***
— Аллилуя, Бог послал кусочек хуя, — отсербываю специально чай, зная, как Михаила Сергеевича это бесит, и поднимаюсь со стула, начиная ходить из угла в угол по кабинету. Грачик с Ала’ном на диване стараются не отсвечивать, тихо стачивая печеньки из вазочки. — Я правильно понимаю, что, с вероятностью где-то в сорок восемь процентов, «любимый» папочка меня застрелит как потенциального претендента на его, крутого босса, кресло? — Позитивного ты ничего в этом не видишь, — Супербиа хмыкает, следя за моими передвижениями, как в медитации. — А что хорошего может быть внезапному наследнику из Тьмутаракани, зачатому с нихуя? — Михаил Сергеевич уже явно устал давиться чаем, но я в таких реакциях не виновата. Почти. — Единственному может и парочку поблажек. Вы же два сапога пара с ним, поверь человеку, который с ним не первый десяток лет работает. Закатываю глаза и топаю ножкой в полной тишине минут пятнадцать. Даже парни хрустеть перестали и ждали окончательный вердикт. — У меня загранпаспорта нет. Вообще никаких документов нет, маман их однажды нечаянно залила винишком, а восстанавливать отказалась, — сажусь обратно в кресло, отпивая чай нормально. — И без Магнуса я никуда не поеду. И без Хранителей тоже. — Всё самое нужное уже укомплектовала… — буркнул Грачевский-старший куда-то в сторону.***
На подготовку документов для перелёта ушла неделя. Мы взялись в это время окучивать Скуало, потому что «свои» взрослые с нами отказывались тренироваться, боясь зашибить ненароком. Вариец позиции сдал за два дня нытья в оба уха, и за оставшиеся пять дней мы перепахали Посмертной волей весь полигон — мы не виноваты, что проводящего пламя оружия нет и приходится силой просто руки покрывать. Больше всех не повезло Грекурии, которым распахали больше всего земли, но зато к концу недели мальчик мог похвастаться слишком живой иллюзией парочки церберов, от которых хотелось даже мне сбежать. — Insonnia? — поворачиваю голову в сторону подошедшего сзади Супербиа и жду, пока он устроится на траве, не придавив хвост Магнусу, который составлял мне компанию ранее. Итальянский давался мне куда легче английского, который в школе преподавала противная старушка, которую из года в год сам директор пытался отправить на пенсию. Но это слово я ещё не выучила, так что изобразила на лице непонимание. — Бессоница? — повторил сероглазый уже на русском. — Ага, немного, — поглаживаю чешуйчатого сына по головке под довольное шипение. — Просто разочарована… Мать даже не задалась вопросом, какого хрена я куда-то уезжаю. И ладно, когда это касалось поместья Грачевских, но теперь… Это же целая другая страна… — Тебя так волнует её существование? — Дождь лохматит мне волосы и смотрит на раскинувшийся над нами небесный купол с кучей маленьких точек-звёзд. — Забей, как чёртов босс забил… кукушонок недоделанный. И я так звонко засмеялась внезапно. Ну действительно, с кем ещё сравнивать?! — И кого мне из гнезда выпинывать? — Вонгольский мусор, мы тебе объясним, как их отличить от наших.На следующий день я с Хранителями вылетела в страну Джульетты с её сомнительной романтикой.