Левая рука Шквала

Убедившись, что здоровью Воздуха больше ничего не угрожает, Альберт облегчённо вздохнул и вышел в общий коридор больницы. Проходившая мимо красная ежиха в санитарской форме вдруг развернулась на месте и настороженно уставилась на ежа, которого до сих пор видела только на фото. Главврач психбольницы поднял глаза на окно, не заметив появление зрителя в людном коридоре, и грязно выругался себе под нос. Санитарка сделала робкий шаг к нему. — Вам помочь? Альберт только отмахнулся. — Опять поспать не удалось. Хотя… Проводишь до буфета? Не хотелось бы спросонья кого-нибудь повалить. — Хорошо, — ежиха отвела его в буфет, — вот. Прислать кого-нибудь присмотреть за Вами? Альберт отрицательно покачал головой. — Нет, спасибо, у меня мало времени. Хватит разве что выпить кофе. Иди, я тут не усну. Мне нельзя уснуть сейчас. — Желаю удачи! — виновато улыбнулась санитарка и вернулась к своим делам. Альберт же подошёл к кассе и сонно уставился на жёлтого хамелеона за прилавком. — Мне кофе. — Чёрный? — уточнил парень. — Чёрный, как сам Бог зла. — Ладно, — он включил кофеварку, — а закусь? Альберт растерянно покосился на витрину. — Булочку. С джемом. — С каким? Телекинетик только отмахнулся. — Да пофиг, давай любую. Расплатившись за заказ, он сел напротив окна и стал торопливо есть, стараясь не обжечься. Первые лучи солнца уже достигли потолка, и Альберт уже было обрадовался, что у него есть ещё немного времени, как вдруг где-то в стороне квартала Лазурных Бликов раздался удар грома. Окна зазвенели и занавески покачнулись, но вроде ничего не сломалось, и телекинетик поспешил домой. То ли благодаря кофе, то ли из-за этого жуткого звука в сон больше не клонило, и он сразу заметил гигантского летучего мыша, сияющего в сумерках, будто солнце. Вокруг него уже начала собираться толпа телекинетиков, и Альберт поспешил к ним. — Надо же, никто из семерых не опоздал, — улыбнулся Крид, — я рад, что вы цените пунктуальность так же высоко, как и я. Я не буду требовать ни от кого из вас сдать мой экзамен с первого раза… за исключением уже упомянутых семерых ежей. Я буду считать экзамен сданным только в том случае, если член Черного Кастета без каких-либо подсказок решит все загаданные мной задачки. Сегодня я не буду требовать точный диапазон наказаний в качестве ответа, главное — не промахнитесь. Но с нашей следующей встречи сдать экзамен и получить мою поддержку сможет только тот, кто выучит законы наизусть. Я буду здесь до тех пор, пока очередь не иссякнет. На сегодня у каждого только одна попытка. Кто хочет попытаться первым? Альберт помотал головой и сел на землю — усталость навалилась на него с новой силой. — Да что ж такое? — рыкнул он про себя, — Чем быстрее сдам, тем быстрее пойду спать. — Тебе нехорошо? Незнакомый женский голос заставил насторожиться, и Альберт поднял голову. Фиолетовая ежиха в чёрном платье с кружевными оборками точно подходила под описание Фиолетового Алмаза. — Тёмная Королева? — изумлённо отшатнулся телектнетик. — Тихо ты, — усмехнулась она, — так меня зовут только берсерки. А ты можешь звать меня Надеждой. Никто из вас не пришёл ко мне в гости, и я решила сама заглянуть к вам с братом. Было нечестно проводить экзамен так рано утром, поэтому я решила помочь. Ты совсем не выспался! — А я и не спал, — пожал плечами Альберт. — Так вот в чём дело, — опустила уши Фиолетовая, — ты почти не спишь, причём не первый день. Братик! — она обернулась к своей тени и протянула руку, — нам нужна твоя помощь. Иди сюда! В почерневший тени что-то мелькнуло, и ежиха вытащила на свет голубого ежа крупнее неё в два раза. Тот смерил недоверчивым взглядом телекинетика и обиженно насупился. — Не нужна ему моя помощь. — Братик, не вредничай! — Фиолетовая топнула ножкой. — Да он сам отвергал мой дар почти каждую ночь! Я даровал мою поддержку каждому, кто вступил в клан, как ты и просила, он сам отказался его принимать! Только теперь до Альберта дошло, на что так злится Баланс. — Прошу прощения, — телекинетик опустил голову, — я не знал. Из-за новой должности я совсем потерял сон, и ничего не знал о Твоём даре, потому и продолжал пить снотворные. Я не хотел оскорбить Тебя, мой Алмаз. Баланс хмуро кивнул. — Ты потерял сон не из-за должности, но я тебя понял. Покой предупреждал, что это — плохая идея. Но вы нуждались в моей поддержке уже тогда, и… Да и в любом случае я не хотел, чтобы вы поклонялись мне, как отцу. Поэтому — помогу. Ложись. — Подождите, — Альберт помотал головой, — я что-то слышал. Кто-то плачет. Что там случилось? Алмазы оглянулись на очередь. Мобианцы спокойно ждали, пока ответит экзаменуемый, и лишь Стеллария, стоявшая у самого края толпы, с трудом сдерживала слёзы. Надежда бросила изумлённый взгляд на Баланса. Тот лишь нахмурился. — Кто там? Стеллария? — наконец разглядел её Альберт, — Что-то случилось. Она никогда не позволяла себе слёз на публике. — Мы позаботимся о ней, — уложила его на тротуар Фиолетовая, — спи. Баланс одним прикосновением усыпил его и, уменьшившись до размера мобианца, взял за руку Надю и повёл к Стелларии. — Слишком сильный страх. Разговор будет трудным. Надо её увести. — Она боится Крида? — удивилась Фиолетовая. — Почти. Не вполне она. Сейчас сама увидишь. Но когда они к ней подошли, Стеллария и сама начала пятиться, и Алмазы обняли её с двух сторон. — Ничего не бойся. — Мы не дадим тебя в обиду. — Кто тебя напугал? — Я… не знаю… — прохрипела она и зарыдала в голос. Лишь спустя минуту чёрно-белая ежиха притихла и вытерла слёзы. — Так что случилось? — тихо спросила Фиолетовая. — Я хотела подойти… отвечать… но… Его аура такая колкая! Я… не могу… Страшно! Баланс покачал головой. — А докуда подойти не страшно? — Даже в конце очереди… невыносимо… Всё так колется! Особенно — живот. Почему? Я что, проклята? — Нет! — усмехнулась Надежда, — Ты — беременна. И твой малыш отчего-то очень сильно боится нашего брата. Слушай, если мы попросим его не трогать тебя аурой, тебе не будет страшно? — Беременна? — растерялась Стеллария, — Но… Я ведь… — Не переживай, — улыбнулся Баланс, — все допускают ошибки. Клан позаботится, чтобы у вас всё было хорошо. — Я же пила противозачаточные! Как??? Фиолетовая улыбнулась. — Как и сказал братик, все допускают ошибки. Твой организм проигнорировал их действие. — Как такое возможно?! Надежда хитро прищурилась. — Тебе ведь понравился тот парень? Ты же влюбилась? — Но мы даже не знакомы! И вообще, он презерватив надел. Я не могла забеременеть. — О, — ухмыльнулась Надежда, — а ты случайно не запомнила цвет его шерсти? Стеллария покачала головой. — Я не успела включить свет. Он исчез. Но такую жесткую и колючую шерсть я трогала впервые. Да и когти… Кто вообще носит такой чудовищный маникюр? Фиолетовая едва не рассмеялась, но сумела сдержаться. — Берсерки. И как ты думаешь, с таким «маникюром» вообще можно надеть презерватив, не повредив его? — Оу, — Стеллария опустила уши, — вот, значит, как… Не ожидала, что он сам его продырявит. — Теперь не так страшно? — спросил Баланс и указал рукой на очередь, — Пойдём поближе? Чёрно-белая ежиха сделала с ними несколько шагов вперёд и остановилась. — Колется. Баланс покачал головой и шепнул Фиолетовой: — Она не сможет. Скажи брату, что она придёт в следующий раз. Я провожу, тебе больше нечего бояться, — продолжил он уже громче, — никто тебя не обидит. Стеллария горько вздохнула. — Проблема не в этом… Одним из главных условий моего контракта было не беременеть. Теперь придётся его расторгнуть, — она усмехнулась, — это был лучший контракт в моей жизни. Больше таких лояльных условий мне не видать. Баланс повёл ушами. — Разве ты больше не сможешь выступать? — Смогу, но… Примадонной будет кто-то другой. Конечно, большинство фанатов у меня останется, но я мечтала быть примадонной. И я была счастлива в этой роли. Но, кажется, пора сменить репертуар, да и все эти полоски прятать не так уж и просто… Надо будет выбрать новую роль. И подыскать достойный контракт на неё. — Так вот почему Покой счёл тебя достойной, — усмехнулся голубой ёж, — беременность от берсерка — последнее, что тебя волнует. Но зря. Хоть он и слишком мал, чтобы что-то демонстрировать, но я впервые вижу малыша, который пытается шевелиться раньше, чем у него сформировались конечности. Это рановато даже для берсерка. С ним не будет легко. Девушка недовольно покосилась на ежа. — Напомни, я просила тебя запугать меня трудным ребёнком? — Я не запугиваю, — опустил уши Баланс, — я просто удивился. — Сюда, — едва они остановились перед большим перекрестком, она указала налево, — если я действительно беременна и это не розыгрыш, то мне надо пройтись по магазинам. Спасибо за помощь, но дальше я справлюсь. Баланс кивнул. — Даже если кажется, что рядом никого нет, помни, что мы присматриваем за тобой. Можешь рассчитывать на нашу помощь. — Благодарю за заботу, — отстранилась ежиха и пошла переходить дорогу. Баланс же нырнул сквозь тень и коснулся плеча Фиолетовой. — Ну как? — обернулась она. Голубой Алмаз улыбнулся. — Быстро же она пришла в себя! Что сказал Крид? — Что сегодня — не считается. Ей не о чем волноваться. — Вижу, и Альберту тоже? — удивился Баланс, обнаружив его стоящим в очереди. — Только что проснулся. Он в порядке. Голубой ёж покачал головой. — Рановато… Но лучше, чем совсем не спать. И всё-таки он опять пренебрёг моим даром. Надежда недовольно покосилась на младшего брата. — Он выглядел напуганным. Не вини его. Это — твой просчёт. Баланс недовольно фыркнул и стал рассматривать расходящихся после ответа Жёлтому Алмазу ежей. У каждого шерсть пушилась от блуждающих по ней жёлтых искр, большинство выглядели напуганными или расстроенными отказом, и лишь некоторые в ужасе озирались и, украдкой рассматривая собственное тело, предельно осторожно шагали прочь. Баланс недовольно фыркнул. — Брат перестарался. Ты заметила? Надежда пожала плечами. — Он сказал, что это пройдёт. — Не пройдёт! По крайней мере, не в ближайшие пару часов. Он должен это исправить, если хочет, чтобы в следующий раз к нему пришёл хоть кто-нибудь. Идём, если очередь начнёт разбегаться — у Крида будут большие проблемы. Неожиданно пушистый от царящего в воздухе электричества Альберт как раз закончил отвечать сидящему перед ним гиганту, когда Голубой и Фиолетовая приблизились к ним. — Как и ожидалось, ответ безупречный, — улыбнулся Крид и только протянул руку, чтобы указать пальцем на телекинетика, как вдруг его окликнул Баланс. — Брат, стой! Летучий мыш перевёл удивлённый взгляд на подоспевших Алмазов. — Что-то случилось? — Да, — Голубой нахмурился, — ты вкладываешь слишком много ауры в благословение. Мобианцы — хрупкие создания, им тяжело столько переварить. — Правда? — удивился Жёлтый и перевёл взгляд на Фиолетовую, — Настолько хрупкие? Та решительно кивнула в ответ. Крид снова посмотрел на Голубого. — И что же делать? — Убавь вдвое. И забери половину ауры у каждого, кого уже благословил, пока с ними ничего не случилось. Летучий мыш с сомнением покосился на Альберта и, сосредоточившись на указательном пальце, выпустил тусклую искорку. Телекинетик начал изумлённо оглядываться — от её прикосновения почему-то стало казаться, что кто-то протёр ему глаза, прочистил уши, сделал скраб всего тела вплоть до кончика языка, а руки двигались так легко, будто были невесомыми. Робко подкрадывавшуюся к нему усталость как рукой сняло. — Это всё — благословение?.. — только и смог выдохнуть Альберт. — Да! — улыбнулась Фиолетовая, — У каждого из нас оно разное. У Крида оно идеально для бойцов и учёных, главное, чтобы он опять не перестарался, — она с сомнением покосилась на Жёлтого. Тот виновато улыбнулся. — Ну сейчас ведь хорошо получилось? — Да, получилось хорошо. Так и продолжай. И только не забудь, что тебе сказал Баланс. — А, точно, — опустил уши летучий мыш, молнией метнулся вверх, пронесся по всему городу, вернулся и сел на прежнее место, — готово. Альберт изумлённо протёр глаза — видеть, как гигантское существо в мгновение ока схлопывается до небольшого камешка, исчезает и появляется в столбе молний и разворачивается до прежнего размера уже в следующий миг, вряд ли было под силу хоть кому-то из мобианцев. Но собственным глазам пришлось верить — они заметили даже такие тончайшие изменения длительностью в ничтожные доли секунды даже в таких ярких вспышках света. Альберт отшатнулся и оглянулся на Голубого. — Я ведь… не должен был это видеть, да? Фиолетовая усмехнулась. — Брат захотел, чтобы ты видел всё так же хорошо, как и он. Да и не только видел — он укрепил все твои нервы без исключения. Конечно, могут быть небольшие неприятности из-за понижения болевого порога, но он быстро вернётся на место, если ты всерьёз этим займёшья. — Не задерживайте очередь, — шикнул на них Баланс и коснулся плеча сдедующего ежа, — эй, ты в порядке? — Понятия не имею, — тяжело выдохнул телекинетик, весь мокрый от пота, — почему так жарко? Надежда изумлённо обернулась и ахнула — причиной оказалась вовсе не температура воздуха. Альберт уже хотел идти домой, но тоже оглянулся. — Ланс? Фиолетовая чмокнула в лоб изнывающего от жжения по всей коже ежа, и только после этого его дыхание выровнялось. — Что это было? — ёж ошалело помотал головой. — У тебя мало времени. Надолго моей защиты не хватит. Постарайтесь закончить побыстрее, — она повернулась к Криду и нахмурилась, — если решишь его благословить, то вложи так мало ауры, как только сможешь. Летучий мыш удивился. — Этот мобианец ещё более хрупкий, чем остальные? — Нет, просто твоя аура ему совсем не подходит. Даже это, с виду — слабое, поле, для него — тяжёлое испытание. Так что закончи с ним побыстрее. Альберт лишь хмыкнул и не стал его дожидаться. Но по дороге домой воспоминания об экзамене Синего Алмаза вспыхивали перед глазами, будто разряды молний. — В приюте с самого рождения, мать — телекинетик, больше никакой информации о родителях, — бормотал он про себя, не отрывая взгляда от тротуара, — хулиганил с малых лет, в магии слаб, но искусен, зато мышцами не обделён, ведёт и чувствует себя хорошо только на вылазках и в боевых условиях… Отделал Клаустрофобию так, что тот едва мог ходить, за что и лишился поддержки Покоя… И — несовместимость с аурой Жёлтого Алмаза. Кто-то из его предков определённо был берсерком. Альберт остановился перед своим домом и, поразмыслив минуту, решил всё же зайти позавтракать и только после этого идти на работу.​