Жертвоприношение

Когда Красс буквально волоком притащил Цезаря обратно в дом и когда тот отказался от еды, оставалось лишь незаметно подать знак рабу. Тот ловко добавил в вино один сладко пахнущий, но действенный настой трав, который заставлял человека терять силы, но не чувственность, и после забыться сном. Крассу стоило большого труда сдержаться вновь, когда алые струйки вина покатились по шее Цезаря на грудь, пачкая тогу. Но он терпеливо ждал, когда настой начнёт действовать. Впрочем, можно было и без него обойтись, — Цезаря слишком впечатлило жертвоприношение. Но рисковать не стоило. Племянник Мария не только будет самой красивой жертвой, но и его желанное молодое тело послужит для личных целей Красса. Глядя прямо в осоловевшие глаза гостя, едва сидевшего в кресле, Красс поднялся со своего места и шагнул к нему. Позади Цезаря тут же очутился раб и помог хозяину донести пьяного до постели, и потом удалиться. Красс глядя каким бессмысленным взглядом Цезарь изучает потолок домуса, провёл рукой по его щеке и шее, а потом с силой рванул на себя тогу бессознательного гостя. Ткань затрещала под сильными руками. Остальное было делом привычным, но Красс постарался растянуть удовольствие от поджарого молодого тела Цезаря. В эту полнолунную ночь Красс получил своё сполна, но не мог до конца насытиться своим гостем, который стал жертвой личных амбиций и страстного желания хозяина. Проснувшись рано утром, Красс любовался Цезарем, который в лучах рассвета был похож на прекрасную мраморную статую. Эта длинная шея, решительный подбородок, красиво изогнутые губы… Светло-русые волосы, которые были чуть длиннее положенного для воина, растрепались после бурной ночи, а лёгкий прохладный ветерок шевелил их. Цезарь завозился, лёг на спину и отвернул лицо в сторону открытого окна. Красс понимал, что пора вставать. Не удержавшись, он уткнулся носом в основание шеи Цезаря и мягко прикусил его плечо. Цезарь что-то пробормотал. Вдыхая аромат кожи Цезаря, что пахла травами, Красс вдруг понял, что где-то глубоко в душе он боится реакции гостя на то, что с ним случилось ночью. Именно это, наконец, заставило Красса подняться с постели и пойти принять ванну. Едва он встал с ложа, как за спиной обречённо и тихо спросили: «И ты, Брут?». Красс столь резко обернулся, что шейные позвонки хрустнули. Цезарь, словно хотел защититься от невидимых глазу убийц, старался накрыться шёлковым одеялом. В душе Красса шевельнулся страх, но будить Цезаря он не стал и тихо вышел в купальню. Когда он, освежившись, тихо вошёл в комнату, Цезарь уже не спал. Сначала он попытался сесть, но, видимо, у него закружилась голова. Со стоном он опустился на подушки, а потом принялся растирать лицо руками, глядя в потолок. Красс слегка вздрогнул, когда сзади тихо подошёл раб и передал ему бокал с водой, жестом давая понять, что Цезарю нужно выпить всё. Красс кивнул головой.