~^~
Очередное подпольное собрание. Она слушала отчёты больше по инерции. Зная наверняка, что ничего нового она не услышит от них — своих союзников. Всё по-прежнему сложно. Трудновыполнимо. Отягощено. Сорвано. Убито. Собрания всех последних месяцев не приносили ничего, кроме печали для всех. Стремительная потеря союзников и нежелание магов выступать открыто против из-за новой, хитрой политики правящей верхушки. Обещавшей «всё» за «ничего». Их дела шли всё хуже и хуже с каждым месяцем. И она постоянно думала и думала, предпринимала какие-то временные действия, совсем не спала, чувствуя такую усталость, что хотелось просто лечь и не проснуться. Безысходность. Беспросветность. Одиночество. И даже её вечный спутник, так часто раньше согревавший её постель, теперь был постоянно отвергнут, был ненужен. Не внося в её жизнь ни капли облегчения. И сейчас, слушая очередные мрачные слова, она думала лишь об одном. О последнем дне их личного года. Дне, когда она имела последний шанс увидеть то, что они посадили. И больше всего хотелось всё бросить и просто сбежать. Туда. К нему. Укрыться от всего в его одеяле, на его плече, в шепоте его голоса. Голоса, который она понемногу начала забывать... Мысленно она была там прямо сейчас. Зная, насколько это желание не выполнимо. Чувствуя немую тоску. По маленькой, спокойной гавани, ворвавшейся в её жизнь с буйными чёрными кудрями. А перед глазами — одни лишь его письма. Стопкой красивой хранящиеся под замком в её сейфе. Письма, которые она перечитывать боялась. Но читала иногда, сидя на полу своей комнаты с бокалом его красного вина, что совсем не приносило удовольствия, лишь воспоминания. Письма, что так обмельчали со временем. И она должна бы радоваться, ведь это значило, что он забывал, что успокаивался, что смирился. Но вместо облегчения приходила лишь досада и скребущее одиночество. — Спасибо. Закончим на сегодня. Какая точная фраза. Именно это ей и предстояло. Абстрагируясь от дикого желания прыгнуть на скоростной поезд и оказаться напротив его двери уже через пять часов. Забыться в его объятиях, в его любви. Но разбивать после так опрометчиво данную надежду выше её сил. Снова видеть эти глаза, теряющие яркость... Поэтому она лишь мысленно вообразит себе вечером, как и часто до этого, то, что они могли посадить. А после — и его самого, целующего её.~^~
Она устало вошла в свой кабинет под покровом ночи. Зная точно, что она вновь не уснёт. Сегодня — особенно. Она подошла к своему столу, опираясь о его край и склоняя голову, выдыхая громко и безнадёжно. Сердце билось так медленно и пусто. Скандируя в голове без остановки: забыть. — Моргана... Тихо прозвучавший за спиной до боли знакомый голос заставил вдохнуть громко, почти истерично. Сердце забилось нещадно. Она резко обернулась с ужасом в глазах. Сбивчиво вжавшись в край стола. Наблюдая, как тёмная фигура в чёрном плаще с поднятым воротником и всё теми же волнами поднялась со стула в темноте этой комнаты. Он шёл к ней неторопливым шагом, сводя с ума этим приближением. — Нет-нет-нет... Уходи... Уходи! Отчаянная попытка прогнать. Встречаясь паническим взглядом с его печальной бездной глаз и едва уловимой улыбкой. — Можешь гнать меня. Я не уйду. Его тихий голос душил, заставляя метаться от желания скорее обнять до забившегося в мозгу страха. — Прошу тебя... Пока не поздно. Остановись. Но он не останавливался. И подошёл к ней так близко, что она ощутила забытый ею любимый ореховый запах. От которого ноги подкашивались и хотелось сползти на пол. — Поздно стало ровно в тот момент, когда ты приехала тем утром. А остановиться стало невозможным после того, как ты вошла в мой кабинет. Его прикосновение. Пальцами к её щеке нежно. Чтобы убедиться, что она ему не привиделась. И её ноги всё же подкосились. Арктур поймал её за талию, прижимая к себе, вдыхая любимый винный запах. Она безвольно обмякла на его груди, обнимая аккуратно, слыша его дико бьющееся сердце. Его едва уловимый шёпот на ухо и она больше не могла вдохнуть ни грамма воздуха, падая мысленно куда-то вниз от головокружения. — Я так скучал... Моргана подняла глаза, смотря на него болезненно. На грани страха и желания послать всё так далеко, как только можно, лишь бы он не отпускал её. И она не выдержала. Не смогла уже отвести взгляда. Не смогла выбраться из этих объятий. Не хотела... Она вскинула руки вверх, быстро обнимая его за шею, взлохмачивая волны, по которым скучала невыносимо сильно, набрасываясь на него с поцелуем. Откровенным, сумасшедшим, желанным... И его губы уже ласкают её шею, пока руки сжимают до боли. Она вздохнула так открыто громко, теряя связь с реальностью, чуть запрокидывая голову от этих быстрых поцелуев. Её неконтролируемый шёпот заставил остановиться всего на секунду. Прежде, чем снова накинуться на эти винные губы. — Как же сильно я люблю тебя... Пальто полетело с плеч, пуговицы рубашки затрещали, отскакивая, как и застёжки платья, быстро упавшего с её похудевшей фигуры. Его горячие поцелуи с желанием целовать её всю затмевали разум. И поверхность стола — вместо кровати. С разметавшимися по нему белыми волосами. И изгибом тонкой поясницы. Долгожданная близость, как в тумане безумия. Быстро. Рвано. Неистово. Дико. Громко.~^~
Её щека мягко на его груди. Посреди широкой кровати с её светлыми простынями. Неразмыкаемые объятия. Осознание реальности, боязливо спрятавшееся где-то за стенкой эйфории от его тепла. Она улыбалась. Тихо, невидимо. Вдыхая столь долгожданный аромат его присутствия в её жизни. И все её страхи стучались в ту же плотную завесу, сотканную из ощущения счастья, заставляющего сердце биться, жить. Он прижал её крепче, чувствуя наконец завладевший его душой покой и умиротворение. Она закрыла глаза всего на минуту... И провалилась в спасительный сон. Моргана проснулась спустя пару часов от холода. Глаза нехотя открылись, а рука провела по пустой кровати. Волна паники заставила подскочить с громким вдохом и забегать глазами по комнате. — Я здесь. Голос из темноты. Он стоял у окна в одних штанах, смотря на столь непривычный вид ночного города. Она быстро встала, завернувшись в одеяло и подошла к нему, успокаивая душу его присутствием. Она обняла его сзади за талию, пряча в одеяле и он улыбнулся. — На что смотришь? — На всё. — Всё в порядке? Ты напряжён. Магистр вздохнул, поглаживая её руки и устремляя взгляд дальше, на луну. — Я знаю, что утром, как только ты придёшь в себя, то начнёшь гнать меня снова... Я понимаю. Ты боишься. — Арктур... Она не знала, что будет утром, но понимала, что его слова наверняка правда. Он развернулся, расцепляя её объятия, жестко смотря на неё и она увидела, как неуловимо он изменился. — Нет. Помолчи. Я знаю все твои объяснения. Теперь твоя очередь слушать меня. Одеяло соскользнуло с плеч от опустившихся рук и её тонкая стена из эйфории упала куда-то к ногам. Впуская все страхи, все вопросы, главные из которых: «Что будет дальше?» «Что нам делать?» — У меня был целый год. Чтобы узнать больше о том мире, что я покинул давно. И я не терял времени. Я узнал. Обо всех событиях. Обо всех ужасах и ожесточившихся законах. Обо всём. Как узнал и о том, что твоя власть как никогда зыбка. Что ты на грани падения. И, зная тебя, я уверен, что даже понимание собственного проигрыша не остановит тебя. Ты не сбежишь. Не бросишь. Выберешь голову сложить. Моргана отвела взгляд в окно, зная, что он прав. Замечая, как поменялся взгляд бездны его глаз. Сияя теперь совсем иным светом. — Я не пойду за тобой в эту бездну, Моргана. Она резко посмотрела на него, приоткрыв от удивления рот. Руки сами отпустили одеяло и оно упало на пол, оставляя её совсем беззащитной перед его суровым взглядом. Она ощутила, словно её ударили под дых. Душа будто перестала существовать. Он отказался от неё... Облегчая задачу для окончательного расхождения их судеб. Заставляя страхи за него затрепыхать и умереть. Оставляя лишь страх одиночества, запульсировавший где-то глубоко внутри новой болью. Он поднял одеяло с пола, аккуратно набрасывая на её плечи, закутывая. — Я проверил твою теорию. Твоё мнение обо мне. И ты была права. Они все и правда слушают меня, что бы я ни сказал. Неважно: что. Важно: как. И я не пойду за тобой. Я не буду прятаться за твоей спиной. Потому что встану рядом. Как твой мужчина. Как твой равноценный союзник. Как тот, кто поведёт за собой. Моргана округлила глаза, перестав дышать. Вновь улавливая то, как, кажется, сильно он изменился. — Я не буду скрывать свою силу. Наоборот. Я покажу её. Я больше не намерен прятаться. А тебе — нужен кто-то, кто будет транслировать твои идеи, пока ты занимаешься путями достижения этих целей. И это буду я. Ты можешь протестовать, можешь быть против. Мне плевать. Я могу уйти из твоей спальни, но не из твоей жизни. Ты меня не прогонишь. Я буду с тобой до конца. Она молча разглядывала его жесткое лицо с этим печальным от природы выразительным взглядом, что сейчас с печалью не имел ничего общего. В этой бездне была лишь решимость. Огонь. Которого ей так не хватало. В жизни, в её деле, в её мыслях. Она взглянула на него совсем иначе, чем раньше. С немым восторгом. Понимая, что перед ней стояла легенда. Легенда, которой только предстоит раскрыться. Чтобы позже наверняка осесть на страницах книг по истории. Сердце билось так трепетно, ощущая воодушевление, которого в её жизни не появлялось слишком давно. И она ярко улыбнулась. — Я согласна. Но лишь при условии, что и из моей спальни ты не уйдёшь... Из нашей спальни... Я делить тебя ни с кем не намерена. Ты мой до конца. Он улыбнулся, выставляя ладонь перед ней. — Дай руку. Моргана подняла свою ладонь, прикасаясь к его зеркально, с улыбкой наблюдая, насколько она меньше. Она ощутила, как между ними просочилась его магия, мягкий тёмный туман окутал их руки и заструился между пальцами, формируя материю. Красивый чёрный блестящий антрацит тонко закрутился, преобразуясь в кольца, плотно сомкнувшиеся на безымянных пальцах. Она поднесла ладонь к глазам, улыбаясь, рассматривая, чувствуя себя, наконец, счастливой рядом с её милым мечтателем, невзирая на ужасы реальности за окном, которые сейчас не трогали её разум. — А ты — моя. До конца. Одеяло упало к ногам, уже нарочно и она сделала шаг к нему, светясь буквально от нахлынувших чувств. Белые волосы освещали темноту комнаты, кожа нагрелась, янтарь глаз сиял. Он провёл по её волосам, аккуратно погасив, чтобы комната или она сама не вспыхнула и Моргана весело рассмеялась, впервые в жизни не боясь своих эмоций, кидаясь к нему на шею и целуя. Он гладил её по спине, ненавязчиво гася вспышки света на коже, но разжигая иной пожар.~^~
Арктур поцеловал её мягко, разглядывая с нескрываемым удовольствием. Она лежала на спине, накручивая на палец кудряшки, которые неожиданно стали, наконец, её. Путь и не совсем тем способом, что она хотела. Но так было даже лучше. Он поцеловал её ладонь, вдыхая терпкость чёрного винограда, кислинку крыжовника и пряность. Тысячный раз удивляясь этому. Решая, наконец, спросить. — Скажи, моя винная любовь, почему ты так пахнешь? Я не заметил у тебя ни духов, ни единой подходящей баночки с кремом, маслом или чем-то ещё, что пахла бы, как всегда свежее, выдержанное вино. Раскрой мне этот секрет. Она удивлённо уставилась на него, замерев на секунду, а затем весело рассмеялась. — Неужели ты не знаешь, мой милый Арктур? — Не знаю чего? Она улыбнулась сильнее, размышляя почему он не знал. И ответ лежал на поверхности: он сбежал, не успев стать не только объектом испытаний. Не успев и познать себя, других, таких же сильных. Доходя до всего самостоятельно. Принимая все странности, просто как данность. — Наверное, тебе неизвестно, что для таких, как я и ты, мир воспринимается немного иначе... Ты замечал, что каждый предмет, человек или явление имеет свой запах, часто отличающийся от восприятия других людей? Например, для меня — бумага пахнет сандалом, вода в этом доме — розмарином, воздух этой комнаты — до твоего появления — солёной карамелью. И иногда эти запахи меняются. — Замечал. И что такого? — Для нас каждый материальный объект окрашивается в тот или иной аромат в зависимости от вызываемых эмоций. Для меня ты пахнешь ореховым пирожным. — Тем самым, которое ты никогда не ешь? Я полагал, что ты его терпеть не можешь... Это что за ассоциации у тебя со мной?! — Наоборот... Это — моя самая любимая вещь на земле. Я не могла их есть, потому что была расстроена своей необходимостью покинуть тебя. Они напоминали о тебе и о моем долге постоянно. Эти пирожные с ярким запахом ореха... Так пахнет моя к тебе любовь. А твоя любовь ко мне — пахнет тем самым вином. Он удивлённо слушал, никогда даже не задумываясь об этом, не предполагая, что все эти запахи, окружавшие его — лишь следствие его необычного восприятия мира. — Хочешь сказать, я влюбился в тебя с первого взгляда? — Похоже на то... Но это было неизбежно. — Почему? — Почему-почему! Потому что мы созданы друг для друга! По крайней мере, я так решила. Она весело рассмеялась, смотря в его улыбающиеся глаза и закручивая очередную волну на палец. Он улыбнулся, касаясь своим шёпотом её уха, наблюдая мурашки. — Пусть будет так. Я не против.~^~
Экстренное собрание. В тайном месте. Подпольное заседание. Со всеми важными представителями и союзниками. Её жесткий шаг к месту, которое можно было назвать сценой, если бы там было хоть небольшое возвышение. И он, стоящий рядом. Десятки непонятливых взглядов, к нему обращенных. Тихие перешёптывания о личности неизвестного, об опасениях и подозрениях. Моргана подняла руку, призывая к молчанию. Антрацит блеснул на пальце, отразившись от света лампы, вызвав новую волну уже немого удивления. Она начала свою речь жестким, командным голосом, вскидывая подбородок. Стоя там, ниже большинства на голову, но вселяющая трепет восхищения, излучающая силу несгибаемого характера и заставляющая уважать её личность одним лишь своим видом, одним лишь присутствием. — Я собрала вас для важной новости. Наше движение обрело нового верного союзника. Знакомьтесь. Арктур. Мой муж. Бывший магистр тёмных искусств. Голоса бурно зашептались, никак не в силах понять столь неожиданной новости. Она снова вскинула руку, заставляя их замолчать. — Да будет известно всем здесь присутствующим! Этот маг является обладателем одной из редчайших сил. Равной по мощи моей. Она выдержала паузу, с удовольствием наблюдая растерянные, заинтересованные, подозрительные взгляды и тихий шёпот. — Арктур способен подчинить себе все элементы стихий, создавая и беря их из ничего. Сама пустота подчиняется ему. И даже сам свет гаснет, стоит ему того лишь захотеть! Резкий гомон вспыхнувших голосов разрезал тишину словно острый нож. Многие повскакивали со своих мест, не веря в услышанное. Не желая обретать пустую надежду, терять которую было смертельно больно. Она подняла руку, на этот раз, чтобы похитить свет с ближайших источников. Несколько ламп погасло и её ладонь засветилась, обращая внимание на себя. Он дотронулся своей рукой до её, погасив и возвращая свет комнате. Воцарилось гробовое молчание и маги сели на места, не понимая, чего теперь им ждать. Что будет значить это для их мира, для их идей. Точно ли он станет одним из них и не обратит ли свою силу против них. Против неё. — Мы явим миру себя. Он станет лицом нашего движения. И поведёт за собой. Пока мы с вами будем методично отрезать от системы кусочек за кусочком. Пока не останется ничего! Она сжала кулак в воздухе и послышались одобрительные возгласы. Арктур сделал шаг вперёд. Сияя огнём в глазах. — Сегодня мы стали ближе к цели, к которой Моргана шла с самой юности. К которой каждый из нас тайно стремился, видя всю несостоятельность правящей власти и её тирании. Видя жестокость, что заставила нас думать о будущем наших детей с ужасом. Каждое утро все мы просыпаемся в страхе за завтрашний день! Пришло время показать, что мы не крысы, сидящие в подвалах! Мы не тени, прячущиеся по углам! Мы не призраки, чьи голоса не имеют звука! Мы — это сила! Он вскинул руку и растущие в горшках цветы и растения, повинуясь приказу, с шумом взвились вверх, прорастая стремительно, разрушая корнями горшки, поднимаясь к потолку. Удивлённые вдохи быстро сменились выброшенными вверх кулаками некоторых из союзников и проявившимися «да!» — Мы — это река! Которая смоет с лица земли всю грязь! Он поднял руку вверх, сжимая кулак и трубопровод заскрипел, вода побежала с дикой силой внутри металла в стенах, грозясь проломить. И ответное «да!» среагировавшее уже более бурно. И голоса зашумели, почти не стихая, затухая лишь на пол тона, чтобы услышать его голос. — Мы — больше не будем порабощёнными! Мы встанем с колен! Выйдем из подполья! Покажем себя! И наши голоса зазвучат в унисон! — Да! Не будем! — И они... испугаются. И они — падут! — Падут! Падут! — Потому что нас — больше, чем легион. Нас — миллионы! И мы снесём каждую преграду на своём пути. Сломаем каждый камень в стене. Разрушим всё, чтобы построить заново! — Да! Да! Моргана смотрела на него, улыбаясь, слушая вторящие ему громкие повторения его же слов. Восхищаясь. Чувствуя, что теперь — они готовы. Теперь — у них получится. Она взяла его за руку, сияя яркой вспышкой света волос и глаз, и громко спросила, перебивая бурные голоса. — Вы — с нами?! Громкое «да» выкрикивалось ещё долго, прежде, чем они приступили к детальной проработке абсолютно нового, грандиозного плана на ближайшие годы. Моргана стояла в окружении её последователей, опираясь руками об огромную карту их мира. А он стоял рядом, отмечая все удачные места сбора, все города и площади, на которых он собирался побывать... Она воодушевлённо и уверенно улыбалась. Теперь — веря. Теперь — зная наверняка. Что каждый их следующий шаг вместе будет значит в разы больше, чем весь её путь до этого.