Первая эпоха. Так они и жили...

Я эльфийских языков не знаю. Глядела в интернете на словари. Если что-то перепутала, пожалуйста, все претензии к составителю. А я тут ни при чем. Вечером феаноринги собрались в гостиной вокруг стола. На столе сидел рысенок, бил похожим на морковку хвостиком, прижимал ушки так, что кисточки дрожали. Бессовестные братья то трепали кошачьего ребенка за бочок, то гладили по спинке, то трогали лапку. Взбудораженный рысенок оглядывался и грозно шипел, вызывая взрывы хохота молодых эльфов. Особого внимания почему-то удостаивался Тьелкормо. От его ловких рук малыш шарахался, словно от огня. Впрочем это не помешало Охотнику перевернуть рысенка пузиком кверху, поглядеть и объявить собравшимся, что Макалаурэ обзавелся девочкой. Сие известие вызвало новый взрыв хохота. От которого рысенок (рысенка?!) села на хвостик и оскалилась, явно собираясь дорого продать свою молодую жизнь. Этот-то момент и выбрал Феанаро, чтобы поинтересоваться развлечением сыновей. Отец подошел, будучи не то чтобы злым, а каким-то мрачным. Молча раздвинул Турко и Курьо. Оказался у стола. Нахмурил тонкие брови, фыркнул. Рысенок в ответ фыркнул столь же свирепо. У некоторых эльфов подозрительно блеснули глаза. Феанаро грозно рыкнул. В ответ послышался тоненький, но столь же непримиримый рык. Вокруг дружно закашляли братья. Кано отвернулся. Близнецы присели на корточки, спрятавшись под стол. Темная троица низко склонила бедовые головы. Плечи шестерых братьев подозрительно тряслись. Один выдержанный Нельо спокойно глядел на отца. Но и он, плотно сжимал губы, опускал глаза и преувеличенно хмурился. - Какая прелесть! – зазвенел неподалеку очень знакомый светский голосок. – Приветствую тебя, любовь моя! Ты соскучился по своей крошечке? Феанаро затравленно оглянулся и трусливо втянул голову в плечи. К столу подходила Эльвдис Смиренная. По обычаю, разодетая и напомаженная, словно на праздник. Расшитое платье метет подолом пол и гремит, словно костяное, от нашитых пайеток и жемчужин. Волосы подняты наверх и убраны цветами, наподобие копны. Немножко чересчур яркий румянец, немножко слишком алые губы. И глаза блестят, словно фонарики. - Кто тебя пустил сюда? – Феанаро после долгих усилий удалось овладеть собой. Эльвдис воздела округлые руки. Широкие рукава упали до плеч. Многочисленные браслеты зазвенели. - Неужели ты, любовь моя, думаешь, что стражники станут задерживать невесту своего лорда? - эльфийка сделала еще один шаг, оказавшись меж Нельо и Кано. Ахнула, всплеснула руками, подняла рысенка, прижала к груди. – Какое волнительное создание! Какой чУдный малыш! Я не могу удержаться, чтобы не поцеловать это сокровище! Сокровище, напротив, совершенно не обрадовалось намерениям восторженной эльфийки. Будучи поднесенной к чужому лицу с оттопыренными для поцелуя губами, кошечка сильно царапнула лапой по аккуратному носику эльфийки и впилась ей в нижнюю губу, повиснув легоньким тельцем. Эльфы кругом окаменели. Эльвдис вскрикнула и замахала руками. Стоявший ближе всех Майтимо очнулся первым. Аккуратно взял котенка за шкирку и попытался осторожно отцепить пострадавшее место от иголочек-зубов. Рысенок не сопротивлялся, послушно отпустив сочную губу. Вместо этого малыш напрягся, напружинился всем пушистым тельцем и пустил прямо на обширную грудь Эльвдис здоровенную вонючку струю. Во мгновение ока шелковое платье бедняжки Смиренной оказалось залито сверху донизу. Впрочем, смиренной Эльвдис сейчас не осмелился бы назвать никто. Лицо эльфийки было перекошено, в глазах стояли злость и досада. - Поганая зверюга! – невнятно из-за прокушенной губы процедила неудачливая «невеста». – Нельяфинве! Немедленно выкини эту дрянь как можно дальше! Майтимо молча перевел взгляд на отца. Тот был совершенно спокоен, лучился улыбкой и выглядел вполне довольным. - Нельо, не вздумай. Рысенок остается тут. - Мало того, что эта гадина изуродовала меня, так она испортила мне лучшее тирионское платье с жемчужной вышивкой! Погляди, теперь его остается только выбросить! А как я вернусь домой в таком виде? – Эльвдис, кажется, немножко успокоилась и даже чему-то обрадовалась. – Теперь мне придется жить здесь, пока не привезут новое платье. Да, да! Я останусь в Формнеосе... Мы сможем всегда быть вместе, любовь моя! И ты наконец-то перестанешь стесняться своей новой страсти... – Неожиданно Эльвдис замолчала, насторожилась. Кинула опасливый взгляд за шипящего рысенка. - Но я не собираюсь обитать вместе с чудовищем. Так что, дорогой, тебе придется выбирать между мной и маленькой дрянью! На лице Феанаро отразилось понимание, облегчение, восторг. Глаза радостно вспыхнули. - Макалаурэ! - голос отца гремел, словно торжественный оркестр на центральной площади Тириона в день праздника Середины лета. – Я разрешаю тебе оставить рысенка! Он будет жить здесь, а спать... В МОЕЙ КОМНАТЕ! НА МОЕЙ КРОВАТИ!!! Ну, это уж слишком! – вспыхнула от негодования Эльвдис Смиренная. – Променять меня на какую-то дрянную зверюгу! Знай же, что с этого момента между нами все кончено! Эльвдис выплыла из комнаты, гордо неся растрепанную голову и что-то бормоча сквозь зубы. Различалось только: «Бедная Нерданель... как я ее понимаю...» Все восемь эльфов Первого Дома замерли, не веря собственному счастью. В звенящей тишине довольно буркнул грубый Морифинве: - По-моему, вполне адекватный выбор. Вместо здоровенной облезлой кошки у нас дома будет маленький пушистый рысенок! - однако приподнял кошачью мордочку указательным пальцем, сморщился и отвернулся. – Но, честно говоря, пусть этот уродец держится подальше от меня. Не хочу набраться блох. Это были роковые слова. После них рысенок извернулся, сильно тяпнул Темного за палец и долго вынашивал план мести. Но об этом никто из братьев не подозревал. На состоявшемся немедленно всеобщем совете при решающем голосе Кано отважную девочку решили назвать Айлин*, так как была она найдена в озере у водопада. Какое-то, впрочем очень недолгое время, котенок пролежал на подоконнике в теплом гнездышке, сделанном Кано. Спал, пил молоко и набирался сил. Потом в одну прекрасную ночь повзрослевшая Айлин выбралась из гнездышка. Бесшумно спрыгнула на пол. Ткнула носиком незапертую дверь спальни Макалаурэ, выбралась наружу. Поблуждала по коридорам. Обнаружила дверь, ведущую в комнату, за которой спал зловредный Морьо. Хорошенько покогтила стоящие за дверью сапоги и напустила внутрь солидную лужу. После этого Айлин вернулась в спальню хозяина, забралась обратно в гнездышко и заснула с чистой совестью. Утром Кано был разбужен гневным ревом. Разъяренный брат изо всех сил дубасил кулаками в дверь Певца. Пока сонный Кано прозевался, пока дополз до дверей и открыл, гнев Морьо достиг критической отметки. Так что Темный ворвался в спальню брата, вихрем пролетел до окна, сгреб мирно дрыхнущую Айлин и принялся яростно тыкать носом в содеянное. Котенок жалобно пищал и уворачивался. Морьо рычал и приговаривал: - Нюхай! Гляди! Нравится! Мне может не понравилось, когда я это увидел! Наконец Кано пришел в себя и бросился на брата с криком. - Оставь малышку в покое! Она тебе ничего не сделала! - Ничего?! – рычал Морьо и тряс в воздухе испорченными сапогами. – А это что такое?! - Сапоги, – ответил Макалаурэ с удивлением глядя на брата. – Как я понимаю, это твои сапоги. - Это БЫЛО моими сапогами! – орал Морьо, размахивая руками. – А теперь я даже не знаю, как это назвать! - Да в чем дело-то? – Кано старался говорить спокойно и рассудительно, как Старший, но получалось плохо. - Ты посмотри, во что этот облезлый коврик превратил мои сапоги! – Морьо взмахнул руками еще раз и сунул брату под нос обувку с разодранными в ленточки голенищами. - Ну что же, - грустно вздохнул хозяин Айлин. – Значит и тебе пришлось разделить участь Турко. - Видимо испорченные сапоги – бич нашего рода! – обреченно вздохнули от дверей. Морифинвэ чуть язык не проглотил от такой наглости. А радостный Тьелкормо жалостно качал головой, взвешивая в ладонях злосчастную обувь. Естественно, на шум сбежались все братья. Амбаруссар восторженно аплодировали. Карнистиро хотелось бы думать, что хлопки предназначались ему, а не пакостному животному. Нельо в своей излюбленной традиции развернул близнецов в сторону их комнаты, придав ускорение хлопком по попам. Забрал испорченные сапоги у Тьелкормо, вручив их хозяину. Взамен сапог отобрал у Морьо перепуганного котенка. Вручил котенка Макалаурэ. Обнял Турко и Морьо за плечи, вывел из чужой спальни, так и не сказав ни единого слова. В коридоре бодрый, веселый Атаринке поинтересовался: «Ну, и в честь чего поднялась такая суета?» Ответа не получил и отправился во двор умываться, потому что ложиться уже не имело смысла. Макалаурэ долго объяснял своей питомице, что так нельзя себя вести. Неизвестно, понял ли Певца рысенок, но откровенных пакостей больше не учинял. К несчастью, с тех пор между Морьо и Айлин началась скрытая, но тем более ожесточенная война. Связки льна, например, подготовленные к сушке могли внезапно развязаться и разметаться без единого порыва ветра. В закрытой на все замки гардеробной начал то и дело срываться с гвоздя парадный плащ Карнистиро. И перевязь Морьо мыши грызли чаще всего. Темный в долгу не оставался, Айлин по толстой полосатой попочке то и дело перепадало хворостиной, или сильной эльфийской рукой. Не так больно, как обидно. Впрочем, имя Айлин продержалось недолго. Девчонка-рысь оказалась такой непоседой, любопытной, проказливой, что слова «не делай этого», «перестань» слышала гораздо чаще собственного имени. И в конце концов за шалунишкой закрепилось прозвище Ава Карэ**, «не делай этого». Ава Карэ бродила, где вздумается и совала розовый носик пуговкой повсюду, кроме покоев и мастерской Феанаро. Как-то очень быстро умный зверек усвоил, что под ногами Пламенного Духа лучше не путаться и безобразий не устраивать. Странно, ведь Феанаро даже не пришлось ни разу повысить голос. С остальными обитателями Форменоса у Ава Карэ отношения сложились различные. С Амбаруссар у Ава Карэ эти самые отношения были сложными. В большинстве ситуаций происходила взаимная охота. Близнецы выслеживали рысенка по всему Форменосу. А тот, в свою очередь, залегши где-нибудь в кустах неподалеку от дома, терпеливо дожидался, когда потерявший бдительность близнец окажется в досягаемости. Тогда охотник превращался в жертву и с криком убегал, спасаясь от острых коготков. Впрочем, что творилось в этих трех головах, ведомо только Эру. Потому что периодически близнецы начинали рысенка тискать, мять и ласкать с такой силой, что искры и шерсть летели во все стороны. Но Ава Карэ лишь тоненько урчала и лезла под руки «мучителям». Убегала она только, если приближался Тьелпе, который почему-то гладил рысенка против шерсти. Что «эльфийского котенка» можно укусить, или поцарапать, рысьему котенку даже в голову не приходило: маленьких обижать нельзя. Однажды Финвэ проснулся еще до смешения света. Спалось неспокойно. Во сне самый мирный и доброжелательный из внуков, Финдарато, гневно швырял оземь свою корону и уходил с каким-то непонятным существом, не совсем эльфом по виду. Видение было бурным, тревожным, предвещающим боль и слезы. Финве вздохнул, потряс головой, освобождаясь от сонной одури. Протянул руку за кубком, собираясь попить воды и спать дальше. Пальцы попали во что-то странное, мокрое ,холодное, дурно пахнущее лежащее рядом на подушке. От неожиданности король вскрикнул и отшатнулся. Полежал немножко. Собрался с мыслями и зажег свечу. Рядом с лицом короля Финвэ валялась задушенной крупная полевая мышь. Финвэ удивился, отчасти испугался. Король не привык находить на своей подушке дохлых мышей. Немножко подумав, Финвэ решил, что рысенок балуется. Дав себе слово утром обо всем рассказать хозяину паршивки, Финве выбросил мышь за окно, поменял подушку и спокойно заснул. Днем случай как-то забылся. Но следующим утром прямо под королевским носом находилась отборная хорошо выпотрошенная лягушка. Этого Финвэ стерпеть не мог и пожаловался внуку на шалости его питомицы. Оказавшийся рядом Тьелкормо разъяснил деду поведение Ава Карэ. Дело было совсем не в гадких шутках. Наоборот. Финвэ раз и навсегда был сочтен за старейшего (не путать с хозяином). В знак уважения рысенок приносил добычу самому старшему, деду хозяина. Финвэ еще шарахался несколько раз, находя на своей подушке задушенных птичек, лягушек и мышей – рысиную «дань». Отучить упрямицу оказалось совершенно невозможным. В конце концов Финве просто начал запираться на ночь и закрывать окно. Хоть и душновато, но точно проснешься без «гостинца». Впрочем, «подарочки» продолжали обнаруживаться у двери и на подоконнике, что, в принципе, никому не мешало. Атаринкэ и Ава Карэ друг друга не видели в упор, даже расходясь на узкой тропинке. Впрочем, ходили непроверенные слухи, что однажды кто-то из близнецов наблюдал, как рысенок спал на коленках Искусника, а тот кошачьего ребенка гладил. Но, близнецы – известные выдумщики и верить им – себе дороже. Охотника Ава Карэ почему-то недолюбливала и мчалась от Тьелкормо со всех ног. Тот лишь посмеивался и бурчал: «Чует охотника!» Скорее всего, рысенок просто чувствовал дух Хуана, исходивший от эльфа. Самого Хуана отважный рысенок боялся до дрожи. Завидев вдалеке мохнатый серый силуэт, бежал со всех ног прятаться. А, если бегство было невозможно, садился на хвост, зажмуривал глаза и начинал истошно голосить. Майтимо Ава Карэ почему-то обожала. Увидав где-нибудь, мчалась со всех ног, путалась под ногами, мешая идти. Бодалась высоким лобиком, требуя ласки. Иногда начинала мяукать высоким противным голосом. Это означало, что кошачий ребенок хочет «на ручки». Майтимо брал рысенка, клал в карман. Или за пазуху. Когда малышка подросла, то стала располагаться на плечах своего любимца наподобие мехового воротника. Рысенок укладывался, закрывал глазки и задремывал. Так спать он мог долгое время. Нельо ходил, сидел, занимался делами, писал что-нибудь с «горжеткой» на плечах. Снимал лишь перед обедом и ужином. Потому что крепко спящий «мех» при запахе еды просыпался и норовил стянуть из чужой тарелки что-нибудь вкусненькое. А Макалаурэ для Ава Карэ был хозяином. Нет, не так. Хозяином. Или даже ХОЗЯИНОМ! Хозяйское слово было законом. Хозяйская похвала – высшим благом. А от хозяйской выволочки повисали ушки, повисал хвостик и несчастный рысенок забивался куда-нибудь подальше. Переживал. Зато, чего-нибудь испугавшись, Ава Карэ со всех лап неслась к хозяину, споро карабкалась по Кано, точно по дереву, выпустив коготки, и пряталась за пазухой, опасливо выглядывая одним глазком. Чувства самого хозяина при этом в расчет не принимались. Однажды Финдекано приехал в Форменос по поручению отца. Правитель Нолофинве попросил старшего сына съездить к королю и выяснить важный вопрос. Финьо был совершенно уверен, что дед на темы правления говорить откажется, но за возможность повидать друга ухватился с удовольствием. Выехал Финдекано еще до смешения света, приехал уже во второй половине дня. У стражника, открывшего ворота, была длинная царапина на левой руке, а левая мочка уха имела яркий зеленый цвет от травяного бальзама для заживления ран. Финьо подумал, что в этих краях, видимо приходится жить как первым эльфам на озере Куйвиэнен среди невзгод и опасностей. Шутки шутками, но места тут и в самом деле более дикие. Впрочем, веселое настроение у нолофинвиона продержалось недолго. Сменилась серьезным опасением, что дед вообще не пожелает видеть внука. Обдумывая, что предпринимать в таком случае, Финдекано шел через сад. На высокой яблоне сидели близнецы и дружно жевали последние осенние яблоки. Косой предвечерний свет, проходя через не успевшие опасть желто-зеленые листья, окрашивал голые пятки Амбаруссар зеленоватым оттенком. Финвэ и вправду отказался даже выслушать внука, заявив, что он низложен и корона больше его не заботит. Потом глянул на расстроенное лицо нолофинвиона. Смягчился, даже улыбнулся. Уже другим, не сухим и жестким, а вполне доброжелательным тоном объяснил, что он сейчас очень занят. Вот после обеда Финвэ с удовольствием пообщается с Финдекано, расскажет сам о здешней жизни и выслушает новости из Тириона. Но не как король и с принцем, а как дедушка со внуком. Финьо был рад и этому. По деду он соскучился. Обещав заглянуть к дедушке сразу после обеда, эльф побежал разыскивать Нельо. У самого крыльца спиной к ступенькам стоял Морифинвэ, совершая непонятные действия. Финдекано окликнул кузена. Морьо повернулся. Челюсть нолофинвиона медленно пошла вниз. На носу у Темного горела яркая зеленая полоса, усеянная мелкими алыми капельками крови. А предплечья двоюродного брата оказались разрисованы свежими зелеными пятнышками с сильным пряным запахом травяного бальзама для заживления ран и царапин. В левой руке у Морьо был смоченный бальзамом комочек хлопка, которым Морьо и раскрашивал руку. - Карнистиро! Что с тобой произошло? – от изумления и тревоги Финдекано даже забыл поздороваться. - Перестань***, сволочь эдакая! – почему-то рявкнул Морьо. – Поймаю, да так вздую, что клочки полетят! Налил на хлопок еще бальзаму и продолжил свое занятие. Обиженный ни за что, ни про что Финьо раздувать ссору не стал . Лишь спросил. - Не скажешь, где Рыжего найти? - Глянь на стройке, у погреба, – бросил Морьо, не отрываясь от своего дела. Действительно, неподалеку несколько эльфов занимались перестройкой погреба. Тут же на камне сидел Майтимо, положив на коленку листок и что-то быстро вычислял, зажав в пальцах небольшой уголек. Рядом стояли два серьезных, сосредоточенных и лохматых эльфа. У одного из-за уха торчало гусиное перо. Другой наклонился так, что почти касался растрепанной темной косой колена Рыжего. Эти два эльфа о чем-то яростно спорили. Наконец, Майтимо, видимо закончив, поднялся. Сунул спорщикам листок и обычным спокойным тоном сообщил: «По моим расчетам перекрытие должно выдержать». Оба эльфа так кинулись к листку, что чуть не столкнулись лбами. Теперь заспорили все трое. Майтимо был неизменно спокоен и тих, но остальные эльфы чуть в волосы друг дружке не вцеплялись. Финдекано даже представить себе не мог, что на перестройке погреба разыгрываются подобные страсти. «Все-таки Первый Дом – совершенно невероятные эльфы. Все до единого!» - подумал нолофинвион, подходя к спорщикам. Именно в этот момент Майтимо, видимо наскучив чужим криком, отвернулся. Увидал Финдекано и засмеялся от радости. Обернулся к товарищам: «Давайте решайте без меня. Я пойду». Увлеченные своим спором эльфы, кажется, даже не заметили ухода Нельо. Теперь они в голос кричали друг на друга, по очереди потрясая листком с расчетами Майтимо. Финдекано успел удивиться, с чего это в теплый, хоть и осенний день его друг носит меховой шарф. Даже и не шарф, а женское украшение, горжетку.**** Но решил спросить попозже, сначала нужно поздороваться. Финьо привычно сгреб высокого друга в охапку и крепко обнял. Нельо лишь успел вякнуть: «Осторожно!» Финьо и вяканью непривычному удивиться не успел. Горжетка подняла аккуратную головку, сверкнув янтарными бусинками глаз и впилась бедняге нолофинвиону прямо в мочку уха. От неожиданности и боли на глазах у Финьо показались слезы. Нельо тем временем, повторяя что-то тихим и ласковым голоском, осторожно освободил пострадавшее ухо. Опустил зверька на землю, негромко сказал: «Куда наш Кано подевался? Кто Кано найдет?» Зверек побежал в направлении кустов крыжовника, где Кано вряд ли мог прятаться. Впрочем, Финьо это не интересовало. Он пережимал платком окровавленное ухо. Нельо тем временем достал из куртки флакончик травяного бальзама, маленький кусочек хлопка и остановил кровь. Финьо через силу усмехнулся. - Ну вот, теперь у меня тоже будет зеленое ухо. - А у кого ты еще подобное видел? – заинтересовался Нельо. - Стражник, что впустил меня в крепость, щеголял таким украшением. - А, бедняга Торон! Он собирался отряхнуть мне плечо от опилок. - А что за грозный страж поселился у тебя на загривке, друг мой? И почему на меня вызверился Морьо? Я спросил, с чего у него руки в бальзаме. А он велел перестать, да еще вздуть обещал! Майтимо расхохотался. - Морьо против тебя ничего не имеет. Он всего лишь ответил на твой вопрос. Маленькую злючку, куснувшую тебя зовут Ава Карэ. У них с Морьо война идет. Как видно, в этом сражении выиграла малышка, вон Темный и бесится. - Майтимо, зачем такое агрессивное существо держать дома? Мне кажется, что в лесу ей будет лучше. - Знаешь, Финьо, мы пробовали. Относили Ава Карэ в лес. Турко ее даже увозил на другой берег реки. Но безобразница всегда возвращалась в Форменос. Кажется, она считает его своим домом. Да мы к ней привыкли. Она забавная. - Хороша забавница! – нахмурился Финьо. - Мне показалось, или у близнецов пятки в бальзаме? - Не показалось. Пятки близнецов – любимый предмет охоты Ава Карэ, – Майтимо повернулся в сторону дома. – Кстати, слышишь гонг? Пошли-ка на обед. По дороге из кустов вылезла рысь. Осторожненько подошла к Нельо. Встала на задние лапки, просительно фыркнула. Нельо глянул вниз и серьезно отвечал. - Нет. Рысенок запищал жалобнее, принялся тереться о ноги Майтимо, мешая идти. Финьо спросил. - Кому это ты только что отказал? - Ей, Ава Карэ, – Майтимо кивнул себе под ноги. – На ручки просится, под мою охрану. Боится в столовую идти – там злой Морьо. А я не буду ее защищать. Ава Карэ только что больно укусила моего лучшего друга. Поэтому потопает сама, своими лапками. А если не хочет, пусть ловит мышку на обед. - Да у вас кругом бузина растет, какие уж тут мыши? – добрый Финьо подхватил несчастную кошечку под животик, поднял на руки. – Ты только погляди, какая милая зверюшка! Какая голодная. – Девочка принялась громко урчать и тереться пушистыми щечками о руки Финьо. – Если ты такой изверг, что не хочешь помочь бедному мелкому котенку, то я сам отнесу его в столовую. А если будет нужно, то и защищу от Морифинвэ. Как вообще у кого-то поднимется рука на такую кроху, такое беззащитное существо! Майтимо рассмеялся, легко прикоснулся к едва поджившей мочке зеленого уха Финьо. - Вот потому мы и оставили ее у себя. Теперь тебе понятно? В общем, обед прошел весело. Как обычно. Народу было много, все говорили, пили, смеялись, что-то рассказывали. Подсовывали вкуснятинку близнецам, Тьелпе и Ава Карэ. Ни один не отказался. «Мальчишки – ладно, мальчишки вечно голодные. Но в это-то создание сколько влезает?» - ворчал Морьо, скармливая Ава Карэ четвертый кусок утиной печенки. Видимо, на время обеда, война прекращалась. После обеда Финьо засобирался домой. Майтимо отправился его провожать. У самой конюшни друзья наткнулись на озабоченного Феанаро. Финвион мазнул взглядом по племяннику. - Финьо, это ты? Рыжий, не пропадай надолго. За тобой еще чугунные балясины числятся. - Я отковал, – коротко отвечал Руссандол. – Все четыре штуки. - Да? И где они? Не видал... – Нахмурился Феанаро. - Спроси у Курьо, отец, – так же коротко отвечал Майтимо. – Я оставил их в кузнице. Друзья сели на коней. Финдекано попрощался с дядей и эльфы выехали на дорогу, ведущую к Тириону. Вначале ехали молча. Говорить не хотелось. Кругом стояла предвечерняя тишина. Воздух чуть звенел от холодка. Тени становились длиннее и приобретали лиловатый оттенок под лучами разгорающегося Тельпериона. Склоны гор были похожи на гобелен. Такие же зеленые от еловых лесов и коричневые от мертвых листьев, усеявших ветки. Синеватой ниточкой падал вниз далекий водопад. Дорога изгибалась, становилась шире, спускалась. Какая-то птица пролетела над головами, резко взмахивая крыльями. С деревьев посыпались листья. Ярко алый листок клена упал прямо на волосы Майтимо и затаился, спрятался среди медных прядей. - Ну вот, – сказал Финьо, натягивая поводья у подножья горы. – Спасибо. Дальше не езжай, отец рассердится. - Я уже большой мальчик, – отозвался Нельо, поднимая лицо, чтобы поймать вянущий луч Лаурелина, – так что проеду еще немного. - Буду лишь рад, – улыбнулся Финьо. – Я скучаю по тебе. - Веришь, или нет, мне тоже не хватает твоих косичек. Их было так славно дергать! Правда, в последнее время я что-то позабыл, как это делается... - Мы выросли, Рыжий. Странно ощущать себя взрослым. - Финьо, не знаю. Может, потому что я самый старший среди братьев, для меня мало что изменилось в последнее время. - А ведь ты врешь, Рыжий. Думаешь, за столько лет я не научился отличать твою ложь? - Вру, – легко согласился Майтимо. – Я привык быть сильным. Я всегда старался быть сильным. А теперь я скучаю. По маме, по тебе, по нашему старому дому. Я скучаю по старой жизни. Знаешь, мне кажется, что кончилось что-то очень хорошее, что больше никогда не вернется. - Кончилось наше детство, – Финьо грустно усмехнулся. – Расставаться с чем-то навсегда - грустно. Тем более с детством. Тем более так резко и отрезая по-живому, как случилось в вашем доме. - Скажи мне, зануда, и откуда ты взялся? – Майтимо рассмеялся, хлопнул друга по плечу. – Такой молодой и такой разумный? - Всему Аману известно, что зануда не я, а ты, Рыжий! – подхватил смех нолофинвион. – За напраслину надо отвечать, даже если ты не такой разумник, как я. Вот тебе! Финдекано чувствительно дернул друга за рыжую косу и помчался вперед, оглядываясь и дразнясь. Нельо направил коня вслед с грозным рыком. Они скакали, крича и дурачась, пока не поравнялись со всадником, мчащимся навстречу друзьям. Всадник несся во весь опор. Всадник был озабочен, зол и держал руку на рукояти меча. Всадник, кроме прочего, был прекрасно знаком обоим эльфам. Это был Турукано, младший брат Финьо и второй сын Нолофинвэ. Наехав на Майтимо почти вплотную, средний нолофинвион скорчил зверскую рожу, выхватил меч из ножен и воздел над головой. - Перестань, негодяй, охотиться на моего старшего брата! - Меня еще никто так не приветствовал... Вопль Турукано и недоумевающие слова Нельо слились в один странный гул. Подъехавший ближе Финьо с серьезным лицом принялся науськивать брата на Руссандола, пока неспешным шагом к свалке на дороге приблизился еще и Финдарато. Сын Арафинвэ, самого младшего брата, он слыл не по годам толковым и рассудительным. Его уважали и любили не только нолдор, но и телери, и даже(!) отстраненные ваниар. Злой Морифинвэ язвил, что у Финдарато обаяние вполне заменяет ум. При этих словах Майтимо морщился, будто куснул лимон, и норовил отвесить насмешнику подзатыльник. Сейчас двоюродные братья поприветствовали друг друга легкой улыбкой. - Финьо, перестань, – в словах Финдарато послышался мягкий смех. - Неужели ты не видишь, что Турукано все воспринимает всерьез? - А это не так? – настороженно спросил Турукано. Одновременно с Финдарато рассмеялся Финдекано. - Правда что ли? Ой, братишка, ты меня просто убиваешь, как перепелку! - Очень большого перепела, – подтвердил подъехавший Нельо. – Правда, недокормленного... - На себя погляди, ужас Форменоса! – весело огрызнулся Финьо. – Тобой и котенка не накормишь, Ава Карэ. (не делай этого) - Чего не делать? – удивился Турукано, который за время бешеной скачки нахватал в волосы сучков, листьев и тому подобной дряни. И теперь пытался освободиться от нее. – Не причесываться? Почему? Финдекано переглянулся с Майтимо и оба залились смехом. - Знаешь, Турукано, братишка, я тоже попался на эту удочку! У наших странных форменосцев есть совершенно несносное существо. Оно имеет вид маленького котенка, спит на шее Нельо, дерет всех подряд и лопает почище Хуана. Зовут это существо Ава Карэ. Так что невозможно понять, запрещают тебе что-то делать, или зовут эту паршивку... - Аааа... – протянул растерянный Турукано. Майтимо глубоко вздохнул, улыбнулся и откинул назад косу. - Хорошо тут у вас, тепло. А у нас первозимок. На лужицах ледок хрустит, деревья стоят голые. Я уже и забыл, как в долине красиво осенью. Если и выезжаю в последнее время, то только по делам, на лес любоваться некогда. - Мечом махать не надо было... – начал все еще злой Турукано, но его перебили сразу двое эльфов. - Братишка, заткнись, пожалуйста! – в голосе Финдекано звучала непривычная сталь. - Давайте по глоточку выпьем, проедемся, о хорошем поговорим, – Финдарато отвязал от пояса узорную флягу. Передал Турукано. Тот глотнул, сунул флягу брату. Финьо в свою очередь передал вино Руссандолу. - Какое сладкое! – удивился Нельо, возвращая флягу хозяину, - и довольно крепкое. - Это ваниарское ледяное, – пояснил Финдарато, глотнув вина, и снова прицепляя флягу к поясу, – со склонов Таникветиль. - Не знал, что там бывает снег, – поразился Рыжий. Финдарато рассмеялся. - Нельяфинвэ, ты просто не знаешь. Там много чего бывает... - Не буду отрицать. Кстати, друзья, а с чего вас повело в наши негостеприимные места? – Нельо наконец-то стряхнул с волос кленовый листок и придержал коня, ожидая ответа. Отозвался вновь Финдарато. - Турукано встревожился, надумал себе разных глупостей и решил ехать на помощь брату. - Которого потрошат злобные феаноринги? – засмеялся Финьо. – Спасибо, мелкий! Ценю твою самоотверженность! - А что я еще мог подумать? – Огрызнулся Турукано. – Ты уехал еще до смешения света. И до сих пор от тебя ни слуху, ни духу. А раньше случилось ... сами знаете что... - Ага, мы Финьо поймали, содрали шкуру, набили ее соломой, поставили в столовой зале для украшения и возбуждения аппетиту! – к смеху Майтимо присоединились кузены. - Откуда я знал, чего подумать... – Весело огрызнулся Турукано. - А ты не думай, мелкий, не твое это дело! Перекидываясь веселыми фразами, хохоча и подпуская друг другу шпильки эльфы умчались вдаль. * Айлин на квенья – пруд, озеро. ** Ава Карэ на квенья – не делай этого. *** Естественно, Морьо не рычит на Финьо, а просто называет имя рысенка. Но, так как говорят они на квенья, получается игра слов. **** Горжетка (от французского georgette — горло) — маленький меховой шарф, или шкурка с головкой, лапками и хвостом. (Википедия)