Первая эпоха. Так они и жили...

Братья после ужина собрались в большой палатке Майтимо. Там все семеро сели за стол, наполнили кубки белым, еще ваниарским вином. Макалаурэ и близнецы вино разбавили ключевой водой. Остальные оставили чистым. Майтимо рядом с винным кубком поставил чашу холодной воды и чередовал глотки вина с водой. Ночь обещала быть прекрасной. Звезды Варды перемигивались, смотрелись близкими и прозрачно-голубоватыми. В чистом воздухе стояла такая тишина, что, казалось, слышен полет снежинок. Какая-то сумасшедшая птица попробовала голос. Томительно зацокала летящая где-то в вышине летучая мышь. Первый кубок братья выпили молча и быстро, как будто исполняли необходимую, но нудную работу. Налили еще. Тишина повисла гнетущим облаком. Никто не хотел начинать неприятный разговор. Все глядели в свои кубки и молчали. Первым не выдержал Куруфинвэ. Искусник так резко отодвинул бокал, что вино расплескалось, ударил кулаком по гладкому дощатому столу. - Милый братец! Ты такой наивный, что и взаправду веришь черной твари? - Не больше тебя, – голос Майтимо по обыкновению был потрясающе спокоен, но, выдавая его тайную злость, потемнели глаза. - Так какого же орка ты собираешься к нему на свиданье? - Вы что, не понимаете? – Майтимо даже злиться перестал. - Это же просто в глаза бросается. По шатру пробежал тихий, нервный смешок братьев. Старший встал со своего места, подошел к выходу, откинул полог. Какое-то время глядел на отходящий ко сну лагерь. Сильно вдохнул холодный ночной воздух. Задержал дыхание. На выдохе обернулся к братьям. Злость рассеялась. Лицо Майтимо было почти расслабленным, уголки губ чуть приподняты. - Я не ориентируюсь в ситуации. Чтобы некоторым было понятнее, разъясняю: мы пришли в незнакомые места, тут неизвестная жизнь. Нужно вписаться в картину, дабы не наделать глупых ошибок. - Отец не пытался ничего выяснять и, тем более, вписываться… – жестко уронил Карнистиро. - И чем все это закончилось? – горько поджал губы Майтимо. Тьелкормо пробрался вперед: - Ты хочешь сказать, что отец был неправ? Что он только и делал, что ошибался?! Что он был тупым придурком?!! - Перестань передергивать, Охотник, а то получишь подзатыльник. – Майтимо легко приземлился в кресло. – Я очень уважаю отца, он был гениальнейшим нолдо и моим родителем, но... О, да что тут говорить! Все мы отца любим... Горько, что он погиб... Это так, так… неправильно... В горле у Майтимо что-то хрупнуло, голос прервался. Остальные феаноринги замолчали и сидели какое-то время, опустив головы. Близнецы хлюпали носами, Куруфинвэ кусал губы. Скорбную тишину так неожиданно разорвал голос Кано, что все вздрогнули. - Ну и что ты надеешься выяснить этими переговорами? – Макалаурэ смотрел вприщур. Раздумывает. Видно, что Певец с решением Рыжего в корне не согласен. Майтимо опустил голову, машинально взял кисточку для письма, сунул в рот. Спохватился, с проклятьем бросил изгрызенную кисточку на стол. - Понятия не имею. Когда вернусь – будем знать больше. - Если вернешься! – фыркнул здравомыслящий Тьелкормо. - Угу, - ядовито согласился Карнистиро. – Ведь прелестная пташка Моринготко позвал тебя, дабы развеять твою печаль нежным напевом. - Чего мелочь-то безмолвствует? – повернулся к близнецам Старший. Амбаруссар переглянулись. По обычаю заговорили вместе, как будто долго репетировали: - Вообще-то мы Моринготто не верим ни капельки. И не хотим, чтобы с тобой что-то случилось. Замолчали, с легким изумлением, как обычно, когда они говорили на один голос, поглядели друг на друга. Остальные пятеро братьев грохнули смехом. Отсмеявшись, Майтимо вернулся к разговору. - Ну ладно, братцы. Убедили вы меня, не пойду ни на какие переговоры. Дальше что делать будем? - Жить будем, - уверенно отозвался Карнистиро. – Лагерь строить, с Моринготто воевать. - Вот именно, воевать с Моринготто. Вслепую. Переговоры хоть чуть-чуть прояснят ситуацию. - Естественно, ведь славный Моринготто честней и правдивей самого Финдарато. Его черное величие так тебе все свои планы с секретами сразу и вывалит. Кучу бооольшую наложит... - Зря смеешься, Карнистиро. Естественно, Отец Лжи не почтит нас откровенностью. Но мы хотя бы выясним, ЧТО черный вала хочет нам внушить. Понимаете? По тому, о чем и как будет врать Моринготто, многое станет для нас ясным. - Ну, это-то вполне понятно, - успокоительно отозвался Макалаурэ и отхлебнул глоток вина. Остальные последовали его примеру. Нельо продолжил свою речь. - С завязанными глазами только в жмурки играть хорошо. А у меня глаза сейчас точно завязаны. Вы не забывайте, ребята, я ж главой Первого Дома стал совсем недавно. Я еще ничего не знаю и не умею. Мне учиться нужно. Только школа, боюсь, у нас несколько жестковата. Вместо плохих оценок раздают... сами знаете что, а выгоняют прямо в Мандос. - Ой, Нельо, - снова в один голос заговорили близнецы, но на этот раз никто не рассмеялся, - только вот этого самокопания не надо, ладно? Ты всегда был у нас главным, старшим братом. Так что ответственность у тебя в крови, можно сказать… - Вот! Главное слово: БРАТ! А теперь я - не брат, теперь я - король. И голова у меня должна болеть за всех нолдор. - Совсем с ума сошел, - недовольно буркнул Тьелкормо. - Бери пример с отца. Он-то никогда... - Но я не отец, – жестко перебил Нельяфинвэ. – И никогда им не стану. Так что позвольте уж мне самому выбирать свою дорогу. - Даже отец отступал, когда наш Рыжий заупрямится! – буркнул себе под нос расстроенный Макалаурэ. Куруфинвэ, молчавший до сих пор, внезапно подвинулся ближе к столу и кашлянул, привлекая внимание. Увлекшиеся браться даже вздрогнули. Повернулись к Искуснику и дружно замолчали, прислушиваясь к неожиданной речи Курьо. В начале Майтимо вскинулся: «Что за бред?! Так поступать нельзя!» Потом нахмурил тонкие брови, задумался. А Куруфинвэ говорил долго, непривычно просто, без выкрутасов и украшений. Но слова его казались правдой. Говорил же он о том, что совсем не обязательно со врагом соблюдать правила игры. Что военная хитрость просто обязана присутствовать, если эльфы хотят выиграть войну. И опять возвращался к тому, что война - не игра. Искусник убеждал братьев, что вместе с Майтимо необходимо послать еще один, засадный отряд. В принципе, ничего страшного: небольшая страховка на случай какой-либо каверзы со стороны Отца Лжи. И он сам, Атаринкэ, готов возглавить этот отряд. Братьям идея чрезвычайно понравилась. Майтимо откинулся на спинку стула, неторопливым движением сунул в рот кисточку для письма. Принялся сосредоточенно грызть, рассеянно глядя перед собой. Младшие затихли: Старший всегда так раздумывал. И, обычно, это издевательство над орудием письма приводило к какому-либо решению, после чего раздумья отбрасывались, и начинался период действий. Наконец изгрызенная кисточка треснула в крепких белых зубах, рассыпалась на щепки. Майтимо помянул орков, выплюнул кусочки дерева, прополоскал рот вином и утерся батистовым, еще аманским платком. Остальные шестеро молча, зачарованно глядели на магические действия Старшего. Наконец, после всех этих манипуляций, лицо рыжего короля приобрело определенную уверенность. - Ну что ж, - протянул Нельо. - Мысль, в принципе, хорошая. Очень правильная мысль. С подкреплением за спиной мне будет гораздо легче разговаривать. Значит так. Сейчас же, прямо после нашего совета Турко с разведчиками выберет место для засады. - Это совсем другое дело! – феаноринги обрадовались, найдя решение, загомонили, стали пить вино и потягиваться, разминаясь. Долго сидели, все мышцы затекли. - Я и Хуана с собой возьму, он к засадам приучен. А как он орков давит, вы и сами видели. - Думаю, что и мы с Морьо поехать можем, так надежнее будет, - влез Атаринкэ. - Наша Троица любому... Майтимо громко хлопнул ладонью по крышке стола. - Тихо, братья, сядьте на свои места. Я еще не закончил. - Да чего уж там, - довольно пробасил Карнистиро, - самое главное сказано, чего еще языками трепать? - Я не договорил, – Майтимо подождал, пока все усядутся и замолчат. Потом обвел братьев резким и властным взглядом ясных зеленых глаз. – Успокоились? Так вот. Я на переговоры еду один. Все вы остаетесь в лагере. - Но, позволь, Нельо, это моя идея... – растерялся Искусник. - Одному ехать просто опасно... – одновременно с Атаринкэ заговорил Морифинвэ. - В конце концов, мы – твои братья... – пытался достучаться до Старшего Туркафинвэ. Майтимо отрицательно покачал головой и пристукнул ладонью по столу, как бы ставя точку в этом непростом разговоре. - Я так решил. Еду один, в смысле, с отрядом. Я знаю, Курьо, что это была твоя идея. Спасибо. Морьо, опасность не уменьшится, если со мной будет еще кто-то из вас. А беспокоиться и бояться еще и за своих братьев, милый Турко, я не собираюсь. И так мне будет достаточно трудно. Кано. Ты, как старший, на время моего отсутствия будешь главой Первого Дома. Турко, перестань глядеть в пол и бегать глазками. Никто никуда за мной не поедет, даже потихоньку, нарушая приказ. Близнецы, это и к вам относится, понятно? Вот тебе мое первое и единственное задание, Макалаурэ: сделать так, чтобы НИКТО, НИКОГДА, НИ В КАКОЙ СИТУАЦИИ не стал пытаться меня выручить. Задание ясно? - Более или менее... - Так будешь Тьелпэ говорить, когда он заврется, – Майтимо фыркнул. - А своему командиру потрудись отвечать, как положено. - Есть, командир. Задание ясно, командир. Будет выполнено, командир. - Совсем другое дело, – Майтимо поднялся. – Совет окончен, все свободны. Турко берет пятерых разведчиков и едет подыскивать место засады. Остальные приступают к обычным делам. Феаноринги толпой выходили из шатра, но сильная рука задержала Макалаурэ. Когда браться остались одни, Нельо крепко стиснул братнино предплечье, глядя в глаза напряженным, потемневшим взглядом. - Правда, Кано, я тебя очень прошу, держи всех в узде, что бы ни случилось. Всех, слышишь? Включая себя. И не ведись на разные уловки, пожалуйста! – Майтимо оборвал себя на полуслове, закрыл глаза и прикусил губу. Несколько раз глубоко вздохнул. Не открывая глаз, глухо прошептал себе в кулак. - О, Эру милосердный! Как же я боюсь этих переговоров! - Может, не стоит ехать, если ты так боишься? - Ах, Кано, я и сам не знаю. Кажется, я буду жалеть в любом случае, поеду, или не поеду. Так уж лучше жалеть о сделанном, чем каяться, что упустил шанс. - Ты и вправду думаешь, что из этих переговоров может выйти что-либо путное? - Я же сказал: не знаю. Вероятней всего, нет. Но в любом случае, после этих переговоров мы будем знать гораздо больше, чем до них. Вот тогда и сообразим, что делать. А сейчас иди, братишка. Спасибо тебе за помощь. Макалаурэ вышел из шатра, грустно думая, что отважный и спокойный Майтимо впервые боится чего-то до дрожи, до слез и едва способен скрывать свой страх.