Первая эпоха. Так они и жили...

Зала совета во дворце Финве. Большая, двусветная, на полу – мозаичные узоры. На уровне второго этажа зал опоясывает галерея. Вдоль стен колонны. Каждую дверь обрамляет барельеф Двух Древ, сплетающихся ветвями. Зала заставлена удобными стульями для членов совета. Впереди – небольшое возвышение для короля и его помощников. На возвышении стоит простой лазуритовый трон и четыре изящных палисандровых кресла. К возвышению ведут три ступеньки, покрытых темной дорожкой. Рядом с королевским троном находится невысокий стол. На столе стоит маленький бронзовый гонг и лежит молоточек. Сейчас зал пуст. Лишь за колонной стоят двое младших финвионов. По всему видно, что разговор у них тяжелый, мрачный. Арафинве скрестил руки на груди, привалился плечом к колонне. Нахмурясь, слушает старшего. Нолофинве разгорячен и зол. Он ходит взад-вперед, жестикулирует, нервно дергает спадающие волосы. - Феанаро кругом неправ! Кругом! Эти его бредовые идеи насчет возвращения в Средиземье! Дикость, темнота, опасности на каждом шагу. Что там делать просвещенному эльфу? Погибать либо в зубах волколака, либо от орочьей дубины. Мы ушли оттуда. Зачем же возвращаться? - Но ты сам однажды согласился со словами Феанаро, братишка, – скупо роняет Арафинве. Нолофинвэ взвивается, точно ужаленный. - Я говорил, что рад был бы увидеть место рождения наших предков! Ничего более! Я не собирался покидать Благословенные земли навсегда! - Страшное слово – навсегда... – замечает Арафинве и прислоняется к колонне другим плечом. Поднимает голову, следит за лучом Лаурэлина, косо падающим из верхнего окна. С молчаливой досадой кусает губы. Нолофинве в своем гневе ничего не замечает. Он продолжает обвинять брата. - Феанаро ненавидит нашу мать, как будто она виновна в смерти Мириэли! Его старший сын именует себя третьим Финве, словно мы не рождались на свет! - Ну, Нельо-то в своем имени точно не виноват, – парирует младший с извиняющейся улыбкой. Но Нолофинве не готов поддержать шутливый тон. - Знаю. Майтимо – хороший парень, но он сын своего отца и никогда не откажется от унижающего нас имени. - Лично я никакого унижения себе не вижу. И не желаю слушать, как ты льешь грязь на ни в чем не повинного племянника. - Я не лью грязь ни на кого. И к Нельо отношусь не хуже тебя. Просто я способен видеть вещи непредвзято. Почему Феанаро так обращается с нами? Почему он так ведет себя?! И, главное, почему отец ему все это позволяет?! - Не уверен, что твой взгляд отличается непредвзятостью, – хмыкает Арафинве. Теперь руки его сцеплены в замок за спиной. Лицо холодно и отстраненно. Нолофинве упрямо нагнул голову, сильно покраснел. Глаза сверкают. В этот момент становится видно, что они с Феанаро действительно братья, пусть и всего лишь единокровные. Второй финвион картинно вздымает руки вверх и бессильно бросает вниз. - Ну почему, почему, о великие валар, отец всего этого не видит! - Чего – этого? – по-прежнему холодно интересуется Арафинве. Но средний брат его не слышит. Он увлечен своими бедами, настоящими и вымышленными. - Я пытался говорить с отцом. Бесполезно. Он лишь приказал мне замолчать и ушел. Но теперь я заставлю Финве выслушать меня! Я буду говорить не как почтительный сын с отцом, а как член совета со своим королем! - Что ты задумал? – в голосе Арафинве через холодное спокойствие пробивается тревога. - Я подниму этот вопрос на заседании! Прямо сегодня же! Остальные члены совета меня поддержат! Но Арафинве не разделяет братнего энтузиазма. Он грустно качает головой. - Не надо. Боюсь, из этой эскапады не выйдет ничего путного. - Посмотрим! – Нолофинве полон решимости. Зала совета тем временем заполнилась эльфами и эльфийками. Король Финве занял свое место на небольшом возвышении. Рядом с ним несколько его помощников из числа наиболее мудрых и уважаемых нолдор. Король выглядит усталым, задумчивым, озабоченным. Слушает одного из помощников, а сам с тревожным видом скользит глазами по зале. Нолфинве замолчал. Весь вид его выражает беспокойство. Руки непроизвольно тянут и мнут носовой платочек. Арафинве успокаивающе гладит брата по плечу. Затем, кивнув, отлепляется от колонны, осторожно проходит по зале, садится в одном из первых рядов. С кем-то здоровается, кому-то улыбается. Что-то спрашивает вполголоса. Нолофинве остается стоять у колонны. Кажется, ему удалось взять себя в руки. Теперь он холоден, сосредоточен, немного бледен. Заседание началось. Финве бьет молоточком в небольшой бронзовый гонг, стоящий у него под правой рукой и ждет, пока шум успокоится. Затем поднимается и начинает говорить: «Айя!» - пережидает ответные приветствия и продолжает. - «Мы собрались в этой зале, друзья, чтобы обсудить несколько неотложных проблем. Надеюсь, у нас не будет разногласий. Первым делом я хотел бы...» Перебивая отца, на возвышение одним прыжком взлетает Нолофинве. Громкий, взволнованный голос сына заглушает спокойные слова отца. - Первым и самым важным делом необходимо обсудить и осудить поведение твоего старшего сына, король Финве! Именно речи, действия принца Феанаро лишают нолдор покоя и согласия, а ты не желаешь этого признавать! Феанаро ведет себя, будто он уже король, а ты низложен! Он распоряжается эльфами и велит им покинуть Аман! Но разве не ты привел нас сюда? Разве не тебя слушал наш народ, когда через тревоги и опасности ты вел его к свету из тьмы? К счастью, твой средний сын и его брат не желают идти разрушительным путем Феанаро. Они готовы чтить Финве и как единственного законного короля, и как обожаемого отца. Гордый твоей любовью и признанием, я с трепетом готов принять из отцовских рук... Двери с треском распахнулись от удара ногой, закачались и застонали. В зал вихрем ворвался тот, о ком только что говорил Нолофинве. Феанаро в полном боевом вооружении, только без щита. Вороненые латы смутно поблескивают. На полукруглом шлеме трепещет высокий алый гребень. В руке – длинный прямой меч. Глаза старшего финвиона горели, в уголках губ выступила пена. Ворвавшись, словно ураган, Феанаро приблизился к возвышению тихо и страшно, не говоря ни слова. Медленно взошел по ступенькам. Медленно обошел кругом брата, так же молча, меряя его глазами. Разговоры, укоры, возгласы удивления, согласия и несогласия в зале взорвались и утихли, будто отрезанные ножом. Только Нолофинве поворачивался, следуя за взглядом брата. - Вот значит как, братишка, - едва слышно выдохнул Феанаро. Но в зале стояла такая тишина, что эти слова услышали все, вплоть до последних рядов. - Вот как оно значит, повернулось... Не хотел я верить тому, что про тебя говорили, но теперь слышал собственными ушами. ДА!- голос старшего финвиона загремел, наполнил зал, захлестнул присутствующих, заставил громко и часто биться сердца, - Да, Нолофинве, я своими ушами слышал, как ты наговаривал на меня отцу! Как ты хотел занять мое место! Откуси свой язык и убирайся! Беги восвояси, и не смей мутить воду! Нолофинве пожал плечами, будто говоря «вы сами все видите», поклонился отцу и молча, быстрым шагом покинул зал совета. Однако не удержался. Остановился в дверях, негромко промолвил: «Теперь, отец, ты убедился в правоте моих слов»? Феанаро бросился за братом, рыча от злости и крепко сжимая меч. Догнал уже на площади. Множество эльфов застыли, широко раскрытыми глазами глядя, как глава Первого Дома настиг Нолофинве, впился в плечо, так что побелели пальцы, развернул к себе лицом и приставил к горлу брата лезвие меча. В глазах Феанаро стояли слезы, сам он тяжело дышал, будто долго бежал, но рука его была тверда, держала меч у самого горла, не задевая кожи. Нолофинве смертельно побледнел, зрачки его расширились. Но стоял эльф смирно, не дергаясь, лишь переводил глаза с лезвия меча на разъяренное лицо брата. Кажется, на площади замолкли даже горлинки, перестала шуметь листва, бить фонтаны. Из окон и дверей глядели растерянные члены совета. Финве сделал движение, будто хотел подойти к сыновьям, но замер на полушаге. Феанаро улыбнулся, вернее, оскалился, показав белоснежные острые зубы. Тонкие губы его казались бледными на фоне алого от гнева лица. Вслед ухмылке сын Мириэли процедил, не сводя глаз с застывшего лица своей жертвы: «Что же ты замолк, мой говорливый братец? Понял наконец, что эта штука будет поострей твоего язычка! Не забывай больше!» Нолофинве отпрянул, резко повернулся и молча ушел, сопровождаемый демоническим хохотом брата. Руки и ноги среднего финвиона слегка дрожали, словно у существа только что избегнувшего смертельной опасности. И все силы уходили на то, чтобы не дать кому-то заметить эту дрожь. Феанаро проводил брата глазами. Он был доволен. А уж как был доволен Мелькор, сидящий неподалеку под прикрытием кустов жасмина, и сказать нельзя. Хотя, внешне никак этого не показывал. Напротив, глаза валы почти наполнились слезами, губы подрагивали, пальцы бессознательно перебирали травинки...