Equal Opportunity Employer/Работодатель равных возможностей

***Обращение автора: Обратите внимание: роль Билли Уайта теперь играет Глен Дровер. Поскольку он и так был гитаристом Megadeth, то это вообще -то его законное место. (от переводчика: Что хочу, то и ворочу, верно? Зачем вообще изначально был нужен этот Билли Уайт?)*** Похоже, что весь этот тестостерон вокруг меня влияет мне на мозги. Точняк, это повреждение головного мозга. Вот в чем проблема с мужчиками - эти феромоны, этот тестостерон, они вызывают помутнение рассудка, и теперь это чертовски отражается на мне. Я не могу перестать думать о сексе. Даже холодный душ не помогает. Вся эта хрень нарушает мой мыслительный процесс. Я копаюсь в своем изобилии бесплатных футболок, и выбираю ту, которая гласит: "Трахни меня. Я же басист". Я думаю, что это достаточно говорит о моем состоянии сейчас. Чтобы сделать предложение более привлекательным, я использую трюк, которому научилась на фотосессии. Благодаря ножницам у меня больше нет футболки. Чик, и теперь у меня есть короткий топ! Чтобы соответствовать моему имиджу охотницы, я распускаю и взбиваю немного пальцами волосы, чтоб они распушились, а подводку для глаз наношу немного гуще и чернее. Я на минуту задумываюсь о губной помаде, а потом решаю: нет, к черту все это. Когда я возвращаюсь в зеленую комнату, Дровер хихикает, а затем толкает локтем Ника, который смотрит на меня с открытым ртом. Когда дверь наконец закрывается, он говорит - Где я могу взять одну из таких футболок ... но, знаешь, для барабанщиков? - Не знаю. Дровер стучит ладонью по руке Ника. - А я думал, что достал немного вчера вечером? Ник отрицательно качает головой. - Очевидно, у меня не было подходящего оборудования...или, скажем так, у меня его было слишком много. Дровер поворачивается ко мне, приподнимая брови. - Эй, я ничего не могу поделать, если девчонки меня любят. Мастейн проходит мимо, останавливается на секунду, оглядывает меня с ног до головы и уходит, качая головой. Я оглядываю комнату и замечаю, что мелкорослого фотографа нет с нами. - А где Росс? Ник жует печеньку. - У него было другое задание. Вздыхаю с облегчением. - Отлично, теперь, раз его нет, я могу расслабиться. Ник начинает смеяться. - Чего? - О, ничего...не переживай, он вернется через пару дней. Когда мы выходим на сцену, музыка, дым и свет снова возвращают меня к жизни. Я не могу мотать головой, как обычно, но, по крайней мере, я могу поворачивать ее, не съеживаясь от боли. Конечно, я все еще в тумане тестостерона. Когда мы начинаем "The Scorpion", мои мысли заполненны сексуальными образами. Слова песни не помогают. Жажда ... грех ... хочет…что я могу сделать ... хочу, чтобы это сделали с тобой… Эта песня не имеет ничего общего с сексом, но я пою ее так, как будто так оно и есть. Оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Дэйва, когда мы вместе поем припев. - Когда я заберусь к тебе на спину, я обещаю не жалить. Я скажу то, что ты хочешь услышать, и ничего не буду иметь в виду. Я обращаюсь с тобой, как с собакой, и стреляю в тебя своим ядом. Ты притворяешься, будто не знаешь, что я скорпион... Хе-хе, он сказал, чтобы яд ему вкололи, хе-хе. Черт, весь этот мужской пот вокруг меня превращает меня в гребаных Бивиса и Баттхеда. Дэйв начинает свое соло, а я подпрыгиваю рядом с ним. Я замечаю развевающийся в зале плакат. - Верните Джуниора! Ой. Я пытаюсь абстрагироваться от увиденного. А потом я вижу еще. "Эллефсон Рулит!" Черт! Когда я снова подхожу к микрофону, девушка внизу показывает жестом пальца выстрел в меня. Что происходит с этими людьми? Мы в родном городе Джуниора или что? Я смотрю на Дэйва и вижу, что он тоже читает плакаты. - Эй! - рявкает он, когда песня заканчивается. - Вы, ребята, за Эллефсона, да? Публика разражается криками и ревом. - Но почему же? - спрашивает он, откидывая влажные волосы с лица. - Если бы я остался с ним, мы бы даже не были здесь сегодня вечером. Я бы не смог позволить себе заплатить ему и взять на себя потерю бронирования этого места. Толпа замолкает, только то тут, то там раздается свист. - У Боба в мизинце больше Megadeth, чем у Джуниора во всем теле. Теперь его интересуют только знаки доллара. Потом кто-то кричит: - Покажи нам свои сиськи! - Боб, - бормочет Дэйв в микрофон, поворачиваясь ко мне, - покажи им, на что ты способна. - Мои сиськи? - Спрашиваю я в микрофон. Он ухмыляется мне. - Нет, черт…как ты рубишь, Боб…твои навыки...игры на басу. Я снова смотрю на Ника. Он кивает мне, жует жвачку и улыбается. Я отодвигаюсь от микрофона и начинаю играть арпеджио...скольжение вверх...скольжение вниз...а потом я просто начинаю ебашить по струнам. Я швыряю свой мдиатор в публику и начинаю играть пальцами. Слышу какой-то свист между ударами моих струн. Черный кружевной лифчик взлетает на сцену, и я уворачиваюсь. Ник стучит в такт со мной, переходя с двойных бас барабанов, а затем начинает стучать по тарелкам, когда я подхожу к концу. Должно быть, он узнал мое соло по моим выступлениям дома. Я мысленно делаю себе пометку поцеловать его, когда мы сойдем со сцены. Затем Дэйв начинает вступление к "Something I’m Not ". - Это для Джуниора, рычит он. Никто не показывает мне факи до конца шоу. Про-Эллефсоновские плакаты исчезают. В какой-то момент кажется, что я слышу скандирование: “Боб...Боб...Боб”. Это похоже...очень похоже...очень, очень, очень похоже, но не совсем. -Надрали им задницы!, - улыбается Дровер, бросая мне полотенце, когда мы спускаемся по лестнице за кулисы. - Спасибо! Ник подходит и кладет руку мне на плечо. - Из нас получится хорошая команда или как? - Черт возьми, да! Я ухмыляюсь Мастейну, догоняя его в коридоре по пути в зеленую комнату. - Спасибо - выдыхаю я, все еще задыхаясь. - За что же? - За это...на сцене ... заступился за меня. - Я за тебя не заступался. - Но ... ты... - Нет, я дал тебе шанс проявить себя. Я за тебя не заступался, я тебя не защищал. Я не могу позволить своим фанатам думать, что взял тебя с собой в этот тур как просто горячую тёлочку. И что бы это, блядь, мне дало? Он откручивает крышку бутылки с водой и указывает ею на меня. - Чертова шутка. Нет, то шоу, которое ты устроила, было не для тебя, а для меня. Слава богу, что ты все не испортила. У меня отвисает челюсть, я чувствую, как рука Ника сжимает мое бедро. Когда Мастейн уходит, он наклоняется ко мне. -В последнее время ему было очень тяжело: судебный процесс, утечка альбома и всякие проблемы дома. Не принимай это близко к сердцу. В комнате я остаюсь с Ником и Дровером и кучей девушек- фанаток, которые окружают нас. Дэйв определенно не в настроении. Он стоит на одном месте, скрестив руки на груди и поджав губы. И я вижу, как он оживляется, когда появляется неожиданный посетитель. - Ньюстед! - кричит он. Бывший басист Metallica здесь…а это значит, что он, вероятно, видел ... шоу...мое соло. О боже, я надеюсь, что он был впечатлен. Я смотрю, как он подходит к Дэйву и хлопает его по рукам, а затем прижимается плечом к его плечу. Наверное, это что-то вроде мужских объятий. Они разговаривают некоторое время, а затем переходят на диван. Я никогда не видела, чтобы Дэйв так часто улыбался. Блин, кто бы мог подумать, что Джейсон Ньюстед сможет вызвать такую радость в нашем Генерале? - Значит, они друзья, да? - О да, уже очень давно. - Хммм. Я продолжаю наблюдать. Они все время наклоняются друг к другу разговаривая, улыбаются. Они сплошные вьющиеся волосы и зубы. Наконец я замечаю, что Дейв машет мне рукой. - Эй, Боб, посмотри, кто здесь. - Привет, - улыбаюсь я. Джейсон откидывает с лица прядь курчавых каштановых волос и протягивает руку. - Приятно познакомиться, Боб. А ты настоящий басист! - Спасибо. - Ты должно быть бы соответствуешь требованиям Генерала. Угол моего рта задирается в полуулыбку. Для полных улыбок, когда эти двое рядом, места нет. Кроме того, я все жду, что мне вышибут почву из-под ног. Полагаю, Ньюстед просто по-доброму себя ведет - Садись, - приказывает Дейв, указывая по другую сторону Джейсона. Я протискиваюсь между ним и подлокотником дивана. Опять этот тестостерон. Черт возьми, здесь так жарко. - Ты должна сказать мне, где взяла ту футболку, что была на тебе сегодня. Мне определенно нужна такая же! Я поворачиваюсь к Джейсону. На его щеке появляется ямочка. - Неужели? Черт возьми, ты можешь взять мою. Это не приносит мне никакой пользы.” Джейсон смеется и снова начинает разговаривать с Дейвом. На нем футболка с надписью "я бью жену". Каждый раз, когда он двигается, кожа его руки скользит по моей. Это заставляет все мои нервы напрячься, особенно те, что стонут у меня в паху. Это сведет меня с ума. Я жду перерыва в их разговоре, чтобы вмешаться, но этого не происходит. Я упираюсь локтем в подлокотник дивана и подпираю голову рукой. - О боже мой! Ты же басист! Мы с Джейсоном поворачиваем головы к Мензе и блондинке с большими голубыми глазами и огромной грудью. Когда она отрывается от Ника и направляется ко мне, Ник вскидывает руки вверх, качает головой и уходит. Джейсон возвращается к разговору с Дейвом. “Я видела твои фотографии на сайте Росса Халфина, - начинает она болтать. - У тебя такие красивые волосы... - Э-э, спасибо. “Я танцовщица в " Honey’s down the road ". Мне бы очень хотелось, чтобы ты пришла посмотреть, как я танцую. Я искоса смотрю на нее. Что за чертовщина? - Моя подружка, Джинджер где-то здесь. Она просто умирает от желания познакомиться с тобой. А вот и она! Раздается еще один визг, а затем передо мной появляется рыженькая девуля. Она садится ко мне на колени. Хорошо, что я все еще в джинсах, потому что я не думаю, что эта девушка носит нижнее белье под своей мини-юбкой. Две девушки начинают разговаривать друг с другом некоторое время, а затем я чувствую, как чья-то рука лезет в мои волосы. -Ты, должно быть, натуральная блондинка, - говорит она, поглаживая меня. - Я не вижу никаких корней. Затем другая добавляет: - Ну, есть только один способ проверить!... Они начинают смеяться, а затем рыжая хихикает: -Нееет, если она бреет! Я закатываю глаза и качаю головой. - Очевидно, футболочка - то работает, выдыхает Джейсон мне в ухо. Фух, от этого горячего дыхания у меня по спине побежали мурашки. Мгновение я колеблюсь, чтобы собраться с мыслями. Я боюсь, что если сейчас посмотрю на него, то наброшусь и начну раздевать его. - Да, но не на ... - во вспышке каштанового и рыжего Джейсон и Дейв исчезают. - мужчин, заканчиваю я со вздохом. Что ж, вот и проёбан мой шанс поболтать с кем-нибудь не из моей группы, Ну, во всяком случае, с кем-нибудь с членом. Но я не думаю, что Ньюстед интересовался мной. Он уделял внимание только Дэйву. Должно быть, они давно не виделись. - Это место занято? Я качаю головой, и затем еще две полуодетые девушки сидят на диване со мной. Я смотрю через всю комнату на Ника и Дровера, и они попеременно стреляют в меня пальцем. Ник что-то бормочет себе под нос, но я не могу разобрать, что именно, из-за всех этих визгливых девичьих голосов. Так много гребаного хихиканья, визгов, это так пронзительно...и действует на мои и без того натянутые нервы. - Вставай! - Кричу я, толкая полуобнаженную задницу, отчего у меня начинают неметь колени. - Вставай! Мне надо пописать! Рыжая спрыгивает с меня, и я протискиваюсь к своим друзьям. Никто из них ничего не говорит. Ник бросает на меня недобрый взгляд. - Что? Он качает головой, а потом переводит взгляд за меня. Я чувствую запах духов. За моей спиной должна быть девушка. - Эй, ребята, не хотите ли чего-нибудь выпить? Дровер чешет затылок и смотрит на Ника. - Да, поехали. Каким-то образом Ник, Дровер, я и три цыпочки втискиваются в одно такси. Крупная блондинка сидит у меня на коленях, уткнувшись грудью мне в лицо. Я чувствую только запах духов, лака для волос и мускусного одеколона Дровера. За нами следует еще одно такси, до краев набитое фанатками, танцовщицами и следующими за нами роуди. Через пять минут мы оказываемся перед "Honey’s ", где толстый мускулистый вышибала разрешает нам войти. - Привет! Я улыбаюсь, прежде чем рыжеволосая заталкивает меня в темный коридор. Когда мы добираемся до конца, “Thunderkiss ‘65White Zombie гремит над динамиками. Красный прожектор указывает на совершенно голую танцовщицу, крутящуюся вокруг шеста на сцене. - Ебушки-воробушки, наконец-то я там где надо!, - радуется Ник, протискиваясь мимо меня. Не могу поверить, что согласилась приехать сюда. Где тут столик, а где официантка? Мне нужно выпить, и немедленно. - Держи, милая. Я беру Бакарди и кока-колу у официантки, у которой на груди висят штучки с кисточками, а на шее-бабочка. Ник слишком взволнован, чтобы сидеть за этим столом с дюжиной голых женщин, танцующих вокруг него. Дровер смотрит на часы и поворачивается ко мне. - Чья блестящая идея была прийти в бар топлесс? Мы оба смотрим на Ника, который хихикает, когда танцовщица садится ему на колени и пихает свои сиськи ему в лицо. - Если моя девушка узнает, что я был тут, мне не жить, - ворчит он, наклоняясь ко мне. Грохнув стаканом, Дровер встает и бросает на стол пару долларов. - На хер все это. Я иду в гостиницу. Ты пойдешь со мной?” Я встаю и иду за ним, но тут кто-то хватает меня за руку. - Эй, ты уже уходишь? Я киваю Нику, и он смотрит на меня своими щенячьими глазищами, хлопая густыми черными ресницами. - Не уходи. Останься здесь со мной…ненадолго. - Нет ... - Ну пожалуйста! Он стоит так близко ко мне, что я чувствую запах бурбона в его дыхании. Он берет меня за другую руку, и его нос соприкасается с моим. - Да ладно тебе. Мы же из ритм-секции. Мы должны держаться вместе. Я на минуту задумываюсь…. Он действительно поддерживал меня во время шоу...и после шоу. Я машу Дроверу, и он уходит. Черт, а что такое несколько часов в стриптиз баре? Это сущий ад, вот что это такое. Я не люблю женщин, но могу оценить их красоту. Я имею в виду, что могу смотреть на них и думать, что они сексуальны или привлекательны. Я даже не возражаю, если они прикасаются ко мне. Это такая же кожа, как и у мужчины. Ладно, она мягче, но, несмотря на это, когда она касается тебя, она касается тех же нервов, что и кожа мужчины. Но по какой-то причине мужчины сейчас не хотят иметь со мной ничего общего. Я не лесбиянка. Я не би. Но я возбуждена, и Ник видит это в моих глазах каждый раз, когда одна из этих танцовщиц прикасается ко мне или гладит мою голову, и этот его взгляд как будто делает со мной что-то. Он меня подгоняет, подстрекает. Поэтому, когда одна из девочек садится ко мне на колени, я не отталкиваю ее...и когда она обнимает меня и притягивает мое лицо к своему, я не отступаю. Я просто позволяю ей сделать это, и прежде чем я это осознаю, она целует меня...и это не так уж плохо. Это становится еще лучше, когда она целует Ника, а затем снова меян. Как будто я целую его, не целуя, и не успеваю опомниться, как его губы касаются моих, потом ее, потом моих. После нескольких таких раундов остаемся только я и он. Его руки держат мою голову, удерживая мое лицо повернутым только к нему. Танцовщица пытается поцеловать мое ухо, а потом и его, но через некоторое время встает и уходит. Когда мы наконец расстаемся, мы смотрим друг на друга, гадая, о чем думает другой. Ник отводит глаза в сторону. - Ты хочешь уйти? Как только я начинаю кивать, он выдергивает меня из кресла, и мы с трудом пробираемся к двери. - Такси! - кричит он, поднимая руку вверх. Желтое такси выезжает со стоянки на парковочную площадку, и мы садимся. Я смотрю в окно и вижу, как мимо проплывают уличные фонари. Мне не хочется смотреть на Ника, потому что знаю, что если я это сделаю, то снова начну его целовать, а мне, наверное, не стоит этого делать. Потом мне приходит в голову, что мы едем в отель, и нам придется делить комнату вместе. Это плохо. Я, наверное, нарушаю все табу в своей жизни. И опять же - контракт... И это Ник. Отель находится недалеко, может быть, в десяти милях. Мы доберемся туда прежде, чем кто-нибудь из нас успеет что-нибудь сказать. Ник расплачивается с водителем, а затем следует за мной в отель, через вестибюль и в лифт. Как только двери захлопываются, мы натыкаемся друг на друга, вцепляемся друг другу в волосы, кусаем губы. Его усы и козлиная бородка колятся. Мое лицо щиплет и становится горячим. Двери лифта открываются на нашем этаже, и мы идем рука об руку по коридору. Ник вставляет свой ключ-пропуск в считывающее устройство. Маленький огонек меняется с зеленого на красный, и я слышу щелчок замка. Он толкает дверь и открывает ее. В нашей комнате совершенно темно. Кому нужен свет? Кроме того, я, вероятно, смогу смотреть ему в глаза завтра, если мы не увидим друг друга голыми сегодня. Я чувствую, как подол моей футболки приподнимается, а потом она стягивается через голову. Невидимаяв темноте рука скользит по моей левой груди, а затем сильно сжимается, когда рот продолжает прижимать свой язык к моему. Я задираю футболку Ника. Она цепляется за его подбородок. Мы отрываемся друг от друга, чтобы снять её, и тогда я чувствую, как мягкие волосы его груди касаются меня, когда мы снова прижимаемся друг к другу. Бретелька лифчика соскальзывает с моего плеча, за ней следует другая. Руки обхватывают мою грудную клетку и расстегивают крючок на спине, а затем я чувствую, как моя грудь прижимается к груди Ника. Мы снова целуемся, а потом он отстраняется и опускает голову. Мои руки гладят его мускулистую спину. Губы впиваются в меня, и я задыхаюсь. Затем загорается свет. - Какого хрена? Я прыгаю за спину Ника, прикрываясь. Через его плечо я вижу Дровера, лежащего на одной из больших кроватей, его песочные волосы растрепаны. Он трет один из своих прищуренных глаз. - Что вы тут делаете, ребята? Мы смотрим на него. Не знаю, как Ник, но у меня отвисла челюсть. - Вы, ребята, не...вы не…Ник, пожалуйста, скажи мне, что это не Боб голая у тебя за спиной. Он быстро поворачивает голову через плечо, смотрит на мои сиськи, потом в мои глаза. Он улыбается и снова оборачивается. - Ладно, она не ... она только наполовину голая.