«У-пу-пу! Всем ученикам пройти в кабинет с красной дверью на первом этаже. Готовы вы или нет, время устроить последний-распоследний Суд!»
Шикамару вздохнул, а я поразилась, что даже в комнате организатора были динамики. Дождавшись, пока Монокума замолчит, стратег заметил: — Какой бы ни была твоя цель, сейчас у нас только один выход — найти убийцу и положить конец этой игре. И этому миру. Я сжала кулаки. Он был спокоен, так спокоен, хотя единственный знал, что у него ничтожно мало шансов покинуть Суд живым. — Почему? — воскликнула я. — Почему ты не волнуешься? Шикамару направился в сторону выхода, сложив руки за головой, и спустя несколько шагов обернулся. Его губы растянулись в улыбке. — Потому что у меня есть план.***
Лифт ехал вниз без остановок. Я встала позади и наблюдала, как тени мелькающих стен бродили по одноклассникам с головы до пят. Я моргнула. Нас ведь было больше. Изначально в Академии было четырнадцать человек. Я не могла перестать думать, что эта цифра имела огромное значение. Я не видела лица Шикамару, но вся его поза говорила о спокойствии. На протяжении расследования, с момента нашего обещания друг другу он был спокоен и рассудителен. Да, это естественная его черта, но я помнила прошлые Суды. Я помнила, каким усталым он был после двойного убийства и как едва не сдался в поисках убийцы Люси. Должно быть что-то. Причина, по которой он так спокоен. Я не могла её найти. И это напомнило мне одного человека. Несмотря на всю свою эксцентричность, она оставалась спокойной. Всё всегда шло по плану, так и сейчас. И мне было легче от этого. Когда рядом есть человек, который видит всю картину происходящего — хотя бы большую часть — ты можешь расслабиться. Ты и сам становишься увереннее. Я улыбнулась. Мы вышли в зал Суда и разбрелись по своим трибунам. Теперь их стало на одну больше: портрет Джунко, прямо напротив меня, между портретами Нами и Ритцу. У остальных они перечёркнуты, а у Джунко поверх лица написан её титул. И её философия. Иными словами, отчаяние. 絶望 Остальные косятся на эту трибуну, и я думаю, каким необычным станет последний Суд. Мы расследуем смерть той, кого ненавидят все остальные, с кем они ни разу не разговаривали. А убийца — если верить уликам — не один из нас. Им должно быть всё равно. Ими движет только обещание Монокумы и перспектива умереть в случае ошибки. А что движет мной? Желание найти её убийцу? Вряд ли. Я знаю, что она жива. Нет, внутри меня сидит гордость. И желание доказать ей, что я пройду все уровни, разгадаю все загадки. И я выгляжу решительнее всех, пока остальные переглядываются и игнорируют Монокуму. Директор не торопится. Обстановка изменилась с прошлого Суда. Теперь на стенах нарисованы пикселями герои разных игр — герои, которых я зову одноклассниками. На стенах нет только меня и Комаэды. И среди этих изображений есть одна тёмная фигура, тень. Позади портрета Джунко я вижу её силуэт, и его как будто обвивают чужие руки. И они тоже похожи на тени. Аллюзия на то, как она контролирует нас и скрывается. Скрывалась до сего момента. — Всем встать, Суд идёт! — Монокума находит смешным тот факт, что мы и так стоим. — Сегодня мы в последний раз собираемся в этой уютной комнате, чтобы найти — нет, не только убийцу! — ответы на все ваши и, что важнее, мои вопросы. Кто убил Эношиму Джунко? Кто наблюдает за вами через камеры и руководит этой игрой? А также — барабанная дробь — почему вы, именно вы, оказались здесь? Уважаемые знатоки, вращайте барабан! На кону даже не автомобиль, а ваше освобождение… и жизни кучки отдавших концы слабаков. Хорокеу кошкой шипит на последнюю фразу, но ему хватает мозгов не спорить. Монокума легко может забрать и эту награду. После слов директора за его троном появляются ещё четыре пиксельных изображения — вопросительные знаки. — Разве вопроса четыре? — уточняет Шикамару. — А один — секретный, — ухмыляется директор. — Вы сами поймёте, в чем заключается этот вопрос, когда ответите на предыдущие три. И если хоть один ответ будет неверным… — он красноречиво провёл лапой по шее. — Чего резину тянуть, — хмурится сноубордист. — Шика задолжал нам всем историю. И все смотрят на стратега. Я смотрю на силуэт Джунко. — Я бы начал с обсуждения самого убийства, но Хорокеу уже извёлся. Итак. Вспомните сообщение Чихиро Фуджисаки, — говорит он, — точнее, упомянутый им пароль. Это… странный момент для начала рассказа. Он знает, кто сменил пароль на двери? — Спроси что полегче, — фыркает Юсуй. — Я уже и забыл. Освежи мне память! — Я помню, — откликается Мио, и она тоже смотрит не на стратега. — О какой части сообщения ты говоришь? — Как он описал дверь на третьем этаже. Мио смотрит влево и вниз, а затем без запинки цитирует речь Фуджисаки. — «На третьем этаже, в подсобной комнате кабинета физики, есть спрятанная дверь. За ней вы сможете найти путь, ведущий наружу». Ты это имел в виду? — Верно, — кивает Шикамару. — И чтобы снять с себя подозрения, я хочу, чтобы вы поняли мою логику. Так что давайте потратим пару минут и обсудим его слова, хорошо? Касуми неуверенно переступает с ноги на ногу и кивает. Мио вторит ей. Хорокеу кивает последним. Они смотрят на меня. — Давайте, — выдыхаю я. И пока остальные говорят, анализирую его сообщение сама. Это похоже на компьютерную игру. Какую-нибудь аркаду, где бежишь к финишу и избегаешь препятствий. Я закрываю глаза. Когда мир становится игрой, все чувства обостряются. [LEVEL START] — «Дверь защищена кодовой фразой, о которой не знает даже Монокума, и у вас, скорее всего, будет лишь один шанс ей воспользоваться», — продолжает Мио. — «Этот тайный путь был создан специально для таких чрезвычайных ситуаций, ведь Академия Надежды должна быть самым безопасным местом на планете». — Мне всегда казалось, что сообщение фальшивое, — размышляет Хорокеу. — Когда Люси убили, Монокума в той комнате появился. — Я знаю всё, что происходит в Академии! — подаёт голос директор. — Тогда точно фальшивка, — кивает Хорокеу. — И что дальше? — Тебе нужно читать между строк, — наставляет его стратег. — Вспомни первую фразу Мио. Если бы Фуджисаки хотел что-то скрыть от Монокумы, как бы он это сделал? — Эм, спрятал?.. — неуверенно замечает Касуми. — Но как? Это невозможно, мы в виртуальной реальности. Монокума видит и контролирует всё. — Почему он говорил о выходе? — бормочет Мио. — Наверное, речь о той команде, которую нашла Люси… — Но ведь Фуджисаки сказал, что он — «Супер-Программист»! — осеняет Касуми. — Он мог спрятать какую-то секретную команду в компьютере. Правильно? — Какую? — чешет затылок Хорокеу. — Он назвал пароль, но тот был от двери. — Я… я не знаю, — смущается пловчиха. [BREAK!] Я уже несколько секунд смотрю на Касуми, приоткрыв рот. Обсуждение стихает, все ждут меня. Хорокеу вопросительно машет рукой. Всё это время… у меня под носом. И мне даже не пришло в голову это проверить? Как? И как это пришло в голову Шикамару? Я уверена, что сообщение Фуджисаки ненастоящее. Он не был заперт в Академии и не принимал участия в подготовке игры на выживание. Только на момент убийства ни я, ни Шикамару, не могли точно этого знать. Тогда… — Есть замечания? — спрашивает стратег. Я киваю, быстро и уверенно. — Я поняла, к чему ты ведёшь, — говорю и вижу, как скрипит зубами Юсуй. — Фуджисаки сказал, что за этой дверью есть путь, ведущий наружу. Но мы не нашли его, — я показываю на Монокуму, — иначе он бы помешал нам. Вряд ли речь о том, что произошло с Люси. — Ты хочешь сказать, — прерывает меня Мио, — что за этой дверью есть какой-то секретный путь? И мы его не нашли? — Не уверена, — качаю головой, — но что бы это ни было, «это» нашёл Шикамару. — Ближе к делу! — раздражается Юсуй. Я выдыхаю. — В словах Фуджисаки есть намёк на какой-то способ сбежать, — повторяю я. — И он говорит о некой фразе, о которой не знает даже Монокума. Касуми права: он мог спрятать в компьютере секретную команду. И сказал нам эту команду. Прямо под носом у Монокумы. Только сообщение фальшивое, наверняка его оставил сам Монокума. Зачем? Если он хотел показать нам ту дверь, зачем запирать её? Я давно об этом не задумывалась. — Чиаки, — негромко говорит Мио, а я вздрагиваю. — Это пароль от двери. А если ввести это в компьютер?.. — Это и есть секретная команда, — киваю и смотрю на стратега. — Так ведь, Шикамару? — Абсолютно верно, — он усмехается. — Когда я был с Нанами в комнате воспоминаний, то подумал: Монокума не отпустит нас просто так, если истечёт время. И я решил искать другой способ сбежать. — И все мы помним, как это в прошлый раз закончилось, — щурится Юсуй. — С чего ты взял, что в этот раз будет по-другому? Снова вводим в компьютер абы что? Ты же в них не разбираешься! — Ты сравниваешь разные вещи, — парирует стратег. — Тогда это была отчаянная попытка выпустить хотя бы одного. Сейчас у меня был выбор — либо мы все умираем, либо я хотя бы пытаюсь. Ты бы что выбрал? Хорокеу скалится, но за пару секунд меняется в лице и отводит глаза. А затем бурчит: — Я бы попытался. Глаза Шикамару блестят. — Именно. И я вспомнил это сообщение и решил проверить абсурдную догадку. Я спустился на третий этаж и… — Ты оставил меня одну, — говорю я и не узнаю свой голос. — Хотя пошёл со мной ради того, чтобы меня охранять. Ты ведь знал, — слова едва выходят, — что в школе есть шестой человек. — Так он не сказал тебе? — Хорокеу смотрит с чуждой мне надменностью. Я непонимающе качаю головой. — Ты была приманкой. И мир на секунду замирает. Силуэт Джунко на стене заполняет собой всё. У меня темнеет в глазах. «Она не станет нападать на тебя». — Когда Шикамару пришёл в спортивный зал, — говорит Касуми и добавляет, — без тебя, он сказал, что ты — это приманка. Для того шестого человека. Для Джунко. «Мы победим, Нанами». … Я смотрю на него, но Шикамару и бровью не ведёт. Его руки в карманах, и он расслаблен. Опять. — Джунко не напала бы на меня, — говорю я без особой уверенности. — Мы обсуждали это с Шикамару. Кто угодно мог быть приманкой, кроме меня. — Ты просто отказываешься посмотреть правде в глаза, — цедит сквозь зубы Юсуй, — ты среди тех, кто эту кашу заварил. Кому ещё быть приманкой? — Не думаю, что Шикамару нам соврал, — тихо замечает Мио. И ей в ответ стратег поднимает руку, обращая на себя внимание. — Я соврал, — его ответ. И я уже не знаю, что думать. Челюсть Хорокеу едет вниз подобно лифту. — Что?! — орёт он. — В смысле? Зачем?! — Вспомни, при каких обстоятельствах я это сказал, — стратег сдерживает зевок. — Мне нужно было исполнить свой план, спасти нас, а тут ты наседал и не давал пройти. Вот я и дал объяснение, которое тебя устроило. Конечно, Нанами не могла быть приманкой. Вероятность того, что Джунко напала бы на неё, ничтожно мала. У меня уже давно вспотели руки, и теперь я пытаюсь вернуть управление персонажем. Нужна правильная комбинация клавиш. — Какой план? — говорю я, глядя на одного Шикамару. — Я как раз начал про него рассказывать, — невозмутимо продолжает он. Я хочу перебить его, но молчу. — Итак, я спустился в комнату на третьем этаже. Я ввёл эту команду в компьютер. Оказалось, под выходом Фуджисаки имёл в виду нечто другое. Это не был способ сбежать из Академии, — он делает паузу, — это был способ не умереть, если мы её покинем. Температура в комнате падает. Я искоса смотрю на Шикамару и жду его дальнейших слов. Он в опасной близости от тайны, которую слишком рано рассказывать. — Что ты имеешь в виду? — выдавливает из себя Мио. — П-почему мы умрём? Остальные не замечают этого. Шикамару мог заметить. Но я вижу по её лицу — она знает. Или догадывается. И я не знаю, как долго мы сможем избегать этого разговора. — Потому что нет никаких гарантий, что наше сознание вернётся в тело, — врёт Нара, а я незаметно выдыхаю. — Представьте ситуацию: виртуальную реальность отключают, наше сознание… что с ним будет? — То же, что и с Люси? — бледнеет Касуми. — Его сотрут. — Возможно, — кивает Нара. — Мы не знаем, — он смотрит на директора, — и Монокума едва ли расскажет. — И при чём тут эта команда? — говорит Хорокеу. — С помощью этой команды я смог сохранить информацию о нас. Когда я ввёл «Чиаки» в компьютер, то получил сообщение. Там говорилось, что наше сознание будет скопировано в недоступное для Монокумы место, и если случится худшее, кто-то снаружи сможет нам помочь. Думаю, это было сообщение от Фуджисаки. Я облизываю губы и смотрю на Шикамару ещё внимательнее. Нет, он не врёт. Значит, он попался прямо в расставленную Монокумой ловушку. Невозможно сохранить данные в тайне от него, я знаю, и Шикамару должен был знать. Насколько он отчаялся, если поверил в это? Насколько вообще может отчаяться человек, у которого нет будущего? — Так ты поэтому ходил с фотоаппаратом? — удивляется Касуми. Я впервые слышу про это. — Да, — соглашается Нара. — Я получил следующие инструкции: найти на пятом этаже фотоппарат, сфотографировать им тех, чьи данные я хочу сохранить, после чего ввести команду ещё раз. — И у тебя получилось? — с робкой надеждой спрашивает Мио. Не верю. Не может быть. — Получилось, — отвечает стратег. — И этим я занимался, пока вы были в спортзале, а Нанами — в комнате воспоминаний. — Блять… — выдыхает Хорокеу, опираясь о трибуну. — И правда, длинная история… — Ты и Нанами сфотографировал? — тихо спрашивает Касуми. — Нет, — отвечает стратег. И я понимаю, почему, но эта фраза всё равно ощущается, как предательство. Остаётся напоминать себе, что Шикамару верил в меня, несмотря ни на что. — Потому что игра закончится с её смертью. Я не мог рисковать, — врёт Нара. Все молчат, переваривая сказанное. Я вижу, как побелевшая Мио шевелит губами и не решается что-то сказать. Или спросить. И я понимаю, что нужно увести разговор в иное русло, пока не стало поздно. — Лучше вернуться к обсуждению убийства, — прочищаю горло, — мы и так потратили немало времени. Шикамару приподнимает бровь, глядя на меня, и пожимает плечами. Я знаю его взгляд. Он думает, что я упустила какую-то деталь. Что… что происходит? Вся моя уверенность испарилась, и теперь я будто проходила незнакомую игру с завязанными глазами и выключенным звуком. И даже это меня не остановит. Я допускаю, что Шикамару пошёл на отчаянный шаг. Я не верю, что его план удался. Почему тогда он в этом уверен? Нет, куда важнее — что произошло на самом деле, когда он ввёл команду? Не поэтому ли исчезли все остальные? — Стойте, — говорит Мио. Я ругаюсь сквозь зубы, но она спрашивает то, что засело в моей голове. — Шикамару, ты ввёл какую-то команду в компьютер. Когда именно ты это сделал? — Когда я закончил фотографировать вас, то вышел из спортзала и сразу поднялся наверх. Прошло около… — Одиннадцать минут, — прерывает его Мио и сжимает трибуну сильнее, чем её сжимала Ритцу в прошлый раз. — Прошло ровно одиннадцать минут, так? Шикамару медленно кивает, прищурившись. — Вроде того. — Из-за твоей команды умерли остальные! — обвиняет его Акияма. — Это произошло ровно через одиннадцать минут. У меня нет сомнений, что в смерти остальных повинен Шикамару — это ловушка Монокумы. Только Монокума удалил ребят вместе с телами, а значит, он не хотел устраивать из-за них Суд. Странно это… зачем Монокуме возрождать их и убивать снова? Кроме того, если Шикамару был в комнате с компьютером, пароль ещё не сменили. Это тоже дело рук Монокумы или убийцы? Возможно. Но я не могу отделаться от ощущения, что Шикамару знает о пароле. Если он не упомянул его сейчас, то пытается это скрыть. Решение одно — продолжить Суд и посмотреть, как Шикамару будет реагировать на обсуждение. Если он в чём-то замешан, я смогу это увидеть. — Пока мы не знаем, из-за чего исчезли остальные. Прежде, чем рассуждать об этом, у нас есть и другие улики, которые нужно обсудить. Например, — смотрю на силуэт, — обстоятельства смерти Джунко. Мы с Шикамару осматривали тело. Хорокеу тоже. — Ага, — саркастично улыбается Юсуй, — и для начала ты можешь рассказать всем остальным, что Джунко умерла не в первый раз. — Что? — я слышу возглас Касуми. — Как это? — Чтобы расследовать это убийство, — объясняю я, — нужно понять, какие события происходили в реальном мире. Перед тем, как мы сюда попали. Вы тогда не были в Академии и не знаете, но на самом деле… — я делаю паузу, — Джунко уже умерла в реальности. — Эм… — протягивает Касуми. — Нанами? Ты всегда говорила, что Монокумой управляет Джунко. Мы видели её имя в списке тех, кто находится в виртуальной реальности. И, — она смотрит на Хорокеу, — мы ведь нашли её тело. Она не могла умереть до того, как мы сюда попали. Я качаю головой. — Давайте я всё объясню. Когда вы оказались в Академии, то потеряли сознание и очнулись уже внутри, верно? — остальные по очереди кивают. — В этот момент вас оглушили и перенесли в виртуальную реальность, — я лгу, и они мне верят. — Но я и Комаэда оказались здесь по своей воле. Мы попали сюда, — я снова поднимаю голову и смотрю на её пустую трибуну, — чтобы найти Джунко.***
Я не могу рассказать им всей правды. Теперь я помню, что происходило тогда, но некоторые подробности всё равно придётся опустить. К тому же, я не хочу пересказывать Шикамару наш с Мукуро разговор. Пусть у меня будет хоть какое-то преимущество перед ним. На тот момент вы уже были подключены к виртуальной реальности. Изначальный план — игра на выживание. Та, в которой мы находимся сейчас. Оставалось нажать одну кнопку, войти в виртуальную реальность и начать игру. Последними участниками должны были стать мы с Джунко. А затем, одной холодной ночью, я нашла её тело возле фонтана в саду Академии. Точно в таком же саду, как и здесь, на пятом этаже. И фонтан тот же. Я стояла там и не могла поверить, да и сейчас не могу. У неё была одна единственная рана на спине, точный удар в сердце. Знакомо, правда? И рядом лежал нож. Тогда я подняла его. Это был нож сестры Джунко, Икусабы Мукуро. Армейский нож, весь в крови. Таким может убить даже обычный человек. Сейчас похожий нож есть у Хорокеу — мы нашли его в столе, в окровавленном кабинете на пятом этаже. — Джунко! Тогда я услышала хлюпанье воды. Не разбирая дороги, ко мне бежала Икусаба Мукуро. Она смотрела на свою сестру, на меня, на нож в моей руке. Рефлексы солдата куда острее, чем у геймера. В следующую секунду она уже сжимала мою руку. Под сильными пальцами сразу появился синяк. Я выронила нож и отступила назад. Попыталась. Она держала крепко. — Это… — почти сразу выдохнула Мукуро, и её взгляд стал осмысленным. — Ты не могла этого сделать. И она с досадой отпустила мою руку. Я едва устояла на ногах — на мгновение меня обдало волной ненависти. — К-как ты это определила? — только и получилось сказать. Мукуро посмотрела на меня на секунду дольше обычного. С болью и презрением. — Ты убила пару человек, — бросила она, — но ты не убийца. И никогда не будешь. Мукуро провела несколько долгих минут над телом Джунко. Она любила свою сестру так, как никто её не любил. Можете себе представить это зрелище. Я стояла и не знала, что мне сказать или делать. Но мы должны были действовать. В Академии тогда происходили страшные вещи. Сразу после того, как вы попали туда. Я принимала в них непосредственное участие — я убила президента студенческого совета — и меня арестовали. Арестовала меня детектив, одноклассница Джунко, Киригири Кёко. Она допрашивала меня, и в какой-то момент я смогла сбежать. Тогда, выйдя во двор Академии, я и обнаружила Джунко. Я была в отчаянии. Мой последний шанс на освобождение — и она мертва. И тогда я вспомнила её рассказы о виртуальной реальности. Она вела в компьютере что-то вроде электронного дневника. Искусственный интеллект, копия её самой. Я поняла, что наш с Мукуро шанс — это найти дневник Джунко. А для этого нужно было попасть в виртуальную реальность. Разумеется, Комаэда не был бы счастливчиком, не окажись он рядом именно в тот момент. Он сказал, что прогуливался. — Просто ужасно, — прошептал Нагито, — что такое происходит в стенах Академии Надежды! Мы должны найти преступника, чего бы нам это ни стоило. Отчаяние не должно победить! Если только отчаяние не было побеждено. — Я проведу вас к Мацуде, — сказала Мукуро, поднимая нож и проворачивая его в ладони. — Держитесь сзади, далеко не отходите. — Почему… — я не могла отвести взгляд от лезвия, — почему её убили твоим ножом? Тогда я думала, что Мукуро зарежет меня на месте. Она с такой силой сжала рукоятку, что та могла бы треснуть, и я бы не удивилась. — Я не знаю, — девушка отвернулась. — Но я убью того, кто это сделал, я клянусь. Под охраной Мукуро, мы отправились искать Яске Мацуду, одного из разработчиков виртуальной реальности и близкого… друга Джунко. Мы нашли его. И ещё нашли Миаю Геккогахару — «Супер-Психотерапевта». Я виделась с ней несколько раз. Она тоже разрабатывала виртуальную реальность и была в курсе планов Джунко. Кажется, она была её личным психиатром. Они объяснили нам, что дневник Джунко невозможно достать снаружи. И что они попытаются, но проще сделать это изнутри — то есть войти в виртуальную реальность. Время там течёт медленнее, и у нас был хоть какой-то шанс успеть до того, как поднятая на уши Академия найдёт маленькую комнату в отделении нейробиологии. А ещё оказалось, что для этого придётся сыграть в ту самую игру на выживание. Всё было готово для неё, и попытки изменить стартовые условия могли закончиться тем, что дневник Джунко окажется безвозвратно потерян. Чихиро Фуджисаки мог бы помочь нам, но он не был частью плана, да и искать его по школе было не менее рискованно. Мне нечего было терять. Когда Киригири и её охранники меня найдут, я отправлюсь за решётку. Только Джунко могла что-то придумать. Только она сама должна была знать своего убийцу. Поэтому я согласилась отправиться сюда. Мукуро собиралась пойти со мной, но её остановил Комаэда и предложил быть вторым человеком в игре на выживание. — Мы проводили тесты, — напомнил он, — моя удача работает даже в виртуальной реальности, хоть какой-то от неё прок. Это поможет найти дневник Джунко и выжить. А вам лучше охранять нас здесь. Мукуро согласилась сторожить нас двоих и Мацуду с Миаей, пока они ищут дневник своими методами. Они сказали, что вытащат нас из виртуальной реальности, если объявится Киригири или кто-то из верхушки Академии. И вот, мы с Комаэдой оказались здесь. Только что-то пошло не так. Никто не собирался стирать наши воспоминания. И не должен был. Я верю, что Джунко жива, по одной простой причине — кто-то руководит этой игрой. Кто-то дёргает за ниточки и развлекается, и это не может быть ни один из тех, кто остался снаружи. И хотя мы обнаружили тело Джунко здесь, это ничего не доказывает. Здесь есть какая-то тайна, и я докопаюсь до её сути. От этого зависит моя жизнь.***
— Так… — выдыхает Хорокеу, — Джунко померла в реальности, и ты устроила всю эту хренову игру только ради того, чтобы её найти? А почему вы нас не вытащили, блядь? Играли бы и ладно, зачем вам мы? Я глотаю ком неуверенности в горле. — Я уже сказала, — голос тихий, — что всё было готово для игры. Мы не могли освободить вас, не рискуя дневником Джунко. — Ну, охуеть теперь, — Хорокеу хватает свой пиджак и с яростью кидает на пол. — Мы прошли через это, наши друзья погибли, а тебе просто нужен был дневник твоей ебанутой бабы?! — Но если всё было именно так, — глаза Касуми загораются надеждой, — остальные ещё живы! Наши тела ведь под охраной, верно? Я неуверенно киваю. — Да. Нам нужно распутать весь этот клубок, — утираю пот со лба, — тогда вы покинете Академию, а я смогу поговорить с Джунко. — Комаэда пошёл с вами. Он знал, что его удача будет работать в виртуальной реальности? — спрашивает Мио. — Как это происходит? — Я сама не уверена, но Джунко рассказывала, что они проводили какие-то тесты. Его удача работала и здесь тоже, — развожу руками. — Не знаю. — Погоди, блять, — орёт Хорокеу, — ты сказала, что этот дневник Джунко — это искусственный интеллект. Так? — Я киваю. — Значит, он управляет Монокумой. Всё, дело закрыто, выпускайте нас уже, пока я не свернул тебе шею. — Она могла бы управлять им, — если ИИ Джунко столь же умён, как она сама, это не должно быть проблемой. — Поэтому я не верю, что она мертва. По крайней мере, здесь. — И как вы смогли незаметно оглушить нас? — хмурится Мио. — Я помню, как вошла и потеряла сознание. — На нашей стороне «Супер-Солдат», — пытаюсь солгать, — она легко могла подкрасться к кому угодно и вырубить его одним ударом. — Что, даже к Зоро? — подозрительно щурится Хорокеу. — Он тоже крутой… был. — Даже к Зоро. — Так или иначе, — вступает стратег, — мы должны разобраться в убийстве Джунко перед тем, как будем искать организатора игры. Сейчас не так важно, зачем Нанами пришла сюда. Важно то, что убийство Джунко в реальности — копия того, что произошло здесь. Он абсолютно прав. Теперь, выслушав историю Шикамару, я получила какой-никакой след. Оставалось только соединить кусочки головоломки, и тогда… [LEVEL START] — В рассказе Нанами, Джунко убили тем же способом, что и здесь, — говорит Касуми, — если верить «Монокума Файлу». — Я обследовал тело, — подтверждает стратег. — Также мы с Нанами и Хорокеу воспользовались комнатой воспоминаний, чтобы воссоздать сцену её смерти в реальном мире. — А так можно было? — удивляется Касуми. — Угу, до чего техника дошла. В общем, я видел оба тела и согласен, — говорит Юсуй, — в реальности и здесь она умерла одинаково. — Странно, — хмурится Мио, — получается, убийца воссоздал сцену смерти? Такое иногда бывает в детективах. Но для этого убийца должен был видеть её тело в реальности… — Или в её воспоминаниях, — кивает на меня Хорокеу. — Кое-кто бегал по школе в это время. Вполне мог подсмотреть. — Тонкие у тебя намёки, — усмехается Нара. — Что ещё скажешь? — Что Нанами тоже могла это сделать! [BREAK!] — Стойте, — я не даю сноубордисту продолжить. — Хорокеу, мы сто раз это обсудили. Шикамару не может быть убийцей. Я тоже. — Она права, — кивает Мио. — Во-первых, объявление прозвучало, когда тело обнаружило три человека — ими должны быть я, Нанами и Шикамару. То есть у нас троих алиби. Кроме того, алиби есть у всех, кто был в спортзале в момент убийства. — Точно, — добавляет Касуми. — В «Монокума Файле» указано точное время, и тогда в спортзале находились все, кроме Нанами. Шикамару как раз спустился к нам с фотоаппаратом. — А ещё, — я оглядываю ребят, — вы все в парадной одежде, которую выдал Монокума. У вас нет второго комплекта, вы не могли бы переодеться. А на убийцу почти наверняка попала кровь. — Мы в костюмах, — замечает Шикамару. — Под ними можно спрятать следы. Хорокеу фыркает, поворачиваясь и показывая рубашку со всех сторон. Стратег пожимает плечами, снимает пиджак и делает то же самое. — Только у Нанами кровь на одежде, — замечает Мио. — И она сказала, что неаккуратно осматривала тело. — Я могу это подтвердить, — кивнул Шикамару. — Ладно-ладно, — сдаётся сноубордист. — Я понял, вы не можете быть убийцами. Но что теперь? Как настоящего убийцу-то искать? — Мио уже сказала, — вздыхаю, — что убийца должен был видеть тело Джунко в реальности. И у нас не очень много вариантов. Я, но у меня алиби, Комаэда и Мукуро. А также любой, кто пробежал мимо фонтана после того, как мы ушли… Как они попали в виртуальную реальность — другой вопрос. — Либо, — замечает Шикамару, — суицид. — Это не мог быть суицид, — парирует Мио. — Невозможно. Вы хотите сказать, что Джунко увидела свою смерть в реальности и скопировала её здесь? — Если честно… — я глотаю комок в горле, — я бы от неё и этого ожидала. В одной аниме-игре был персонаж, который любил повторять: «единственный, кто может победить меня — я сам». Именно так я представляла себе Джунко. Поэтому, вопреки абсурдности идеи, мне было проще поверить в её самоубийство. К тому же, если её ИИ управлял Монокумой, кто-то вроде Мукуро мог рассказать этому ИИ об обстоятельствах смерти. И тогда она подстроила свою смерть, чтобы не дать игре закончится… так? — Давайте рассуждать логически, — предлагает Шикамару. — Обсудим всё, что мы знаем об её смерти, и посмотрим, может ли это быть самоубийством. Я слушаю его, приложив палец к губам. Сложнее всего трезво смотреть на это дело. Я снова представляю себя в компьютерной игре и отстраняюсь от эмоций, которые лишь затмевают разум. [LEVEL START] — Её убили ударом в сердце, причём сзади, — начинает стратег. — Если сильно постараться, можно сделать это самому, — он заводит руку за спину, — видите? Я достаю. — Тело перетащили из кабинета в сад, — рассуждает Юсуй. — То есть она была в кабинете. То есть просто стояла там? Мало кто может подкрасться со спины так, чтобы его не заметили, да ещё убить одним ударом. Разве что она доверяла этому человеку, — и смотрит на меня. — Нам только что рассказали о человеке, который может легко подкрадываться к другим и лишать сознания одним ударом, — замечает Мио. — Её сестра. — Следов борьбы на теле не было, — вставляет Касуми. — Может, это сделала Икусаба Мукуро? — А вы вообще уверены, что Джунко мертва в реальности? — спрашивает Юсуй. — Вдруг её тело подменили. — Не похоже, — добавляет Нара. — Я не нашёл следов подмены, и Нанами увидела бы разницу. — Я кое-что не понимаю… — тихо говорит Мио. — Почему её тело передвинули? — Я вообще нихрена не понимаю! — Может, убийца хотел что-то скрыть? — предлагает Касуми. — Ну, тогда он полный идиот, — фыркает Юсуй. — Потому что только слепой не заметит такую кровавую лужу. [BREAK!] — Точно, Хорокеу! — я ударяю ладонью по трибуне. — Ты прав! Сноубордист подаётся назад, явно опешив. — К-конечно, я прав! А в чём? — Убийца перетащил тело с одной целью, — убеждённо говорю я, — чтобы мы нашли его. Если бы Джунко осталась в том кабинете, кто знает, когда бы её обнаружили. У нас оставалось всего несколько часов до конца. — Кто-то хотел, чтобы последний Суд состоялся, — кивает Шикамару. — И этот кто-то знал, что мы с Нанами пройдём по тому коридору. Значит, мы ищем человека, которому невыгодно, чтобы мы покинули Академию. — Это бы сузило круг подозреваемых, — отшучивается Касуми, — если бы он у нас был. Нет, у нас был вполне определённый круг подозреваемых. Комаэда, с его непредсказуемостью. Мукуро, которая могла исполнять приказ Джунко. Сама Джунко, разумеется — если она жива в реальности. — Новой всю эту информацию не назовёшь, — я размышляю вслух, — но здесь есть какая-то закономерность. Мне кажется, убийца ведёт нас за руку. Он специально оставляет улики, чтобы мы нашли их. — Ладно тот след кровавый, — удивляется Юсуй, — а что ещё оставили специально? — Джунко убили тем же способом и в том же месте, — объясняет Мио. — Это и правда сужает круг подозреваемых. Как будто убийца хочет, чтобы его нашли. — Да, — киваю, — именно так. Помните, я и Шикамару пошли в комнату с изображением Монокумы? Подходя к ней, мы услышали какие-то звуки за дверью. Когда мы вошли, люк захлопнулся прямо перед нами. Мы едва разминулись с убийцей. — Странно, — Мио смотрит на меня, — у этого человека столько мониторов. Он должен был знать, что вы идёте. — Именно. И убийца оставил нам это, — я показываю им найденный листок. — Я не знаю, что означает этот рисунок, но если мы его разгадаем, то наверняка приблизимся к убийце на один шаг. — Ничего в голову не идёт, — признается Касуми, разглядывая рисунок. — И зачем убийце всё это? У меня был один вариант. Монокума и его вопросы — он ждёт, что мы на них ответим. Убийца Джунко — это далеко не последняя тайна, которую мы должны сегодня раскрыть. Может, поэтому нас всячески подталкивают к разгадке. — Ребёнок со щитом? — чешет затылок Юсуй. — Хрен знает, вот честно. — Я тоже не знаю, — добавляет Мио. И я поворачиваюсь к Шикамару. Он так и не сказал ничего про рисунок. Он даже не говорил «я не знаю» и не высказывал никаких предположений. Может, пришло время признаться? — А ты что думаешь? — спрашиваю его. Стратег даже не смотрит на лист бумаги, который я показываю. Он обводит ребят глазами и поднимает указательный палец. — Это не касается рисунка, но есть одна деталь, которую я забыл упомянуть. — Я напрягаюсь, потому что он просто не мог забыть. — Когда я пытался скопировать наши данные, я получил сообщение, помните? Там было кое-что ещё. Например, команда, которая позволяла сменить пароль от комнаты с компьютером. И так как я не хотел, чтобы мне помешали, именно это я и сделал. Мы с Хорокеу смотрим друг на друга. Он злой, а я в полном недоумении. Забыл? Как это? Мы ведь были возле этой комнаты, мы допрашивали Монокуму, я же… — Ты с дуба рухнул? — шипит Хорокеу и повторяет всё то, что я подумала. — Как это ты забыл, что сменил пароль? — Ну, — соглашается Шикамару, — не совсем забыл. Давай я объясню. Я сменил пароль на двери на «Shadowplay». Но загвоздка в другом. Когда я это сделал, то пошёл вниз, чтобы взять фотоаппарат и сфотографировать вас. Как нам уже сообщила Мио, на всё это ушло чуть больше десяти минут. И когда я вернулся, — он на мгновение замолкает, — дверь была открыта. Я впервые слышу об этом. Единственный способ открыть дверь, если пароль сменили — быть администратором. Главный вопрос — дверь открыли до или после убийства… Нет. Главный вопрос — почему Шикамару скрыл всё это. Мы могли попасть в ту комнату, но он промолчал. Мы не спросили его о пароле, и он просто решил не говорить. Так обожал делать Комаэда. — Почему ты не сказал сразу? — спрашиваю я. — Ты не мог забыть, это ложь. Из-за тебя мы не смогли получить важные улики в той комнате. Уже не в первый раз ты скрываешь от нас важную информацию. Да, у тебя алиби, но что всё это значит? Теперь мне проще поверить, что ты нашёл способ убить на расстоянии. Шикамару смотрит на меня очень внимательно. В последний раз я видела такой взгляд, когда мы играли в шоги. А до того — когда он отвлекал меня, превратившись в Джунко. — Я сейчас скажу одну вещь, за которую остальные на меня разозлятся, — тихо произносит стратег, не отрывая взгляда от меня. — Потому что Комаэда вёл себя подобным образом. Я знаю, кто убийца. Я знаю, кто стоит за этой игрой и почему мы все здесь оказались. Почему я не говорю этого? — он обводит глазами остальных. — Потому что это будет скучно. — Ч-что?! — брызжет слюной Хорокеу. — Тебя реально Комаэда покусал? — Скучно? — повторяю я. — Ты мне кого-то напоминаешь. — Нанами, — вздыхает он, будто говорит с маленьким ребёнком, — всё очень просто. Скажи мне, честно скажи, кто сейчас главный герой этой игры? Ради кого мы все здесь стоим и строим из себя детективов? Кто должен стать героем последнего Суда и раскрыть все загадки? А вы, — он смотрит на остальных, — помолчите. Пусть ответит. Он видит меня насквозь. Он знает все мои мысли — это стало понятно ещё после партии в шоги. Только я думала, что он принимает меня и верит мне. Пытается помочь мне самой найти что-то хорошее в себе. Что-то ведь должно было остаться там, внутри меня. Но сейчас он смотрит так, будто со мной всё ясно. Будто я была, есть и буду на стороне Джунко. Несмотря на все свои слова. И я не знаю, прав ли он. — Я, — тихо отвечаю. — Всё это из-за меня и ради меня. Я придумала эту игру, и в отличие от Комаэды, моё место здесь. Я хотела проверить, смогу ли я сама победить в игре на выживание. Я хотела доказать всё это Джунко. И продолжаю пытаться. Все остальные — второстепенные персонажи. Шикамару это уже понял. Даже Хорокеу затихает. Я не смотрю на остальных, потому что знаю, какой они видят меня. Мне не нужны эти взгляды. Но взгляд Шикамару я чувствую — каждой клеточкой кожи — и мне хочется сбежать. Я проглатываю эту мысль. — Джунко в этом замешана или нет, — продолжает Нара, — никто не выпустит нас, если я прямо сейчас объявлю убийцу и местного кукловода. Потому что это скучно. Не мне, — с нажимом говорит стратег, — а ему. И тебе, правда? — Да. Да, правда. — Поэтому мы поиграем ещё немного. Мы должны потерпеть, — обращается к остальным, — чтобы Нанами, Джунко и все остальные насладились этой театральной постановкой. И чтобы в конце Нанами смогла сказать: «это не так!», и все мы ей похлопали. Нос щиплет. Глаза тоже. Я не даю себе сломаться. — Даже если это постановка, — хотя это не так, — какой теперь смысл? Когда ты уже сказал, что всё знаешь. Я не могу скрыть обиду в голосе. Я уверена, что он её заметил. Его взгляд серьёзен, и Шикамару понижает голос, обращаясь ко мне. — Я всё знаю, — кивает он, — но я могу ошибаться. Все люди ошибаются, правда? — и он улыбается краем губ. Только мы оба знаем, что из нас двоих, нет, во всей этой комнате только один человек. Поэтому и ошибаюсь только я. — Я не уверен в своей логике до конца, — признаётся Нара, — поэтому хочу спросить тебя. Как на самом деле произошло это убийство? Я жду, но в его голосе нет вызова. Он даже не спрашивает, он требует, но эти нотки могу разглядеть лишь я. Он знает, что я могу догадаться, и это подталкивает меня вперёд, но в то же время давит, ведь это груз ответственности. Я так привыкла не оправдывать чьи-то ожидания. — Ты сказал, — с трудом произношу я, — что когда ввёл команду, на экране мелькало много информации. Какой именно? — Почему у меня опять чувство, что мы лишние? — громко шепчет Хорокеу стоящей рядом Касуми. Та опускает голову и говорит: — Давай немного подождём. — Я увидел две вещи. Во-первых, — Шикамару загибает палец, — количество аватаров, находящихся в Академии. Только вы всё это уже знаете — я специально спросил у Монокумы. Поверь, — он беззлобно улыбается, — улик достаточно, чтобы вычислить убийцу. Он играет со мной? Да, определённо. Я заметила это, ещё на партии в шахматы — иногда он становился слишком азартным. В такие моменты Шикамару и напоминал мне Комаэду. У них были разные цели, но оба любили скрывать правду и подталкивать к ней остальных. — В Академию пришли четырнадцать человек. До убийства и после него нас было тринадцать, — легко отвечаю я. — Мы знаем, что Джунко — её аватар, по крайней мере — оказалась в Академии вместо Комаэды. Люси не возродили, — я поморщилась. — Верно, тринадцать, — беззлобно улыбнулся стратег, — значит, ты на верном пути. И я увидел кое-что ещё. Это важно, поэтому я записал, — и он достаёт из кармана пиджака маленький листок, сложенный в четверо. Он протягивает его мне. На листке всего четыре слова — OUT, IN, RE, RE. Я показываю его остальным и вижу непонимание на их лицах. А у меня в голове что-то щёлкает. Я ещё не вижу ответ, но он так близко, что достаточно протянуть руку и… — Это всё, что ты от нас скрыл? — почти шёпотом спрашиваю его. — Скажи мне, — он просто уклоняется от ответа, — как произошло убийство? Я выдыхаю. Похоже, этот уровень нельзя пройти, не убив финального босса. Я снова смотрю на листок и закрываю глаза. [LEVEL START] Убийство произошло, когда я была в комнате воспоминаний, а все остальные находились в спортзале. Перед тем, как спуститься вниз, Шикамару сменил пароль. Когда он вернулся, дверь была открыта. Кто-то передвинул тело Джунко. Так как объявление прозвучало, когда тело увидело трое, передвинуть его могли только Шикамару или убийца. В Академию пришли четырнадцать человек. Перед убийством нас было тринадцать — все, кроме Люси и Комаэды, плюс аватар Джунко. После убийства нас тоже тринадцать — все, кроме Люси и Комаэды, плюс убийца. На листке Шикамару записаны логи команд. OUT — это выход из виртуальной реальности. Комаэда покинул виртуальную реальность. IN — это вход в виртуальную реальность. Кто-то вошёл в неё под аватаром Джунко, заменив Комаэду. Это убийца. RE — resurrection, воскрешение. Ребят в спортивном зале воскресил Монокума. Я не могу проиграть в этой игре. [BREAK!] — Хорошо, — я принимаю вызов Шикамару. — Я знаю, как убили Джунко. — Да ты гонишь! — восклицает Хорокеу. — И что, ты поняла это из-за его бумажки? — Можно и так сказать, — киваю. — Очень важны две улики. То, что показал нам Шикамару, это администраторские команды. OUT — это момент, когда Комаэда покинул Академию. IN — это момент, когда кто-то другой попал сюда и стал аватаром Джунко. RE — это воскрешение. Как вы помните, Монокума воскресил всех убитых. Так как они ожили одновременно, потребовалась всего одна команда. — Подожди, — бледнеет Касуми. — А как же Люси? Разве она не покинула виртуальную реальность? И почему Монокума не воскресил её? — Нет, — я качаю головой, — Ритцу полностью удалила её. Теперь мы точно знаем, что она не вернулась в реальный мир. — Я не воскресил её, потому что вы удалили мне все данные, — хихикает Монокума. И я не верю, что эти данные у него не сохранились. Скорее всего, это очередная прихоть, но сейчас мне всё равно. — Но что означает второе воскрешение? — продолжает Касуми. — Неужели… — Кто-то воскресил убийцу! — орёт Хорокеу, явно стараясь опередить меня. — Чёрт, это же очевидно. Я вздыхаю. — Точно. Помните платформу, с которой исчезла Люси? Это точка входа в виртуальную реальность. Именно в этом месте появляются все новые аватары. Иными словами, — я снова поворачиваюсь к Шикамару, — в этом месте и появился убийца, когда его воскресили. Поэтому он и смог открыть дверь, ведь она заперта паролем только снаружи. — Верно, — серьёзно кивает стратег. — И кто же, по-твоему, воскресил убийцу? — Монокума, нет? — морщит лоб Хорокеу. — Только он умеет. — Воскресить человека может только администратор. Кто-то попал сюда и стал аватаром Джунко, этот же человек спрятался в запертой комнате на четвёртом этаже и следил за нами. Я не уверена, управляет ли этот человек Монокумой, но у него без всяких сомнений есть права администратора. — Тут что-то не сходится, — замечает Мио. — Кто тогда передвинул тело? Если убийца возродился, он был бы первым, кто увидел тело. Но это ведь уже другой человек? — Убийца не считается для общего объявления. Если бы он возродился в другом теле — возможно, но убийца возродился в теле Джунко, иначе объявление прозвучало бы раньше. И теперь мы знаем, — говорю я, не сводя глаз с Шикамару, — что тот человек, который попал сюда после Комаэды, является одновременно и жертвой и убийцей. И снова повисает тишина. Я жду, что кто-то начнёт со мной спорить, и Хорокеу как всегда приходит на помощь. — Мне не нравится, что эти твои важные улики принёс нам Шикамару, — Юсуй исподлобья смотрит на стратега. — У нас нет способа проверить, что он говорит правду. Я задумываюсь на секунду. Дельное замечание, но и здесь Хорокеу на шаг отстаёт. — Это не так, — мягко отвечаю ему. — Монокума сказал, что до и после убийства в Академии было тринадцать человек. Как ещё объяснить тот факт, что количество людей не изменилось, хотя один из нас умер? Всё это сходится с уликами Шикамару. — А эти тринадцать — они точно живые? — упорствует Хорокеу. — Тринадцать живых, — поясняет Монокума. — Мёртвые в статистику не идут. — Может, кто-то вошёл в Академию, когда умерла Джунко, — предлагает Касуми. — Тогда нас снова было бы тринадцать. Я не подумала об этом. Наверное, в глубине души я всё ещё верю Шикамару, поэтому единственная подходящая теория кажется мне такой верной. — В теории, — медленно говорю я, — это возможно. На практике — это ничего не меняет. Мы не знаем, кто скрывается за аватаром Джунко до и после убийства. Всё, что мы сейчас поняли — это метод убийства. Если Шикамару не солгал насчёт улик, появляется ещё один пункт в общей закономерности. — Какой? — Помните, как все предыдущие улики сужали круг подозреваемых и подводили нас к чему-то? Даже сейчас — убийца зачем-то оставил дверь открытой. Если бы он этого не делал, мы бы вряд ли смогли узнать, как умерла Джунко. — И что? — закатывает глаза Хорокеу. — Раз убийца так хочет, чтобы мы его нашли, давайте найдём уже. Или опять информацию из Шикамару выбивать надо? — Я уже объяснил причину своих поступков, — спокойно отвечает Нара. — Согласен, убийца хочет быть найденным. Теперь, когда мы знаем всё это, время назвать его имя, — и он смотрит на меня. — Ты ведь сможешь? Я отворачиваюсь и достаю последнюю улику. Шикамару не имеет к ней отношения, и я надеюсь, что она станет последним звеном в цепи этих странных событий. Легко сказать, но смысл рисунка до сих пор ускользает от меня. Детей в Академии нет, оружие было только у Зоро. И что значит этот надрез на бумаге? Убийца был неаккуратен? Видя моё замешательство, Нара прокашливается. — Я дам тебе одну подсказку, — говорит он. — Мы уже решали подобную загадку, Чиаки. Он снова называет меня по имени. Я хмурюсь, опускаю глаза и разглядываю перечёркнутый щит. Затем поднимаю голову. Прямо передо мной трибуна Джунко с её портретом. Так вот, что это значит. — Легко, правда? — Нара улыбается краем губ. — Ты могла понять это сразу. Ещё до того, как мы всё обсудили. Я киваю. А затем смотрю на Монокуму. — Я знаю имя убийцы.