Охота на зверя

— Беллами, думаю тебе стоит возвращаться, наверняка твоя охрана тебя обыскалась… — Охрана? Да это курицы наседки скорее, от кого меня охранять? — Например от меня — Она остановила коня и устремилась в карие глаза задумчивым, но, на удивление спокойным взглядом. — Наверное стоит вернуть тебя обра… — Она не успела договорить, так как её внимание привлёк крик. «Господин Джереми!» — Помяни лихо, — забубнил тот при виде приближающегося телохранителя. Пока была возможность задать вопрос, Кларк воспользовалась моментом: — Что у тебя за личная охрана такая, раз не в состоянии за тобой уследить, ты же в кресле, — гоготнула она в ожидании ответа. — Это долгая история, как подвернётся случай, обязательно расскажу. И я сейчас в седле, — он бодро с ноткой веселья во взгляде подмигнул, словно и не было всех тех бессонных ночей, плохого аппетита и пристрастия к опиуму.       Кларк лишь фыркнула его беспечности, когда окликающий мужчина оказался совсем рядом. Из-за пробежки в тяжёлых латных доспехах, лицо мужчины раскраснелось, некоторое время ему понадобилось в полусогнутом состоянии чтобы отдышаться. Кларк лишь закатила глаза. Что за бестолочь.       Отвязав поводья от седла, она передала их в руки телохранителя, попрощавшись с Беллами, улыбка окрасила её лицо, которую она безуспешно пыталась подавить. Встреча и приятная беседа разливалась теплом в груди, заглушая горечь осознания неизбежного. Кларк были интересны проводимые Беллами исследования, но она даже и не надеялась что он будет проводить нечто подобное. Казалось бы, ей следовало задуматься, когда он попросил о подобной услуге. Хоть зверей гораздо сложнее ловить живыми, она восприняла это как вызов. Интересную игру. Нужно было поинтересоваться что стало с теми ликантропами… Теперь, когда она понимала, что они, по сути своей, не отличаются от людей, стало любопытно что же он с ними сделал. Снял шкуру и разложил органы по полочкам? Хотя Кларк сомневалась, что Беллами сделал бы нечто подобное с осознанным существом. Он был наблюдателем, а не тем, кто пытал и убивал, в отличии от Гловера.       От упоминании этого крыса, хоть и в голове Кларк, её злость начала расти. Хорошо, что Беллами уже уехал, чтобы не увидеть выражение гнева на лице Кларк, пришпорив коня, понеслась вглубь леса. Она намеревалась поохотиться, но делать это вблизи Прежмера не было смысла. Нужно было пробираться поглубже. Хотя это рисковая затея… Но что Кларк теряет? Она и так умирает. Если умирать, то, хотя бы, не от голода, так как деньги были на исходе. Прямо сейчас идти в ассоциацию охотников она, по неизвестным причинам, не хотела, как и наведываться в церковь. Её грызли смутные сомнения. Она это сделает, но чуть позже.

***

Утро несколько дней спустя.

      Сегодня, как, в прочем, и всегда, в таверне было оживлённо. Люди пили и смеялись, кидая на Кларк презрительные, но опасливые взгляды. Почему эта сумасшедшая должна свободно появляться в подобных местах? особенно учитывая недавние события. Она угроза. Почему церковь бездействует?       Кларк медленно подошла к стойке и вальяжно развалилась на стуле, нервно оглядываясь, нетерпеливо постукивала указательным пальцем левой руки и безостановочно нервно трясла ногой. Люк окликнул Кларк, но в ответ получил лишь молчание. Он выжидательно уткнулся взглядом, оглядывая ту с ног до головы. Неплохо Кларк потрепало, неужели опять на охоте была? Чего и стоило ожидать от Кларк. Против собственной воли он восхитился ей, удивляясь тому, насколько человек может быть упорным и стойким. Ему было жаль того, что с ней произошло. Что было с ней в детстве, что сейчас. Церковь попросту несправедлива по отношению к ней. Вот во что вылилась её многолетняя преданность. Мало того, что нельзя было не заметить как осунулось лицо Кларк и как в принципе она исхудала. Он поразился тому, как она вообще до сих пор держится на ногах. Её истязали не только физически, но и душевно, а сейчас ещё и эти гнусные слухи начали ходить.       Прочистив горло, он заговорил громче, но, так же, выдерживая мягкость в голосе: — Кларк… — Наконец, она обратила на него внимание, в это же мгновение движение её ног и пальца прекратились, словно всё её существо затаило дыхание. — У тебя кровь. — Он указал пальцем на её рот, не намереваясь даже узнавать каким образом она там оказалась. Возможно, оборотень дал более сильный отпор, чем она ожидала. К тому же, учтывая её состояние, могло произойти что угодно.       Что стало удивительным для Люка, сейчас глаза Кларк казались отчуждёнными и пустыми. Он так привык к постоянно плещущемуся в них гневу, перемешанному с безумием, что он вида подобной Кларк, у него пробежали холодные мурашки по телу. Не от страха. Нет. Это было что-то другое, доселе ему незнакомое. Что-то отдалённо напоминающее беспокойство. Он сглотнул ком в горле, стараясь заглушить неожиданно возникший болезненный укол в районе горла. Его глаза внимательно следили за спокойным удивлением Кларк, вытирающей рот рукавом рубахи. Сейчас она казалась подавленной и разбитой. Словно кто-то вышиб почву у неё из-под ног. Сейчас она казалась ему потерянной. Да. Это лучшее определение, что можно сейчас отнести к Кларк. Она выглядела именно потерянной. Люк не знал что поспособствовало подобным изменениям в Кларк, но, как бы то ни было, ему захотелось её приободрить.       Перед лицом Кларк из ниоткуда возникло шесть кружек рома. Она устало подняла глаза, уставившись в глаза Люка. Не успела она открыть рот в вопросе, как тот её опередил: «За счёт заведения. Просто захотел поднять тебе немного настроение».       В ответ она лишь угукнула, сделав первый глоток из кружки, отставила его, сложив руки в замок. — Что стряслось? Хочешь поделиться? Кларк лишь надменно фыркнула, будто до неё кому-то действительно было дело. Лишь сухо произнесла: — Нет. Не хочу. Люк выдержал взгляд некоторое время, но продолжение, или объяснения так и не последовали. Хотя на это он мало рассчитывал. — Что ж… Конечно, я понимаю, но, если захочешь выговориться, я тебя выслушаю. Кларк же, не удостоила того взглядом, так и пробегаясь по присутствующим. Как же её раздражала их двуличная натура. Эти презритекльные взгляды, которыми её одаривал каждый, кому не лень. Почему она должна сейчас сидеть и всё это терпеть?! В ней вскипела ярость, поглощающая её кусочек за кусочком, лишая здравого рассудка. Перед глазами Кларк возникла пелена. Поволока. Она, будучи словно в тумане, словно кем-то околдованная, лишённая собственной воли не видела перед собой ничего. Лишь картинки недавних событий всплыли перед ней:       «Кларк начало мутить от боли, спешившись, она предусмотрительно привязала коня к дереву. Её безостановочно рвало кровью, согнувшись над землёй. Ноги подкашивались, грозясь уронить Кларк на землю. Конь начал неистово ржать, выворачиваться, в попытках сбежать, когда Кларк полегчало и она подошла к коню, тот попытался её лягнуть, что у него бы вышло не увернись Кларк. В ней взыграл гнев такой силы, что застлал глаза белой пеленой, напрочь выбивая сознание из её головы, как и здравый разум. Тогда она очнулась и увидела в окровавленной руке крепко сжатый кинжал, а из горла коня хлестала бурая кровь, заливая землю под собой. Кларк пришлось преодолеть пешком многие километры, чтобы добраться до Прежмера, удивительно как она за время пути так и не наткнулась ни на одного оборотня».       Когда Кларк пришла в себя, пелена спала с её глаз, а гнев затих, она оказалась посередине диалога с Гловером и церковью. В растерянности её глаза расширились и она начала торопливо оглядываться. Почему она не помнит как попала сюда? — Ты меня слышишь, Кларк? — Гловер сделал несколько шагов по направлению к ней, раздуваемый от гнева., его нос, уши и щёки покраснели. Как же сильно Кларк успела его разозлить. Как жаль, что сама она этого не помнит. Епископ же тяжело выдохнул, выходя из комнаты. — Заканчивай с ней. «Да что здесь, дьявол побери, происходит»?!

***

      Аня стала свидетельницей сцены, в которой ей довелось наблюдать то, на какие зверства действительно способна Кларк. Перед ней была жестокая убийца и в это невозможно было не верить. Она знала и до этого на что способна Кларк, но сейчас, убеждаясь в этом воочию, видя все эти отточенные движения, хоть и скрытые под маской небрежности, она одним точным движением попадала в жизненно важные органы. Несмотря на то, что у неё была всего одна рука, она орудовала ей мастерски. Уверенные движения ног и танец лезвия. Это могло бы её заворожить, если бы не ужасающие крики присутствующих. Всё это результат вспыльчивого характера Кларк, или же результат обращения? Но почему это произошло так скоро? Лицо Кларк, как и её тело, были окрашены свежей кровью, у неё же самой глаза блестели безумием, нечеловеческим безумием. Быстро сообразив, Аня вывела Люка из таверны, доведя до безопасного места, тут же сообщила страже о случившемся. Она могла бы спасти все те жизни, но… Зачем? Аня сразу же осознала последствия своих действий и в голове возникла картина, как она обращается и что? Убивает Кларк? Нельзя, чтобы она умерла. Даже если допустить подобный исход, спася всех тех людей, её тут же приговорили бы к смерти, а лишаться головы она пока не планировала. Нужно сообщить Лексе о случившемся. Обращение Кларк явно идёт не так, ка задумывалось изначально.

***

      Стоя перед Гловером, вся лохматая и окровавленная, Кларк поняла, что обе её руки плотно прижаты к телу, а цепь опоясывала всё, начиная от горла, заканчивая ногами. Сейчас она напоминала скорее кокон. К чему вся эта осторожность? В голове возникли слова Епископа, перед тем, как он ушёл: «Заканчивай с ней». — Гловер, — предупредительно зарычала, сама испугавшись собственного звука, вырвавшегося из глубин её глотки. Нечеловеческого рыка. Проигнорировав это, она вернулась к более важным сейчас вещам, продолжила, --что всё это значит? — Что это, Кларк? — Он зло прошипел, делая нажим на «это», приблизил своё лицо к ней, но, тем не менее, удерживая дистанцию в целях безопасности. — Не строй из себя несведущего! Ты знаешь о чём я, какого дьявола вы заковали меня в цепи?! — Она попыталась вырваться, двигая плечами. Бесполезно.       Гловер хищно ухмыльнулся. — Моя маленькая милая Кларк, — от его слащавого тона по спине Кларк пробежались мурашки. Нехорошее предчувствие окатило её, словно кто-то скинул её в ледяную воду. В груди что-то ухнуло, тем не мерее, Гловер продолжил, расхаживая из стороны в сторону. — Ты не понимаешь в каком ты положении, не так ли? Неужели ты прослушала весь наш диалог? Тогда я, исключительно для тебя, в память о нашей долгой дружбе, — он облизал губы, обдавая Кларк вонью изо рта, от чего та поморщилась, — Повторю: Ты. Церкви. Больше. Не. Нужна. — Сделал он паузу после каждого слова, чтобы придать большей драматичности. — А знаешь что это значит? — Он лукаво посмотрел на неё, вертя в руках шахматную фигуру в виде ферзя, — Это значит, моя принцесса, что, — он протянул фразу, — Я теперь могу делать с тобой всё, что захочу.       После сказанной им, затянутой фразы, Кларк показалось, что её сердце на мгновение остановилось. Сейчас же она понимала всю опасность ситуации. Если раньше Гловер сдерживался, то сейчас не станет и он заставит её страдать по-настоящему. А затем просто сдерёт с неё кожу и повесит в своей комнатушке, любуясь на свою ювелирную работу каждое проклятое утро. Кларк стиснула зубы. Её мозг лихорадочно заработал. Нужно было придумать выход из этой ситуации. Но на ум ничего не приходило, кроме как сначала убедиться в том, что Гловер вообще собрался с ней делать. Возможно выдастся возможность? — И… Она сглотнула ком в горле, что же ты собрался делать? — Её сердце учащённо забилось. — Хороший вопрос, Кларк, действительно хороший! — Его взгляд мгновенно изменился, бегая по комнате, не концентрируясь ни на чём конкретном. — Я мог бы, ох… — Он мечтательно закатил глаза, закусывая губу. — Или… Да, это… Это было бы лучше, хотя… Боже, Кларк, у меня столько идей! — Он вонзился влюблённым одичавшим взглядом в Кларк. — Я знаю! Давай ты выберешь! Смотри, у меня есть несколько вариантов. — Его руки задрожали от приливших чувств, переполняющих его естество. Он быстрыми рваными шагами отошёл в другую сторону комнаты, вытаскивая какой-то пергамент. — Я всё записал, даже сделал несколько рисунков, посмотри. Кларк сдержала позыв к рвоте, некоторые из вариантов несли под собой: «Смерть путём использовования груши страданий» — От одного лишь текста Кларк стало плохо, не говоря уже о приложенных картинках, видимо это один из вариантов, которые понравились ему больше всего. Сумасшедший ублюдок. И это её называли выжившей из ума? «Пытка крысами» — Кларк сильнее сжала челюсть. «Кровавый орёл» — Похоже ему доставляет удовольствие, любоваться и слушать агонию другого человека. Упивается страданиями других. Огонёк злости возник в голове Кларк. Мимолётная мысль пронеслась: «Я прикончу тебя твоими же желаниями, сумасшедший выродок». Глаза расширились в злости, а зубы заскрипели. «Испанский осёл» — В голове Кларк возникла мысль.       Она сделала вывод. Для того, чтобы сделать кровавого орла, ему придётся снять с неё цепи. Это единственный из всех вариантов, который бы позволил ей попытаться хоть как-то выбраться из этой ситуации. Она приняла решение: — Кровавый орёл.       Гловер заликовал. — Да, я знал, Кларк, я знал, что ты выберешь самое интересное. Честно признаться, я и сам хотел его выбрать, но меня мучили сомнения о том, что тебе может не понравиться, тогда я понял, что тебе обязательно приглянётся что-то из этого. Но я действительно счастлив, что ты выбрала именно его. Ты не пожалеешь! Я всё подготовил, посмотри. Он стянул плотную ткань с некой вещи в правой стороне комнаты, прямо у окна. Раскрытая вещь оказалась металлическим столом, с кандалами в каждом углу. — Удачное расположение, не так ли? Из окна падает свет, а это значит, что мы сможем сделать всё идеально. Да… Это подойдёт, как же я рад, что подвернулась такая возможность. — Он бубнил себе под нос, отчего Кларк с трудом разбирала его слова.       Кларк оставалось лишь уповаться на возможность. Как только он снимет цепи, она его прикончит. Может быть её идея и была расплывчатой и непродуманной, но ей оставалось рассчитывать лишь на это. Она не умрёт просто так. Попросту не может этого сделать. Она должна убить их всех. В глазах Кларк начал разгораться огонь ненависти и предвкушения. Сейчас между этими двумя можно было найти сходства. Оба безумны в своей степени. Может быть они стоят друг друга? Заслуживает ли Кларк мучительной смерти? Всё то, что она успела сделать за все эти годы… Нет этому прощения и никакие оправдания не должны перечёркивать её вины. Каков мир, такие и способы? Так ли это? Или же это попросту придуманные нами же оправдания? Можно ли простить Кларк? Она и сама начала сомневаться в том, а заслуживает ли она жизни? Та, кто уничтожал оборотней, предварительно мучая их. Какие поступки, такой и конец?       — Так, Кларки, сейчас я всё подготовлю и мы приступим, — тоненьким счастливым голоском напел он, еле сдерживая радость. Всё необходимое стояло аккурат возле стола. Можно восхититься его подготовленностью. Не многие люди смогли бы похвастаться собственной предусмотрительностью.       Она лишь вымученно издала неоднозначный звук, закрывая глаза, пытаясь продумать ход событий в голове. Вот чего она не предусмотрела, так это того, что Гловер великодушно даст Кларк воды. Если быть точнее, просто зальёт её в глотку Кларк. В то самое мгновение она попытается откусить тому палец, из-за чего получит удар в висок. Только потом, обдумав всё хорошенько, Кларк поймёт, что в ту воду был подмешан аканит. Через некоторое время после выпитой воды, взгляд Кларк расфокусировался и помутнел. Голова пошла кругом, а глаза непроизвольно начали закрываться, несмотря на все усилия Кларк оставаться в сознании. С каких это пор он стал таким осторожным? Могло ли какое-то событие повлиять на это? Когда Кларк очнулась, перед глазами был дощатый пол. Сколько она была без сознания? Судя по освещению, много времени не прошло. Кларк попыталась подняться, но тщетно. Ноги и левая рука были закованы в кандалы. Правая же была пробита насквозь толстой прочной проволокой, привинченной к правой стороне стола. Только сейчас Кларк прочувствовала всю боль в, и без того пострадавшей руке. — Извини за это, Кларк, — Гловер расстроенно проговорил, гладя её светлые волосы. — Твоя кисть… Это моя работа. Я даже горд, отчасти, такой аккуратный разрез. Помню своё сожаление по поводу того, что я мог отрезать лишь кисть… Но сейчас… Я ни о чём не жалею. Моя девочка. Не беспокойся. Я сделаю всё как можно аккуратнее. Вот, зажми зубами. Так тебе будет лучше. — Он всунул в рот Кларк кусок ткани, поглаживая ту напоследок по нижней челюсти.       Про себя Кларк сыпалась проклятьями. Гловер никогда не был настолько осторожным. С чего бы сейчас ему быть таким? Кларк разозлил собственный прощёт. Тем не менее, ей неоткуда было знать об этом небольшом изменении в поведении. — Знаешь, Кларк, мне кажется, что ты… была немного не в себе там, в таверне. Возможно ты не помнишь произошедшего. Пока у нас есть время поболтать, я тебе расскажу. Ты заслуживаешь знать и то, что произошло в таверне и то, что произошло после, потому слушай. — Гловер разрезал рубаху Кларк в районе спины, проводя по оголённому участку кожи горячей липкой дрожащей ладонью. — Мы с епископом, а так же Генри, пришли к выводу, что тебя стало невозможно контролировать. Мы больше не можем закрывать глаза на твои деяния. — Гловер нажал лезвием ножа на кожу Кларк, проталкивая тот чуть глубже в ткани по линии расположения позвоночника. Нужно было действовать аккуратно, чтобы не приложить больше необходимых усилий. С Кларк нужно сделать всё идеально и мягко. Всё же, она девушка. Ткани начали расходиться, а Кларк тем временем забилась в болезненном припадке, мыча в тряпку, сжимая ту крепче. Из глаз норовили вырваться слёзы, которые невозможно было контролировать. — Хоть церковь и считала ранее, что ты послана нам богом, судя по записям в журнале Жана-Симона де Шампиньи, но мы разуверились в тебе, Кларк, ты не принесла бы нам ничего хорошего. Чего ждать от убийцы, хоть и посланном богом? Сам епископ выразил сомнения на твоё счёт. Мы считаем, что Жан-Симон неверно растолковал пророчество. Хоть вслух говорить подобное богохульство. Но мы ведь здесь только вдвоём, не так ли? К тому же о существовании этого журнала знает только церковь. — Плоть разошлась вдоль позвоночника, оголяя белые позвонки. Крики Кларк заполнили комнату, лаская уши Гловера, хоть и приглушённые тряпкой, они звучали очень громко. Слышимая агония в голосе могла бы любого нормального человека заставить стошнить. Гловер же упивался этим, восторгаясь. Голос Кларк звучал как никогда, поистине прекрасно. — Ты представляла опасность, Кларк, потому мы и решили избавиться от тебе. А теперь хватит пустых разговоров. Они сбивают меня с толку. Нужно максимально сконцентрироваться, чтобы доставить удовольствие нам обоим.       Он начал срезать кожу по обеим сторонам от позвоночника, чтобы открыть обзор на рёбра, в это время Кларк сходила с ума от боли, её начало мутить, заливаясь холодным потом она прикладывала все усилия, чтобы не сойти с ума. По привычке, которая позволяла пережить ей многое и преодолевать боль, она закрыла глаза, пытаясь отсоединить сознание от тела. Отрешиться. Удавалось с трудом, но, перед тем, как Гловер начал приступать к рёбрам, ей удалось войти в беспамятство. Она стояла посреди незнакомой улицы, пестрящей яркими вывесками, высотными зданиями и пролетающими машинами. Гудение наполнило её голову, так же, как смех и крики. В голове раздался знакомый голос: «Кларк» — звал он её, голос с хрипотцой, сильный и властный. Такие впечатления он создавал. Как приятно щёлкал на последней букве «К». Кларк просто разлеглась на асфальте, не имея сил подняться. «Вставай, Кларк»! «Вставай»! Громкость голоса нарастала. Гловер взял в руки топор и ласково произнёс: — Потерпи немножко, Кларки, знаешь, ты мой ангел и я позволю тебе улететь. Он занёс топор и разрубил первое ребро. «Вставай Кларк»! «Сейчас же вставай»! Бесполезно. Она не слышит или же не хочет слышать. Глаза Кларк в этом, созданном ей мирке начали закрываться, а самой ей становилось всё тяжелее дышать. «Кларк, поднимайся, ты, бесполезный, никчёмный, ни на что неспособный отброс. Сейчас же вставай. Ты убьёшь их, а если не сделаешь, то ты ничего не стоишь. Бесполезная слабачка». «Ты слишком высокого мнения о себе как была, так и есть, но, как доходит дело, ты бежишь»?! «Как ты смеешь говорить все те слова об отмщении, если не способна сделать ровным счётом ничего. Ты обещала им отомстить, так действуй же или не только ты ничего не значишь, так и твои слова пусты»?! Глаза Кларк вспыхнули яростью, тут же она поднялась на ноги. Она зарычала от злости, голубые глаза начали заплывать красным, глаза горели ненавистью. Она прикончит их всех, как она могла забыть об этом? Клыки начали расти, а волосы на голове удлиняться и седеть. Пока Гловер рубил её рёбра, один за одним, у самого основания позвоночника, Кларк, ещё не полностью приходя в себя, двинула пальцами левой руки. Через мгновение, Кларк рванула правой рукой, её мышцы порвались из-за проволоки, теперь уже вися шматьями, словно порванная тряпка. Гловер отскочил от неожиданности, покачнувшись, теряя равновесие. — Что за… — Опешил он, выпучив глаза на Кларк. Кларк рванула левой рукой, осколки цепи посыпались на пол, рык заполнил помещение, словно в нём сейчас было не два человека. Человек и зверь, вот какое создавалось впечатление о тех, кто был внутри. Таким же образом Кларк освободила ноги, в конце концов разрывая металлические оковы, кроша их в порошок в своей ладони. Один лишь круг, оставшийся от оков, красовался на левой руке Кларк, словно дорогое украшение. Что ж, её это сейчас нисколько не заботило. Как только Кларк спустилась на пол, она обернулась. В то самое мгновение, как глаза Гловера пересеклись с кроваво-красными глазами Кларк, между его ног образовалась лужа, которую никто из присутствующих не удостоил вниманием. Из глаз Кларк текли кровавые слёзы, в то время, как Гловер не мог пошевелиться от страха. Нечеловеческая тяжёлая и пугающая аура давила на него, словно невидимая рука схватила его за шею и начала душить. От испуга он перестал дышать. Он не мог и рта раскрыть даже в немом вопросе, что так крутилось на задворках его сознания: «Кто ты»? «Ч-Что ты…» Он мог лишь затаиться в ожидании смерти. Этот миг, что продлился всего мгновение, казалось ему вечность, как и столкновение взглядов. Кларк сделала настолько быстрый рывок в его сторону, что тот даже не успел среагировать, как был прижат к стене, поднятый над полом за шею, откуда-то взявшиеся ногти Кларк вонзились в его горло, из-за чего в месте соприкосновения с его кожей, ручейками потекла кровь. Он начал задыхаться. Кларк откинула его к себе за спину, ближе к столу, сама медленно развернулась. Тогда Гловеру показалось, что он увидел длинный тонкий хвост? Кожа Кларк блестела, но не от пота, а от проступивших белых волосинок, тогда как само лицо Кларк удлинилось. Его озарила догадка. — Т-ты оборотень?! — В голове не укладывается как он смог выдавить из себя хоть какой-то звук. Несмотря на всю нескрываемую ярость, Кларк ответила, искажённым голосом, который сейчас звучал глубже. Грудной голос: — Это не важно, — рык раздался из глубин гортани, — ты сейчас сдохнешь здесь и сейчас, выродок. Помнишь моё обещание?

***

      Гловер так и не пришёл с отчётом, несмотря на то, что прошло много времени. Сейчас уже вечер, а его до сих пор нет. Хотя священнослужителям нельзя испытывать такое чувство как злость, она самая в нём вскипела. Почему он, в своём приклонном возрасте должен ходить сам и узнавать все подробности?       Проходя по длинным корридорам, он вынужден был пройти в самый конец церкви, чтобы добраться до той самой двери. Мог ли он до сих пор там быть? Войдя в комнату, он так и застыл на пороге в неверии. Простояв так долгих десять секунд, он скинул с себя оцепенение, громко завопив срывающимся сипящим голосом: «Стража»!       Стража, с разных частей церкви в зоне слышимости сбежалась, чтобы выяснить что произошло. Епископ указал внутрь комнаты. — Ч-Что это?       Словно себе, один из стражников сконфуженно пробурчал: «Кровавый орёл»?       Тело Гловера было подвешено верёвками к потолку, за его спиной красовались крылья из его же раскрытых рёбер. На лице растянута блаженная улыбка, если присмотреться, можно было обнаружить, что она держалась таковой из-за проволоки, что пронзила его щёки и была закреплена за ушами. Сам же он возносил глаза к потолку. На его щеках, запеклась кровь, что до этого, по всей видимости, вытекала из его глаз. Помещение было освещено факелами, потому на стенах плясали озорные тени, словно в насмешку всей ситуации. Все присутствующие выдержали некое время тишины, неподготовленные к подобным зрелищам. Пришёл в себя первым епископ и завопил: «Найдите её и прикончите на месте! Не стойте столбами! Чтобы её голова была на моём столе»!       Стража тут же зашевелилась, уходя, отдавая приказы другим подразделениям о воле епископа. Сегодняшней ночью мало кто сможет спать без кошмаров или же вообще спать.