Разделяющие сопредельность (Запертые)

— На станок, спиной! Брюнетка устало потянула: — Он не предназначен, чтобы… — Я сказал, спиной на станок! — Второй из оперативников на момент возвращения Титул был один, первый ушёл на службу. Без лишних слов оставшийся только что сопроводил её вместе с Эндрю в синюю комнату. Титул, без желания на сопротивление, сначала присела на поножи, расположила спину так, чтобы при резких движениях не повредить её, и откинула голову. Малыш нехотя застегнул руки в держателях. Потом, получив молчаливое согласие Верха, застегнул и щиколотки. Мужчина в форме взял ротанговую трость и протянул её Эндрю. Тот вздрогнул. — А теперь придуши-ка мне её. Мальчик робко перехватил трость обеими руками. Помедлив над головой Ти, и приняв решение поддерживать её под затылком своими коленями, чтобы исключить травмы, аккуратно приложил девайс к шее. И надавил. — Отлично. А теперь отвечай, куда тебя понесло. Нашла его? — Да, — выкряхтела она. — И как он поживает? — Ниччче-го но-хр-вого. Фссе. также ненавидит сшш нас. — И зачем тогда? — Мммне хр-было ннужнно. — По мозгам тебе нужно, Титул! Притом через зад. Но позже. А сейчас займемся питомником: они тут без тебя совсем распустились. — Он сделал разрешающий жест рукой, и Эндрю отнял трость от шеи. Под молчаливое согласие расстегнул руки и, поддерживая под спину, дал ей подняться и откашляться. — Теперь все по одному ко мне. Начнём с Эндрю, затем пусть поднимется Вишня, Волк и Ник. После всех жду тебя. — Что ты задумал? — холодно уточнила Титул, разминая шею. — Увидишь. — отрезал тот. — Никто кроме меня не виноват в произошедшем. Незачем… — Тебя я уже наслушался, Ти. — он потер челюсть, по которой та заехала накануне. — И насмотрелся, как ты «справляешься». Придётся взять всё в свои руки. — Взять или распустить? Руки, — злобно процедила она. — Не испытывай мое терпение! Оно и без твоих выходок на пределе. — Я хочу присутствовать… — Обойдешься. Малыш не хотел усугублять ситуацию, видя как его хозяйка не собирается сдаваться. Он мягко и доверчиво положил руку на плечо Титул: — Я пойду. — Выражение его глаз стало предельно серьёзно, как и тон, словно он пытался убедить, что всё будет хорошо. Второй фыркнул: будто согласия Эндрю кто-либо спрашивал. Оперативник вышел. За ним по пятам, шаркая тапками, отправился Малыш, запустив руки в карманы. Титул осталась в холле морально подготовить к «беседе» оставшихся обитателей. Что сказать Нику — было самой сложной из задач. Волк взбучку вытерпит, Викки верх ничего не сделает ввиду её положения, а вот Ник… Ник может заартачиться. О Малыше она старалась не думать, понимая, что верх нарочно делает так, чтобы воздействовать на её нервы ожиданием и незнанием. Естественно. Как и естественно для неё сейчас бурное негодование внутри. Её Малыш сейчас в чужих грязных лапах… — Вишня, Волк, я вас позову, когда настанет ваша очередь. А пока оставьте нас с Ником. Когда двое вышли в спальню, Титул сделала жест оставшемуся присесть на диван, и расположилась рядом. — Твоя задача сейчас будет не самая сложная. Чем быстрее убедишь его в том, что ты не хочешь и боишься возвращаться обратно сюда, к нам, тем быстрее он так и сделает. Смекнул? По обыкновению Ник обдумывал всё молча, не смотря на неё, и заметно нервничая. Титул продолжала инструктировать: — Когда не будешь знать, как лучше ответить — отвечай вопросом на вопрос. Задавай любой, но ни в коем случае не показывай, что ты волнуешься за Эндрю или Викки. Не зная на что, ему будет сложнее надавить. Скорее всего он станет давить мной, и здесь как раз пригодится твоя естественная реакция. Или же он сразу перейдет к вопросу инициации. Рано или поздно тебе бы пришлось узнать как это происходит, поэтому будь готов. Но при этом не забудь спросить, вдвоём они хотят провести или втроём. Намекни, что в моём присутствии тебе будет сложнее. Постыднее, страшнее — не важно. Главное убеди. Иначе я уже ничем не смогу тебе помочь. — А ты сама их вообще не боишься? — вопрос хоть и прозвучал неожиданно, но для Титул несвойственно изображать изумление. Даже бровь не изогнула. Она так же спокойно, как только что давала указания, риторически хмыкнула: — С чего бы? Я знаю их как облупленных, за много лет… задолго до создания этого места. Да, у нас были притирки в самом начале. Но сейчас, — она скривила губы выражая пустяковость, — всё достаточно прозрачно. Они меня… напрягают, не более того. Казалось, что так оно и было. И она не спонтанно нарушила правила оба раза — то были её сознательные решения. Вот только Нику расхлебывать эту сознательность ой как не хотелось. — А за Эндрю ты тоже не переживаешь? — Я же тебе только что сказала, выбрось все из головы! Малыш вне контракта, никто ему ничего не сделает. Вишне тоже. Волк сам разберётся. Да и ты пока не прошёл инициацию, так что тронуть он тебя не сможет, даже если захочет. Но лучше повода не давай. Слышишь меня? — Ладно, я понял. Значит, у всех всё будет в порядке? А меня не заставят там же пройти инициацию? — Без второго верха он не сможет сам её провести. Однако выжать из тебя согласие вполне способен. Поэтому и советую закидать вопросами. Выбеси его этим, и он отправит тебя обратно. Молчание Ника звучало как понимание. Да и выбора у него особо и не было. *** Младший верх «Заходит за мной спокойно. Вечно растрепанный и дерзкий щенок, с вызывающей ухмылкой. Ну ничего. Для начала собьём с него эту спесь.» — Напомни-ка мне как ты назвал сегодня моего напарника? А лучше нет. Скажи мне, как тебя следует наказать за повторную дерзость, по табелю, м? «Поджал губы. Сейчас и кулачки свои сожмет, гаденыш. Табель-то изучил уже вдоль и поперёк. Ничего-ничего, это только начало.» — Молчишь? Так напуган? Или уже представил себе, как спускаешь штаны перед ним и ложишься как миленький на колени, чтобы он тебя выдрал? Понимаешь ведь, что заслужил, сучонок? «Вот она, эта реакция. Запрятал буйность в кулаки, сдерживается, смотрит с ненавистью, мелкий отброс человеческий. Сейчас я покажу тебе, где твоё место.» — Что ж ты теперь не возмущаешься? Давай, поогрызайся. Потявкай на меня. — Да ты только этого и ждёшь! — процедил Эндрю, вспыхивая от неконтролируемого желания противостоять, заливаясь краской от прилива крови к щекам. «Хорохорится, а сам уже на грани. Не хочет подставлять ребят. Или только Титул? Будь мы на допросе, я бы его просто раздавил.» — Нет. Я подожду момента надрать тебе хорошенько уши. Однако, я же могу и отсрочить этот сладостный момент. Хочешь узнать как? Например, вот этим. Подь сюды — я сделал жест подойти со мной к столу, где приготовил папку. Малыш на минуту растерялся, но подплелся ближе и обратил внимание на то, как я открываю первую страницу, явно ничего не понимая. Потер кистью свой нос и наклонился рядом так, что взъерошенные пряди стали обрамлять и прикрывать его покрытое стыдливым румянцем лицо. Ненадолго. — Нашёл тут для тебя дельце, чтобы ты не прохлаждался. Сняться в рекламе нижнего белья. Им нужен твой типаж, новое лицо линейки, — я развернул фотки с моделями труселей и зарисовками, — и заплатят неплохо. Шестьдесят процентов заберу на ваше содержание, ещё десять нужно будет отдать стилисту — им нужен мальчик-весна, рыжий и с конопушками по всему телу: коллекция выйдет к марту. Зато тебя так никто не распознает. Оставшиеся тридцать процентов положим тебе на депозит. Ну как, интересное предложение? Жаль конечно, что для этого придется отложить твою экзекуцию на некоторое время. «Озадаченно смотрит, одной рукой перебирая коллажи. Да чего тут решать? Плёвое дело: жопой покрутить и тупо поулыбаться. Для шута горохового самое то.» — Сколько у меня есть времени для ответа? — А что? Без одобрения Титул ты уже не можешь и шагу ступить? — подбираюсь я к теме «на десерт». — Думай как хочешь. Так когда мне надо дать ответ? «О, деловой тон напялил. Ничего, сейчас и это исправим.» — А может, ты тянешь время потому, что на тебе отметины остались после ваших с ней совместных игрищ? Давай-ка взгляну на тебя. Раздевайся. Малыш резко вскидывает голову и сверлит меня глазами насквозь. «И надолго тебя такого хватит?» — Чего вылупился? Снимай давай! Нехотя отступает на шаг. Снимает футболку, явно наступая себе на горло. Появляются острые плечи, обтянутые нетронутой загаром сливочного цвета кожей, затем в поле зрения попадает плоский подтянутый живот. А вот со штанами он уже весь меняется — появляется смущённая игривость. «Привык уже к стриптизу? Или пытается задобрить соблазнением? Движения кошки, грация картошки. Видно же, как обожает свое тело, когда распрямляется, откидывая одежду на стол. Изящное, несмотря на худобу, сбитое, хоть и с отсутствием мышечного рельефа. Смотрит с приторно-сладким лицом из-под дерзкой чёлки, как печенюшка. И гибкий, сучонок. Хотя всё это вместе даже веселее, чем я себе представлял.» — На меня твои флюиды не действуют, знаешь ведь, — охлаждаю его пыл и подхожу вплотную. А теперь он напрягся. Дернул голову, откидывая чёлку с глаз. Но я-то вижу, что это нервный дёрг. — Повернись и заверни резинку ниже. «Не хочет подчиняться. Конечно — я же не Титул. Мы только перед ней из себя цыпу корячим.» Но разворачивается, всеми выступающими костяшками-позвонками на меня. Свернув голову и скосив глаза, чтобы не терять меня из вида. Не доверяет — и правильно делает. Показать мне спину, кажется, ему сложнее, чем запустить свои длинные пальцы под резинку и потянуть её чуть ниже. Словно я уже уложил его на эти выступающие лопатки на пол, и не осматриваю сейчас ямочки над началом изгиба в округлости ягодиц. Но оно и к лучшему. «Чистый. Даже странно. Ввиду того, что я видел, с какой силой Титул хватала его за зад.» — Ну что, доволен? — фыркнул он и стал поправлять трусы. — Не спеши одеваться. — Чего тебе ещё? — Лицо попроще можешь сделать? — Да пошёл ты! — Это ты сейчас потопаешь у меня, вернее, полетишь! А то прилип тут фиговым листочком. Благо хоть что-то поиметь с тебя удается! Но речь сейчас не о твоей смазливой внешности и шкуре. Мне интересно, сможешь ли ты состроить перед камерой невинность? Ты же у нас теперь сплошной герой-любовник! Подрастерял навыки строить из себя пай-мальчика? Бесенок явно уже скрежещет зубами и кипит почище чайника. Зато забудет как скалится на ближайшие пару недель. «Ну давай, покажи мне что ты ещё умеешь.» — Кажется, я просил не никчёмность мне свою демонстрировать, а изобразить невинность! — от моего повышенного тона парень аж весь передернулся. Кажется, он уже на пределе. Последняя капля. Стоит только упомянуть, что следующей за ним здесь будет Вишня — и у него сразу трансформируется то самое растерянное и наивное детское личико. Только я не собираюсь облегчать ему задачу. *** Через десять минут, у запертых Раздался стук и Титул пошла открывать электронный замок. Малыш, весь пунцовый от эмоций, быстро на ходу шепнул две фразы ей на ухо и рванул в ванну с отчаянным желанием отмыться. — Вик, ты следующая! — позвала Титул и уже у двери тихо добавила, передавая ей слова Эндрю, — Не ешь ничего, что он предложит. Притворись, что у тебя приступ тошноты от беременности и беги в туалет! Викки молча кивнула и вышла. Титул схватилась за голову: «Что чёрт его возьми он там творит?!»