***
Пришел я в себя уже, видимо, в Конохе. Что странно, находился я в вертикальном положении, а не валялся на земле, что было бы логичнее обнаружить после того, как заснул. Понемногу приходя в себя и повертев головой, я обнаружил, что вишу между конструкциями, похожими на огромные колёса. Привязан-то прямо за нитки, причём одежда была снята, видимо, для доступа к швам, и сейчас небрежной кучкой лежала на бетонном полу. По крайней мере, свой зелёный плащ я узнавал. Возле стены расположился стол с до боли знакомыми инструментами — скальпели, молотки, клещи, иглы… Прям набор начинающего средневекового инквизитора. Рядом стоял покрытый спёкшейся кровью стул. Вне всяких сомнений, я в очередной раз оказался в пыточной комнате. Пошевелиться я не мог, а отсутствие верхней одежды давало дополнительное ощущение беззащитности. Я старался выровнять дыхание и успокоиться, чтобы не свалиться в очередную паническую атаку. Всё повторялось. Всё повторялось. — О, вижу ты уже проснулся. — Дверь открылась и в помещение вошел… Знаменитый Ибики Морино. Твою-то мать. — Наконец-то нам удалось поймать одного из Акацуки, пусть и «сбежавшего». — Так раз я сбежавший, может выпустишь? — нервным голосом сказал я. Лицо Ибики расплывалось, и мозг подводил меня, показывая ЕГО. — Всё равно ничего дельного о нынешних планах Акацуки я сказать не могу… Вместо ответа Ибики на пробу крутанул рычаг от странной конструкции, и я тут же понял, что не просто привязан — нити были намотаны на колёса и при кручении рычага натягивались, причиняя мне боль. Я отчаянно задёргался, подобно выброшенной на берег рыбе. — Удобные у тебя однако… особенности. Обычно для этого устройства используются лески, — подметил он. — Данзо Шимура считает, что вы всё ещё можете быть опасны, и хоть он мне не слишком-то и нравится, но он заботится о защите Конохи, так что… — Заботится? — я хрипло рассмеялся. — Обречь целый клан на уничтожение — это забота о деревне?.. А-аргх! — не успел я договорить, как колёса снова крутанулись. — Разве я разрешал тебе говорить? В висках стучало, накатывали неприятные воспоминания и страх. Вряд ли, конечно, Ибики настолько поехавший, как ОН, но легче от этого не становилось. Если ОН развлекался, то Ибики — делал свою работу. И делал её хорошо. — Где скрываются остальные? — Я не знаю, — честно ответил я, ведь после обнаружения они должны были покинуть Сора-ку. — А если бы знал, то всё равно не ответил бы. Ибики хмыкнул, колёса снова закрутились, натягивая нити и вынудив меня выгнуться от боли. С-сука. — Каковы ваши планы? — Я не отвечал. — Мне повторить? Я рассмеялся. От воспоминаний на меня снова накатил приступ безумия. Я никогда не боролся с ними, ведь они очень помогали мне убивать… А ещё кое-как восстанавливался контроль над нитями и некоторые из них удалось ослабить. — Подойди ближе, шепну тебе на ухо… А после оторву его и сожру. Морино снова потянулся к рычагу, и в этот момент я резко рванулся всем телом вперёд, разматывая и разрывая нити. Не ожидавший такого пыточных дел мастер оказался повален на землю, и высвобождённые нитки тут же связали его по рукам и ногам. Большой ошибкой было использовать мои же нити для связывания. Часть нитей была разорвана (я мог бы безопасно отделить их при освобождении, но не стал), другая — растянута. Все они неприятно саднили. С безумным оскалом я навис над коноховским дознавателем, зашивая ему рот наживую и лишая шанса позвать на помощь. Одновременно с этим я достал из кучи вещей плащ и накинул себе на плечи. Так мне стало немного легче. — Знаешь, — неглядя, нить пододвинула ко мне стол с пыточными инструментами, — а ведь половину предметов с этого подноса на мне использовали. Я могу рассказать не только о том, как применяется каждый из них, но и что при этом ощущает жертва. А ты? Ты знаешь, через что вынуждаешь проходить своих пленников?! — рявкнул я, уже не заботясь, что меня услышат снаружи. Морино не ответил. Он и не мог. Ибики лишь весь напрягся, то и дело пытаясь вырваться из смертельной хватки. Впрочем, тщетно. — Сейчас я покажу тебе, каково это. Помещение тряхнуло так, что посыпалась штукатурка. Но я не обратил внимания, поглощённый безумием. Вместо этого подняв Ибики нитями над землёй, я скальпелем надрезал себе руку. Кровь обильно хлынула на пол, но умереть от кровопотери я не рисковал. Почти как Хидан, я ногами начертил из лужи крови круг — не пропадать же душе зазря. Пусть и после смерти помучается. Перво-наперво я тем же скальпелем вырезал главе отдела пыток «улыбку» от уха до уха, после им же вырезал один глаз. Шиноби замычал от боли. Кровь уже была повсюду. — Не нравится? — оскалился я. — Понимаю. Здание периодически трясло, свет мигал, и похоже, что людям за дверью было не до благополучия своего начальника. А я тем временем устраивал ему марафон из адских мук. Ноги, руки и пальцы на них я медлено ломал — сустав за суставом, фалангу за фалангой, кость за костью. Катоном я нагревал железные инструменты и прикладывал их к чужому телу, и по комнате плыл запах паленой ткани и плоти. Одежда от такого слипалась с кожей, и я потом с маниакальным удовольствием отдирал её. Обычные порезы скальпелем никто не отменял. В конечном итоге я разрезал ему живот, медленно вытягивая оттуда кишки, от чего Ибики Морино наконец умер. В единственном оставшемся глазу застыли ужас и боль. Я измазался в чужой крови. — Ибики-сан, там!.. Какой-то шиноби в панике вбежал внутрь да так и застыл от открывшейся перед ним картины. Маниакальная улыбка не сходила с моего лица, когда я смотрел на новоприбывшего. — Стой где стоишь! — предупреждающе выкрикнул шиноби, начиная складывать печати. Да пожалуйста. Я выбросил вперёд руку на нитях, хватая того за горло и с приятным для ушей хрустом ломая шею. Ничего личного. Просто вы — команда отдела допросов, а один ваш далёкий коллега пытал меня и сломал психику. За это я готов поубивать вас всех, но ещё больше мне хочется выбраться отсюда. Думаю, вашего главного и случайного свидетеля будет достаточно, чтобы утолить мою жажду крови. Надев одежду и маску, я парой ударов проломил бетон до земли и прорыл тоннель наружу, не желая рисковать и идти через главный вход. Безумие отступало, и теперь меня начинало мутить после пыток и флешбеков. Сигарет в карманах как назло не оказалось. Пришлось «правильно дышать», как советовал как-то вспыльчивый Дейдара. А снаружи творился настоящий хаос — люди в панике бежали кто-куда, от зданий вдалеке валил дым, а по воздуху то и дело летали… Ракеты. Вне всяких сомнений, Пейн напал на деревню Листа. Шатаясь, я медленно брёл среди этого хаоса, прокручивая в голове неприятные мысли. Мимо, задев меня плечом, пробежала женщина, через плечо которой выглядывал мальчишка лет пяти на вид. Босые ноги бегущей были разбиты в кровь, но она не обращала на это внимания. Должно быть, была на каблуках, а когда это всё началось, сняла их, чтобы легче было бежать. Слева от меня из-под обломков здания торчали руки, потрогал — ледяные. Немногочисленные шиноби на улице пытались организовать эвакуацию в убежище. Совсем как тогда, в Таки. Ха, рыжий с меня пример взять решил. Моё внимание привлёк запах табачного дыма, исходящий от парочки, спрятавшейся под лестницей одного из зданий. У мужчины были сигареты! Пачка торчала прямо из кармана жилета. Заметив меня, мужчина что-то спросил, но я его не услышал. — Дай! Я буквально вырвал из чужого кармана сигареты, трясущимися руками вытаскивая одну из пачки, зажигая её катоном и закуривая. Очень вовремя. Кажется, я был на грани от нервного срыва. Тонкая струйка дыма ушла вверх и развеялась от лёгких порывов ветра. На миг я совсем забыл о творящемся вокруг хаосе, находясь в собственном островке спокойствия. Вот теперь — хо-ро-шо-о… — Вы из Акацуки, верно? Какаши рассказывал мне о том, как столкнулся с шиноби оттуда, и по описанию он очень на вас похож, — заговорил вдруг мужчина, заставляя обратить на себя внимание. Вот теперь-то я узнал его. Асума Сарутоби собственной курящей персоной. В каноне его убил Хидан, но здесь из-за того, что я не пошел убивать его друга-монаха (больно надо), мы не столкнулись и успешно избежали «судьбы». Женщину, которая вцепилась в него худыми руками, я не узнавал, но, насколько я помню, в каноне Асума заделал ребёнка куноичи-наставнице поисковой команды, куда входили уже знакомые мне собачник, Абураме и Хьюга. Возможно, это она, по крайней мере, женщина явно находилась на приличном сроке беременности. — Прежде чем начать драку, подумай о ней, — я кивнул в сторону его спутницы. — Кто ей поможет, если ты покалечишься или умрёшь? — Полезу ли я в бой, зависит от того, на чьей вы сейчас стороне. — На своей собственной, — мгновенно отозвался я, докуривая сигарету. И только сейчас осознал, что стоял перед коноховцами со снятой маской. Бля-я… — Асума… Что происходит? — робко спросила женщина, переводя странный алый взгляд то на него, то на меня. — Ох, если вкратце — от этого нукенина Какаши получил свиток с информацией о преступлениях Данзо и… Договорить он не успел — с крыши здания сползла огромная многоножка, нацелившись на парочку коноховцев. Сарутоби приготовил было свои клинки, но я опередил его, одним ударом кулака расколов голову прямолинейно ринувшейся твари. — Поговорите по дороге к убежищу! Для вас, простых смертных людишек, здесь сейчас слишком опасно. — А вы, значит, не простой смертный? — фыркнул Асума, пыхнув дымом зажатой в зубах сигареты. — Раз так, может поможете нам отбиться? И… Верните, пожалуйста, пачку. — Я не Итачи, смысла помогать вашей деревне не вижу. Но если по дороге мне кто-то попадётся, так уж и быть, я с ним расправлюсь. — Я кинул мужчине в руки его сигареты, грустно проводив недолгий полёт манящей вещи. — Кстати, ты ведь сын Третьего Хокаге? Как считаешь, твой отец правда был настолько мягок и глуп, что закрывал глаза на действия Данзо, или же специально позволял ему делать грязную работу, чтобы сохранить свой светлый и чистый облик? — Я усмехнулся, увидев задумчивость на лице наставника десятой команды после этих слов. Отвечать он мне не стал, вместо этого спеша увести свою подругу в безопасное место. Я вышел из укрытия следом, почти прогулочным шагом направляясь в предполагаемую сторону выхода. Кажется, мне немного отшибло инстинкт самосохранения. Причём давно. Внезапно земля задрожала, а вокруг раздались крики. Повернув голову в сторону шума, я увидел, как на меня несётся огромный — размером с пару домов — бык. Ну, как говорится, чем больше шкаф, тем громче он падает. Я щёлкнул пальцами, и под животным стремительно выросли гигантские шипы, протыкая его насквозь. С болезненным мычанием бык растворился облаком, отправившись обратно в призывной мир. Коноховцы, посидев пару мгновений в ступоре, в шоке повылезали из укрытий. — Как такое возможно? — донеслось откуда-то почти благоговейным шёпотом. — Он не сложил ни одной печати! — А кто это вообще? — Эй, погодите! Я видел, как утром похожего человека тащили под конвоем в допросную Ибики! Так, пора съёбывать отсюда. Надеюсь, остальная часть пути до выхода пройдёт без происшествий. Одним огромным прыжком я переместился на крышу ближайшего здания, с него — на соседнее, которое почти сразу же было разрушено снарядом, сброшенным гигантской призывной птицей. Взрывающееся яйцо. Оригинально. О, а вот и ворота видно! Дальнейший путь прыжками по зданиям прошёл без сюрпризов, если не считать пары обрушившихся крыш. В любом случае, коноховцам было явно не до меня, им бы самим спастись. Оказавшись за воротами, которые уже никем не охранялись (смысл, когда все враги уже внутри) я вдохнул блаженный запах свободы. — Какого хрена, хм?! — Проехавшись по земле пятками, спрыгнувший с птицы Дейдара, кажется, перенял наш с Хиданом лексикон. — Мы только придумали, как тебя оттуда вытаскивать, а ты уже сам спасся! — И чего теперь? — раздраженно выдохнул я. — Предлагаешь мне бежать обратно, чтобы вы реализовали свой план? Вся компания, как оказалось, уже ждала у ворот. Дейдара возмущался, Итачи в прострации смотрел на идущие от Конохи клубы дыма, дети просто офигевали от такой жизни, а Хидан… Улыбался. И его улыбка мне совсем не нравилась. — Амеюки, подержи-ка нашу священную птицу… — всё с тем же безумным оскалом он передал мелкому ворону, протягивая руки, чтобы меня задушить. — Хидан, успокойся… — мягким тоном произнёс я, сделав два шага назад, но этим только спровоцировал взрыв эмоциональной бомбы. — Ты со своими, блять, идеями-хуедеями!.. Я, я, я… Ты знаешь, что я там себе напредставлял, когда понял, что тебя схватили?! Знаешь, как я волновался?! — Пацан бросился на меня и принялся колошматить кулаками, куда мог дотянуться. Мне не составляло особых усилий блокировать эти «атаки». — Волновался? Серьёзно? — скептически произнёс Дейдара, скрестив руки на груди. — Да ты громче всех твердил, что, мол, ничего с Какузу не случится, он со всем справится, и вообще он круче всех, хм. Я удивлённо посмотрел на Хидана. Он в свою очередь смотрел на меня обиженным взглядом и даже губы надул. — Ой, ну прости. — Я развёл руками в стороны. — Признаю, что план был хреновый. — И? — И я рисковал. — И?! — И мне не следовало в этом участвовать и волновать тебя, — вздохнул я. — Вот, видишь. Словами через рот. Извинения приняты! — Хидан вмиг расслабился и хлопнул меня по плечу. Внезапно Узумаки предупреждающе закричала и закрыла голову руками, припадая к земле. И не успел никто спросить, что случилось, как раздался грохот. От центра Конохи пошла волна чакры, под давлением которой здания ломались и с корнями сносились со своих мест. Я успел создать земляную стену, защищаясь от прорвавшихся через ворота поломанных домов. Стена же едва устояла под их давлением. — Это что за нахуй только что было?! — заорал Хидан. — Эта чакра… — Узумаки затряслась в истерике. — Я не могу! Нужно уходить отсюда как можно скорее! — Мда уж, нелегко быть сенсором. И только Итачи в молчаливом шоке смотрел на обломки зданий, между которыми виднелись тела, прежде чем полушепотом выдать одно лишь слово: — Пейн…***
— А разве Какузу его не убил? И кто эти пятеро? Стоя в отдалении, мы наблюдали за развернувшейся в кратере битвой между Наруто и нашим бывшим начальством. — Он не настоящий, — вдруг произнесла Карин. — И остальные тоже. Это марионетки, которыми управляет один человек. — В таком случае, сможешь его вычислить? — без лишних вопросов подвёл к делу Итачи. — Смогу, но мне потребуется время. — Управляет? Как управляет? — не понял Хидан. Внезапно произошло то, чего никто не ожидал: Наруто, до этого спокойно кидавший расенсюрикены во врага, вместо этого побежал с тем самым расенсюрикеном в ближний бой. Какого х… А, точно. Он скорее всего не использовал данную технику на живых целях и ещё не в курсе, какую опасность это несёт для него и его каналов чакры. Ой, как же так вышло-то? Ума не приложу. Хех, поломка канона вызывает эффект бабочки. Итог оказался предсказуемым: успешно устранив одно из тел Пейна, Наруто упал и подняться больше не смог. Плюс — его прибило к земле чёрными штырями. Упс, не свезло. — Наруто, чтоб тебя! — выкрикнувший Саске невольно подался вперёд, и только рука брата на плече удержала его на месте. — Ему пизда, — заключил Хидан. — Мозгов с нашей последней встречи так и не прибавилось, — прокомментировал я. — Думаю, нам пора вмешаться, — намекнув, Итачи, вроде как, скомандовал. Так что пришлось тряхнуть стариной и послушаться. Первым на помощь бывшему сокоманднику устремился, что предсказуемо, Саске, оттолкнув с помощью сусаноо увлёкшегося диалогом Пейна. Безволосое тело, превратив руку в бензопилу, кинулось в сторону Учихи, но я опередил зомбака, блокируя атаку. Зубья бензопилы с треском и лязгом ломались об мою броню, прогрохотав по всему полю боя визгом металла. Хидан же взял на себя поглощающее чакру тело — против его физических атак у того не было никаких шансов. Дейдара, в свою очередь, решил разобраться с гигантскими призывными зверями. Бомбы если не устраняли их, то дезориентировали близкими к органам зрения и слуха взрывами. Братья-Учихи взяли на себя управляющее гравитацией тело. Что насчёт «детского сада», то они остались охранять Карин, сосредоточенную на поиске главного тела, а Амеюки охранял раненную ворону. Ворона — это важно. — Наруто, ты идиот! — на редкость эмоционально заорал Саске, влетев в бой почти буквально молнией. — Как можно было использовать столь опасную технику против такого врага?! А Наруто не отвечал на заданный вопрос, поскольку его крошечный мозг под жёлтой макушкой сейчас был занят перевариванием ситуации, в которой он оказался. Поэтому ни появление его блудного друга, ни столь необычное поведение Саске никак не отразилось мыслительным процессом на полосатом лице. — Акацуки! Вы пришли помочь? — Нет! — параллельно отбиваясь от механического тела, беспечно ответил я. — Мимо проходили, увидели, как ты обосрался, и пришли поржать! Хидан рассмеялся услышанной шутке, а затем, ловко извернувшись, отрубил косой руку Пейна, и по полю боя пронеслось возмущённое «блять, у него нет крови!». Хидан, очевидно, хотел провести ритуал, но, не обнаружив нужного компонента, просто в ярости повалил противника на землю и принялся кромсать его косой. С гравитационным телом расправа была столь же быстрой — одного «чидори» в пятисекундном перерыве хватило, чтобы нанести трупу непоправимые повреждения. А у меня, тем временем, были проблемы. Этот грёбанный мутант отрастил себе две лишних пары рук и плазменную пушку. У нас тут средневековье или сраный киберпанк?! Выстрел я отразил молнией — просто направил прямо в дуло, когда та ещё заряжалась. А вот в ближнем бою теперь приходилось следить за дополнительными руками, но, к счастью, тут к делу подключился освободившийся Итачи. Саске, в свою очередь, пытался достать призывателя, пока Дейдара взрывал зверей. Пейн решил ещё раз попытать счастье с плазменной пушкой, в этот раз буквально открыв собственную голову. Но и сейчас ему не повезло — не успел он начать заряжать выстрел, как в его лоб вонзилось лезвие косы. Хидан явно сильно разозлился. Отлично. Два тела убили расенганы-сюрикены мальчишки-Узумаки, значит, остался всего один. Призыватель гигантских зверей. Как тогда, в бою с двухвостой, мы с Хиданом пробежали под брюхом гигантского носорога, в один миг оказываясь рядом с телом Пейна. Уворачиваясь от атак Саске, то наткнулось на нас спиной. — Сюрпри-из! — протянул я, глядя в удивлённые риннеганы. Резкий взмах кусанаги — и голова замешкавшегося Пейна отвалилась от туловища. Что он там говорил? Бессмертный неспособен победить бога? Да с этим даже простые смертные прекрасно справились! На несколько мгновений над полем боем установилась оглушающая тишина, что даже звук шагов собирающихся в организованную кучу союзников звучал слишком громко. Пока каждый собирал себя после сражения, пытаясь отдышаться, Саске аккуратно вытаскивал из Наруто штыри, а коноховцы осторожно выглядывали из своих укрытий. — Саске! Так ты решил вернуться в Коноху? Но почему ты на одной стороне с Итачи?.. Что? Нет, ты не вернёшься?! Почему? Это связано с Итачи? Дай-ка я ему объясню кое-что… Ай! Больно же, тэмэ! — орал жёлтый на всю округу в перерывах между хмыками, рыками и оскорблениями от вроде-как-друга. — Я нашла! Нашла! — ещё один Узумачий ор раздался со стороны спускающейся к нам Карин. Девчонка, скользя по насыпям от взрывов, забавно махала руками и только под конец спуска смогла затормозить на пятках. — Я узнала, где находится ваш Пейн! — Блять, я что-то не помню, чтобы «вопли» входили в список особенностей красноволосого клана. — Отлично, — ответил ей Итачи, по привычке щурясь. — Сможешь привести нас к нему? — Постойте! — Наруто попытался встать, опираясь на Саске, однако Учиха просто вздёрнул его за шиворот, продолжая держать белокурого идиота так, чтобы тот сам себе не навредил. — Я должен… Поговорить с ним… — Тебе мало было? — вздохнул я на это представление. — Ну, хочешь, мы тебе сейчас накостыляем, так хоть безопаснее будет. — Он сказал мне… Не важно, но я должен понять! — Так не важно или ты должен понять? — Хорошо, — вдруг выдал Итачи. — Можешь пойти с нами. Но имей в виду: если он будет угрожать тебе или кому-то из нас — разговор прервётся его смертью.***
Жёлтого пришлось чуть ли не на руках нести, и по дороге он не затыкался ни на секунду: сперва расспрашивал, почему Саске с Итачи вместе. После, когда получил ответы, орал, что Итачи его обманул, быть такого не может, не могли старейшины и Хирузен так поступить и бла-бла-бла. Честное слово, я не зашил ему рот только из-за неудобства делать это на бегу. По дороге ещё встретились с Яманакой и Нарой из ино-шика-чо (старшими, естественно), которые сперва попытались на нас напасть, но после объяснения ситуации от Наруто и Кацую, которая мелким противным слизнем сидела у того на плече, всё-таки пропустили нас без лишних споров. Слухи разносятся быстро, и наверное уже весь мир был в курсе о дезертирах из Акацуки. Так что они решили нам довериться. Зря, сказал бы я, и не был бы неправ. Пейн обнаружился в «стволе» бумажного дерева, вместе со своим «ангелом». Выглядел пацан, конечно, так себе — обтянутый кожей скелет, по пояс запихнутый в какую-то паукообразную конструкцию. Надеюсь, он там варится в собственном дерьме. Красные волосы Пейна были куда темнее, чем у Карин, что выдавало в нём Узумаки с примесями чужой крови. Да, за годы я начал разбираться в разновидностях людей из аловолосого клана, и только жёлтый вызывал у меня непонимание и отрицание. Это какой такой ген способен переплюнуть аж самих Узумаки? Намикадзе, ты, бля, кто? — Джинчурики девятихвостого и предатели. Смело было с вашей стороны прийти сюда, — сказало это нечто, совершенно не думая, что столь пафосное заявление никак не сочетается с его внешним видом. — И это наш начальник-«бог»? — усмехнулся я. — В твоём состоянии достаточно пары ударов по грудной клетке, чтобы ты захлебнулся кровью. — Только попробуй! — Вынырнувшая из теней Конан мгновенно встала в боевую стойку. Впрочем, я лишь махнул рукой, и на неё вылилось несколько литров воды, мгновенно делая все её бумажки бесполезными. Люблю способность сердца Сенджу создавать воду из нихуя. Наруто, тем временем, вырвался из хватки Саске и медленно начал подходить к Пейну. — Даже если ты убьёшь Нагато, мир останется прежним, — беспокоясь за судьбу своего друга, неожиданно эмоционально сказала Конан. — Ты лишь удовлетворишь своё эгоистичное желание. — Будто после того, что случилось, в этом есть что-то плохое, — хмыкнул я. — Наруто сейчас имеет полное право не только убить его, но и разрушить Скрытый Дождь биджудамой. Я бы так и сделал. — Замолчите! Говорить с ним буду я! — неожиданно выкрикнул Наруто. — Я должен был понять, что я буду чувствовать, когда буду смотреть в глаза тому, кто убил моего учителя и разрушил деревню. — И? — Пейн скептически поднял бровь. — И я не могу тебя простить! — Наруто почти зарычал, воздух вокруг стал тяжёлым от зловещей энергии девятихвостого. — Я так сильно хочу вмазать тебе, что у меня руки трясутся! Практически сразу он подтвердил свои слова, кинувшись на этого «Нагато», но всего в паре метрах… Остановился. О не-ет, я помню этот момент. Щас будет очередная речь про добро, да? Не-не-не, не надо, пожалуйста. Я уже чувствую, как мозг разжижается! — Извращённый отшельник верил, что настанет день, когда люди станут по-настоящему понимать друг друга… Ну всё. Разбудите, когда закончите. И тут начало-ось… Этот мелкий решил узнать, как Пейн, собственно, стал Пейном, и тот начал свой трагический рассказ. Прям комбо собрал: мёртвые родители, скитания по улицам, появление надежды и резкий её обрыв в виде мёртвого друга. — Ну и рассказ, — Хидан картинно утёр слезу в конце. — Я щас расплачусь! Теперь продолжил затирать уже Наруто. Сперва он пафосно заявил, что будет верить в то, во что верил его учитель, потому он и не станет убивать Пейна. А в ответ на возмущение последнего и вовсе заявил, что «бла-бла-бла, меня назвали в честь героя вот этой вот книжонки, так что верь в меня, и я принесу мир!» На этом моменте я старался, чтобы не заржать. Хидан же был менее сдержанным и откровенно похихикивал в кулак. Дальше — больше: На Пейна! Это! Подействовало! И он решил воскресить ценой своей жизни всю деревню листа. От такого «вотэтоповорота» сдерживаться уже не было сил, и по полости бумажного древа пронёсся дикий хохот в два голоса. Никогда в жизни так не смеялся. Мне аж стало физически плохо. — Я щас обоссу-усь! — взвыл Хидан сквозь смех, портя скорбную атмосферу после самопожертвования Пейна. — Эй, вы! — разозлился Наруто. — Не смейте смеяться над ним! Он был… — Мы сме… аха… ёмся не над ним, — с трудом ответил я, утирая слёзы. Фух, вот это накрыло. — А над тем, что он… пх-х… так отреагировал на твоё глупое детское заявление. — Я наконец успокоился и продолжил уже серьёзно. — Книга — всего лишь плод фантазии её автора, а ты — не её главный герой. Вера, не подкреплённая ничем, не изменит мир. Судя по твоим словам, ты понятия не имеешь, что будешь делать. А я скажу: ты будешь пытаться изменить мировоззрение каждого шиноби по отдельности и не все тебя послушают. — Но… — Я не договорил. Кто-то потребует от тебя конкретных действий, а не просто «верь в меня, и я смогу принести мир». Кто-то откажется бросать прежнюю жизнь. А кто-то бросит, но вернётся к ней, потому что поймёт, что предложенное тобой — не его. Что ты с такими сделаешь? — Я смогу их переубедить! — выкрикнул Узумаки. — Как? — невозмутимо спросил я. Наруто замялся. — Не знаешь. А раз не знаешь, значит — не сможешь. Тебе придётся убить их, чтобы они не портили всю малину в твоём розовом мирке, где все люди без исключения понимают друг друга. Но разве так поступает посол мира? — Я найду способ! Я сделаю всё так, что никому не придётся умирать! Саске, ну хоть ты поддержи меня, даттебайо! — Усуратонкачи… — выдохнул Саске. — Ты даже не знаешь, о чём говоришь. Итачи стыдливо склонил голову — ведь он тоже когда-то мечтал о таком мире, нечасто задумываясь, что жертв он потребует больше, чем любая война шиноби. И только Конан, казалось, не слышала нас, скорбно припав на колени рядом с погибшим другом, чьё тело безвольно склонилось на странной конструкции.