***
— Юнги, кончай это. Поезжай к Чонгуку, поговори с ним, — Намджун подошёл к окну в своём кабинете и смотрел, как серые тучи постепенно заволакивают небо. — Я больше не могу молча смотреть на это всё. — Что, совсем плохо? — отозвался Мин с кресла посетителя. — Да пиздец, я не узнаю его. Он даже после гибели отца так не убивался. Пора прекращать это сумасшествие, — Ким развернулся и пошёл вглубь кабинета. Сев на кресло напротив Мина, он открыл бутылку с водой, налил стакан и, залпом выпив большую часть, с глухим стуком поставил его на стол. — Кому ты сделаешь лучше, если продолжишь молчать? Ты его угробишь. Поезжай к нему, расскажи правду. Не заставляй вмешиваться меня, ты же знаешь, как я обычно решаю вопросы. — А я ведь просил его с самого начала, не нужно было вообще ничего начинать, — Юнги закинул ногу на ногу и, достав телефон из внутреннего кармана пиджака, начал быстро печатать сообщение кому-то. — Уже неважно, — тяжело вздохнул Джун. — Уже имеем то, что имеем. — Где он? — сдаваясь, вздохнул Юнги. Друг прав: пора заканчивать всё это. — В клубе, вторые сутки бухает. Разнёс там половину вип-зоны. Ли сказал, что Сехун, как может, пытается его контролировать, но это почти не помогает, — Намджун поднялся, показывая, что разговор окончен, и он не оставляет другу другого выхода. — Что за проклятие? Как Чимин красится в розовый, так у нас начинаются проблемы. — Ладно, вечером съезжу, — Мин поднялся с кресла и, попрощавшись, вышел из кабинета. Телефон в его руке завибрировал, и он постарался скорее ответить: — Да, малыш. Я скоро буду. Что тебе привезти покушать?***
Заехав на подземную парковку, Юнги тихо выругался, едва не задев стоящую посреди дороги машину. И резко выкрутив руль вправо, аккуратно припарковался у ворот. Забрав пакеты с продуктами, он медленными шагами подошёл к лестнице. В доме было тихо. — Юнги-я, привет, — сидевший до этого на диване парень подскочил с места и на носочках побежал навстречу. Мин не мог отметить, что его футболка смотрится на госте слишком хорошо. Обхватив мужчину за шею, парень потянулся за поцелуем и, получив лёгкий чмок, счастливо прижался к тёплому телу. — Я соскучился. — Привет, малыш. Ты чего машину бросил посреди гаража? — обнимая одной рукой тонкую талию, Юнги прикрыл глаза, наслаждаясь нежными объятиями. — Приехал из универа, Тэхён позвонил, попросил срочно прислать ему кое-какие данные по курсовой, — перехватив пакеты из чужих рук, парнишка, шлёпая босыми ногами, прошёл на кухню. — А потом, если честно, забыл. Извини, — доставая ещё горячие лотки с готовыми блюдами, он мило улыбался. — Ничего страшного, — мужчина встал позади и, снова обняв мальчишку за талию, положил голову на его плечо. — Потом припаркуешься нормально. — Устал? — тёплые губы коснулись щеки, и сразу стало как-то спокойно. — Да, — а какой смысл скрывать, день действительно выдался сложным. — Много работы, проблем. Впрочем, как всегда. Как твои дела в универе? — Всё хорошо, — парень развернулся в кольце рук и тут же был подхвачен под бёдра сильными руками. Юнги с лёгкостью посадил его на стол и умостился между разведённых ног. — Закрыл сегодня хвост из-за пропуска семинара. — Умничка. Как голова? Не болит больше? — Юнги отстранился и рукой провёл по волосам, заправляя выбившуюся прядку за ухо. — Ну и напугал ты меня тогда. Я ещё ни разу не гнал с такой скоростью. — Извини, — пряча глаза, мальчишка виновато улыбнулся. Он взялся за пуговицу на пиджаке и теребил её пальцами. — Главное, что всё уже хорошо, — крепко обнял его мужчина. — Я не могу тебя потерять. Тем более сейчас, когда совсем недавно обрёл. — Знаю, — тихий голос пустил мурашки по линии позвоночника. — Малыш, я в душ схожу. Накроешь в гостиной? — отстранившись, Юнги с сожалением вздохнул — меньше всего ему хотелось отпускать мальчишку, по которому он так сильно скучал весь рабочий день. — Мне потом нужно ещё ненадолго уехать. Парень быстро спрыгнул со стола, а затем взял поднос и начал расставлять на нём посуду и приборы.***
Подъехав к ночному клубу, Юнги глубоко вздохнул, откинулся на спинку сиденья и, зачесав волосы руками, прикрыл на мгновение глаза. Он хотел домой, к тому, кто его там ждал, в тёплую кровать, а не вытаскивать из клубов всяких там алкашей. Рабочий день и так высосал почти все силы, а нужно было ещё собраться с мыслями и поговорить с Чонгуком. Поставив машину на сигнализацию и спрятав ключ в карман джинсов, он подошёл к двери и, прежде чем потянуть массивную ручку на себя, снова сделал глубокий вдох. Свежий воздух бодрил, хорошо промывал мозги, а интуиция подсказывала, что следующие полчаса будут самыми сложными за последние несколько месяцев. Но Намджун прав — хватит, пора прекращать этот цирк. — Ли, привет, — в главном зале его встретил менеджер. Тот выглядел бледным, хотя на рукопожатие ответил крепкой хваткой. — Где он? Мужчина перевёл взгляд наверх и кивком указал на вип-зону на втором этаже. — Снова уснул, так что пока тихо. — Сильно буянит? — Если не стреляет, то в принципе не очень. Пьёт много и гоняет Сехуна. Поражаюсь, как тот ещё терпит его. — Он терпит в надежде опять запустить свою лапу в его кошелёк, — хмыкнул Мин. — Принесите воды, пожалуйста, — обратился он к официантке, как раз проходящей мимо них. Девушка кивнула и уже через пару минут принесла поднос со стаканом. Юнги, взяв его, направился на второй этаж. Остановившись на ступеньках, он обернулся к администратору. — Не уходи далеко, мне может понадобиться охрана. Предупреди их — если что, по первому зову пусть поднимаются наверх. Он здоровый, качок хренов, я один его не скручу. Наверху ещё один официант убирал пустые бутылки и осколки с пола, стараясь делать всё максимально тихо, чтобы не разбудить Чонгука, спавшего на диване, и Сехуна, свернувшегося калачиком на кресле рядом. — Добрый вечер, — прошептал он, увидев подошедшего мужчину. — Привет. Давно спит? — Нет, около часа. Сначала я боялся подходить, вдруг разбужу — утром он чуть не пристрелил сменщика, пока тот убирал посуду, — парень с опаской поглядывал на начальника и, аккуратно взяв поднос, тихо направился к лестнице. — Понятно. Принеси пару бутылок воды, — попросил Юнги и, дождавшись, пока официант спустится вниз, выплеснул стакан в лицо спящего Сехуна. Парень ошарашенно распахнул глаза и инстинктивно подскочил в кресле, вытирая мокрое лицо руками. Не отойдя ото сна, он не мог понять, что происходит, лишь открывал и закрывал рот, озираясь по сторонам. — Съебался отсюда! — Юнги поставил стакан на столик и сел на диван напротив. Сехун ошарашено смотрел на нежданного гостя. — Мне ещё раз повторить? Съебался. Нахуй. Отсюда. Живо! — Чего орать-то? — парень поднялся с кресла, разминая затекшие ноги. — Мин, ты всегда такой грубый. И где твоё спасибо, что я охранял твоего друга? — взяв со стола салфетки, он принялся вытирать ими одежду от воды. Юнги проследил взглядом за официантом, что поставил бутылки с водой и постарался побыстрее уйти прочь. А затем закинул ногу на ногу и, уперев подбородок в кулак, окинул Сехуна презрительным взглядом. — Бабло ты своё охранял, шваль. Зря стараешься. После таких, как Чимин, на таких, как ты, не встаёт. А теперь съебывай, чтобы я тебя не видел здесь, — ответом ему был средний палец и злая ухмылка на бледных губах. — И рот на замке держи! — крикнул ему вслед Мин. — Просочится в прессу, дело будешь иметь с Намджуном. — Да понял я! — парень даже не обернулся. — Не надо пугать этим цербером, пуганый уже. Юнги какое-то время сидел молча, смотря на спящего Чонгука. Его резко отфлешбекнуло в прошлое, и он вспомнил их десять лет назад. Как они кутили в этом клубе ночи напролёт, бухали, курили траву, прожигали молодость. Трахались без остановки, угашенные отборной дурью, зажигали на танцполе, пока одежда не становилась насквозь мокрой от пота. А ведь тогда они были счастливы, действительно, на самом деле счастливы и довольны своей жизнью. Не было запретов, не было морали, не было оценок со стороны. Жизнь била ключом и играла всеми цветами радуги. Мог ли он подумать тогда, что годы спустя Чонгук будет вот так убиваться из-за парнишки, почти ребенка ещё. Чон Чонгук, который за ночь мог поиметь сразу трёх, а то и четырёх партнёров, по пьяни засунуть свой член в рот какой-нибудь такой же накуренной и на всё согласной девушке, сейчас нажирался в хлам. Чонгук за все эти десять лет их совместной работы ни разу не пропускал ни одного рабочего дня. Как бы сильно они ни кутили ночью, утром он всегда был на месте. Помятый, с перегаром, с больной головой, но в ресурсе заработать сегодня в три раза больше, чем было вчера. Казалось, что он ничего не любил в этой жизни так сильно, как деньги и власть. Сейчас же, уже который день, он просто забил на всех и на всё. Насколько глубоко мальчик засел в его почти насквозь прогнившей душе, что он который день пытается вытравить эту боль алкоголем, но, кажется, делает только хуже? Нет, пора это заканчивать. Тяжело вздохнув, Мин поднялся на ноги и, взяв бутылку с водой, отвинтил крышечку. Подойдя к Чонгуку, он перевернул бутылку, и вода струёй полилась на лицо мужчины. Тот что-то невнятно мычал сквозь сон, пытался отмахиваться руками, не понимая, что происходит. — Вставай, пьянь! — довольно грубым голосом обратился к нему Юнги. — Харе спать! — Юнги, блять. Кончай! — Подъём! — пнув диван ногой, Мин бросил пустую бутылку в мужчину и, развернувшись, направился на своё место. Вслед ему нёсся отборный мат, но его это ничуть не беспокоило. Чонгук, нечленораздельно мыча что-то, попытался подняться, но голова кружилась настолько сильно, что он не смог справиться с гравитацией и опять рухнул на диван. Юнги закатил глаза, нажал на кнопку вызова персонала, и официант вмиг оказался возле их стола. — Скажи на кухне, пусть сварят суп от похмелья, — парень кивнул и быстро ретировался. — Конечно, он не поможет тебе, — глядя на мужчину, который всё-таки с трудом принял вертикальное положение, резюмировал Мин. — Но всё равно лучше, чем ничего. — Нахера ты припёрся? — Чон крутил головой в поисках выпивки, но на столе было кристально чисто, будто он и не пил здесь последние несколько часов. Он разочарованно простонал и откинулся на диван, прикрыв глаза. — Тебя, дебила, вытащить из дерьма, — хмыкнул Юнги и, взяв бутылку воды, швырнул её в сторону дивана. — А я просил? — с усилием открыв её, Чонгук обхватил горлышко губами и жадно принялся пить большими глотками. — Печень твоя просила, идиот. И Чимин… — но он не успел договорить, как Чон прервал его. — Где Чимин? Ты знаешь, где мой мальчик? Что он просил? С ним всё в порядке? Что ты знаешь? — Угомонись! — рявкнул Юнги. — Ты думаешь, Чимин рад бы был увидеть тебя таким? Соберись, ты же не тряпка. — Но его здесь нет. Его нигде нет, и никто не может найти его. — Есть! — довольно резко донеслось в ответ. — Где-то же он есть. — Мин, блять, не говори загадками! — Чонгук мутным взглядом окинул мужчину, а затем принялся массировать виски, голова болела жутко. Услышав чужие шаги, он приоткрыл глаза и наблюдал, как официант ставит тарелку горячего супа на стол, а рядом кладёт приборы. — Что-то ещё нужно? — спросил парень у Юнги. — Вискарь неси! — отозвался Чонгук. — Кофе самый крепкий минут через пятнадцать, — перебил его Юнги. — Спасибо. Ешь суп, пока не сдох, — он подвинул тарелку ближе к краю. — Сдох. Я уже сдох, — с сарказмом ответил Чон. — Уже несколько дней как. Ведь мальчик мой ушёл, так я следом за ним и загнулся, скоро разлагаться начну. — Дурак ты, — Мин положил ногу на ногу и, облокотившись рукой на подлокотник, спокойно ждал, когда Чонгук закончит свою исповедь. — Жри чёртов суп. — Слушай, а ты чего в заботливого поиграть решил? — Чонгук с подозрением посмотрел на друга. — Чонгук, твою мать, давай ешь этот долбанный суп и приходи в себя. Надо поговорить. — Ты знаешь, где он? Конечно, ты знаешь, где он, вот и припёрся. — Знаю, — какой смысл скрывать, ведь в какой-то мере ради этого он сюда и пришёл. Чон долго смотрел в глаза Юнги, пока до его пропитанного насквозь алкоголем мозга доходил смысл единственного сказанного секунду назад слова. — Где? — Нет. Сначала суп, кофе, душ. А потом Чимин. В таком виде я тебя к нему не пущу. — Где он? — Я уже ответил тебе, — так же спокойно повторил Юнги. — Юнги, блять! — тарелка полетела со стола и руки обожгло горячим бульоном. Чон резко подался вперёд, кидаясь на друга и пытаясь схватить того за грудки. — Где он?! Где мой мальчик? Где Чимин? Где?! — надрывно кричал он. Юнги с лёгкостью перехватил мельтешащие руки и оттолкнул мужчину в сторону. — Там, где он не увидит тебя в таком виде, идиот! — Чонгук рухнул на пол и, перевернувшись на спину, начал истерично хохотать. — Что? Картина повторяется? — в чужом голосе сочился неприкрытый сарказм. — Может, пора делать выводы? — Мин… — немного успокоившись, Чон поднялся с пола и сначала сел, не сводя острого взгляда с мужчины, но уже через мгновение вскочил на ноги и с силой отшвырнул в сторону мешающий стол. — Где ты его спрятал, ублюдок? Где мой мальчик, говори сейчас же! — кинувшись вперёд, он схватил Юнги за свитер и рухнул с ним на диван. — Отьебись! Лучше скажи, какого хуя ты опять натворил? — Я сам с ним разберусь, — Чонгук откинулся назад и, тяжело дыша, стискивал руки в кулаки так сильно, что ногти врезались в кожу, оставляя отметины. — Не твоего ума дела. Где мой мальчик?! ОТВЕЧАЙ! — Нихера! — Мин вскочил с дивана и с силой толкнул в грудь пытавшегося встать следом за ним Чона. — Нарешался уже. Посмотри, до чего довёл, — он, прикрыв на секунду глаза, зачесал волосы назад, словно собираясь с мыслями. — Какой же ты гондон, Чон. Конченый эгоистичный долбоёб! Вот оно! Неужели?! Хоть кто-то сказал ему правду, глядя в лицо. И эта правда так больно била по щекам каждым словом, что хотелось спрятаться от неё, закрыть уши, лишь бы не слышать чужим голосом то, что он последние дни говорит сам себе. — Как же я тебя ненавижу, ублюдок! — Юнги с силой замахнулся и заехал по челюсти, в раздражении тряся кистью, которая тут же заныла. — Я же просил тебя — не начинай вообще ничего! Ты же его не вывезешь, он слишком хорош для тебя! Он не подходит тебе! Но ты же никого никогда не слушаешь! — А кому он подходит?! — Чонгук провёл пальцами по губе, стирая кровь. — Тебе, что ли? — встав с дивана, он наступал на Мина, зверея на глазах. Его взгляд становился чернее ночи, скулы играли на лице, а ноздри раздувались от злости. — Тебе, я спрашиваю? — схватив мужчину за ворот, он с силой встряхнул его. — Тебе, мать твою?! — Не тебе! И это главное! — Юнги попытался было вырваться, но хватка была настолько сильной, что это оказалось невозможным. Они пятились назад, и вскоре Мин врезался спиной в металлическое ограждение второго этажа. Чонгук придвинулся к нему теснее и, подтянув его ближе, прорычал прямо в лицо: — Ты решил забрать моего мальчика себе? — он встряхнул мужчину и перегнул его спиной через ограждение. — Говори, сука, где мой мальчик, пока я не грохнул тебя! — Иди нахуй! — Юнги раздирал ногтями кожу на предплечьях, пытаясь защититься, а затем, извернувшись, ударил каблуком по колену. Чон застонал и инстинктивно убрал руки, отшатываясь назад, но этих нескольких секунд оказалось достаточно, чтобы Юнги быстро переместился в другую сторону и впечатал кулак в его живот. Чонгук вскрикнул и согнулся пополам, тяжело закашливаясь. — Приди в себя, придурок! Посмотри, на кого ты похож? До чего ты довёл всех нас и себя? — Где Чимин?! — мужчина, казалось, как под гипнозом, не слышал ничего вокруг. Он выпрямился и, замахнувшись, ударил Мина в челюсть. — Где Чимин?! Где он?! — Иди нахуй! — выплюнув кровавый сгусток, прорычал Юнги. — Включай мозги, уёбок! — толкнув обеими руками Чона, он повалил его на пол и принялся бить ногами. Злость и страх застилали его глаза, он уже не соображал, что делает. Просто взорвался и выплескивал всё, что накопилось внутри. — Очнись, идиот! Чонгук неожиданно замер, не пытаясь никак защититься. Просто закрыл голову руками и смиренно принимал весь град ударов, сыплющихся на него. Да, это было больно, но всё равно не так, как было его мальчику. Никакая физическая боль не сравнится с душевной болью от предательства самого близкого человека. И если каждый удар в какой-то мере «приближает» его к Чимину, он готов был терпеть боль столько, сколько нужно. Пусть ему переломают ноги, он всё равно поползёт к своему любимому мальчику. Будет сдирать кожу на пальцах в кровь, цепляться за асфальт, глотать пыль, но ползти, пока не увидит и не рухнет к нему в ноги, вымаливая прощение за свою трусость. Когда Юнги немного отпустило, он рухнул на пол рядом с Чоном и запустил пальцы в волосы, зачесывая их назад. Облокотился на согнутые колени, тяжело дыша, и смотрел на лежащего на полу друга. — Воды принесите! — крикнул он вниз. — Живой? Чонгук перевернулся на спину и, раскинув ноги, вытер кровь с разбитой губы. — В норме. Они сидели в тишине, сорвано дыша и переваривая случившееся. Официант быстро принёс упаковку воды, салфетки и поставил всё это на пол возле них. Юнги достал одну бутылку и кинул её Чонгуку, затем взял себе. Он жадно глотал воду, не замечая ручейков, стекающих по шее и пропитывающих одежду насквозь. — Значит так, — начал он тихо. — Тащи свою задницу домой. Завтра капельница, приходишь в себя. Исправляешь всю хуйню, что наворотил, а потом ко мне. Будем разговаривать спокойно, — кинув салфетку на пол, Мин встал и направился на выход. Дорога домой заняла немного времени. Заехав на стоянку, Юнги улыбнулся, увидев аккуратно припаркованную машину. Поставив свою рядом, он зашел домой. Тихо прошёл в дом, включил слабый свет в гостиной и сразу же направился в душ, смыть с себя сегодняшний вечер. Зайдя в спальню, он подошёл к кровати и долго смотрел на обнаженного парня, который мирно спал, раскинувшись на подушках. Подняв одеяло, мужчина прикрыл его краешком и сел рядом. Легко коснулся мягкой кожи, провёл по тёплой щеке, а затем нагнулся и поцеловал в губы. — Юнги, ты чего так долго? — раздался сонный голос, но Мин промолчал. Вместо этого он лёг в кровать и, нависнув сверху, принялся нежно целовать шею. Их пальцы переплелись, и мужчина чуть дёрнул рукой, зашипев от боли. — Что такое? — парень взял в свою руку чужую ладонь, немного испуганно смотря на сбитые костяшки. — Есть тут кое-кто, пришлось руки замарать. Не обращай внимания. А теперь мне нужна терапия. Я буду любить тебя до утра… — сквозь поцелуи и тихие стоны прошептал Юнги.***
Голова была похожа на аквариум. В висках звенело так, как будто какой-то ребёнок стучал своими толстыми пальцами в стекло, пытаясь дозваться до бедной рыбки. Стоя под струями холодного душа, Чонгук пытался вернуться к жизни. Это оказалось не так просто, как раньше. Головная боль от похмелья сдавливала виски тисками, а ночные побои неприятно саднили при случайном касании к телу. Организм за последние годы напряженной работы отвык от таких больших доз алкоголя. Видимо, чтобы вернуть тонус и способность нормально функционировать, без специалиста не обойтись. Выйдя из душа, он взял таблетку обезболивающего и запил её водой. Аппетита не было совсем, поэтому он ограничился лишь чашкой кофе. Достав телефон из кармана, он нашёл нужный номер. — Джун, доброе утро. — Привет, Чон, ты как? — Дышу. С трудом, правда, но жить буду, — отшутился мужчина. — Мои правки по контракту с Систем Девайс готовы? — Да, вчера юристы всё сделали, — Намджун выдохнул, прикрыв глаза рукой. — похоже, всё начинает постепенно возвращаться на круги своя. — Отлично, пусть курьер привезёт домой. Через двадцать минут жду его во дворе. — Чонгук отключил телефон и, допив кофе, убрал чашку в посудомоечную машину. Затем набрал другой номер и по пути в гараж начал разговор: — Доброе утро, господин Кан. Организуете мне капельницу? — зажав телефон плечом, Чон ввёл код и открыл дверь сейфа. Поискав, он достал брелок от салатового Hammera и нажал кнопку блокировки сигнализации. — Спасибо, через сорок минут буду у вас. Сев в машину, он задержал тоскливый взгляд на зеркале заднего вида. Чимин уже успел обжить нового монстра и повесил смешные стикеры. Чон провёл по ним пальцами — его мальчик в любом месте своего обитания старался навести уют. Оглядывая машину, он водил рукой по всему, к чему прикасался его мальчишка. В подстаканнике стояла начатая бутылка воды, рядом лежал флакон его туалетной воды и гигиеническая губная помада, даже кабель зарядки для телефона торчал в разъеме. Было такое ощущение, что Чимин выскочил из салона минуту назад и вот-вот вернётся обратно. Чон, тяжело вздохнув, нажал кнопку, и по гаражу пронёсся громкий рёв мотора. Flashback — Чонгука, ты с ума сошёл? Нафига нам ещё одна машина? — парнишка с ошарашенными глазами смотрел на салатового монстра, который призывно горел фарами посреди двора. — Сладость моя, в твоём McLaren слишком маленький багажник, и твои пакеты с покупками там не помещаются. Поэтому я купил тебе этого монстрика, — Чон засунул руки в карманы и наблюдал, как Чимин навернул круг вокруг машины, а потом подошёл к нему и постучал по лбу кулачком. — Гука, может, уже сразу танк надо было купить, что уж мелочиться? — взяв мужчину за руку, он потащил его к машине, усаживая на водительское кресло. — Поехали прокатимся, познакомишь меня с этим громилой, — садясь рядом, захихикал парень. — Гука, этот монстр не для покупок, ты перепутал. Этот танк для потрахушек, — довольно улыбаясь, Чимин сидел на бёдрах мужчины. Просторный салон машины радовал тем, что его поясница не вдавливалась в руль, как на Lamborghini. Чонгук на это лишь ухмыльнулся и, поглаживая упругие бёдра парня, потянулся поцеловать его в губы. — Обновим? — хитро улыбаясь, он достал из кармана пакетик смазки. А затем, положив руку на затылок парнишки, притянул его и увёл в глубокий жадный поцелуй. Чимин отвечал, обхватив мужчину за шею и придвинувшись, притёрся своим возбуждением к чужому, постанывая от удовольствия. — Проверим акустику, — оторвавшись с громким звуком от поцелуя, ответил парень, чтобы уже с следующее мгновение с новой силой впиться в любимые губы. End flashback Чонгук, очнувшись от воспоминаний, выехал из гаража. Встретившись во дворе с курьером, забрал у него крафтовый пакет, а затем под визг шин умчался в город. — Президент Чон, добрый день, проходите в сад. Соеджи сейчас принесет чай, — удивлённый звонком мужчина встретил президента во дворе дома. Они прошли в беседку в саду и, удобно устроившись на креслах, ожидали женщину с подносом. — У Вас красивый дом, господин Ли. Теперь понятно, почему Чимину здесь нравилось, — Чонгук рассматривал большой сад с самыми разными пёстрыми цветами, которые горели яркими бутонами на фоне зелени. — Спасибо, господин Чон, — приняв из рук женщины чашку с чаем, Минсок сделал небольшой глоток и, закрыв от удовольствия глаза, втянул носом приятный аромат жасмина. — Чем обязан Вашему визиту? — Хотел поговорить о нашем контракте, — Чон внимательно изучал лицо мужчины напротив. — И о Чимине. — Я должен извиниться перед Вами, господин Чон, — тяжело вздохнул Ли. — Я очень виноват перед Чимином за то, что втянул его во всё это. — Раньше нужно было думать о последствиях, — немного раздраженно ответил мужчина. Он взял ложечку и бесцельно принялся мешать чай в чашке. — Президент Чон, Вы тоже далеко не безвинны. Не нужно всё спихивать на меня одного. — Что Вам известно, господин Ли? — положив руки на подлокотник, Чонгук откинулся на спинку кресла и, закинув ногу на ногу, сканировал мужчину нечитаемым взглядом. — В общих чертах, — пожал плечами тот. — То, что вы поссорились из-за Систем Девайс, и Чимин уехал куда-то. — Слухами земля полнится, — раздражённо ответил Чон. — Господин Чон, давайте поговорим честно, не как компаньоны, а как два взрослых мужчины, — Минсок отставил чашку в сторону и, облокотившись на стол, ждал ответа. — Слушаю Вас. — Вы любите Чимина? Скулы на лице Чонгука заиграли, и он сжал от злости челюсть. Какого чёрта этот дед лезет в его душу! — Я предупреждал, что разговор будет личным. — Да, люблю, — нехотя ответил Чонгук. — А на что Вы способны пойти ради него? Где та грань, которую вы готовы переступить? Чон сжал кулаки и острым, как бритва взглядом полоснул мужчину. На какое-то мгновение повисла тишина, казалось, напряжение между ними можно пощупать пальцами. — Её нет, — наконец-то отозвался Чон. — Нет ничего, что я не сделал бы ради него. Совсем. — Я тоже люблю, — мужчина мягко улыбнулся и, немного расслабившись, отзеркалил позу мужчины. — И буду любить всю свою оставшуюся жизнь своего ребёнка. И для меня, также как для вас, нет грани, на которой я бы остановился, чтобы защитить его имя и память. Он тяжело вздохнул и устремил взгляд в сторону, о чём-то размышляя, а затем, пристально посмотрев в глаза Чону, сам себе кивнул и продолжил: — Когда я первый раз заговорил с Чимином, не скрою, мной двигали лишь корыстные помыслы. Мне нужен был рычаг давления на Вас, — увидев, как Чонгук вцепился пальцами в подлокотник, он еле заметно улыбнулся и продолжил: — Заманить его к себе поближе не составило особого труда, он ещё слишком чист и доверчив. — Господин Ли… — зашипел Чон. — Пожалуйста, господин Чон, дослушайте меня. Но когда Чимин приехал к нам домой, и мы проговорили с ним весь вечер, я понял, что не смогу использовать его. Он умеет открывать сердце и душу, его яркие искрение глаза обезоруживают. Господин Чон, Вы невероятно счастливый мерзавец, что смогли в куче грязи рассмотреть этот алмаз, да ещё и так искренне влюбить его в себя. — Мой мальчик — лучшее, что может произойти в жизни любого, кому посчастливится с ним познакомиться, — криво улыбнувшись, ответил Чон. — Абсолютно верно. Я пал перед его чарами, его невозможно не любить. Его искренняя улыбка и то, как он умеет чувствовать и сопереживать, не оставили мне шанса остаться к нему равнодушным. И теперь мне стыдно перед ним за то, что я втянул его в наши разборки. — Поздно сожалеть, — хмыкнул Чон и взял свой деловой портфель. Достав оттуда крафтовый пакет, он положил его на стол перед мужчиной. — Здесь готовый контракт, я сам внёс в него нужные правки. — Минсок улыбнулся, протягивая руку и двигая к себе пакет. — Вот и проверим, сколько стоит Ваше раскаяние. Я не Чимин, меня на слезливые речи не возьмёшь. Знаете, есть такая пословица: одинокий мужчина — воин, влюблённый мужчина — овца. И мой мальчик — единственный человек, кому я позволю хоть каким-то образом крутить мной, — Чонгук поднялся с места и, протянув руку, пожал на прощание ладонь старика. — Всего доброго, господин Ли. Жду подписанный контракт в понедельник, иначе у нас начнутся срывы сроков заказов, а это грозит штрафными санкциями. Игры кончились. Минсок поднялся с кресла и направился следом. Но Чонгук затормозил, обернулся к нему и сказал: — Не провожайте, я помню дорогу. И больше отдыхайте на свежем воздухе, это полезно для здоровья. Всего доброго. Минсок немного растерянно посмотрел на удаляющуюся фигуру, а затем сел обратно в кресло и открыл пакет. Найдя нужный пункт, он внимательно перечитал его несколько раз, а затем ухмыльнулся и, положив контракт на стол, откинулся на кресло, прикрыв глаза. Такой финал он не предугадал. Президент Чон не зря носит статус акулы сеульского бизнес-сообщества.***
Чонгук вернулся в машину и, сев за руль, кинул портфель на соседнее сиденье. Неужели этот бесконечно долгий день заканчивается? После посещения врача мужчина чувствовал себя уже намного лучше, но мерзкое чувство тошноты от себя всё равно отдавалось отголосками на языке. Он завёл машину и выехал с территории особняка Минсока. Усталость давила на плечи, а тоска по мальчишке продолжала царапать душу своим грязным кривым ногтем. Что с его мальчиком? Насколько он в порядке? Как чувствует себя? Кушал ли он? Спит ли вообще по ночам? Из круговерти вопросов и раздумий его вывел звонок телефона. Чон перевёл его на громкую связь, и из динамиков раздался голос Юнги с лёгкой хрипотцой, такой же уставший, как у него самого. — Привет, Гук. — Привет. — Ты как? — Еду домой, — мужчина посмотрел в зеркало заднего вида и, включив поворотник, перестроился в соседний ряд. — Устал, сил нет. — Ещё бы, — хмыкнул мужчина в ответ. — Давай приводи себя порядок и в десять жду тебя у себя. — Договорились, — Чонгук сбросил звонок и, выехав из плена тесных улочек Ханнам-дона, нажал на педаль газа, ускоряясь. Зайдя в дом, он старался игнорировать гнетущую его тишину. Он думал, что несколько дней забытья помогут ему, но черта с два. Без Чимина его мир стал пустым и бесцветным, и это не изменить, влей он в себя хоть тонну алкоголя. Ему нужен его мальчик. Приняв душ, Чон почувствовал себя немного лучше, по крайней мере, он смыл усталость. Вот только мысли из головы вымыть невозможно, сколько не заливай себя ледяными струями. Встав перед шкафом, он долго смотрел на аккуратные ряды вешалок. Казалось, что он не может выбрать себе одежду, но он просто боялся. Да, он оттягивал время максимально, боясь приехать к Мину и услышать, что его мальчик больше не вернётся к нему. За полчаса до назначенного времени он подхватил с тумбочки наручные часы, кошелёк и телефон и, выйдя в гараж, сел в свою машину. Заведя двигатель, он аккуратно выехал во двор, а затем медленно поехал, шелестя мелкими камушками под резиной Lamborghini. — Проходи, — Юнги открыл дверь и впустил гостя. Чонгук прошёл в гостиную и сел в кресло, сразу закинув ногу на ногу. — Выпить хочешь чего-нибудь? — Юнги сел на диван и, облокотившись, положил руку на спинку. — Нет, спасибо. Кофе уже видеть не могу сегодня. — Юнги-я, — звонкий голос раздался из глубины дома, и через пару секунд в холл выскочил парнишка. — Я слышал звонок, курочку привезли? Увидев гостя, парень резко остановился и, не зная, как вести себя дальше, растерянно смотрел на Мина. — Малыш, я же просил тебя побыть в комнате, — качая головой, Юнги не сводил успокаивающего взгляда с парня. — Юнги?.. — стальной голос Чонгука раздался громом по комнате. Он бегал глазами между этими двумя, с силой сжав кулаки…