И нет ни печали, ни зла

— Мне кажется, у меня почти получилось, — говорит Люмин, пытаясь запястьем вытереть муку с щеки, но только больше размазывает её по лицу. Вся кухня в дыму, немного пахнущем гарью. Окно открыто достаточно широко, но это не слишком помогает, только наполняет комнату запахом снега. Люмин в этом туманно-дымном мареве выглядит загадочно. И немного воинственно. Потому что любой человек, так резво размахивающий раскалённой чугунной сковородкой, выглядит воинственно. — Ну-у-у, — тянет Аякс, — это было близко. Ближе, чем первые десять попыток. — Ближе, чем в тот раз, когда ты попала в Паймон! — говорит мелкая, опасливо выглядывая из-за тарелки, которой накрылась как щитом. — Тш, — шикает на неё Люмин, — я просто хотела сразу завернуть тебя в блин. Блин с начинкой из говорящей консервы. — Хватит называть Паймон едой, эта шутка устарела ещё в Ли Юэ! Они начинают препираться уже раз в третий. Аякс понял, что это их привычный способ общения, если речь заходит о еде. Особенно о её приготовлении. Честно говоря, когда он подписался на то, чтобы учить Люмин готовить блины, он думал, что процесс пойдёт легче. Люмин хорошо готовит на самом деле. Из каждого региона она привозит новые блюда, некоторые из которых Аякс в глаза не видел. Некоторые, может, предпочёл бы и не. Потому что, видят Архонты, эти синие грибы из Сумеру выглядят подозрительно. И да, это говорит тот, кто может запихнуть в борщ осьминога, не закатывай глаза, Люмин. В общем, Люмин хорошо готовит (иногда довольно подозрительные вещи, но…). Правда вот, на то, чтобы освоить новое блюдо, ей нужно много попыток и практики. Здесь она берёт скорее не талантом, а упорством. Люмин в принципе всё берёт упорством: сложные рецепты, мировые столицы, расположение Архонтов, сердце одного там Предвестника. Невозможно противостоять неотвратимому движению Люмин к цели. Её натиску в конце концов сдались легендарная сёгун Райден, Ужас Бури, сам Аякс в конце концов. Но не блины. Блины определённо не хотят сдавать позиции. Или, по крайней мере, делают это очень медленно. Первые пару штук вышли просто невнятной подгорелой массой. Дальше пошло чуть легче. Блинное тесто хотя бы начало растекаться по сковородке. Не самым ровным слоем, но это был прогресс. А вот на следующем этапе они застряли довольно плотно, потому что дальше блин нужно было перевернуть и обжарить с другой стороны. Люмин видела, как Аякс переворачивает блин, легко подбросив в воздух и поймав. Она намеревалась повторить это. Но пока терпела неудачу за неудачей. Блины летели по самым неожиданным траекториям и приземлились в самых неожиданных местах. Например, на голову самой Люмин (она увернулась), на голову Паймон (а вот у неё не вышло), на Кагэромару (пёс-самурай схватил недопечённый блин в полёте и съел), на самого Аякса (он был готов к этому и поймал блин своей сковородкой, чем крайне впечатлил Люмин, а потому гордился). Сейчас же блин зацепил своим краем край сковородки, немного повисел на нём, но потом, осознав всю тщетность бытия, плюхнулся вниз. Где был пойман Кагэромару и мгновенно съеден. — Он оставит Паймон без блинов! — она затопала ножкой по воздуху. — Может, тебе стоит так же ловить их в полёте? — предложила Люмин, невозмутимо заливая новую порцию блинного теста на сковородку. — Они же недопечёные! — Дать тебе сковородку? — предложил Аякс. — Паймон даже не удержит её! — В таком случае тебе стоит подкачать руки. Слабые не выживают, — пожал плечом Аякс. — Слабых заворачивают в блины! — Люмин взмахнула сковородкой с пугающей лёгкостью. К несчастью, она снова не рассчитала силу. Блин взмыл в воздух и врезался в потолок. Люмин подняла голову и посмотрела на него с некоторой тоской. — Если бы ты подбросила чуть слабее, он упал бы точно на сковородку, — попытался подбодрить её Аякс. — Все в Снежной обладают этим тайным искусством? — со вздохом спросила Люмин. — Некоторые, — уклончиво ответил Аякс. Он действительно не мог поручиться за всю страну, но конкретно в деревне, где он вырос, все были чуть-чуть помешаны на праздновании Масленицы. И, возможно, на желании покрасоваться. Потому что что может быть более эффектным, чем демонстрация того, как ты можешь подбросить и поймать блин двадцатью разными способами? — В твоей семье все умеют так? — продолжала спрашивать Люмин. — Мать и отец умеют, а мелкие, как Паймон, скорее уронят на себя сковородку. — Твои родители умеют, — проговорила Люмин, обхватив лицо ладонями и ещё сильнее испачкавшись в муке. — Мне нужно больше практики до того, как я окажусь в Снежной, — забормотала она, — или, возможно, мне стоит попросить Нахиду рассчитать формулу для идеальной траектории и приложения силы. Или попросить Альбедо создать идеальный состав теста, который не позволит блинам взлетать так высоко, или… Аякс подошёл ближе и, накрыв её ладони, всё ещё прижатые к лицу, своими, заглянул Люмин в глаза. — Мне кажется, или ты боишься, что мои родители будут оценивать тебя по умению переворачивать блины? Иначе почему ей было необходимо научиться этому именно до приезда в Снежную? — Что? — нервно усмехнулась Люмин. — Конечно, нет. Что за глупость? Я думаю, они будут оценивать меня по миллиону разных критериев. Не хочу провалиться хотя бы по этому. Потому что, очевидно, провалюсь по многим остальным. Этот навык я хотя бы могу отработать. Хотя, может, стоит скрыть мой приезд в Снежную? Не знаю, когда я попаду туда, но не уверена, что буду готова. — Твоё присутствие в какой-то стране буквально невозможно скрыть, ты ставишь всё происходящее там с ног на голову. — Предпочитаю думать, что всё-таки ставлю всё с головы обратно на ноги. И вообще, не Предвестнику меня упрекать! — Я и не упрекал, — Аякс наклонился и поцеловал её в перепачканный мукой нос, — просто констатирую факт. — Тогда мне действительно нужно больше практики. — Ты боишься моих родителей больше, чем Царицы. — Мнение Царицы обо мне не имеет для меня никакого значения, — сказала Люмин со смелостью человека, который никогда не был в Снежной. — а вот твоих родителей я бы не хотела разочаровать. — Да ладно тебе, даже у меня не получилось их разочаровать, а я буквально бросил семью, убежав служить Царице. Люмин качнула головой. — Ты очень хороший сын, Аякс. И я должна соответствовать. Кажется, из-за твоих писем они уже и так представили нереалистично идеальный образ меня. Они с Люмин вечно соревновались, упражняясь в боевом искусстве и упорно не уступали друг другу. Так что было странно осознавать, что в чём-то он задаёт Люмин такую планку, которую она считала почти недостижимой. Пусть даже это и приготовление блинов. Хотя, конечно, Люмин говорила не только об этом. Кажется, у неё в принципе было маловато опыта семейных отношений. Возможно, она не до конца понимала, как работают семьи. — Поверь, если у тебя не будет выходить с блинами, ты просто приготовишь те странные синие грибы из Сумеру. Тевкр будет пищать от восторга. Или ты покажешь, как круто ловишь рыбу. Или починишь что-то в доме. Расскажешь о дружбе с парочкой Архонтов. Что угодно. Они будут в восторге. Было непривычно и забавно видеть, как Люмин теряется, опасаясь тех вещей, которые казались Аяксу самыми естественными на свете. Если Люмин нравится ему, то понравится и его родным. Нервничал бы он сам так же, если бы нужно было познакомиться с семьёй Люмин? По крайней мере, Аякс надеялся встретиться с Итером (возможно, затем, чтобы врезать ему за то, что он бросил Люмин и заставил её плакать, но самой Люмин лучше об этом не знать). — Ты умеешь нравиться людям, Люмин. — Но я ничего для этого не делаю. — Именно, — Аякс погладил её по волосам, — а я обычно из кожи вон лезу. Так что это мне бы стоило переживать и учиться. Прилипший к потолку блин отлип. И упал действительно прямо на сковородку. Что ж, в определённо плане, это было достаточно близко к успеху. Но Люмин всё равно лишь вздохнула. Впрочем, она уже не выглядела такой удручённой. Этот же блин довольно успешно дожарился. Можно было отдать его Кагэромару, но, пока Люмин и Аякс говорили, они с Паймон смылись из кухни, прихватив тарелку с теми блинами, которые успел испечь Аякс. Идеальное преступление. Сейчас же они явно занимались уничтожением улик, а вот Аякс и Люмин оставались без ужина. — Ладно, — сказала Люмин, выливая на сковородку последнюю порцию теста. — Допустим, у меня есть идея. Она сказала это настолько решительно, что у Аякса тоже промелькнула мысль на всякий случай накрыться тарелкой, как Паймон. Вычищать тесто из волос не хотелось. Люмин подождала, пока блинчик поджарится с одной стороны, а после энергично взмахнула сковородкой. По силе замаха было очевидно — этот блин повторит судьбу предыдущего, а на потолке появится новое пятно. Но буквально за мгновение до того, как это должно было произойти, поток воздуха подхватил блин и впечатал его обратно в сковородку. — Вышло! — Люмин буквально светилась от счастья. В самом прямом смысле слова в моменты особого ликования от её кожи исходил мягкий золотой свет. Это было прекрасно. А к двадцати способам переворачивать блины прибавился двадцать первый. Люмин всегда шла своим путём. Блин идеальной круглости, золотистости и аэродинамики приземлился на до этого пустовавшую тарелку Люмин. — Чудно, — улыбнулся Аякс, — потому что это весь наш ужин. — Что? А как же?.. — Люмин перевела удивлённый взгляд на тарелку Аякса, украшенную ровной стопкой блинов. Точнее, на то место, где она стояла. Теперь же там не было ни блинов, ни даже самой тарелки. — Паймон! А ну вернись, а то я правда заверну тебя в блин! Ведь теперь Люмин овладела этим тайным искусством.