Управление

      - И что теперь? – спросила Женя.       Марат нажал на кнопку вызова лифта и рассеянно посмотрел на неё, будто только вспомнил о её существовании. По окончанию разговора он вызвался проводить, хотя она и отнекивалась. Не сколько из вежливости или смущения, сколько от того, что в его компании было неуютно.       - Что теперь? – переспросил он. – Теперь будем говорить с Александрой Ивановной. Последнее слово всегда за ней.       За створками, скрывающими шахту, стояла тишина. До этого Женя пользовалась лифтами всего несколько раз, ещё в самом начале стажировки, а позже, из-за бесконечных сбоев в работе и ремонта, ходила пешком.       - Я, наверное, спущусь по лестнице. – сказала она.       - Не любишь лифты?       - Нет, не в этом дело. Просто они же почти всегда сломаны.       - Никогда не думала почему?       Женя покачала головой.       - Помимо очевидной функции, лифты – индикаторы настроения. – Марат, похоже, оседлал любимого конька. – Наше здание больно́, и они отражают это в виде бесконечных поломок. Но это касается не только нас. Будет время – обрати внимание. В каких-то домах лифты стерильные и безликие, как и их обитатели. В других – будут исписанные маркерами стены, моча на полу, сожженные кнопки – и жильцы так же окажутся полны грязи. Пусть не внешней, но внутренней. А в старых домах лифты не всегда застревают оттого, что механизм не исправен. Тут дело в самой реальности. Она изношена и заполнена наслоениями множества эмоций, мыслей и отпечатков личностей людей. Как налет в водопроводных трубах. Иногда, в совсем-совсем старых строениях лифт может привезти тебя не на твой этаж, а на какую-то одну из тысячи его вариаций, построенной из отголосков чьих-то мечтаний или, наоборот, кошмаров.       - Это какие-то городские легенды? – улыбнулась Женя.       - Нет. – серьезно ответил он, после чего между ними вновь повисла пауза.       Лифт всё не ехал. Марат стоял напротив и невидящим взором смотрел куда-то мимо неё. Мысли его, видимо, были далеко отсюда.       Пашка оказался неправ. Марат не был «своим в доску». Он мог казаться дружелюбным и открытым, но была в нём какая-то фальшь. Будто под ярким красочным платком притаилась ядовитая змея.       И всё же, несмотря на это, Женя решила, что грех не воспользоваться возможностью, вот так запросто поговорить с кем-то из руководства. Тем более что Марат, вроде как не пытался что-то скрывать от неё. Важнее была правда, а не его личностные качества.       - Могу я спросить о кое-чем? – нарушила она молчание.       - Да, конечно. – Марат отмер и опять нажал кнопку вызова.       В недрах шахты загудел, наконец, подъемный механизм. Жене представилось, как кабина лифта медленно поднимается из самых глубин. Не с первого и даже не с минус первого, а с самого низу. С минус седьмого.       Никогда нет света. Чем ниже, тем меньше. Нет света.       Её передернуло, от непрошенного воспоминания о диалоге с Той-что-без-имени. С Тварью. Перед глазами возник ощетинившийся бесчисленным числом зубов провал пасти. Фантом омерзительно-сладкой вони засвербел где-то в районе переносицы. Вонь была столь похожа на запах, что стоял в квартире в тот день, когда её жизнь перевернулась с ног на голову.       - Так, что ты хотела узнать?       Что есть Управление? Что находится на минус седьмом? Как выбирается новый Глава? Что теперь будет со мной?       Вопросы толкались и мешали друг другу, отчего она не никак не могла остановиться на одном.       - Что из себя представляют параутилитарные способности? – ляпнула Женя совсем не то, что хотела.       Марат расхохотался.       - Ну и вопросик! Спросила бы чего полегче! Честно? Понятия не имею!       - То есть? Наша Служба ведь только и занимается тем, что работает с параутилитарной активностью, но при этом… не знает, что это?       — Вот такой парадокс! – посмеиваясь, развел руками Марат. – Если взять эмпирический метод, то мы сейчас где-то на уровне предположений и теорий. Но пока ни одна наша гипотеза не прошла проверки.       - Но…       - Как выявляется наличие параутилитарных способностей у людей? Не знаю, как это делают западные коллеги, но мы используем изменения в колебании резонанса нашего измерения в ответ на присутствие параестестественного объекта или субъекта. Как-то так. Не проси подробностей, это что-то на высоконаучном. У тебя и твоего Пашки ведь есть друзья физики? Спроси у них. Они точно понимают в этом больше моего.       Женя вздрогнула.       «Твоего Пашки»       «Друзья физики»       Шум в шахте приближался и, наконец, створки со скрипом разъехались, явив обитое деревянными панелями нутро кабины. Болезненный желтый свет отражался в глянцевых поверхностях панелей и хорошо было видно, что они покрыты разводами и многочисленными царапинами.       - Что смотришь, заходи. – Марат сделал приглашающий жест.       Из кабины тянуло чем-то резким и маслянистым. Лампочка на потолке мигнула и стала гореть чуть слабее. Если приглядеться, царапины на стенах походили на следы ногтей. Будто-то кто-то пытался выбраться наружу. Стоит зайти в кабину - створки захлопнутся, подобно челюстям и она окажется в ловушке.       - Нет. – Женя сделала шаг назад. – Не хочу. Он мне не нравится.       Ей вообще все это не нравилось.       - Чего это ты? Я спокойно поднялся сегодня на нём седьмой этаж. Все исправно. – поднял брови Марат.       - Наше здание больно́. – повторила она его слова. – Надежнее будет, если я спущусь на своих двоих.       Очень хотелось побыстрее убраться отсюда. Подальше от седьмого этажа, от кабинета Главы, от Марата и его желто-зеленых глаз.       Прежде чем он хоть что-то успел возразить, Женя, не попрощавшись, быстрым шагом направилась к выходу. Взгляд Марата холодил спину.

***

      «Твоего Пашки»       «Друзья физики»       За ней следят? Откуда ему знать, что она общается с Пашкой, Вовой, Артемом? Нет, не так. Зачем ему это знать? Для чего одному из замов Главы такие сведения?       Она, перепрыгивая через ступеньки, фактически спасалась бегством, хотя никто за ней не гнался.       Ноги её больше не будет на этом этаже! Ты довольна, Та-что-без-имени? Я выполнила твоё поручение. Теперь ты оставишь меня в покое? Покинешь мои сны? Ответа не последовало.       Невнятное беспокойство разъедало изнутри раковой опухолью. Пусть руководство теперь знает, но что дальше? Ведь не найдут же они замену Приваловой по щелчку пальцев, раз все эти годы терпели неудачи с кандидатами на пост Главы. Да и судя по реакции Марата, чем-то новым оказалась лишь информация о красном человеке. Обо всём остальном они и так были прекрасно осведомлены.       Не сбавляя темпа, она влетела в отдел и, на ходу здороваясь со всеми, направилась к своему столу.       - А вот, наконец, и Евгения. Удели-ка мне пару минут внимания. – остановила её Ольга Вальтеровна.       Георгий Александрович и Михал Саныч смотрели на неё с нескрываемым любопытством. Пашка был взъерошен, воротник его халата был загнут внутрь. Он выглядел нервным и возбужденным. Похоже, объяснение с начальницей прошло очень бурно.       - Ну, что, пообщалась с Главой? – Ольга Вальтеровна сузила глаза.       - Нет. – честно сказала Женя, отчего Пашка, аж подпрыгнул на стуле.       - Как нет! – воскликнул он.       - Её не было на месте. Я говорила с Маратом.       - Вот как… - протянула начальница. – С Маратом, значит…       Она хотела что-то добавить, но внезапно раздавшийся телефонный звонок прервал её.       - Да! – резко ответила Ольга Вальтеровна. – И вам доброго. Слушаю.       Решив, что с ней, по крайней мере на данный момент, закончили Женя пробралась к себе мимо Парипууна. Фикус продолжал источать тревогу.       «Скоро всё закончится» - подумала она, но Парипуун только сильнее затрясся. Он совершенно не желал здесь находится и предпочёл бы покинуть не только этот кабинет, но и это здание.       - Да, я понимаю… Откуда бы мне было…- начальница схватила карандаш и начала нервно стучать им по столу. – Да… Конечно… Да!.. Да, но вы должны знать, что… Нет, не могу. Да, здесь. – с этими словами она бросила быстрый взгляд в сторону Жени. – Хорошо. Сейчас буду.       Явственно процедив под нос «Мудак, блять» Ольга Вальтерована со всей силы водрузила телефонную трубку на место и остервенело принялась перерывать бумаги на столе, пока, в конце концов, не отыскала черный ежедневник. С грохотом отодвинув стул, она сунула ежедневник под мышку и направилась к двери, напоследок бросив подчиненным:       - Меня вызывают на совещание. А вы – работайте! – и скрылась за дверью, напоследок хлопнув ею так, что с откосов посыпалась пыль.       Как только стук каблуков затерялся за обычным рабочим шумом научно-исследовательского сектора, Пашка с возмущением набросился на Женю.       - Ты чего не дождалась Главу ? Мы же обсуждали! Ты сама говорила, что надо всё напрямую рассказать Приваловой!       - Она ещё не пришла. – терпеливо ответила Женя. – Зато я имела честь познакомиться с Валентиной.       - С Яичницей-то? – хохотнул Михал Саныч. – Дай угадаю – она на тебя наорала и пригрозила накатать кляузу из-за того, что ты посмела приблизиться ближе, чем на метр к кабинету Александры?       - Так оно и было. Марат меня от неё, можно сказать, спас.       - Да, он свой чувак. – кивнул Пашка.       Женя решила оставить мнение о Марате при себе и промолчать.       - Выходит, у нас целых два параутилита. – сказал вдруг Михал Саныч. – Прямо, я скажу, роскошно. Даже у более многочисленных отделов их не больше одного.       - Что? Кто? – встрепенулся Пашка.       - Известно кто. – неспешно ответил Михал Саныч. – Антон и вот, как выяснилось, Евгения.       Антон Ильич? То есть он мог чувствовать/видеть/слышать тоже, что и она? В их последнем разговоре он предупреждал её, основываясь на собственном опыте? Но самое главное – знал ли он о ней? Женя готова была поклясться, что знал. Почему же не сказал? Как было бы проще, если бы он сделал это ещё тогда, месяц назад.       – Ильич? – воскликнул Пашка. – Но он не… В смысле, а чего он… Это потому, он… - мысли обгоняли его язык.       - Почему он никак себя не обнаружил?       - Да! Именно!       - Он не любит об этом распространяться. – сказал Георгий Александрович, отрываясь от окуляров микроскопа. – По какой-то причине.       - Но это же официально? Он же есть в списках? – поинтересовалась Женя.       - Списках? – не понял Михал Саныч. – Реестре, хочешь сказать?       - Да, в нём.       - Есть, конечно. Как устроился на работу, сразу прошёл комиссию по освидетельствованию. Удивительно, что тебя, Евгения, на неё не отправили.       - Думаю, я не слишком сильный параутилит и не прохожу даже нижнюю границу.       - Тем не менее, Управление с тобой говорило. Конечно, странностей мы тут за годы работы навидались и без параутилитарных способностей. Но всё-таки, что-то не припомню, чтобы кто-то из параутилитов сообщал о подобном.       - Может быть до этого ситуация была ещё не столь критична? – предположила Женя.       - Или это было строго засекречено? – добавил Пашка.       - Возможно, вы оба правы.       - А комиссия… Она может что-то сделать с этими способностями? – спросила Женя.       - В смысле?       - Как-то их, не знаю, подавить.       Михал Саныч нахмурился.       - Подавить? Не, не слышал о таком. Да и зачем?       - Насколько мне известно, единственный сдерживающий фактор для параутилитарной активности – это Образец-119. – сказал Георгий Александрович.       Женя ощутила холодную тяжесть в груди. Средства нет? Как же так? Но если эти способности вредят их носителю? Не сидеть же в кругу из пластин Образца. Тем более, как она успела прочувствовать на собственном опыте, это может закончиться для параутилита не слишком приятно.       Для чего тогда вообще нужна эта комиссия на освидетельствование? Этот вопрос Женя задала вслух.       - Для выявления параутилитов. Или напротив, отвержения кандидатуры. – ответил Георгий Александрович. – И, если способности действительно есть, то далее уже будет решаться вопрос о занесении в Реестр.       - Откуда вы об этом знаете?       Георгий Александрович смутился. Часто заморгал, снял очки, протёр их полой несвежего халата, неловко водрузил обратно.       - Дело в том, что на первых порах, только начав работать, я искренне считал, что какие-никакие силы у меня есть. Потому, и подал заявление, предварительно досконально изучив все имеющиеся данные о работе комиссии и её полномочиях. И комиссия постановила, что никакими способностями я не обладаю. К счастью или к несчастью.       Женя взглянула на Пашку, который внезапно излишне заинтересовался перекладыванием стекол на планшетке у себя на столе.       Пока одна половина их отдела искала у себя параутилитарные силы, другая, что действительно ими обладала, искала способ от них избавиться. Отчего-то Женя была уверена, что Антон Ильич так же, как и она, был не в восторге от своих способностей.       Ей оставалось лишь надеется на то, что теперь Управление оставит её в покое и единственное, что будет напоминать о параутилитарных силах– это странности, вроде ощущения чужого присутствия за спиной. Хватит с неё невольного подсматривания за мыслями Главы, посещений расположенных в нигде мест и бесед с чудовищами из других измерений.