***
Холодный ветер ножом прошёлся по коже. Я дышала чаще, чем стучало сердце. Гигантская тень заслонила солнце. Я кричала своему телу, приказывала двигаться, но не издавала ни звука. Только сдавленное дыхание срывалось с губ. Мои ноги скользили по мокрой траве и подрагивали от напряжения. С левой руки дождём срывались алые капли. Я не могла пошевелить ей и только сжимала плечо побелевшими пальцами, как будто это могло помочь. Лицо полнилось ссадинами. Выхода не было. Огромный змеевидный дракон зарычал и распахнул пасть. Я могла только с ужасом смотреть, как он плюёт в меня резкий поток воды. В попытке хоть как-то защититься, я отвернулась и заслонилась рукой. А затем — глухой удар, будто вода ударилась о стену. В воздух полетели брызги. Я повернулась и с ужасом увидела, как падает на землю мой последний покемон, морская звезда. Старью защитила меня, хотя я отдала ей приказ спасаться. Сдерживая слёзы и нарастающий гнев, я опустилась перед ней на колени. Гьярадос ужом подползал ко мне, его клыки сияли в лучах заходящего солнца. Я подняла голову и сжала зубы. — Да как ты смеешь… — прошипела я. Гьярадос тоже был моим покемоном. Я не знала, что произошло, но он будто с цепи сорвался — не слушал приказов, крушил всё вокруг, и только я могла его остановить. — А у тебя тут большая добыча, — раздался звонкий мальчишеский голос. — Дай-ка, помогу. На траву прыгнул мальчик в красной куртке чуть младше меня. Он самодовольно улыбнулся и коснулся надетой задом-наперёд кепки. Я вскинула руку, пытаясь остановить его. — Стой! — в отчаянии крикнула я. — Это опасно! Он ухмыльнулся мне и подхватил с пояса покебол. — Пф, я тебе не какой-то там ребёнок. Меня зовут Ред! — он вскинул покебол. — Вперёд, бульбасавр! Я во все глаза уставилась на тёмно-зелёного покемона. Страх отошёл на второй план. — Так ты… — поразилась я, — тоже тренер? Гьярадос не ждал, пока мы закончим обмениваться любезностями, и снова набрал в рот воды, а затем выстрелил ей в маленького зверька. Я закричала и… осеклась. Ред стоял, скрестив руки на груди, и всё так же самодовольно улыбался. Ни капли страха, как и у его питомца. Бульбасавр принял на себя всю разрушительную мощь атаки и лишь тряхнул головой, как после приятного душа. Мне показалось, что он тоже улыбался. — Старью, восстановление! — пока гьярадос отвлёкся, я должна была помочь своему покемону. В это время Ред вскинул руку, показывая на противника. — Бульбасавр, наша очередь! Атакуй! Из луковицы на его спине вылетело маленькое семечко. Едва коснувшись гьярадоса, оно начало разрастаться и обвило лозой всё его тело. Гьярадос зарычал. — А теперь, — Ред подал мне руку и усмехнулся, — мы можем… Я поднялась на ноги с его помощью и улыбнулась в ответ. — …объединить усилия! — Бульбасавр! — Старью! … Не прошло и минуты, как мы победили. Я упала на траву, переводя дух, и рассмеялась, глядя как Ред подпрыгивает и радуется своему новому покемону. — Я не успела представиться, меня зовут Касуми, — тут пришёл мой черед самодовольно улыбнуться, — лидер спортзала в Церулине. Если Ред и был впечатлён, то вида не подал. Он убрал покеболы за пояс и вскинул руки. — А я Ред, и я стану лучшим тренером покемонов на свете! И это — начало множества опасных, но таких захватывающих приключений.***
Я задрала голову и зажмурилась от слепящего с вершины здания яркого солнца. Я прикрыла ладонью глаза и вдохнула. Пахло листьями и знаниями. — На картинках Академия не была такой высокой, — пробормотала я и сжала сумку. Может, не стоило брать столько вещей? С другой стороны… Я обернулась на свою подругу и вздохнула. Ритцу приподняла бровь, будто не замечая, что её пожиток оказалось раза в три меньше. Она скользнула взглядом по зданию, проводила глазами падающие листья и уставилась на меня. В её отстранённом лице читалась непривычная эмоция. В последнее время я часто видела этот взгляд. — Волнуешься? — мягко улыбнулась Ритцу и подошла ближе. — Мы теперь почти что знаменитости! «Супер-Барабанщица» и «Супер-Басистка» — звучит ведь? Я кивнула и фыркнула себе под нос: кто пришёл за знаниями, а кому подавай известность. Во внешности Ритцу не только взгляд стал незнакомым — она изменила себе и пришла без жёлтого ободка. Казалось, одно это прибавило ей пару лет, и теперь янтарные глаза с куда большей серьёзностью смотрели из-под длинной чёлки. А ещё эта кофта, вопреки любым понятиям о школьной форме. Конечно, в Академии разрешали носить что угодно, но… — Мио, будешь слишком много думать, голова взорвётся, — Ритцу плашмя ударила меня ладонью по лбу. Не сильно, но достаточно, чтобы мои щёки запылали. — Э-эй! Хоть кто-то из нас должен думать! — И на что это ты намекаешь?! Так мы и стояли на входе, подшучивая и выполняя стандартную программу лучших друзей. Десять минут, двадцать… Мои ноги затекли, и я принялась оглядываться. — Странно, — хмурилась я, — а где все? Не думала, что мы одни будем. — А я тебе говорила: не надо так рано приходить, — простонала Ритцу, запустив руки в карманы и размахивая подолом кофты. — Но нет! «Ри-и-тцу, мы опоздаем!», — она усмехнулась. Но и Ритцу принялась вертеть головой, пусть и с меньшим энтузиазмом. А я прислушалась. Пение птиц, шорох листьев, машины на проезжей части. Только ни одного голоса, ни одного шага. Будто вся Академия притаилась за порогом и ждёт нашего появления, чтобы напугать. Совсем как Ритцу однажды… Я поёжилась. — П-подождём внутри?.. — пискнула я, но с места не двинулась. Может, Ритцу поймёт намёк. Она прищурилась с видом парня, у которого девушка спрашивает разницу между платьями красных оттенков. А ещё она знала, что правильный ответ в такой ситуации — «да». — Лан, — Ритцу сложила руки за головой и двинулась ко входу, — пойду первой. Вдруг там прячется какой-нибудь… — она порывисто обернулась, — МОНСТР?! Я знала, что сейчас произойдёт, но визг был делом привычки. Я зажала рот и сдвинула брови, промычав, что жить Ритцу осталось недолго. Она рассмеялась. И всё это — ложь?.. Ритцу толкнула дверь, и мы ступили за порог Академии, в тёмный коридор. Мои ладони вспотели. — Р-Ритцу… — зашептала я, схватив подругу за капюшон, — п-почему тут так темно? Мы точно в то место пришли? Она не ответила, но притянула меня за талию. Я опустила глаза и в кромешной темноте увидела, как Ритцу сосредоточенно вглядывается в пустоту коридора. — Не бойся, — твёрдо сказала она и сжала пальцы на моём пиджаке. «Не бойся». Я открыла рот, но вместо этого кивнула. Мы стояли там вечность. Нужно было выйти, проверить время, дату, но мы обе будто знали — здесь что-то не так. И я почувствовала, как слабеет хватка Ритцу. Её пальцы разжались, веки отяжелели, и она упала на колени, повалилась на бок. Я помнила, как последовала за ней. Это не может быть ложью, но… Я слушала объяснения Нанами, но мыслями застряла в том тёмном коридоре. Я видела, как скорчилась на земле Ритцу. Я втянула душный воздух в лёгкие. Пахло кровью. Под чёрной кофтой растекалась вязкая лужа. Чёлка закрывала глаза. Даже так, я бы не увидела её лицо — его застилали кровавые пятна. Как и её руки, её ноги, её… всё. …я не хочу, чтобы это было правдой. И когда мы заговорили, наши голоса слились в один. «Я помню моё знакомство с Йо»«Я помню встречу с Редом»
Я помню свои чувства к Ритцу
«Никто не отнимет у меня моё прошлое»«и все наши приключения»
несмотря на улики Монокумы
Это не может быть правдой!
***
— Ты и правда думаешь, что я… нет, мы поверим в эту чушь? Я не смотрю в сторону Хорокеу, но игнорировать этот взгляд исподлобья становится всё труднее. Мне приходится повернуть голову и прищуриться. — Какая разница? — я цежу сквозь зубы. — Моё дело — рассказать, ведь Киригири так этого хотела. Сейчас есть дела поважнее, чем ваш экзистенциальный кризис. Например, — я обращаюсь к детективу, — что же происходит снаружи, если ты здесь? Она молчит и одними глазами показывает на знак вопроса за спиной Монокумы. Я долго смотрю на него и едва заметно ухмыляюсь. Значит, одной проблемой меньше. Как бы не так, произносит голос в моей голове. Я списываю это на геймерскую интуицию и жду возражений. Мио поднимает глаза на трон Монокумы. — Мы ответили на первый вопрос, назвав убийцу, — тихо размышляет она. — Второй вопрос — это личность того, кто стоит за Монокумой. Методом исключения, третий — почему мы здесь. Значит ли это, — она смотрит на директора и взвешивает каждое слово, — что Нанами сказала правду? — Да быть не может, — бурчит Хорокеу. Я лишь устало качаю головой и жду, что Монокума подтвердит мою историю. Вместо этого… — Даже не знаю, — тянет он, и я резко оборачиваюсь. Что? — Не поймите неправильно, вы ещё не ответили на вопрос, — Монокума наклоняет голову и экспрессивно пожимает плечами, — вы лишь подняли эту тему. Бежите вперёд паровоза, но ладно, ваша взяла! Давайте обсудим, почему вы здесь оказались. — Нечего обсуждать, — резко говорю я, — они уже всё знают. На что Монокума хихикает и подпирает голову рукой. Ехидство прямо сочится с его клыков. Мои ногти царапают трибуну. — А-та-та, послушала бы напарника! Хорокеу задал резонный вопрос — с чего бы им тебе верить? — он делает паузу, но я молчу. — С убийцей я великодушно позволил тебе назвать правильный ответ, но сейчас этот трюк не пройдёт. Ты должна убедить в своей правоте всех. — Ч-что?.. — зал плывёт у меня перед глазами, я оступаюсь и едва не падаю. Монокума вздыхает с притворным сочувствием. — Ладно-ладно. Зная упрямство отдельных учеников, так и быть. Мы проведём голосование! Тебе нужно большинство голосов, включая нашего детектива. Вас здесь… — он считает по головам, — шестеро. Если убедишь четверых, победит твоя теория. Нет — будете искать другую. — Что будет, — прерывает его Касуми, — если мы ответим неправильно? Монокума задирает голову и смотрит на панель с вопросительными знаками. — Хм-м. Убийцу вы нашли, так что… если ответите неправильно, я казню Киригири. Что же до вас, вы останетесь здесь. Навсегда. И возрождать я тоже никого не буду, — он разваливается в кресле и складывает лапы за головой. — Какой я щедрый сегодня! Я отворачиваюсь и опустошённо смотрю прямо перед собой. Интуиция не подвела. Я чувствовала, что этот разговор затянется, и это на руку Киригири, а Монокума будто ей подыгрывает. Прочесть бы хоть одну эмоцию на её лице, но Кёко нацепила свою профессиональную маску, и отодрать её можно только с кожей. — Что, не получилось от нас избавиться? — едко подмечает Хорокеу. — Не такой уж ты и главный герой. Его сарказм возвращает меня в реальность. Главный герой? Это мы ещё посмотрим. Я отвечаю на его взгляд. — Ладно, — я выпрямляюсь и накидываю капюшон, — по крайней мере, у нас уже есть три голоса. — О? — скалится Хорокеу. — Ты у нас теперь за троих идёшь? Больше всего мне хочется вырвать трибуну с корнем и швырнуть в его насмехающуюся рожу. Жаль, что невиданная сила была первым и последним ивентом. — Киригири, — я начинаю с самого лёгкого союзника, — я помню твоё обещание. Если я поделюсь информацией, ты поможешь мне? Она не торопится что-то говорить. Кёко поправляет перчатки, откидывает волосы и смотрит по очереди на каждого из нас. — Я рада, что ты хочешь принять верное решение, но пока это пустые слова. К тому же, я никуда не спешу, — она скрещивает руки на груди и закрывает глаза. — У тебя есть мой голос, но убеждать твоих друзей я не собираюсь. Во что верить — это их выбор. — Даже если неправильный ответ означает твою смерть? Она едва заметно улыбается. — Если твоя теория правильная, полагаю, не составит труда её аргументировать. Я коротко киваю — это даже лучше, чем я рассчитывала. В это время Касуми стоит, погружённая в свои мысли, а Мио искоса разглядывает Киригири. Хорокеу, конечно, не спускает глаз с меня. — Значит, — я выдыхаю, — остаётся только Шикамару. Стратег поднимает бровь и смотрит на меня, будто мы только что столкнулись в коридоре. — Да? — Ты ведь знаешь правду, — с нажимом говорю я, — помоги мне убедить остальных. Мы с Хорокеу наблюдаем за реакцией стратега. Я жду от него такой же подлянки, как от госпожи детектива, тем более, в последнее время Шикамару невозможно понять. Однако его ответ удивляет даже меня. — Нанами, мы не враги, но, — его взгляд абсолютно серьёзен, — я не могу вот так просто поверить тебе. И я вновь чувствую, что под ногами пропадает пол. — Это шутка такая? — мой голос трясёт от раздражения. — Мы с тобой разговаривали в комнате талантов. Ты заварил всю эту кашу с фотоаппаратом лишь потому, что узнал правду. — Подожди, я что-то припоминаю, — вмешивается Касуми. — Когда мы исследовали пятый этаж, да? Вы с Шикамару спустились вниз. — Именно, — я горячо киваю и вновь смотрю на стратега, — зачем ты врёшь? Шикамару хмурится и чешет затылок. Либо он слишком хорошо притворяется, либо что-то стёрло ему память, но он выглядит искренне удивлённым. — Мы разговаривали в комнате талантов, да, — протягивает Нара, — и мы обсуждали, что игра близится к концу, а значит, Джунко что-то сделает. Мы обсудили, что Монокума наверняка не отпустит нас просто так. Это всё. — П-подожди, — я оглядываюсь на Киригири, — ты же следила за нами через камеры? Он врёт, ты это знаешь. Детектив смотрит на меня и даже бровью не ведёт. Затем она и вовсе отворачивается. В этой битве я остаюсь совсем одна. Хех… я всегда предпочитала однопользовательские игры. В последней попытке убедить стратега я касаюсь банданы на моей шее. — Ты дал мне это, — уже тише произношу я, — как символ того разговора. И Шикамару говорит только: — Я не беру своих слов назад. Я закрываю глаза и развязываю бандану. Она соскальзывает в ладонь и теперь болтается в моей руке. Пальцы касаются холодной металлической пластины. Эта вещь последние несколько дней помогала мне приходить в себя. Помогала чувствовать, что я не одна — хотя бы один человек поверил мне и поддерживал. А теперь? Если эта игра задумана для одного игрока, я буду играть одна. Если я хотела доказать что-то Джунко, самое время. Мне никто не нужен. У меня свой путь. Вполне подходящая речь для главного героя, да? Шикамару смотрит на всё это без особых эмоций. Я кладу бандану на трибуну перед собой и ещё раз осматриваю остальных. Взгляд сам собой выхватывает Мио. Она, пусть и смотрит на меня с подозрением, нервно кусает губы. Если и есть слабое звено среди моих одноклассников, это она. — Мио, — говорю я, и басистка поднимает голову, — ты что-то нашла во время расследования, верно? То, что касается моей «теории». Иной бы на её месте — тот же Хорокеу — мог притвориться, что ничего такого не знает. К счастью, если дело не касается её подруги, Мио лгать не привыкла. Ещё одна причина, почему я решила начать с неё. — Откуда ты знаешь? — поражается басистка и отводит взгляд. Я выбрала правильную опцию в диалоге. — Это была догадка. Во-первых, Монокума обещал спрятать в школе какую-то информацию, и обращался он явно не ко мне или Шикамару. Во-вторых, после этого ты выглядела какой-то… — я пытаюсь подобрать нужное слово, — потерянной. Ты ведь отчасти поверила мне? Последнее — уже не догадка, а робкая и обречённая надежда, что хоть с одним человеком не придётся обсуждать очевидные вещи. Мио кивает, но молчит, давая Касуми возможность удивлённо взглянуть на нас обеих. — Мы с Мио ни на шаг не отходили друг от друга. Что она такого нашла, о чём я не знаю? — Я бы тоже послушал, — откликается Хорокеу. Басистка вздыхает и поднимает руку. Я так увлеклась спорами с Шикамару и Хорокеу, что едва обращала на Мио внимание, но всё это время она прятала кое-что за трибуной. В её руке — томик манги. И только для меня всё становится ясно. — Это с книжной полки в игровой, да? — спрашивает Касуми. — Ты что-то искала там, пока я читала историю Джунко. — Мио кивает. — И какое это имеет отношение к… нашей ситуации? Мио замахивается и кидает мангу Хорокеу. Он ловит её, вопросительно смотрит на басистку, затем на обложку. Его брови уползают наверх и прячутся в повязке. — Э-эм… — тянет сноубордист, — «Король Шаман»? — Полистай, — советую я. — Ты поймёшь. Он бурчит, но слушается, а Мио начинает объяснять. — Я нашла несколько манг — по каждой на пару людей, которые попали сюда, кроме Нанами и Комаэды. В них… — она шумно вздыхает, — описана наша жизнь. Для нас с Ритцу — наше будущее. И в каждой строчке я узнаю мои мысли и реакции, как и Ритцу. Не могу говорить за остальных. Я старалась думать, что Монокума просто играет с нами — как было с Монокумабуком — поэтому взяла только мангу про Йо и Хорокеу. И всё это удивительно точно совпадает с теорией Нанами. — Но? — Но я не могу в это поверить, — Мио сжимает зубы. — Ты сама себя слышишь? Что бы ты делала на нашем месте? — Я… — запинается Касуми, — я могу придумать кучу объяснений этому. Согласна. Я не могу в это поверить. Я закатываю глаза и раздражённо сжимаю бандану. Удивительно, но остаётся надеяться только на Хорокеу. Может, хоть его образумит прочитанное. Сноубордист бешено листает страницы, выпучив глаза, и через пару минут шумно захлопывает томик. Я жду, затаив дыхание. — Мио, — спрашивает он, прикрыв один глаз, — а что было в манге про Касуми? — Там было больше про Реда. И ещё описана его первая встреча с Касуми, — басистка втягивает голову в плечи, — много крови. И какой-то дракон… «гьярадос»? Хорокеу таращится на свою подругу, и она смущённо чешет затылок. — Это не то, что ты подумал! Но… да, — она серьёзно кивает. — Всё так и было. А что в твоей манге? — Моё знакомство с Йо и ещё несколько событий. И манга про него почему-то, — фыркает Юсуй. — А ещё там описаны мои мысли в тот момент… они какие-то слишком точные. Я помню, о чём думал тогда, и этот кусок бумаги тоже почему-то помнит. Это вряд ли поможет мне завоевать голос Хорокеу, но слишком трудно удержаться от замечания: — Ты знаешь, почему в манге больше Йо, чем тебя? — Ну? — Ты и там не главный герой. Я успеваю отклониться в сторону, и манга пролетает в сантиметре от моей головы. Я усмехаюсь. — Ты точно не «Супер-Бейсболист»? — Ты точно не иди в жопу? Шикамару вежливо кашляет, и следующая острота застревает у меня в горле. — Если позволите, — он смотрит в потолок. — У Нанами есть неоспоримое доказательство её теории, но мы, как группа, всё равно ей не верим? — Чё группа сразу, — огрызается Юсуй, — ты сам-то что думаешь? Шикамару складывает руки в своём любимом жесте — он и правда пытается анализировать ситуацию. Что это значит? Он не врёт и на самом деле всё забыл? Зная, что происходит в Академии, я уже готова поверить, что это меня подводит память. — Я думаю, — вскоре говорит он, — что этого недостаточно для такой резкой смены нашего мировоззрения. Цитируя Касуми, «я могу придумать кучу объяснений». Иными словами, — он смотрит на меня, прищурившись, — ты ещё не убедила нас. Человеческая часть меня хочет истерить, орать и кидаться мебелью. Геймерская часть превалирует. Я считаю до десяти, вдыхаю и выдыхаю. Если бы трудности так легко выводили меня, я бы не прошла до конца ни одну игру. — Какие ещё вам нужны доказательства? — Кто-то сказал «доказательства»?! — оживляется Монокума. Я поворачиваюсь в его сторону с усталостью человека, которого попросили остаться после работы. — Я сказала. — Умничка! — хихикает медведь и в прыжке поднимается на лапы. — Я рад слушать ваши обсуждения да и человеку подсобить надо, — он недвусмысленно кивает на Киригири, — но время этого уровня уже вышло. Так что мы с вами сыграем в новую игру, и на этот раз участвовать будут все! Скрежет моих зубов слышно по всей комнате. Я смотрю вниз и вижу под нашими трибунами огромный вращающийся барабан револьвера. Это напоминает мне старое телешоу. — Что, — вздыхаю я, — «Русская рулетка»? — Нет, в неё ты уже играла, у-пу-пу! Эта игра называется… — он замолкает, и в зале начинает играть смутно знакомая музыка, — Пуля Опровержения! Не пугайся, девочка, стрелять будем не по-настоящему, — несмотря на это, он достаёт пистолет и стреляет в воздух. Из оружия сыпется конфетти. — Правила очень простые. Нанами отстаивает свою теорию и, фигурально выражаясь, вооружена револьвером с Пулями Опровержения. У всех остальных есть суммарно шесть вопросов, на которые она должна отвечать. Вопросы могут быть любые. Когда у вас закончатся вопросы, а у Нанамки кончатся пули, мы тут же проведём голосование — поверите вы ей или нет?! Что будет в случае неправильного ответа я уже сказал. Вопросы по игре, ребятки? У меня отвисает челюсть. Я уже строила планы, как склонить на свою сторону каждого, как заручиться поддержкой Мио и продавить остальных, а теперь всё зависит от ребят. Дать убедительный ответ — это ещё полбеды, для этого нужен хороший вопрос. Тем временем, в моей команде: — Девочка, которая говорит по большим праздникам; — Девочка, которая не видит правды даже у себя под носом; — Девочка, которая почти всегда слушает своего друга; — Её друг-дебил, который меня ненавидит; — Мой якобы друг, страдающий от потери памяти (?) и биполярного расстройства (?). Хорошо, что мы не мир спасаем. — У нас не будет возможности обсудить слова Нанами? — спрашивает Шикамару. Монокума яростно мотает головой. — Нет, не будет, в этом и смысл игры! Ладно. Раз у вас нет замечаний посущественнее… — Стой, — тихо говорит Киригири. — Я хочу ей помочь. Можно я буду отвечать вместе с ней? Я поворачиваю голову и смотрю на детектива. Разумеется. Едва запахло жареным, она готова помочь. Как тут сдержать злую улыбку. Монокума ходит взад-вперёд по трону и всё-таки кивает. — Так и быть. И — опять вы меня перебили — мы начинаем! Повторяю: отвечают только Нанами и Киригири, вопросы задают все остальные. Если не увижу в конце вопросительного знака, — он хихикает, — расстрел на месте. Музыка всё играет, барабан под ногами всё вращается, прямо поле чудес какое-то. А я стою и жду, какой же сектор-приз мне подкинут эти дураки. Мне нужно убедить хотя бы двоих — с учётом Киригири и меня, этого хватит. Что бы они ни спросили, я должна бить прямо в цель. Может, это последняя игра для «Супер-Геймера». [LEVEL START] — Почему мы вообще должны тебе верить? — кричит Хорокеу. — Если снаружи тебя хотят отправить в тюрягу, вдруг ты хочешь неправильно ответить и навсегда остаться здесь? — Моя цель — найти Джунко. Я смогу это сделать только если мы продолжим Суд. И это было два вопроса, Хорокеу. — Если Джунко смогла стереть тебе воспоминания, — замечает Шикамару, — откуда нам знать, что она не подменила и наши под свою историю? — Стереть воспоминания и подменить их — разные вещи, — вступает Киригири. — Первое сделать проще, второе — долгий и трудоёмкий процесс, и успех не гарантирован. Я сохранила все воспоминания и, как дочь директора Академии, могу точно сказать: вы четверо никогда в ней не учились. — Если ты и впрямь на нашей стороне и говоришь правду, — Хорокеу смотрит на детектива, — то зачем убила Джунко и прервала выпускной? — Я убила Эношиму Джунко, чтобы спасти вам жизнь. Если бы время истекло и игра закончилась, виртуальная реальность прекратила бы своё существование. Так как вы не можете существовать вне неё, для вас это означает смерть. Вспомните убийство Хартфилии. — Тогда почему ты не остановила нас в тот раз, — обвиняет меня Касуми, — и не рассказала всё, хотя и знала, что Люси умрёт?! — Как раз поэтому! Вы не поверили бы мне. И я пыталась вас остановить, я пыталась вам угрожать, но Шикамару меня обыграл. — Ты ведь наблюдала за нами через камеры, — Мио обращается к детективу, — Нанами и правда рассказывала Шикамару всё это? — Да, — кивает детектив. — Он вам лжёт. В тот раз он ей поверил. [BREAK!] Для моей «последней игры» в ней было удивительно много ответов Киригири. Я вижу, как её фраза заставляет всех посмотреть на Шикамару. Стратег продолжает раздражать меня своим спокойствием. Как и обещал Монокума, он не даёт нам и слова вставить. На трибунах появляются электронные панели и обратный отсчёт десяти секунд. Поверить Нанами? Да/Нет Я закрываю глаза.***
Таймер доходит до нуля, и строчка за строчкой на экране появляются результаты. Мой голос — да. Киригири — да. Шикамару — да. Он всё-таки поддержал меня. Только зачем соврал? Это уже три голоса из шести, и теперь мне нужен всего один. Хорокеу — нет. Разумеется. Мио — нет. Моё сердце метеором падает в пол, и внутри начинается ледниковый период. Мио была тем, кто читал все эти манги, и больше всех я рассчитывала именно на неё. К тому же, она спросила про ложь Шикамару. Касуми всегда поддерживает Хорокеу… Я проиграла. Я снова закрываю глаза, и пальцы сами находят бандану Шикамару на трибуне. Монокума оглушительно смеётся. — У-пу-пу… Демократия, ребятки! Вы сделали свой выбор… И вы оказались правы! Я резко поднимаю голову. Нет, не может быть. Я точно знаю, что мои одноклассники — часть виртуальной реальности. Нет… Мой взгляд падает на последнюю строчку за мгновение до того, как мониторы исчезают с наших трибун. В горле пересыхает. — К-Касуми! — Хорокеу вроде бы и хочет обидеться, но его подруга только что спасла нас всех. — Ты ей поверила?.. Я смотрю на пловчиху. Она скрещивает руки на груди и опускает глаза. Давно я не видела, чтобы они с Хорокеу расходились во мнении. — Почему? — повторяю я вслед за Юсуем. — Я знала, что ты будешь против Нанами, — она улыбается другу. — Я не была уверена, но… я поняла кое-что в этой Академии. Все эти мотивы и убийства, у них есть нечто общее. Монокума хочет, чтобы мы впали в отчаяние, — Касуми смотрит на него и подаётся вперёд. — Если бы в нашем прошлом не была скрыта ужасная тайна, он не поднял бы эту тему на Суде и не устроил голосование. И я поняла, что не хочу выбирать что-то одно. Я могла цепляться за надежду — и потеряла бы шанс увидеть своих друзей. Я могла согласиться с Нанами и впасть в отчаяние, но… — она выпрямляется, — я отрицаю надежду и отчаяние. Я придуманный кем-то персонаж — плевать. Может, моё прошлое было предопределено, но только я определяю настоящее и будущее. То, что происходит сейчас — это не написанная кем-то история. Мы сами её пишем. Мне нечего сказать. Хуже того — даже Хорокеу нечего сказать. Мы с ним, а ещё Мио, смотрим на пловчиху с нескрываемым восхищением. Она замечает это и улыбается чуть смущённо, проводит пальцем по щеке. Я тоже улыбаюсь. Отрицать надежду и отчаяние, да? Интересно, могу ли я это сделать. — Похвальные выводы, — кивает Кёко, — но позволь задать один вопрос. Истина кроется и в том, что вы — это часть компьютерной программы, симуляции. И симуляции, признаюсь, удивительной. Я не сразу поняла, что ваше сознание — часть компьютерного кода, — Киригири отворачивается. — Это тебя тоже устраивает? — Ты сама сказала, что не можешь отличить нас от реальных людей. Какая разница, кем и зачем мы созданы? Я живу и чувствую и мыслю. Этого достаточно. — Разница есть, — тихо замечает Мио. — Мы не можем покинуть это место. — Верно, но, — Киригири улыбается ей, — всё не так плохо. Если я выйду из виртуальной реальности, то приложу все усилия, чтобы вы попали каждый в свой мир и прожили там счастливую жизнь. С ресурсами Академии и технологиями виртуальной реальности это будет несложно. Лицо Мио на мгновение светлеет, но она тут же хмурится и подносит палец к губам. — Только Монокума сказал, что если мы ответим на все вопросы, то покинем Академию. Значит, — она замирает, — мы умрём. Монокума уже давно расселся в кресле и теперь ехидно смотрит на нас. Заметив эту мрачную паузу, он неопределённо машет лапой. — Хех, именно так! Вдумайтесь только — если хотите выжить, вы никогда не сможете покинуть Академию Надежды. Страш-ш-шно? — Не очень, — рычит Хорокеу. — Эта дамочка, — он тыкает в удивлённую Кёко, — сказала, что нам поможет. — И ты ей веришь? — ухмыляется директор. — В отличие от некоторых, — Юсуй щурится так, что я едва вижу его глаза, — она ещё не лгала нам и не пыталась никого убить. Уже что-то. И кстати о лживых мудаках… — Постой, — перебивает его Касуми, — это подождёт. Монокума, я предлагаю сыграть в игру. Не знаю, кто удивлён больше — я или медведь. Директор заинтересованно наклоняет голову, сверкая алым глазом. — Я весь внимание! Касуми улыбается краем губ и на мгновение смотрит на меня, а затем разводит руки. — Ты ведь хотел, чтобы мы назвали организатора этой игры, так? Если мы сможем это сделать, ты изменишь правила Суда. В случае победы, ты возродишь наших друзей и отпустишь Киригири. Монокума морщится и всякий интерес улетучивается из его взгляда. — Шикарная идея, но что я с этого получаю? Вы и так должны угадать организатора, если хотите победить. С чего мне давать такие подачки? Что-то странное мелькает в улыбке Касуми. — Ты прав, — кивает она, — поэтому будет ещё одно условие. Если наш ответ будет неверным, то мы навсегда останемся здесь, ты казнишь Киригири и… Нанами. Я несколько раз моргаю. Мне послышалось? Руки вдруг потеют, будто я оказалась над жерлом вулкана. — Ч-что?.. — Это не слишком?.. — Мио неуверенно косится на меня. — Убить Нанами… — Я… — Хорокеу открывает рот, но молчит и сверлит меня взглядом. — Ух… Блин. Хм. Монокума хохочет, дрыгая ногами. Он падает на пол и в приступе смеха бьёт лапой по животу. Наконец, звуки медведя затихают. — А ты меня удивляешь, девочка. Хорошо. Очень хорошо! — он плюхается обратно на трон и поднимает лапы к потолку. — Я согласен на такие условия. Только для игры нужно какое-нибудь название, хм… Точно! «Игра с отчаянием»! — П-подождите… — я говорю так быстро, что согласные путаются на языке. — Я ещё не согласилась. — А тебя и не спрашивали, у-пу-пу! — Монокума взмахивает лапой, и на полу появляется огромное изображение весов. На одной чаше мы с Киригири, на другой — все остальные. Конечно, для меня это мало что меняет — если я не пройду все этапы Суда, это даже хуже смерти. Я обязана найти Джунко и поговорить с ней. Только быть разменной монетой для остальных — другое дело. — Я поставила на кон свою жизнь, когда вошла сюда, — спокойно говорит Киригири. — И ты сделала то же самое. — Д-да, но… — Кажется, я поняла, — вдруг заявляет Мио. — Мы до конца не верим Нанами, правильно? — Хорокеу с Касуми кивают. — Так мы убьём двух зайцев: во-первых, сохраним наши жизни и получим назад всех остальных, во-вторых, будем уверены, что Нанами на нашей стороне. — Правильно, — улыбается Касуми. Я стираю крупные капли пота на лбу. Да, это логично. Холодный расчёт, как в стратегической игре. Нет смысла паниковать, для меня ничего не меняется. — Хорошо, — я киваю, — тогда мы должны… — Разобраться мы должны! — орёт Хорокеу, и я даже скучала по этому. — Если уж хотим найти организатора, нужно первым делом понять, что это не один из нас. И есть у меня, — он поворачивается к Шикамару, — один кандидат. Стратег не меняется в лице и лишь задумчиво смотрит на Юсуя. — Я думал, кандидатов у нас много. — Ты мне тему не меняй! Объясни, какого хера ты соврал про ваш с Нанами разговор?! Если бы сразу признался… — Что тогда? — глаза стратега сверкают. — Если бы я сразу признался, ты бы мне поверил? Мы оба знаем, что это не так. Да, я солгал, но я сделал это ради вас троих. На лицо Хорокеу падает тень. Он делает шаг из-за трибуны, и я почти верю, что сейчас он бросится к Шикамару. — «Ради нас»? Где я уже слышал эту историю? — Суди сам. Из-за того, что я не был на стороне Нанами, ей пришлось стараться, чтобы убедить вас. Она рассказала всё, что могла, а ведь первой реакцией было, — он усмехается, — «есть дела поважнее, чем ваш экзистенциальный кризис». Будь она уверена, что на её стороне не только Киригири, она бы сосредоточилась на убеждении одного человека, а так… — он разводит руками, — все вы узнали полную правду. — И я всё равно не поверил ей, — отрезает Юсуй, — и сейчас верю только Касуми. Так что ты меня не убедил. Какая разница, что у тебя за великий план, если в итоге ты только и делаешь, что врёшь и скрываешь информацию. Нара флегматично пожимает плечами. — Иногда нужно сжечь союзный город, если это поможет выиграть войну. Я продолжаю наблюдать за стратегом, хоть это и бесполезно — ни единой лишней эмоции в его словах и жестах. Он не может быть организатором игры, но это поведение нормальным не назовёшь. Если бы не угроза моей жизни, я бы продолжила этот разговор, но… — Хорокеу, — осторожно говорю я, — я с тобой согласна, только и у вас и у меня сейчас другая цель. Мы должны найти организатора, а Шикамару им быть не может. — Почему? — Организатор — это кто-то из… реальных людей. Ну, то есть… — То есть не один из нас, — резко заканчивает Мио. — Ладно. Тогда есть идеи? Если честно, нет. Я не хочу это признавать, но исключая Джунко, мне трудно представить кого-то за спиной Монокумы. Это ведь она, правда? Несмотря на то, что… Нет, она всё ещё жива. Эношима Джунко не могла умереть просто так. Я открываю рот, чтобы озвучить это, но Киригири вступает раньше. — Думаю, я смогу вам помочь. Если, конечно, вы мне поверите. Ребята переглядываются, а затем по очереди кивают. Только Хорокеу замечает: — Я поверю, но сначала мне интересно — что ты такое обещала Нанами? — Киригири обещала защитить Нанами, — подсказывает стратег, — если она расскажет о своих сообщниках. Проще говоря, если сдаст Джунко. Юсуй пожимает плечами, а Кёко внимательно смотрит на меня. Учитывая, как развивался Суд до этого момента, я готовлюсь к худшему. — Я сказала, что знаю, кто управляет этой игрой. Это не было ложью, но… это не было всей правдой. — Началось! — фыркает Хорокеу. Киригири игнорирует его. — У этой игры два организатора. Один человек отдаёт приказы, второй — выполняет их. Второй человек — не более, чем марионетка. И именно он находится в этом месте и управляет Монокумой. Именно его мы должны сейчас назвать. К сожалению, — она сжимает ткань пиджака, — я знаю только первого. — И это?.. — спрашиваю я. — Эношима Джунко. Конечно. Я улыбаюсь. Джунко жива и управляет этой игрой снаружи, а кто-то — Икусаба, скорее всего — находится в виртуальной реальности. Она говорила, что не подпустит Мукуро к симуляции, но это была очередная ложь, чтобы запутать меня. — Тогда организатором может быть её сестра, — замечает Мио. — Чтобы понять, кто управляет Монокумой, — отвечает Кёко, — мы должны обсудить, что происходило в реальности до начала игры. Сегодня в Академии началось восстание студентов резервного курса. Сначала это были мирные, пусть и разгорячённые протесты, затем началась, за неимением лучшего слова, резня. Вскоре после этого я арестовала Нанами. — Я и так это знаю, — я прищуриваюсь. — Как это поможет нам найти организатора? Киригири выдыхает и гладит тыльную сторону перчатки. Остальные просто слушают. — Вспомни допрос. Тогда я сказала, что тебя предали… — Я помню. — И я сказала, что мы получили анонимное сообщение. Так вот, — взгляд Кёко холодеет, — я солгала. Это сообщение не было анонимным. Непосредственно перед твоим арестом у нас с Эношимой Джунко состоялся крайне информативный диалог. Кёко замолкает. Я зло ухмыляюсь. — Ты думала меня этим расстроить? Я и так догадалась, что вы не могли раскопать всё это просто так. Да, Джунко предала меня. Я это переживу. Детектив устало выдыхает, скрещивает руки на груди и смотрит в противоположную сторону. — Я говорю тебе это не для того, чтобы сделать больно. Ты ведь считаешь, что самый вероятный кандидат на роль кукловода в этой игре — Джунко, так? Несмотря на тот очевидный факт, что она умерла. Я облизываю пересохшие губы. Киригири напоминает мне Шикамару — да и Джунко, если на то пошло — тоже умеет читать мысли. Наверное, это часть работы детектива. — Д-да, — голос подводит. — Я не верю, что она умерла. Это могло быть подставное тело, что угодно. Я слишком хорошо её знаю, — усмехаюсь, — чтобы поверить в её смерть. — Ты знаешь её недостаточно хорошо. Я опускаю руки и часто моргаю. Мне не нравится, куда идёт этот разговор. — О чём ты. — Джунко рассказала мне о своих планах как раз перед тем, как восстание стало вооружённым. Перед тем, — Кёко делает паузу, — как её убили. На моих глазах. Нет. Этого не может быть. Джунко не могла умереть на самом деле. Нет. Нет нет нет нет НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ***
Киригири вышла из здания Академии и поморщилась: опять дождь. Она быстро прошла мимо фонтана, мимо скамеек в парке и подошла к воротам Академии. Представшее ей зрелище заставило содрогнуться даже закалённое сердце детектива. Ребята из резервного курса, увидев её, озверели ещё больше. Они и так соорудили живую лестницу, стояли на головах друг у друга и пытались пролезть внутрь. Их не смущала даже возведённая недавно колючая проволока, которую школьники отчаянно сжимали. Прутья ворот были алыми от крови. И перед всей этой толпой стояла её одноклассница. Она обернулась на звук шагов и слегка повернула голову. В её глазах зияла пустота, а губы изогнулись в такой безумной усмешке, которую Кёко не видела даже у самых жестоких преступников. — Ты хотела поговорить со мной, — нахмурилась детектив, — Эношима Джунко. Джунко развернулась на каблуках и подошла ближе, сократив дистанцию до пары шагов. Они были почти одного роста и теперь смотрели друг другу в глаза. Чтобы начать разговор, не требовались даже слова. — Боты совсем с катушек слетели, да? — Кёко удивлённо посмотрела на неё, и Эношима махнула рукой. — Персонажи без личных стремлений и ценностей, игровой жаргон. Тяжкое существование. К счастью для них, оно скоро закончится. Это и отчаянием-то не назвать, — Джунко протянула руку и коснулась щеки Киригири, грустно опустив глаза, — просто животное сумасшествие. Кёко нахмурилась, и хотя всё её существо отвращало это прикосновение, не двинулась с места. Эношима Джунко всегда была такой — личное пространство для неё не существовало. — О чём ты? — вопрос Кёко потонул в раскатах грома. Она знала, что эта встреча будет непростой. Эношима Джунко не числилась в официальных списках подозреваемых — несмотря на все старания Кёко — но детектив знала, что под маской «Супер-Модели» скрывалось нечто большее. Будь у следствия чуть больше улик, ей не пришлось бы идти на эту самоубийственную встречу. — Обо всём! И ни о чём. Отчаяние двулично. Как и я, — она убрала руку, но подалась ближе, почти касаясь лица Кёко, — как и ты. — Можешь не волноваться о целостности моей личности, — процедила детектив. — Если тебе нечего больше сказать, я пойду. Сейчас у меня много работы. Явно больше чем у ученицы, которая может позволить себе слоняться по территории Академии. Джунко отпрянула и напустила оскорблённое выражение лица. — Как грубо! Что ж, ты можешь уйти. Но тогда, — она вздохнула с притворной грустью, — этой ночью падёт Академия. Вскоре — падёт весь мир. Киригири вздохнула: ещё пустых угроз ей не хватало. Хотя боковым зрением она видела, как один из резервного курса почти залез на ворота, чтобы в последний момент упасть на асфальт с другой стороны. Может, ей стоило развернуться и уйти. Охранники у ворот держались, но вот надолго ли? Если проникнет больше десятка человек… — Академия крепче, чем ты думаешь. — О! Боюсь, ты слишком веришь в своего папочку, — хихикнула Джунко. — Ладно, всё равно ему недолго осталось. Об усопших либо хорошо, либо никак. — Прошу прощения?.. С лица Джунко вмиг пропали все эмоции, точно невидимый художник стёр их ластиком. Она смотрела на Киригири, но будто видела сквозь неё. — Ты ведь понимаешь. Я видела, как директор лично вышел к ученикам и пытался их успокоить, но у вооружённого куском плитки верзилы было другое мнение. Может, я ошибаюсь. Она не могла ошибаться. — Я не знаю, что тебе ответить. Она ждала, что Джунко пустится в очередной пространный монолог, но та, не меняя пустого выражения лица, обрушила на плечи детектива новую информацию. — Сегодня в полночь, с множества удалённых серверов, в интернет будет загружено видео. Даже не одно. Видео убийства студенческого совета, видео происходящего здесь — нет, того, что будет происходить. Все узнают подноготную Академии «Надежды», и постепенно само это понятие пропадёт из словарей. Тебе, «Супер-Детектив» Киригири Кёко, выпала честь остановить апокалипсис. Кёко попятилась, не сводя глаз с Эношимы. Интуиция подсказывала, что это, может и преувеличенные, но не пустые угрозы. Если в сеть попадут видео из Академии, то апокалипсис случится как минимум в стенах школы. Нет, для этого даже не нужно видео. Достаточно открыть ворота. — И как же мне остановить его? — Отличный вопрос! — Джунко снова улыбнулась, так ярко и радостно, как будто по-настоящему. — Ты ведь уже догадалась, кто помог Академии упасть на колени? — Ты. Кёко вздрогнула, когда Джунко обвила её рукой за плечи и наклонилась к самому уху. Её звонкий голос оглушал. — Бин-го! Ты такая понятливая. Вот, кого мне надо было брать в ученицы, а то некоторым всё в рот надо положить да разжевать. Знаешь, — она горячо выдохнула, — меня окружают идиоты. Влюблённый в меня дурак, влюблённая в меня дура, ещё одна такая же — только хуже — моя тупая сестра. К счастью, есть один адекватный человек, но она недостаточно эмоциональная для меня… Киригири поморщилась от шёпота Джунко, но мысленно пополняла список её сообщников. То, что Мацуда влюблён в неё, не знал только ленивый — даже Киригири. Любовные похождения одноклассников её не интересовали, но Джунко нередко на весь класс жаловалась на невролога. Заметить чувства Икусабы Мукуро было ещё проще — всё же, они учились в одном классе. Кёко было всё равно, сёстры они или нет, куда больше пугало, какой нездоровой казалась иной раз эта любовь. Что же до ещё одной «влюблённой дуры»… у неё не было вариантов. Точнее, их было слишком много. Стоит признать, что Джунко обладала потрясающей харизмой, и поклонники толпами ходили за ней — парни и девушки. Всё это время Джунко беззаботно трещала на плече у Киригири, и детективу пришлось одёрнуть её. — Ты хотела сказать, как мне остановить апокалипсис. — Да, точно! — Джунко захлопала ресницами и снова изменилась в лице. Она широко раскрыла глаза, заставив даже Кёко вздрогнуть. — Слушай внимательно. Тебе известно о проекте виртуальной реальности, которым занимался Чихиро? Кёко кивнула. — «Neo World»? Я слышала. Интересная технология. Мне казалось, он приостановил над ней работу. — Ага! Поэтому мы с друзяшками решили доработать виртуальную реальность. Скажу тебе без ложной скромности — получилась конфетка. Потрясающая симуляция ощущений, воспроизведение мыслей и даже, — она ухмыльнулась, — аутентичная репродукция реальных людей. Иными словами, идеальный искусственный интеллект! Киригири не была бы детективом, если бы не смогла продолжить логическую цепочку. — Ты воспроизвела своё сознание в компьютере? — Вау, девочка, да ты меня заводишь! Всё верно, — и вновь тень упала на её лицо. — Если хочешь остановить апокалипсис, тебе придётся найти меня в виртуальной реальности. Только так. — Что-то ещё? — быстро сказала Кёко, пока у Джунко не начался очередной приступ словоблудия. — О, много чего. Ты там будешь не одна — несколько других ребят, одна наша общая знакомая. И все они — а следовательно, и ты — примут участие в игре на выживание. Знаешь, как было со студсоветом, только по-настоящему. Более глобально. Если, конечно, кое-кто не решит опять вогнать ножик себе в руку… Киригири прищурилась. Понятно, ещё одна сообщница Эношимы — Чиаки Нанами. Впрочем, к ней и так было много вопросов. Более того — Киригири почти добилась ордера на её арест. Глаза Джунко сверкнули. — Вижу, ты поняла, о ком я. Знаешь, у нас с Чиаки особые отношения. У меня большие планы на неё — ну, сначала их не было, но всё изменилось — и я с нетерпением жду, что она их не оправдает! Так вот. Ты станешь для Чиаки одним из финальных боссов. Препятствием. Или даже союзником! Кто знает, как всё повернётся. Вы обе попадёте в виртуальную реальность, чтобы найти меня, и если вам удастся это сделать и выбраться наружу… Бум! Апокалипсиса нет. Конечно, придётся уладить ещё кучу вопросов, но ты уж как-нибудь справишься. Справишься ведь? Кёко с трудом поспевала за Джунко, которая выстреливала одно слово за другим. Ей нужно было найти Фуджисаки — кажется, хотя бы он не был в секте «Супер-Модели». — Справлюсь, — тихо ответила детектив. Улыбка Эношимы достигла ушей. — Умница! Как только ты войдёшь в виртуальную реальность, я сниму ограничение на время. Полночь, неделя, год — время там течёт по-другому, можешь тратить его сколь угодно. Однако, — она важно подняла указательный палец, — если игра в виртуальной реальности закончится, и ты не успеешь меня найти до этого момента, видео попадёт в интернет. Ещё один вариант — найти того, кто будет управлять игрой в это время. Только не думай, что тебе это удастся так легко! Дам подсказку — этот человек будет находиться в Академии. — В чём смысл всего этого? Чего ты хочешь? — Явно не того, что хочет твой отец. Джин… хочет создать безопасное пространство для студентов Академии, а у меня другие взгляды. Джин хочет взращивать среди студентов надежду и нести добро в этот мир, я же с этим не согласна. Джин предпочёл бы пожить подольше, а я… — Её губы изогнулись в улыбке. Что-то внутри Кёко заскрипело от непонятной злости. — Что бы ни происходило дальше, оно пройдёт без меня. Мне пора идти, этот мир почти израсходовал себя. Забор снова затрещал. — Значит, ты оставляешь завершение плана своим сообщникам. Которые мне известны. Я могу это остановить. Нет, ты сама предлагаешь мне остановить тебя, — отговаривать главного злодея от собственной кончины казалось глупостью, но и весь разговор нельзя назвать иначе. Киригири задумалась. — Ты ведь не можешь всё это оставить. Эношима брезгливо скривилась. — Мне не нужна эта физическая оболочка — я уже извлекла из неё всё полезное. Меня ждут мультивселенные. Ты всерьёз думаешь, что я буду переживать из-за невозможности наблюдать… за этим? — она глянула на качавшийся под массой тел забор. Конечно. Она даже собственную смерть считает необходимым шагом для достижения следующей, более великой цели. Киригири сглотнула. — Вспомни. Боты не имеют значения. Близкие люди — да. После них — само окружение, среда. После среды — мир, в котором ты живёшь, его законы и порядки. А потом? Люди не задумываются. А если задумываются, делают неправильные выводы. Но я уже всё поняла, — Эношима подошла ближе. — Я поняла, что сделаю с дорогими мне вещами. Ты ещё можешь определиться. Если решишь защищать их… что ж, правила игры ты знаешь. Да, Мукуро? Кёко поёжилась. Подобно тени перед ней оказалась Икусаба Мукуро в армейской форме и с боевым ножом в руке. Её лицо было спокойным, но даже в этом спокойствии детектив видела молчаливую грусть. Навыки Мукуро поражали — она подкралась так незаметно, что могла бы и дальше стоять у ворот, и Кёко бы её не заметила. Эти мысли были нагло прерваны Джунко, которая повернула Киригири к себе за подбородок. В отражении её голубых глаз она увидела свои расширившиеся зрачки. Губы Эношимы оказались приторно сладкими. Кёко дёрнулась, впилась пальцами в плечи одноклассницы и пыталась отодрать её от себя, но на это потребовалось несколько секунд, и каждая из них была отвратительна. Когда Кёко вырвалась, она с ненавистью и непониманием посмотрела на Джунко. Та лишь облизнулась и повернулась к сестре. — Не строй такую рожу, Мукуро! Это ещё не самое сильное твоё отчаяние. — Джунко… — голос Икусабы дрогнул. Несмотря на боевое облачение, Киригири впервые видела её такой уязвимой. Она плакала. — Не ныть! Время почти пришло. Джунко подошла к воротам и вскинула руки к дождю. Резервный курс затих на мгновение, но тут же продолжил рваться вперёд — кажется, с новыми силами. Киригири поняла, что сейчас произойдёт. Она протянула руку, но не смогла пошевелиться. И даже если бы смогла… Мукуро не сводила глаз с сестры, но Кёко знала, что она быстрее. Намного быстрее. Голос Джунко разнёсся по школьному двору. — ДА НАЧНЁТСЯ ИГРА! Её волосы развевались. Её ноги подкосились. Она упала. Мукуро всхлипнула и закрыла глаза. Нож с громким шипением вырвался из спины Джунко. Резервный курс взревел. Сверкнула молния. Кёко сделала шаг вперёд. Ещё один. Очередная вспышка света вернула её в реальность, и когда последовал далёкий раскат грома, она уже склонилась над остывающим телом. Кровь танцевала, путалась тонкими алыми полосками в дождевой воде. Кёко инстинктивно сняла перчатку и проверила пульс. Разумеется, его не было. Киригири взглянула ей в глаза. В них — безмятежность и, быть может, удовлетворение. В тот момент Кёко решила, что не видит в них отчаяния. Зато она видела его в глазах Икусабы Мукуро. — Делай, что должна, — выдавила «Супер-Солдат» между всхлипами. — Ты знаешь, каков твой долг. Врата Ада открылись. Когда оцарапанная и испачканная Киригири смогла разорвать дистанцию, она обернулась. Тело Эношимы Джунко исчезло.***
Я кричу и бью кулаком по трибуне. Снова и снова. Затем поднимаю голову и снова кричу. Тру глаза рукой, но слёз становится только больше. В ушах стучит кровь, и я едва слышу остальных. — Вау, — свистит Хорокеу, — такой я её ещё не видел. — Дайте ей пару минут, — вздыхает Кёко, точно мама ребёнка в магазине. Я резко поворачиваю голову сквозь пелену перед глазами. — ХВАТИТ ЛГАТЬ! — я взмахиваю рукой и понимаю, что всё ещё сжимаю повязку Шикамару. Мои глаза вспыхивают, и я швыряю этот треклятый символ дружбы в сторону стратега. Нара ловит её и смотрит на меня с прищуром. — Скоро ты успокоишься, — говорит Киригири, — и всё поймёшь. — Ты ничего не знаешь. Ты ничего о ней не знаешь! И вы все ничего о ней не знаете. ОНА НЕ МОГЛА УМЕРЕТЬ, ТЫ ЛЖЁШЬ! — Эй, Нанами, — окликает меня Касуми. — Т-тебе и правда лучше успокоиться. — Ага, — усмехается Юсуй, — у нас ведь есть дела поважнее, чем твой экзистенциальный кризис. — ЗАТКНИСЬ ИЛИ Я УБЬЮ ТЕБЯ! — Попробуй. — Она права, Хорокеу, заткнись, — холодно говорит Мио. Кажется, только в её взгляде я вижу частичку понимания. — Ты ведь терял близкого человека. Ты знаешь, что это такое. — Д-да знаю я, — тушуется Юсуй. — Но у нас и правда есть дела поважнее. — Это не так! — кричу я. — Она не может быть мертва. Не может. И я повторяю это, пока Киригири молчит, и это злит ещё больше. Нет, ещё больше злят переговоры всех остальных. — Проблема в том, что Нанами не верит Киригири, — замечает Касуми. — Мы и сами прошли через это. Если мы хотим двигаться дальше, нужно убедить её, что это правда. — ВЫ НЕ МОЖЕТЕ УБЕДИТЬ МЕНЯ! Но они будто не слышат. Юсуй усмехается и касается повязки. — Звучит как работа для отряда Хорокеу! Я кусаю губы до крови и с ненавистью смотрю на каждого из них. На ублюдка Хорокеу. На слишком спокойную Касуми. На Мио, которая делает вид, что понимает. На Шикамару, который предал меня. На Киригири, которая пытается отнять единственное, что мне дорого. И я ни за что не дам ей победить. [LEVEL START] — Когда ты вела меня на допрос, мы прошли мимо фонтана. Там не было её тела! Там не было крови. ЭТО НЕПРАВДА! — Киригири сказала, что её убили у ворот школы, — отвечает Мио, — и что её тело потом исчезло. — Верно, — кивает детектив, — Мукуро спрятала её тело, а затем положила его у фонтана. Это одна из причин, почему я переместила труп Джунко в виртуальной реальности. — Тогда зачем ты арестовала меня?! Ты ведь думала, что это я организовала восстание! — Да ежу понятно, что арестовали тебя для того, чтобы ты не попала в виртуальную реальность, — фыркает Юсуй. — А ещё ты важный свидетель, потому что предыдущий важный свидетель сдох. — Сдохла твоя подруга, а Джунко жива! И зачем ты врала мне про анонимное сообщение, Киригири?! — Мне нужна была информация. Не только та, которую слышала я на личной встрече от человека, который не может это больше подтвердить. Я выставила тебя виноватой во всём, чтобы напугать и сломать. — Если это правда, у меня больше нет причины жить, понимаешь?.. — Нанами, это не так, — вмешивается Касуми. — Джунко сказала, что у неё большие планы на тебя. Подумай: если ты сдашься сейчас, ты не сможешь оправдать её ожидания. К тому же, её сознание всё ещё в Академии. Она такая же, как мы. И ты должна была понять, — она вскидывает руку, — что в этом мире нет различий между «живыми» людьми и «придуманными»! [BREAK!] Я хватаю ртом воздух. Рукава кофты мокрые и солёные. Мне трудно дышать. И всё же… Крупицы реальности возвращаются ко мне. Я хочу умереть. Я могу умереть. Но я не умру, пока не поговорю с Джунко сама. Мне не нужны слова Киригири — я должна её увидеть. Только тогда я смогу умереть спокойно. И Касуми права — у меня есть последний шанс. Я должна найти её искусственный интеллект. Пока Джунко сама не скажет мне о своей смерти, я… Не знаю, поверю ли я. — Мы должны найти организатора игры, — шепчу я, вытирая лицо. — Что было после… с-смерти Джунко?.. — Я сообщила обо всём администрации. Не могу сказать, что мне поверили, но… — Кёко хмурится, — отец настоял, чтобы мы арестовали хотя бы тебя. И я добилась того, чтобы несколько человек охраняли отделение нейробиологии. — Фуджисаки? — Мне не удалось с ним поговорить. Весь мой класс — кроме меня, Эношимы и Икусабы, уже был заперт в надёжном месте в Академии. Администрация не разрешила беспокоить их, тем более, — Кёко закрывает глаза, — с восстанием резервного курса нам было не до этого. К счастью, одно здание нам удалось сохранить — там тебя и допрашивали. — Что дальше? — Тебе помогли сбежать — полагаю, это сделала Икусаба Мукуро. Она же подложила тело Джунко. Она же провела вас с Комаэдой к Мацуде. Я… Я понимала, что наши люди не остановят её. Это моя ошибка. Когда я узнала это, сразу пошла в отделение нейробиологии. — И там был Комаэда? Кёко кивает. — Он как раз покинул виртуальную реальность. Я поняла, что угрозы Джунко начинают сбываться, и приняла решение последовать за тобой. Кроме Комаэды там был Мацуда, но он не управлял виртуальной реальностью. По его словам, кто-то перехватил контроль над программой, как только её запустили. Мацуда мог прервать программу, но тогда твоё сознание оказалось бы стёрто. Ты бы погибла. — Подожди, — что-то в словах Киригири меня настораживает, — а где Мукуро? Она обещала защищать нас. — Она солгала. Виртуальной реальностью управляют не из той же комнаты, в которой находится твоё тело. Вероятно, она отправилась защищать организатора. Мацуда сказал, что Мукуро ушла, когда он потерял контроль над игрой. — Что-то ещё? — Да. Думаю, мы сможем подавить восстание в Академии и найти организатора в реальности, но на это понадобится время. Ты правильно угадала, — она улыбается, — я тяну его, как могу. Мне выгоднее взять организатора с поличным, чем просто закончить игру. Однако Джунко права: время в этом мире течёт по-другому. Я не знаю, сколько ещё нам осталось. Я выдыхаю. Глаза всё ещё горят, но моё сознание уже не находится в таком урагане. Я даже могу трезво размышлять. Почти. — И теперь мы должны назвать организатора, — я сжимаю кулак. — Если я правильно поняла, многие люди просто не могли управлять игрой, — говорит Мио. — Но кто тогда остаётся? — Я знаю, кто остаётся, — я выпрямляюсь и смотрю на Кёко. — Вам придётся поверить мне на слово. — Я тебе верю, — кивает детектив. Я вопросительно смотрю на остальных. — Я тоже, — откликается Мио. — Я верю, — говорит Касуми. — Я… — вздыхает Юсуй, — да ладно, чего уж там. Верю-верю. Последним я смотрю на стратега. Внутри меня не осталось доверия к нему, но… Мне слишком трудно перестать думать о нём, как о друге. Даже если я уже перестала. Нара кивает. Я поворачиваюсь к Монокуме. — Я назову тебе имя организатора этой игры. Медведь выпрямляется на своём троне, подкладывает лапу под голову, и в его руке появляется какой-то предмет. Брошка в виде сердца. Я не знаю, что это, но мне уже всё равно. Монокума играет ей, подбрасывает в воздух и всё-таки ухмыляется: — Стреляй! [MAKE AN ACCUSATION!] Джунко… мертва. Даже если она задумала эту игру, даже если её искусственный интеллект находится здесь, она не управляет этой игрой. Это просто невозможно — со всеми моими знаниями об этой программе я понимаю, что некоторые вещи доступны только реальному человеку. Комаэда попал в игру вместе со мной и покинул её после третьего Суда — Киригири подтвердила это. Мацуда помог нам, но ничего не знал о планах Джунко. Если бы он соврал, что управление игрой перехватили, Киригири быстро смогла бы это вычислить. Мукуро солгала нам, но она всё ещё была с Мацудой, когда кто-то захватил контроль над игрой. И зная Джунко, она доверила бы Мукуро многое, но не это. Фуджисаки заперт вместе с одноклассниками Кёко. И кроме него остаётся только один разработчик Neo World'а. Человек, с которым мы виделись всего несколько раз. Я знаю, что Джунко доверяла ей. Этот человек… — Миая Геккогахара. Монокума вздыхает и спрыгивает с трона, а за его спиной загорается второй вопросительный знак. Остаётся всего один. — Она что, угадала? — поражается Юсуй. Монокума поднимает лапу с брошкой и смотрит на нас. Кажется, даже его улыбка становиться чуть более грустной. — Знаете, ребятки. Я вас, конечно, ненавижу, но… Я буду по вам скучать. Не забывайте старика Монокуму, ладно? — и прежде, чем мы успеваем вымолвить хоть слово, он раскрывает брошку и оказывается охвачен ярким светом. Звучит какая-то музыка. Он кричит: — Превращение! Монокума крутится на одной ноге, и его обвивают розовые ленты. Сначала он меняет цвет с чёрно-белого на бело-розовый. Затем у него появляется юбка. Затем бант на голове. Алый глаз сменяется на чёрный, как у обычной плюшевой игрушки. На груди появляется розовое сердце и подвеска с крыльями. Затем у него вырастают кроличьи уши. Наконец, у него вырастают белые крылья. Я думаю, что пора идти за успокоительным. Кролик церемонно кланяется нам, машет лапой и улыбается. — Доблый день, лебята! Меня зовут Усами! Хорокеу как обычно выражает общее мнение, завопив: — Это что за хрень?! Кролик закрывает уши лапами и всхлипывает. — Глубиян! Я же сказала, меня зовут Усами. Я — аватал Миаи Геккогахалы. — А-а… — протягиваю я. Это уже вторая моральная травма за день. — Зачем тебе это, Миая? Какой теперь смысл скрываться за игрушкой? — Так площе, — отвечает кролик. — Полагаю, ты лазделяешь стлемление к эскапизму. — Разделяю… Все ненадолго замолкают. Киригири рассматривает Усами, а Хорокеу поднимает затерявшуюся на полу челюсть. Я понемногу прихожу в себя. — Значит, мы победили в игре? — осторожно спрашивает Касуми. — Теперь, если мы ответим на последний вопрос, ты возродишь всех наших друзей и отпустишь Киригири? Усами шаркает ногой и прячется за троном. Я вижу, как краснеют щёки Мио, и она тихо шепчет: — Какая милая… — Плостите, но… — дрожит Усами, выглядывая из-за трона, — это обещание дал вам Монокума. Он негодяй и обманщик! Я могу возлодить ваших длузей, но отпустить Кёко или нет — лешит мисс Эношима. — А, я уже испугался, — машет рукой Хорокеу. — Главное, что всех остальных вернёшь. Хм, а с этим клоликом… тьфу, зараза, с этим кроликом как-то проще. — Она ведь милая, да, да?! — подскакивает Мио. — Благодарю за проявленную заботу, Хорокеу Юсуй, — Кёко улыбается краем губ. Хорокеу смущённо отворачивается. — Ладно, в пятый раз за сегодня — есть дела поважнее. Миая, — я поворачиваюсь к Усами, и она двигает ушами, — зачем ты помогаешь Джунко? У тебя есть какой-то личный интерес в этой игре? — Боюсь, сейчас я не могу сказать, — пищит Усами. — Чтобы узнать это, вы должны найти мисс Эношиму! — и её дрожащая лапа показывает на последний знак вопроса. Я закрываю глаза. Наконец-то. Единственная причина, по которой я терпела весь этот Суд. Вот только… — Как мы будем её искать? — поражается Хорокеу. — Нам что, дадут ходить по Академии? — он требовательно смотрит на Усами, и она осторожно мотает головой. — Нет, но вы можете пледположить! — улыбается она. — Я скажу, если вы будете близки к лазгадке! — Кёко, ты что-то знаешь об этом? — я смотрю на детектива. — У тебя был доступ к консоли администратора. — Да, но… — Кёко хмурится, — я так и не смогла найти её, иначе мне не пришлось бы организовывать убийство. — Тогда подумаем вместе, где она могла спрятаться, — предлагает Мио и ласково обращается к Усами: — Ты ведь дашь нам подсказку, если мы угадаем? Усами оживлённо кивает. С ней и правда легче, чем с Монокумой… Я поднимаю глаза к потолку. Осталось совсем немного. Если я смогу определить местонахождение Джунко, я наконец-то… … Если до этого я могла оступиться, то не сейчас. На кону нечто более важное, чем моя жизнь или жизни всех остальных. Я не могу проиграть! [LEVEL START] — Искусственный интеллект Эношимы Джунко… — начинает Кёко, — он скрыт где-то в Академии. — Нужно конкретное место, — впервые за долгое время говорит Шикамару, — но у нас слишком много вариантов. — Может, это место как-то связано с Джунко? — предлагает Мио. — Например, автомат в игровой комнате? — Или комната талантов, — добавляет Хорокеу. — Какой там талант у неё? — «Супер-Аналитик», который скрывается за титулом «Супер-Модели», — подсказывает стратег. — Кстати, её сознание могли спрятать в консоли на третьем этаже. — Или в комнате воспоминаний, — рассуждает Кёко. — Насколько я понимаю, изначально она и была для этого предназначена. — Если сейчас Джунко — это программа, — хмурится Касуми, — её нельзя хранить на флешке? В моно-моно машине, например. — Нет, ребята, — качает головой Мио, — самое очевидное место — это комната с дверью Монокумы. Мы ведь так долго не могли туда попасть! [BREAK!] — Шикамару прав, — говорю я, — её сознание находится в консоли. Правда, Миая? Усами кивает и пританцовывает. — Плавильно! Какие вы молодцы! — И как ты это поняла? — приподнимает бровь Кёко. — Я же сказала, — улыбаюсь краем губ, — я лучше всех знаю Джунко. На самом деле, это был прыжок веры. Я поняла, что Шикамару всегда на шаг впереди меня — он умнее и хитрее. Я так и знала, что его «догадка» — на самом деле обоснованное какой-то логикой решение. — И что теперь? — Хорокеу чешет затылок и смотрит на знак вопроса над троном. — Ну, нашли мы её, что дальше? — Вы не совсем нашли её… — пищит Усами. — Дело в том, что сознание мисс Эношимы находилось в консоли в начале иглы, но позже оно пелеместилось в длугое место. Хм? Переместилось?.. — Да ты издеваешься, крольчатина, — рычит Юсуй. — А ну, живо говори, где она! Кролик подносит лапу к плюшевым губам — совсем, как Монокума — и замирает на несколько секунд. — Я могу сказать только одно — её сознание пелеместилось из-за введённой в консоль команды. — Похоже, что теперь мы должны найти эту команду, — Кёко смотрит на нас всех. — Вы знаете больше меня — я появилась здесь уже после того, как вы нашли комнату с терминалом. — Ладно, — кивает Юсуй, — устроим ещё один мозговой штурм. Вперёд, отряд Хорокеу! Я едва слышу его, занятая своими мыслями. У меня странное чувство, что разгадка уже почти на ладони. Нет. Я будто уже знаю. Мне не хватает какого-то толчка, чтобы это понять… Я закрываю глаза. [LEVEL START] — Комаэда первый нашёл эту комнату, — говорит Мио, — он мог ввести что-то в консоль. — А потом её нашла Нанами, — добавляет Шикамару, — и тоже могла ввести какую-нибудь команду. — Кажется, больше никто не пользовался консолью до ухода Комаэды, — замечает Касуми. — А затем Нанами ввела команду, которая дала нам информацию об этом месте. — Если перебирать все команды, мы точно ничего не найдём, — фыркает Хорокеу. — Они же с Люси кучу раз их вводили, пока искали выход. — К тому же, команды использовались во время убийства Люси, — кивает Киригири. — У нас слишком много вариантов. Должен быть способ сузить временное окно. — Кстати об убийстве, — холодно говорит Мио, — Шикамару пользовался консолью, из-за чего пропали остальные. — Короче говоря, — Хорокеу разводит руками, — почти каждый из нас пользовался этой штукой. И как теперь узнать, когда там Джунко переместилась куда-то там? — Не хочу быть пессимисткой, — вздыхает Касуми, — но мне кажется, что это невозможно узнать. — Не теляйте надежду! — восклицает Усами. [BREAK!] … И вдруг я понимаю. Одна из этих фраз наводит меня на нужную цепочку мыслей, затем я вспоминаю кое-что ещё, а затем… — Ты чего? — Хорокеу косится на меня. — Будто призрака увидела. — В-вроде того, — я хватаюсь за трибуну, чтобы унять дрожь в руках. Я хотела найти Джунко, но… Я не думала, что найду её таким образом. — Ты что-то поняла, — Киригири не спрашивает, она утверждает. — Хочешь поделиться с остальными? Я медленно киваю и стараюсь не смотреть на остальных. Мне нужно ещё раз всё обдумать. Нет… Здесь и думать нечего. Всё и так очевидно. Всё это время ответ был прямо у меня под носом. [MAKE AN ACCUSATION!] Куда бы ни переместилось сознание Джунко, кто-то из нас заметил бы его. Киригири следила за камерами, и перед Судом мы обошли всю школу. Она не пряталась на флешке, нет. Джунко не пропустила бы финальный Суд. Она здесь, среди нас. Я поворачиваюсь к стратегу. — Шикамару… Ты странно ведёшь себя в последнее время. — В смысле? — спокойно спрашивает Нара. — Ты уверена, что сейчас лучшее время, чтобы это обсуждать? — А вы ещё мне говорили Шикамару не трогать! — Я хочу сказать… — я смотрю на повязку, которую он когда-то дал мне, а теперь держит в руках, — твоё поведение, оно изменилось совсем недавно. Ты начал лгать, скрывать информацию. Ты был единственным, кто верил в меня, — мой голос падает куда-то вниз, — но теперь я чувствую, что ты дальше от меня, чем все остальные. Но кроме того… Шикамару, ты не видел моих воспоминаний, только обрывки — когда я нашла тело Джунко у фонтана. — Да, я так и сказал, — пожимает плечами стратег. — Что с того? — А затем, когда мы обсуждали организатора игры, Хорокеу спросил, что мне обещала Киригири. Единственный способ узнать это — видеть мои воспоминания, но ты в это время был на третьем этаже. А Джунко… тогда сознание Джунко всё ещё находилось в консоли. Она могла наблюдать за всей Академией. Она могла их увидеть. — Понятно, — выдыхает Киригири, и даже она выглядит удивлённой. — Шикамару, — молю я, — скажи мне. Кто ты на самом деле? Стратег закрывает глаза и молча соединяет пальцы рук. Я наблюдаю. И вскоре: — …если ты хочешь меня обвинить в чём-то, тебе нужно постараться, — он смотрит прямо на меня. — Ведь это игра. В неё нужно играть честно, и я не собираюсь ничего подавать тебе на блюдечке с голубой каёмочкой. — Шикамару, — восклицает Мио, — о чём… о чём ты говоришь? Вместо ответа Нара сжимает свою повязку так сильно, что она просто рассыпается. Она рассыпается огнями, падает на пол и исчезает. И всё это время он смотрит мне в глаза. А я не могу отвести взгляд. — Если ты хочешь что-то рассказать остальным, — повторяет Шикамару, — тебе нужно достойное обвинение. Иначе это будет скучно. Не нужно меня разочаровывать. «Но я это я. Мне не подходит что-то кроме величия и великолепия. Поэтому я буду Величайшим Отчаянием». «Мы победим, Нанами». Я улыбаюсь со слезами на глазах и киваю. — Что происходит? — почти хором спрашивают Касуми и Хорокеу. Киригири собирается что-то сказать, но видит мой взгляд и замолкает. — Когда я погрузилась в свои воспоминания, Шикамару вспомнил сообщение, якобы оставленное Фуджисаки. Он вспомнил наш разговор в комнате талантов и понял: если дать обратному отсчёту закончиться, вы все умрёте. Поэтому он решился на отчаянный шаг, — я говорю это, и слёзы падают на трибуну, — он воспользовался консолью. Не знаю, получилось у него сохранить ваше сознание или нет… У него получилось кое-что другое. В тот момент, когда Шикамару сделал все фотографии и вернулся назад, он ввёл последнюю команду. И в этот момент… — я вижу, как лица остальных вытягиваются, — сознание Джунко переместилось в новое место. В его тело. И сейчас… Эношима Джунко — это Шикамару. А я… Я — это главный герой истории. Я — герой и злодей. И человек, который положит конец это бесконечной игре. И если ты хочешь сразиться со мной, — я смотрю на Шикамару, нет, на Джунко, — я вызываю тебя на последний бой! В тот же момент стены зала Суда рушатся. Остальные кричат и уворачиваются от падающих обломков, бетонной пыли, а я стою и смотрю. Я знаю, что время моей смерти ещё не пришло. Наши трибуны перемещаются — вместо круга они образовывают арку. За обломками стен появляются деревья, кусты роз и тот самый фонтан из парка. — Отлично. Тогда встреться с боссом этой игры. На Шикамару падает огромный кусок стены. Брызгает кровь, смешиваясь с моими слезами. Бетон вспыхивает, трескается, крошится. Нас ослепляет яркий свет, и видим мы только тёмную фигуру, что медленно выпрямляется. Затем всё утихает. Дует холодный ветер, совсем как в тот день. — Вот мы и увиделись снова. Посреди обломков стоит человеческая фигура, окружённая слабым сиянием, с удивительной, жгучей дерзостью в глазах. С чертами лица обострёнными и злыми, как в чрезмерно пафосной сёнэн-манге. Девушка с высоким хвостом светлых волос, протянутым через отверстие сзади кепки с большой жёлтой буквой «P». — Знаете, я долго думала, как перед вами показаться… — Она скрещивает руки на груди и меланхолично улыбается. — Когда по двадцать раз за небольшой промежуток времени встречаешь человека, который до этого казался кем-то мистическим, невероятно таинственным, угрожающе непознаваемым... вся эта драма не так уж захватывает дух. Мне стоило осторожнее расходовать собственные аватары и не давать ими пользоваться, как чулками на голову при ограблении банка. Она делает шаг вперёд к её собственному, стоящему особняком подиуму. — Вы ждали битву с боссом? В таком случае, рада всех приветствовать. Джунко Эношима! Главный герой этой игры!