Ларс, как и обычно, заснул сегодня пораньше, дабы встретиться со Львом и поговорить с ним подольше. Рыцарь же был этому только рад, ведь кто не захочет поболтать лишние полчаса не только о работе да об обучении…
Золотой Лев старался дать своему ученику как можно больше материала для изучения, хоть и пытался не перегибать палку, точнее, меч.
Но не смотря на весь объём работы Ульрих ловил на лету и все тайные знания воспринимал лучше школьных.
Оно и понятно.
Подумать только, зубрить скучные формулы и правила или учиться управлять сновидениями других людей, заключенными в небольшие, светящиеся изнутри разноцветными сферы, и распутывать каждодневно запутанные нити потоков сил из других вселенных. По мнению Ларса выбор был очевиден.
Мысль о том, что у него фактически не было права выбирать он предпочитал игнорировать.
— Ну, как настроение? — спросил его Лев, когда Ларс переступил порог между реальностью и сном.
— Замечательное! — школьник заулыбался от приятных воспоминаний. — Представляешь, сегодня даже не получил ни одной F, прямо странно.
— Учитывая то, что тебя не вызывали сегодня к доске, это неудивительно, — усмехнулся рыцарь. Ларс же немного стушевался. — Сегодня я покажу тебе кое-что важное, отнесись со всей серьезностью, хорошо?
— Ладно, постараюсь, — пожал Ларс плечами, — а… Что это?
— Сейчас увидишь.
Они прошли через высокую серебряную арку, что появилась неподалёку из ниоткуда, — штучки в духе нереального мира снов, — и очутились в огромном светлом зале со странной конструкцией по середине.
«Напоминает воронку», — подумал Ульрих.
— Ну, вот и оно. — сказал мужчина в доспехах. Глаза его, виднеющиеся из-под металлического шлема в прорезях таинственно сверкнули. — Это портал в сам ад.
— Ад?! — Ларс, широко раскрыв глаза и подняв брови, резко повернулся в сторону проводника. — То есть, ты хочешь сказать, что всё это существует? Ну, рай, ад, дьявол… Бог.
— Ну, в каком-то смысле да.
— Как это?
— Ад — место грешников, которые туда попадают за не слишком хорошие дела. Рая нет, но есть перерождение. Сам посуди, ну какой смысл «складирования» более-менее чистых душ в одном месте, если можно их преобразовывать в людей, которые сделают этот мир чуточку спокойней и добрей? Такая вот логика.
А насчёт бога и дьявола — посложнее. Аду не нужен руководитель, там всё и без того отлаженно работает, смола в котлах не требует помешивания и посторонней помощи в пытках, а всякие природные катаклизмы и подавно.
Бог — не бог, а скорее высшая материя, сама энергия вселенной в чистом обличье, так сказать. В основном она больше похожа на колесо фортуны — никто не знает, каким будет её следующий шаг, но всё упорно ищут себе того, кто сможет им помочь, стоит его задобрить молитвой. Все эти молитвы для вселенной всё равно что развлекаловка для ребёнка. Когда ей нравится это, когда ей весело, она может и снизойти до простых людей, но частенько остаётся равнодушна к их просьбам. Такие дела. — развёл рыцарь руками, лязгнув тяжёлой бронёй.
— Ну нихуя себе… — видно было, что парень после всей этой информации выпал в осадок. Но ещё больший шок его настигал при мысли о безупречно спокойном голосе Льва, будто бы они сейчас говорили о каких-то совершенно повседневных вещах, вроде погоды или планов на выходные. — прости, что матом, но просто это… Знаешь, не каждый день узнаёшь тайны вселенной! Да ещё и такие.
— Зато теперь сможешь иметь преимущество в спорах на эту тему, — по залу прокатился смешок. — А если бы ты не знал, что это правда, уверен, что поверил бы?
— Тебе — во что угодно… — нечаянно вслух проговорил Ларс, и тут же умолк, в надежде что Лев не услышал.
Но он, конечно же, услышал.
— Что? Почему? — о, Ларс ещё никогда так сильно не хотел провалиться сквозь землю, только бы не чувствовать эту неловкость при взгляде в эти голубые глаза.
— Я… — ему стало трудно дышать, — ты просто вызываешь доверие и бываешь очень убедителен, вот и всё.
— Ларс. — рыцарь смотрел прямо на него. — Что с тобой?
— Давай забудем, ладно?
Лев вздохнул.
— Как хочешь. Ты, кстати, уверен, что сможешь не натворить дел, если я отлучусь ненадолго?
— Наверное, да. Если правда не надолго.
— Обещаю, ты и не заметишь.
— Ну хорошо…
— Ладно, теперь я расскажу об этой, кхм, дырке в бездну поподробней. Итак, главное правило — ничего, слышишь,
ничего туда не ронять и самому ни в коем случае не лезть, понял?
Кивок.
— Отлично, теперь по поводу использования.
— Использования? Но как? Ты же сам сказал, что туда нельзя ничего бросать!
— Так-то оно так, мой юный провидец, но ведь никто не запрещает брать оттуда немного энергии для подзарядки сфер снов, чтобы те оставались яркими, и люди не смотрели серую мазню, пока спят.
— С ума сойти! И как это делать? — Ларс облизал губы.
— Берёшь сферу, кладёшь осторожно на вот этот край, — указал Лев на левую кромку портала, где виднелась небольшая круглая выемка, — и следишь, только очень внимательно, как сфера наполняется жидким светом, пока не засветится в полную силу. И только тогда тут же убираешь с этого места. Ну а дальше тебе остаётся лишь направить сферу в нужный поток с таким же цветом и плавно отпустить в поток. Всё понятно?
— Да, только… Что будет, если её передержать?
— О, ничего страшного. Хотя бы потому, что ты просто физически не сможешь её передержать. Она как цельный сосуд; может вместить только то, что помещает в себя целиком, то есть, в случае более длительной подзарядки она только заполнится до краёв, а дольше — никак.
— Ха, удобно! Ладно, давай, что там дальше.
— Ну чтож, хорошо…
Джеймс достал из сундука, стоящего у мраморной стены, два меча, золотой и медный, оба были не слишком большими, но производили впечатление опасного оружия из-за узких наточенных лезвий, готовых своими острыми носами проткнуть и разрубить любого врага.
— Для начала возьми этот, — протянул он Ларсу медный, взяв в руку золотой. «Ученик» неловко ухватился за ручку меча и попытался замахнуться, но в силу неопытности лишь вяло протащил полоску железа по полу, вызвав у Рыцаря небольшую улыбку.
— Подожди, малыш, сейчас я покажу, как надо, а ты попробуй повторить, ладно?
— Ладно, только, прошу, можешь ли ты кое-что сделать для меня? — юноша немного порозовел и закусил губу в ожидании.
— Хм, а что за просьба?
— Сними шлем.
Рыцарь удивлённо посмотрел на Ульриха. Снять шлем? Зачем? Но эти вопросы недолго задержались в голове у Льва, потому что он посчитал их ненужными в данную минуту и, не колеблясь ни на минуту, высвободил свою голову из железного плена на глазах у почему-то восторженного Ларса. Золотистые, чуть завивающиеся на концах локоны свисали по обоим сторонам лица чуть выше плеч и образовали собой нечто вроде небольшого каре. На лице, а точнее, только лишь на подбородке рыцаря виднелась небольшая щетина. Эта деталь придавала образу воина ещё большей мужественности и какой-то чисто брутальной красоты, к которой обычно стремятся «настоящие мужики» и которые, к сожалению, очень часто забывают про адекватное восприятие мира и банальные правила приличия, сходя с ума в погоне за надуманным образом этого самого мужика.
«А ему бы пошли длинные волосы» — скользнуло у Ларса в голове. — «Хотя, нет. Так ему даже лучше. Удобно, наверное. И не жарко.»
«Что это он на меня так смотрит — как мышь на сыр?» — подумал тем временем Лев. — «Чёрт, этот взгляд что-то во мне будоражит. Так странно. Будто я… Смущаюсь? Немудрено, Ларс — очень даже симпатичный юноша, как же тут не…» — он отдернул себя. — «Одумайся, это же твой ученик, ты не имеешь права о нём так думать, это неправильно! Нужно сосредоточиться на делах.''
— Итак, — промолвил Лев, — попробуй отразить атаку, поставив меч ребром, чтобы мой смог рикошетом отскочить и не разрубить тебя надвое. — он замахнулся, почти сразу же послышался звонкий удар железа об железо, и Лев с удовлетворением хмыкнул. — Дела с защитой у тебя обстоят неплохо, — он улыбнулся уголком губ.
— Ещё бы! Я же теннисом занимаюсь, ты же знаешь!
— Знаю. — улыбка рыцаря стала ещё больше. Показались крупные, но ровные зубы. Ларс сглотнул слюну. — А ещё я знаю, что тренер тебя очень хвалит, и не зря.
— Ну, не правда. — Ларс поступил взгляд. — Не так уж он меня и хвалит…
— Так это при тебе не хвалит, а при других учениках даже в пример поставит и отметит как «трудолюбивого, упорного мальчика».
— Да ладно!
— Да. — мужчина кивнул, прикрыв глаза, словно это было чем-то самим собой разумеющимся, а Ларс тупит. — Твой тренер не врёт, ты и правда хорош.
У Ларса от этих слов сильно забилось сердце, стало трудно дышать. Он сказал, что Ларс… Ах, невозможно выразить эти эмоции. Ларс чувствовал, что с каждой минутой влюбляется в своего куратора-учителя ещё больше.
— Ммм, понятно… Продолжим?
— Да, конечно.
Ульрих сначала отражал атаки Льва, затем они поменялись ролями, и Ларс обнаружил, что это занятие ему нравится побольше предыдущих, так как здесь у него была возможность узреть Золотого Льва во всей красе, всего красного, запыхавшегося, такого сильного и с прилипшими ко лбу прядями…
— Чтож, фух, — рыцарь глубоко вздохнул, вытирая пот со лба. — Думаю, на сию ночь достаточно.
Ульрих отдал свой меч учителю и тот положил его, как и свой, обратно в сундук.
— До скорой встречи! — помахал ему Ларс рукой, постепенно растворяясь в пространстве.
— До скорой! — Лев помахал в ответ рукой, закованной в блестящую броню. — Я буду ждать…
***
Ульрих ещё в конце прошлого лета стал потихоньку открывать для себя новое в плане чувств и ощущений на другом уровне, экспериментируя и делая открытия. Он с уверенностью мог заявить самому себе, что ему нравятся как девушки, так и парни, но вот о втором он всегда старался не говорить и даже не заикаться, не желая портить себе репутацию, зная, что его ждёт, если он себя выдаст чем-нибудь. Ларс не признавался родителям о своей ориентации, так как боялся непонимания и непринятия с их стороны, но в душе понимал, что никто ничего изменить не в силах, даже если он бы и хотел. Поэтому ему лишь оставалось тихо вздыхать по «неправильным» влюблённостям, изредка борясь с приступами героизма и усмиряя своё желание рассказать всё как есть своим родным и забить на мнение окружающих, опять же опасаясь осуждения в свою сторону.
Утром Ларс уже пребывал во власти своих бодрствующих и не менее развратных мыслей, поглощая завтрак, состоящий из тарелки мюсли и тостов с омлетом, и прихлебывал чаем из своей любимой кружки.
«Он такой горячий в этих доспехах, прямо как в фильмах про… А, ну да, он же и есть рыцарь, вот повезло-то!» — Ларс хихикнул. — «Ещё и голос у него такой… Классный. И вовсе он не урод без своего шлема, а очень,
очень даже симпатичный мужчина. Ах, мой Золотой Лев… Интересно я думает ли он обо мне так же, каким я думаю о нём? Хотя о чем это я? К чему ему это, он же что процентов уже женат на какой-нибудь принцессе, как и все рыцари. Не дай вселенная, ещё дети у него есть
и дача в Подмосковье. Но ведь мечтать не вредно, как говорится…»
Ларс бы рад понять, что происходит с ним и с его сердцем при одной мысли о рыцаре. Неужели он мог в него так быстро влюбиться? А что если так! Всё равно от этого легче как-то не становится. Или это всё гормоны и пубертатный период со своими приколами в виде вечного недотраха?
Эх, со всем этим фэнтези триллером он теперь ни в чём не уверен…
***
Звук падающих капель.
Тусклый тёплый свет круглой лампы под потолком.
У лампы уже перегорела одна лампочка, поэтому месяцы оставшихся двух сочтены. На кухне пахнет базиликом и прованскими травами. В кастрюле, что стоит в холодильнике на первой полке, остыл ароматный суп с чесночно-куриным вкусом. Чайник давным-давно заварен. В нём плавают стружки лимонной цедры, листочки сушёной мяты и маленькие кусочки имбиря. По углам засели клубки тишины, с которыми, будто шустрый котёнок, играли звуки ночной улицы, пробивающиеся через плотную ткань штор.
Дэйв мирно спит, лёжа на животе и часто шмыгая носом в подушку. Его волосы, несмотря на то, что до этого были аккуратно расчёсаны, немного запутались и теперь стали похожи на красноватые ржаные колосья. Дэвид сидел рядом на стуле, вслушиваясь в тишину.
«Накрапывает… Хотя чего это я удивляюсь, ноябрь на носу, » — подумал Джуниор, глядя в чёрное окно. — «эх, ещё два месяца пролетят, и вот он — новый год. С ума сойти…»
Послышался невнятный поток матов и звук открывающейся двери.
Холодный пот хлынул по спине Джуниора. «Что…»
—
Ты какого хуя тут делаешь, блять?! Чё, совсем охуел, в чужой дом припёрся? — на Эллефсона чуть диковато улыбаясь орала незнакомая женщина, от которой сильно пахло крепким алкоголем и сигаретным дымом.
— Простите, мэм. Я друг Дэйва, пришёл его поддержать, — Дэвид старался звучать уверенно, но понимал, что это вряд-ли на что-то повлияет.
— А-а-а… Одноклассник… Проходной двор, блять, устроили… Ладно, хуй с тобой, пиздюк, вон, не помирает вроде… Жаль… — она почесала голову, не отрывая взгляда от Дэвида, — ты это, вали домой, а? Нахуя ты тут сидишь, этот ещё минимум час будет дрыхнуть. — она расхохоталась, словно её слова были шуткой года, и ушла в соседнюю комнату, слегка пошатываясь и пьяно бормоча что-то себе под нос.
«Бывают же… Люди.»
Джуниор выпустил тяжелый вздох и погладил Дэйва по голове.
— Держись, приятель. Ты только держись…
Он поднял с пола свою сумку, забросив её к себе на плечо, и наклонился к Мастейну, разглядывая его умиротворённое лицо.
Нежно поцеловав рыжего в лоб, Джуниор напоследок обернулся, метнул по комнате грустный взгляд и вышел из комнаты.
Покидая дом Мастейнов, Дэвид был немного подавлен, но старался не забивать голову плохими мыслями. Он примерно представлял, что может ожидать Дэйва, когда тот проснётся, поэтому на всякий случай оставил ему под подушкой вещь, которая должна была ему помочь, если потребуется.
Нужно поторопиться, ему следует закончить все дела до вечера, чтобы появилось время на прогулку по парку с другом. Насколько Джуниор помнил, им не слишком много задали, но над геометрией придётся попотеть…
***
Ларс уже потихоньку осваивался в своей космическо-магической стезе и даже смог запомнить, где чьи сферы лежат. Чтобы совсем не загнуться от скуки, Ларс придумал себе занятие. Никто ведь не запрещал ему смотреть сны других людей, к тому же, Лев ни слова об этом тоже не говорил.
«А не было замечаний от учителя — нет ремня по жопе от родителя,» — подумал Ульрих. — «О, это что, тот самый, как его там… Хэтфилд, что-ли? Интересненько…»
Он подхватил плавающий в пространстве шар и изо всех сил всмотрелся в его поверхность. Мутная гладь постепенно прояснялась, картинка становилась чётче, и даже стали слышны некоторые звуки. Джеймсу снился огромный серый кит, который засасывал всё на своём пути.
«Больше напоминает кошмар.» — Ларс ещё немного посмотрел бесформенное кино про кита и уже было отложил склянку в сторону. — «А это ещё что тако-»
Додумать он не успел, потому что изображение в только что сияющем океаном шаре вдруг сменилось, и Ларс с изумлением уставился на самого себя, мирно беседующего с Джеймсом в какой-то беседке. Вот «киношный» Ульрих поднялся со своего места, потом Джеймс сделал то же самое, и они оказались друг напротив друга, лицом к лицу.
«Да что происходит вообще?» — юноша чуть нахмурился.
Тем временем персонажи сна Хэтфилда, то есть, ненастоящий Ульрих и сам Джеймс стояли, обдуваемые ветерком с листочками под романтическую музыку, как в каких-то тупых индийских фильмах, и не говорили ни слова. Тут Джеймс открыл, наконец, рот, зачем-то встал перед Ларсом на одно колено, взял его маленькие ладошки в свои лапищи и, довольно-таки трогательно краснея и бледнея, начал:
— Ларс… Я, ну, мы, э-э-э, то есть… Я уже давно… Э-э-э, нет. Мы, мы уже давно… Давно. Ну, это. Встречаемся, — глаза Провидца стали размером как две плошки, а рот раскрылся от удивления, — и… Ух! Я хотел сказать я что…
«Я не могу на это смотреть. Я сейчас сдохну. От стыда. Испанского, мать его, стыда из-за этого мямли!» — Ларс шумно вздохнул и несмотря на всё продолжил смотреть дальше этот ужас.
Джеймс не сдался. Он в кои-то веки собрал волю и язык в кулак и нестройно выдал:
— Ты выйдешь за меня?
«Скажи нет, умоляю, я же не такой мазохист!» — он чуть ли не рвал на себе волосы от этой драмы, больше смахивающий на дешёвую романтическую комедию или мыльную оперу.
Вдруг Ларс почувствовал, что сфера заметно нагрелась. Она становилась горячее и горячее с каждой минутой. Ульрих вскрикнул от боли как при ожоге и выпустил сферу из рук. Та
перелетела на желобок, соскользнула с тонкого края воронки, и под отчаянный крик Ларса упала прямиком в портал. Сон Джеймса Хэтфилда, а это была именно его сфера, в одно мгновение оказался летящим в адово пекло.
— Что же я наделал…
***
На следующий день…
…Поступил парень, лет шестнадцати, явных внешних и внутренних травм или повреждений обнаружено не было. Состояние коматозное. Подключён к аппарату ИВЛ. В больницу позвонил брат, когда обнаружил, что парень не дышит и не отзывается.
— Он не будет помнить что-либо, когда или же, если, очнётся. Это как обморок — человек теряет сознание, просыпается и ему кажется, будто пролетели секунды, не больше, но на самом деле могут пройти дни, недели, месяцы, годы! Беспробудного коматозного сна. — врач поджал губы. — Даже если вы, не дай бог, будете настаивать на том, чтобы вывести его из комы медицинским путём, мы
не будем этого делать. Это слишком опасно. Мы не ставим опытов над людьми, нам проблемы не нужны. Лучше всего сейчас не беспокоить его организм — так он хотя бы… Отдохнёт.
