За стеклом...

Знаете, что такое адреналин? Я знаю. Это шок. Полная прострация. Это, как будто ты исчезаешь из мира, растворяясь. *** Поборов испуг, я схватил пальто, обернул Сиэля в него, подхватил его на руки и нашу небольшую сумку. Пути отступления? У меня его не было. Сиэль послушно замер в моих руках. Я открыл окно и выглянул наружу. Кажется с нашей машиной все в порядке. Полицейские машины стояли неподалеку, служителей законов внутри не было. Ободряюще. Я поставил Сиэля на холодную решетку пожарного выхода, а сам начал быстро слезать. Послышался хлопок двери. Значит у нас неприятности. Сиэль испуганно взглянул со второго этажа на меня. -Прыгай! Тело мальчика такое легкое, он в моем пальто контрастировал, как заснеженная ветка рябины на фоне черного неба, упав в мои руки. Мы рванули с места. Быстро открыв машину, пихнув Сиэля на заднее сидение, я со скоростью пули завел машину, и мы стартовали. Мы мчались по трассе. Я не видел машин полицейских сзади, но отчетливо слышал их сирены. Идея мелькнула сразу. Развернувшись, я поехал в плотный лес как можно дальше, предварительно погасив фары. Где-то в нескольких сотен километров, я заглушил двигатель и прислушался. За бешеным стуком своего сердца в висках, я почти не слышал сирен. Они были очень далеко. Отсюда даже не было видно редких фонарей на трассе. *** Сердце перестало так бешено стучать. Во рту пересохло от волнения. Полицейские не заметили нас. И, слава Богу! Я уже был доволен судьбой. Я упал лицом на руль, чтобы восстановить дыхание. Иногда это все выматывает эмоционально настолько, что даже руки не поднять. Однако завтра с утра нам прийдётся идти пешком. Раз они запомнили мою машину. Какой я идиот! Машина! Вот как они узнали, где мы! От собственной глупости болит голова. Уже не понимаю, что вокруг. Мозг отказывается воспринимать действительность. Теплое тельце прижимается к моей спине. Тонкие белоснежные ручки с хрупкими пальчиками обхватывают мою шею, прижимаясь еще теснее, хотя куда уж теснее? Я даже на время забыл об его существовании. Будто я один совершил преступление: убил человека, украл что-нибудь и один в бегах, а мальчик просто мой заложник. От этого осознания в груди больно защемило. Я всегда знал, что в таких ситуациях нельзя отвлекаться на чувства, но как я могу быть таким эгоистом, когда мой мальчик так трепетно прижимается к моей спине, согревая божественной наготой. Я чувствую его возбуждение. Хочу сдержаться. Сейчас нельзя, совсем нельзя. Нет, Сиэль! Нет! Он тихо стонет и дрожит от собственного неудовлетворения, приводя мое сознание в полную прострацию. Это последняя капля моего терпения. Я уже смутно помню, как перебрался на заднее сидение, как страстно целовал и ласкал его тонкое тело, как вбивался в тело мальчика: агрессивно и несдержанно, как затыкал его рот поцелуем, чтобы он так громко не кричал. А потом вспышка и ощущение полного единения. *** -Апчхи! Я улыбнулся и обернулся назад. Громкий чих Сиэля вывел меня из раздумий. Маленький, с красными щечками и носиком, кутающийся в мое пальто, мешковатые штаны и, натягивая полосатую шапочку практически до носа. Уже около получаса как мы идем по лесу все дальше и дальше. Вдали пожар. На огонь, наверное, уже слетелись зеваки, пожарные и полицейские. Возможно, они подумают, что мы сгорели в машине и отстанут. Я молюсь за это. -Ты в порядке? -Да, просто холодно… Он улыбается и подбегает ближе, хватая меня за руку, и мы идем дальше. Вся злость, нервозность и неудовлетворение ушли в небытие. Сердце билось, перегоняя кровь через мозг, наполненный только им. Солнце, кажется, светило и грело больше, погода уже не казалась такой хмурой. Я влюблен. Его тонкие пальчики крепко сжимали мою ладонь, вгоняя в меня сладкий яд моей души. Я хочу, чтобы наши чувства были взаимны. Хочу услышать его признание… На одной из придорожных заправок мы решили закупиться. Все-таки стоило решить, куда ехать и где остаться. Сиэль сказал, что хочет к морю, и я везу его туда, совершенно не зная, на что мы будем жить и как. Я чувствую себя эгоистом. Я не думаю о его будущем. Может быть, я ему разонравлюсь, и он уйдет. Захочет завести семью, детей и забудет обо мне, а я не смогу забыть. Думать об этом противно и горько, но возможно реальность окажется именно такой. Я не хочу, чтобы он ушел. Никогда. -Себастьян, можно я возьму кофе? -Конечно, почему бы и нет? Нет. Без него жизнь вряд ли будет такой же живой и дополненной. Набираю продукты в железную корзинку. Сиэль где-то за стеллажами, выбирает банку кофе. Вздыхаю, на секунду прикрывая глаза. Внезапный грохот железа и глухой звук. Уже не чувствую как ноги несут меня к стеллажу, за которым скрылся Сиэль. Рассыпаный коричневый порошок. Я слышу сдавленный писк. Находясь в дверях, я вижу, как старая потрепанная машина со свистом слетает с места, а на заднем сидении застывшее от страха лицо моего мальчика.