Двадцать правил счастливой жизни

      Хери выглядела крайне расстроенной, стоило сообщить ей эти преотвратительнейшие новости. Чжиын и сама была разочарована не меньше, даже всерьёз задумалась о том, а не установили ли в туалете прослушку. Потому что просто отказывалась верить в то, что просьба директора Чона была всего лишь совпадением, и он вовсе не специально решил разрушить её с подругой планы на сегодняшний вечер. Хосок почти наверняка ничего о них не знал, но Чжиын не сомневалась, что не иначе как дьявол подтолкнул его к мысли о том, что было бы замечательно продлить ей удовольствие рабочего дня.       Ли Чжиын всё ещё не верила в высшие силы, но готова была уверовать в низшие.       — О чём задумалась?       «О расправе над тобой, — очень хотелось ответить девушке. — Максимально жестокой и болезненной».       — Пытаюсь рассчитать, сколько примерно времени займёт эта встреча, — произнесла она вместо этого, созерцая вечерние улицы Сеула из окна автомобиля. — У меня были планы на вечер.       — Какое совпадение, — протянул директор Чон столь слащаво, что его очень сильно захотелось чем-нибудь ударить. — Надеюсь, твои планы, как и мои, не сильно расстроятся от того, что станут «планами на ночь»?       Чжиын была уверена, что разобрала подчёркнутую двусмысленность в его словах, и оттого даже повернула голову в сторону мужчины. И удивилась ещё больше, когда увидела приподнятый уголок губ, ведь уже почти забыла, каким иногда мог быть директор Чон Хосок, когда выключал режим сноба. Как-то невольно подумалось даже, что режим хама шёл ему куда больше.       — Мои планы, — саркастично заметила она, — будут исключительно рады перейти в разряд «ночных». Благодарю за беспокойство.       Хосок ничего не ответил, всё так же не отрывая от дороги взгляда, и лишь поджал губы, будто бы стараясь скрыть улыбку. А Чжиын тут же отвернулась от него, потому что в душе снова появился неприятный осадок от того, что её, кажется, в очередной раз провели.       С Мин Хёджином она была знакома едва ли не с самого детства, воспринимая его, правда, как доброго дядюшку Хёджина, а не как президента Мина. И похожи они с сыном были куда больше, чем сами себе в этом признавались. Поэтому, учитывая импульсивный характер старшего из них, Чжиын совсем не удивилась тому, что он назначил директору Чону позднюю и неожиданную встречу. Удивилась она иному — тому, что встречу он спланировал за пределами офиса, и тому, что выдвинул просьбу об её личном присутствии.       Было, на самом деле, радостно от того, что именно сегодня взгляд при выборе одежды упал на лучший брючный костюм в гардеробе, отойдя от привычных и приевшихся юбок и блузок. Потому что даже находиться рядом с «Royal Hotel Seoul» хотелось в исключительно безупречном виде.       Чжиын привычным жестом руки откинула за спину волосы, собранные в высокий хвост, и поправила пиджак, едва только вышла из машины. А потом сконфуженно скривилась, когда Хосок непринуждённым движением руки пропустил вперёд, в очередной раз строя из себя джентльмена. Ему это исключительно не шло, и она, кажется, скоро напрямую в этом признается, если мужчина продолжит в том же духе трепать нервы своим поведением.       — Ты сегодня отлично выглядишь, — неожиданно заявил он, стоило лифтовым дверям захлопнуться, и с совершенно непринуждённым видом поправил галстук.       А Чжиын показалось, что не двери это захлопнулись, а самая настоящая ловушка. И стало невыносимо жаль, что именно в этот раз они оказались единственными, кто решил воспользоваться лифтом.       — Только сегодня? — почти смело и почти ехидно бросила девушка в ответ, стараясь не обращать внимание на враз ускорившееся от волнения сердцебиение.       Хосок глянул так, что она едва не полетела к дверям, чтобы приложить все свои силы и раскрыть их. И убедилась в этой своей мысли и в этом своём желании сильнее, когда он вдруг шагнул ближе и рукой опёрся о поручень прямо за её спиной.       — На комплименты напрашиваешься?       Чжиын готова была подписать какие угодно договоры — хоть с демоном, хоть с дьяволом — лишь бы вернуться в прошлое на пару часов и не дать себе подумать о том, что внимания хватало. Ведь чувствовать себя глупой, неразумной и маленькой девочкой совсем не нравилось, а Хосок иного не позволял.       Она нахмурилась, прижав к себе папку с бумагами, но всё же нашла силы ответить, подняв подбородок и вызывающе дёрнув бровями:       — А что, если так? — и даже голос почти не дрожал.       Зато начали дрожать колени, стоило директору Чону коснуться поручня второй рукой и приблизиться ещё сильнее, пуговицами пиджака касаясь её рук.       — Ты красивая, — произнёс он так серьёзно, что Чжиын даже поверила ему на пару мгновений. Ровно до тех пор, пока в голове набатом не раздалось: «Я собираюсь соблазнить тебя».       — Вы обещали не позволять себе лишнего, — напомнила она, изо всех сил стараясь разрушить эту непонятную, тягучую, неожиданно интимную атмосферу.       — А ты меня провоцируешь, — заметил Хосок, сощурившись. — К тому же, не подскажешь, который час?       — Половина девятого, — протянула Чжиын, ведь на часы смотрела буквально пару минут назад, однако всё равно не понимала, к чему вдруг этот вопрос был задан.       Не понимала до тех пор, пока директор Чон не нагнулся сильнее, не коснулся кончиком носа её, не посмотрел прямо в глаза и не прошептал почти доверительно:       — Мы не в офисе, а рабочий день окончился ещё полтора часа назад. Всё ещё думаешь, что я обязан придерживаться своего обещания при таком раскладе?       — Даже если так, — поджала губы Чжиын, силясь избавиться от ощущения его дыхания на них, — я всё ещё исполняю свои должностные обязанности.       Хосок вдруг коснулся шеи, приподнимая её лицо выше, и губы будто сами собой приоткрылись раньше, чем девушка успела об этом подумать.       — А это не рабочая встреча, — огорошил он неожиданным заявлением.       Повисшую в лифте тишину вдруг разбил звонок, оповестивший о нужном этаже, и директор Чон резко оттолкнулся от поручня, мгновенно убирая руку и с её шеи. А Чжиын, кажется, впервые за долгое время сделала вдох — одновременно с тем, как открылись двери.       Девушка напрочь была уверена в том, что ничего не успело произойти, однако не понимала, почему тогда губы горели огнём.       Чон Хосок собирался соблазнить, но, кажется, по кубикам вместо этого разбирал её жизнь вместе со сложившимися о ней пониманием и мировоззрением. Чжиын его за это ненавидела. По крайней мере, изо всех сил пыталась это делать.       — Что вы имели в виду, говоря, что это «не рабочая» встреча? — спросила она, догнав мужчину у самого входа в ресторан.       Он едва слышно сказал что-то официанту и тот, понимающе кивнув, направился в центр зала. Хосок пошёл за ним, Чжиын — следом.       — Считаешь, что у этой фразы много значений? — усмехнулся он.       — Считаю, что вам следовало бы поставить меня в известность об этом заранее, — недовольно фыркнула девушка и тут же едва не оступилась, ведь взглядом наткнулась на того, кого увидеть совсем не ожидала. — Директор Ли!       Ли Канён весело рассмеялся, всплеснув руками, и приподнялся из-за стола.       — Какой уж я теперь директор? — улыбнулся он, приветливо сжав в руках её ладони. — Рад тебя видеть.       — Это абсолютно взаимно, — призналась искренне Чжиын и, встретившись взглядом с Мин Хёджином, пожимающим руку директору Чону, поклонилась. — Добрый вечер, президент Мин.       — Присаживайтесь, — кивнул он, улыбнувшись, и она изо всех сил попыталась контролировать своё выражение лица, когда Хосок отодвинул стул специально для неё.       — Тебе следует быть осмотрительнее, — заметил Ли Канён. — Разве ты не обижаешь своего директора, обращаясь подобным образом к другому человеку?       — Боюсь, я уже привык, — хмыкнул Хосок за спиной и добавил, присаживаясь на соседний стул: — Чжиын вечно заставляет меня ревновать.       Президент Мин и господин Ли громко засмеялись, презабавно стреляя друг в друга и в директора Чона улыбками, а девушка в очередной раз захотела уйти под землю, впервые на своей памяти чувствуя себя неуютно в компании этих мужчин. И виной этому была отдельно взятая личность, вовсю уже болтающая о чём-то несомненно важном с президентом Мином.       — Я рассчитывал, что к нам присоединится мой сын, — поделился Мин Хёджин, взмахом руки подзывая официанта, — но он до сих пор не вернулся.       — Мне он сказал, что прилетит в это воскресенье, — припомнила Чжиын недавний разговор с Юнги. — Хотя я не исключаю того варианта, что он сподобится задержаться ещё на несколько недель.       Президент Мин улыбнулся, поправив на носу очки.       — В такие моменты ты разбиваешь моё отцовское сердце, зная о моём сыне куда больше моего.       Чжиын улыбнулась в ответ, поджав губы. Настроение всё продолжало лететь в самые Тартарары, ведь одно только только присутствие Хосока рядом заставляло желудок скручиваться в волнительном спазме       — Директор Чон, выпьете с нами? — предложил господин Ли, но тот только покачал головой.       — Благодарю. Я за рулём.       — Чжиын? — заговорщески прищурился президент Мин.       — Боюсь, вынуждена отказать, — натянуто улыбнулась она в ответ.       — Конечно, — заметил Хосок будто бы невзначай. — Очень важно сохранить трезвость рассудка для дальнейших планов, не так ли?       — Мы отвлекли вас от чего-то своим приглашением? — тут же напрягся господин Ли, и Чжиын столь явно почувствовала исходящую от него ауру вины, что даже забыла о том, как сильно была зла на директора Чона.       — Это не имеет ничего общего с работой, — успокоила она его и указала на первый попавшийся в меню салат, стоило подоспевшему официанту взглянуть на неё. — Обычные пятничные планы. Уверяю вас, господин Ли, ничего сверхважного и серьёзного. Знала бы я, какая компания нас тут ожидает, обязательно бы заставила директора Чона поторопиться.       — Женщины, — притворно закатил глаза президент Мин. — Действительно сложно противиться их влиянию, не так ли?       — Несомненно, — усмехнулся Хосок.       Чжиын в целом нравилось, как проходил ужин. Даже забылось о раздражающем факторе, что сидел по правую руку, и вспоминалось о нём лишь в моменты его особенно язвительных комментариев. Вовсе казалось, что Хосок поставил себе цель на сегодняшний вечер — смутить её как можно сильнее и вогнать в краску перед сидящими за столом мужчинами как можно чаще. Но девушка лишь улыбалась в ответ на каждую его фразу, молча её проглатывала, но отлично запоминала. А ещё заметила как-то случайно, что его, кажется, молчание если и не злило, то раздражало точно. И шанса использовать это она не упускала.       — Я подвезу тебя, — произнёс Хосок, когда они успешно попрощались с президентом Мином и господином Ли.       — Не нужно, — отказалась Чжиын, ёжась от холодного, почти ночного воздуха, и вздрогнула, когда прямо перед ней распахнулась дверь машины.       — А это не предложение, — директор Чон выглядел чрезвычайно серьёзным, и девушка сглотнула. — Садись.       — Я закажу такси, — всё ещё попыталась она. — Я не домой.       Хосок так многозначительно поднял брови, что Чжиын раздражённо поджала губы в ответ, костеря саму себя на чём свет стоит, и села в машину. Дверь за ней захлопнулась с абсолютно неприятным сейчас звуком, и девушка выдохнула, откинув голову на сидение.       Это определённо было сумасшествием.