***
— Кого ты хочешь: мальчиков или девочек? — спрашивает Чимин, лениво играясь с прядками спутанных волос. Голова Намджуна покоится у него на животе. Они оба смотрят в потолок и тихо переговариваются о детях, о будущем и о том, как они поженятся. Чимин хочет надеть на всех животных галстуки-бабочки, и он не сдерживает смех, когда смотрит на их ничего не подозревающего и радостно виляющего хвостом Милки и представляет его в смокинге. У Чимина так много красивых мыслей о том, как организовать их свадьбу, и, слушая их, Намджун не перестает улыбаться. — А вдруг будут мальчик и девочка? — Так не бывает. Ты же слышал врача, это однояйцевые близнецы, они еще будут очень похожи и… Ты что, опять смеешься надо мной? Чимин хотел бы надуться и притвориться обиженным, но смех Намджуна вызывает у него улыбку. — Мне просто нравится, как серьезно ты обо всем этом говоришь, — Намджун перехватывает его ладонь и целует пальцы. — А ты кого хочешь? — Ким Намджун, ты что, переводишь стрелки? — Не знаю, я буду рад любому раскладу. К чему гадать? Мы все равно скоро узнаем, всего через несколько месяцев. — Не будь таким занудой. Давай помечтаем. Например, Тэхён хотел, чтобы был мальчик и они играли в машинки и самолетики. А Чонгук… — Чимин грустно улыбается, прикрывая глаза, чтобы не расплакаться. — Чонгук хотел девочек. Чтобы заплетать им косички и одевать в красивые платья. Он так хотел быть хорошим дядей для них и защищать их. — Он и будет. Он всегда хорошо ладил с детьми. Чонгук их обожает. Порой мне кажется, что для детей Джиён он лучший дядя, чем я. — Он старается больше, чем ты, — признает Чимин и смеется, когда Намджун щекочет его. — Всё-всё, ты лучший, отпусти. Их прерывает звонок в дверь, но они оба не придают этому значения, пока в их спальню не стучится Сокджин. — С тобой тут хотят поговорить, Намджун, — говорит он с таким серьезным выражением лица, что это не предвещает ничего хорошего. — Тебе тоже стоит выйти. Сокджин обращается к Чимину по его поддельному имени, и они понимают, что к ним пришел кто-то чужой. Намджун кивает и, приобняв Чимина за талию, наклоняется к его уху. — Не нервничай, — шепчет он и целует в висок. При виде незнакомого мужчины, стоящего в их зале, Чимин чувствует, как тонкая нить в его душе напряженно натягивается и рвется. Тэхён сидит на диване, с равнодушным видом поедает чипсы и пялится на гостя. Сокджин садится рядом и указывает на кресло. — Присаживайтесь, пожалуйста. Мужчина представляется, видимо, во второй раз, потряхивает документами в воздухе, но Намджун не приглядывается к ним и молча кивает. — Вам что-нибудь нужно? — Как я уже объяснил вашему брату, я веду дело об убийстве Пак Минсока и опрашиваю всех, кто может обладать полезной информацией. — Подозреваемых, — заканчивает его мысль Намджун и усмехается. — Пока нет, — мужчина достает блокнот и начинает задавать вопросы, в основном Намджуну: о том, где он был в ночь убийства, где сломал руку, в каких отношениях был с убитым. Чимин думал, что любить Намджуна сильнее просто невозможно, но сейчас, когда он с такой невозмутимостью отвечает на все вопросы, даже на самые каверзные, Чимина так переполняют самые нежные чувства, что он готов расплакаться. Сидя рядом, Чимин и сам верит каждому его слову. Он чувствует, что разговор рано или поздно коснется его самого, но Намджун так непринужденно закидывает руку ему на плечи или кладет ладонь на колено, что Чимин чувствует себя под надежной защитой, пусть после всего пережитого он знает, что и сам способен постоять за себя. — И давно вы вместе? — мужчина продолжает беседовать с Намджуном, но смотрит на Чимина с таким видом, словно вопрос адресован ему. — Это не имеет отношения к делу, — встревает Сокджин. — Мы познакомились полгода назад, знаете, я тогда совсем недавно приехал в Сеул и мы случайно столкнулись, когда я ходил к врачу, и… — Чимин зажмуривается и улыбается. — Знаете, как это бывает, вот смотришь на человека, и всё, любовь с первого взгляда. — Как интересно. Значит, вы не из Сеула? — Нет. Я всю жизнь прожил недалеко от Пусана, вы, наверное, не слышали об этом месте. О нем никто не слышал. — И почему решили переехать именно сейчас? — Я давно собирался, копил деньги. Думал, приеду в большой город, найду работу, но оказалось, что это не так просто. Мужчина задает еще несколько вопросов, но Чимин так увлекается выдуманной историей, что с готовностью отвечает на каждый из них и ни разу не сбивается. — Вы не могли бы приехать завтра в участок? Ничего особенного, это не займет много времени. Мне жаль, но мы должны проверить каждую теорию, а из-за этих слухов, что Пак Чимин жив, и принимая в расчет ваше поразительное сходство… — мужчина проходит к входной двери. — Я не хочу, чтобы мой беременный омега бывал в таких местах и подвергался лишнему стрессу, — говорит Намджун, сжимая ладонь Чимина в своей. — Ему не о чем волноваться, если он тот, за кого себя выдает. До скорой встречи. Когда дверь закрывается, Чимин выдыхает. Ему казалось, что это никогда не закончится, но вот они снова одни, только они вчетвером. Намджун крепко его обнимает. — Ты отлично справился, котенок. — Они теперь поймут, кто я? Поймут и посадят меня. — Не говори ерунды, — к ним подходит Сокджин. — Поверь, они могут найти еще с десяток человек, которые похожи на Пак Чимина больше, чем ты сам. Это ни о чем не говорит. Чимин тяжело вздыхает. Ему уже не так страшно. Он знает, что на его стороне Намджун и Сокджин, но самое главное — он больше не чувствует себя убийцей. Что-то изменилось. Его больше не мучают кошмары и угнетающие мысли, что он не сможет стать хорошим родителем для своих детей. Каждый раз, глядя на руку Намджуна, видя повязку на животе Хосока, навещая Чонгука и видя сломленного Юнги, Чимин убеждается, что поступил правильно. Он защищал тех, кого любит, свою единственную семью, самых дорогих людей. И он больше ни о чем не жалеет. На следующее утро Сокджин подвозит их в участок. Намджун просит его остаться в машине. Чимин соврал бы, сказав, что он не нервничает, но его успокаивает, что Намджун рядом. Он сидит рядом в душном коридоре, шутит, чтобы поднять ему настроение, и Чимин смеется, прикрыв рот ладонью, чтобы никто не посчитал его слишком веселым. — Люблю тебя, — одними губами произносит Намджун, когда Чимина просят пройти в комнату. — Я тебя сильнее, — шепчет в ответ Чимин и заходит. Он не знал, что увидит, но, наверное, меньше всего он ожидал увидеть своего отца. Такого же, как прежде — за год он совершенно не изменился, только стал носить очки в другой оправе. Чимин ничем не показывает, что знаком с ним. В комнате есть еще пять других омег, чем-то похожих на него самого. Последней заходит мать Чимина. Она разговаривает с тем же мужчиной, который приходил к ним вчера. Родители точно узнают его. И нет ни единого шанса, что они не сообщат об этом полиции, но Чимину нужно успокоиться. Ему нужно быть таким же невозмутимым, как Намджун, и он будет. Мать медленно проходит мимо омег, иногда останавливаясь и приглядываясь, иногда прося что-то сказать, и Чимину всё это напоминает дешевый спектакль. Он уже заметил, что мать узнала его. Но она скользит по нему незаинтересованным взглядом и переходит к последнему омеге. — Я уже говорила, мой сын мертв. К чему сыпать соль на старые раны? — раздраженно спрашивает она, возращаясь к мужу. — Значит, никто из них не похож на вашего сына? — Они все похожи. Но его здесь нет. Или вы думаете, я не узнаю собственного сына? У них берут отпечатки пальцев и отпускают. Чимин не сразу находит в себе силы пошевелиться. Только поймав себя на мысли, что ему нужно не вызывать подозрений, он выходит обратно в коридор. — Я ведь говорил, что всё будет хорошо, — улыбается Намджун и тянется к нему, чтобы чмокнуть в щеку, но Чимин отодвигается и заглядывает ему в глаза. — Они взяли отпечатки. — Знаю. Но это ничего. Пойдем в машину? — Хочу умыться. Ты иди сам, а я скоро приду, ладно? Чимин спрашивает у одного из полицейских, где у них туалет для омег, и заходит в помещение с несколькими кабинками, лишь одна из которых занята. Он останавливается перед раковиной и открывает холодную воду. Он видел родителей. Своих родителей. Мать и отца. Чимин ополаскивает лицо холодной водой и мотает головой, прогоняя негативные мысли. Ничего из этого не имеет значения. Намджун сказал, что всё будет хорошо, и Чимин ему верит. Снова верит. — Тебе идут черные волосы. Чимин открывает глаза и в отражении встречается глазами с матерью. Ему хочется что-то сказать, что-то сделать, но он только стоит и смотрит. Она подходит ближе и останавливается у соседней раковины. — Ты и тот мужчина в коридоре — вы теперь вместе? Ким Намджун, верно? Неожиданный выбор, — она медленно моет руки, внешне даже не обращая на него внимания, но Чимин так и не может отвести от нее взгляд. — Я люблю его. И у нас будут дети. Близнецы, — зачем-то рассказывает он. — Ты всегда хотел завести ребенка, — кивает она и отрывает бумажные полотенца. — Что ж, желаю вам счастья. Она достает из сумочки красную помаду и подкрашивает губы. — Он хороший альфа, да? Готов на всё ради тебя, — Чимин не отвечает, и она продолжает. — Он связался с нами несколько дней назад. Предлагал неслыханную сумму, чтобы мы дали ложные показания. Слишком большую, на мой взгляд, но приятно, что кто-то оценивает твою свободу так высоко. Щеки Чимина краснеют. — Ты… Ты сделала это ради денег? — шепотом спрашивает он. Не то чтобы он надеялся, вовсе нет, просто… — Нам не нужны его деньги. Не хватало еще связываться с семьей Ким. Нет. Мне и не пришлось врать. Мой сын действительно мертв. Все те разукрашенные омежки больше походили на Чимина, которого я знала, чем ты, но оно и к лучшему, — она убирает помаду обратно в сумочку и окидывает себя беглым взглядом. — Будь счастлив, Чимин.***
— Как ты? Всё в поря… Ох, — Намджун смеется, когда Чимин с разбега врезается в него с крепкими объятиями. Он неуклюже обнимает его в ответ. Они так и стоят у полицейского участка и стояли бы еще долго, но Сокджин прерывает их, пока эти минуты любви не превратились в часы. — Серьезно, ты хочешь поговорить об этом? — спрашивает Намджун. Они садятся в машину, и Чимин снова прижимается к нему. — Ты ведь видел родителей, и всё это… — Всё отлично. Я видел свою мать. Мы столкнулись в туалете и поговорили немного. — О чем? — настороженно спрашивает Намджун, и Чимин улыбается самому себе. — Да ни о чем. Я подумал, может, мы могли бы снова общаться хоть иногда. В конце концов, эти люди подарили мне жизнь. Но потом я посмотрел на неё еще раз и понял, что не хочу. Я больше не злюсь и не обижаюсь, наверное, мне просто… всё равно? Да, точно. Намджун трется носом о его висок и прикрывает глаза. — Я рад, что ты разобрался в себе, котенок, — шепчет он. Чимин тоже рад. Он любит Намджуна так сильно, что готов расплакаться от переполняющих его чувств. Чимин всегда ценил всё, что делает Намджун, но сегодня он в очередной раз убедился, как много всего Намджун делает незаметно. Он заботится и защищает, даже когда Чимин не знает об этом. Сокджин увозит их домой, и Чимин чувствует, как последние ниточки, связывающие его с прошлой жизнью, жизнью до Намджуна и ребят, окончательно разорвались. У него есть семья, шесть человек, за которых он будет бороться до конца, его близняшки, Милки, коты, родители и сестра Намджуна, которые приняли его как родного. Чимин целует Намджуна в щеку и думает, что он никогда не будет жалеть. Ни о Минсоке, ни о родителях, ни о том, что оставил прошлую жизнь позади.***
В квартире темно и очень тихо. Тэхён умудрился вытащить Юнги из больницы, и они решили переночевать в старой квартире Юнги. Сокджин сослался на какие-то неотложные дела и написал в общий чат, что не приедет на ночь домой. Намджун сбрасывает обувь и расплывается в улыбке, когда Милки толкается носом в его ногу. Он слышит тихий смех и поднимает голову. Чимин стоит, прислонившись плечом к стене. — Думал, ты спишь, — Намджун собирается включить свет, но Чимин останавливает его. — Сегодня никакого света, — шепчет он и, привстав на цыпочки, закрывает Намджуну глаза. — Иди вперёд. Давай, просто доверься мне. Каким-то чудом они умудряются дойти до зала, ничего не сломав и ни во что не врезавшись. Чимин опускает руки с глаз Намджуна на его пояс и прижимается щекой к его плечу. Зал сияет разноцветными гирляндами, вокруг столика на низких ножках расставлены свечи, и среди тарелок с чем-то невероятно аппетитным стоит маленькая вазочка с белыми цветами. Жасмин. Намджун чувствует это по запаху, такому же нежному и сладкому, как запах Чимина. Омега включает тихую музыку. — Знаешь, какой завтра день? — медленно растягивая слова, спрашивает Чимин. — Точнее, какой день наступит через одиннадцать минут? — Не может быть, — бормочет Намджун, но Чимин смеется в ответ и тянет его к столу. — Еще как может. Мы знакомы целый год. Это, конечно, никакая не годовщина наших отношений, ничего такого важного, просто я подумал, будет здорово отметить, да? В конце концов, наша встреча перевернула мою жизнь. — Мою тоже. Чимин поставил столик рядом с панорамным окном, и, опустившись на пол, Намджун видит целый ночной город прямо под ними. — Это карбонара? — с улыбкой спрашивает он, пока Чимин наливает вишнёвый сок в бокалы для вина. — Мы заказывали её на нашем первом свидании. — Ого, это было свидание? — Чимин приподнимает брови. — Ну я подарил тебе цветы, мы поехали в ресторан и пили вино. Свидание по всем критериям. — Я так хотел, чтобы это было свиданием, но боялся, что это я сам себе всё надумал, — признается он с улыбкой на губах. — Не могу сказать за тебя, но я уже тогда был влюблен в тебя, — Намджун поднимает бокал. — Хочешь выпить за что-нибудь особенное? — За то, чтобы этот год стал первым из многих-многих других. Хочу провести с тобой остаток жизни, вместе преодолевать трудности, воспитать наших близняшек и, может, даже ещё одного ребёнка и вместе состариться. Даже когда ты станешь лысым и беззубым старичком, я всё равно буду без ума от тебя, — смеется Чимин. Намджун наклоняется к нему через столик, и они неторопливо целуются. — Я тоже всегда буду без ума от тебя, котенок, — шепчет он в губы Чимина, вызывая у него сияющую улыбку. Они ужинали вместе бесчисленное количество раз, но этот кажется им обоим особенным. Они делятся воспоминаниями, милыми и неловкими, счастливыми и веселыми, и держатся за руки. Ночь давно наступила, свечи гаснут, тарелки пустеют, бокалы тоже, но они не торопятся уходить спать. — Давай потанцуем? — предлагает Намджун. Чимин выглядит таким счастливым, когда они поднимаются и Намджун кладет руку ему на талию. Даже теперь эта близость кажется особенной. Из-за гипса Намджун не может взять его ладонь в свою, не может поднять его на руки, но с Чимином весь этот дискомфорт совсем не ощущается. Они танцуют под мягкую мелодию песни, и, наверное, оба вспоминают день рождения Чимина, когда они танцевали в первый раз. — Спасибо за ужин, — шепчет Намджун, когда в конце концов они просто обнимают друг друга и едва ощутимо покачиваются под медленную музыку. — Спасибо, что делаешь меня счастливым, — отвечает Чимин, закрывая глаза.