Многозадачный специалист

      Харли Льюис Кинер помимо того, что являлся одним из лучших учеников Тони Старка и магистрантом Нью-Йоркского Университета по специальности информационные технологии, был тем еще говнюком. В хорошем смысле слова. Во многом его считали таковым, потому что он порой не очень корректно шутил. Особенно это стало заметно после того, как Кинер спелся с Пьетро. Они были просто чемпионами по части пранков. Один раз едва не довели до инфаркта Беннера, когда налили в чистую емкость из-под очистителя стекол пепси и пили ее на глазах у доктора.       В другой раз пострадала Ванда. Они купили огромного плюшевого мишку. И, вытащив из него весь наполнитель, затолкали туда Харли. Пьетро зашил дырку, и вот такой мишка подкараулил Ванду. Ор был на всю базу. Правда Харли тоже досталось, когда девушка швырнула его с испуга в стену с помощью магии, но оно того стоило.       Теперь же, когда Старк снова позвал Кинера потусить на базу, предварительно раздав Мстителям успокоительное, Пьетро без остановки рассказывал другу о том, что на базе появился психолог, и, судя по тому, как нездорово заблестели глаза Кинера, у того созрел гениальный план, как разыграть Паркера.       — Психолог, значит, говоришь, — усмехается Кинер, делая пару глотков кофе. Они сидели на небольшой мансарде, которая примыкала к спальне Пьетро.       — Ну да, — ответил Максимофф, — он парень-то неплохой, достает только своими играми, ну и так далее.       — Я тут до конца каникул, так что гарантирую тебе свободу от промывки мозгов на ближайшие месяца два, — да, у него определенно созрел шикарный план.       Кинеру было необходимо выцепить Питера и капитально нассать тому в уши, чтобы он заинтересовался и решил, что Харли нужны чуть ли не ежедневные консультации. А вот материала для работы у протеже Старка было вагона три и еще пара сотен маленьких тележек. Все же тусовки со студентками с кафедр психологии и социальной работы не прошли даром. Ах да, еще помогли тупые передачи про разделы имущества и очередной тест ДНК, которые часто смотрела его мама, пока он еще жил с ней в Теннесси.       — Привет, ты же Питер, да? — робко поинтересовался Кинер, когда кареглазый шатен сам появился в гостиной, где блондин с глазами цвета неба смотрел телек.       — Да, мы знакомы? — Питер улыбнулся и, встав около дивана, обхватил спинку пальцами.       — Я Харли. Харли Кинер, — встав с места, он протянул руку Питеру, и они смогли обменяться рукопожатиями, — я… ну в общем я вроде ученика мистера Старка… и он, он сказал, что только ты можешь мне помочь, — он страдальчески опускает взгляд в пол.       — Да… да, конечно, — пока что Питер не совсем понимал, что происходит. Тони ни разу не говорил ему о том, что у него есть ученик. Хотя разве он был должен? Да и какая разница, если его просят о помощи, — чем именно?       — Может… может, мы поговорим в более… ну, в другой обстановке? — бормочет Харли, неуверенно потирая руку.       — А, хорошо, мы можем пойти в мой кабинет, — спокойно и уверенно предложил Питер.       Харли это было на руку. Вслед за Питером он прошел в его кабинет и, сев на край дивана, тут же опустил плечи, и сделал самый грустный взгляд из всех, что только мог.       — Итак, о чем бы ты хотел поговорить? — интересуется Питер, заняв свое кресло напротив дивана.       Харли вспомнил все самое грустное, что видел в своей жизни. «Зеленая миля», «Хатико», «Титаник», тест по тригонометрии и контрольные по аналитической химии. От одних мыслей об этом тело била мелкая дрожь, а на глаза наворачивались слезы. Да, ему определенно стоило пойти учиться на актера. С такими-то данными.       — Хей, все в порядке, — Питер пересел на диван и очень осторожно опустил руку на плечо Харли, — тебе не о чем переживать, ты можешь доверять мне. Но, если ты хочешь, что бы я тебе помог, ты должен рассказать мне о том, что тебя беспокоит.       — Да… да, — неуверенно качает головой Кинер, — просто… просто я… для меня это очень тяжело…       — Я понимаю. Всегда сложно начать, но в этом нет ничего страшного, — заверяет его Питер.       — Мой папа… он ушел от нас с мамой… когда мне… мне было пять, — пока что была только правда. Отец Харли действительно ушел из семьи, бросив жену и ребенка, — и моя мама… она нашла мужчину. Ну, не сразу, года там через два… или три, — он старается верить в свою ложь, чтобы она звучала еще более убедительно, хотя, видя сострадательный взгляд Питера, понимал, что рыбка клюнула.       — У тебя были конфликты с отчимом? — предполагает Питер, так как замечает, что его собеседнику сложно продолжить.       — Не то слово, — шмыгает носом Кинер. Сейчас он думал о малыше Бемби, который остался один, — он… он невзлюбил меня… знаешь, он работал на дому. А мама… она работала в офисе, ну и я оставался один с этим ублюдком… довольно часто…       Самое сложное в такой момент не потерять контроль и еще не заржать. Так как иногда Кинеру становилось смешно от того бреда, который он продолжает нести, но игра стоит свеч. Он так считал.       — Он… он мог ударить меня, просто так… ну или за то… за то, что я не доел суп или там кашу. И еще… он ставил меня на крупу. Коленями. Мог тушить бычки и заставлял молчать, клялся убить маму, — продолжал нести свою фигню парень, всхлипывая и находясь в том состоянии, когда в самом деле мог зарыдать. Такие истории он много раз слышал от будущих социальных работников, которые совершали рейды по неблагополучным семьям. Обычно они любили вдаваться в подробности.       — Твоя мама… она узнала об этом? — Питер понимал, что Кинер похож на одного из тех клиентов, что были у него в кризисном центре, так что был готов начать работать с ним, хотя понимал, что проработка детских травм, тем более таких глубоких и сложных, процесс долгий и болезненный, но Харли нужна помощь.       — Нет… как и то, что… мне было тринадцать, когда он… он, — Харли заплакал, сам поражаясь своим актерским способностям, и сам обнял Питера, уткнувшись в плечо. Тот не возражал, — он изнасиловал меня. Я так боялся, что он причинит вред моей маме, что молчал и соглашался на все… он делал со мной плохие вещи, Питер… понимаешь?       — Да, — тяжело вздыхает Паркер.       — Я даже пытался покончить с собой, — бормочет Кинер, ему удобнее врать, когда он не видит лица Питера, а тот не видит его, — мне было так паршиво. Но потом… потом он просто пропал из нашей жизни… знаешь, словно его и не было…       Кинер не знал, как закончить свой бред, ведь встретился с Питером слишком рано, и история не до конца сложилась в его голове, но главное, что Питер его слушал и верил ему. Наивная душа.       — Что… что было потом? — все тем же осторожным тоном интересуется Питер, все же оторвав от себя Харли и сунув ему коробку бумажных платков.       — Несколько недель назад я случайно встретил его тут… в Нью-Йорке. На Бродвее… мы гуляли там с друзьями. Я так испугался, что все рассказал Тони… мистеру Старку, — продолжил он свой перфоманс, — и он посоветовал обратиться к тебе.       — Да, все верно, я постараюсь тебе помочь, но это большая работа, Харли, — сразу предупредил Питер, — ты готов к ней?       — Угу.       — Тогда давай начнем завтра? Тебе нужно время, чтобы проанализировать все и понять, что ты на самом деле готов. Такие решения всегда стоит обдумывать, — предлагает Паркер, да и через десять минут у него встреча с Рамлоу, так что он просто не мог уделить Кинеру достаточно времени.       — Хорошо, — соглашается Кинер. Все равно он добился своего, и теперь у него есть такой крутой способ развлечься и интересно провести время. Осталось рассказать обо всем Пьетро.