***
Вывеска знакомой гостиницы давно покосилась вбок и, кажется, вот-вот готова была отвалиться окончательно. Лампочки обрамляющей её гирлянды лопнули, малая часть уцелела, все они запылились или просто погасли. В холле весь пол был завален какой-то макулатурой, в разбитые окна и дверной проём с завыванием дул ветер. Под ногами раздался звон, когда я задел пару пустых бутылок, вероятно оставленных мародёрами или гостившими здесь уже после закрытия нукенинами. Над стойкой ресепшена висел календарь, большая часть которого порвалась, либо плотно покрылась плесенью, но каким-то чудом сохранились яркие красно-золотые кандзи цифры года, очевидно ставшего последним для данного заведения. Интересно, сколько вообще времени прошло с тех пор? Я ведь даже не могу сказать, какой год сейчас. Поднимаясь на второй этаж к номерам, выругавшись на это сквозь зубы, едва не упал, когда подо мной сломалась особо хлипкая ступенька. Весил я не так уж и много за счёт отсутствия костей и органов, но для изъеденной влагой и временем древесины и листа бумаги сверху было достаточно. Открыв дверь одной из полных мусора и паутины комнат, я небрежно кинул вещи на кровать, поднимая облако пыли. Одна из стен в номере совсем обвалилась, открывая виду ванную комнату со сломанной раковиной и битой плиткой, куда я и зашел. Из треснутого зеркала на меня смотрела осунувшаяся от приступов бессонницы, прибавившейся к постоянным кошмарам, физиономия. Взгляд совершенно пустой, что у моих масок, постоянные синяки под глазами от недосыпа, в спадающих на лицо спутанных прядях волос местами виднелись колтуны. Выглядел я откровенно паршиво. Для полного образа «восставшего мертвеца» не хватало только подгнивших ран в самых заметных местах. Непонятно, зачем я повернул ручку чудом уцелевшего крана. Ожидаемо, воды не было. Медленно, но верно я терял интерес к происходящему вокруг. Апатия, казалось, усиливалась с каждым днём, усугубляемая прочими психологическими проблемами, но даже если бы в этом мире существовали психологи, будучи отступником, я вряд ли мог бы обратиться к ним за помощью. Многие вопросы, которые возникали в начале моего пути в мире шиноби, так и остались без ответов, и я уже перестал их искать. Изучение «стольких техник, сколько смогу запомнить» тоже больше не интересовало: смысл, когда две-три имеющиеся у тебя техники могут уничтожать целые отряды шиноби? Только выучил всё-таки одноручные ручные печати, которые чаще всего и использовал вместо обычных. Чисто, чтобы покрасоваться перед менее опытными противниками (а демонстрация превосходства в бою это хороший способ деморализации), плюс, незанятую руку можно было отделить и использовать для засады. Гением я не был, но времени на обучение у меня было более, чем достаточно. За разбитым окном начался дождь, который незаметно и очень скоро перешел в ливень. Вспышки молнии то и дело освещали металлическую крышу соседнего здания, а гром, от которого низким гулом отдавалось в груди, не позволял уснуть. Сидя на почти не развалившейся кровати, я прижался к стене затылком, время от времени посматривая в окно. Хотелось закрыть его тяжелой шторой, но та вместе с карнизом лежала среди кучи досок и уже давно была проедена молью. С прохудившегося потолка местами капало, в углу рядом с кроватью и вовсе стекала в воронку целая струя дождевой воды, исчезая где-то на нижних ярусах строения. Я вытащил из кармана штанов сигарету и выдохнул на неё небольшим огоньком, поджигая. Тонкая струйка дыма, почти незаметная, потянулась вверх от бумажной трубки, которой я поспешил затянуться, пытаясь успокоить расшатанные за день нервы. Курить я начал не так давно, относительно того времени, которое прожил в этом мире, когда навидался уже достаточно много дерьма, чтобы мне потребовались дополнительные средства для успокоения после осознания всего этого. Лёгких нет, бояться нечего… Внезапно, в очередной вспышке молнии показался силуэт человека, стоящего на покосившейся антенне, что заставило меня резко подскочить на ноги. Кто может шататься в таком месте? Только такие же нукенины, как я, или же разыскивающие их охотники из скрытых деревень. И встреча как с первыми, так и со вторыми была крайне нежелательна. Я потушил сигарету и быстро натянул маску обратно, приготовившись к возможной стычке. Когда молния второй раз осветила крышу и сломанную антенну, на ней уже никого не было, но спокойнее от этого не становилось. Как раз наоборот, теперь неизвестно, стоит ли вообще ждать нападения. И если да, то откуда? Сквозь шум дождя в коридоре послышались приближающиеся шаги. Подозрительно спокойные. Их обладатель не крался, не бежал, а будто бы просто прогуливался. Ага, в городе-призраке, где тебя может убить даже не ниндзя, а обветшалая балка, которая решила свалиться именно в тот момент, когда ты проходил под ней. Шаги остановились возле двери. Я отошел назад к окну, готовясь выскочить туда, спасаясь от атаки, в любой момент. Что и сделал, когда невиданная сила снесла дверь вместе с хлипкой стеной. Здание, ещё как-то до этого державшееся, карточным домиком развалилось на глазах, когда я приземлился на размытую от дождя дорогу. Все тело мгновенно промокло и продрогло, под ногами хлюпала грязь. Из обломков показался человек в плаще, а его глаза выглядели ещё более странно, чем мои, — как будто кто-то кинул камень в стоячую воду, от чего по поверхности пошли круги. Истыканное пирсингом лицо было неестественно бледным, а губы посерели. «Как будто недавно умер», — пронеслось в голове странное сравнение. Трупов и живых, но мертвенно-бледных по тем или иным причинам шиноби я повидал немало, а потому был в состоянии отличить одно от другого. И с твёрдой уверенностью заявить, что ЭТО не должно двигаться и подавать признаки жизни уже пару дней как. Мне понадобилось некоторое время, чтобы вспомнить, кто передо мной. Слишком давно меня переместило в этот мир, слишком долго не приходилось вспоминать, что там было в каноне. И от того стало жутко, что меня всё равно нашли. — Бессмертный шиноби Какузу. — Откуда это чудо мастера по пирсингу вообще меня узнало?! — Давно уже не шиноби. — Я размял шею после жёсткого приземления, переступил ногами, выбирая удобное положения для мгновенного побега. — Чего надо? Обычно со мной не начинают диалог, когда хотят убить. — Впрочем, я уже догадывался, что услышу в ответ. — Моё имя Пейн. — Как по мне «Пафос» подошло бы тебе куда лучше, фыркнул я мысленно, весь подбираясь. — Я пришёл, чтобы пригласить тебя присоединиться к Акацуки. — Ну да-а, канон, кто бы сомневался? Захотелось завыть от досады. Ну, вот, как так?! Ну зачем?! Я не хочу, ищите себе другого кого-нибудь! Что, мало бессмертных и чокнутых по миру ходит? Задумался на секунду, мысленно вздохнул. Ну, чокнутых каждый второй, а вот с бессмертными нынче дефицит. — Что ещё за «Акацуки»? — Я знал, но спросить это не помешало, дабы не палиться. Тайная же секта, пардон, компания, все дела. — Зачем я вам? — Мы — организация, которая собирается достичь абсолютного мира для всех. Твои способности… — О, не-ет, я не хочу слушать этот бред. У меня аллергия на глупость, знаете ли. Поэтому не дал Пейну договорить, совершенно невежливо перебив на полуслове. — Вот как? Ну, удачи вам с этим. — Я подобрал сумку с вещами, которая очень удачно вылетела в лужу при разрушении здания бывшей гостиницы, краем глаза пристально следя за потенциальным противником. — Спасибо за предложение, но мне это не интересно. — И одному хорошо было, к тому же, насколько я всё ещё мог помнить, для канонного Какузу пребывание в этой организации ничем хорошим не закончилось. Нафиг оно мне надо. Нафиг! — И всё же я не советую тебе от него отказываться, — сухо и безжизненно ответил недовольный такой реакцией с моей стороны риннеганистый зомбак, когда я уже собрался было уходить. — Ты должен присоединиться к нам. — Должен, ага. Кому должен, всем прощаю. — Иначе мне придётся тебя уничтожить. — И когда это я успел тебе что-то задолжать? — Я обернулся через плечо, презрительно глянув на этого «Пейна». Моё мнение тут вообще никого не интересует, я так понимаю? Ах да, точно. Зачем вообще «богу» интересоваться мнением какого-то там бессмертного? Этому миру точно не хватает психологов. И реабилитации ПТСР. К сожалению, моё нарастающее раздражение риннеганистый воспринял по-своему. — Вижу, ты хочешь боя? — На его лице появилась слабая, неестественная ухмылка покойника. Смотрелось так жутко, что меня даже передернуло. Лишнего зомби мне тут не хватало для полного счастья! — Хорошо. Если победишь, я оставлю тебя в покое. В противоположном случае — ты умрешь… — Я понял, — оборвал я пафосную речь, разогревая очаг чакры. — Идёт. Будь передо мной настоящее тело пользователя риннегана, я бы наверное уже заранее сдался и сам себе яму вырыл, но Пейн разделил свои способности на шесть тел. И тело Тендо, которое и являлось сейчас моим противником, обладало только одним умением с приличным перерывом между использованием — в несколько драгоценных секунд, во время которых оно становилось уязвимым. Со скоростью у меня проблем нет, посмотрим, смогу ли я за это время нанести ему существенный урон. И не самоубиться в процессе. — Познай, — а-а, чёрт, — боль. Вот теперь можно паниковать! От первой атаки меня буквально снесло в одно из полуразрушенных зданий, проломив моим же телом несколько стен. Торможение было жестким, не был бы я шиноби, умер ещё в момент удара. Однако завеса тяжелой пыли, еще не прибитой дождем, и обломков дала мне отличную возможность для незаметной атаки. Я решил не мелочиться, сходу начав с комбинации воды и молнии. Интересно, как долго «божественная кара» сможет держать огромный поток наэлектризованной волны? Тела, которое поглощает чакру — чтоб я ещё помнил, как оно там называлось, — поблизости не наблюдалось. Однако, Пейн не стал даже пытаться отразить атаку, вместо этого запрыгнув на чудом устоявший столб, но и против этого у меня был способ. Едва техника завершилась, я переместился к нему за спину, хватая противника нитями и с силой швыряя об землю. Пейн дёрнулся и захрипел, но очевидно, мёртвое тело не сильно пострадало, способное легко выдержать тот урон, что отправил бы простого человека к праотцам. Нависнув над рыжим трупом, я занёс кулак для удара, намереваясь добить, но тот вытянул руку, и в следующую секунду гравитацией меня подбросило вверх, вышибая весь воздух из несуществующих лёгких. Даже полуразрушенные дома на таком расстоянии, на которое меня швырнули, казались крошечными. Времени разглядывать красоты с высоты птичьего полёта у меня, к сожалению, не было, так как мой «полёт» довольно быстро закончился. Камнем полетев вниз, я только успел активировать «земляное копьё», чтобы не расшибиться в лепёшку, но из-за этого пробил собственным телом несколько метров земли. Чем и решил воспользоваться для внезапной атаки снизу. — Вот ты и попался, — прокомментировал я, вылезая из-под земли и глядя на риннеганистого зомби, погрёбённого так, что торчала из мокрой почвы только одна голова. Достаточно было нанести только один удар и… «Чёртова подмена!» — только и успел подумать я, ударом разнеся кусок дерева. Неожиданная атака со спины вновь снесла меня в сторону ближайших зданий. К счастью, удалось в полёте зацепиться за бетонный столб. Выдрал опору из земли и с силой швырнул её в противника, сам под прикрытием данной атаки бросившись вперёд. Естественно, тот легко смог отбить остатки столба, но именно это было мне и надо, чтобы откатить пятисекундный перерыв. Риннеганистый принял атаку на скрещенные руки, а ответный удар ноги пришёлся мне в бедро, не вынудив меня, однако, даже отшатнуться. Сжав чужие запястья и удерживая противника, я не медля стянул маску и с ухмылкой выстрелил ему в лицо режущей струёй воды, в этот раз и вовсе не складывая никаких печатей. С близкого расстояния это гарантированная смерть — даже для этого рыжего зомби. Вряд ли он сможет нормально управлять телом с продырявленным мозгом. Однако, тот смог меня удивить, в последнюю секунду увернувшись и отделавшись лишь отсечённым ухом и куском руки, зло сощурив на это глаза. Если это тело принадлежит его мёртвому другу, то он явно должен им дорожить намного сильнее, чем остальными, а значит, лишние повреждения даже с условием последующего их восстановления ему не нужны. — Ни одной печати? Впечатляет, — заявил он, вернув себе нормальное выражение лица. — Ты превосходишь по силе многих шиноби, но предпочитаешь тратить свои способности на ловлю мелких преступников из книги «бинго»? Такая сила заслуживает чего-то бо… Договорить он не успел, одним мощным ударом в лицо отправившись в сторону ближайших зданий. — Уж извини, но я на подобные речи не куплюсь. Кажется, я умудрился его довести. Деревянные обломки одномоментно разлетелись в стороны, попавшие в меня щепки застревали в коже и разрезах швов, неприятно щиплясь. Особо огромный обломок чудом не лишил меня равновесия — мне удалось затормозить его и не глядя кинуть обратно в предполагаемое место нахождения риннеганистого мертвеца. На удивление, он полетел точно в цель, но тот, всем своим видом источая божественный пафос, оттолкнул огромную балку ребром ладони, словно пушинку. Да когда ж ты, сука, подохнешь?! Ах, да. Он же и так труп. Чёрт. Я не спешил бросаться в ближний бой, ожидая следующей атаки гравитацией, но мертвяк сумел меня удивить, быстро сократив расстояние и в этот раз успешно вогнав чёрный приёмник мне в плечо. По телу разливались волны чужой чакры, не давая нормально двигаться. Рука сразу же онемела, лиловые риннеганы напротив расплылись в глазах, а холодный, пронизывающий голос, казалось, зазвучал в моей собственной голове. — Ты так и не понял, что не сможешь победить меня? — Хм-м, где-то я это уже слышал… А, точно! Почти то же самое мне однажды сказал другой носитель прозвища «бог», что б этих грёбанных перекачанных стероидами мутантов… — Сражение изначально было бесполезным. Присоединяйся к Акацуки, это твой единственный путь в жизни. — Ну нихрена себе заявление! Божественный венец не жмёт? Воспользовавшись моментом его болтовни, я смог восстановить контроль над частью нитей настолько, чтобы вырвать с их помощью чакроприёмник. Как только я снова смог двигаться и использовать чакру, то незамедлительно покрыл руку дотоном, одним ударом отправляя рыжего в полёт к дальней луже, из которой тот с трудом поднялся, стиснув зубы и угрожающе прищурив глаза. — Меньше слов — больше техник, — не удержался я от колкости, за что был награждён недовольным взглядом. Ути-пути, бога обидели. Был человек пострашнее тебя, куколка Чаки ты пирсингованная. Мертвяк, видимо, решил послушаться моего совета и вытянул из руки курайбо. Следующая способность уже не отталкивала, а наоборот притягивала меня, грозя нанизать на чёрный штырь, как кусок шашлыка на шампур. А вот, фигушки! Обычная техника подмены — и вместо меня на чакроприёмнике оказывается кусок крыши, развалившейся в процессе едва начавшегося боя. Чую, к концу окончательно этот город доломаем. Я сложил печать, собирая воду из дождевых капель и луж вокруг в огромного водяного дракона, которым атаковал противника в ответ. Тот успел отскочить, но я, не теряя драгоценного времени, распустил шов на руке, вытягивая её на нитях, и, схватив риннеганистого зомби, хорошенько приложил его об землю, поваляв лицом в грязи и в конце отшвырнув в сторону очередного полуразваленного здания. Кажется, от этого боя ко мне начинает возвращаться давно забытое ощущение струящегося по венам тысяч нитей адреналина, грозя разорвать швы, вырываясь наружу чудовищной первой формой. Резко одёргиваю себя. Нельзя! Ещё рано! Вряд ли это нечто, страдающее комплексом бога, знает обо всех возможностях запретной техники Водопада, но даже если это не так, всё равно пока что стоит приберечь свои козыри на потом. Хотя, как минимум, он откуда-то узнал обо мне и о моём бессмертии. Может Обито напел, узнав от Мадары? Еще один все никак не желавший подыхать «бог», блин… Хотя, маловероятно. Тот к моменту моего попадания вроде как уже числился мёртвым и сидел в какой-то дыре, а вот Зецу-наблюдатель скорее всего мог что-то видеть… — Так значит, ты понял, как работает моя техника? — В голосе прозвучало раздражение. Ну да, понимаю. Не каждый день встречаешь того, кто мало того, что умудряется выносить урон твоей «божественной» техники, так ещё в перерывах даёт леща в ответ. Воспринимая всех не дотягивающих до уровня бога окружающих, как пыль под ногами, рыжий явно оказался недоволен тем, что они всё же могут что-то ему противопоставить. Я его удивлю — ведь я не первый и не последний. В гневе мертвяк атаковал меня снова, отправив в полёт до очередного полуразваленного здания. Мало того, что ударившись спиной, я едва не забыл, как дышать, так ещё меня сверху завалило обломками. Вот теперь я не видел смысла сдерживаться. Швы разошлись с треском рвущейся ткани, лоскуты кожи на спине раскрылись, и оттуда наружу вырвался ворох нитей, порвав плащ и раскидав доски и камни. Я успел стянуть с лица маску, когда появилось ощущение, будто меня сейчас стошнит, и серые нити тут же вывалились изо рта, из-за чего швы на лице так же частично разошлись. В такой форме я выглядел довольно жутко, но лицо риннеганистого сохраняло завидное спокойствие, и только на несколько секунд на нём промелькнуло что-то похожее на удивление. Не знаю, действительно ли он не испугался или мёртвое тело просто не способно выражать нормальные эмоции. А может… Он в самом деле знал, что я так умею? — Ты начинаешь мне надоедать! — Крыша у меня в таком состоянии съезжает чуть быстрее, чем обычно, весело поскрипывая шифером… Четыре маски высунулись из чёрной массы ткани, начав одновременно заряжать свои техники. Лиловые риннеганы противника на миг расширились от удивления, когда я атаковал всеми стихиями разом, прежде чем исчезнуть в потоке вместе со своим обладателем. От техники в земле осталась глубокая траншея, стоящие на пути столбы и здания просто исчезли, растворились в пыль, не оставив ни напоминания о своём присутствии. Я потратил дохренища чакры на эту технику, но оно того стоило! Теперь-то этот труп точно отправился туда, где ему и место… — Неплохо, — неожиданно прозвучал безжизненный голос прямо у меня за спиной. Волосы встали дыбом. — Как раз то, что я и ожидал от тебя. — В душе всё будто обвалилось от осознания бессмысленности своих последних действий. Когда он успел? Как?! Обернувшись, я успел увидеть бледное лицо с жуткими риннеганами и вытянутую руку Пейна. Сильная атака, проведённая с предельно близкого расстояния, оглушила. Меня протащило, кажется, почти до окраины города, ломая моим же телом все строения на пути. Вот, же… Я с трудом приходил в себя, плывущим зрением видя приближающуюся фигуру Пейна. Наверное, сейчас я, беспомощный, валяющийся в луже под постепенно затихающим дождём, выгляжу по-настоящему жалко. Неужели, всё закончится именно так? — И всё-таки даже бессмертный не способен победить бога, — произнёс он, наблюдая за дёрганьем нитей и моими бесплодными попытками встать. Ух, с-сын собаки! — Как я и сказал, сейчас ты умрёшь, однако, — он сделал небольшую паузу. Неужто у меня появилась надежда на спасение? — Ты продержался против меня достаточно долго. Это… впечатляет. — Из уст трупа похвала прозвучала унизительно. Я злился, но уже настолько устал, что состояние «убью гада» быстро испарилось. Не убьет. Я ему нужен. — Думаю, я всё же дам тебе последний шанс. Ты можешь умереть прямо сейчас или всё же принять моё предложение. — Риннеганистый вытянул из обеих рук сразу пять чакроприёмников. Не нужно было даже гадать, зачем столько, однако был шанс встать на рельсы канона, пускай лично для меня это могло окончиться очень плохо… — Выбор за тобой. «Да чтоб тебя нарутотерапией убило, гнида ты рыжая!» Разумеется, вопреки всем словам, ни о каком «умрёшь» изначально речи и не шло, но вот сейчас в случае отказа я вполне себе рисковал отправиться на ту сторону без шанса на воскрешение через пару минут. Умереть здесь и сейчас от рук Пейна или позже, став испытательным манекеном для новой техники одного желтоволосого мальчишки с целым набором разнокалиберных шил в жопе, учитывая, что до этого момента я десять раз смогу придумать выход из ситуации? Думаю, выбор очевиден. Я не шиноби, большая часть которых с радостью готова помереть ради защиты деревни и мнимых идеалов, и я боюсь смерти. Просто с моими способностями практически не приходится беспокоиться о ней. — Умирать сейчас в мои планы не входило, — сдавленно прохрипел я, чувствуя, что оглушение немного проходит. Зрение выровнялось, но голову еще вело куда-то в сторону. — Раз уж ты меня одолел, думаю, мне ничего другого не остаётся, кроме как присоединиться к этой твоей… организации, — выплюнул последнее слово я. На самом деле через несколько лет ты всё равно сдохнешь, а я сбегу оттуда нахрен, но об этом тебе знать не обязательно, да. — Правильный выбор. — Пейн убрал штыри, на что я облегчённо выдохнул и еле отодрал себя от земли. Надеюсь, хотя бы деньгами всей организации, как канонного Какузу, заниматься не заставят. Ну не разбираюсь я в этом также хорошо, как он! Я не математик, даже год и тот не помню и сосчитать не могу! — Значит, — протянуло нечто растительноподобное, прорастая из земли почти у меня перед лицом, — здесь мы закончили? — По окончанию его фразы я едва не сложил печати в огненную технику. Рефлекс сжечь неведомое мокутонообразное существо едва не сработал вперед тормозившего после боя расшатанного разума. Похожие на мухоловку створки раскрылись обнажая двухцветное лицо Зецу, заставив меня невольно поёжиться. Я успел забыть большую часть канона, но всё же прекрасно знал, что это создание наполовину состоит из клеток Хаширамы. Того самого Хаширамы, который несколько лет назад (да, несколько, не надо придираться к формулировке) раскатал меня по земле до состояния ваты. От одной только мысли становилось как-то не по себе. И с этим мне очевидно придётся периодически пересекаться, будучи в Акацуки? Словно насмешка, невовремя вылезшее на поверхность, причём в обоих смыслах, прошлое. Я убрал нити и повязал маску обратно, как только оглушение прошло полностью, не заставляя меня ловить вертолеты. Даже не стал скидывать или сшивать обрывки теперь бесполезного плаща. Выходя из теперь почти полностью разрушенного города, залитого дождем, я краем глаза заметил стоящего в дверях торговой точки Рея, прикуривающего сигарету дрожащими руками с крайне прифигевшим видом. Наверное, на шум вышел из своего подвала. И как не задело? Везунчик! Заметив меня, он вдруг вытянул трясущуюся руку, указывая пальцем в мою сторону, и зачем-то отступая назад. Сзади, вообще-то, была стена. — Ч-что ты т-такое вообще?! — В глазах мужчины застыл ужас. Похоже, он видел больше, чем я думал. — Понятия не имею, — хмыкнул я в ответ, карикатурно пожимая плечами и отворачиваясь, прежде чем снова продолжить идти за недовольным моим промедлением рыжим. Возможно, мы больше не увидимся, хех, даже жаль немножко. Всё же один из немногих моих знакомых в этом мире. И скорее всего единственный, кто до сих пор жив.***
От страны Рек до страны Дождя было не так уж и далеко идти. Вода ручьями стекала с насквозь промокших волос, хлюпало в обуви, раздражая кожу. Я никогда не бывал здесь раньше из-за нелюбви к местным погодным условиям, и сейчас хотелось просто рвать и метать от заливающих голову капель. Мне уже начинает казаться, что эта чёртова вода просачивается сквозь швы, а внутри тела завелась плесень. До самой деревни мы, конечно, не дошли, свернув в одно из убежищ, по всем канонам жанра являющееся огромной мрачной пещерой. С мерзкой статуей Гедо в центре, куда же без неё. Хотя перед этим я всё же успел рассмотреть деревню издалека. Высоченные здания и мигающие сквозь завесу дождя неоновые огни вырывали из памяти, казалось, давно похороненные временем образы «прежнего мира»… Махнул головой, прогоняя так ненужные сейчас ностальгические мысли. Это всё уже далеко в прошлом. Если бы у меня была возможность вернуться, это произошло бы уже давно, к тому же, я прожил в мире шиноби достаточно долго, что даже если каким-то образом меня всё же закинет назад, то вряд ли я снова смогу там прижиться. Оставить позади безнаказанные убийства? Тот азарт и жажду крови? Нет. Теперь мой мир — этот. Мне торжественно вручили плащ, по дресс-коду с ярко-красными облачками, что мне откровенно не понравилось. Красиво, да, но довольно заметно, хотя конечно не с моими габаритами шкафа говорить о «заметности». Будь он обычного чёрного цвета — ещё куда ни шло, но эти яркие пятна не выдадут его носителя разве что слепому. Более того, в будущем, когда Акацуки получат не самую лучшую известность, это всё равно, что налепить на себя страницу из «Бинго», показывающую насколько ты опасный мировой преступник и какую награду получит счастливчик, сумевший победить тебя в бою. Но стоило только намекнуть об этом риннеганистому, как тот начал заливать мне какую-то дичь про символизм и историю… В общем ясно дал понять, что я добьюсь куда больших успехов, если буду спорить со стеной. Волосы пришлось убрать в высокий хвост, используя свою же нить вместо резинки, поскольку из-за воротника нормально они в распущенном состоянии не ложились, а запихивать их под плащ не хотелось. Того подобия хиджаба, которое, насколько я помню, носила канонная версия меня, нигде не наблюдалось, но даже если бы и наблюдалось, не думаю, что мои патлы под него поместились бы. Да и в любом случае волосы были, пожалуй, единственным, что нравилось мне в собственной внешности, так что скрывать их мешком из-под картошки я не испытывал ни малейшего желания. — Это обязательно? — спросил я, глядя лежащий на протянутой руке протектор со знакомым узором, который по задумке должен был самолично перечеркнуть. — Я отказался от ношения повязки уже давно. Пейн молча и с кирпичом на лице сверлил меня взглядом риннеганов, зависнув от простого комментария. Словно не понимал: как это? Без повязки? А как же пафос? Как же бунтовской дух отступников в духе: «Смотрите, я нукенин! Убейте меня!»? У меня появилось непреодолимое желание помахать рукой перед лицом переклинившего рыжего трупа, однако я чудом сдержался и ожидал вердикта. Труп всё-таки очнулся, коротко кивнул и убрал повязку куда-то в недра плаща. У каждого члена Акацуки свой заскок, уж Пейн-то должен знать. Так почему бы мне не быть тем, кто не переносит протекторы? Далее последовало вручение кольца. Я рассматривал ободок с кандзи «хоку» в руке и крутил его и так и эдак, подумывая, что его бы отполировать не помешало. Ну вот, я оказался в Акацуки… Что там должен сделать любой уважающий себя попаданец? Вправить мозги Итачи или заранее прикончить Обито? Ну, не знаю, мне как-то влом всем этим заниматься. Не мои проблемы. Встав возле одной из дальних стен, я наблюдал за происходящим в пещере упорядоченным хаосом. Среди присутствующих я заметил сгорбленную фигуру марионетки-Хируко, бледную тень… ан, нет, это Орочимару, и какого-то незнакомого мне по канону человека. Чуть позже подтянулся хорошо узнаваемый полоски-на-лице-страдашки-Итачи в сопровождении Тоби-Обито, а из пола буквально вырос (да твою-то мать!) уже знакомый кустик Зецу. Значит, резня клана Учиха уже произошла… Сколько это сейчас получается? Пять лет до начала канона или когда там было? Сложно. Чуть позже, когда прибыл ещё и мечник тумана — Бива Джузо и все получили свои атрибуты организации, Пейн пафосно переместился аж на голову статуи и, дождавшись пока все соберутся вокруг него, начал свою проникновенную речь. О целях организации, о том, как достижение этих целей поможет каждому из присутствующих достичь собственных, о правилах, значении колец, мире, который с нашей помощью должен познать боль, и так далее и тому подобное, разбудите меня по окончанию, ага. Монотонный монолог живого трупа изредка разбавлялся восторженными визгами и хлопаньями в ладоши со стороны «Тоби», который кривлялся и дёргался, будто припадочный. Так, я понимаю, конспирация и всё такое, но по-моему он переигрывает. У любого здравомыслящего человека закономерно возникнет вопрос, какого хрена это визжащее нечто вообще делает в Акацуки? Да и у не здравомыслящего тоже. А много ли тут «здравомыслящих» вообще?.. Наконец закончив разглагольствовать, «божок» распределил новоиспечённых членов организации по парам для отправки на первые задания, чем многие, в том числе тот неизвестный, которого приставили со мной в одну команду, оказались крайне недовольны. Мне же было просто всё равно. Я не хотел здесь находиться, не хотел вообще ввязываться в канон, но либо так, либо — труп. Карма у меня, что ли, плохая?