Интеракция

      К сожалению Микаэлы, его планам так и не суждено было сбыться.       Он попробовал уговорить Юичиро поспать немного, когда они вместе с Наруми вернулись в деревню, но тот наотрез отказался. Сославшись на необходимость подготовки к отъезду, он настаивал, что без его помощи отряду никак не справиться. Их перепалка, скорее всего, закончилась бы ничем, если бы Юичиро не заверил его, что обязательно отдохнет, если почувствует себя хуже. Не желая больше спорить, Микаэла отступил, но поставил условие, что внимательно будет следить за ним и при первом же признаке переутомления отправит его отдыхать. Как ни странно, на это Юичиро согласился без уговоров, сразу.       Дел и вправду было много — каждый из отряда был чем-то занят. Большая часть работы была связана с деревенскими, ведь обычные люди, в отличие от них, не были готовы к поспешному бегству. Зная, что его появление только напугало бы людей, Микаэла решил остаться в лагере, чтобы помочь с проверкой припасов.       Как и обещал, он бдительно наблюдал за Юичиро, не доверяя его отговоркам о своем самочувствии. Но у того словно открылось второе дыхание: он успевал сделать часть своей работы, поболтать с Микаэлой о всякой ерунде и помочь кому-нибудь ещё, одновременно вяло переругиваясь с Кимизуки, который занимался ремонтом машин во дворе. Возможно, Микаэла выдавал желаемое за действительное, но впервые за этот месяц он видел Юичиро настолько энергичным и живым. Он выглядел посвежевшим, будто короткий сон во время поездки помог ему набраться сил, и Микаэла очень надеялся, что это было не временным явлением.       В итоге, они провозились со сборами до самой темноты, поэтому поздний ужин приготовили — разогрели — второпях. Поначалу, он проходил в гнетущей тишине, каждый был занят своими мыслями. Микаэла знал, что всех тревожил предстоящий отъезд — малейшая ошибка могла стоить жизни не только деревенским под их защитой, но и им самим. Он тоже не мог противостоять этой нервозности, ведь он слишком хорошо понимал все риски.       Шиноа первой надоело это тягостное молчание. Нарочито громко вздохнув, она пожаловалась, что так и не посмотрела фильм, который очень хотела увидеть. Юичиро тут же оживился и, отодвинув от себя тарелку с почти нетронутой едой, предложил в последний раз устроить совместный вечер кино. Вопреки ожиданиям Микаэлы, эту идею с энтузиазмом поддержали и остальные. Но, поразмыслив, он понял, что все они остро нуждались в таком тихом вечере, чтобы отвлечься от тянущего душу беспокойства, и поэтому не стал напоминать о завтрашнем раннем подъёме.       Он хотел пойти на дежурство вместе с Кимизуки, который, узнав, что Шиноа снова выбрала ужастик, вызвался добровольцем, однако Юичиро опередил его. Словно поняв, что Микаэла собирался сделать, он положил ладонь на его плечо и взволнованно спросил, нравится ли ему эта затея. Не в силах устоять перед его горящими восторгом глазами, Микаэла проронил глухое «да». Ему немедленно стало совестно за эту слабость, особенно, когда вместо него к Кимизуки присоединился Наруми. Чтобы как-то загладить свою оплошность, он пообещал, что сменит их обоих после просмотра.       Договорившись собраться в гостиной через десять минут, все куда-то разбрелись. Вскоре на кухне остались только Юичиро и Микаэла, которому всё ещё было слегка не по себе. Убедившись, что они были одни, Юичиро поманил его за собой и сказал, что им нужно выбрать лучшие места, пока есть время. Микаэлу это мало заботило, но он послушно пошёл за ним, решив, что это был лишь предлог для чего-то иного. Однако, в гостиной Юичиро, ненавязчиво подтолкнув в спину, заставил его сесть посередине дивана, а сам с ликующим видом опустился рядом, почти вплотную.       Конечно, он сделал это не намеренно и ни о чём таком не думал, но из-за того, что они были только вдвоём, даже такая мелочь казалось Микаэле чем-то чересчур интимным, чувственным. Замерев, чтобы не выдать свои бушующие эмоции случайным жестом, он попытался справиться с нарастающим волнением. Он сосредоточился на этом так сильно, что едва не пропустил момент, когда в комнату зашли Йоичи и Мицуба.       Йоичи шагнул к столику, где стоял телевизор и DVD-плеер, а Мицуба устроилась на диване с другой стороны от Микаэлы, который только тогда заметил у неё в руках пару цветастых упаковок с чем-то съедобным. Открыв одну из них, она достала оттуда рисовый крекер. Придирчиво осмотрев его, она опасливо откусила и, тщательно прожевав, удовлетворенно кивнула. Затем она перехватила любопытный взгляд Микаэлы и молча протянула ему крекеры.       Несколько секунд Микаэла тупо смотрел на них, не зная, как ему следует реагировать. Устав ждать, Мицуба встряхнула упаковку, чтобы поторопить его, и всё ещё ошеломлённый Микаэла взглянул ей в лицо.        — Да, я знаю, что срок годности давно истёк. Но это вакуумная упаковка, ничего не испортилось! — проворчала она. — И на вкус нормально, так что…       Только севший на софу Йоичи сдавленно охнул, и Мицуба послала ему возмущённый взгляд, явно собираясь высказать ему что-то, однако в последний момент её наконец накрыло осознанием. Залившись краской, она быстро прижала руку, в которой держала крекеры, к груди и широко раскрыла глаза.        — Ты! Я!.. Я не специально! Прости, я не подумала! — испуганно выпалила она.        — Всё в порядке, — поспешно ответил Микаэла, чувствуя себя настолько же неловко.       В действиях Мицубы не было расчёта холодной логики, она не пыталась расположить его к себе и завоевать доверие. Она не руководствовалась — обманывалась — сентиментальными воспоминаниями о нём, как это делал Юичиро. Мицуба не лгала, она просто вела себя с ним так, как если бы он был обычным человеком и её товарищем, как если бы он был всего лишь… собой. Такое отношение обескуражило Микаэлу, но вместе с тем очень тронуло его. Разумеется, такая забывчивость была очень неосмотрительна с её стороны, однако, сейчас он не хотел указывать на это. Неуверенно улыбнувшись, он прибавил:        — Но спасибо за предложение.       Вместо того, чтоб успокоиться, Мицуба наоборот покраснела ещё гуще. Рывком отвернувшись от него, она сжала пачку в своей руке так сильно, что крекеры сломались с громким хрустом.        — Б-было бы за что, — тихо обронила она.       Йоичи вымученно рассмеялся, а Юичиро вдруг схватил Микаэлу за предплечье, притянув его к себе.        — Мика, нам срочно нужно поменяться местами! — требовательно воскликнул он. — Прямо сейчас!       Сбитый с толку его яростной настойчивостью, Микаэла не сразу смог сообразить, что от него хотят:        — Что? Почему?..        — Тебе тут неудобно!        — Но мне нормально, — возразил Микаэла, чувствуя, как хватка на его руке становится крепче. — И ты сам заставил меня сесть именно сюда.        — Да, конечно, просто… — Юичиро сделал судорожный вдох и сообщил, понизив голос: — Из спинки дивана выскочила пружина и колет меня в спину.       Если сначала Микаэла не против был уступить, потому что ему, по большей части, было всё равно, то теперь он точно не собирался этого делать.        — И поэтому ты хочешь, чтобы она колола меня? — уточнил он, склонив голову набок.        — Да! То есть, нет! То есть… — на лице Юичиро проступило выражение глубокого отчаянья. Он обвёл панически взглядом всю комнату, а затем выпалил: — Я хочу печенье, но не хочу тянуться через тебя.        — Это рисовые крекеры…        — Неважно! — отрезал Юичиро, нетерпеливо дёрнув Микаэлу за предплечье. — Давай, поднимайся.       Неожиданно для них обоих Мицуба наклонилась вперёд и ловко бросила на колени Юичиро вторую, ещё не открытую упаковку. Сначала тот выглядел озадаченным, потом он тяжело вздохнул, отсел обратно, выпустив руку Микаэлы, и поднял пачку, но открывать её почему-то не стал.        — Спасибо, — кисло ответил Юичиро, не взглянув на Мицубу.       Он казался скорее расстроенным, чем довольным таким исходом, однако на смене мест больше не настаивал. Поэтому Микаэла предпочёл не заострять на этом внимания, несмотря на лёгкое беспокойство. Юичиро всегда говорил прямо, если его что-то не устраивало. Порой даже слишком прямо…       Впрочем, тень сомнения уже поселилась в его сердце, и только приход Шиноа смог его отвлечь. Выключив свет и прикрыв дверь, она подошла к дивану и на долю секунды слегка замедлилась возле притихшего Юичиро. Микаэла сразу же понял, о чем она подумала: вчера они сидели на этом диване вчетвером, хоть и пришлось потесниться. Шиноа вполне могла бы пристроиться к Юичиро, тем более между ним и Микаэлой было полно места.       Едва эта мысль пронеслась в голове у Микаэлы, как его тело двинулась само по себе. Подсев ближе, он немного привалился к плечу Юичиро и небрежно спросил:        — Юу-чан, а ты видел этот фильм?       Этой маленькой дерзости хватило, чтобы Шиноа отступилась от задуманного: боковым зрением Микаэла видел, как она прошла дальше, к софе, где сидел Йоичи. Тёмная радость в груди Микаэлы разгорелась ещё сильнее, когда Юичиро сконфуженно посмотрел на него и выдавил блеклую улыбку. Скованно пожав плечами, он произнёс:        — Нет, но я слышал о нём эм… кое-что?       Тоже улыбнувшись, Микаэла хотел было спросить, нравится ли ему ужастики, но был прерван оглушительно громкой заставкой фильма. Встрепенувшись, он посмотрел на невозмутимую Шиноа и заметил в её руках пульт. Только тогда он осознал, насколько мелочным и ревнивым придурком он был. Никчёмное чувство соперничества, проснувшееся в нём, было неуместным, он не должен был поддаваться ему. Пристыжено спрятав глаза, он выпрямился и отстранился от Юичиро.       Однако, уже через пару минут он увлёкся происходящим на экране, с удивлением обнаружив, что ему было даже интересно. Этот фильм был лучше предыдущего: монстры не выглядели такими бутафорскими, упор был сделан на детективную линию и переживания героев, а не на кровавые сцены насилия. Негромко обсуждая сюжет с Мицубой, которая очень живо комментировала каждую сцену, Микаэла тайком наблюдал за Юичиро.       Тот смотрел перед собой с отсутствующим выражением лица, явно находясь мыслями далеко отсюда. Его приподнятое настроение так быстро сменилось подавленностью, что Микаэла не мог заглушить растущую тревогу. При этом он не хотел быть назойливым и поднимать шум из-за пустяка, ведь знал, как сильно Юичиро раздражало такое отношение к себе. И поэтому Микаэла долго не решался заговорить с ним.       Но подходящий момент подвернулся очень скоро: окончательно забыв о фильме, Юичиро низко опустил голову. Больше не сомневаясь, Микаэла деликатно дотронулся до его колена, чтобы привлечь к себе внимание.        — Всё нормально?       В глаза Юичиро промелькнуло что-то болезненное, когда он поднял их. Сглотнув, он хрипло бросил:        — Да.       Как Микаэла и опасался, он попросту пытался отвязаться от него. Решив, что честного ответа не получит в любом случае, он попробовал зайти с другой стороны.        — Если ты хочешь спать, то иди сейчас, не мучайся, — аккуратно заметил он.       Лицо Юичиро тут же потемнело, он сжал челюсти и отвёл глаза, отрицательно мотнув головой. Микаэла, не ожидавший такой реакции, похолодел. Дурацкая несуразная шутка сорвалась с его языка быстрее, чем он успел подумать о последствиях:        — Ну или можешь использовать меня вместо подушки как вчера, так уж и быть.       Резко повернувшись к нему, Юичиро недоверчиво прищурился и отрывисто спросил:        — Ты серьёзно?       Напряжение, отчётливо звеневшее в его голосе, привело Микаэлу в замешательство. Он хотел разрядить обстановку и ляпнул первое, что пришло в голову, но, похоже, случайно затронул что-то очень важное своим необдуманным приглашением. Однако он не собирался отказываться от своих слов — пусть это была всего лишь нелепая попытка рассмешить, он ничего не терял, даже напротив…        — Да, вполне, — ответил он. — Если хочешь, то…       На лице Юичиро расцвела солнечная улыбка, такая прекрасная и яркая, что очарованный Микаэла запнулся посреди фразы, так и не договорив.        — Ты помнишь об обещании? — строго напомнил Юичиро, на миг став серьёзным.       Дождавшись судорожного кивка от Микаэлы, он снова просиял, а затем отодвинулся к краю дивана. Микаэла, всё ещё немного дезориентированный такой стремительной переменой, недоумённо наблюдал, как тот повернулся к нему спиной, закинув ноги на подлокотник. И только когда голова Юичиро оказалась на его коленях, он понял, для чего всё это было. Устраиваясь удобнее, Юичиро недовольно поморщился и вытащил что-то из-под своей спины. Микаэла машинально проследил, как забытая всеми пачка крекеров упала на пол, а потом перевёл взгляд на его лицо.       Юичиро смотрел на него снизу-вверх с самым беспечным видом, будто ничего необычного не произошло. Мгновение они молча переглядывалась, пока лицо Микаэлы не вспыхнуло жгучим румянцем. Вскинув голову, он невидяще уставился в телевизор, в тщетной попытке вернуть себе самообладание. Но даже так он чувствовал взгляд Юичиро на себе — пронзительный и пытливый, он заставлял Микаэлу трепетать от смущения.       Он всеми силами старался игнорировать такой внезапный — и будоражащий — интерес к себе, однако с каждой секундой его щёки горели всё сильнее, а желание как-то прикрыться становилось совсем нестерпимым. Наконец, он не выдержал и, всё так же пялясь на экран, опустил ладонь на лицо Юичиро, чтобы прикрыть ему глаза. Это его удивило — коротко выдохнув, он пошевелился и легко, едва ощутимо, дотронулся до запястья Микаэлы, но затем, словно передумав, убрал свою руку. Микаэла готов был поклясться, что прямо сейчас он нахально улыбался.       Осторожно оглядевшись, Микаэла убедился, что остальные были заняты исключительно фильмом и не смотрели в их сторону. Это немного его успокоило: меньше всего хотелось, чтобы кто-нибудь стал свидетелем его несдержанности. Такая близость с Юичиро очень ему нравилась, особенно потому, что тот делал всё это по своей воле. Но из-за этой… небрежности Микаэла практически сходил с ума от натиска противоречивых чувств.       Немного спустя он украдкой взглянул на Юичиро и, затаив дыхание, приподнял ладонь. Удостоверившись, что теперь тот лежал с закрытыми глазами, Микаэла сдвинул руку выше, к его лбу. Лучше всего было вообще её убрать, но он не смог устоять перед искушением и напоследок погладил Юичиро по голове, откинув чёлку от его глаз. Микаэла не собирался наглеть, однако когда Юичиро слегка поддался к прикосновению, прижавшись к ладони, он осмелел и запустил пальцы в его густые волосы.       Если бы он сделал что-то предосудительное, то Юичиро остановил бы его, верно? Всё-таки, именно он напомнил об их взаимном обещании, значит, оно не было для него пустым звуком. Микаэла понимал, что это была лишь отговорка, сделка с совестью, и что в любой момент всё может измениться, но он малодушно решил воспользоваться возможностью, пока ему было позволено.       Восстановив подобие душевного равновесия, Микаэла подумал, что поступок Юичиро впечатлил его больше, чем должен был. Повзрослевший Юичиро стал чертовски тактильным и непринуждённым, он часто и свободно прикасался к нему. Первое время Микаэла чувствовал себя очень неловко и странно — не так, как сейчас, но всё же — однако позже он научился более или менее этим управлять. Но, видимо, за эти две недели он слишком сильно отвык от открытости Юичиро…       Мицуба рядом что-то сказала, и, Микаэла, вырвавшись из своих раздумий, вздрогнул от неожиданности. Застыв, он с запозданием понял, что всё это время просто таращился на безмятежное лицо Юичиро и гладил его по волосам, позабыв обо всём вокруг. Ожидаемо, что кто-то всё-таки заметил его, более чем легкомысленное, нездоровое поведение. Его поймали с поличным, смысла скрываться не было, ведь так возникло бы ещё больше подозрений. Поэтому он не стал отнимать руку, а как можно спокойней переспросил:        — Что?        — Почему она до сих пор не прочитала дневник? — повторила Мицуба, не отрывая взгляда от телевизора.       Опешив, Микаэла не сразу сообразил, что она говорила о фильме. Облегчённо выдохнув, он тоже посмотрел на экран и попробовал придумать подходящий ответ. Но Юичиро не дал ему сконцентрироваться: придвинувшись ближе, он лёг лицом к нему и целую вечность ёрзал, укладываясь комфортнее. Момент был упущен, однако это не имело значения: Мицуба уже давно забыла о своём вопросе.       Бросив бесполезные попытки разобраться в сюжете, Микаэла позволил себе расслабиться, ни о чём не думая. Именно этого он так безумно желал, но не надеялся получить — провести уютный, мирный вечер с Юичиро, не боясь задеть его неосторожным словом или действием. И хотя он знал, что эта чарующая идиллия не продлится долго, он не чувствовал себя обделённым.       Когда фильм кончился и на экране пошли титры, остальные предсказуемо решили, что Юичиро снова заснул, как и накануне. Пожелав друг другу и Микаэле спокойной ночи, все торопливо разошлись по своим комнатам, чтобы не потревожить его сон. Услышав, как закрылась последняя дверь, Микаэла мягко потрепал Юичиро за плечо.        — Тебе тоже лучше пойти в свою комнату, — сказал он.       Юичиро даже не шевельнулся, усиленно делая вид, что спит. Не удержавшись, Микаэла легко потянул за мочку его уха. Тот сразу же распахнул глаза и посмотрел на Микаэлу с негодованием, отчего он негромко рассмеялся. Досадливо нахмурившись, вероятно, из-за того, что его раскрыли, Юичиро неохотно поднялся и сел прямо. Он попробовал пригладить растрёпанные больше обычного — из-за стараний Микаэлы! — волосы и ворчливо поделился:        — Может, позже. В последнее время я с трудом засыпаю.        — Но вчера ты заснул нормально. И сегодня в машине…        — Это потому что я был… — Юичиро вдруг оборвал себя и едва заметно зарделся. Глубоко вздохнув, он посмотрел Микаэле прямо в глаза и решительно закончил: — …потому что я был не один.       Что ж, это имело смысл. Юичиро терзали непрекращающиеся кошмары, и, судя по тому невольному признанию сегодня утром, они были связаны с потерей близких людей. А присутствие кого-то рядом утешало его, позволяя хотя бы ненадолго оставить свои страхи.       Микаэле было ужасно стыдно за подобные мысли, но он был счастлив, что мог хоть как-то помочь Юичиро почувствовать себя в безопасности. И пусть он не был для Юичиро кем-то особенным, однако он всё ещё был ему полезен. Это знание согрело сердце Микаэлы, и он, забывшись, позволил эйфории вскружить себе голову.        — Раз так, то, может, переночуешь с кем-нибудь? Я могу…       Глаза Юичиро внезапно засветились чем-то неистово-отчаянным, и это моментально отрезвило Микаэлу. Своё же невысказанное предложение показалось ему чересчур наглым и грубым, и он, спохватившись, попробовал это исправить:        — Могу попросить кого-нибудь. Например, Йоичи?       Мгновение Юичиро выглядел удручённым и словно бы разочарованным. Затем он покачал головой и встал на ноги.        — Оставлю это на крайний случай, — сообщил он неестественно бодрым тоном. — Да и он уже спит, наверное. Не хочу никому мешать.       Такое пренебрежение собой не удивило Микаэлу. Юичиро никогда не жаловался и не просил помощи у других, не из-за излишней гордости, как могло показаться на первый взгляд, а потому что искренне верил, что не заслуживает хорошего отношения к себе. И хотя Юичиро отмалчивался и отшучивался каждый раз, когда Микаэла поднимал эту тему, тот не собирался сдаваться. Потянувшись, он поймал Юичиро за руку, не дав ему уйти — сбежать — раньше времени, и медленно заговорил:        — Твои друзья с радостью помогут тебе, если ты их попросишь. Ты не помеха и не обуза.       Юичиро смотрел на него так, будто не мог до конца понять смысл сказанного, и от его потерянного вида сердце Микаэлы защемило от беспросветной тоски. Он пробовал притянуть его к себе, чтобы заставить сесть обратно, но тот не двинулся с места. Юичиро опустил голову, а когда вновь поднял её, на его лице была широкая, натянутая и совершенно фальшивая улыбка. Эта маска напускной радости была хорошо знакома Микаэле, и он сразу же с горечью понял, что так и не смог до него достучаться.        — Да, я знаю, — отмахнулся он, бережно, но настойчиво отнимая ладонь Микаэлы от своего запястья. — Всё не настолько плохо, как тебе кажется, правда. Я справляюсь.       Он поспешно отступил к двери, очевидно опасаясь, что Микаэла снова попробует его задержать. Уже выходя из гостиной, он сбивчиво добавил:        — Пожалуй, я всё же пойду. Так что… доброй ночи.       Оставшись один, Микаэла посмотрел на свои руки и сжал их в кулаки. Он чувствовал себя до отвращения бесполезным и тупым. Весь вечер Юичиро вёл себя очень странно, а перед уходом вообще выглядел страшно огорчённым. Что-то определённо было не так, и поэтому Микаэла никак не мог избавиться от стойкого ощущения, что он как-то задел его и не заметил этого. К смятению и злости на себя примешивалась досада — если он был виноват, то почему Юичиро не сказал, что он переступает границу?       Неторопливо поднявшись, Микаэла вышел в коридор и остановился. Стоит всего лишь зайти за поворот, сделать пять шагов и постучать в дверь…       Как бы сильно ему не хотелось объясниться с Юичиро здесь и сейчас, он помнил, что иногда бывает излишне мнительным и пессимистичным. Для замкнутости Юичиро было тысячи причин: он мог банально устать, заскучать во время фильма, мог думать о предстоящей поездке или о важном деле. Было бы чересчур наивно — и высокомерно — считать, что Микаэла имеет на него такое большое влияние.       Встряхнувшись, Микаэла двинулся к выходу из дома. Погрузиться в уныние он мог позже — в его распоряжении была вся ночь — но сейчас он должен был сменить Кимизуки и Наруми.       Завтра им всем предстоял очередной тяжёлый день.