Семь свиданий

      На душе мне впервые за долгое время легко и отрадно. Не мучают ни совесть, ни тоска по Тайлеру. Всё тихо и уютно. Словно так и должно быть.       Любовь остаётся любовью, даже если мы не рядом. Мы любим друг друга. Несмотря ни на что. Тайлеру просто нужно время. Пообвыкнуть к тому, что мы теперь пара. Мне нужно прийти в себя после недавних душевных потрясений. Всё-таки хорошо, что мы порознь.       Тем не менее, сама мысль о нём окрыляет. Придаёт сил и заставляет делать хоть что-нибудь полезное в этой жизни. Всё, на что меня хватает — это на приведение в порядок записей в этом дневнике.       Чёрт подери, у меня ведь нет никакой хронологии! Вообще никакой привязки к времени или месту. Так не годится. Кто же так записи ведёт? Ни малейшей конкретики и точности. Вспомнить бы, когда всё началось… Даже рассчитать не получится. Знаю только, что сейчас весна, и в день начала всей этой кутерьмы тоже была весна. И что всё это продолжается уже две или три недели. Но на определение точного промежутка времени меня не хватает.       Ну что за каша у меня в голове! Даже матан, который я так долго учил, абсолютно не вспоминается. Чёрт подери, это же простейшая арифметика! Но я не помню ничего. В кого я превратился? Определённо, надо завязывать с колёсами.

***       Санитары относятся ко мне уже со смесью безразличия и презрения. Знают, что толку от меня никакого, прогресса в лечении никакого. Я просто живу и мозолю им глаза. В принципе, меня это устраивает. Их тоже. Они знают, что Тайлер жив. Что он вернулся. Но никакой решимости и деятельности они во мне не видят. Значит, я бесполезен.       Кто-то даже пробурчал про меня в курилке: «Почему мистер Дёрден с ним носится? Этот задрот ведь ни на что не годен. Проку от него никакого, ничего толкового не умеет. Только ноет.» Его собеседник пожал плечами и ответил что-то невразумительное. Тот, бурчащий, тут же согласился. Делано согласился.       Это напрягает. Нет, дело не в клубе и не в проекте «Разгром». Дело в природе Тайлера. Я так и не знаю, реален ли он. Действительно мы разные люди, или он «второй пассажир» в моей голове? Его последний визит так и не внёс ясности. Все мои размышления об этом так и не пролили свет на эту ситуацию. Обе гипотезы имеют равнозначное количество ощутимых доказательств. Неуверенность заставляет меня нервничать. Я опять схожу с ума? В кого я всё-таки влюбился? В самого себя или в реального человека?       Этой ночью мне не спится. В коридоре никого нет. За окном, в чёрно-фиолетовом небе, бушует гроза. Молния рвёт небо на части, как эти мысли — куски моего оставшегося рассудка. Вдали грохочет гром. Впрочем, звуки за окном меня мало волнуют.       Подхожу к окну в коридоре и любуюсь тем, как ветер гнёт деревья во дворе. Как дождь бьёт по листьям и остаткам цветов. Как молния разрезает тучи. Чувствую, как хороши дождливая прохлада и разреженный воздух. В них столько свежести, которая придаёт мне сил.       Я решился. Надо спросить Тайлера. Расставить все точки над «i». Хватит мириться с этой вялой и тягучей неопределённостью.       Всю эту ночь мне не спится. Я уже успел позабыть, что такое бессонница. А когда-то всё начиналось именно с неё… Реален ли Тайлер? Кто он на самом деле? Чёрт побери! Всё равно не могу решиться. Нет, надо взять себя в руки. Расклеился тут, как девчонка. Так, Джек, будь мужчиной! Хорош страдать на пустом месте. Просто взять и спросить. Позвать и спросить.       Тайлер является на пороге моей палаты внезапно. Отряхивает мокрый кожаный пиджак, вешает его на дверцу шкафа. Затем вытирает голову рубашкой, которая остаётся где-то на полу. Медленно подходит ко мне и опирается рукой на изголовье кровати. Ещё и позу такую принял… В этих кожаных штанах она выглядит ещё более двусмысленно. Развратник!  — Звал меня? — слышу его шёпот.  — Да, — отвечаю спокойно и невозмутимо. Как можно хладнокровнее. Тайлер видит моё недовольство им и садится на кровать. Поглаживает мою ногу под одеялом с донельзя целомудренным выражением лица. Будто вообще не слышал о сексе. А в глазах черти пляшут…  — Зачем? — он поднимает руку выше колена и гладит уже там. С нажимом гладит.  — Поговорить, — отвечаю уже менее хладнокровно. Нет, ну я бы посмотрел на вас на моём месте. Попробуйте тут вспомнить, чего хотели, когда вас по ноге гладит красивый молодой мужчина! — Это очень важно.  — О чём же? Надеюсь, ты не считаешь, что нам надо, — он кладёт руку мне на пах. Даже через одеяло чувствуется. Неловко вздыхаю, — расстаться?  — Тайлер, что ты несёшь! Какая чушь! Конечно же, нет! Я должен тебя кое о чём спросить.  — Как ты впечатлился. Ну, спрашивай, — улыбается во все зубы. Руку не убирает.  — Ты реален? В смысле, кто ты на самом деле? Ты моя вторая личность или живой человек из плоти и крови? — выпаливаю всё разом.  — Как грубо! Я тут ласкаюсь, а он спрашивает о всяких мелочах, — и вид такой наивный. Будто он тут ни при чём.  — Отвечай. На. Вопрос, — держусь изо всех сил. Концентрируюсь на этом вопросе и ответе.  — Вот мой ответ, — он сдёргивает одеяло и кидается на меня с поцелуями.       Сначала я не понимаю, в чём дело. Потом до меня начинает доходить, что Тайлер трётся об меня. Что он гладит мне бока и бёдра. Начинаю отвечать тем же.       Он тем временем приспускает мне штаны и оглаживает бёдра. Затем поднимается к низу живота. Резкими движениями снимает с меня рубашку. Мог бы поаккуратнее. Теперь пуговицы заново пришивать придётся. Тайлер, чёрт тебя побери с твоим нетерпением!       Целует ложбинку над ключицей, плечо. Затем то же самое, но справа. Опускается и покрывает поцелуями грудь. Ниже, ниже и ниже. Кстати, благодаря клубу я неплохо подкачался. Всё равно втягиваю живот, чтоб он считал меня мускулистее. Останавливается, перестав целовать низ живота. Бурчит что-то вроде «расслабься», «не строй из себя идеал», «ты далеко не такой качок». Затем целует ещё раз и отходит. У меня всё горит, а он отходит. Вот сволочь!       «Тайлер! Ну же, мать твою!» — я чуть не прикрикиваю на него от нетерпения. Всё горит, требует продолжения. А он взял и остановился.       «Не ори, истеричка», — он невозмутимо отходит и ищет что-то в карманах пиджака. Роется в штанах. Там, конечно же, ничего нет. Ворчит и снова проверяет куртку. Достаёт смазку. Спрашиваю: «Ты там долго? Знаешь, такими темпами я сам тебя трахну. Хорош возиться, чёрт подери». Встаю, расцеловываю его спину. Глажу кубики пресса, бёдра. Медленно снимаю с него эти кожаные штаны в облипочку (чтоб больше при мне такие не носил!) и зову обратно в койку.       Он резко разворачивается и кладёт меня на живот. Затем заставляет выгнуть спину и подложить подушку под низ живота. Я просто растягиваюсь на койке, отдаваясь ему с потрохами. Целует плечи и лопатки. Шепчет: «Сейчас будет больно, но ты ведь потерпишь, верно?» Растягивает Тайлер грубо и нетерпеливо. Дилетант, право слово. В этом он весь: главное побыстрее, а уж что я буду чувствовать, как я в себя приду — ему до лампочки. Шиплю что-то вроде «можно было и полегче, садюга».       В качестве извинений целует в шею и прикусывает. Меня такая грубость не очень устраивает, но раз уж Тайлер хочет, то потерплю. Входит он на удивление аккуратно и нежно. Его будто подменили. Зато потом он отыгрывается на мне сполна. Грубые, рваные толчки. Укусы, шлепки. Всё это сливается в потно-душные и в то же время сладостные ощущения. Он часто дышит мне в шею, шепчет какие-то ругательства. Мне же то и дело закрывает рот, чтоб не разбудить санитаров. Двойные стандарты такие двойные.       В сексе Тайлеру равных нет. Кто бы что ни говорил. Он кусает и целует почти одновременно. В этом невероятном сочетании боли и ласки есть что-то невыразимо прекрасное. Это как алкогольный коктейль в пропорции 1:1. Это будто утверждение: «Ты мой. Ничей больше. Никому не отдам». Та самая любовь-владение. Как типично для него.       Он долго не даёт мне кончить, бьёт по рукам и велит держать их на уровне головы. Шепчу, какое же он чудовище, садист и прочее. Усмехнувшись, он резко толкается в меня последний раз. Затем кусает в шею напоследок, и я устало изливаюсь на подушку и простынь.       Ноги дрожат, сердце колотится, как бешеное. Сил ни на что не хватает, и я устало разваливаюсь на койке. Тайлер тем временем достаёт из кармана пачку салфеток. Кое-как приведя себя в порядок, мы валимся рядом друг с другом.       Он пытается меня обнять, но я отталкиваю его руку и ворчу: «Отвали. Только жару от тебя». «Ворчливый старый зануда», — хихикает он и кладёт мою голову себе на грудь.       Вскоре первый жар проходит, и мне становится зябко. Тайлер обнимает меня и крепче прижимает к себе. Сегодня он пахнет самим собой, а не дезодорантом/одеколоном (нужное подчеркнуть). Меня вскоре убаюкивает его шумное и размеренное дыхание, и я засыпаю.       Вопросы, ответы — всё это пустое. Я люблю его, и это главное.