Гарри Поттер и Братство Ассасинов

      Лондон являлся большим и оживленным городом. Он не был сделан по какой-то одной схеме, а скорее напоминал настоящую паутину или лабиринт, где есть свои тупики и выходы. И такой город очень привлекал ассасинов, ведь в нём всегда можно скрыться или затеряться в толпе, которая тут есть на круглосуточной основе. Ведь даже ночью город не вымирает, наоборот, он будто становится более оживленным и весёлым. Но даже имея такую превосходную атмосферу, убийцы всегда находят в нём своих жертв. Жертв, что гуляют в одиночку или в компании. А смерть никогда не отступает от такой громадины. Такая простая истина навсегда закрепилась в Лондоне.       Но самой главной особенностью Лондона являются его выходы в магическую часть страны. Часть, что всегда скрыта от глаз не-магов, часть, что всегда существовала, часть, о которой знают все, но не догадываются что она настоящая. И в такой части находится знаменитая, среди магов конечно же, Косая Аллея. Магическая улица с магазинами, предназначенными по большей части для школы, так как тут самый большой в стране выбор для учеников: начиная от учебников и заканчивая перьями и чернильницами.       Альтаир шёл впереди их импровизированного строя. На этот день все мастера взяли по выходному, да и просто отпустили всех учеников отдыхать, маяться дурью, ведь те наконец получили свой маленький выходной. И многие ассасины-телохранители отправились по барам или к семье. Нет, выходные не являлись чем-то странным и спонтанным: мастера давали отгулы и выходные своим подчинённым, но давали их по большей части для того чтобы соблюдать правила компании, которую они и организовали. Компания по найму охранников и телохранителей. Хотя в один момент их компанию подозревали в убийстве некоторых клиентов. Однако, после того как директор Сторм, подставное лицо четверняшек, побывал в изоляторе, а убийства так и продолжились, в придачу в кабинете не было найдено доказательств, также как и в здании в целом, от их компании отстали.       Но возвращаясь к сегодняшнему дню, братья, вместе с родителями, пошли закупаться школьными принадлежностями. На многих они конечно сэкономили, например на ручках и тетрадях, а не на пергаментах, хотя и их тоже купили, да на форме, хотя за мантиями всё же пошли. И вот, входя в ателье мадам Малкин, Эцио впервые почувствовал, как ему опротивела новая мода, Коннор не отреагировал никак, совсем никак, ему вообще пофиг на всякую одежду кроме той в которую он всегда одевается, Дезмонд просто притворился что ему всё нравится и он без ума от всего. Хотя всё же да, его внимание кое-что привлекло. Но мы сейчас не об этом говорим.       — Отец, а нам обязательно покупать мантии? Может мы и в своей одежде походим? — немного отстраненно спросил Альтаир, показывая на одеяния в которые были сейчас одеты он и его братья. Ну, что сказать, даже после смерти ассасины не привыкли менять свой стиль, так что и братья были одеты в свои фирменные одежды. Отличающиеся, разве что, некоторыми деталями и немного цветом. И если Альтаир носил белые одежды с красным поясом, то Эцио носил свои же одежды, с отличием в том, что на нём нет плаща, а Дезмонд так вообще взял стиль с Коннора, который так и носил бело-голубые одеяния. Но в этой странной компании надо было отметить и отца семейства, который был одет в такие же одежды, бело-голубые, только с тем отличием, что мужчина носил с собой пару пистолетов. Да, Эдвард Кэнуэй был аврором. Не таким известным, как Грозный глаз Грюм, но тоже вполне сыскавшим свою славу, как безжалостный или не имеющий терпения и сердца. Ведь только такой человек смог бы дожить до своих лет, не потеряв ни одной конечности, защитить любимую и вырастить четырёх детей.       В ателье братьев встретили ещё два мальчика, и если одного, зализанного блондина, который строил из себя невесть что, они знали, то вот второго, который выглядел чуть младше своих лет, с растрепанными волосами и в задрипанной одежде — нет. Да и поняли братья, что с черноволосым обращались не шибко хорошо. Это было видно по еле сошедшим с рук и ног, что были не скрыты одеждой, синякам; по склеенными скотчем очками; по огромной одежде, что явно была дорогая, но точно с чужого плеча. Такого ребенка встретишь на улице и забудешь. Не привлекает он внимания, слишком сильно сливается с толпой. Инстинктивно, не понимая что делает, но этим то он и привлекает внимание.       Братья прошли до лавочки, на которой и стояли другие посетители, и стали ожидать своей очереди. Первым из компании заговорил Драко. Тот самый прилизанный мальчик, что слишком сильно походил на своего отца, который был слишком манерным, и, в отличие от ребёнка, эта манерность выглядела гармонично с его видом. Но мальчишка с такими повадками смотрелся глупо, неуместно.       — Тоже в Хогвартс? — протянул он, кидая быстрый взгляд на четверняшек. — Как думаете, на какой факультет попадете? — говорил мальчик растягивая слова, слишком лениво, но всё равно выглядело это так, будто бы подражание. Коннор решил не отвечать знакомому, слишком уж сильно он его раздражал. — Я вот хочу поступить на Слизерин. Там учились мои родители! — и Драко понесло. Он начал хвастаться семьёй.       — Драко, заткнись. Дай постоять в тишине. — прошипел Эцио, которого удерживали от необдуманных действий здравый смысл, который предстал нам в лице старшего брата Эцио – Альтаира, что удерживал бывшего Аудиторе рукой за плечо. Нет, Альтаир не причинял боли, но всё же это прикосновение говорило о том, что брат выходит за рамки приличия и начинает выделяться.       — О! Как-то ты поздно проснулся Дезмонд! — проговорил Драко. Что ни говори, а вот с Дезмондом Малфой не смог найти общего языка. Их постоянно разнимали, то у них была словесная перепалка, то дело доходило чуть ли не до драки. А всё потому что Драко начинал задирать младшего, задирать его, Деза, и его брата, Эцио, которые хоть и были немного странными, как по мнению многих магов, но все же держались в рамках приличия.       — Я Эцио. — поправил его ассасин. Но помогло это не на долгое время. И продолжался бы спор, покуда не пришла бы мадам Малкин, и не вручила детям их покупки, но закончился он так же быстро как и начался. В окне ателье появился огромный человек, точно он был тем самым известным великаном из детских сказкое. И мальчик, что стоял рядом с Коннором, вдруг улыбнулся столь радостно, как это только возможно. — Кажется это за тобой. Но… Кто это? — последняя фраза явно была адресована Альтаиру, который уж точно знал всех их будущих учителей и их досье. Но ответил маэстро тот самый неизвестный мальчик.       — Это Хагрид! Он мой друг! — последнее слово прозвучало столь гордо, будто мальчик не стесняется выставлять напоказ то, что уже заимел одного нового друга, или же самого первого в своей жизни.       — Хагрид… Хагрид… — тихо поговорил Коннор, который явно находился сейчас в этом мире, а не как Альтаир где-то в схемах и будущих планах. — Вспомнил! Он ведь лесничий и хранитель ключей Хогвартса! — вдруг воскликнул метис.       — А откуда ты знаешь? — поразился тот самый неизвестный мальчик.       — А нам отец наш рассказывал! А вот и он кстати, — ответил Дезмонд и взглядом показал на мужчину, что так же появился в окне. В этот момент для братьев принесли заказ, и махнув рукой, Дезмонд произнес последнюю фразу, которой поставил все точки над "i", завершая разговор: — Ну, встретимся в поезде!