Правда ли ты птица счастья?

Оба, услышав это, застыли. Челюсти едва не познакомились с полом. Стояли, широко раскрыв рот и глаза. Найт, осознав всё первее, широко улыбнулся, и уже хотел кинуться поздравлять, как тут же выступил Эррор, впрочем, так же улыбаясь, но ещё и ржа: – Ай-яй, Кросс. Попадание 10 из 10, прям в яблочко! Ну что, Найтмер, допрыгался? Все посмеялись, никто не обиделся. Найтмер сменил позу и уже сидел на коленках у возлюбленного, крепко обнимая и почти плача от счастья в плечо. У Кросса была схожая реакция, он крепко прижал к себе своё сокровище, а на уголках его глазниц были слезинки. – Поздравляю, – Найт искренне улыбнулся, умиляясь этой картине, – Вы станете прекрасными родителями, – эмоции пробились даже сквозь негатив, распространяя понемногу счастье. Они такие прелестные. Вот какие счастливые. Идиллия. Ровно до того, как Эррор, так же после поздравления и обещания сшить ребёнку столько игрушек и одежды, сколько захотят, не сел рядом, продолжая концерт одного актёра. – Эррор! – каждое мгновение слышалось со всех сторон, поровну со смехом. Найт же закрыл лицо руками, краснея до невозможного. – О древо. О древо, древо, древо. Найтмер прижался к партнеру сильнее, что-то буркнув, на что его лишь успокаивающе погладил по спинке, целуя в шею, а после и в скулу. А после вообще расцеловав всё личико. Подобным образом прошёл весь вечер. Набрали кучу сладостей, собрались в гостиной, и говорили, долго обсуждая такую потрясающую новость. Обсуждали то, как сделают детскую комнатку, поздравляли будущих родителей. Конечно же, Эррор не мог просто так оставить это, и постоянно напевал приличные и не очень песни и шутки. Особенно часто насвистывал мотив «у нас с тобой будут дети, самые красивые на свете» и спрашивал, сколько они планируют десятков детей. Да, именно так. Меньше даже не рассматривал. Найт же прикрывал лицо, все время скороговоркой произнося «О древо. О древо, древо, древо», но от подпевания уже слетающей с языка песни не отказался, пусть и был покрыт румянцем, как и пара. Уже ближе к ночи, старательно дописывая письмо, вдруг услышал стук в дверь. – Да? – быстро спрятал свёрток за пазуху, ручку просто оставив в пальцах, крутя её. На пороге появился Найтмер. Он со слабой улыбкой вошёл к нему, закрывая за собой дверь. – Сегодня был хороший вечер, не правда ли? – Прекрасный, – улыбнулся он, встав со стула, – Поздравляю. Это прекрасно, что у вас будет семья. Я рад за вас, ребята, – обнял его, бросая взгляд на фиалковый, чуть светящийся животик. Там... Кроха? Кажется, ещё больше умилился. Найтмер с широкой ласковой улыбкой обнял его в ответ, погладив по голове. – Спасибо огромное, Найт... Но вообще, я хотел бы кое-что рассказать тебе. – Что-то случилось? – чуть отодвинулся, смотря в глаза. Приготовился слушать, кивнув. Найтмер вздохнул и присел на кровать. – Вчера мы оба полазили в воспоминаниях друг друга, и... Я нашел ответ на твой вопрос. Поначалу не поняв, о чём он конкретно – хотел уже спросить. Но тут вспомнил, с чего всё началось. Замер. Затаил дыхание. Но всё же нашёл в себе силы, чтобы спросить: – Какой же он? – сев перед ним, положив подбородок на колени, смотря в глаза, спросил. Найтмер постарался максимально спокойно посмотреть в его глаз и сказал таким же приятным голосом: – Ты видел перед собой... Кое-кого другого... Своего Кросса. Тут же гора тяжести и презрения к себе чуть покачнулась. Он... Видел Кросси? Улыбка сама собой стала вновь проявляться на лице. Кросс... Да! Ведь он... Желал его. Прикосновений, хоть раз обнять его. Поцелуев. Он столько раз утыкался в куртку никогда не снимавшей одежды птицы, в воротник. Потому и сравнил их. Увидел в этой детали того, кого любил. Кросси. Стало куда спокойнее. Он не полюбил эту птицу. Он просто создал тот образ, к которому был направлен его жар. Не вспомнил, но теперь, зная это, ощутил ещё большее облегчение. – Спасибо, Найтмер. Что сказал, – улыбнулся, встав и обняв его, погладив по голове всеми щупальцами, – Спасибо. Найтмеру также стало куда спокойнее от того, что негативному хранителю стало легче. Он немного нагнулся и также погладил Найта. – Не за что... После, немного поболтав, фиалка пошла спать. Найтмер же, достав недописанный листок, продолжил. Там говорилось о правилах. Он написал Дриму, что придёт завтра для документации, но внёс так же свои условия: 1. Вернуть служанку, что спасла его, на должность. Если она захочет вернуться сама, конечно. 2. Не создавать позитивный купол. Он-то теперь может выбраться, но не хотелось бы тратить на это время. 3. Не использовать путы. 4. Не трогать его. Никогда и ни при каких обстоятельствах. 5. Если назовут его не «Найтом» – тут же уйдёт. Иначе соглашение будет расторгнуто. Дописав ещё пару запретов, по типу: не мешать работе и не трогать подписываемый им документ, сложил письмо. Запечатал конверт, и, тихо открыв портал, кинул его на постель птицы. Погладил голубую нить, что была мягко обведена вокруг запястья, пульсирующую магией. И вздохнул. Сейчас Найтмеру там делать нечего. Кто знает, как на него повлияет позитивная энергия. И ему нужно как можно скорее домой. Приняв быстрый душ, свернулся калачиком на кровати и, на удивление, быстро уснул, сразу же забирая у команды все кошмары, их зачатки. Провалился в сон, улыбаясь. Всё же он так рад за них. Они будут прекрасными родителями, исходя из того, какие они заботливые и любящие. Изрядно уставший Дрим зашел в свою спальню и, увидев письмо, сперва очень удивился. После прочтения почувствовал, как тепло надежды разливается в душе. У него есть шанс... Теперь остаётся лишь быть аккуратным... Правда, уснуть он не мог ещё достаточно долго. От разных мыслей. От переполняющих чувств. От непонимания своих же желаний. Что теперь ему делать?

***

В это время сам Найтмер лежал на белой кровати, прижимаясь к своему любимому. Но он сам также не мог уснуть... Фиалочку тоже переполняли различные чувства и мысли. Начиная от искреннего счастья, любви и радости, которые чувствовал весь день. Продолжая мысли о Найте, о том, какими хорошими друзьями они стали, о том, что он пережил, и когда он всё же уйдет. И заканчивая наиболее жуткими мыслями о том, что... Н-найтмер сам мог оказаться на его месте... Ему просто повезло, что его старший брат его до сих пор не похитил и не сделал всё уже с ним «настоящим». И этот страх, эта жуть разливалась в душе... Успокаивали лишь поглаживая и объятия Кросса, в чью грудь он уткнулся. Проснувшись намного, намного раньше, чем обычно – ещё едва был виден рассвет – зевая, медленно оделся. Да, ходули больше нет смысла брать, но маска... Как-то давала иллюзию дополнительной защиты? Он надел её, чёрную рубашку с синими краями рукавов, накинул сверху кардиган и плотные штаны. Спустился вниз, тихо, чтобы никого не разбудить. По пути остановился, правда, у комнаты пары, почувствовав негатив – и на этот раз выпил его до конца. Мысль, которая крутится в голове хранителя, явно не хорошая. Написал короткую записку «Дрим сказал сделать перерыв в работе. Отдыхайте», солгав этим, вздохнул. Взял еды из другой вселенной, ибо всё ещё не желает даже касаться того, что ему дадут, и зашёл в портал. Было ещё слишком рано. И он прошёлся до кабинета. Нашёл незаполненные документы, сел на свой стул, другой же поставив себе для письма – и начал тихо работать. Быстрее закончит – быстрее уйдёт. Не особо хорошо выспавшийся Дрим зашел в кабинет примерно спустя пятнадцать минут после прихода Найта. Замечая гостя, слабо улыбнулся, честно, почему-то не очень удивившись. – Доброе утро, Найт. В ответ даже голову не поднял, игнорируя. Только передвинул стул, поставив его по пути птицы, на котором была огромная стопка бумаг. Тех, что требуется для рассмотрения Дриму. Ох, он так надеялся успеть сделать хотя бы треть до его прихода. Дрим, не прекращая смотреть на старшего, взял эту стопку и поставил к себе. Спустя пару минут он принялся к работе, периодически поглядывая на Кошмарного. Но спустя время всё же пришлось встать. У него закончилась ручка, а запасную он, дурак, не взял с собой. И что же, говорить с этим... Этим? Тихо рыкнув, всё же заставил себя встать. Выпрямил спину, выпустив щупальца на всякий случай, и едва не кинул уже подписанные листы перед ним. – Ты прочёл письмо, что я оставил? – вспомнил он, решив всё же разобраться с ещё одной важной частью. Птица счастья сильно удивился, что с ним заговорили, но сразу поднял голову на Найта и кивнул. – Пять раз перечитал. – У тебя оно с собой? Нужно кое-что завершить, – всё так же держался подальше от стола, серьёзно холодно спросил. Пять раз. Хотел внести поправки? Дрим тихо усмехнулся, после чего достал сложенное в четыре раза письмо из кармана и протянул старшему. Распрямив его, он сделал два росчерка. Формальность. Но от этого ему проще. Поле, что стояло справа, подписал он, едва сумев расписать свою ручку, бледными чернилами. А после чуть отодвинул её к Дриму. – Подпись. Будет новым официальным документом. Если есть предписания – говори сейчас. Но свои условия я не отменю. Дрим слабо усмехнулся и сказал: – Менять я ничего не буду, но свои условия у меня тоже есть. Во-первых, чтобы мы с тобой начинали работу вместе, а ты не приходил как какой-то шпион какой-то. Во-вторых, ты можешь спокойно садиться за стол, тебе это никак не запрещается. Идёт? Уже хотел прикусить язык, подумав, что сейчас начнут загребать в рамки. Ну, он готовился к ним. К примеру, там было чётко прописано о запрете на создание барьера. И нить, что дал Эррор, тоже была частью плана для ухода из возможных ловушек. Эта нить, в виде тонкого браслета, что чуть свободно свисал с запястья, была наполнена магией. Стоило лишь её разорвать – и тут же это почувствуют, ринутся на помощь. И потому она свободно висит – чтобы можно было разорвать и одной рукой, лишь согнув запястье. И всё равно первое условие заставило заскрежетать зубами. Он искренне думал о том, чтобы завтра попробовать прийти ночью, пока никого нет, сделать всё – и тут же уйти. Но он сам назначил это официальным документом. И те условия, что написал он – уже дают преимущества. Скривившись, всё же дописал в бумагу два пункта. Второй он подписал как «возможно». Нет уж, сидеть он не будет рядом. Не за этим... Столом. И не с этой птицей. Дал бумагу на подпись, скрепляя договор, в это время потирая нервно браслет. И лишь получил бумагу – всё же вытащил запасную ручку из подставки на столе и демонстративно сел в свой уголок. Даже чуть отодвинулся. Он «может» садиться за стол. А не «должен». Значит, по желанию. Век бы этот грёбаный стол не видеть. Игнорируя любые взгляды, тихо, совсем неслышно, заполнял документы для подписи. Пока не наступил обед и, уйдя в работу, не обнаружил птицу, пока не встали прямо над ним, прокашлявшись. – Кхм-кхм. Дрим спокойным, немного серьёзным взглядом посмотрел на него. – Пора на обед, Найт. Поначалу думал ответить язвительное «я не голоден» и просто просидеть до вечера. Но вспомнил, что утром брал для этого с собой еду. Хах, будет интересно посмотреть на то, как тот увидит, что сели рядом и достали свою еду, отказавшись от всего, что хотел бы подложить Дрим. Медленно встал, отойдя чуть дальше. И направился следом за ним, по пути играя с чуть греющей запястье нитью. Задумался, не видя, как на эту самую нить поглядывают. После, как и ожидалось, птица – помня, что теперь будут работать куда дольше, чем до обеда, а значит тот обязательно проголодается – довольно позвал слуг, поставив к нему вплотную тарелки со сладостями и вкусным мясом. Даже руки под подбородком сложил, наблюдая. И очень забавно сник, когда в ответ на это спокойно отсели ещё дальше и достали скрываемую щупальцами упаковку еды, принявшись неспешно есть. «Да как же так...» – подумал младший, запихивая себе в рот вилку с салатом. Так... В целом, это было не особо удивительно. Нужно придумать что-то, отчего Найт будет уверен, что Дрим не собирается что-то подмешивать в его еду. Таким образом прошёл обед. Дрим пытался его расспросить о разном, но Найт упрямо молчал, показательно игнорируя. И даже после, выкинув упаковку от еды, просто встал и направился к кабинету. Тяжёлые мысли кружили в голове. О том, что ему придётся быть здесь, пока не восстановит баланс. Сейчас он уже выписал себе коды вселенных, что нуждаются в негативе – и после работы с птицей должен будет отправиться в те миры. Только главное не забыть предупредить команду. Или лучше по-тихому свалит ночью, чтобы не беспокоились из-за долгих гуляний. Чем меньше сна – тем быстрее он окажется дома. Теперь он не волновался о Найтмере – Дрим не посмеет тронуть брата, так как тот уже, скажем так, в положении, а значит хранитель в безопасности. Нападать не будут, так как появилось перемирие. Он может уйти уже со спокойствием, зная, что за спиной не начнутся проблемы. Но сейчас он давил в себе все чувства. Из-за того, что он читал воспоминания Найтмера – видел птицу с иной стороны. Как заботливого, того, с кем осталось много счастливых воспоминаний. И этот образ, с новой стороны, сбивал с толка. Он сидел каждый миг напряжённый. Опасался, что лишь только браслет, единственная полная защита, спадёт – на него тут же накинутся. Снимет маску – и в ответ вновь посмотрят безумно. Стараясь писать как можно быстрее, ощущал, как уже болят пальцы. Но не прекращал. Пусть пальцы и зрение откажут – чем быстрее завершит, тем быстрее домой уйдёт. Тут куда больше информации может получить о вселенных, о тех, что нужно дополнить. Найтмер, конечно, умничка, но он не сможет сказать о всей структуре, если система под крылом этой птицы. Так будет куда проще повлиять на баланс. Птаха же работал куда медленнее. Нет, он не пытался делать всё так, будто является улиткой. Наоборот, всего лишь не торопился и был как минимум внешне спокоен. Однако то, как быстро действовал хранитель, несмотря на некое восхищение, младшего отнюдь не радовало. Так быстро хочет удрать, просто исчезнуть... Раз и навсегда уйти и из жизни птицы счастья, и из всей этой Мультивселенной. – Найт? Задумавшись, он чуть вздрогнул, услышав его голос. Но тут же напустил на лицо безразличие. Не ответил, лишь поднял голову, перестав писать. Что ему опять нужно? Позитивный хранитель немного наклонил голову в бок, но... Отчего-то решил всё-таки не говорить с ним сейчас. Да и навряд ли ему ответят. Так и смотря на него, ожидая, понимал, что теряет время. И терпение. Поэтому, повернувшись на миг к бумагам, поджал губы. Нет уж. Он не любил, когда вначале зовут, а потом смотрят, так и молчат. – Что? – процедил он, устало вздохнув после. Дрим мысленно усмехнулся, но внешне сохранил спокойное лицо. Негромким голосом сказал: – Ты можешь работать и не так быстро. Нахмурился. Посмотрел на то, что рядом с птицей была мелкая стопка. Посмотрел на свой стул, заваленный бумагами. И от понимания, что, в отличие от него, торопиться не будут, а им в любом случае придётся в конце дня обсудить все подписанные бумаги – сжал ручку. Та затрещала, впиваясь осколками в пальцы. – Я не желаю здесь задерживаться. Особенно в этом кабинете, – скривился, смотря на стол. Даже издалека видя потёртости на некогда лакированной поверхности, – Чем быстрее закончу – тем быстрее окажусь дома. Не стал таить, что ему здесь не нравится. Потёр ещё раз браслет. Хотел было дописать строчку информации, но лишь чуть нажал на ручку – и та просто лопнула, запачкав почти полностью дописанную бумагу жирной кляксой. Начинать всё с начала. Вздохнул, с укоризной посмотрев на ручку. И после, поняв, что всё-таки сломал её бесповоротно, раздражённо откинулся на стул. В этом месте все нервы на пределе, так и до срыва недалеко. Посмотрел на подставку на столе. Но там остались только карандаши. Потёр глаза под маской, едва приподняв её, запачкав таким образом и лицо, но особо не реагируя на это. – Нужна ещё ручка, – констатировал факт Найт. Вот же древо. Сегодня всё заставляет говорить с птицей. Его нервы на пределе. Может, выйти и прогуляться? Пока тот разбирается с тем, что написал Найт – выйдет в пару вселенных, проветрится? Младший усмехнулся, после чего вытащил из ящика новую ручку для Кошмарика. Параллельно он думал, что ему делать дальше в плане их взаимоотношений. Найт никак не желает его слушать, да даже садиться с ним. Нужно что-то придумать. Найт, подхватив ручку щупальцем, удлинив его максимально, чтобы не подходить, продолжил работу. Выписывал всё больше вселенных. Вот уже тридцать, сорок миров, котором не хватало ощущения негатива для полной палитры эмоций. Думал, рассчитывал цифра в цифру, сколько нужно направить энергию. И поглядывал на птицу. Ожидая подвоха, следил за каждым взглядом, каждым вдохом, если вдруг что-то изменится, и с ним решат вновь заговорить. Душа пару раз гулко билась, напоминая этим о недопитом хранителем страхе, но тут же восстанавливался, вспоминая, что теперь стал сильнее, что у него есть подмога. И всё же эти фантомные ощущения, все чужие рыки, слова, тяжесть чужого тела, укусы... Провёл по шее, находя едва заметные впадинки, что почти зажили. Сморщился, рассчитывая, насколько же огромные челюсти смыкались на хрупкой кости. И дописывал нужные строчки в документах. Обсудят завтра. С каждым мигом всё больше ощущал, что начнут говорить, начнут допрашивать. Вновь коснутся... Он рвано выдохнул, выпуская этим слабый пробуждающийся страх. Нельзя отдаваться эмоциям, точно не здесь. Сейчас, сейчас придёт к команде, будет льнуть к кому-то и получит порцию объятий. Успокаивающих, ранее таких редких, последних для него. Душа, однако, с каждой пройденной минутой стала стучать громче. Зря, зря вспомнил, как его касались голубые путы, как удерживали. Страх вновь стал пробиваться, пусть и не такой сильный, сквозь наложенный юным хранителем барьер. Почерк стал чуть другим, извилистым. Всё ещё читаемым, но разнящимся. И в конце, уже онемевшими пальцами выводя последние слова, выдохнул. Посмотрел на время. Уже шесть вечера. Он просидел в одной позе столько часов... Встал, наконец выпрямив спину, хрустнув ею. Щупальца подхватили уже привычно бумаги, отнеся их на край стола птицы. Не смотрел на него, поспешно создав портал. Но вдруг вспомнил кое-что. Страх хранителя, мысли, что окружали его всю ночь. И решил поставить точку, перечеркнуть неправильную любовь птицы грубым, холодным голосом. – Кстати, можно поздравить. Ты станешь дядей. Паршивым дядей. И ушёл, надеясь, что до того дойдёт информация. Уже там его встретили, собрались на ужин и расспрашивали, в каких мирах он был. Эррор рассказал о всех смущающих подробностей дня, так же сказав, что теперь Найт ночует у него, так как в комнате главы отряда решили сделать детскую. И обсуждение того, как всё будет с дитя, согрело их вечер. Множество шуток, безобидных и любящих, вечное смущение от поцелуев напротив, и умиление от того, что фиалка всё время, задумавшись, касался ещё плоского животика, будто сам ещё не верил, но был таким счастливым. И Кросс, вот как, сиял ярче, чем солнце, горделиво положив руку на плечо возлюбленного. Это то, что мгновенно согрело его. Этот милый, укромный мирок отверженных, что стал самым тёплым кругом семьи. Всё проходило лучше, чем даже можно было представить. В мемном отряде ещё никогда не было настолько замечательной атмосферы и такого шикарного настроения у всей команды. Даже те негативные мысли, от которых Найтмер страдал практически всю ночь, покинули его. Сейчас каждый здесь был счастлив. А вот в штабе «Несущих Справедливость» всё было не так радостно. Точнее, в целом, все работали на ура. Колор в последнее время вообще на работника месяца тянул, хотя сам же Киллера упустил около полутора месяца назад. Но вот главе этой компании сейчас явно было не до работы, благо, он хотя бы большую часть закончил за те шесть часов. Вот почему, чёрт подери, Найт не мог уйти молча, либо бросив пару оскорблений? Хотя, по сути, он так и сделал. А вот теперь сиди и мучайся, что это вообще было. Если этот комочек негатива не врёт, то брат дс!Дрима действительно... Беременный... Боже, какой ужас! И... Это так же заставило что-то... Переосмыслить? Возможно. По крайней мере, теперь он чувствовал некий стыд перед своим младшим. Ладно просто этот идиотский мечник... А теперь ещё и их ребенок... Которого Дрим не мог ненавидеть. И если с монохромным ещё можно было бы что-то сделать, хотя позитивный хранитель и не очень желал мешать такому счастью младшего, то с ещё даже не рождённым ребенком... Не было даже малейшего желания причинять невинной детской душе вреда. И потому он всё сильнее, пусть и с горечью, но желал принять правду. Бедного Найтмера ему действительно пора отпустить... А что же тогда делать с Кошмариком? Он презирает и ненавидит его чуть ли не сильнее, чем этот безмозглый Кросс. И пока Сон размышлял об этом, то медленно очерчивал пальцами царапины и вмятины на столе. Неожиданно пришла идея. Пока ему стоит найти новую мебель.