***
Пир утопал в красках, звуках и запахах, во дворце собралось непривычно много людей, будто все забыли о недавних убийствах. Однако на самом деле именно убийства и привлекли к этому греховному месту интерес. Гости старались не обсуждать прошедшие события, но, когда доходило до намеков, в округе многие грели уши и приглушали свои собственные беседы. В начале вечера Хьякка и Шинсенгуми ожидаемо столкнулись небольшим конфликтом интересов. – Это правительственное дело, мы должны защитить особых персон сегодня, – говорил учтиво командующий Кондо Исао. – Правительству никогда не было дела до нас, – отвечала ему Цукуё. – Хьякка будет охранять всех сегодня, и завтра, и послезавтра. Мы здесь давно усердно и тщательно работаем не для того, чтобы приходили какие-то люди сверху и портили всё. – Забавно слышать такие укоры, когда рядом произошло то, о чем мы с вами знаем. Позвольте заверить, дамы, что мы не будем отнимать вашу работу, – вмешался Мацудайро. Он приехал лично с некоторыми высокопоставленными лицами из правящего рода Бакуфу в качестве гостя. – Просто поделите обязанности с моими ребятами. – Но надо было обговорить раньше…! – возмущенно повышала голос лидер Хьякка. – Это не обсуждается, – бездушно произнес Мацудайро, выхватил из кобуры револьвер и прострелил ближайший ко входу столб. Кондо и несколько других Шинсенгуми инстинктивно приняли защитную позу, закрыв лицо руками. Цукуё не шелохнулась. Битва продолжалась глазами, но в итоге боевым женщинам всё же пришлось на время уступить. Цукуё приставила к каждому полицейскому по своей подчиненной. По краям в зале музицировали на сямисенах девушки. Банкет вел какой-то несуразный ведущий, на которого всем было, в общем-то, плевать. Все ждали от него только новости о выходе куртизанок на сцену. Перед одним длинным полукруглым столом сновали одетые скромно слуги. В задней части зала находилась другая часть столов – для гостей пониже рангом. В целом, место было напыщенное и отдавало притворством, что могло понравится только таким аристократам, которые давно перестали отличать свою привилегированную жизнь от реальной. Сого озирался по сторонам, игнорируя скучающий вид Хиджикаты. Пока тот искал на столах майонез, Окита уже давно приметил Гинтоки среди гостей и молчал об этом. Он надеялся увидеть с ним поблизости Кагуру, и это его занимало гораздо больше, чем задание найти убийцу. Зная Окиту недолго, можно подумать, что он пренебрегает своими обязанностями. Но дело обстоит не так. Он прилагал огромные усилия на работе и не упускал ни единой детали. Просто всегда расставлял свои приоритеты. По факту, без должных умений и прилежности он бы не получил звание капитана первого отряда. Когда гости уже заметно выпили, Кацура нашел в зале своего бывшего соратника и близкого друга. – Гинтоки, не поверишь, они не разрешили взять Элизабет, – он повис на шее у Широяши, одновременно вытирая об его кимоно руки. – Я так зол, меня ни во что не ставят! – Отвали, Зура. Я здесь не для потехи, – Гин-сан раздраженно содрал Кацуру с себя и продолжил наблюдать за гостями. – Я не Зура, а Кацура, – лицо ученика Шоё вмиг стало суровым. Еще немного поспорив, они наконец сели ровно и разговор пошел в деловое русло. – Ты здесь с лидером и Шинпачи? – поинтересовался Кацура. – Я знал, что вы не будете сидеть на месте. – У нас тут работа, – сказал уклончиво Гинтоки. – Но да, они здесь. Прошу тебя не портить наш план и не выдавать. – Обижаешь, – ответил бывший лидер Джой и отпил сакэ. К ним осторожно присоединился сзади Хиджиката. Он встал у стенки, согнув правую ногу в колене. Одет был, как обычно, в форму, а катану держал наготове, об рукоять. – О каком плане речь, любопытно знать? – Тебя тут еще не хватало, – пробурчал Саката и закатил глаза от досады.***
Кагура волновалась: её и Шинпачи вот-вот должны были объявить публике. По задумке вечера гости сначала утоляли голод одного органа, потом другого. Кроме шуток, куртизанок выводили в самом конце. От них требовалось некоторое время стоять и смотреть на гостей, пока те могли заблаговременно подумать о выборе. Шинпачи рядом с девушкой дрожал. Ежу было понятно, что ему неуютно, и он хочет, чтобы весь этот фарс прекратился. Кагуру бросало в легкий озноб. Шпилька на её прическе еле сидела: досадное упущение Хиновы из-за специфического угла обзора. Но, в целом, они оба держались молодцами – Гинтоки бы гордился. Раздался торжественный клич горна, затем удар в барабан, и ведущий представил украшение вечера – «прекрасных дочерей Ёшивары». Кагура не имела шанса поговорить с другими куртизанками, но вид одной из них напоминал ей о ком-то. Однако, волнуясь за свой вид и успех миссии с перевоплощением, она немного позабыла, что должна была искать убийцу вместе с Шинпачи. Их заводили с двух сторон на подготовленную сцену. Сама сцена находилась за решеткой – это было сделано для того, чтобы в куртизанках оставалась загадка и поначалу недоступность. Яркий свет вспышки во время их дебюта немного ослепил выходившую первой Кагуру, но они прекрасно играли роли вдвоем и выступили без каких-либо проблем. Инопланетянка не сразу поняла, что слева от неё встала знакомая, и заговорить шанса с ней не представилось. Вряд ли мы можем её винить: никто бы не узнал Нобуме в кимоно и с высокой прической, полностью открывающей лицо. Девушку-ято очень удивило её присутствие здесь, и она уже было подумала, что полиция ведет какую-то свою игру. Шинпачи пока не знал о Нобуме, он стоял справа. Всем было приказано молча осматривать гостей и приветливо улыбаться. – Сегодня мы были вознаграждены ослепительными дарами! – ведущий едва ли ожидал увидеть новые лица и предугадать то, что они привлекут так много внимания. Больше всего взглядов досталось Кагуре и её соседке. Сого сразу увидел «ту упрямую женщину». Он почувствовал сердцем и одновременно не хотел всей душой увидеть Кагуру среди них. Он сглотнул и признал, что весь её образ захватывал дух и пробуждал невероятное вожделение. Не столько пошлостью, нет. Сколько тайной. Возможно многие рассмотрели на ней восхитительные наряды или утонченный макияж, подчеркивающие все достоинства по меркам Эдо, но молодой мужчина смотрел ей в глаза. И не мог понять, где сейчас её мысли. Ему не терпелось узнать. И до того было сильно его желание, что он чуть не забылся и не рванул к ней. Его удержал Кондо, который оставил капитана подле себя на вечер, если срочно нужны будут приказы. – Куда собрался? – он ухватил Окиту за руку и вопросительно поднял густые брови. – Захотелось проветриться, – Сого высвободил руку и потер лоб, а затем снова посмотрел в её сторону, повернув голову к сцене. – Сомневаюсь, – улыбнулся Кондо, – ведь выход и балконы в другой стороне. – он будто специально отвернулся от женщин. – Но я тебя не виню – мне и самому хочется подышать. Обстановка не для полицейских при исполнении. А Сого уже не слушал его и даже не был рядом. Он старался пробраться ближе к наиболее богатым гостям, которых посадили у самой решетки. Среди них были и чиновники. Если бы Кагура хотела, она бы все равно не смогла сейчас увидеть ни Гинтоки, ни Цукуё, ни кого-либо еще. Лучи от люстр светили слишком ярко, будто это было придумано кем-то специально. – О, неужели ты оправил своих подопечных на такое? – недоверчиво спросил Хиджиката, убирая руку с катаны. – Я был о тебе лучшего мнения. – Помолчи, майонезный придурок, – мысли Гинтоки были полностью озвучены его другом по разуму. – А я охотно верю, – вставил своё слово Зура. Хотя он вряд ли соображал, что говорит. – И зачем вам это? – Тоши знал, что на празднике запрещено курить, поэтому мучился от ломки. И отвлекался, строя диалог с самураем. – Затем, что мы – Ёрозуя, и нас просили о помощи, – ответил мужчина твердо. – Ты же отдаешь отчет, что если здесь что-то случится, то я первым буду вас подозревать? – не унимался дьявольский зам командующего. – Особенно мелкую китайскую девчонку. Она способна уничтожить хоть всё Бакуфу, а не только парочку вельмож. – Не говори так о Кагуре, – начал злиться Гинтоки, но их прервали. Ведущий объявил о начале осмотра. Гостей подозвали ближе к сцене и предложили выбрать девушку. Но, конечно, не все удостоились этой привилегии. В зале поднялся шум и гул. Официанты ходили из стороны в сторону, предлагая напитки и закуски, но ими уже мало кто интересовался. – Ох, так странно. Но всё здесь такое усыпляющее, – протянул, зевая, бывший лидер Джой и лег прямо на стол. – Кажется, ты перепил, Кацура, – хмыкнул Тоширо. – Я не Кацура, я…Ик, – Котаро уронил беспокойную голову себе между рук. – Он готов, Гинтоки, – иронично глядя на самурая, сказал Хиджиката и повернулся к Белому Демону. – Эй, ты меня слышишь? Но Гинтоки тоже лежал, только не на столе, а, свалившись на бок, – на полу. Хиджиката попытался его растолкать, но потом оглядел столы и заметил много людей без сознания. – Чёрт побери! Он побежал к командующему в другой конец зала. Решетка у стены поднялась под торжественную, но плавную музыку. – Нобу-чан, это же ты? – шепнула Кагура, и довольно громко, так, что Шинпачи повернулся с удивленным лицом. Пока мужчины спорили о проститутках, друзья уличили момент, чтобы обо всем расспросить вице-президента Мимаваригуми. – Привет, Кагура, – Нобуме ответила шепотом, но улыбка с её лица не сошла. Девушка выглядела чарующе, и за неё боролись около пяти гостей сразу. – Что ты делаешь? – Пытаюсь помочь тебе и выполняю задание. – Что? Я не понимаю-ару. Но Нобуме уже проигнорировала это. Она заметила, как довольно старый и грузный со сморщенным лицом мужчина идет к ней. Его щеки отливали красным, а пара пуговиц еле удерживала пиджак от разрыва в области брюха. – Идемте со мной, волшебница. Кагуру бы уже стошнило от такого обращения, она хотела запротестовать, но Шинпачи удержал её и напомнил об их цели. – Держи себя в руках, к нам уже идут клиенты, и нельзя их упускать, иначе не попадем к покоям для чиновников! – шикнул он. Вперед выступил низкого роста мужчина средних лет и почти без волос на голове. Он подал руку Кагуре, а она задумалась лишь о том, что проклятие лысых будет преследовать её всю жизнь. Посмотрев на Шинпачи и получив от него одобрительный кивок, она начала тянуть к мужчине белоснежную руку. Задняя часть зала контрастировала с передней во многом. Хиджиката заметил сонный вид Кондо, еще не успев побежать до него на достаточное расстояние для разговора. – Шеф! Вы пили что-то здесь? – заорал Тоши. – Пил? Я на работе! – громко, но неуверенно сказал Кондо, мутным взглядом окидывая людей. – Очнитесь, потому что всех опоили, и они засыпают! – зам командующего отчаянно посмотрел на гориллу, который держался из последних сил. Наверное, он мог говорить только потому, что выпил немного. Хиджиката посмотрел на сцену, где мужчинам не было никакого дела до того, что происходит за их спинами. Они не выглядели уставшими – совсем напротив. – Это чей-то план. Здесь опасно, – Тоширо высвободил своё оружие. – Надо вывести людей! Он сказал женщине из Хьякка, чтобы та немедленно позвала Цукуё. Времени на споры не было, нужно действовать быстро. Как только он нашел Ямазаки, который справился о делах командующего, будто с потолка бесшумно упали люди в повязках и масках, и приставили к каждому полицейскому и воительницам из Хьякка по кунаю к горлу. Кондо пришлось упасть, сдавшись сну. Все замерли. Из небольшой группы ниндзя вышла Сарутоби Аяме, и Хиджиката не сразу заметил, что у нее на спине повис спящий Гинтоки. – Какое все-таки счастье, а не работа! – её щеки пылали, а глаза готовы были вылезти из орбит. – Наконец-то мы сможем быть вместе. – Что тут за дело у Онивабан? – поспешил отвлечь её зам командующего, но меч не опустил. Кунай сильнее прижался к его шее. – О, – Сарутоби будто вернули в реальность, – вы еще здесь, Шинсенгуми. Это не ваша юрисдикция, вам обо всем доложат позже. – Отвечай. Это измена? – зарычал Хиджиката, взволнованно глядя на Ямазаки и Кондо. – Отнюдь, – на лице Аяме появилась кривая усмешка. – Наши намерения самые благие, какие только могут быть у наемных убийц, – немного помешкав и кряхтя от тяжести безвольного тела Гинтоки, она продолжила. – Выведите их из зала! – Есть! На выходе полицейских встретил Зензо. Он, как обычно, руководил операцией из тени и не совался в гущу событий. – Дай мне понести Кондо-сана, предатель, – сквозь зубы сказал Хиджиката. – Почему нет? – ответил Зензо и махнул рукой своим ребятам в повязках. Они отдали тяжелое тело командира в руки Тоширо. Зензо затем отвернулся, потому что к нему подбежали докладчики из другого отряда. Оказывается, горилла был в сознании. Он посмотрел на Тоширо и шепнул. – Где Сого? – Не знаю, – таким же шепотом ответил зам командующего. – Надеюсь, – кашляя, сказал Кондо, – он разберется и спасет наше положение. – Если не зароет его еще глубже, – пробубнил Хиджиката и достал сигареты. Под неуемным контролем ниндзя, всех охранников повели вниз. Тем временем, со сцены начали забирать женщин и уводить по лестнице, расположенной за кулисами. Кривую и пухлую руку мужчины отбросил человек в праздничной накидке от части кимоно – хаори, и традиционных штанах хакама. Мало кто знал, что под слоем позаимствованной угрозами одежды прятались остатки полицейской формы. Заслонив собой возмущенного клиента, Окита Сого предстал перед Кагурой во всей красе. Шинпачи застонал. – Не окажете мне честь? – он поклонился ей, но Кагура заметила лишь его жуткую улыбку и горящие адским пламенем безумные глаза.***
Они поднялись довольно скромной, по сравнению со всем дворцом, лестницей, и Кагура до сих пор задавалась вопросом: играть ей роль проститутки или накостылять надоедливому садисту? Помня о данном Цукуё слове, Кагура вздохнула и решила одновременно не выдавать секреты Оките, притворяться до конца куртизанкой и подождать, что будет. Она понимала, что если начнет драку с садистом-чихуахуа сейчас, то это может спугнуть убийцу. Да и ущерб во дворце придется возмещать Ёрозуе. О том, что он доверится её плану и подчинится, не могло быть и речи. Идя с ним в полном молчании, она гадала, какие демоны в этот момент в его голове, раз он определенно корыстно спас её от противных похотливых свиней, зовущих себя представительными членами общества. А вдруг и он свинья? Кагура не сомневалась в одном: что он полный кретин, – но идти с ним было волнительно до такой степени, что спирало дыхание. Шинпачи повел за собой тот низкий мужчина, который оскорбился от поступка Сого, однако был довольно пьян, чтобы вступать с ним в перепалку. Инопланетянка могла лишь посочувствовать другу в надежде, что он справится сам, и забыла о нем, как только осталась с капитаном первого отряда наедине. Не успели они повернуть за угол, в сторону подготовленных для удовольствий комнат, Сого резким движением прижал Кагуру к стене и низко наклонился к её бледному лицу. – Арестовать тебя прямо сейчас или будешь упорствовать? – шепнул он, поигрывая языком. Кагура молчала в ответ. Синие глаза смотрели вверх ясно и не угрожающе. – Ну, хорошо, – так же неожиданно он отпустил её и повел дальше за руку. – Тогда мы пока поиграем по твоим правилам. Девушка выдохнула и пошла рядом. Они зашли в просторную комнату, в которой горели лишь свечи. На столике рядом с укрытым, расшитым сатином футоном находилась ступка с курительной смесью, а подле нее тлеющие ароматические палочки. Пол был усыпан лепестками неизвестного голубого цветка. Кагура и не думала, что когда-нибудь увидит такую обстановку в помещении. Да еще и не с кем-нибудь, а с ним. – Начнем прямо здесь или сразу отправимся вниз? – Окита повернулся к ней и начал развязывать, а после и снял, своё хаори. Кагура нервно сглотнула. – О чем речь? – Как же? – Сого прилагал все силы, чтобы не ухмыляться. Но уголки его губ подрагивали. – Разве ты не куртизанка? Делай, что умеешь. Ято было очень тяжело сосредоточиться на посторонних звуках – ради этого она сюда пришла. От малейшего подозрительного стука и до громкого крика – любая странность могла заставить её ударить засранца и сбежать на поимку девушки в ту же секунду. Или на помощь Шинпачи. Сого нетерпеливо постучал пальцами по ободку катаны. Кагура с большой неохотой начала медленно развязывать узел на бедрах, на его наспех надетых хакама. Она старалась не смотреть ему в лицо, потому что знала, что встретит там воплощение искренне злого умысла. Когда хакама оказались на полу, она встала ровно, гуляя глазами по предметам в комнате, чтобы чем-то занять своего «знакомого». Но полформы Шинсенгуми еще было на нём. – Можем выпить, если хочешь, – сказал полицейский, но на самом деле не хотел пьянеть. Хитрая проверка. Кагура резко покрутила головой. Было абсолютно тихо на этаже. Ни шагов по лестнице, ни вздохов, ни криков. Будто остались только они вдвоем во всем дворце. Оките постепенно стала надоедать издевательская затея, и он, закатив рукава, потянул руки к Кагуре, но она была быстрее и, поднявшись в высоких туфлях на цыпочки, начала развязывать его белый широкий галстук, повязанный вокруг шеи. Это уже было личное. Сого немного смутился и постарался не выдавать эмоции. Просто он не смог сразу придумать, как ему дальше действовать. Девчонка в прекрасном пестром кимоно, чертова рыжеволосая девчонка из сильнейшей расы инопланетян сейчас принялась раздевать молодого мужчину своими руками, без принуждения. Смущение сменилось на гнев. Пока она сомневалась насчет рубашки, Сого, поразмыслив недолго, схватил её руки и повалил на спину, сжимая больно запястья и телом не давая вырваться. - А если бы здесь стоял не я, тогда что? Ты бы развлеклась с другим? Или убила его? Невозможно описать, насколько Кагуру поразили его слова. Прежде чем она поняла, что садист считает её убийцей, девушка с нечеловеческой силой оттолкнула Сого, и он отлетел к стенке, больно ударившись затылком. «Не сдержалась», – подумала инопланетянка, встала, отряхнувшись, и продолжила молча смотреть вперед. – Недурно. Теперь моя уверенность растет. Можно я стану жертвой твоего безумства, а не кто-то другой? – Что ты сказал?! – потрясение Кагуры с новой силой захлестнуло её, и она набросилась на Сого, теряя обувь. Он остановил удар, заблокировав её кулаки своими руками наперекрест, и посмотрел поверх них в очерченные широко распахнутые глаза девушки. Оттенок…обиды? Внезапно их прервал мужской крик в одной из спален, находившихся где-то слева. Переглянувшись, они высвободились. Кагура захватила зонт из-под кровати, а Окита уже вышел в коридор. Когда они поравнялись, то увидели картину, как в фильме ужасов. Посреди коридора, под мигающим светом ламп-бра стояла Нобуме. Одежда девушки отличалась от прежней – логично было предположить, что она ранее надела кимоно поверх практичного кафтана и штанов. В руках вице-президент элитного подразделения полиции держала два чистых блестящих клинка. По периметру высунулось несколько любопытных голов – мужских и женских, но, заметив оружие у незнакомцев, они поспешили скрыться от греха подальше. Грех сладострастия был определенно лучше. – Я ожидала встретить тебя здесь, – спокойно обратилась Нобуме к Сого. – А я тебя – нет, – Окита хищно оскалил зубы. – Сегодня я видел так много сюрпризов, вот это праздник! Он медленно вытащил катану из ножен. И был похож сейчас на пирата, с одной рубашкой на теле и оголенной шеей, но в чёрных брюках. Не хватало только сапог и треуголки. Однако Кагура, оглядев неодобрительно то одного, то другого, решила вмешаться во второй раз в своей жизни. Она встала между ними. – Вы не будете опять драться-ару! – воскликнула она. Пара полицейских сверлила друг друга глазами и не обращала внимания на инопланетянку. – Там мужчина кричал, мы должны найти его и помочь! – возмущенно выпалила она и указала на дверь комнаты. – Твоя помощь не потребуется, – ответила ровно Нобуме. – «Потому что он кричал по моей вине»? – ироничным тоном продолжил вопросительно Сого и встал в позицию для нападения. Кагура растерялась и начала искать в Нобуме поддержки или оправдания. Но та, переведя взгляд на Кагуру, сказала ей четко: – Да. Я и есть убийца.***
– Где я? Что произошло? – Гинтоки лежал на коленях у Цукуё и медленно приходил в себя. – На этот раз пропустил всё веселье, – сообщил ему Хиджиката, куривший сигарету. Они сидели в темном подвале-яме, по-видимому, дворца. Сюда упекли всех Шинсенгуми и Хьякка, которые были вызваны на эту миссию. На холодном полу не было никаких объектов, а всё оружие у людей из разных групп изъяли заранее. – Меня поймал Зензо, – сказала сразу Цукуё, помогая Гинтоки подняться. – Кажется, они не хотели нам навредить, но я не понимаю, для чего всё это. – Для начала поясните, как я тут оказался, – протараторил Саката и обнаружил отсутствие своего бокена, быстро вспомнив о подопечных. – Нет, где Кагура и Шинпачи? – Боюсь, мы ничего о них не знаем, – сочувственно сказала лидер Хьякка и посмотрела на Тоширо. Тот покачал головой. – Но можем рассказать о твоем «чудесном» дефиле на плечах у чокнутой мазохистки, – ответил он с кривой усмешкой, пуская кольца дыма. Гинтоки застонал. – Всё было настолько плохо? Взрослые люди кивнули в ответ. Гинтоки схватился руками за голову. Наверняка это было не столь опасно, сколько стыдно. – А куда она делась, когда приволокла меня сюда? – Сказала, что ушла по делам и чтоб мы не скучали, – подал голос Кацура. Он выглядел рассерженным, наморщил лоб, но сидел смирно, руки сложив в рукава праздничного кимоно. Только сейчас Гин-сан заметил старого друга и гориллу, расположившихся неподалеку у другой стены. Вид у них был довольно усталый, хотя один выспался, а второй ничего особенного не сделал. – Мелкие трусливые поганцы угрожали убить кого-то из нас, если все не сложат оружие сразу, – объяснил мрачно Хиджиката. – Когда-нибудь я им припомню этот нож у горла. – Не кипятись, Тоши, – командующий Шинсенгуми смерил его взглядом. – Онивабан были на нашей стороне. Помнишь их методы в миссии по защите Шиге-Шиге? Они готовы считаться предателями, но сделать все, как надо. Все печально умолкли, вспоминая трагичные события прошлого. – Зензо говорил что-нибудь подозрительное? – спросил через какое-то время, когда всё разузнал, Гинтоки. Он встал и ходил взад-вперед, не находя места, волнуясь за детей и воображая самое плохое. – Имеешь в виду его планы? – уточнила Цукуё. – Нет. – Хотя, он всегда подозрительный, – ответил сам себе Гинтоки, и никто ему не возразил. – Только его геморрой не подозрительный, после всего. – А ты, я вижу, шутки шутишь, – Хиджиката тоже поднялся и затушил фильтр об голый влажный камень. – Может, тебе и хорошо здесь? – С чего ты взял? – светлые брови Гинтоки взметнулись вверх. – Я вообще-то товарищей потерял. Семью, если так понятнее. – Я тоже. Нескольких наших здесь нет, и Сого в их числе, – Тоширо встал напротив него и скрестил руки на груди. – Не ссорьтесь, все равно толку нет, – вздохнула Цукуё. У неё даже не было любимой кисеру, чтобы покурить, и кунаев, чтобы кинуть в напряженных мужчин. – Мы не выберемся отсюда, пока они нас не выпустят. – Вам нужно побольше уверенности в друзьях, парни, – сказал спокойно Кондо. Кацура кивнул. – И может волноваться стоит не за них, а за тех несчастных, кто рядом с ними, – изрек он многозначительно и закрыл глаза, будто медитируя. Гинтоки сел на место и стал придумывать план побега. Хиджиката последовал его примеру.***
Нобуме с быстротой звука взяла Кагуру за руку и побежала, таща её за собой, по коридорам дворца. Сого успел выхватить шпильку чуть ниже макушки инопланетянки, стоявшей ближе к нему, и прическа из рыжих волос безвозвратно распустилась. Кагура подчинилась Нобуме, надеясь на скорейшие ответы и разъяснения, но сначала надо было отделаться от надоедливого садиста. Окита преследовал их с видом маньяка. Подгоняемый инстинктами охотника, он не думал ни о чем постороннем. Удар головой, к сожалению, давал о себе знать, и девушки первое время расплывались у него перед глазами, но он все же нагнал их и бежал, чуть ли не дыша в спину. Однако каждый раз притворные куртизанки выскальзывали у него из рук. По дороге они портили своими мечами мебель и двери, чтобы те не мешались у них на пути. Катана Сого несколько раз свистнула в сантиметре от оби Кагуры и волос Нобуме, но сила и стремления их двоих сейчас превосходила его. У одной из комнат показался Шинпачи, однако времени отвлекаться на него у троицы не было, поэтому его снова проигнорировали. Кагура решила попробовать остановить Окиту. Стрелять зонтиком было опасно, потому что это могло затронуть людей в покоях. Она ногами сбивала горшки с цветами, отчаянно на бегу разрывала рукава и подол своей одежды, бросая назад, на него – не помогало. Окита хватал их и тут же разрезал, зато теперь ему открылся вид на длинные ноги Кагуры в чулках и белые сильные руки. Она злилась. Нобуме пыталась помочь и запустила в него один из своих клинков, под которым он, к сожалению, нагнулся и смог, не теряя скорости, бежать дальше. – Оставь, я сама разберусь! – кричала Кагура. – Да, конечно! Будто я тебе позволю! – хрипел Сого. Запыхавшись, они выбежали к балкону, – тупик, выходом из которого был только дальний прыжок на крышу. Его могла не осилить Нобуме. Тогда Кагура прорычала: – Полезай наверх! Я его задержу! Нобуме подчинилась, впервые за этот вечер взволнованно посмотрев на девушку-ято. Когда Окита и инопланетянка столкнулись вновь лицом к лицу, он шумно выдохнул и направил на неё катану. Кагура замахнулась, и…Обманув парня – оттолкнувшись от его плеч, выскочила на крышу. Он громко выругался. На крыше отчего-то было ветрено. Длинный шпиль торчал из центра, чуть поодаль от точки встречи. Потолок квартала Ёшивары всё еще оставался закрытым, но сейчас действительно была глубокая ночь, поэтому свет фонарей на них поднимался только с улицы снизу, неестественно жутко освещая лица. Когда девушка-полицейский и девушка из клана ято снова объединились – выхода не оставалось. Окита немедленно забрался за ними, опираясь на меч. Он заметно устал, но упорство, с каким двигался молодой мужчина, поражало. Кто знает, ради чего он это делал. Ради работы? Ради справедливости? Ради интереса? Он и сам с трудом бы ответил сейчас на этот вопрос. Сого просто чувствовал, что должен докопаться до правды. Поэтому он остановился. В темноте блеснул алый оттенок его карих глаз. – Раз бежать тебе некуда, расскажи, зачем весь этот цирк, перед смертью. Нобуме вышла вперед, не обращая внимания на беззвучные, но физически ощутимые протесты Кагуры. – Я работала на благо Эдо – только и всего. Убирала предателей. – Что ты такое говоришь… – тихо сказала Кагура. – Это может быть и не ложь, – спокойно развел руками Окита, – но зачем вплетать сюда Шинсенгуми? Если бы был такой приказ, нам бы тоже сообщили, и не пришлось бы устаивать дорогое представление. Кому это в голову пришло? Нобуме немного помедлила с ответом.***
Что же делал Шинпачи? Пока Кагура и Сого ушли в другую сторону, парень, переодетый в куртизанку и сильно пахнущий духами, шел рядом с противным мужчиной, склонив низко голову. Он старался не завлекать того беседой, как делали знаменитые ойран, чтобы не выдать голос. Мужчина сетовал на судьбу, что не смог ухватить ценную женщину и пришлось довольствоваться более скромным выбором. Когда они зашли в спальню, чиновник попросил Шинпачи снять очки, потому что они отвлекали. Парень подчинился, но прежде приметил тяжелую статуэтку белого кота, обведенного золотым контуром, на столе. Мужчина, кряхтя, не хотел тянуть, растрачиваясь временем на прелюдии, но Шинпачи попятился назад, завлекая толстяка на футон. Когда тот попросил его раздеть, Шинпачи ничего не оставалось, как сделать это. Однако без очков он только завязал туже пару узелков на хаори и даже умудрился запачкать воротник кимоно, забыв, что у него на лице макияж. Мужчина опускал тяжкие для восприятия комментарии, и была бы на месте младшего Шимуры действительно женщина легкого поведения, она бы уже расстроилась. - И это лучшие куртизанки Ёшивары? Надо попросить свои деньги обратно. Остаток одежды грубиян снял сам. Пока он опускал свою тяжелую тушу на пол с татами, Шинпачи, подобрав юбки, резко ухватил статуэтку, подскочил и ударил человека из правительственного совета по голове. Тот безвольно свалился на постель, тихо простонав. Шинпачи застыл на месте. Потом опомнился и пошел искать свои очки с круглой оправой. От волнения и страха он дрожал, да и вся его одежда не упрощала положение. – Не…это ищешь? – протянул мужчина, ощупывая голову одной рукой, а другой держа разбитые очки. Из нанесенной парнем раны сочилась кровь. Шинпачи испуганно отшатнулся. Видимо силы на удар до бессознательного состояния не хватило. Он отошел к раздвижной двери, зная, что чиновник пока не способен за ним угнаться, но последствия у всего этого наверняка будут не из приятных. Облокотившись на дверь, парень из Ёрозуи тут же упал. В проёме показалась Сарутоби Аяме, приветливо помахала собрату-очкарику и переступила через него в комнату. – Ты еще кто? – Я – твоя погибель, пирожок, – сказала она и запустила в мужчину отравленный кунай. Шинпачи вскрикнул. – За что? – на удивление, он не кричал, лишь горько улыбнулся, похоже зная ответ. – За предательство сёгуната. Тело вновь упало на постель, на этот раз, похоже, насовсем. А Шинпачи, пораженный, ждал ответов, хотя и без особой надежды. – Ты – девушка-куртизанка, которая убила остальных родзю? Аяме заливисто рассмеялась. – А, да. Ты же без очков, – она поправила свои. – Что ж, я расскажу тебе. Но я буду кратка, а то Гин-чан ждет меня в подземелье. Я даже подготовила отдельную комнату для садо-мазо! – Избавьте меня от подробностей, Сарутоби-сан, – Шинпачи, наконец, встал, потер глаза и посмотрел в сторону трупа. – Как пожелаешь, – недовольно фыркнула ниндзя. – Их убила Нобуме. А мы, Онивабан, снабжали её средствами и присоединились сейчас, потому что эти придурки – посредники родзю к Бакуфу – закатили удобную пирушку в надежде, что их защитят. Все было подстроено. Новость о Нобуме не успокоила Шинпачи. Он вспомнил о Кагуре. – Но зачем? – Спрашиваешь, зачем так явно? – Аяме сделала вид, что напряженно думает. – Во-первых, это были предатели, и их публичное наказание послужит уроком тем, кто снова решит склонить головы перед Тендошу или кем другим. – А во-вторых? – Шинпачи вытер лицо и снял парик. – Во-вторых, это отвлечет население Эдо от послевоенных экономических проблем, – серьезно сказала она. – Не надо так на меня смотреть – даже вы повелись. – Я не понимаю, зачем Нобуме-сан согласилась на эту жестокую операцию. – Это лучше спросить у неё самой, – многозначительно пропела Сарутоби. – Я была той, кто распустил слух о куртизанке-рабыне. Она меня попросила. Я уже тогда подумала, что это странно. – Так почему не узнала? – немного раздраженно спросил Шинпачи. – Потому что меня интересует только Гин-чан! – залепетала, краснея, ниндзя. – Он оказался здесь, и поэтому стоит поблагодарить эту молчаливую полицейскую. Всё-всё, мне пора! Она обняла себя руками и задергалась, явно представляя что-то неприличное. А затем, визжа, как маленькая девочка, побежала по коридору. – Стой! А где Кагура? Но та уже устремилась вниз по лестнице. Шинпачи понял, что не сможет сейчас помочь друзьям, пока не найдет очки. Ни сражаться, ни переодеться – высокие туфли все еще мешали ему нормально двигаться, а бежать босиком – плохая идея, даже во дворце с коврами. Сначала раздался звук громкого топота, затем Шинпачи рассмотрел два силуэта, бегущих ему навстречу. Сердце подсказало ему, что это Кагура и Нобуме. Их объединения он не ожидал, даже зная правду. – Кагура-чан… – он протянул руку за ней, не успев даже привлечь её внимание. Его рука затем зацепилась и отлетела, отдав резкой болью, из-за третьей фигуры, которая преследовала девушек. – Окита-сан! Он опознал его только по штанам формы Шинсенгуми и разрешенному холодному оружию. – Да что здесь творится? – вымученно произнес Шинпачи свой негромкий риторический вопрос, погладил ушибленную руку, и решил пойти за Гин-саном, предполагая, что те монстры сами разберутся.***
– Надо было занять вас делом, очевидно, – ответила за Нобуме Кагура. – Не понимаешь, садист безмозглый? – Помолчи, похабная китаёза, – огрызнулся Сого. Девушка зарычала. – Да, видимость расследования скрывает то, что убийства были рук нынешнего совета у власти, – объяснила Нобуме, но кажется этот разговор начал её утомлять. – Значит, это развязывает мне руки? – улыбнулся Окита и глаза его заискрились бликами предвкушения. Кагура посмотрела вниз у края крыши. Там по счастливой случайности был мягкий навес, который мог сейчас их спасти. – Я получу повышение за ликвидацию преступника, – продолжил рассуждения Сого. – Может, даже место зама командующего, если повезет. Зачем отказываться от такой возможности? Нобуме кинула быстрый взгляд на Кагуру, пока Сого бездействовал, а затем притянула девушку, на которой осталось довольно мало одежды, к себе. И поцеловала неглубоким способом, но оставляя на обозрение её длинную шею, повернутую к Оките. Если бы Кагура увидела сейчас его лицо, а не застыла от неожиданности, то могла бы смеяться над садистом всю оставшуюся жизнь. Он ринулся к обнявшейся парочке, обуянный ревностью. Кагура успела среагировать и остановила его катану, занесенную над головой. Она заблокировала руку, накрепко сжимающую рукоять меча, и стиснула в захвате, до боли в пальцах у обоих. Он не имел желания вредить Кагуре сейчас, а хотел добраться до Нобуме. – Прыгай! – отчаянно завопила инопланетянка. Но полицейская не сдвинулась. Тогда Кагура занесла ногу для удара Сого в бок, что он распознал и подавил свободной рукой. А вот следующий удар кулаком прямо в лицо не заметил. И отлетел на пару метров к другому краю крыши, едва не теряя равновесие. Заметив, что он уже почти оклемался, Кагура грустно посмотрела на Нобуме, и, не успела та понять замысел девушки, – ято столкнула её с крыши. Послышался громкий хлопок, а затем скользящий звук, но голос вице-президент Мимаваригуми не подала, оказавшись внизу. Теперь Кагуре не следовало отвлекаться. Потому что Сого стоял, не сводя с нее глаз, и от злости сжимал зубы, обнажая оскал. Он крепче ухватился за катану. Его светлые волосы развевались на ветру. Волосы Кагуры тоже. Они оба были мрачнее тучи и пристально следили, в ожидании нападения друг от друга. – Сначала парней водишь, потом одеваешься проституткой, теперь с девушками целуешься, – промямлил Сого больше себе, чем чтобы она услышала. – Чего? – как и ожидалось, ветер унес от Кагуры его слова. – Я говорю, что не верю ей, – сказал он громко. Отличная мысль посетила беспокойный мозг Окиты, и он снова расслабился, надеясь обмануть девушку. – В смысле?! – не поняла та. – Я думаю, что убийца – ты. А она всего лишь пыталась тебя защитить, отметая подозрения. – Ты рассудок потерял, панк-чихуахуа? – Кагура была не уверена, шутит он или серьезно, но чутье от ято все равно напрягла до предела. – Я абсолютно серьезен, – Сого поделился своей коронной улыбкой. – Мне следует задержать тебя, а лучше прикончить на месте, как особо опасную. Кагура ответила ему на такой словесный выпад, ухмыльнувшись шире. И приготовила зонтик к сражению. – Считаешь, что я - буйная ято, которая не может защитить дорогих людей? – она со скрытым беспокойством подумала о Нобуме. – Ты сильно ошибаешься, и я заставлю тебя ответить за свои слова! – Попробуй, – воодушевленно произнес Окита, завершая провокацию. Учитывая их внешний вид, ситуация казалась довольно комичной. Полуголая девица с зонтиком против парня чуть ли не в одних штанах с катаной на крыше дворца, который с их ракурса уже не выглядел таким величественным и роскошным. Да, Сого и Кагура действительно были похожи сейчас на своих полудурков-наставников. И мало кто подумал бы, что они – одни из сильнейших воинов в Эдо. Кагура первой побежала на капитана первого отряда, и зонтик её пришелся со звоном на самурайскую катану. Недолго сдерживая натиск, Сого отмел орудие ято в сторону и ударил Кагуру ногой под дых. Она отлетела назад и замерла, после принятия устойчивого положения приготовив руку к удару напрямую, но Сого уклонился и направил меч к её горлу. Остановив лезвие кончиком зонта в последний момент, Кагура немного вскрикнула от испуга. А затем с новым приливом злости ударила головой в его лоб. Над крышей полетели с разной высотой плитки. Окиту немного отбросило, но он не упал, вонзив катану между черепиц на поверхности. По щеке откуда-то с макушки полилась кровь. Ято быстрым прыжком оказалась рядом с ним и опять приготовилась нанести удар, на этот раз снова зонтом и с целью попасть прямо в лицо. Но опытный Шинсенгуми отразил и этот выпад, ему почти удалось выбить зонт Кагуры из рук. – Чёрт! Девушка не заметила, как у неё на плече появилась царапина, не глубокая, но отвлекающая. Это потому, что она избавилась в бегстве от рукавов шелкового кимоно. Сого ухмыльнулся. – Я говорил, что только я имею право бить тебя. – И кто же дал тебе такое право? – заорала Кагура и снова пошла в наступление. Они обменивались ударами без особого преимущества любой из сторон. Похоже, всему виной был марафон по дворцу и слишком сильные переживания сегодняшнего вечера, раз Кагура утратила почти треть собственной базовой мощи. Она забыла про свой растрепанный вид, забыла о том, что возможно не стоило открывать перед Сого свои бедра и ключицы. Хорошо, что не забыла в комнате для клиента зонт, который туда все-таки подложила Цукуё. Окита же полностью наслаждался всем происходящим. Он уже достаточно разочаровался в сегодняшнем дне, узнав многое из того, чего бы не следовало знать даже приближенным к верхушке командования Шинсенгуми. Однако исход битвы всё еще мог поменяться в лучшую из всех возможных сторону. Поэтому он радовался. Искренне радовался сражению с сильной женщиной из его мечтаний. Изрядно вымотавшись, они одновременно встали с обнаженным оружием, тяжело дыша. Кагура, согнувшись, поставила одну руку на колено, в передышке пытаясь пропустить хотя бы глоток слюны в высохшее горло. А Окита вытирал пот со лба остатками рубахи. – Это может так ничем и не кончиться, – начала как бы невзначай Кагура. – Может пойдем к Гин-чану и остальным? Ты наверняка ждешь встречи с Тоши, узнать, как у него и у гориллы дела. – Не пытайся обмануть меня, – еле шевелил языком Сого, но думал о том же. – Докажи, что не ты убила чиновников на этой неделе, и мы разойдемся. – Значит, по-плохому, – Кагура с досадой отвела взгляд. Она приготовилась стрелять из зонта. Окита почувствовал неладное и инстинктивно отпрыгнул из последних сил в сторону. Взрыв пришелся на шпиль в центре, отломав кусок крыши не насквозь, а параллельно, снося опилки и арматуру на другую пагоду. – Ты убить меня хотела? – удивился Сого, будто впервые осознал эту информацию. – Заткнись, садист! – Кагура прицелилась снова, но он подлетел к ней, выхватил зонт и направил его наконечник себе под ноги, а затем подскочил ввысь, хватая Кагуру за шкирку от воротника некогда красивого одеяния. Раздался грохот, с крыши попадала черепица, верхушка дворца задымилась. Парочка идиотов провалилась под свод в одну из нетронутых комнат для досуга.