Try Again

      Никто и никогда не найдёт его здесь, в этом лабиринте проложенных под землей туннелей. Очевидно, одна из цивилизаций построила это убежище в надежде спрятаться от рейфов. Не особенно-то это им помогло, но зато они оставили после себя несколько подземных уровней, представляющих собой запутанный клубок расходящихся во мраке проходов. Узких как в пещере жука-Иратуса.       Идеальное место для того, чтобы спрятаться. Особенно, с учётом поселения, построенного на поверхности. Оно состояло из небольших,похожих на фермерские домиков и выглядело заброшенными. Дома оставались нетронутыми, но проходы между ними уже начали зарастать высокой, густой травой. Их водостоки забил мхом, а покрытые пылью стёкла превратились в незрячие бельма, сквозь которые ничего нельзя было разглядеть. Эти безнадёжно заброшенные строения казались толпой неприкаянных призраков.       Городок был мёртв. Но не до конца. Ветер гулял по его опустевшим улицам. Скрипел дверьми, державшимися на ржавеющих петлях, и громко хлопал открытыми ставнями. Тоскливые и монотонные звуки вселяли тревогу, а потому ни один человек, даже случись ему здесь появиться, ни за что не приблизился бы к вымершему поселению, навевавшему стылую жуть одним своим видом.       Городок-призрак. Идеальное прикрытие для временной базы, обустроенной под его поверхностью. Примитивные источники энергии находились в рабочем состоянии, питая настенные лампы. Тусклый, зеленоватый свет заливал обшарпанные стены с металлическими решётками вместо дверей,а пар валивший из пробоин в трубах, ещё больше ухудшал видимость. Делал это место похожим на корабль-Улей. Теперь это было его прибежище, его логово, потому что иначе чем «‎логовом» назвать его было нельзя.       Некоторые из отсеков были до отказа забиты сваленными в кучу телами. Как кладовые в логове жука-Иратуса. Таранийцы – примитивный человеческий народ, претендовавший на то, чтобы называться «развитыми», первыми познали на себе его месть. Майклу было приятно показать несостоятельность их претензий и напомнить им настоящее место. Слабые людишки сдались почти без сопротивления. Даже в одиночку гибрид без труда расправлялся с ними. Выслеживал тех, кто задерживался после темноты, подкрадывался и подчинял себе. Их слабые разумы не могли оказать ему достойного сопротивления и он спокойно уводил их обладателей за собой, в подземное логово, из которого им уже не суждено было вернуться назад... Совсем как в страшной сказке.       Поначалу, когда он был ещё один, приходилось действовать осторожно. Использовать скрытность и прятаться под иллюзиями. Но после того, как его исследования дали первые результаты дело быстро наладилось. Выведенные им жуки без труда расправились с таранийцами. Те, кого Майкл посчитал перспективными, были использованы для дальнейших экспериментов по гибридизации. Остальные... стали кормом для для него и его выводка. Расправляясь с этими людьми Майкл искренне надеялся, что их смерть огорчит Шеппарда и его команду. Раз «SGC» отсылали им еду и медикаменты, значит – им была небезразлична судьба таранийцев.       Растянув губы в жуткой ухмылке Майкл, смаковал долгожданную встречу со своими врагами. В том, что они придут, он даже не сомневается иначе поселился бы не здесь, а на планетарной базе – единственной, что не перекочевала в чужие руки после того, как люди уничтожили его Улей. Впрочем Майкл и не хотел возвращаться туда, где работал с теми, кто, как он знает, уже точно мертвы. В том месте слишком много воспоминаний, да и к тому же там было небезопасно. Другие рейфы уничтожили бы его за то, кем он стал и, чем теперь занимался. Поэтому лучше всего было оставаться здесь. Это место вряд ли можно было назвать домом, но это, по крайней мере, оно давало хоть какое-то убежище. Майклу здесь почти что нравилось, хотя в лаборатории явно не помешало бы убраться.       Это место и так не сияло чистотой, а сейчас и вовсе походило на свалку для трупов. Эксперименты требовали всё новых и новых испытуемых и у Майкла не было времени избавляться от тел. Наука отнимала всё силы. В условиях ограниченности ресурсов ему было не так-то просто поддерживать её функциональность, но пока он справлялся. Всё оборудование, находившееся в рабочем состоянии, было собрано здесь – в его святая святых, и громоздилось в полумраке, рассеиваемом желтоватым сиянием осветительных ламп. В оплетённых проводами колбах плавали частично препарированные жуки-Иратусы – источник генетического материала для гибридизации. А в центре – стоял прозекторский стол, на который он мечтал уложить Шеппарда, Ронона или... Тейлу.       Особенно Тейлу. В жизни Майкла было всего две женщины. Первой была Королева его Улья. Совершенная, как ледяная статуя, особа восседавшая на троне в белых одеждах. Она ничего не чувствовала к нему (как, впрочем, и к кому бы то ни было ещё), и требовала преклонения и беспрекословного повиновения. Вторая была солнечной, тёплой и слишком человеческой, но от этого, почему-то, ещё более близкой. Она просто была рядом с ним и помогала в трудную минуту ничего не требуя взамен. Две эти женщины не были похожи ни в чём. Кроме одного. Они обе его предали! Первая когда отвергла после того как он пережил то, что хуже смерти. Вторая потому что лгала ему и позволяла верить в чужую ложь. Первая была мертва. Он сам помог людям убить её... а заодно уничтожить и отвергший его Улей. А вторая... что же, вторую он подверг тому же кошмару, через который, когда-то прошёл сам.       Изначально, он собирался убить пленницу. Скормить жукам, как сделал это с тремя её спутниками и отрядом, посланным им на помощь. Но потом передумал. Решил, что смерть, пусть даже медленная и мучительная – будет слишком мягким наказанием за такое предательство. Он хотел, чтобы Тейла страдала так же, как страдал он. Чтобы она поняла, через что ему пришлось пройти. Прочувствовала это на своей шкуре. Поэтому и вколол ей ретровирус. Тот самый, что когда-то дал жизнь рейфам. Круг замкнулся.       Когда-то атлантийцы хотели превратить его в человека. Теперь он сделал одну из них подобной себе. Почти поэтическое правосудие. Или всё же правильнее будет сказать? Ведь сбежав из плена Майкл думал только о мести за всё, что сделали с ним. Люди и рейфы – все они были в его списке. Он уже отомстил отвергшим его сородичам, а теперь добрался и до «SGC»... до Тейлы.       Процесс превращения был достаточно мучительным, чтобы утолить даже его жажду мщения. Первые несколько минут он наслаждался мучительными криками жертвы, натягивавшей ремни фиксаторов в мучительной агонии превращения. Через четверть часа они начали досаждать, а ещё через столько Майкл ощутил первые нотки сожаления. То, что он сделал, было жестоко сверх всякой меры. И Тейла не заслуживала этого. Кто угодно, но только не она. Эта девушка была единственной, кто искренне пытался сблизиться с ним, а не просто притворялся, изображая из себя его друга. И вот, чем он отплатил ей за доброту, участие и заботу.       В качестве акта мести достаточно было просто убить её, как он сделал это с её товарищами, и оставить гнить в одной кладовых. Но он захотел продлить удовольствие и решил помучить её. И это было уже лишнее. Ведя Тейле ретровирус он доказал, что и сам ничем не лучше тех изуверов-врачей, которые ставили над ним опыты. Он, считавший себя рейфом, истинным учёным, опустился до уровня тех, на кого охотился. Видимо,изгнавшая его Королева была права – он изменился и не имел права больше называться рейфом. Однако и человечным его поступок в отношении пленницы никак нельзя было назвать. А потому выходило, что от обеих рас он взял только худшие качества – агрессию рейфов и утончённую жестокость людей. Разрушительное сочетание, как выяснилось.       Теперь, когда его сознание больше не мутилось от ненависти, Майкл смог трезво взглянуть на собственные поступки и понять, что перешёл черту, за которую даже рейфы старались не заходить. Большинство его собратьев (теперь уже бывших, очевидно) убивали с холодной расчётливостью прирождённых охотников и никогда не мучили жертв сверх необходимого. Конечно, сам процесс кормления был адски болезненным для человека, но длился от силы несколько минут. Некоторые, конечно, позволяли себе поразвлечься, сначала высасывая почти все соки, а затем возвращая их, чтобы вновь пережить экстатическое состояние насыщения, но таких были единицы. Майкла относился к ним с нескрываемым презрением и не упускал случая напомнить, что считает подобное поведение варварским и неприемлемым. И к нему прислушивались, ведь он был научным офицером, и при чём не последним.       Кто бы мог подумать, что ему придётся пасть так низко, уподобившись тем мучителям, которых он презирал. Майкл и не заметил, как подавленное было отвращение к себе, вновь прорвалось наружу. Вернувшись на Улей он всеми силами пытался подавить порождённую ретровирусом человеческую природу. Искоренить её из себя. Очиститься и вновь стать прежним. Вот только его затея изначально была обречена на провал. Королева оказалась права – он был запятнан и не было никакого способа стереть с себя след того, чем он стал по вине людей. Ну а все его попытки доказать обратное, закономерно приводили к противоположному результату.       Решив откреститься от связей с атлантийцами выдав их рейфам, он лишь подтвердил наличие этих самых связей, а его настойчивое желание поговорить с Тейлой окончательно убедило Королеву в его порочности. Ведь истинный рейф не должен был играть с едой Он понял это, когда ничего уже нельзя было сделать. Собратья не оставили ему выбора. Пришлось перейти на сторону атлантийцев. Помочь им сбежать и обратить ретровирус, воздействие которого он когда-то испытал на себе, против своего народа. Желая отомстить тем, кто отверг его, наиболее извращённым способом, Майкл продемонстрировал людей свою жестокость, окончательно убедив их в том, что ему не стоит доверять. Наверное поэтому они и не отпустили его с Атлантиды, отказавшись увидеть в гибриде союзника, а предпочли вновь попытаться переделать его. Изменить, лишив при этом, всего что он из себя представлял.       И это была большая ошибка. Им стоило прикончить его, как он и просил, но они решил и сделать всё по-своему и теперь расплачивались за это. Тейле же досталось больше всех. Если остальных он убил, как планировал, то ней он сорвался. А всё потому, что она ранила его сильнее других. Ранила дважды, и второй раз ему было куда больнее, чем даже в первый, если такое возможно.       После того, как память вернулась к нему, Майкл почувствовал себя разделённым надвое. С одной стороны он вспомнил свою жизнь в качестве рейфа – блестящего учёного, чья гениальность, как говорили, граничила с безумием. С другой – не забыл о тех днях, что провёл на Атлантиде в окружении людей, которые не бежали в страхе при его появлении. О да, он не смог забыть запах её волос и золотистый блеск коричневой кожи. Солнечное тепло карих глаз и прикосновение нежного голоса. А ещё этот зуд в затылке, который ощущал каждый раз, когда она входила в комнату. С первой их встречи Майкл понял, что Тейла отличается от других. Она была единственной, кто пытался понять, чей разум действительно был открыт. Если бы только она не предала его, как все остальные.       Обида была человеческим чувством, и не имела ничего общего с холодной сущностью рейфа. Поддавшись обиде на девушку, которая посмела забыть его после его побега, а потом ещё и предать во второй раз толкнули Майкла на это зверство с ретровирусом. Он надеялся, что заставив Тейлу пройти через тот же травмирующий опыт, через который прошёл сам, он сможет ощутить облегчение. И так и было... первые несколько минут. Затем это чувство эйфории от свершившегося возмездия сменилось сомнением, вслед за которым его настигло и сожаление. В полной мере осознав чудовищность своего поступка Кенмор попытался помочь Тейле.       Если и не остановить трансформацию, то по крайней мере облегчить муки. К сожалению, обезболивающее не подействовало. Клетки менялись и лежащая на столе женщина была уже скорее рейфом, чем человеком. А потому и вырубить её с помощью тех препаратов, которым он усыплял подопытных таранийцев, было уже невозможно. Да и оставшийся у него парализатор, не подействовал бы. Ведь он специально был сконструирован так, чтобы не действовать на рейфов и тех, кто генетически и био-химически близок к ним. Майкл ничем не мог помочь. Тейле предстояло пройти процесс трансформации в сознании, как когда-то он.       Когда через несколько кошмарных часов её крики, наконец, стихли, гибрид ещё долго не решался подойти к прозекторскому столу и взглянуть на результат собственной жестокости. Девушка была жива – он чувствовал слабое трепетании её жизненной силы и слышал затруднённое дыхание. Вот только он не мог сказать – кем или чем она теперь стала? Учёный не знал ответа на этот вопрос.       Ему ещё только предстояло найти его, и столкнуться с последствиями своих действий. Ибо то, что открыло глаза на лабораторном столе уже не было Тейлой Эммаган. Это была тварь, искажённых чертах которой смутно проглядывал образ образ милой его сердцу девушки. Вот только её доброта и душевное тепло исчезли, сменившись хищническим вожделением, пылавшим в жёлтых глазах. Дремлющая глубоко внутри сущность рейфа проснулась и свет её души погас, обернувшись кромешной тьмой космической бездны.       Одним рывком освободив руки от привязного ремня и, не тратя время на то, чтобы освободить ещё и ноги, Тейла вцепилась в Майкла. Длинные и толстые когти разорвали кожаное пальто на его груди, а снабжённые шипами края кормовой щели впились в кожу. Она собиралась кормиться им, словно каким-нибудь человеком. Тейла решила съесть его, наплевав на всё, что они пережили.       На мгновение Майкл понял, что девушка чувствовала, когда он сделал то же самое с ней, приложив к груди руку с прорезавшейся вновь кормовой щелью, но мысль эта не задержалась в его голове, сметённая рёвом инстинкта,призывавшего его спасать свою жизнь. Пытаясь оттолкнуть нападавшую, гибрид инстинктивно, повторил её удар. В результате его рука оказалась на её груди – как раз в зоне неглубокого декольте. Теперь он мог попытаться вернуть свою жизненную силу, если бы Тейла начала высасывать её. И пусть тихий голос совести подсказывал, что в данной ситуации самым правильным было бы просто сдаться и позволить жертве осушить себя, инстинкт упрямо заставлял его цепляться за лишённую всякого смысла жизнь, оказался сильнее.       Да и желание отомстить не исчезло полностью. Он всё ещё был зол на Тейлу – за предательство и попытку употребить его в пищу, и сейчас разрывался между ненавистью к этой женщине и любовью к ней. С одной стороны она явно была невменяема и очень опасна, с другой, где-то в глубине души Майкл не оставлял надежды вернуть расположение девушки... и подчинить её своей воле.       — Кто ты такой? – прорычала самка низким, похожим на вибрацию голосом, от которого по телу пошла волна приятных мурашек.       — Гибрид, как и ты, – ответил он, не убирая руки, потому как чётко понимал,что не может доверять новой ей. – Мы одинаковые.       Последнее, теперь пожалуй даже являлось правдой. В этом состоянии они действительно мало чем отличались. Даже их внешность была – не человеческая, но и не вполне рейфийская. Кажущаяся болезненной худоба, костистость черт, сделавшихся чересчур резкими, тёмно-коричневая, с едва едва заметным проблеском зелени, кожа, из-за отсутствия сосудов кажущаяся чересчур чистой и гладкой и, конечно же, длинные белые волосы, разметавшиеся по плечам. Желтые глаза горели на этом призрачном лице, а приподнимавшаяся в оскале верхняя губа обнажала слегка заострённые зубы. Трансформация явно пошла на пользу её внешности.       — А кто я? – вопрос, свидетельствовавший о полной потере памяти в результате травмирующего опыта подал Майклу идею. Не совладав с искушением, гибрид ступил на извилистый путь лжи и манипуляций, сделав то, за что так злился на Тейлу и остальных.       Поменявшись местами они начали этот путь сначала. Теперь ему предстояло обманывать, а ей – страдать от этого. Какая ирония.       — Ты была Королевой. Люди уничтожили наш Улей и взяли нас в плен. Пытались вылечить, как будто то, что мы есть, какая-то болезнь. Нам, и ещё нескольким удалось сбежать. Я обратил вспять то, что они сделали с нами. Временная потеря памяти – лишь побочный эффект. Ты всё вспомнишь. Постепенно. Со временем. А теперь убери руку с моей груди, если не собираешься прикончить.       — Прости, – она повиновалась! Тейла Эммаган повиновалась ему. Всё оказалось даже лучше, чем он когда-либо смел надеяться.       — Ничего. Я всё понимаю. Ты не помнишь кто ты и тебе страшно. Агрессия – естественная реакция на данную ситуацию, – Майкл решил действовать более осторожно и не давить на хрупкую психику гибридной самки. Обращаться с ней нужно было очень бережно.       — Нет, – покачала головой Тейла, разметав по плечам снежно-белые локоны. – Это не правильно. Ведь ты. помог мне... Или нет?       В её голос вкралась неуверенность, ведь её ноги всё ещё были привязаны к столу. Да и обстановочка была подозрительной.       — Прости за это. Мне пришлось связать тебя, чтобы ты не навредила себе во время трансформации. Процесс... довольно неприятен, – расстегнув ремни, он подал Эммаган руку и помог слезть со стола, что она и сделала – с грацией истинной Королевы.       — Спаслись только мы двое? – окинув лаборатории цепким взглядом светящихся, жёлтых глаз, Тейла вновь посмотрела на Майкла, явно ожидая отчёта. Она уже начала вживаться в новую для себя роль Королевы. Пробудившиеся инстинкты брали своё.       — Есть ещё несколько,но они сейчас далеко и заняты важным делом. Здесь только мы... не считая их конечно, – гибрид кивнул в сторону коридора, в проёме которого маячил отвратительная фигура, весьма смутно схожая с человеческой. Повинуясь телепатическому призыву хозяина, прямоходящее насекомое сделало шаг по направлению к ним. Тусклый свет ламп играл и переливался на выпуклых щитках его голубоватого, хитинового экзоскелета. Выступающая из под него закруглённая голова была снабжена длинными жвалами, громко щёлкавшими, словно в предвкушении кровавого пиршества. Неестественно-длинные конечности конечности оканчивались трёхпалыми лапами, похожими скорее на клещи ракообразного, чем на нормальную ладонь. Выползший словно из кошмарного сна человекоподобный ужас представлял собой страшного противника. Машину для убийства людей и рейфов.       Любую другую девушку вид этого существа напугал бы до истерики, но Тейла, при виде его, пришла в самый настоящий восторг.       — Они твои, – широко и искренне улыбнулся Майкл, довольный тем, что его старания, наконец-то, оценили по-достоинству. В силу необходимости охотиться, рейфы, были в первую очередь расой воинов, и наиболее высоких постов достигали опытные стратеги и тактики. Учёные могли достичь подобных высот только в том случае, если им удавалось существенно улучшить одну из корабельных систем или повысить питательность захваченной пищи. Майкл обладал блестящим умом, однако его никогда не ценили по достоинству. А потому ему была приятна искренняя похвала Тейлы, увидевшей красоту созданных им существ. Первых в его армии.       — Я сделал их чтобы защитить тебя... – произнёс он, касаясь её когтистой руки и ощущая ответное прикосновение кормовой щели на ладони. Гибридная самка, кажется, была удивлена подобным своеволием, но руки не отняла. Лишь поглядела с недоверием.       — Я твоя Королева? – их глаза встретились и в этот раз Майкл первым отвёл взгляд, подчинившись. По крайней мере на словах.       — На колени, – потребовала Тейла, явно неудовлетворённая подобной демонстрацией покорности. Этого он не ожидал, но тем не менее, подчинился, исполнив первый в её жизни приказ Тейлы. В конце концов какая, разница кто преклоняет колени, пока вся реальная власть оставалась в его руках. Пожалуй, он мог бы добиться большего, оставаясь «серым кардиналом», стоящим за её плечом и созвать под свои знамёна рейфов, которые лишились своего Улья или, по тем или иным причинам оказались вне закона.       «Воистину королевством владеет тот, в чьих руках Королева» – ухмыльнулся Майкл, целуя ладонь Тейлы с тыльной стороны.