Иногда тишина — это насилие

Вы когда-нибудь думали о том, как все стечения обстоятельств влияют на будущее? Звучит так банально и истинно, словно не нужно быть дураком, чтобы знать это, да вот многие действительно умудряются забывать это. Человек не в силах предсказать что будет завтра, через месяц или год, да даже через минуту – всё так относительно. Шастун и подумать не мог, что его жизнь однажды превратится в явный кошмар, из которого он будет не в силах сам выбраться. Он не мог подумать, что однажды он просто-напросто останется один, в следствии чего его одиночество будет скрашивать не Димка, не Сережа, не другие знакомые, а его учитель математики. Тут даже идёт речь не о том, чтобы скрасить это одиночество, тут речь зашла уже совершенно в другое русло, от которого Антону до сих пор немного страшно, непривычно и, порой, неловко. Речь идёт об их отношениях с Арсением Сергеевичем, которого Антону уже было разрешено звать просто – Арс. Три буквы, а их сочетание подростку уже казались какими-то тёплыми. Порой, даже извинившись миллион раз перед математиком, Антону до сих пор было стыдно вспоминать себя прошлого, который относился к мужчине, как к мусору. Да, он может это скинуть на знак зодиака, какой-нибудь ретроградный меркурий, да даже на свою болезнь, которая, в принципе, была с ним всегда, да вот обострилась относительно недавно. Шёл четвертый день, как Антон поселился, на время, конечно, у учителя математики. Он стал более свободно себя чувствовать, ведь мужчина всячески старался этому посодействовать: давал право выбора, постоянно делился тем, как прошёл его день в школе и по дороге домой, но и не забывал выслушивать самого парня. Да, сначала выслушивать подростка в принципе было тяжело, ведь тот был не особо в своей тарелке, так что тянуть по слову не хотелось. Арсений придерживался мнения, что, когда тот будет готов, сам начнёт делиться, поэтому он, как настоящий взрослый, взял на себя инициативу и болтал до посинения языка. И это реально работало. - Оксана Суркова ваша, меня всё больше и больше удивляет, - смущённо прыснул математик. Мужчина стоял перед кухонной тумбой, нарезая кусочки курицы ножом, не сбиваясь продолжал делиться наблюдениями со школы. Антон сидел на небольшом диванчике, подтянув к себе ноги и приобняв их руками. Ему всё больше нравилось вот так по-домашнему сидеть около Арсения, не важно чем тот был занят, всё равно наблюдать за ним – было одно удовольствие. Миловидный голос мужчины плавно разливался по кухне, от чего Шастун всё больше растворялся в неком уюте. - Мне порой кажется, что она неровно дышит ко мне, раз в последнее время зачастила на первую парту садиться, - слегка повернув голову к подростку, он слегка самодовольно улыбнулся. - Так посудить, у тебя все, кто на первых партах сидят, влюблены в тебя, - закатил глаза Шастун, - одного только Димку Журавлёва вспомнить. Посмотри только, как на тебя смотрит, - эти шуточки подростка заставили мужчину повернуться уже полностью, облокотившись бёдрами о тумбу. - Ха-ха, Шастун, - Арсений сложил руки на груди, по щенячьи наклонив в бок голову. В его выражении лица было видно, что парень напротив явно портит все его мечты, спуская того на землю, - я же не претендую на главного сердцееда школы, да и по закону не положено. Это ты и ещё пара тройка уже совершеннолетние, - тут уже усмехнулся Антон, обрывая Попова на полуслове. - Какие мы резко скромные стали! – длинные ноги скатились с дивана на пол, и теперь подросток сидел нормально, - ты сам начал этот разговор так-то. Ну вот, хорошо, с чего ты решил, что Оксанка на тебя запала? – математик фыркнул и, недолго думая, выдал: - Да тут, Антош, поведение так человека может выдать, что просто посмотрев на него, немного проанализировав, такую характеристику собрать получится, - мужчина это говорил всё с таким тоном, словно такие банальные вещи даже размусоливать не стоит, а Антону нравилось выводить мужчину такими темами, ведь тот всегда как-то более серьёзно ко всему относился, поэтому реакция его – всегда была превосходной, - плюс, ты бы видел: каждый раз её наряды становятся всё более и более такие, знаешь, не школьные. Нет, я, конечно, не особо продвинут в женской моде, но, по-моему, она явно перегибает. Это всё же учебное заведение, - он уже начал размышлять в слух, словно оправдывая в этой ситуации кого-то, из-за чего Антон показательно сделал зевок. - Так на место поставь её, ты учитель или кто? – склонив голову на бок, произнёс Шастун, - нашёл из-за чего париться. - Так я не парюсь, - возмутился математик, произнеся последнее слово с издёвкой, - конечно я с ней поговорю, а то боюсь, что это может зайти далеко, - мужчина опустил руки, возвращаясь к готовке и снова открывая обзор на свою спину Антону. Парню нравилось смотреть на такой вид, открывающийся ему, когда тот чем-то занят. Не сказал, что Арс был из таких мужчин, которыми можно было назвать шкафом или ещё как, но Шастуну нравилось то, что он всё равно со спины выглядел достойно. Мужчина не особо любил дома носить футболки, которые были ему размер в размер, да и понять его можно было – зачем дома эти выебоны? Но, даже в более свободной одежде, мужчина выглядел привлекательно. Антон не так давно осознал это – его мысли зашли в такое русло, как осмотр мужчины со стороны привлекательности. Даже сейчас, пока тот продолжал нарезать курицу на кусочки, спина математика выглядела фигуристо, так что, можно было сделать вывод, что тот всё же в хорошей форме. В тот момент хотелось просто ладонью прикоснуться, чтобы убедиться в своих догадках, но вот Антон не рискнёт. Как это придётся объяснять? - Арс, - продолжая прожигать взглядом учителя, позвал его Антон, на что тот тихо отозвался, - а ты вот сказал, что по поведению человека, можно понять его намерения или отношение к тебе, - Попов себе под нос согласился, не поворачиваясь, поэтому подросток продолжил, - что ты можешь сказать про моё поведение в отношение тебя? Тут рука мужчины слегка зависла с ножом в пару сантиметрах от куска курицы. Задав этот вопрос, Антон не чувствовал какого-то волнения, которое, скорее всего, должно было быть, он чувствовал некий долг перед собой, что ему нужно знать, какого мнения на этот счёт Арс. Может, ему даже просто нужно было несколько услышать точку зрения Попова, сколько самому разобраться. Ему очень хотелось разобраться в себе. Математик молча продолжил нарезать курицу, но уже не так активно и уверенно, а словно в своих мыслях заблудившись. Антон не торопил его, надеясь, что тот подумает сколько нужно, но ответит. - Веришь, нет, но… - как-то неловко усмехнулся математик, - с тобой не всё так просто. Да, мне легко угадать других людей по поведению, но вот тебя - я так и не понял до конца, - и оба замолкли. Шастун не расстроился такому ответу, ведь это значило, что не только ему одному кажется, что он мечется со стороны в сторону, словно парусный корабль в бурю. Но, с другой стороны, внутри эта неопределённость давила всё с большей силой, и, казалось, что вот-вот и Антон взорвётся, не сумев уместить её всю внутри себя. - Да, я тоже ещё не понял себя до конца, - тихо пробубнил Шастун, отворачиваясь к окну. Он не видел, но губы мужчины сжались, словно внутри него была надежда, что вот этот момент, когда он поймёт парня лучше, но увы. Никто из них не рискнул развить этот разговор дальше.

***

Антон стоял на балконе, укутавшись в свой пуховик и растянуто курил сигарету. На улице не единого намёка на зиму, если исключить дикий холод. А снега всё по-прежнему хотелось безумно. Арс был противником того, чтобы подросток курил у него на балконе, да ещё и в такой холод, однако смягчился и всё же разрешил. Парень всё-таки совершеннолетний, да и состояние у него сейчас непростое, так что мужчина решил не лишать его такого маленького, но до безумия пагубного, занятия. Вдыхая через фильтр горький дым, парень чувствовал такое слегка подзабытое ощущение внутри, когда он постепенно заполняет его лёгкие, а после, одним выдыхом вновь опустошая. Но даже эти чувства не могли отвлечь от так и не выпавшего снега, да мыслей о внутренней растерянности. Хотелось просто уже ему самому точку поставить, уже даже не важно какую, лишь бы не пребывать в таком подвешенном состоянии. Он старался действительно по полочкам разложить все свои чувства к Попову: привязанность, может он ему заменил родителя, а может Антон действительно в него начал влюбляться? Может, он уже давно в него влюблён, но принятие происходит только сейчас? От этих мыслей Шастун встряхнул головой, пытаясь вновь привести черепную коробку в порядок. Он не может отрицать тот факт, что стал любоваться Арсением, и это явно не выглядит так, словно тот для него просто предмет вдохновения, а совсем наоборот – словно оценивая каждую его клеточки. Даже так подумать, есть ли участок на теле Попова, который бы не нравился парню? И, к удивлению, такого места нет. От этой мысли парень сделал глубокую затяжку и задержал на время её внутри себя, после постепенно выдыхая сизый дым через приоткрытые губы. Даже вспомнить все моменты с этими двумя, которые не выглядели как чем-то дружеским, то можно сразу точку поставить, однако Антон всё ещё ломается – сложно ему в это поверить. С тем парнем в заброшке по-другому было. Может, потому что они были пьяны, он был нездоров и, в целом, они были ровесниками? Парень задумался, может действительно ему мешает признать это возраст Арсения и его статус для него? За спиной раздался звук открывающейся дверцы на балкон и рядом с подросток уже стоял Попов, укутавшись в свой пуховик. Появление мужчины рядом слегка сбило с толку Антона, а точнее – его мысли и размышления просто испарились и, если задать вопрос ему сейчас, о чём тот думу-думает, парень просто будет стоять как обезьянка с тарелками в руках. Оба облокотились о перегородку балкона, устремляя взгляд куда-то вперёд. - Ты чего вышел? Холодно же, - с долей заботы поинтересовался Антон. - Ну тебя же это не остановило, - он повернулся к парню, тот сделал так же, - ну и воняешь, - мужчина комично скривил лицо, заставляя второго улыбнуться, вновь убегая глазами на просторы улицы. - Теперь и ты вонять будешь, - будто бы специально Шастун дунул струйкой дыма в бок, где стоял мужчина. Тот сразу сделал маленький шаг назад, попутно развивая руками дым сигареты. - Какой ты противный, Шастун, - кривясь от дыма, мужчина вернулся в прежнее положение. Они стояли молча пару минут, словно ни один из них не знал, что стоит сказать и стоит ли вообще. Антону комфортно молчать рядом с Арсом, нет такого чувства, что он тупой, раз не может разговор поддержать. - Когда я на кухне сказал, что не понял тебя ещё, то имел ввиду, что безусловно хотел бы понять, - мягкий голос мужчины раздался среди этой тишины, - ты поменял мою прежнюю жизнь вдоль и поперёк. Я этому рад, потому что, почувствовал себя снова живым что ли. Не знаю как объяснить, но ты стал не просто нахальным учеником, которым я тебя впервые встретил, а человеком, с которым мы прошли через такую грязь, которую я не мог представить раньше, - слова математика раздавались неким звоном в голове Антона. Он не понимал, как ему реагировать на это, ведь то, что он сейчас говорил, звучало очень интимно, словно душу изливает перед ним, а Шастун и слова связать не мог, - тогда, когда я впервые тебя встретил, я и представить не мог бы, что ты и я сейчас будем стоять на моём балконе и между нами не будет той неприязни, что раньше. Словно та стена из колючек упала где-то далеко, и остались мы вдвоём, - видно, что мужчина нервничал, ведь без конца потирал руки. Боковым зрением Арсений метнул взгляд на подростка, пытаясь понять, не пугает ли тот его своим изливанием души, однако Шастун снаружи был спокоен, словно слон, но вот внутри сердце билось с такой скоростью, будто бы парень кросс пробежал до этого. - Мне просто хотелось сказать, - немного прокашлявшись, мужчина Попов продолжил, - что я хочу, чтобы ты мне доверился. Не держал всё внутри себя, а просто доверился. Если нужен совет, если нужно помощь разобраться в чём-то, да даже если просто какую-то историю рассказать – я всегда рядом, - после этого внутри Антона что-то ёкнуло, от чего в уголках глаз стала появляться небольшая слезинка. Ему эти слова было не столько приятно услышать, сколько важно. - Я благодарен, что, после всего дерьма с моей стороны, ты не отвернулся от меня, - сдерживаясь, чтобы не заплакать, произнёс Антон, - спасибо, Арс. Попов отстранился от преграды, подтягивая за локоть подростка к себе и заключая того в крепкие объятия. Они сейчас были действительно просто необходимы, ведь их слова и обещания друг другу нужно было чем-то закрепить. Антон прижался лицом к шее мужчины, крепко зажмурив глаза, не давая предательским слезам пройтись сверху-вниз по его щекам. Его худощавые руки обвили тело математика, прижимая того ещё сильнее, словно стараясь поглотить его и стать одним целым. Такое действие не смущало ни одного, ни второго, словно их отношения перешли уже эту границу, оставляя пропускной пункт где-то далеко в прошлом. Арсений нежно прижался щекой к уху парня, ощущая какое оно холодное, но, даже проявив сейчас заботу и сказав возвращаться домой, он гарантировал себе отказ от этих объятий. Он не хотел отпускать Антона, а Антон не хотел отпускать его. Так они и стояли минут пять, уже явно промёрзшие, но тепло между ними не давало им замёрзнуть полностью.

***

Вот-вот вся страна, а после и целый мир будет праздновать, не для всех, конечно, долгожданный, но по-своему приятный праздник – Новый Год. Осталось буквально всего-ничего – каких-то четыре дня, после которых под бой курантов наступит новый год, новая история, новый отсчет времени на будущий год. Арсений допоздна сидел за письменным столом, занимаясь своими учительскими делами: проверяя проверочные работы, тесты и контрольные, после, с явным нежеланием, выставляя примерные оценки за четверть в своём блокноте. Ему важно было дома успевать делать подобные махинации, чтобы в школе меньше тратить на это своё время и с этим самым не поздно возвращаться домой, к Антону. К слову, Антон успел соскучиться не сколько по школе и парочке учителей, сколько по Диме и Серёже. Он ведь так и не написал им и не позвонил, хотя прошло уже довольно немалое количество времени. Тогда он был не в том ресурсе, чтобы связаться с ними, а сейчас, из-за такого простоя их дружбы, ему было страшно вновь появиться – вдруг они уже и забыли про него, вдруг он поменялся и больше не будет интересен старым друзьям? Парень всё же рискнул своей неуверенностью и достал мобильный. Когда этот небольшой прямоугольник черного цвета появился в его ладони, внутри что-то ёкнуло, а на голову нахлынули воспоминания, откуда этот смартфон и появился в его жизни. Антон крутил в руке предмет, продолжая осматривать его странным взглядом, словно пытаясь что-то прочесть в заблокированном экране, но выходило лишь больше заставлять себя погружаться в эти воспоминания. Он прекрасно понимал, что это не больше, чем просто предмет связи с миром, но в тот момент казалось, что это что-то вроде маленькой шкатулочки, которую он вот-вот откроет и с головой погрузится во мрак. Он не рискнул на такие эксперименты и встряхнул головой, чтобы прийти в себя. - Что-то случилось? – голос математика был слегка встревожен, хотя и слышалась эта нотка усталости. Шастун поднял глаза в угол комнаты и увидел, что учитель сидел в полоборота к нему, явно взволнованный странной реакцией и поведением подростка. Антон натянуто улыбнулся: - Всё в порядке, Арс, - мужчина немного нахмурился, будто молча спрашивая уверен ли он, на что Шастун доверительно поднял уголки губ и принялся всё же писать друзьям. Решиться оно то было легко: просто берешь разблокированный телефон, заходишь в их беседу с друзьями и нажимаешь строку ввода сообщения, но вот дальше – дальше был ступор. Как начать? Что написать? В голове Антона действительно завертелись шестерёнки.

Шаст. 23:11 Ребят, привет. Как вы?

Отправив сообщение в беседу, на удивление подростка, ответ ждать долго не пришлось, словно друзья сидели всё это время и мониторили беседу, без конца обновляя её, чтобы наконец увидеть сообщение от него – от Антона. Поз. 23:12 Боже, Шаст! Наконец-то ты вернулся, я уже думал Попова после урока поджидать, чтобы он меня проконсультировал, как с тобой встретиться. Ты не представляешь, как мы переживали за тебя! Эти тёплые слова Димки заставили по-особому улыбнуться подростка. Он уже и забыл, каково это общаться с ним – слишком комфортно.

Шаст. 23:14 Я тоже скучал) А где Серёжа?

Поз. 23:14 Может спит? Он сегодня какой-то уставший был в школе, словно по ночам не в кровати лежит и третий сон видит, а кирпичи на заводе тягает. Как твои дела вообще? Ты сам-то где находишься?

Шаст. 23:16 Я у Арсения. Наверное, это странно прозвучит, но он много для меня сделал за это время, что я ему безмерно благодарен. Таблетки напоминает пить, кормит, всё в этом духе.

Поз. 23:16 У Арсения Сергеевича??? Тут Антон смутился от реакции друга: это было чем-то неизвестным? Вышло неловко, от чего подросток слегка покраснел.

Шаст. 23:18 Да, у него… Я не говорил?

Поз. 23:19 Ты прикалываешься? Мы не общались с того раза в больнице. Так что да, новость очень необычная, скажем так. Как так вышло-то? Парень задумался – а ведь действительно, как? Он не особо помнит того момента, когда они обсуждали и решали дальнейший план действия, но, однако, Антон сейчас живёт у математика. Зелёные глаза скользнули на спину мужчины, который сидел уже так тяжело, от чего его голову придерживала левая рука, пока правая – продолжала работать в этом коллективе и писать.

Шаст. 23:22 Странно получилось, конечно. Вроде это было условие врача, что за мной присмотрит Арс, но тогда меня не положат к специалистам. Я не знаю, зачем это все ему, но он печётся обо мне. Дома мне жить пока нельзя, врач сказал, что это травмирующее место, в общем, как и школа, наверное.

Поз. 23:25 У вас с ним отношения наладились? Просто всё, что я помню о вас двоих, это то, что вы друг друга сожрать готовы были. Антон тихо усмехнулся, не сумев сдержать эту реакцию, после чего быстро метнул взгляд на брюнета, но тот даже и не шелохнулся. Подросток слабо выдохнул и вернулся писать сообщение.

Шаст. 23:26 Поз, да я такого же мнения. Я сам не понимаю, что произошло такого, что теперь мы с ним ладить начали. Я больше скажу, знал бы ты, что происходит, ты бы, возможно, охуел.

Поз. 23:27 Не понял, он что руку на тебя поднимает? С какой причины я должен охуеть? Шастун, колись, заинтриговал.

Шаст. 23:28 Пока не могу рассказать, но могу уверять тебя, что руку он не поднимает и относится он ко мне вообще хорошо. Не так, как ты мог бы подумать, сравнивая с нашими отношениями в школе. Тишь да гладь. Расскажи, что у тебя нового?

Пока Димка что-то долго начал писать в ответ, на его вопрос, Антон откинулся на спинку дивана, опуская ноги на пол. Он тепло посмотрел на математика, который уже давненько не менял позу за столом, и даже показалось, что тот вообще уснул. Подросток тихо встал с дивана, стараясь не издавать лишних звуков и на цыпочках подошёл ближе к мужчине, заглядывая сбоку на его лицо. И действительно – уснул. Его голова тяжело лежала на кулаке, который врезался в его щёку, глаза слегка подрагивали от яркого света настольной лампы, но, видимо, сон был сильнее, так что Попов продолжал пребывать во сне. Губы слегка были приоткрыты, и, казалось, вот-вот из них тоненькая струйка слюны польётся, это заставило Антона усмехнуться. Веки на глазах Арсения тяжело открылись и математик увидел улыбающегося Антона. Он слегка дёрнулся, поднимая голову с руки, и теперь на его щеке красовалось красное пятно. Учитель начал потирать глаза пальцами, одновременно зевая, но успевая задать насущный вопрос: - Сколько времени? – подросток, всё также не сбавляя улыбки с лица, кинул взгляд на циферблат смартфона и ответил: - Пол двенадцатого, и, к сожалению, не утра, - Попов резко перевёл сонный взгляд на подростка, словно спрашивая – не перепутал ли что-то тот, однако ответ был отрицательный, - ложись спать может, а то будешь завтра как овощ, - по-доброму произнёс парень. - Ты прав, - учитель выключил лампу на столе, после чего устало вставая со стула, - а ты чего не спишь? – мимолётно поинтересовался он, направляясь к дивану, чтобы расстелить там постельное бельё. Антон словно ища себе своё место, бродил как кот туда-сюда: - Ну, я ждал пока ты пойдёшь спать, да и не сказал бы, что я прям хочу спать, - пожал плечами русоволосый. Пока мужчина стелился на диване, Шастун вновь вернулся в беседу с другом. Поз. 23:35 … Ну, вот ещё ёлку, кстати поставил. Новогоднее настроение хочется почувствовать, хотя бы немного. Кстати, Шаст, какие планы на новый год? Тут парень задумался сразу над несколькими вещами: он тоже хотел бы поставить и нарядить ёлку, и, действительно, есть ли у него планы на новый год? Не нужно быть дураком, чтобы понять, что Дима не просто так спрашивает, значит у него в планах вновь провести этот праздник сначала со семьёй до боя курантов, а после пойти в пляс с Антоном и Серёжей. Да вот минус был одни, пока Антон на препаратах, ему нельзя ни капли в рот, это немного расстраивало. Но, с другой стороны, нужно ли быть пьяным, чтобы с друзьями провести это время хорошо? Тут всплывает ещё один вопрос – а что с Арсением? Будет, наверное, некрасиво со стороны Шастуна просто взять и свалить, да и вдруг тот не отпустит, боясь, что парень дров наломает. - Чего завис? – голос математика вытянул Антона из раздумий. Подняв глаза, перед ним предстала такая картина: Попов, с голым торсом, который тот слегка прикрывал одеялом, сидел как щеночек на краю дивана, внимательно и устало наблюдая за учеником. Антон непроизвольно улыбнулся, заставляя того нахмуриться: - Ты чего?.. – растеряно переспросил тот, ещё выше поднимая одеяло, прикрывая себя уже по шею. - А можно я пока рядом полежу? Всё равно спать не хочется, - подобная затея Антона немного смутила мужчину, - да я не буду мешать. - Да, тут дело не в - мешать, - голубые глаза слегка забегали по кровати и белоснежному одеялу, - просто, это же странно? – неуверенно переспросил он. Шастун грустно вздохнул, направляясь в сторону выхода, но остановился, услышав мужское: - Хорошо, ложись. Повернувшись к Попову, Антон более радостно улыбнулся, уже направляясь к дивану. Математик отодвинулся ближе к стене, всё ещё продолжая натягивать на себя одеяло по бороду. Парень невесомо упал рядом, перед этим выключив свет. Вот они и лежали в темноте, на одном диване, с немного нагнетающей тишиной, которую ну просто необходимо было разбавить. - Арс, а мы ёлку ставить будем? – лежа на спине и сверля тёмный потолок, поинтересовался русоволосый. Мужчина медленно повернулся на бок, видя в темноте очертания лица подростка: его слегка острый нос, на кончике которого выглядывал небольшой бугорок родинки, пухлые губы, которые, задав вопрос, сомкнулись в красивую форму. - Я обычно не ставил, не видел в этом необходимости. Но, если ты хочешь, можем поставить, - Попов не видел смысла в новогодней ёлке из-за того, что считал это мимолётным увлечением. Да, тебе нравится сам процесс – поставить, красиво распушить веточки, нацепить ёлочные игрушки и гирлянду, а после, когда прозвучит бой курантов включить те самые огоньки, словно в самой настоящей сказке. Но вот потом – время, когда её нужно убирать, никому же не нравится это время. Он считал, это не только нудным занятием, но ещё и относительно грустным, ведь с каждой снятой игрушкой, которую ты потом кладёшь в пыльную коробку, ты словно убираешь в картонную коробку и новогоднее настроение до следующего праздника. А хотелось бы, чтобы это настроение праздника оставалось с тобой, пока само не пропадёт, но сделает это как-минимум невесомо, словно так надо. - А новый год ты праздновать будешь? – вновь задал вопрос парень, на что Арс задумчиво вздохнул. - Ну, я вообще думал, - мягко начал тот, - что тебе не до праздника будет, - Шастун посмотрел на учителя, не совсем понимая его, - ну, у тебя сейчас не совсем простое время и я думал, что празднование нового года туда не входило, и… - Я не могу поменять то, что уже произошло, - перебил математика подросток, - но я могу сделать так, чтобы это произошедшее не мешало жить настоящим, - такие взрослые слова раздались из уст подростка, от чего Попов закусил губу, понимая, что слегка проебался. - Ты прав, я просто думал, что так будет лучше, - попытался увильнуть мужчина. - Арс, - устало протянул русоволосый, - я понимаю, что ты хочешь как лучше, но то, что может быть лучше для тебя, может не быть лучше для меня, - мужчина незаметно кивнул сам себе, словно вбивая эту фразу в подкорке. - В общем, ты понял, что я особо не думал, на счёт нового года, - слабо усмехнулся брюнет, - у тебя появились какие-то планы? – как бы уверенно сейчас не звучал голос учителя, внутри он хотел, чтобы этих планов не было, ведь в них вряд ли бы вписывался он сам. Значит, не будь рядом Попова, с Антоном что-то могло случиться и тогда он бы себе этого не простил бы. - Мы каждый год проводили этот праздник с Димой и Серёжей, вот и сейчас Димка написал снова про это, - голос Антона звучал тепло, словно он уже представлял их компанию, которая снова воссоединилась, но вот вздох Арсения заставил слегка смутиться: - Ты чего? – парень повернул голову в сторону мужчины, но тот медленно начал переворачиваться на другой бок, словно спать собрался. Шастун слегка опешил, понимая, что либо тот обиделся, либо решил закончить разговор, - Арс? – он потрепал мужчину за плечо. - Устал я что-то, - тихо пробубнил тот, заставляя Антона немного нахмуриться. Ну не может так резко оборваться их разговор на такой ноте: - Я хотел бы, чтобы ты тоже с нами праздновал, - шёпотом произнёс парень, - ты уже часть моей жизни, считай, и было бы глупо, если бы ты отсутствовал в ней на праздниках. - Давай потом поговорим об этом, - отрезал тот, заставляя Антона упасть головой на подушку. Он чувствовал себя так, словно смог задеть Арса, сам того не подозревая. Но ведь это просто он не успел договорить свои планы, однако брюнет успел сделать свои выводы. В любом случае, Шастун не особо хотел оправдываться сейчас, когда-то они же снова вернуться к этому разговору и будут оба с трезвой головой. - Доброй ночи, Арс, - неуверенно произнёс парень. - Доброй ночи, Антош, - уже в полудрёме ответил мужчина.