Правда ли ты птица счастья?

      Первое, что понял Наймер, первее, чем мелькнула даже мысль о пробуждении – ему больно дышать. От каждого движения внизу всё сжималось, кололо остро. Корки магии и крови неприятно слипались, явственно ощущаясь. Ноги и руки безумно сильно болели. Да будто всё тело стало одним комом боли.       Просипел, ощущая, что горло драло от жажды. Голова ещё пульсировала, душа пыталась хотя бы частично восстановиться. Судя по всему, на ней появились новые трещины.       Было больно двигаться. Но он не хотел ни на миг больше здесь оставаться.       Но всё, что получилось сделать, чтобы тело не прострелило болью – это слегка приоткрыть глаза.       Дрим в это время сидел рядом, слабо прижимая к себе Кошмарика и мирно посапывая. Его лицо было спокойным и умиротворенным, а сам он всё ещё был в одежде.       Первым желанием было хорошенько треснуть эту птицу. Взять подушку, держать на лице, пока не перестанет дёргаться.       Он ощущал лютую ненависть, что ещё слабо билась на его попытки доказать себе, что тот мог исправиться. Сейчас он понял – этот ублюдок никогда не станет лучше. Он как был, так и остался самовлюблённым, эгоистичным мудаком, не ставящим чужие интересы и желания ни во что.       Найтмер сам хотел видеть его как версию Дрима, светлого и доброго. И теперь понимает, насколько ошибся, позволив себе довериться, подумать, что тому действительно нравится его компания. Нет.       Он просто грязно желал брата, и нашёл наиболее доступную версию. Сам говорил, что не знает, где его Найтмер, и тут попалась версия, которая крутится рядом, ещё и не убегая.       Ненависть, презрение и обида захлестнули с новой силой. Он хотел отмыться от этого и уйти.       Медленно соскребая себя с кровати, держался за низ живота. Тихо заскулил, но продолжил. Перед глазами всё вновь потемнело и заплыло, но он не дал себе возможную слабину, упрямо встав. Дальше, дрожащими шагами, качаясь из стороны в сторону, в полусогнутом виде дошёл до ванной комнаты.       Заперся внутри, и наконец смог увидеть всё то, что сделали.       Все кровавые укусы, от которых стекала алая жидкость, теперь засохли коричневыми дорожками, чужое семя, перемешанное с его кровью, что измазало весь таз. Потёртости на запястьях от хватки. Треснувшие плечи, сломанные, странно вывихнутые. Искусанная шея. Покрытые трещинами бёдра и таз, что великан сжал в последних толчках. Будь он в своей другой форме – вряд ли бы выжил. Регенерация уже медленно начала делать своё дело, неправильно сращивая вывихнутые руки. Но сейчас на это было всё равно. Проверив ещё раз замок, медленно зашёл в душевую кабинку. Включил холодную воду, что тут же притупило острую боль. И, не в силах больше выносить этот душевный вой – осел на плитку в кабинке. Не плакал, нет. Сил на слёзы уже не было. Просто бездумно смотрел вниз, ощущая как вода смывает всю грязь. Уже больно давя. Но не мог заставить себя встать.       Проносились ощущения. Отвратного дыхания, чужого жара, прижимающегося тела. И издал тихий всхлип, вспоминая, с каким безумством смотрели.       Дрожь пробила тело. Вода уже стала теплее, но он не обратил внимания, всё так же обнимая себя, пытаясь унять разгорающуюся всё сильнее боль между ног.       Дрим в это время ещё лежал, сквозь сон ощущая, что-то сейчас не так.       Что-то словно... Исчезло?..       Как так? И что могло исчезнуть?       Птица счастья перевернулся сквозь сон и оказался в лежачем положении, после чего начал постепенно просыпаться, пытаясь понять, что произошло.       Найт, всё же сумев встать, опираясь о душевую кабинку, потянулся к полотенцу. Но так и не смог себя коснуться, чтобы вытереться, потому просто обернулся им, благо оно было довольно большим и вполне подходило под халат. Бодрости, как и спокойствия, душ не придал. Поэтому он всё так же в полусонном плохом состоянии открыл дверь. Взгляд тут же зацепился за медленно тянущуюся на кровати птицу. И мгновенно запер дверь душевой вновь, стараясь сделать это максимально тихо, чтобы не было слышно.       Руки прижал ко рту, ощущая как тело пробивает дрожь. Он не хотел выбегать голым в коридор – одежда вся порвана, и птица догонит. Кровать ближе к двери.       Всхлипнув, понимая, что не спрячется, постарался затихнуть, сев на пол. Уставился на дверь, прислушиваясь. Боясь услышать шаги по направлению к двери.       Дрим всё-таки открыл глазницы и, потянувшись с уставшим стоном, сел на кровать. Он спал в неудобной позе, отчего кости немного ломило. Дрим помнил перед собой раздетого, покрытого фиолетовым румянцем, дорого младшего братика. Того рядом не было, да и... Как всё это начиналось? Почему младший пришел к нему? Неужели сон?       Но кровать была вся помята, словно на ней действительно кто-то очень хорошо развлекался. И к Дриму начали возвращаться настоящие воспоминания вчерашней ночи...       Он вспомнил крики и слезы Найтмера... Не своего, как бы он не представлял себе это, а этого, покрытого слизью, интересного монстра. Сколько же боли он испытал вчера... Да и сейчас ему наверняка тоже несладко...       Дрим подумал об этом, замечая немаленькое кровавое пятно на простыни и чувствуя, как сильнее разжигаются стыд и чувство вины.       Но где же сам Ночь? Он не мог уйти далеко после такого.       И тут Дрим услышал странные звуки за дверью в ванной и медленно встал с кровати, подходя ближе.       Случайно потянувшись, немного упал вперёд. Тело прострелило болью, и он не сдержал приглушённого хныканья. Запоздало закрыл рот руками, но уже поздно. Услышав, как к двери подошли, отполз чуть назад, опираясь на руки и радуясь, что догадался выключить свет. Может, пойдёт мимо, подумав, что никого нет?       Вдруг плечи стрельнули новой болью, рефлекс сработал, и он убрал руки, упал. От удара противно запищало в голове. Издал приглушённое мычание.       Дрим оказался около двери и потянул ручку.       Она, как и ожидалось, была закрыта. – Найтмер?.. – негромко позвал он старшего спокойным голосом.       Молчи. Зажал себе рот руками сильнее. Давя пальцами на рот. Ни звука. Он пройдёт мимо. Просто не издавай ни звука.       Дрим вновь попытался открыть дверь. – Найтмер, я знаю, что ты там. Я это чувствую... – его голос всё еще был спокойным, с небольшими нотками сожаления.       Отползал назад, неверяще качая головой. Слёзы стали стекать с новой силой. Уже забившись в угол и уткнувшись спиной в кабинку, пытался так спрятаться. Нечаянно надавил на стенку душа, и та прогнулась, издав небольшой грохот. Тут уж он не сумел сдержать испуганного всхлипа.       Дрим немного испуганно посмотрел на дверь и вновь медленно дёрнул ручку, пытаясь открыть её. – Тебе надо к медсестре, Найтмер... А по чьей вине?! – хотелось крикнуть. Просто уйди от меня! – мысленно вскричал он. И от боли, от злости, ударил по полу кулаками. Кафельный пол был достаточно твёрд, глухо отдавая звук удара. И ещё раз ударил. И ещё.       Дрим услышал эти звуки и тяжело вздохнул, отпуская ручку и отходя от двери. Спустя пару минут он вышел из гостевой спальни, дабы принести Найтмеру что-нибудь из одежды, ибо только куртка осталась. Когда он уже закрыл дверь, то девушка, подметавшая пол, обратила на это внимание и посмотрела на него укоризненным, презренным взглядом, но говорить ничего не стала. Дриму стало не по себе, теперь он ещё и понимал, что об этой ситуации ещё кто-то знает. И наверняка она не единственная. Но он просто прошел мимо, направляясь к своей комнате. Услышав как закрылась дверь спальни – замер. Это может быть уловкой, а он слишком слаб, чтобы проверить наличие чужой энергии. Прижался к двери, слушая. И вдруг дверь вновь открылась. Кто-то вбежал в комнату. Он тут же отпрянул. Неужели искал ключ от двери? Но прежде чем успел сильно испугаться, услышал, как его отчаянно зовут. – Найт, Найт! Вы здесь? Господин Дрим ушёл в свою комнату, но может скоро вернуться. Я помогу вам спрятаться, и позову медсестру. Вы слышите? Джозефина, одна из служанок, была хорошо ему знакома. Ей он...ей он доверял чуть больше. Да и иного выхода не было – откажется выходить, так всё равно дверь выломают. А так, может, действительно спрячет. Судорожно обернувшись, как мог, полотенцем, он вышел из ванной. И вправду. Девушка тут же чуть прикрыла глаза, но настойчиво протянула руку. – Я помогу Вам, если не сможете идти, но нам нужно уходить! Прошу Вас, поторопитесь! Найтмер, обнадёженный, заковылял с ней под ручку к выходу. Она повела его спутанными пустынными коридорами, чтобы аура пропиталась в каждом уголке, путая след. И после провела его в комнату прислуги. – Вы можете укрыться здесь. Вчера охрана прознала про то, что натворил Господин, и мы решили спрятать Вас. Нам нужно будет немного негатива от Вас, чтобы слуги спрятали колбы с ним в разных уголках замка, и Господин Дрим не найдёт Вас. Через час я позову сюда медсестру – оглядела его, израненного, закусив губу, сочувствуя, – и я принесу еды. Пока сидите тихо, ближайшие двенадцать часов он не должен Вас найти.       И убежала. Найтмер осторожно лёг на диван, приложив руку к чуть меньше болящему животу. Небольшая ходьба чуть уменьшила боль, но дышать всё ещё было тяжело.       Вся прислуга решила помочь... Почему в этом мире настолько всё разнится?       Вновь и вновь мелькали воспоминания. О том, как скрутили. Как двигали, вбивались со всей силы. Будто не в живого монстра. Неужели настолько... Настолько всё равно было, что больно ему? – Ненавижу... – прошептал он. Ощущал горькую обиду. Предательство. И ненависть к тому, кто посмел сотворить такое, оправдываясь страстью к своему брату. Он не хочет слышать ни одного грёбанного слова от птицы.       Найтмер думал, что они могли бы быть... Друзьями? Тот был смышлёным, пусть и путался во всех моральных качествах, подолгу зависая, когда задавали простые вопросы о том, виновен ли очередной подозреваемый. И когда защитил от погибшего юноши, что оказался отравлен наркотиками накануне, и потому сыграла агрессия. Ему ни могло не показаться, что относились с заботой. Уложили спать рядом, обедали вместе, ему приносили кофе... И всё это лишь оттого, что он напоминает птице брата? Просто... Просто замена?       А как же то, что говорил во второй день, о том, что интересен?       Замена. Кукла в его руках. Игрушка, что слишком слаба, оттого не сопротивляется. То, что неодушевлённое на чужой взгляд.       Отвратительно.

***

Когда Дрим вернулся, дабы положить одежду, то сильно удивился. Теперь Найтмера действительно не было в комнате, хотя сам он навряд ли мог бы уйти в таком состоянии. И тут, начиная обыскивать штаб и даже опросив ту самую служанку и не только её, ничего не нашел. И не мог найти ещё весь день, даже по чертовой негативной ауре. Он ощущал, что Найтмер в штабе и, дабы тот точно не выбрался, смог даже установить специальный купол из позитива, через который Найтмеру пробираться было безумно опасно, тем более в таком состоянии.