***
В классе уже сидели заспанные ученики, двое из которых были более-менее бодрыми для первого сентября. Мэл Джортон, местная зубрила, славящаяся на всю школу своим скверным характером и мерзкими жёлтыми кофточками с сердечками, сидела на первой парте, то и дело отпуская томные взгляды куда-то в сторону. Учительница, широко открывая напомаженный дешёвым бежевым блеском рот, зевала от недосыпа и листала школьный журнал, внося одной ей известные правки, совершенно не обращая внимание на беспокойных детей. В середине класса, на третьей парте второго ряда вертел головой мистер Смазливое Личико — длинноволосый Ларс Ульрих, напоминавший девушку своей кругловатой, полудетской мордашкой. Он беспрестанно с кем-то болтал, не умолкая ни на секунду. Девочкии и мальчики с последних парт, так называемые «гламурные чики» и «горячие баскетболисты» обсуждали всякую ничем не примечательную в их среде ерунду о предстоящих вечеринках, дорогих духах и брендовых шмотках. Чуть подальше от середины обосновалась небольшая группа «крутых парней». В кожаных куртках с тусклыми потёртыми молниями, тяжёлых берцах, чёрных перчатках без пальцев и в джинсах бунтовщиков эти парни смотрелись если не устрашающе, то очень даже дерзко и своевольно. Тот, на кого девушки обычно пускали слюни, например, такие неудачницы, как Мэл, или даже некоторые важные особы, например, Клодин Роуз, вторая по красоте девчонка в школе, звали Джеймс Хэтфилд. В меру мужественный, с всё ещё оставшимися подростковыми чертами, блондин с ослепительной улыбкой и впечатляющей фигурой привлекал внимание не только представителей женского пола, что не являлось секретом ни для кого, даже для самого Джеймса. Такое внимание не понравилось бы только идиоту, но Хэтфилд всё-таки не хотел быть горделивым индюком и выскочкой, а потому старался не слишком сильно привлекать к себе внимание, что у него почти никогда не выходило. Мирное жужжание класса прервал рыжеволосый вихрь, стремительно залетевший в помещение. В дверь вбежал запыхавшийся Дэйв, тут же принявшийся раскладывать школьные принадлежности на парте, готовясь к уроку. Так как он сидел на втором ряду прямо за спиной Хэммета, он тронул того за плечо, и спросив, какой урок будет первым, получил смазанное: — По-моему… Математика… Не знаю, Дэйв, посмотри сам… После чего цокнул языком и полез смотреть расписание в дневник друга. Кёрк дочитывал скандальную статью о пьяных выходках Бона Скотта в новом выпуске «Rolling stones», когда неожиданно раздался негромкий, чуть застенчивый стук в дверь. Учительница сразу встала с насиженного места и подошла поближе в доске. В класс вошёл молодой человек, смущённо оглядывая класс и присутствующих в нём людей, что так странно и унизительно глядели на него в ответ. Он неловко краснел и нервно теребил край белой рубашки. — Знакомьтесь, Дэвид Эллеффсон. Он переехал к нам, в Калифорнию, из самого Лондона. Теперь он будет учиться здесь. Прошу любить и жаловать, мистер Эллефсон, сядьте-ка вы… С мистером Хэмметом! Он очень способный ученик, и я уверена, что Кёрк сможет вам помочь адаптироваться к новому месту, правда? — проговорив это формально-доброжелательной скороговоркой, учительница выжидаюше посмотрела на Кёрка. — Разумеется, миссис Уитнем. — Его лицо осветилось яркой улыбкой, создавая милые ямочки на щеках, и Дэвид ответил ему приподнявшимися уголками губ и сверкающими дружелюбием глазами. Почему-то Хэммету в тот момент они показались такими невинными, будто оленьими, какие могут быть только у самых чистосердечных людей. — Я постараюсь помочь тебе. Можешь сесть слева, Джуниор, не стесняйся. — Хорошо, с-спасибо. — произнёс он, садясь на указанный стул и доставая из небольшого зелёного рюкзака купленные накануне учебники. — Но меня зовут Дэвид. — неловко напомнил он. — Да, я в курсе… — Хэммет замялся, — Но у нас в классе уже есть Дэйв, поэтому ты, как человек младше его, и его тёзка, будешь называться Джуниором. — Откуда ты знаешь, что я младше него? Может, я старше! — полу-обиженно спросил Эллеффсон, обиженно задрав аккуратненький носик. «Господи, почему это так мило?!» — пронеслось в кудрявой голове его соседа по парте. — Это видно. Кхм, — Кёрк на секунду отвёл взгляд, — Прости, если тебя это задело или типа того… — Ничего, так даже удобнее. Мне нравится. — И снова застенчивая полу-улыбка украсила его рот, отчего второму показалось, что в классе стало ещё светлей. Джуниор отвернулся и стал прислушиваться к тому, что говорила миссис Уитнем, быстро записывая новую тему и стараясь не пропустить ничего важного. Его теперь уже сосед по парте тоже вернулся к учёбе. Несмотря на его сосредоточенный вид, можно было уловить редкие взгляды на Эллеффсона. Кёрка заинтересовал Джуниор. Его улыбка, добрые оленьи глаза, искренняя непосредственность и какая-то внутренняя домашняя мелочь, располагающая к себе. Непонятно почему, но Хэммет внезапно почувствовал пульсирующее тепло в середине грудной клетки, ощутимо сбивающее сердечный ритм. Кёрк не знал, что это, а потому не зацикливался на этом странном ощущении на протяжении всего урока.***
Сегодня выдался чрезвычайно солнечный день. Солнце палило как не в себе, и ученики и учителя уже молились о прохладном ветерке. Лучи этой звезды грели класс своим золотистым жаром, «чики» и «качки» вовсю флиртовали между собой о пляжах и новых купальниках, и о том, что «Клодин Роуз неплохо смотрится в новом платье, даю сто процентов, что в купальнике она будет горячей штучкой!». Клодин, по природе своей красивая стерва, была гордой, наглой, и из богатой семьи, о чём не упускала возможности рассказывать всем подряд. Пышногрудая брюнетка с голубыми глазами обожала внимание. И пыталась привлечь его к себе, источая дух скандалов и собственной зарвавшейся сущности всеми фибрами подростковой души. На последней перемене Кёрк чуть ли не высовывал язык от жары, и Джуниор со стыдом подумал, что в неприветливом, но холодном Лондоне, в принципе, было не так уж и плохо… — Эй, ты ведь новенький, да? Прозвучал над ухом чей-то высокий голос. Его обладатель, будучи не менее высоким, чем его тембр, стоял прямо перед их с Хэмметом партой, не давая сразу себя разглядеть. Высоко задрав голову, Джуниор столкнулся взглядом с ехидными лисьими глазами. Эллеффсон сглотнул. В карих глазах лиса появились смеющиеся искорки. — Да не съем я тебя, чего таращишься, как на старуху с косой? — всё ещё нависая над Джуниором, сказал неизвестный. — Я — Дэйв Мастейн, а ты — Джуниор, верно? — Вообще-то… — он уже хотел поправить прозвище на своё реальное имя, но потом передумал, — А впрочем… Да, верно. Эмм, будем друзьями?.. — полу-вопросительно произнёс он, не зная, как относиться к этому рыжему кареглазому парню. — Будем, если не боишься. — Дэйв на мгновение посмотрел на Девида настолько холодно, насколько был способен, а потом вдруг громко рассмеялся, — Хах, ну и лицо у тебя! Я что, правда такой страшный? — Н-нет, но просто.- — Ладно, не буду тебя мучить. Сегодня. — он опять засмеялся, делая большие глаза. — Окей, парень, ты мне нравишься, поэтому, наверное, мы и правда можем подружиться! Напоследок подмигнув, Дэйв развернулся и пошёл к выходу из класса, направляясь в столовую, чтобы, наконец, поесть. — М. Угу. — Джуниор смотрел вслед уходящему Мастейну и думал, что, возможно, это самое необычное в его жизни знакомство.