***
— И о чём вы с этим синим шептались? — было первое, что сказал Учиха, когда к нему приблизился стратег. Даже Шикамару потребовалась секунда, чтобы связать кличку с Хорокеу, и это при том, что Саске сам расхаживал в тёмно-синей футболке. — С каких пор тебя интересуют чужие разговоры? — в ответную поинтересовался Нара. Саске фыркнул. Примерно так заканчивалась любая попытка поговорить с ним до Академии. Да и в ней тоже. Что-то должно было измениться в этот раз, и этим катализатором стал застывший у сцены Натцу, которого Шикамару бесцеремонно подтащил за ворот к товарищу-ниндзя. Убийца драконов тупо посмотрел на них обоих, медленно соображая, а затем прищурился и стал вполне целенаправленно пилить Учиху взглядом. Мститель ответил тем же, хотя источал скорее презрение, а не агрессию. Оба молчали, а Шикамару только радовался — может, так ему и дальше ничего не пришлось бы делать. — И что всё это значит? В чём твой план на этот раз? — всё-таки задал вопрос Саске, игнорируя угрюмо сидящего на корточках Натцу. — Хм. План? Какой план? — лениво зевнул Шикамару, складывая руки за головой. — Да я поговорить хотел. — Говори. — О, а можно я скажу? — Натцу поднял руку, как школьник на первой парте. Шикамару с большим сомнением посмотрел на него, затем глянул на Саске, но всё же устало махнул рукой. — Валяй. — Саске, ты дебил! — будто озарённый идеей, Драгнил стукнул кулаком о раскрытую ладонь. — Есть у нас такой парень в гильдии, знаете, вот он — вылитый ты. Всегда на всех дуется, ходит один, видите ли, шишка он важная, а потом ходит и страдает, что ему задницу надрали. Стратег тихо простонал, прикрывая лицо рукой. Да, доверить Натцу решение важного социального конфликта — определённо его лучшая идея за долгое время. — Ты назвал меня кем? — прошипел Учиха, скорее даже не злой, а потрясённый такой наглостью от человека с уровнем интеллекта чуть выше тумбочки. Натцу поднялся на ноги. Шикамару дёрнулся его остановить, но Драгнил вежливо и уверенно отодвинул его в сторону. — Ты из тех напыщенных идиотов, которые думают, что в одиночку всё лучше делается, да? — продолжил наезжать Натцу, не спрашивая, а утверждая. Саске, к его чести, даже не вынул руки из карманов, но всё равно ощерился, как потревоженный ёж. — А ты из тех идиотов, которые думают, что друзья и командная работа — лекарство от всего на свете, — парировал мститель. — Меня от вас уже тошнит. Шикамару уже не пытался вмешиваться, медленно отползая в тень. Натцу, тем временем, демонстрировал невиданные для него ораторские навыки. — Ага, тошнит. А скажи мне, братишка, если у тебя есть знакомый идиот вроде меня, который любит друзей и защищает их, кто из вас сильнее? Саске побагровел, вряд ли оценив упоминание «братишки», и Нара подумал, что сейчас-то уж точно завяжется драка. К тому же, даже он не осмелился бы намекать в подобном контексте на Узумаки, тем более знал, что на их последней миссии Наруто оказался на голову выше Учихи. И как давно это было… — Дуракам везёт, — презрительно бросил ниндзя, хотя вся эта фраза была явной капитуляцией. — Ты ведёшь к какой-то законченной мысли или в твоей маленькой черепушке есть только пустые слова? А ещё, подметил Шикамару, это была самая длинная фраза, которую он слышал от Саске за всё время их знакомства. — Я хочу сказать, что дружба делает тебя сильнее, — уже менее агрессивно ответил ему Драгнил. — И пытаясь быть одиночкой, ты ограничиваешь свою силу. «Сила» — ещё один пунктик Саске, на который, осознанно или нет, давил Натцу. Тут уже Нара заинтересованно притих, потому что разговор принимал неожиданный оборот. Хотя бы потому, что всё ещё оставался разговором. — «Друзья» только путаются под ногами. Тем более, — Саске подошёл на один шаг ближе к оппоненту, — привязавшись к кому-то, ты ставишь себя под удар. Потеря разобьёт тебя, сломает, оставит загнивать в одиночестве. Эта фраза была сказана с такой невыносимой горечью, что даже Натцу переменился в лице. Шикамару не мог не вспомнить аллею, устланную трупами клана Учиха. В отличие от товарища по школе, Нара был в том месте по собственной воле. — Даже потери сделают тебя сильнее, — тихо и уверенно ответил Натцу. Глаз Саске дёрнулся, ниндзя выкинул руку вперёд и подтащил к себе Драгнила за грудки. Натцу не двигался — это распалило Учиху ещё больше. — Да что ты знаешь о потерях?! — воскликнул он, до побелевших пальцев сжимая одежду Драгнила. — Так может говорить только идиот, который не видел смерти. — Я потерял того, кто заменил мне отца, — прищурился убийца драконов, сомкнув пальцы на руке Учихи, заставляя его разжать хватку. — Я потерял близкую подругу. Я потерял не одного согильдийца. Саске всё тянул на себя его ворот, и таким злым Шикамару не видел его, наверное, никогда в жизни. Он знал, что успеет остановить ребят, если дело дойдёт до полноценной драки, но не спешил. Напротив, он расслабленно опирался о стену и просто наблюдал. Что-то ему подсказывало, что этот разговор закончится мирным путём. Ведь если и был на свете кто-то, способный изменить упрямого Саске, то это Наруто. И если и был в Академии кто-то, максимально похожий на него — это Натцу. — Тогда как ты можешь говорить это?! — Я могу, потому что в отличие от нытика вроде тебя, — Драгнил тоже повысил голос, — я не стал винить в их смерти весь мир! Я тренировался сильнее и сильнее, чтобы не допустить подобного ещё раз. Саске задрожал — от гнева ли? — и всё же отпустил Натцу. Они разошлись на несколько шагов и замолчали, после чего Учиха мрачно поведал однокласснику свою историю. — Мой брат, — сказал он, — вырезал весь мой клан. Всю мою семью. Он оставил в живых только меня, — Учиха сжал кулак и с вызовом посмотрел на Натцу. — Да хоть бы и твоя бабушка! Ты сам-то понял, что сказал? — Саске удивлённо моргнул, не изменяя злому выражению лица. — Если бы не любовь к семье, если бы не твоя связь с братом, разве ты бы сейчас работал над собой? Тебе было бы плевать на всю эту историю, так же как и мне, — фыркнул Натцу, скрестив руки на груди. — Твои воспоминания об этих людях делают тебя сильнее, а не что-то другое. Будь ты таким одиночкой, каким пытаешься казаться, у тебя не было бы цели. Саске чуть приоткрыл рот, глядя на него, и Шикамару заметил, что делает то же самое. Вот и смейся потом над самыми глупыми людьми в классе — что Наруто, что Натцу толкали такие речи, после которых даже самый прожжённый злодей мог поменять своё мировоззрение. Учиха отвернулся и сел на ближайший стул, глядя куда-то в стену. По всей видимости, он не собирался продолжать их разговор, но у Шикамару был повод улыбнуться себе под нос — Саске явно задумался над словами Драгнила. А Натцу стоял, ковыряя в носу, и едва ли понимал, какое одолжение сейчас сделал вечно угрюмому мстителю. Стратег осторожно выскользнул из поля зрения обоих, несказанно радуясь, что никому из них не пришлось объяснять деталей заключения в Академии. Натцу, наверное, на радостях от освобождения Люси об этом забыл, ну а Саске сейчас было не до этого. И когда Нара оставил этих двоих думать о своём, до него донеслись обрывки разговора. — А ещё я хотел извиниться. — …если ты думаешь, что я обижаюсь на оскорбления от идиотов, то ты ошибаешься. — Не за это…***
Шикамару устало выдохнул: самая сложная часть дня была позади. Или только начиналась — как посмотреть. На первый взгляд, в спортзале было довольно спокойно, и если глаза и уши его не обманывали, у остальных получилось успокоить и разговорить толпу. Не осталось, наверное, ни одного человека, кто не был бы занят разговором с одноклассниками. Хотя нет, один из них всегда был особенным. Он подошёл к облокотившейся о входную дверь Нанами, что напряжённо сжимала лямки своего рюкзака, спрятавшись под капюшоном. Завидев его, она подняла голову, и выражение её лица смягчилось. — Шикамару, — кивнула геймер. — Как всё прошло? — Сойдёт, — он устало потёр лоб. — Как же я отвык от всех этих криков. Мне теперь Хорокеу кажется милым и вежливым. Нанами понимающе улыбнулась. — Ты смог помирить Натцу и Саске, — восхитилась геймер, — это дорогого стоит. — М-да, — протянул Нара, — я очень постарался… Слушай, забудь о них пока, мне всё это не нравится. Монокума- нет, Джунко наверняка предусмотрела, что мы не дадим никому покинуть спортзал. Кажется, мы всё ещё на шаг позади неё. Чиаки грустно улыбнулась, отвернувшись. — Кому ты это говоришь, — усмехнулась она. — Всегда, даже когда мне казалось, что я поняла её планы, я всё равно была на шаг позади. — Есть идеи, как сделать последний рывок? У него, по крайней мере, идея была. Судя по тому, как взгляд Чиаки на мгновение метнулся к двери, они подумали об одном и том же. — Мы должны сходить в комнату воспоминаний, — наконец, решила она. — Я бы сделала это самостоятельно, но… думаю, это может быть опасно. К тому же, будет лучше, если ты будешь знать то же, что и я. Шикамару кивнул — логично, хотя и не был уверен, что воспоминания Чиаки до конца приблизят их к разгадке. Впрочем, новая информация — лучше, чем ничего. — Ты точно уверена, что вспомнишь что-то в этой комнате? — уточнил он. — Нет, — закусила губу геймер, — то есть да. Не знаю, — выдохнула она. — Но я точно хочу попытаться. Этого Шикамару было достаточно. Он взял Нанами за руку, выискивая в толпе нужных людей. К счастью, ему довольно быстро удалось выцепить Хорокеу с Касуми, а вот Мио и Ритцу он пока решил не трогать. Тем более, для его плана двоих было достаточно. — Пока всё идёт нормально, — кивнул Нара, выслушав отчёты друзей и поделившись своими успехами насчёт Натцу и Саске. — Я хочу попросить вас ещё об одной услуге. — Нет, с Учихой я говорить не буду, — надулся Юсуй, и Касуми закатила глаза. Нанами выступила вперёд, и перед ребятами разыгралась знакомая уже сцена, когда они с Хорокеу грозились убить друг друга взглядами. Хотя, как показалось Шикамару, взаимная агрессия в их немом противостоянии сменилась толикой уважения и сочувствия. — Мы с Шикамару пойдём в комнату воспоминаний, — ультимативно сказала она. — Вы можете проследить, чтобы здесь ничего не произошло? При упоминании этой комнаты, Хорокеу как-то странно отвёл взгляд и нахмурился, а Касуми зеркально повторила его позу. Шикамару едва сдержал раздражённый вдох: вроде они и скрывали что-то, но как же неумело это делали. — Выкладывайте, — попросил стратег, — у нас правда мало времени. — Я нашла там фотоаппарат, — развела руками Касуми. — Он в моей комнате, если нужно. Шикамару с Нанами удивлённо переглянулись. Кажется, геймер тоже не знала, зачем им это чудо техники. Нара кивнул, взяв информацию на заметку, но решив пока фотоаппарат не трогать. К его удивлению, Хорокеу продолжал переминаться с ноги на ногу. — Я тоже кое-что нашёл, — угрюмо сказал Юсуй, когда на него стали смотреть уже трое одноклассников. — Но я не уверен, что хочу тебе это отдавать, — его палец уткнулся в грудь Чиаки. Геймер отвела взгляд. — Ты можешь отдать это мне, — предложил Нара, протягивая руку. Хорокеу посмотрел на неё, не двигаясь. — Скажи, что ты нашёл? Это может быть важно. — Флэшку я нашёл, — признался Юсуй. — В комнате воспоминаний? — Нет! — огрызнулся сноубордист. — Я решил поискать в окровавленной комнате на последнем этаже. Там были какие-то бумажки, что-то про ребят, которых она убила, — парень мотнул головой в сторону Чиаки, и геймер испуганно обернулась. — И там был файл с информацией о ней. Ничего нового, но в нём была флэшка. И я не уверен, — повторил он, — что хочу её отдавать, пока она не расскажет нам всю правду. — Ты не хочешь знать всю правду, — тихо ответила Нанами, но Шикамару жестом заставил её замолчать. — Хорокеу, нам нужна эта флэшка, — спокойно заметил Нара, понимая, какие данные должны были на ней храниться. — Давай договоримся. Ты отдашь её нам, мы сходим в комнату воспоминаний, после чего — я обещаю — мы расскажем всё, что ты хочешь знать. По рукам? Юсуй опять уставился на всё ещё протянутую руку Шикамару. Он покосился на Касуми, и та кивнула, но сноубордисту понадобилось секунд десять, чтобы запустить руку в карман костюма и достать электронное устройство. Интересно, что отдал он её не Шикамару, а Нанами. Геймер слабо улыбнулась, принимая флэшку, и тихо заметила: — Ты принёс её с собой. Хорокеу покраснел, отворачиваясь, а Касуми тепло улыбнулась, глядя на него. — Я подумал, что она может пригодиться! Оставив прочие сантименты, Нара ещё раз уточнил детали их плана, и они вместе с Чиаки поспешно выскользнули из спортзала. К счастью, именно в этот момент Мио и Ритцу решили пустить в дело стоящие на сцене инструменты, так что ухода парочки ребят никто не заметил. Они пулей преодолели лестничные пролёты, остановившись лишь для того, чтобы проверить дверь с Монокумой на четвёртом этаже, но та была закрыта. Запыхавшаяся Чиаки вбежала в комнату воспоминаний даже быстрее Шикамару и тут же схватила лежащее на кресле устройство. Нара остановился перед ней, осматриваясь. — Не торопись, — осадил он геймера, у которой, среди прочего, дрожали руки. — Я хотел ещё кое-что спросить перед этим. — Это не может подождать? — нахмурилась Чиаки, сжимая в руках флэшку. — Ты сам сказал, у нас мало времени. — Именно, — кивнул Нара, усаживаясь на пол, как делал это в комнате талантов. — Как ты думаешь, почему Монокума дал нам такой странный мотив? Геймер положила устройство себе на колени и задумалась, постукивая пальцами по сиденью. Вскоре она помрачнела ещё больше обычного. — Вы ведь не можете все покинуть Академию, — начала она, и у Шикамару, при всём его спокойствии, по спине пробежал холодок. — Но он пообещал, что мы её покинем. И у Монокумы, кажется, пунктик на том, чтобы не врать. Значит, — Нара сложил пальцы в привычном жесте, — он имел в виду что-то другое. — Люси! — воскликнула девушка. — Джунко не стала возрождать Люси! Возможно… возможно, она удалила её насовсем. Нара приподнял одну бровь. Он уже догадывался, к чему ведёт Нанами, но всё же спросил: — Что это значит? — Это значит, что она уже не вернётся. Нет… стой. Дело не в этом, — геймер поднялась на ноги, глядя на него сверху вниз. — Точно! Лимит времени… вот, почему это мотив! — Она убьёт нас всех, если мы не совершим убийство? — переспросил Нара. — Но тогда это будет прямая ложь. — Нет! Она остановит программу! — выпалила геймер, и видя непонимание одноклассника, принялась объяснять. — Проще говоря, этот мир прекратит своё существование. Вы покинете Академию Надежды, но сразу после этого вы погибнете. Вам негде будет существовать. Осознание надвигающегося апокалипсиса не стало для Шикамару новостью, а наоборот заставило ещё больше сосредоточиться. С минуту он сидел на полу, скрестив ноги, после чего серьёзно посмотрел на одноклассницу. — Есть способ это предотвратить? — Без прямого вмешательства, — Нанами покачала головой, — нет. И… тебе не кажется странным, что только мы обо всём догадались? Я бы ждала более общий мотив. — Мне это кажется продуманным ходом, — на мгновение прикрыл глаза стратег. — Скорее всего, Джунко нацелилась на нас с тобой. И я скажу это сразу, — его взгляд стал холодным и расчётливым, — если на исходе пяти часов мы не придумаем, как спасти остальных, ты должна будешь убить меня. Геймер отступила на шаг, испуганно взирая на него, и затряслась всем телом. — Я н-не хочу никого у-убивать, — забормотала она. — Тем более тебя… Шикамару внимательно изучал её, малейшие изменения в выражении лица и жестах. В родной деревне у них был целый предмет, посвящённый тому, как распознать ложь. Следуя полученным на этом уроке знаниям, Нара понимал, что Чиаки говорила искренне. Он ободряюще улыбнулся. — Эй, никто не говорит, что мы не успеем найти ответ, — фыркнул он. — Так у тебя будет ещё больше мотивации! — Это не смешно, Шикамару. Некоторое время они молчали. Нара не знал, о чём думала Чиаки в это время, но сам он потратил драгоценные секунды, анализируя всевозможные исходы. Выводы были мягко говоря неутешительными. Даже если они совершат убийство, это оттянет время, но не гарантирует освобождения всем остальным. Наверное, только Нанами могла придумать способ это сделать, тем более, сам Шикамару не до конца понимал устройство их мира. Если так рассуждать, те люди, с которыми Нанами общалась до попадания в их версию Академии, могли быть ключом к разгадке — возможно, оставались те, кто мог помочь им снаружи. Он всё больше укреплялся в своих выводах, глядя на флэшку, которую поднесла к глазам Нанами. Нара прищурился. — Помнишь то сообщение, в котором нам сообщили пароль от двери. — Геймер кивнула. — Что ты о нём думаешь? — Чихиро Фуджисаки — это одноклассник Джунко, «Супер-Программист» и один из создателей этого мира. У нас есть его запрограммированный аватар, так что она могла использовать его, чтобы создать видео. Либо… — запнулась она, — он каким-то образом смог передать нам сообщение снаружи. Но это странно: Джунко ведь видит всё, что происходит. Он очень добрый, и если он как-то узнал о планах Джунко… А это уже было интересно. Один из создателей этого мира, да ещё не опустившийся до безумств Эношимы — вполне возможно, он был их единственным шансом. К сожалению, больше Нара мог узнать только из последних воспоминаний Нанами. Стратег поднялся на ноги, стараясь не расплескать те крохи спокойствия, что у него ещё оставались. Времени было слишком мало. — Как работает эта штука? — спросил он. — Я надену её на голову, и все мои воспоминания будут проецироваться в эту комнату, — объяснила Чиаки. — Ты будешь видеть то, что я вспоминаю. — Много времени это займёт? — Понятия не имею. Вряд ли Джунко рассчитывала, что я просижу здесь несколько дней. Я не помню только последние три дня, но… — Чиаки нахмурилась, — я этого не говорила раньше, но мне кажется, есть ещё несколько моментов, которые я могу вспомнить. У меня есть воспоминания о них, но довольно расплывчатые. Шикамару кивнул несколько раз, осмысливая сказанное, и запустил руку в карман. Он сам не знал зачем, но даже сменив одежду на официальную, продолжал носить с собой заколку Чиаки. Его бандана тоже блестела у неё на шее под светом ламп. Им давно пора было приступать, но оба стояли и, кажется, каждый хотел что-то сказать, но не решался. Шикамару был признанным лидером, но толкать речи, как иные его друзья, так и не научился. Вместо этого он вспомнил маленький ритуал, который всегда помогал приободрить его друга детства. Шикамару поднял руку — в сжатом кулаке была памятная заколка Чиаки — молча улыбаясь. Нанами несколько секунд растерянно смотрела на его кулак, а затем всё поняла. Они стукнулись кулаками, а геймер улыбнулась своей искренней и тёплой улыбкой, которую стратег видел когда-то давно, ещё в самые первые дни Академии. — Мы победим, Нанами, — просто сказал он. Геймер кивнула. И пока она надевала устройство, готовясь погрузиться в собственные воспоминания, Шикамару думал о той вещи, что не давала ему покоя. Он думал об оставленном им пароле, связанном с геймером, и о сбивчивых словах Чихиро Фуджисаки. Память у Шикамару была не настолько хорошая, чтобы дословно воспроизвести в памяти видео, а пользоваться устройством для этого времени не было. Впрочем, одну фразу он хорошо запомнил — просто потому, что она в тот момент дала им столько надежды. «На третьем этаже, в подсобной комнате кабинета физики, есть спрятанная дверь. За ней вы сможете найти путь, ведущий наружу». Чиаки вставила флэшку в устройство, нажала на кнопку, и вокруг Шикамару стали проявляться совершенно незнакомые образы. И только в этот момент он наконец-то понял, что они упустили. Он понял, что должен был сделать.***
Вскоре после убийств в студсовете, Джунко предупредила меня, что «дебил-директор сделал единственную правильную вещь в жизни и назначил свою дочь официальным следователем по этому делу». Даже Джунко с уважением о ней отзывалась, так что в какой-то момент у меня не было сомнений, что нас раскроют, и я постоянно ждала звонка в дверь, полиции, чего угодно. Вместо этого меня вызвали на официальный допрос. Джунко — как и подобает ей — решила воспользоваться моментом и устроить мне самую настоящую стелс-миссию. Оказывается, видео с камер транслировалось на один из серверов Академии, и теперь именно мне, кому же ещё, предстояло разобраться с этими уликами. Я отнюдь не предвкушала эту часть детективной игры, тем более, в ней пришлось бы говорить с людьми. Согласно показаниям Джунко, в тот день она гуляла возле старого здания школы около девяти вечера, когда услышала выстрелы. Испугавшись, она побежала ко входу в здание, открыла дверь, увидела трупы, закричала и потеряла сознание. Её крики привлекли другого студента, который и позвал на помощь. Мне, для дачи верных показаний, приходилось держать всё это в уме. Итак, оказавшись в здании Академии, я должна была тайком пробраться в серверную и стереть все записи с камер наблюдения. Джунко пообещала отвлечь внимание на себя, но как именно, конечно же, оставила в секрете. Она дала мне флэшку с вирусом, созданным Чихиро Фуджисаки, чтобы замести следы. Как я поняла, программист не подозревал о планах Джунко и, наверное, думал, что помогает ей с чем-то другим. — Видишь ли, — сказала Джунко, сидя на моей кровати, — у нас слишком мало возможностей проникнуть в офис охраны. А тут они сами тебя вызывают — удобно! — Но ведь это будет так тяжело! — воскликнула я. — Мне понадобится какая-то мотивация на завтра. — Например?.. — Это же ты у нас аналитик. Я думала, тебе не составит труда понять. — Девочка. Дело не в том, чтобы что-то понять. Куда важнее заставить другого признаться. — А ты сама ни в чём не хочешь признаться? Может, ты подсадила в соседнюю комнату свою сестру, потому что она и дня без тебя прожить не может? Джунко, у тебя есть хоть какой-то интерес к происходящему? — я приблизила её к себе за подбородок, глядя прямо в голубые глаза. — Что станет для тебя большим отчаянием: если я отстранюсь или продолжу? — Как можно чувствовать отчаяние, если получаешь то, чего так давно желаешь? — Я ненавижу тебя и твою ложь… И, эм… на следующее утро! Комната, где допрашивали студентов, разительно отличалась от того, что можно было увидеть в фильмах или играх. Больше всего она напоминала офис директора, а не мрачное место, где злые полицейские тебе светят лампой в лицо. Их неподготовленность можно понять — до этого в школе не происходило массовых убийств. Да и обычных убийств тоже не случалось, если верить службе по связям с общественностью. Ей верить не стоило. Я была не подозреваемой, но свидетелем, и сидела на стуле напротив деревянного стола. Со мной были два человека — крупный, борзоватого вида мужчина и женщина с ярко-розовыми волосами. Они-то как раз и сидели за столом. — Чиаки Нанами, верно? — спросил мужчина. — Да. Я осмотрелась, жутко нервничая, ведь моя последняя попытка действовать, не опираясь на плечо Джунко, обернулась почти полным провалом. Компьютера в этой комнате не было, да и на серверную не похоже, так что я ждала подходящего момента, полагаясь на свою напарницу. Уж что-что, а привлекать внимание она умела. — Нанами, где вы были в ночь двенадцатого ноября? — снова спросил мужчина, приготовившись записывать мои слова в блокнот. — Хм… — я притворилась, что вспоминаю, а на деле ещё раз репетировала свою речь. — Я была на территории Академии. Я часто остаюсь в парке после занятий, чтобы поиграть. Так что я гуляла. — Понятно, — он кивнул, — возможно, вам случилось прогуливаться мимо старого здания школы? — Около шести вечера, — добавила женщина. Я зевнула; может, перед допросом стоило хотя бы выспаться. Впрочем, оно того стоило… — Нет. Мне сообщили, что в это время должно было состояться совещание студенческого совета, так что я ждала его начала, но в итоге заснула под деревом примерно за полчаса до этого. Место было тихое, иначе меня бы наверное разбудили… звуки происходящего. — Ага. Под деревом. Кто-то может подтвердить ваши слова? — Я дремала, так что не знаю, видел ли меня кто-то ещё. — Сколько вы проспали? — Около трёх или четырёх часов, кажется. Совсем не выспалась в тот день, — я снова зевнула. — Наверное, я бы и дольше могла проспать, но потом пошёл дождь. По крайней мере, тут я говорила правду — той ночью разразился ужасный ливень. — Когда вы проснулись, что вы делали? Вы слышали что-то необычное в это время? — Я посмотрела на часы и поняла, что опоздала, но решила на всякий случай сходить на собрание. Когда я подошла к зданию, то услышала крик. — Что произошло дальше? А дальше… дальше я почему-то вспомнила мой разговор с Джунко в госпитале. Во всех деталях. Не знаю, помогло ли это моей убедительности, но в моих глазах заблестели слёзы. «Какая же ты жалкая». — Я плохо помню. Я забежала внутрь, но повсюду была кровь. Я… я видела тела. Мне стало плохо, и я потеряла сознание. Я п-пришла в себя уже в госпитале. — Хорошо, — следователь вздохнул. Женщина наклонилась и стала что-то ему шептать. «Отлично справляешься!» — прожужжал знакомый голос в моём тайном наушнике. — Нанами. Вы знаете, почему был объявлен сбор студенческого совета? — Мне сказали, мы должны были обсудить действия группы студентов, которые пытаются саботировать Академию Надежды. И это нужно было хранить в строгом секрете, так как за нами следят. Деталей не знаю, как и студентов, о которых шла речь. — Логично, — согласился мужчина. — Это всё, что вам известно? — Кажется, да, — ответила я. — Больше ничего не могу вспомнить. — А кто именно передал вам это сообщение? — Президент совета. Мужчина долго смотрел на меня непроницаемым взглядом. — И затем вы передали его сообщение всем остальным. — Да, как он и просил. Я не знаю, почему мне пришлось быть курьером, но он президент, так что ему виднее. Парочка следователей обменялась взглядами. — Хорошо. Поставьте свою подпись вот сюда — это копия ваших свидетельских показаний. Возможно, позже мы обратимся к вам за дополнительной информацией. Спасибо. — Надеюсь, я смогла помочь, — сказала я, подписывая бумаги. «Чудесно! Наконец-то закончили с этими дебилами! И ты даже почти не накосячила! Так, а теперь самое главное. Бомба рванёт через несколько секунд». ЧТО?! Пока работники Академии Надежды копались в своих бумагах, снаружи действительно громыхнуло оглушительное «БАМ», и на чьей-то машине сработала сигнализация. Мужчина, испугавшись, уронил все свои листки. — Какого?!.. Женщина уже бежала к двери. Мужчина последовал за ней. Я услышала отдаляющийся голос, который приказал мне оставаться на месте. Или что-то вроде того. Я, конечно же, последовала за ними — напуганная, но не взрывом. «Это отвлечёт их минут на десять. В десять раз больше, чем требуется для твоей работы. Рабочий сервер должен быть в одной из близлежащих комнат». Я стала проверять все двери, мысленно ругаясь на архитектуру Академии и отсутствие табличек в этой части здания. Все двери были закрыты. А, нет, кроме одной. В ней была куча коробок и бумаг, но уж точно не сервер. «Господи, как трудно найти правильную комнату!» Сама бы попробовала, да ещё без карты. Наконец, идя по отсутствию приборов, я наткнулась на серверную. Она была крохотной, всего с двумя компьютерами и кучей спутанных проводов. Кто бы ни был местным сисадмином, он точно не был «супер». «Нашла?» — Да, — сказала я, втыкая флэшку в разъём. Пришлось перевернуть её два раза. Вечно так. Пятнадцать секунд казались вечностью, как бы банально это ни было. У флэшки не было звуков или мигающих огоньков или сигналов о завершении, так что судить об успешности предприятия было решительно невозможно. — Мне ещё подождать или уже готово? «Должно быть готово. Уходи». Я схватила флэшку и выбежала из комнаты, направляясь к выходу и, по возможности, избегая людей. Уже выбежав во двор, я услышала голос Джунко. «Упс. Кажется, оно не смогло инициализироваться». — Как же ты мне за это заплатишь, — выдохнула я сквозь зубы, возвращаясь в серверную тем же путём. И почему мне казалось, что Джунко со мной просто играла? Следуя её инструкциям, я вернулась к компьютеру, вставила флэшку, открыла в нём командную строку и принялась вводить нужные команды. Ну, точнее, всего одну — sudo zetsubou -k -rw -nod. А затем ещё айпи-адрес. «У-у-упс. Уходи оттуда поскорее». Это, наверное, было моей ошибкой. Нет, это точно было моей ошибкой. В общем, я выбежала из школы, оставив флэшку в компьютере, чтобы она доделала свою работу. Проблема не в этом. Просто даже компьютерные игры про детективов не научили меня стирать отпечатки пальцев. К счастью, и моему удивлению, во дворе школы никого не было. Я заметила горящую на парковке машину директора школы и уселась на скамейку под тем самым деревом, где, якобы, спала в день убийств. Наконец-то, эта ужасная миссия осталась позади. — Прошу прощения. Ты ведь Чиаки Нанами, верно? Или нет. Я подняла голову, глядя на девушку перед собой. — Да, а ты?.. Она подняла руку, убирая с лица прядь светло-фиолетовых волос. — Меня зовут Киригири Кёко. У меня было ощущение, что я где-то её видела, но мысли в голове спутались, так что я просто кивнула. — Ясно. Ты в порядке? Тут что-то взорвалось, кажется… — я покосилась на горящую машину. Губы девушки дрогнули — наверное, она так улыбалась — но глаза Киригири оставались сосредоточенными. — Благодарю, я в порядке. Вообще-то, я собиралась задать тебе тот же вопрос, — она посмотрела на то, что угасающее пламя оставило от машины. — Ты пробежала мимо огня. Но я уже смотрела не на машину, а на Киригири. Что-то мне подсказывало, что это не было обычным разговором с обычной девушкой. — Я в порядке, — я улыбнулась. — Испугалась немного, но никто не пострадал, кажется. — Понятно, — кивнула Киригири. — Ты уверена? Если ты что-то потеряла, я могу помочь. У меня руки примёрзли к скамье. Откуда она могла знать? Кто она вообще такая? Я пыталась вспомнить одноклассников Джунко, о которых она мне говорила, и имя вертелось на языке… — Разве я что-то потеряла?.. — Ты вышла из здания и обернулась, взволнованная. Со мной такое бывает, когда я покидаю общежитие, забыв телефон. Мне это показалось самым вероятным объяснением. Я покачала головой. — Да, со мной такое бывает, но сейчас дело не в этом. Я просто подумала: а вдруг внутри тоже были взрывы? Должна ли я вернуться и помочь? Но затем решила, что буду только путаться под ногами. Кёко, кажется, немного расслабилась. Она прикрыла глаза. — Разумеется, — девушка вздохнула, а когда посмотрела на меня вновь, её улыбка казалась искренней. — Надеюсь, мой внешний вид тебя не смутил. Люди часто говорят, что я слишком грозная, так что… Я не показывала своих настоящих эмоций, но внутри, подобно ей, расслабилась. Всего на мгновение. Только чтобы вспомнить, что передо мной стояла Киригири Кёко, «Супер-Детектив» Академии. — Ты совсем не грозная, — улыбнулась я в ответ. — Люди должны ценить то, что у тебя внутри, а не судить по первому впечатлению. — Ты права. Что ж, желаю хорошего дня, — тепло сказала она. — Обращайся, если нужна будет помощь. — Хэ-эй! Кёко-о-о! А вот этот голос было трудно не узнать… — Ох. Приветствую, Эношима, — кивнула ей Киригири. — Я видела, как бабахнуло! Кому ж твой батяня так насолил, а? — Джунко игриво толкнула Кёко локтём, и детективу явно стало не по себе. — Да, это странно, я знаю… — Ну, тут такое дерьмо творится в последнее время, что я нисколечко не удивлена! Землю — крестьянам, студентам — революцию! Лицо Джунко было в считанных сантиметрах от Киригири, и та слегка покраснела. — Как скажешь, Эношима, — ответила та, высвобождаясь из объятий Джунко и вновь надевая маску серьёзности. — Не нужно так шутить, хорошо? Тем более, в разговоре с детективом. Тем более, если этот детектив — дочь директора. — Ну-у-у-у! Ты всегда такая зануда, Кёко, — драматично протянула Джунко. — О. Нанами тоже здесь! Наслаждаешься дневным сном с фоновыми криками и паникой? Было как-то непривычно видеть Джунко в её обычном амплуа рядом с другими людьми. Иногда я думала, как бы сложились наши отношения, если бы она вела себя так с самого начала, не прикрываясь образом доброй и заботливой школьницы. Но было уже поздно. Я понимала, что не удивлюсь уже никаким её действиям. Ещё я понимала, что лучше бы Джунко не прижимала Киригири к себе так сильно. — Джунко, — ответила я, даже и не зная, что ей сказать. Теперь я ждала и одновременно оттягивала момент, когда мы останемся наедине, зная, что допустила оплошность. — Не наслаждаюсь. Киригири побледнела, глядя на свой телефон. — Прошу прощения. Джи… мой отец желает меня видеть. До встречи. Скомкано попрощавшись, девушка убежала, а я продолжила смотреть ей вслед. — Она… необычная, — тихо призналась я. — Напоминает мне кое-кого. — Понятия не имею, о ком ты. Ладно. Где мы сегодня обедаем? — Мы… что? — поразилась я. — Это что, свидание? Или ты опять что-то задумала? — Ох, Чиаки. Ничего я не задумала. Просто хочу наградить тебя за труды и поднять тебе настроение. Несмотря на прямые улики, я не такой уж и монстр! — она улыбнулась, как улыбалась Кёко совсем недавно, но её выражение лица было совсем другим. — Ты вроде советовала какой-то европейский ресторан? Если там будет дерьмовая еда, счёт на тебе. — Как скажешь, Джунко. Только не взрывай ничего больше, ладно? — Постараюсь, но обещать не могу. Серьёзно. — Ладно, тогда… если ты что-то взорвёшь, счёт на тебе. Джунко улыбнулась мне, и мы направились в сторону автобусной остановки. — Договорились.***
На следующий день после нашего разговора в ресторане, я сидела в своей комнате, переписываясь с Джунко и уже назначая очередную встречу. В этот момент в дверь позвонили. Открыв, я обнаружила на пороге не самого желанного гостя. — Привет, — поздоровалась Киригири Кёко. — П-привет, — я выдавила из себя дружелюбную улыбку. — Киригири, верно? Чем могу помочь? — Не против, если я войду? Нам нужно обсудить нечто важное. — Конечно, чувствуй себя как дома. Я сделаю нам чай. Между делом я отправила сообщение Джунко и тут же удалила его — на всякий случай. — Спасибо, — улыбнулась Киригири. Она присела на стул в кухне и расправила подол юбки. — У тебя очень уютно. Я поставила перед гостьей большую чашку чая и села напротив, не зная, то ли мне ожидать второго допроса, то ли разговора по душам. Я подавила зевок, кутаясь в чёрно-белую кофту с капюшоном — подарок Джунко. — Спасибо. У меня редко бывают гости. Что-то случилось? Киригири осторожно взяла чашку, наклонилась и подула на неё, остужая напиток. — Это не какой-то официальный визит. Просто… мой отец очень волнуется из-за последних событий. Он и его начальство — все боятся утечек информации. Тем более, вмешательства журналистов. Я смотрела на девушку, что была на год моложе меня. Как ни пытайся, не поймёшь, что же она чувствует на самом деле, говорит правду или нет. Мой опыт с Джунко подсказывал никогда не расслабляться, но в простом разговоре, наверное, я могла побыть собой. — Разве удастся скрыть инцидент таких масштабов? Я не думаю, что семьи жертв будут просто молчать. Я бы на их месте поставила всех на уши. — Семьи жертв, похоже, ещё ничего не знают, — Киригири вздохнула. — Но мы вряд ли сможем списать всё на несчастный случай. Некоторые смерти… скажем так, очень жестокие. Один паренёк покончил с собой — у него нет половины головы, — она всё говорила, и на секунду помрачнела. — Это чудовищно. Я нахмурилась. Жаль, что они не дали родственникам похоронить и оплакать своих детей. Всё же, я не была бездушным монстром, и хотя сделала всё во имя благой цели — возможно — я чувствовала укол вины, вспоминая те сцены. У этих ребят могло быть впереди светлое будущее, если бы мы все не повстречались. Мне бы не хотелось очернять их память. Никто не должен быть забыт. — Наверное, твоему отцу тяжело находиться в центре всего этого, да и тебе тоже. Но я не думаю, что стоит скрывать правду. Я не уверена, что произошло, но их родители имеют право знать. Хотя это решать не мне. Киригири молча кивнула. В комнате стало очень тихо, и пока детектив думала, пар медленно тянулся из её чашки. Наконец, она заговорила. — Сейчас перспективы у Академии Надежды ужасные. Сегодня с визитом приходили чиновники, и они собираются взять расследование в свои руки. Им точно не выгодно раскрывать детали публике. Мои глаза сверкнули презрением — один из взглядов, которому я научилась у Джунко. Трудно поверить, что полгода назад я так любила свою школу и одноклассников, а теперь все они казались мне пешками в руках правительства, камнями в дороге к светлому будущему. — И что ты думаешь по этому поводу? — В любом преступлении первостепенная задача — привлечь к ответственности виновных. Это всё, что я думаю, — Кёко посмотрела на свой нетронутый чай. — Но я ничего не могу сделать, и скоро меня снимут с позиции следователя. Может, я и «Супер-Детектив», но всё ещё школьница. Если бы мы были в игре, за окном наверняка бы сверкнула молния, и заиграла бы грустная мелодия. — Я и не ожидала меньшего от детектива. Но это ведь только их слова? Про то, что ты лишь школьница. Я думаю, ты не зря получила этот титул, и иногда взгляд подростка лучше, чем нескольких однобоких стариков. Хотя, если тут замешано правительство, вряд ли ты можешь что-то сделать. Да ещё и работа твоего отца под угрозой, — я отхлебнула свой чай, наблюдая за девушкой. — А куда бы ты направила расследование? Есть какие-то зацепки? — Я бы даже сказала, слишком много зацепок. У нас даже нет результатов обследования патологоанатома. Если ты можешь помочь чем-то, было бы здорово. — Ну, я уже рассказала всё, что знаю. Но… если тебе нужна моя помощь как человека или, эм, друга, я постараюсь сделать всё возможное. Кёко тихо хмыкнула. — Возможно… у тебя нет, случаем, камеры и микрофона? Мне нужно собрать свидетельские показания, но я не могу лично допросить этих людей. — Конечно, у меня полно гаджетов. Секунду, — я быстро вернулась, поставив перед ней небольшое записывающее устройство. — Качество должно быть хорошим, да и в компьютерах разбираться не нужно. Отличная штука. Кёко провела пальцами по кружке, отстранённо глядя на камеру, и выпила немного чая. — Это очень мило с твоей стороны. Ты хороший человек, Чиаки, — улыбнулась она. — Спасибо. Я скоро с тобой свяжусь, хорошо? И постарайся никому не рассказывать о произошедшем. Мне было действительно больно это слышать. Я совсем не подходила на роль двойного агента. Мне так хотелось узнать, какая концовка ждала бы меня на стороне Киригири, но жизнь приказывала выбирать только одну опцию, и свой выбор я уже сделала. Если Кёко нужен был друг — я хотела им стать, но… в моей игре могла быть только Джунко. По крайней мере, я хоть как-то помогла Киригири. Было ли это ошибкой? Не знаю. Но это была не последняя наша встреча.***
На следующий день мы с Джунко встретились в библиотеке нового корпуса Академии Надежды. Конечно, в обществе книг было совсем уж скучно, и мы единогласно решили переместиться в более оживлённое место. Коридоры оказались переполнены бесцельно шатающимися учениками — куда больше, чем в обычный день — и все они нервно переглядывались. Обстановка сложилась крайне неуютная. Пройдя мимо группы студентов, с жаром обсуждающих новые меры безопасности, мы с Джунко вошли в игровую комнату на третьем этаже. Там мы оказались не одни. — От всей души приветствую! Перед нами стоял Нагито Комаэда, тепло улыбаясь и помахивая рукой. Я сдержала усталый вздох, сохраняя маску добропорядочной старосты. — Не ожидала увидеть тебя здесь, Комаэда, — призналась я, разглядывая одноклассника. И почему именно его мы встретили из всех людей? То ли удача вновь была на его стороне, то ли мне не повезло. Думаю, и то и другое. Странно, что кроме нас в игровой — в самом сердце студенческой жизни кампуса — никого не было. Честно сказать, комната и без этого была тесновата, несмотря на обильные ресурсы Академии. Администрация явно не заботилась о том, чтобы будущие светлые умы нации социализировались в дружественной обстановке. К тому же, «сердце студенческой жизни» в последние дни едва билось. — Я тут прогуливался неподалёку, — тотчас признался Комаэда, хотя я не поверила, что он просто гулял. — Невозможность помочь Академии в столь тяжёлые времена разбивает мне сердце. — О, я понимаю, — кивнула Джунко. — Мы с Нанами тоже думали обо всех этих мрачных событиях. Девочка сходит с ума от горя… Комаэда сочувственно посмотрел на меня, и Джунко наверняка почувствовала, как я хотела закатить глаза. — Я знал, что наша староста многое держит на своих плечах. Не только наш класс, не только нашу школу, но — не побоюсь этого — весь мир, — горестно покачал головой Нагито. — Как же она одолеет это препятствие, дабы отправиться в светлое будущее, озарённое надеждой? — Я всё ещё здесь, если вы не заметили, — я сжала пальцами переносицу, выдыхая. — Необязательно говорить обо мне в третьем лице. И я сама не уверена, что мы можем сделать. С грядущим отправлением в виртуальную реальность и прочими событиями последних дней, я не чувствовала какой-то грусти, не пребывала в депрессии. Я столкнулась с неизведанным, и не была уверена, как вообще должен реагировать на это мой персонаж. Может, отсутствие эмоций на моём лице можно было принять за оттенок скорби. — Ах, нижайше прошу прощения. Когда подобный мне мусор забывается в восхищении, не составляет труда перестать замечать окружающих, — улыбнулся Комаэда, примирительно поднимая руки. — Чтобы знать, что делать, нужно сперва понять, что происходит, — мудро заметила Джунко, затем уселась в мягкое кресло и принялась лениво перелистывать какой-то журнал. — Думаю, у тебя есть идеи на этот счёт, — я проигнорировала Нагито, обращаясь к ней. — Ты вроде бы в курсе последних новостей, в отличие от меня. Не знаю насчёт Комаэды, — я вопросительно покосилась на него. — Я знаю, что вчера кто-то взорвал машину директора, и в старом корпусе произошёл некий инцидент, — отозвался он с грустью в глазах. — В ту ночь исчез весь студенческий совет, за исключением его президента и Нанами. — Та ещё загадка, — протянула Джунко из-за модного журнальчика, на обложке которого красовалось её собственное лицо. Лизнув палец, она перелистнула страницу, будто бы погружённая в чтение. — Я и представить не могу, кому понадобилось взрывать машину директора, — кивнула я, добавляя в ответ заметную лишь Джунко толику сарказма. — Академия проводит расследование, верно? Наше будущее сейчас в надёжных руках Киригири. — На несколько секунд комната погрузилась в тишину, и лишь страницы журнала продолжали надоедливо шуршать. Моё терпение иссякало, ведь Джунко просто тянула время. Очевидно, наша маленькая группа собралась не просто так. — Скажи, что у тебя на уме, Джунко. К тому же, — надавила я, — Академия скоро найдёт виновных — это лишь вопрос времени. Эношима разочарованно вздохнула, откладывая журнал, и скрестила ноги. — И чего ты вечно думаешь, что я что-то замышляю? Может, я обыкновенная японская школьница. С обыкновенными желаниями. Девочкам нужно развлекаться, хорошо? Девочкам нужно играть с друзьями. Не видишь тут чего-то, во что можно поиграть? Раз уж это игровая. К счастью, я редко показываю свои эмоции, поэтому вся моя реакция — удивлённо приподнятая бровь. — Серьёзно? — вздохнула я, оглядываясь. Если она хотела просто поиграть — ага, конечно — мы могли пойти ко мне в комнату. — Ну, как видишь, тут есть бильярдный стол, если твоё умение играть не сводится к использованию бильярдных шаров в сложных философских метафорах. Потом… дартс. Древняя японская игра, в которую играли ещё наши прадеды. Несколько настольных игр. О, и ещё игровой автомат, — я показала на большую машину в самом углу комнаты. — Так во что ты хочешь поиграть со старшими товарищами? — В дартс и бильярд нужно уметь играть, так что остаются автомат и настолки. Что посоветуешь? — Аркада наверняка рассчитана на одного игрока, поэтому настолки. — Чудесно! — Эношима вскочила с кресла и схватила несколько коробок из шкафа. Среди них были игры на любой вкус, правда, в большинстве из них не хватало карточек, фигурок или кубиков. — Тут есть какая-то муть про исследование Дикого Запада… средневековая хрень с рыцарями и армиями… Комаэда, что скажешь? — Согласен на любую! Я присмотрелась к одной из пёстрых коробок, раздумывая, в какой из игр удача пригодится меньше всего. Выбор был невелик. — Там есть Каркассон, да? — Э-э, вроде. Хочешь в неё? — Спорим, я тебя обыграю, — мои глаза хитро сверкнули, стоило оказаться на любимом поле. Джунко ухмыльнулась и поднесла ладонь к лицу, занимая пафосную позу. — Попробуй, девочка. Я серьёзно кивнула, и мы принялись сортировать карточки, заняв центральный игровой стол. К счастью, все нужные фигурки были на месте, и вообще Каркассон выглядел нетронутым, судя по слою пыли на коробке. — Я буду красным игроком, — сказала я, взяв одну из фишек. — Выбирайте себе цвета. И нам нужно решить, кто ходит первым. Джунко прищурилась и потянулась к монете, подтащив её к себе длинными ногтями. — Пусть Комаэда бросит монетку, чтобы определить очерёдность. Нагито снова улыбнулся — непринуждённо и даже глуповато, если у вас нет опыта общения с ним. Спустя несколько бросков мы установили порядок ходов: первым начинал Комаэда (разумеется), за ним следовала я, а последней действовала Джунко. Я была уверена, что она дала монетку Комаэде лишь для того, чтобы мы в очередной раз увидели его безграничную удачу. Несмотря на это, я ожидала, что основное соревнование в игре развернётся между мной и Джунко. Пока она изучала правила, Комаэда приступил к игре. — Так, — сказала Эношима. — В этой игре участники совместными усилиями открывают карту, прокладывают дороги, стараясь захватить побольше ресурсов. Побеждает тот, кто извлечёт наибольшую пользу из ситуации на игровом поле. — Верно. Нужно умело соблюдать баланс между постройкой длинных дорог, захватом городов и сбором денег, пока у тебя есть такая возможность. И не стоит давать другим игрокам копить ресурсы за твой счёт. — Понял, — радостно отозвался Комаэда, добавляя свою фигуру на игровое поле. — Думаю, «Супер-Геймер» уже знает все секреты лёгкой победы. Разве талант не прекрасен? Я напряглась, наблюдая за тем, как счастливчик забирает себе одну из горных клеток. — Талант — это красивое название для того, что остальные достигли, а ты нет. — Короче говоря, ты не веришь, что персональные качества даются человеку при рождении и задают планку его возможностей? — тут же обобщила Джунко. После её слов Комаэда загрустил. — Все мы, конечно, в чём-то ограничены, но в большинстве своём ты можешь добиться высот в чём угодно. И даже сверх того. Скажем, для игр не нужны какие-то особые физические данные, что может стать препятствием в других видах спорта, — принялась объяснять я. — Вы можете стать хорошими игроками, было бы желание. Вы просто не хотите, — я пожала плечами. — А вот удача — другое дело. Ты можешь повысить свои шансы на победу, но ты никак не можешь повлиять на свою удачу. В этом отношении, Комаэда, ты самый талантливый из нас, — добавила я, слабо улыбнувшись. — К сожалению, нельзя контролировать удачу, а это, как мне кажется, одна из главных составляющих таланта. — Верно, — энергично кивнула Джунко, — важно самому принимать решения. Я выдохнула и откинулась на спинку стула. Если во всём мире было что-то, чего я ни при каких условиях не хотела делать, это ввязываться в разговор о таланте с Комаэдой. Но я это сделала. — Ладно, это уже доходит до абсурда, и я не верю, что мы действительно это обсуждаем. Дайте определение слову «талант». Мне кажется, мы сейчас говорим о разных вещах. — Талант — это нечто особенное, — затянул Комаэда свою любимую песню. — Подобно божьему благословению, он отмечает человека, выделяя его среди других, бесполезных людей. Талант невозможно приобрести, и если ты не рождён талантливым, остаётся лишь подражать остальным. Подумай о цифрах: пусть выпускников Академии Надежды ничтожно мало, в сравнении с населением страны или планеты, большинство ведущих позиций во всех сферах жизни занимают именно они. Это включает в себя правительство, индустрию техники, медиа и поп-культуру. Мы видим след учеников Академии Надежды, как траекторию падающей звезды, что исполняет желания нас, простых смертных. — Ага! — воскликнула Джунко, прокручивая в пальцах одну из фигурок. — Значит, все выпускники занимают верхушку пищевой цепи? — Верно. Именно поэтому наша родина может стремиться к светлому будущему с такой самоотверженностью. — Но ведь подростков принимают в Академию на основании решения администрации, — возразила я. — Разве они не могут ошибиться? Может, они переоценят чей-то талант. Да и к тому же, бывает трудно определить единственно лучшего в той или иной сфере. И не стоит отметать эффект плацебо. Люди видят то, что хотят видеть, так что мы можем назвать меня «Супер-Счастливчиком», и внезапно все мои успехи будут списывать на особенную удачу. — Но ты не счастливчик, — заметил Комаэда. — Базаришь. У неё в последнее время очень плохо с удачей, — признала Джунко. — Боже, что с вами двумя, — простонала я, устало потирая виски. — Это просто пример. Мы можем сказать, что талант Джунко — удача! Дело не в этом. — Даже если бы Академия Надежды что-то напутала, талант всё равно смог бы раскрыться, — покачал головой Нагито. — К счастью, такого пока не случалось. Я бы хотел верить, что судьбы выпускников — достойное тому свидетельство. — Но! — Джунко схватила несколько монеток с игрового поля и перетащила их к себе. — Ты ведь говоришь, что выпускники Академии составляют большую часть правящей элиты этой страны, так? — Похоже на то. Разве это не естественно? Бал правят лучшие из лучших. — Естественно, — кивнула она. — И тогда мы все должны надеяться, что они действительно достойны, а не то общество подумает, что это какая-то отчаянно-обманчивая уловка, — она чуть повернула голову и теперь смотрела прямо на меня. — А что думает Нанами? Как дела обстоят на самом деле? — Эм, — я нахмурилась, — ты права. К тому же, некоторые навыки можно использовать не только во благо. Очередное поколение выпускников Академии может уничтожить нашу страну, если того пожелает. Комаэда, вскочил с места, едва не опрокинув стол. Его глаза сверкали, как у инквизитора, которому сообщили, что Бога не существует. — Использовать величайшие таланты во зло?.. Сидевшая рядом Джунко небрежно махнула рукой. — Если только уничтожение страны считается чем-то злым. Как-никак, понятие зла относительно. — И всё, что делают выпускники сейчас, — добавила я, — пусть мы и считаем это добром, для кого-то может быть злом. — В чём они точно преуспели, так это в поддерживании системы, которая зависит от талантливых людей, трудящихся на благо других. Ты считаешь их элитой, а возможна и обратная ситуация, когда общество серых личностей эксплуатирует горстку одарённых. — Разве так всегда и не происходит? Истории известны несколько стран, которые пытались добиться абсолютного равноправия в обществе и наказывать за выдающиеся таланты. Можешь себе представить, чем это обернулось. — Талант наказуем, ведь талантливых людей боятся те, кто им не обладает, но этому же большинству он нужен — так они и получают свои богатства. И мы наблюдаем паразитарную цепь. — Тогда именно Академия Надежды поставляет людей для этой цепи. Когда-нибудь задумывались, почему в администрации нет ни одного выпускника? — Тот факт, что среди них нет талантливых людей, поражает… — Ну, у нас есть учительница Юкизоме… хотя она только преподаёт. — Ага, это исключение из правила. Что думаешь, Комаэда? — Я думаю, что эта система — уничтожающий сам себя монстр, если она действительно существует. Но чтобы Академия Надежды принимала в ней непосредственное участие? Быть того не может. Она приютила меня, стала искрой в темноте, когда ничто не могло меня спасти. Она просто не может быть частью какого-то злого умысла. — Ну, будем посмотреть. О, я закончила дорогу! — Всё ещё отстаёшь от меня, королева дорог. — У тебя преимущество лишь потому, что я решила проиграть, ведь это куда интереснее. Всё идёт по плану. — Придумывать оправдания для тебя более интересно? — О-о-о, моя дорогая девочка-геймер, когда я с тобой, для меня интересно что угодно! Даже заунывные речи Комаэды! — Что, теперь ты отбиваешься пулями лжи? Я думала, тебе не понравилась та игра. — Я никогда не лгу! Это для любителей. Настоящие профессионалы просто умалчивают факты или говорят загадками. — Не нужно напоминать мне, что ты умеешь работать языком. — Ещё как умею, и способна удовлетворить целую толпу! Люди обожают мои выступления, даже невыносимый Комаэда! — Не-невыносимый? — И тебя устраивает, что она тебя так называет? — Я слишком хорошо знаю, как могу отталкивать других, но в Академии люди настолько добры, что принимают даже мусор вроде меня… — Видишь? Опять он за своё. — Я не хотела нажимать на кнопку Комаэды… — Ох, ну не плакай, душенька моя, — Джунко соскочила с кресла и крепко обняла Комаэду, озаряя его своей самой тёплой улыбкой. — Здешние таланты ниспослали тебе своё благословение не просто так. Даже бесполезный мусор может стремиться к надежде. Год назад, наверное, я бы попыталась отговорить или утешить Комаэду, но теперь лишь смотрела на них, чувствуя себя неудобно. — Так ты говоришь, Джунко, мы все должны стремиться к надежде? — О, не опускайся до уровня мусора, Нанами, — подмигнула мне Джунко, не отпуская Комаэду из своих цепких рук. — Ну, конечно. Я ведь люблю надежду. Это самая яркая черта моего персонажа. Её лицо было менее эмоционально, чем камень в лесу. Я спрятала лицо в ладонях, прикрывая раздражение усталостью. — Да. Точно. Конечно. Минуту спустя игра закончилась. Оказалось, что по накопленному золоту победил Комаэда, я заняла второе место, а Джунко стала последней. Потом она убедила его отдать всё золото в качестве подарка и признания её превосходства. Мы поблагодарили друг друга за игру и разошлись; Комаэда направился в общежитие, а мы стали бродить по школьным коридорам. — Ты всё ещё дуешься, потому что я победила. — И то и другое — неправда. Джунко открыла было рот, чтобы оспорить моё заявление, но остановилась: мы услышали чей-то тихий разговор прямо за поворотом. Она поднесла указательный палец к губам, жестом приказывая мне замолчать, и медленно припала к стене. Кто-то ожесточённо спорил. — Слушай. Я пытаюсь — ПЫТАЮСЬ — быть вежливым, но это ёбаное дерьмо действует мне на нервы! — Кузурью в ярости ткнул пальцем в кого-то, скрытого тенью. — Я тебе в ПОСЛЕДНИЙ раз говорю, иначе я хер положу на обещание учительнице Юкизоме не применять силу. НЕ СУЙ СВОЙ ХРЕНОВ НОС В МОИ ДЕЛА! Ему отвечал другой голос, спокойный, чуть раздражённый. — Это не моя прихоть, а дело первостепенной важности. Мне нужны твои показания от и до, и я получу их любыми способами. Погибли люди, Кузурью. Много людей. Последовала короткая пауза. — Ты же, типа, не думаешь, что меня это напугает… я много чего повидал. И то, что я делаю — правильно. — Мне нужно услышать это лично. Только между нами… — Да не будет это между нами! И нет, блять, никаких «мы»! Тут не так всё просто, и от меня ты ничего не дождёшься! Точка! — Часть улик была уничтожена. Ещё одна долгая пауза. — Я могу посвятить тебя в некоторые детали, но без особых подробностей. В качестве информации о случившемся. — Я с тобой свяжусь. Звук быстро удаляющихся шагов заставил нас спрятаться за колонной. А затем — тишина. И второй человек тоже ушёл. Я выдохнула. — Это ведь была Киригири? — спросила я, отлипая от стены. — Она самая, — задумчиво ответила Джунко. — Кажется, она учуяла какой-то след, но пока что не наш. Очевидно, она пытается составить полную картину произошедшего, и я слышала, что произошли некие… убийства. Я непонимающе посмотрела на неё, думая, о чём ещё может идти речь. — Стой, кто-то ещё был убит? И она наверняка найдёт нас — это вопрос времени. Нам нужен какой-то план. — Скоро всё это может стать неважным, как и её расследование, — подмигнула Джунко. — Очевидно, что-то происходит, и что-то важное. Все это чувствуют. — Да, как кульминация игры. Если бы я только знала, что это. — Если знаешь заранее, это скучно. — Тоже верно, — улыбнулась я. До моего погружения в виртуальную реальность оставалась одна неделя.***
Наступала ночь. Это тёмное время, когда закрытое тучами беззвёздное небо приносит кошмары обычным людям. Многие провели ту ночь, размышляя над своими поступками и принимая те или иные решения, что позже определят не только историю школы, но и всего человечества. Как так получается, что всего несколько людей, следуя низменным желаниям и порокам, независимо друг от друга, рушат целые империи? Даже если эти империи сотканы из человеческого сознания и людских убеждений. Так или иначе, утром стали очевидны плоды бессонной ночи. Этими плодами стали отряды полиции, рассредоточившиеся по границе Академии Надежды. Школа оказалась закрыта. Для внешнего мира, по крайней мере. Первый урок для 77-го класса начался не лучшим образом. Учительница Юкизоме принесла плохие вести: привычное расписание уроков — со всей его бесполезностью — отменялось до дальнейших распоряжений. Особое подразделение полиции пыталось поймать виновника последних событий по горячим следам, и ученики не должны были им мешать. Итак, никакой школы. Официально. Пока 77-й класс решал, что делать с внезапным свободным временем, у 78-го класса не начался даже первый урок. Не то что бы Эношима Джунко собиралась на него пойти, нет, конечно нет. Так или иначе, Миая Геккогахара назначала ей встречи только в свободное от учёбы время. И вот, Эношима сидела в уютном кресле кремового цвета. Её голова покоилась на одном из подлокотников, а ноги свисали со второго. — Итак, как прошла ваша неделя? — спросила молодая девушка напротив неё. Она была одета в официальный тёмный пиджак и короткое чёрное платье. Немного выбивался из образа длинный красный шарф, который почти полностью скрывал лицо «Супер-Психотерапевта». — Неплохо, я бы сказала! — ответила Джунко, вяло болтая ногами. — Нескучно, по крайней мере. В свете последних событий… Геккогахара коротко кивнула и посмотрела на экран своего ноутбука. — Рада, что вы справляетесь со своей скукой. Та ещё неделька была, верно? — Ох, верно, — Эношима взглянула на белый потолок, криво улыбаясь. — Большие дела творятся, и как обычно никто не ставит нас в известность. Это та-а-ак нечестно! — Полагаю, события действительно серьёзные, если администрация пошла на такой шаг, — заметила психотерапевт. — Ага. Интересно, что будет дальше. — Надеюсь, ситуация разрешится к лучшему. Джунко повернула голову и едва заметно нахмурилась. — Я тоже. Геккогахара ободряюще улыбнулась, как это обычно делают психологи. — Возвращаясь к предыдущей теме, вы выполнили моё задание? Она нажала несколько кнопок ноутбука, включая экран большой плазменной панели на ближайшей стене. Появились несколько окон ввода, в которых Геккогахара печатала с огромной скоростью. Наконец, телевизор демонстрировал яркое поле с цветами и белым кроликом с крыльями, как у ангела. Кролик помахал лапкой присутствующим. — С возвращением, мисс Эношима! Джунко достала маленький чёрный блокнот. Перелистнув несколько страниц, она показала рисунок Геккогахаре. — Я долго раздумывала, но всё-таки это должен быть медведь. Видишь, одна половина чёрная, другая белая, и на чёрной стороне вместо глаза — часть эмблемы Академии. Геккогахара кивнула. — Да, я получала ваши сообщения. Итак, это окончательный дизайн? — Точно! Именно то, что нужно. Я-то в этом разбираюсь, мода и всё такое… Психотерапевт снова принялась печатать, и вскоре на экране появился второй персонаж. Разумеется, это был описанный Джунко медведь. Он покрутился, рисуясь перед аудиторией, и послал им воздушный поцелуй. Геккогахара вновь взглянула на Эношиму. — Итак, его история. Вы придумали этот дизайн, чтобы продвигать благотворительную организацию, но всё это плохо закончилось. За шантаж корпорации, вы были взяты в заложники, избиты и допрошены. Вместе с Мацудой. — Ага, верно, — ответила Джунко, изучающе глядя на неё и перебирая свои длинные локоны. — А затем, — Геккогахара помолчала, — вы утверждаете, что взорвали здание отеля, где проводился официальный ужин. — Тоже верно. И не говори, что не видела этого в новостях! Типа, это было крупное событие. Психотерапевт вздохнула. — После этого у вас с Мукуро состоялся разговор, из-за которого вы и приняли для себя догму отчаяния. — Верно. Геккогахара слегка наклонилась к ней, точно хотела рассмотреть получше. — Это очень странно. Какой же человек примет такое решение необдуманно? Целая жизненная философия, построенная на случайной фразе? — Так в этом весь смысл, нет? В том факте, что ни у меня, ни у моей мотивации нет глубины. Что ожидаешь увидеть под маской человека вроде меня? Какую-то серьёзную детскую травму? Оправдание тому, как и что я делаю? Монокума на экране поднял лапу и наклонил голову, призадумавшись. — Возможно, — ответила Миая. — Похоже, истина кроется не в слове «отчаяние», а в чём-то совершенно другом. — Истину могу понять только я. — Ведь у вас особый склад ума. — Ведь у меня особый склад ума. Но ещё потому, что отчаяние, в своей основе, это несогласие. Отчаяние не создаёт новых смыслов, оно их уничтожает. Отчаяние не создаёт структур и мыслей, оно обесценивает их и разрушает. Проще говоря, нельзя познать отчаяние логикой или какой-то психологической травмой. Это может послужить своего рода триггером, но настоящее отчаяние приходит изнутри, накрывая тебя, сжирая, переваривая, разлагая, — Джунко скрестила ноги. — Так что логичнее думать, что отчаяние не имеет истоков. Оно просто есть. И этот факт делает его ещё более отчаянным. Геккогахара напечатала что-то в ноутбуке, прикрывая глаза. — Хорошо. Чем же вы хотите заняться теперь, мисс… Эношима? — Ничем особенным. — Вы знаете, что основы психотерапии — это желание пациента работать на результат. — Знаю! И даже пытаюсь, наверное. Или не знаю. Так чем займёмся? Монокума на экране сел на землю, скучая. Усами подошла к нему поближе. — Чем займёмся. Знаете, я подобрала под вас дюжину психических отклонений. Ни одно из них, впрочем, не подскажет, как вас лечить, ведь ни одно не было исследовано на человеке с вашим складом ума. Значит… — Миая оторвалась от ноутбука. Снаружи что-то кому-то крикнули, лениво щебетали птицы. Солнце отражалось от её хромированной инвалидной коляски и металлической крышки ноутбука. Стоял хороший день. — Значит, мы попробуем кое-что неординарное.***
Было около девяти часов вечера. Я пыталась написать Джунко сообщение, но она не отвечала — это довольно странно. Солнце едва скрылось за горизонтом, и я сидела одна в тускло освещённой комнате. В дверь громко постучали. Я никого не ждала, хотя это объяснило бы молчание Джунко, так что я поспешила открыть дверь. Наверное, стоило догадаться, что в столь поздний час даже она не стала бы ко мне приходить, но… Знакомая рука в фиолетовой перчатке скользнула через приоткрывшуюся дверь, медленно и настойчиво открывая её всё шире. — Добрый вечер, Нанами. Надеюсь, я не помешала. Снаружи была, разумеется, Киригири Кёко. Она сменила свою школьную форму на обтягивающую чёрную юбку, такой же пиджак и галстук. — Эм, Киригири, что-то случилось? Уже довольно поздно, — я широко зевнула, придерживая дверную ручку. — В смысле, это что-то срочное? Я надеялась поспать. — Боюсь, это действительно срочно, — на её лицо упала тень, но в остальном она была непроницаема. — Сейчас в Академии происходят страшные события, и я думаю… ты находишься в большой опасности. Я отступила назад, прищурившись, но выбора не было — не пустить Киригири означало навлечь на себя слишком большие подозрения. Мой пульс участился, и я нахмурилась. — Я прекрасно понимаю, что происходит что-то плохое. Но почему я? Киригири воспользовалась моментом и зашла в прихожую. Она не закрывала дверь, вместо этого стоя у входа. — Видишь ли, сейчас твоя свобода и, не побоюсь этого, жизнь — под угрозой. Эта угроза, разумеется, исходит от меня. Она подняла руку. Позади неё в коридоре появились трое высоких мужчин в похожей форме. У одного были в руках наручники. Больше я ничего не успела рассмотреть — это явно были профессионалы. Уже в следующую секунду я лежала на полу, моя щека неприятно тёрлась о ковёр, и всё моё тело оказалось прижато нависшими сверху людьми. Мои руки вывернули, и я услышала щелчок наручников. Где-то над ухом заговорила Киригири. — Чиаки Нанами. Ты арестована.