжело сглотнула, — ...она не знает сколько ему осталось...