Что, кому и почему...

Данная часть представляет собой недокроссовер с повестью Пушкина "Гробовщик". — Какой чудесный день, какой чудесный гроб… — напевал очень позитивно настроенный Гробовщик. Слова «день» и «гроб» рифмовались, кажется, не совсем хорошо, зато очень подходили по смыслу к случаю. Гроб, что уж тут говорить, и вправду был чудесный. Снаружи покрытый ярко-фиолетовым лаком и украшенный затейливыми золотыми узорами, внутри обитый нежно-розовым атласом — о да, этот гроб являл собой главное украшение темного и захламленного «офиса». Но кто же станет счастливым обладателем этого чуда? У Гробовщика были на этот счет весьма амбициозные планы… *** Какой чудесный день! Работать мне не лень! Какой чудесный ЯЯЯ! И ПИЛОЧКА МОЯЯЯ! — вопил Грелль, перескакивая с крыши на крышу и угрожающе размахивая своим великолепным агрегатом. День был чудесен, зубья бензопилы — остры как бритва, мотор не барахлил, кровь на алой одежде не очень заметна, а длинный обрывок чьих-то кишок с успехом заменил ленточку на шее и теперь болтался кокетливым бантиком. Но увы, именно в этот чудный день судьбе заблагорассудилось как следует поиздеваться над бедными «работниками косы и тетради». Так или иначе, беспечный полет красноволосого жнеца был бесцеремонно прерван довольно крупным летающим объектом, который, за неимением марсиан, оказался обычной вороной. — Бляяя! — истошно завопил Грелль, начиная свободное падение с высоты пятого этажа и судорожно пытаясь отплеваться от перьев. Естественно, при таком раскладе ни времени, ни конечностей для зацепления за что-либо просто не оставалось. *** — Ну и что это такое? — искренне озадачился Гробовщик, услышав страшный грохот на улице, предположив наличие там теракта или же, на худой конец, землетрясения в 100500 баллов, выскочив посмотреть и в результате узрев лишь копошащегося в луже Сатклиффа. Ровно через пять секунд обалдевший Гробовщик едва успел отскочить, чтобы не быть раскромсанным на целое стадо маленьких Гробулечек: сверху с ужасным визгом прилетела запозднившаяся пила. — Протестую! Я не что, я кто! — возмутился Грелль, выкарабкавшись на сушу, поправив кишечный аксессуар на шее и выдернув свое орудие из раздолбанного асфальта. — И вообще, как ты мог не узнать такую прекрасную девушку, как я?! Отставной жнец не сразу сообразил, что на это ответить, но тут взгляд его упал на вывеску его собственного заведения, которая в данный момент весьма жалко валялась в грязи, то ли сбитая упавшим сверху красноволосым, то ли спиленная упавшей оттуда же пилой. Отследив направление его взгляда, что было почти за гранью возможного из-за длинной челки, Грелль тоже узрел разрушительные результаты своей аварии. — Полагаю, ты и сам понимаешь, что это значит… — многообещающе начал Гробовщик. — НЕЕЕЕТ! — от истошного вопля Сатклиффа многострадальная вывеска подпрыгнула, затряслась и разлетелась на несколько фигурных кусков. Озадаченный Гробовщик явно ожидал чего угодно, но только не такого. — ТЫ НЕ ПОСМЕЕШЬ! Я БУДУ ЗАЩИЩАТЬСЯ! УИЛЛИ ОТОМСТИТ ЗА МЕНЯ!.. — Ээээ… Ты сейчас вообще о чем? — А разве ты не собираешься… ну… это самое… — кокетливо засмущался Грелль. «Это самое» явно было пределом его развратных мечтаний. — Грелль, я что, похож на маньяка-извращенца? — вопросил совершенно шокированный Гробовщик. — Да… *** — Ну и кто из нас ненормальный?! — возмущался Грелль, оглядывая полутемное помещение (что было весьма затруднительно по причине довольно густого одурманивающего дыма, плавающего под низким потолком) и ловя на себе хитрый взгляд китайского мафиози. — Зачем ты меня сюда притащил?! — Если ты забыл, могу напомнить. В качестве возмещения причиненного тобой ущерба я предложил тебе поход в любое заведение на мой выбор. — И ради этого мы приперлись в опиумную курильню? Знаешь, это жестоко даже для тебя. — Это еще не все. Долг будет считаться выплаченным только после выкуривания штрафного косяка. *** — Эй, алкоголики-тунеядцы-наркоманы! Кто из вас Гробовщик? — вопль какой-то неустановленной личности нарушил травокурную идиллию. — Ну, вроде бы он — это я, — ответил подозрительно адекватный Гробовщик. — А что от меня нужно? — Тебя там спрашивает какой-то, говорит, по срочному и важному делу. — Тогда я мигом! — не найдя взглядом Грелля, Гробовщик со всей возможной скоростью выскочил в переднюю. Он примерно представлял, какого свойства будет это «срочное и важное дело», но наличие перед самым носом Себастьяна Микаэлиса оказалось довольно-таки неожиданным. Судя по довольному виду, демон совсем недавно очень сытно и вкусно поужинал и теперь находился в благодушном настроении. — Это у вас ко мне дело? — поинтересовался Гробовщик, уже предчувствуя, каков будет ответ. — Да, именно так, — подтвердил Микаэлис, едва сдерживая довольную улыбку. — Мой господин, граф Сиэль Фантомхайв, скончался. Не будете ли вы так любезны организовать его похороны? — А я все думал сегодня утром, какому же счастливцу достанется мой самый лучший гроб. Знаете, лакированный такой, с золотыми узорами… А цвет-то какой! Как самые лучшие садовые ирисы! Внутри — самый нежный розовый шелк… — Погодите-ка, — прервал демон восторженные словоизлияния отставного жнеца. — Какой у него цвет, вы сказали? — Ну, если выражаться попроще, то… фиолетовый. — Может быть, вы не помните, но мой господин любил синий цвет. — Милый мой демон! Я помню все и всегда, но просто не понимаю, к чему этот разговор! Синих гробов у меня сейчас не имеется, заказывать долго и хлопотно, особенно если нужен товар элитного класса. Если же попробовать перекрасить фиолетовый гроб синей краской, он потеряет всю свою неизъяснимую прелесть… Тем более, уж извиняюсь за бестактность, но, по-моему, мертвому графу будет совершенно безразличен цвет его последнего ложа. Надеюсь, его оскорбленная душа не явится ко мне с претензиями… — Гробовщик хихикнул, придя в восторг от своей шутки. Лампы под потолком слегка закачались. — Насчет этого можете не волноваться, — спокойно сказал демон, почесав живот. *** Усталый, но очень довольный, Гробовщик неспешным шагом возвращался домой, раз за разом прокручивая в голове сладостные воспоминания о том, как ему все же удалось «сосватать» очаровательный фиолетовый гроб с розовой атласной внутренностью. Вне всякого сомнения, юный граф Фантомхайв невероятно мило в нем смотрелся, если забыть про недовольное выражение, не покинувшее его личико даже после смерти. «Вот уж воистину, чудесный выдался денек! А с утра и не предвещало… Не закатить по такому великолепному поводу шумную и безобразную вечеринку было бы просто смертным грехом! Все должны узнать, каково это — так неожиданно и выгодно пристроить товар… Да еще и какой товар, вот в чем дело! Такой товар, что просто плакать хочется, как вспомню это чудо! И граф… Ах, он был просто с рождения предназначен для этого гроба! Как же я мог разлучить эту пару, соединенную на небесах… … Мать моя смерть, отец мой Ти Спирс, черт бы побрал фантазию его родителей!» — мысленное ругательство вышло невероятно замысловатым, да и было от чего. В мутно-грязных окнах лавки Гробовщика горел свет. *** «Комната полна была мертвецами. Луна сквозь окна освещала их желтые и синие лица, ввалившиеся рты, мутные, полузакрытые глаза и высунувшиеся носы… Гробовщик с ужасом узнал в них людей, погребенных его стараниями…»* — Эээ… Простите, но что?.. — начал было отставной жнец, но ответ последовал едва ли не раньше вопроса. — Как видишь, мы все узнали о твоей радости и явились поздравить тебя, — отвечала Мадам Ред, поправляя огромную кроваво-алую розу на еще более огромной и кроваво-алой шляпе. — Однако это не единственная причина. — Что? — только и сообразил произнести окончательно растерявшийся Гробовщик, переводя взгляд с одного мертвого лица на другое. За свою долгую жизнь он перевидал множество самых разных необычайных явлений и происшествий, но с подобным столкнулся впервые и потому слабо представлял, как ему следует себя вести. — Гробовщик… — позвал откуда-то из-за спин собравшихся детский голос, показавшийся знакомым. От замогильной интонации по всем частям тела Гробовщика мгновенно протанцевали целые табуны мурашек и иных неприятных форм жизни. — Я иду к тебе… Мертвецы почтительно расступились, пропуская вперед кого-то маленького, важного и все более узнаваемого. — Г… г… Граф Сиэль Фантомхайв? — от накатившего ужаса Гробовщик сам не заметил, как начал заикаться. — Да, это я, — с обычной интонацией в духе «подчинись, ничтожная тварь» произнес покойный граф. — Уж не думал ли ты, что я не знаю, какой гроб ты умудрился мне подсунуть?! «Плохо дело!» — пронеслось в голове у Гробовщика. Сиэль и Мадам, надвигаясь, пытались испепелить его яростными взглядами. Остальные покойники, не предпринимая никаких агрессивных поползновений, смотрели кто с осуждением, кто с жалостью, кто с пофигизмом. — А что не так с гробом? — спросил Гробовщик, прикидываясь непонимающим. — Жестко? Не ваш размер? — Не мой цвет! — свирепо прошипел Сиэль. — Как у тебя хватило наглости засунуть меня в ФИОЛЕТОВЫЙ гроб?! — Да еще и с РОЗОВОЙ внутренностью! — вторила ему Мадам. — Я тебе что, какой-нибудь Алоис Транси?! — имя было произнесено, как самое гадкое оскорбление. — Ты обидел моего любимого племянника! — маниакально взвыла Мадам. — Ты запятнал мою честь и честь семьи Фантомхайв! Ты поплатишься за это! — с такими жуткими словами покойный граф и его не менее покойная родственница, набросившись на совершенно ошалевшего и деморализованного Гробовщика, неожиданно быстро запихнули его в первый подвернувшийся гроб и, судя по звуку, придавили крышку чем-то очень тяжелым. — Себастьяяянчииик! — было последнее, что услышал Гробовщик, проваливаясь куда-то в… темноту, как бы банально это ни звучало. Хотя где может быть темнее, чем в закрытом гробу? *** — Хде я? Хто я? — Аааа! Проспался наконец, наркоман недоделанный! — Грелль? Что ты тут забыл? И где?.. — Отбыл в офис часа два назад, где же еще?! Не будет же он целый день здесь торчать! Для этого у него я есть… — последняя фраза была произнесена с неповторимым выражением крайнего недовольства жизнью. — Ты это про кого сейчас? — впал в прострацию Гробовщик. — Про Уилли, про кого же еще? — продолжал возмущаться красноволосый. — Как будто я один дотащил бы тебя через полгорода! — А причем тут Ти Спирс? И где покойники, черт бы их драл? — Какие покойники? — искренне не понял Сатклифф, от удивления даже отвлекшись от покраски ногтей. — Граф Сиэль… — О, это хозяин моего Себастьянчика? Так разве этот мерзкий тип уже помер? А я и не знал… — Да что вообще было-то?! — возопил Гробовщик, с трудом вылезая из гроба, служившего ему кроватью и замечая на ближайшем столе… совершенно новое, еще никем не занятое фиолетовое чудо. — Знаешь что? — проникновенно произнес Грелль, пытаясь заглянуть Гробовщику в глаза, как обычно, скрытые под челкой. — Что знаю? — спросил тот, с опаской выглядывая из-под волос одним глазом. — БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ БУДУ С ТОБОЙ ТРАВКУ КУРИТЬ!