Водяная лилия

      — Да. И раз мы тут застряли надолго, почему бы тебе не послушать ещё одну мою сказку?..       Юрико беспокойно дернулась во сне и перевернулась на бок, притягивая колени к груди. Она не хотела просыпаться. Не сейчас, когда боязнь очнуться во мраке храма Энгаку-дзи, где единственными пятнами света служили пугающие жёлтые фонари. Но настырные солнечные лучи игриво защекотали щёки и постепенно подползали к глазам, побуждая очнуться от затяжного сна. Яминари, раздражённо жмурясь, рефлекторно приподняла правую руку в порыве укрыть себя с головой — тут же скривилась от нахлынувших ощущений, окончательно сбрасывая оковы сновидений. Ногтями впилась в запястье и тихо заскулила, с усилием терпя сводящую мышцы боль, пронёсшуюся вдоль позвоночника, и замирая где-то под рёбрами.       Юрико перекатилась на спину. Выдохнула, упираясь затылком в подушку, и уронила ладонь на лицо. Облизнула пересохшие губы и подавила мучительный вздох.       — Где я…       Окружающее её пространство напоминало уютную комнату отеля в старинном японском стиле. Солнце мягко золотило персиковые стены, на которых застыли причудливые образы ёкаев и людей. При должном внимание в замысловатых картинках читалась история их ожесточенной борьбы за обширные территории высоких гор и далёких лесов.       Привычную кровать заменял футон. Напротив, на низком столике, лежал её рюкзак и аккуратно свернутая форма Магического техникума.       В глубине дома раздались лёгкие шаги. Юрико напряглась, прикидывая расстояние до стойки с оружием, где покоилось яри. Исключила возможность внезапного рывка, чувствуя предательскую слабость в ногах. Поэтому собрала по крупицам проклятую энергию и попыталась подняться с футона, но строгий голос мгновенно осадил её пыл:       — Вам пока не рекомендуется делать резких движений.       Седзи резко распахнулись. Первокурсница удивлённо вскинула брови, завидев женщину в тёмном кимоно, на котором в танце замерли парящие журавли. Волосы цвета выгоревшего льна были уложены в сложную причёску, подколотую несколькими шпильками. На лице сияла располагающая полуулыбка, только голубые глаза, обрамлённые белыми пушистыми ресницами, оставались необычайно холодными. Поставив поднос с пузатым чайником и несколькими мисками на стол, она мягче добавила:       — Сатору-сама скоро вернётся. После еды не забудьте принять эти таблетки.       Яминари продолжала молчать, не в силах подобрать подходящих слов, не понимая, что поразило её больше: исходящий от женщины внушительный поток проклятой энергии или упорно игнорирующееся учениками официальное обращение к Годжо.       — Если всё-таки захочется прогуляться — в нашем поместье слишком витиеватые коридоры, можно потеряться. Советую ограничится террасой и садом.       Уже собравшись уходить, она остановилась, в пол оборота развернувшись к Юрико:       — Тебе нечего бояться.       Девушка сдержанно кивнула, запоздало осознавая смысл сказанного. Оставшись в одиночестве, она подавила смешок и разжала кулаки, расслабляя плечи, невольно нарекая себя загнанным в угол зверем, готовым бросится на любого.       Смирившись со своей неизменной участью, Яминари встала на ноги и едва ли не повалилась назад. Вскинув руки в стороны, удержала равновесие и кое-как добралась до стола, усаживаясь на циновку. При виде риса и креветок, зажаренных в темпура, живот сдавила болезненная судорога. Юрико с наслаждением вдохнула аромат жареного мяса в кисло-сладком соусе, подавляя желание накинуться на манящие закуски. Аккуратно взяла палочки, понимая, что и пальцы упрямо не слушаются и дрожат. Выругавшись, она приступила к трапезе, упрямо идя на перекор боли и неудобствам. Уж слишком сильно хотелось есть.       Закончив, девушка сыто улыбнулась. Силы постепенно возвращалась, и шаман с интересом покосилась в сторону приоткрытых седзи. Как можно тише ступая босыми ногами по дощатому полу, Яминари решила утолить своё любопытство и вышла на террасу, откуда открывался вид на сад, утопающего в пышном великолепии цветущих гортензий и густых зарослях бамбука. Вдали виделись скрывающиеся в лёгкой дымке острые пики гор, у подножия которых раскинулось озеро. Вдоль него потянулась цепь невысоких домиков и отчего-то у неё складывалось впечатление, что она выпала из реальности и переместилась назад, на столетие.       Юрико упёрлась правой рукой о перила, а левую свесила вниз, подцепив воздушное соцветие гортензии. Дёрнула и сорвала цветок, прокручивая его из стороны в сторону. Он постепенно терял свой сочный цвет, увядая, пока не превратился в пожухшую труху.       — … Не смеши меня. Верхушке выгодно ограничивать знания молодых шаманов. Такими легче управлять…       Яминари отчётливо помнила каждое слово водяного змея. Запутанный и длинный рассказ уходил глубоко в историю мира шаманов и искажал немало стандартных фактов, которым обучали в детстве и на коротком курсе истории в Магическом техникуме. Но отчасти в нём прослеживалась схожесть со сказками матери, повествующими о появлении проклятых духов и становлении великих кланов.       — Золотая эпоха проклятий* период расцвета магии, знаменуемая рождением талантливых шаманов. Они подарили людям надежду на мирное существование, усмиряя божественных сущностей. Но за бескорыстной помощью скрывались интриги именитых кланов, вступивших на путь борьбы за власть.       Знал я одного шамана. Примитивного и наивного. Ему были не чужды приземлённые желания. Пытаясь урвать кусочек славы у покоривших бесконечность Годжо и невероятно сильных Зенин, он обманчиво считал, что в этом мире всё решает ум, воля и решимость. Просчитался, попав в тяжёлый переплёт интриг и заговоров знати и старейшин.       Будучи на грани, принял отчаянное решение обратиться за помощью к проклятиями. Тем, кто скрывался в тени былого величия, затаив лютую ненависть на людей. Иронично, не правда ли?       — И что с ним стало?       — Подумай. Возможно, тогда найдёшь ответы на волнующие вопросы…       — Какие цели ты преследуешь?       Юрико не заметила, как стала постукивать пальцами по лакированной поверхности деревянного перила, беспокоясь всё сильнее. Дабы отвлечься, вновь и вновь возвращалась к событиям в Исправительной колонии для несовершеннолетних. Прокручивала в голове каждую мелочь, искала ошибки и новые промахи. Если бы была проворнее, то не позволила Двуликому ударить себя. Слишком долго сомневалась. Могла просто обрушить на врага мощь проклятой техники. И вообще стоит признать, что ей опять крупно повезло. Опять. Двуликий изначально не собирался её убивать.       — Для человека, пребывавшего на грани смерти, ты невероятно быстро восстанавливаешься.       Яминари встрепенулась и обернулась. Будто бы поджидая окончания её мучительного монолога, из-за угла показался Сатору. Привычный пиджак с высоким воротом, спрятанные в карманы ладони и неизменная улыбка — можно подумать, что ничего не произошло.       Сможет ли он доверять ей после случившегося?       Натянутая внутри до предела пружина с глухим звоном лопнула. Стремительный поток пережитой боли, страха и отчаянья заполнил её до краёв. На мгновение Юрико забыла как дышать, подавленно смотря приближающегося на Годжо.       — Прости, Сатору. У меня не получилось стать сильной как ты.       Над ними сгустилась тишина и, казалось, стала практически материальной. Девушке почудилось, будто она слышит напряжённые, недоверчивые мысли учителя — отражения своих собственных размышлений.       Внезапный порыв сухого ветра всколыхнул пышную листву гортензий, пробираясь под широкие рукава юкаты и поглаживая кожу, вызывая россыпь волнительных мурашек. Мольба о помощи, наполненная пережитым страхом, застревала тяжёлым комом в горле. Как и чувства, которые шамана упорно отодвигала на второй план.       Яминари обессиленно ссутулилась. Подалась вперёд и уткнулась носом в грудь мужчины.       — Юри-чан, я тебя не узнаю. Где же моя грозная и неприступная ученица? — Годжо отрывистым движеньем взъерошил без того спутанные алые пряди и немного отстранился. Нагнулся ниже, уткнувшись в лоб лбом, и ладонями сжал девичьи щеки, натягивая улыбку:       — Ну вот, уже намного лучше.       То, что он прочёл в широко распахнутых глазах, напрочь отбило желание начать длительную речь о непослушании и самоуверенной глупости. В них было столько отчаянья и безнадёжности, что впору захлебнуться.       — Сатору! — пробубнила Яминари и рассеянно отступила на шаг. Мазнув взглядом по чёрной повязке, выдохнула, пытаясь вытолкнуть застрявшие в горле слова.       — Нет, до этого было определённо лучше. — запротестовал он, когда его самодельная улыбка съехала с её лица.       — Я не ожидала, что снова увижу тебя.       Получилось смазано и неловко. Девушка судорожно надкусила губу, сжимая кулаки. О чём она только думает?       — И не надейся, так просто я от тебя не отстану!       Мужчина приобнял её за плечи и потянул обратно в комнату.       — Кто же будет готовить мне десерты, радуя меня божественно нежным, вкусным и сладким кремом? А бисквит? Твои моти…       Сатору продолжал перескакивать с темы на тему в попытке разрядить угнетающую атмосферу.       — Подожди. — первокурсница прервала поток бессвязной речи. — Где мы?       — Это поместье моего клана в Нагано. Впечатляет? Ты ещё не видела закат. А в городе…       Яминари не слушала. Осознавая масштабы произошедшего, медленно опустилась на край футона. Упёрлась локтями о колени и закрыла ладонями лицо. Отлично! Одним лишь кривым росчерком необдуманного поступка перечеркнула своё и без того шаткое положение! Действительно, смерть — самый простой и короткий путь избавиться от оков старейшин и клана.       — Я не отдам тебя им.       Юрико вздрогнула, будто её окатили ледяной водой. Даже бамбук зашелестел громче, а потом вдруг замер, словно скованный холодом.       — Понимаешь. — Сатору шумно захлопнул седзи. — Им не по зубам местные шаманы.       — Я имею в виду не старейшин. — скептически произнесла Яминари.       Годжо почесал затылок и непринуждённо растянулся рядом на футоне, всем своим видом показывая самодовольное безразличие к опасениям ученицы.       Девушка поняла, что бесполезно переубеждать сильнейшего. И напоминать, на что способен её дядя — не собиралась.       — И твой клан согласился радушно принять меня? О, нет, Сатору, только не говори, что ты…       Она подалась вперёд, нависая над мужчиной. На миг ей стало жутко от настолько смелого предположения.       — Приятно, что ты настолько высокого мнения обо мне. — он ослепительно улыбнулся. — Знаешь, быть главой клана та ещё морока: чахнуть на официальных приёмах, вежливо улыбаться и вести светские беседы со стариками Зенин и Камо. От неумении веселиться в дрожь бросает. Мой племянник с радостью принял этот груз ответственности на свои плечи. В отличие от меня, Аки-кун терпелив и педантичен. Ему не составило труда уладить незначительный конфликт между мной и старейшинами.       — Что ты натворил?       — Скажем так, вытащить тебя из их загребущих рук было не совсем непросто.       — Моя жизнь этого не стоит. — небрежно бросила она.       — Стоит. И явно больше этих прогнивших стариков. — он кончиком пальца поддел повязку, открывая один глаз. — А теперь, не желаешь изложить мне свою версию случившегося?...

***

      — Вы хотите изменить устоявшие отношения между проклятиями и людьми? Возвратить утерянное равновесие?       Гето непринуждённо коснулся холодного стекла стакана. Покрутил кистью и взболтал медленно тающие кубики льда. Становилось жарковато. Даже для него.       — Не совсем.       Напротив — расположился Дзёго. Проклятый дух пренебрежительно озирался по сторонам. Недорогое заведение быстрого питания было заполнено раздражающими людьми, а официанта, который искрился любезностью, хотелось сжечь живьём.       — Люди созданы из лжи. За их эмоциями и действиями всегда кроется двойной смысл. Негативные эмоции, к примеру ненависть, никогда не лгут. Вот почему, мы, проклятия, являемся настоящими людьми. А самозванцев стоит уничтожить.       — Только уничтожают сейчас вас. — констатировал факт Сугуру, попутно провожая приветливым взглядом мужчину, которые то и дело оглядывался на него.       — Именно поэтому мы обратились к тебе.       — Раз так, выполните три условия до войны. — Гето принялся загибать пальцы, попутно улыбнувшись над тем, как быстро, но не менее неуклюже, один из официантов побежал прочь, не выдержав угнетающей ауры проклятий. — Первое: устраните Годжо Сатору.       — Сможем ли мы его одолеть все вместе?       — Он либо ускользнёт, либо изгонит вас. Я бы потратил ваши силы на то, чтобы запечатать его особым проклятым амулетом — Тюремным царством.       — У тебя есть эта мерзость? — оживился Дзёго. Подскочив на месте, он опёрся ладонями о стол. Проклятая энергия существа палящими волнами хлынула в разные стороны, высушивая и нагревая воздух.       — Второе: переманить на свою сторону сосуд Двуликого и Яминари Юрико. Под контролем первокурсницы Магического техникума находится Король северных морей — Годзюн. Вы же знакомы?       Стол начал медленно плавится под широкими ладонями существа. Лицо скривилось от неподдельной злости, а губы исказила кривая ухмылка:       — То есть мы должны заручится поддержкой этой скользкой твари?       Его слова сопровождались истерическими криками людей. Бросаясь в панике под столы, снося столовые приборы и врезаясь в витрину, все они вспыхивали жёлтым пламенем, подобно спичкам, и рассыпались обгоревшими углями.       — Успокойся, Дзёго. — Гето замахал ладонью, разгоняя дым. — Ты слышал о резонансе проклятой энергии в Сендае?       — И?       — Он произошёл между Яминари и Сукуной.       Проклятый дух недовольно заворчал. Подавил возмущение и сел, подпирая подбородок кулаком.       — Я рассчитываю на твоё благоразумие.       — Ладно. Я не в восторге от этого. Да и согласится ли он на наши условия?       — Она согласится…