***
Андромеда привела её к маленькому, неприметному зданию из того же белого камня, что и храм. Легко открыла чуть скрипящие двери и вынула из неизменной с недавних пор сумочки какой-то камешек. Секунда — и он загорелся, осветив путь. Они вошли внутрь, и Аня с любопытством воззрилась на пыльные стеллажи, заставленные книгами и свитками. Андромеда вела между ними, к центру помещения. — Где мы? — Архив. Его общедоступная часть, если точнее. Здесь хранятся копии многих исторических документов. По крайней мере тех, которые позволено видеть кому-то, кроме императора или герцогов. Это и тексты мирных договоров, и торговых контрактов, и биографии давно умерших дворян и храмовых служителей, и некоторые научные трактаты. Рай для студентов и просто людей, жаждущих знать о своей стране как можно больше. — И мы вот так просто сюда попали? — Вот так просто. — Андромеда переложила светящийся камень в другую руку и достала из сумочки какую-то пластинку. — Потому что у меня есть пропуск. Или по-вашему я просто разгуливаю по здешним территориям? Без этой вещички никто не может войти сюда без надзора кого-то из служителей храма. Так что нет, леди Анна, храм не пренебрегает безопасностью внешнего архива. Можете быть спокойны. — Я и не волновалась, — возразила Аня и чуть застопорилась, увидев впереди небольшое открытое пространство в центре которого стояла трибуна с толстой книгой на ней. — Это то, зачем мы пришли? — Да. Единственный хранящийся здесь подлинник: Книга Святых. Каталог, если точнее. Здесь записано всё о святых, когда-либо появлявшихся в империи. Их даты рождения и смерти, расположение метки, история жизни и достижения. — Андромеда открыла книгу на самом начале. Выцветшими от времени чернилами на пожелтевшем пергаменте проступал кусочек биографии какого-то давно покинувшего этот мир мужчины. Имя, пол, два числа с такой ничтожной разницей в сорок лет и «метка на внутренней стороне правого запястья» в начале страницы больше всего бросались в глаза. Вновь бег страниц, следующее имя, новая метка, теперь на щиколотке. Снова шорох старой бумаги, даты, в которых вмещалась чья-то жизнь, и метка — под левой лопаткой. Вскоре биографии начали дополнять портреты, где-то искуснее, где-то проще, но из-за них люди появляющиеся на постепенно белеющих страницах становились ещё реальнее. — Зачем вы это всё показываете? — всё же спросила Аня, устав от этого потока информации, и отошла от трибуны. — Чтобы у моих слов было подтверждение. Вы же заметили одну закономерность? С метками. — Они не повторяются, — кивнула Аня. Когда-то давно ей это говорили, но Андромеда, видимо, решила предоставить доказательства. Чтобы даже не возникло мысли сомневаться. — Вот именно. А теперь, взгляните сюда. — Андромеда потянула за закладку, промелькнули страницы, и она опустила руку на открывшийся разворот, приглашая подойти. Аня заглянула в книгу и шокировано вдохнула: с портрета смотрела маленькая девочка. С таким же, как на её детских фото, носом, теми же обиженно сложенными губами, глазами чуть уже Аниных и тёмными, немного вьющимися волосами. Но главное — со звездой под правым глазом в том самом месте, что и у Ани. Но как же?.. — Семнадцать лет назад, — вновь заговорила Андромеда, — на прошлого герцога Оденберга было совершено покушение. Оно не было удачным: герцог выжил, а преступника поймали сразу же. Но всё же одна жизнь в тот день оборвалась — трёхлетняя святая Аннабель Оденберг попала под удар, предназначенный её отцу. — У Ани волоски на шее встали дыбом от этих слов. — В этом даже есть какая-то злая ирония: неудачное покушение забрало у нас куда больше, чем если бы оно оказалось успешным. Святую, герцога, в конце концов императрицу с новорожденной принцессой и временно императора. Одна смерть — и всё сложилось, как карточный домик. Впрочем, не мне об этом говорить. — Андромеда вдруг закрыла книгу, и Аня вздрогнула от неожиданности. — Я нашла вашу родню, а остальное не моя проблема, — бормотала она, разыскивая что-то в сумочке. Аня, ошарашенная, наблюдала за ней. Услышанное всё никак не укладывалось в голове. Так всё то, в чём она пыталась убедить себя вот уже неделю — ошибка? Боже… Она приложила руки к лицу и запрокинула голову. Кто бы мог подумать, что такие совпадения и вправду бывают — сразу два великих рода в один год столкнулись с трагедией. Аня отмела эту мысль, сочтя её абсурдной, нереалистичным стечением обстоятельств, а оказалось зря. Просто стоило посмотреть под иным углом, не как на две случайности, а как на звенья одной цепи. Вот только что ей делать с этой информацией? Сион, Андромеда и Асмодей ей знакомы, привычны, а некий Оденберг — нет. Она узнала правду, нашла семью, которую даже не искала, но какой в этом смысл? Какой толк от родства с кем-то далёким, неизвестным. Да и вообще, если до сих пор не пришёл, может и не нужна уже вовсе? Чёрт, почему она не подумала об этом сразу? — Ле… — собралась позвать Аня, но только озадаченно склонила голову к плечу, увидев в руках Андромеды странный шар с клубящимся внутри сизым дымом. Как у гадалки какой-то, ей-Богу. Вдруг дым посветлел и из шара прозвучал голос, который Аня узнала: — Леди Стернбилд, что… — Я случайно узнала один ваш секрет, герцог, — совершенно не похоже на неё, прервала Андромеда говорившего. — Буду ждать вас в архиве центрального храма, — и спрятала шар обратно в сумочку. Что за? — Леди Андромеда, это… — Аня сбилась на полуслове, не находя что сказать. — Просто поторопила его. Люди куда расторопнее, когда под угрозой их секреты. К тому же, поверьте, леди Анна, этому человеку полезно немного поволноваться. Так что потратьте время до встречи на то, чтобы успокоиться и настроиться на беседу. На новые земли стоит ступать тщательно подготовившись. Ох, и отойдите немного в сторону от входа. — Аня послушно выполнила просьбу, решив просто довериться Андромеде. — Вот так, отлично. Остаётся надеяться, что он не в столице, и у вас будет много времени на подготовку. Аня кивнула. Время ей и вправду не помешало бы. Чёрт, она готова поставить руку на отсечение, что голос из шара принадлежал человеку из её снов. А значит не такого и незнакомого человека предстояло встретить. Наверное… Додумать дальше ей не дали — двери со скрипом открылись. Андромеда едва слышно прошептала: «Всё-таки в столице», — а у Ани замерло сердце, стоило шагам прозвучать из-за стеллажей. Боже… — «Я знаю ваш секрет». Как по-детски, леди Стернбилд. Я разочарован. Даже не постарались как следует скрыть, о чём именно пойдёт речь — выбранное вами место говорит само за себя, — обратился герцог Оденберг к Андромеде. Аня со своего места всё ещё не видела его, как, впрочем, и он её, но знакомый тон его голоса стучал в висках, резонируя с воспоминаниями. — Не представляю, как буду жить, зная, что разочаровала вас, — притворно ужаснулась Андромеда. — Так и будете прятаться в тени? — отступила она от трибуны, приглашая пройти за ней. Из-за стеллажей прозвучал короткий смешок, и пару мгновений спустя к трибуне вышел человек в зелёном. Аня нервно скомкала платье и медленно вдохнула. На периферии докучливо замельтешили сны-воспоминания, превратились в играющий на фоне телевизор. Аня шагнула к герцогу, рассматривая его с ног до головы: от похожих на китайские одежд до перекинутой через плечо небрежной косы и скрытого тенью профиля. Чем больше она видела, тем сильнее шумело в ушах, тем чётче становились воспоминания, а вокруг головы медленно смыкался обруч. — Герцог?.. — позвала она. Сомнений, что перед ней нужный человек практически нет. Осталось лишь понять, что он думал об этой незримой связи меж ними. Быть может смысла в ней нет с тех пор, как она оказалась в этом мире? Герцог напрягся, едва заметно дёрнул плечом и обернулся. Аня встретила его шокированный взгляд, и… Её словно утащило под воду. Вихрь чётких и ярких воспоминаний взорвался раздражающим шумом и обилием режущих глаза красок. Аня едва улавливала сцены, в которых теперь вместо безликой тени проявлялся человек. Постепенно взрослеющий, как и она. В мозг словно вбивали, ввинчивали гвозди, в ушах звенело, к горлу подкатывала тошнота. Сквозь обилие образов, Аня едва чувствовала собственное тело. Руки и ноги стали чужими, набитыми ватой, и она вдруг осознала, что падала, но даже сгруппироваться, поняв, не выходило. Мир заволокла разноцветная каша, звуки сожрал протяжный гул одних и тех же голосов. Спасите! В нос ударил резкий запах, проясняя сознание. Аня громко, испуганно вдохнула и попыталась отшатнуться. Не вышло — чьи-то пальцы крепко удерживали её лицо. Зато отступившая ненадолго головная боль от этого действия вернулась вновь, и Аня инстинктивно сжала пальцами виски, зашипев. — Выпей, — как через толщу воды прозвучал голос, и губ коснулось обжигающе холодное стекло. Сморгнув пелену, Аня увидела внимательные и немного встревоженные красные глаза с такими длинными чёрными ресницами, что у неё зачесались пальцы от желания нарисовать их. — Анна, нужно выпить, — повторил герцог Оденберг, прижимая стекло к её рту. Она непонимающе уставилась на колбу с какой-то жижей. — Это обезболивающее, — пояснила Андромеда. — Так что пейте. Герцог Оденберг ещё не обезумел, чтобы травить святую на территории храма. — Зато леди Стернбилд, видимо, выжила из ума достаточно, чтобы взорвать святой мозг недалеко от Книги Святых. Ирония и смекалка на высшем уровне, я разочаровался преждевременно, — ответил герцог, вливая в Аню горько-сладкое зелье. Как полынь с мёдом кто-то смешал! — Гадость, — кривясь, пробормотала она. — Терпите. — Так нужно. Одновременно проговорили Андромеда и герцог Оденберг. Аня озадаченно моргнула и широко улыбнулась: — Так точно, мам, пап. Пальцы герцога на её щеках задрожали, и он медленно отнял руку. — Всё же взорвали, — обречённо прошептал он. Андромеда в ужасе прижала ладонь ко рту: — Может всё же последствия вашего лекарства? Опоили её дурманом, вот она и бредит. — Никак нет. Я могу выпить его при вас, чтобы доказать. Боюсь, мы вернули её в детство. Бедняжка, ей чудятся родители, а она и не осознаёт, что это блажь, — печально прошептал герцог Оденберг и потрепал Аню по голове. — Аурум, что же делать? — нервно спросила Андромеда в пустоту. Ох чёрт, кажется они не поняли её шутку. Стыд окрасил алым до этого бледные щёки. — Я-я в порядке, — замахала руками Аня. — Вы ничего не взорвали. И я не брежу. Это просто неудачная шутка. Не более, — оправдывалась она, пока не встретилась взглядом со смеющимися глазами герцога Оденберг. Он… знал? Аня переключилась на Андромеду, но та выглядела совершенно бесстрастной, словно и не она немного раньше не знала куда себя деть от нервов. Заметив Анино внимание, она улыбнулась кончиками алых губ и холодно проговорила: — Как жаль. Во мне ещё теплилась надежда, что вы и вправду повредились рассудком, раз сказали подобное. Но, как оказалось, всё куда хуже — подобное… непотребство пришло вам в здравом уме и в доброй памяти. Какой ужас, — покачала головой Андромеда. Аня недовольно нахмурилась. Поверили, как же! Развели её, как ребёнка. Даже смех, наверное, только чудом сдерживали, как и эти постные лица. Актёры погорелого театра, чтоб их. — Если ещё не устала проклинать нас, может попробуешь встать? — протянул ей руку уже успевший подняться на ноги герцог Оденберг. Аня без вопросов ухватилась за неё, и её осторожно потянули вверх. Всё ещё держась за герцога, она выпрямилась и, прикрыв глаза, медленно вдохнула и выдохнула. Всё же будет не очень приятно, если у неё потемнеет перед глазами из-за резкого подъёма и она снова упадёт. — В порядке? — осведомилась Андромеда, приблизившись. — В полном, — энергично ответила Аня. — Так что ни о чём не беспокойтесь. Я и идти уже могу, — и в подтверждение осторожно отпустила герцога Оденберга и не спеша шагнула в сторону от него. На счастье, вышло вполне сносно. — Отрадно. Герцог, можно вас на минуту? — Разумеется, — кивнул герцог, и они ушли к стеллажам. Аня осталась наблюдать со стороны, позволив себе, наконец, немного обдумать всё, что с ней произошло за этот день. Боже, вот как бывает: утром переводишь бумагу, а уже к обеду неожиданно встречаешь родственника. Жизнь и вправду полна сюрпризов, а её — подавно. Пока радовало одно: герцог о ней беспокоился, а значит ему не плевать, ведь так? По крайней мере, она на это надеялась: общаться с ним ей нравилось. Хотя Аня обязательно выскажет всё, что думала о его «прятках». Обещал, что они обязательно встретятся, а в итоге… Он бы так и не пришёл, если бы не Андромеда? Плохой… а кто он ей, собственно? Для отца он выглядел слишком молодо. Иной мир, конечно, мало ли во сколько здесь детьми обзаводились, но не в тринадцать же? Ему-то явно не больше тридцати. Он, конечно, мог попросту хорошо сохраниться — многие мужчины медленно старели, заразы, — но в самых ранних её воспоминаниях он казался подростком. Тогда может брат? Или дядя? Ох, она ничегошеньки не знала о нынешних Оденбергах! А история достижений их семьи многие сотни лет назад ей вряд ли помогла бы. Идея обучить Аню всему, начиная с основания империи определённо была не самой удачной: вот как ей жить в настоящем, когда она в нём совершенно не разбиралась? — Анна, — вырвала её из раздумий Андромеда. — На этом я прощаюсь с вами сегодня. Думаю, у вас с герцогом Оденбергом достаточно тем для обсуждения. — Она повернулась к нему. — Надеюсь вы, как ответственный старший брат, присмотрите за святой как следует. Значит брат… — Не беспокойтесь, леди Стернбилд. Ваша подопечная вернётся к вам в целости и сохранности. — На плечо Ани опустилась рука. Окинув их внимательным взглядом, Андромеда коротко кивнула и, попрощавшись, поцокала каблуками прочь. Чем тише становились её шаги, тем сильнее сгущались тени — светящийся камешек она забрала с собой. — Что ж… — разорвал опустившуюся тишину герцог Оденберг и зажёг в руке огонёк. — Не знаю, как тебе, а мне как-то не улыбается беседа по душам в столь унылом месте. К тому же, меня уже, кажется, заждались, — вздохнул он. — Телепортировалась когда-нибудь? — Да, — неохотно ответила Аня. Пусть телепортация теперь вызывала куда меньший дискомфорт, чем поначалу, восторга от неё она всё ещё не испытывала. — Прекрасно! — Герцог Оденберг притянул её вплотную к себе. Аня даже осознать ничего не успела. Секунда — и она стояла на пороге какого-то нежно-персикового здания. — Добро пожаловать в столичное поместье Оденберг, — продекламировал герцог, открывая перед ней дверь. — Экскурсию я устрою в следующий раз — сегодня мы здесь мимоходом. Однако обстановка, всё равно более располагающая к разговору, чем в архиве. Так что спрашивай. Вопросов у тебя наверняка не мало. — Наблюдательно, — не удержалась от сарказма Аня. Боже, она совершенно не поспевала за ним. Мозг, и без того изрядно измученный происшествием в архиве, отказывался воспринимать столько быстро сменяющейся информации. Спокойный сон ей этой ночью определённо не светит — слишком много потрясений. Радовало лишь одно: говорить с герцогом всё также комфортно. Несмотря на её опасения, переход из снов в реальность не многое поменял. Но тем не менее нерешённые вопросы у неё и вправду были. У кого бы не было? — Герцог… — Финикс, — поправил он её. — Просить тебя звать меня братом, вероятно, слишком. По крайней мере, пока. Так что имени будет достаточно. Всё же столько лет знакомы. — Хорошо… Финикс. И вот я снова не знаю с чего начать… — пробормотала Аня, устремив взгляд на огромное, до самого потолка, окно в вершине широкой центральной лестницы. — Начну с самого важного: почему ты не пришёл сам? Если бы не леди Андромеда, мы бы вообще встретились? — Встретились, конечно. Перед твоим дебютом. — Он жестом пригласил следовать за ним на второй этаж. — Подготовил бы кое-какие документы, позаботился, чтобы тебе дали успокоительное и пришёл бы. — Успокоительное — чтобы я тебя не избила? — А смогла бы? — с сомнением взглянул он на Аню. — Нет, чтобы не произошло того, что случилось в архиве. Успокоительное притупляет мысли, так что воспоминания не вспыхнули бы так… ярко. Что же касается того, почему не пришёл… — гер… Финикс протяжно вздохнул. — После того сна, я сразу собирался прийти, однако сразу не вышло. У заклинания, которое я применил были несколько неприятные последствия. Пришлось восстанавливаться. И пока я сидел без дела, у меня было достаточно времени, чтобы хорошенько подумать и понять, что во встрече со мной ты не нуждаешься. — Почему это? Ты — моя семья, — едва нашла силы произнести это в слух. — Ты, если я правильно понимаю, перенёс меня в этот мир. Дал шанс на новую жизнь и при этом бросил, когда обещал, что больше не оставишь. — Я не!.. — попытался возразить он, но сам же и прервался. — Хах, пожалуй, ты права. С твоей стороны иначе это воспринять и вправду нельзя. И как я это упустил? Что ж, нет смысла ворошить ошибки, которые не исправить. — Они вышли в залитый солнцем коридор второго этажа. — Если же говорить о причинах, то всё довольно просто: ты сама это сказала. — Сама? — опешила Аня. — Ну, не совсем. Ты внесла меня в один ряд с предавшими тебя людьми с твоего мира. Все они причинили тебе боль, из-за которой ты… оказалась здесь. Ты была травмирована. Нестабильна, уж не пойми превратно. По крайней мере, во время того нашего разговора. Потом я не мог с тобой встретиться, но благодаря некоторым слухам знал, что, по крайней мере, умереть ты больше не пыталась. Тебе стало немного, но лучше. Однако, что произошло бы, появись перед тобой я, да ещё и с новостями о нашем родстве? Если бы из-за этого ты снова оказалась на краю? — Финикс открыл одну из дверей и пропустил Аню вперёд. В отличие от коридора, в комнате — кабинете, судя по обстановке — было темно. Сквозь плотно зашторенные окна солнечные лучи почти не проходили, а других источников освещения Аня не видела. Финикс зажёг маленький огненный шар, послал его к тяжёлому столу и сам направился следом. — То есть ты боялся стать триггером? Это… логичное опасение, но всё же несколько… — Она взмахнула рукой, не находя слов для объяснения. — Что мешало дать мне успокоительное и просто встретиться, не раскрывая все карты? Или попросить присутствовать при этом кого-то, кому я доверяю. Ох, боже! Ты мог просто написать в конце-то концов! Но вместо этого сам подумал и сам решил, что полезно для меня. Это так… Эгоистично! Вот! Финикс замер у стола, глядя на Аню, а потом вдруг засмеялся. Подумать только! Он её вообще в серьёз не воспринимал? — Т-ты! — Ох, Анна, ха-ха. Я это не с, ха-ха, тебя, а с себя и иронии судьбы. Буквально вчера я говорил Его Высочеству, что решать, что будет лучше для другого человека за него — это эгоистично, а сегодня меня не безосновательно обвиняют в том же. Воистину, свои недостатки нам не видны. — Ха-ха. Как говорят у нас: ты сапожник без сапог, — улыбнулась Аня. — Но давай договоримся: больше не решай такие вещи один. Я понимаю, что тогда была несколько… нестандартная ситуация, но теперь то всё нормально, не так ли? — Конечно. — Вот и хорошо. Тогда отныне мы друг другу помогаем и общие проблемы решаем вместе. Я не совсем уверена, но, вроде бы, для этого и нужны сёстры. — Она протянула ему ладонь для рукопожатия. Финикс заколебался, прежде чем ухватиться за её руку в ответ. — Это клятва? — осведомился он, и вокруг него закружились переливы магии. — Что? — переспросила Аня. — Нет! Зачем так радикально? Просто обещание. Клятва — это лишнее. Ещё заключит какой-то Непреложный Обет — потом проблем не оберёшься. Ну уж нет, никаких клятв, пока Аня не узнает о них больше. Всё же мало ли, что может случиться в будущем. Стрелять себе в ногу Аня уж точно не собиралась. Да и вообще, они же говорили о доверии. А что это за доверие, ради которого заключают магические клятвы? — Я могу отпустить? — уточнил Финикс, бросив взгляд на их руки. — Конечно! — и сама разжала пальцы. Что ж, стоило запомнить, что рукопожатия в этом мире не распространены. Финикс кивнул, взял со стола какие-то бумаги — за его спиной в воздух поднялась перьевая ручка. Он быстро просматривал документы, некоторые из них заставляя парить — на таких заколдованная ручка тут же оставляла подпись. Аня с любопытством наблюдала за ним и его магией. Никаких магических кругов. Ни для телепортации, ни для всех этих махинаций с канцелярией. И смысл от кругов, если ими не пользуются? — О чём задумалась? Аня осоловело моргнула, вдруг осознав, что на мгновение ушла в себя. Финикс уже закончил с документами: ручка больше не летала, аккуратная стопка бумаг лежала на краю стола и лишь несколько он держал в руках. — Зачем круги? — честно поинтересовалась Аня. Не пренебрегать же близостью настоящего волшебника? — Разве в учебнике не объясняется? — Финикс спрятал документы в рукав и жестом позвал следовать за ним. — «Магический круг — это цикличное схематическое воплощение текста заклинания. Заклинание — перечисление преобразований магической энергии для придачи ей определённой формы и свойств», — монотонно процитировала она учебник. — Но огонь я могу создать без всяких там заклинаний. Да и ты ими не пользуешься. Отсюда вопрос: зачем? — А сама догадаться не можешь? Где твоя жажда познания? Учёный интерес? Ох Аурум, какие ленивые нынче волшебники, — покачал головой Финикс. — Если бы смогла воспользоваться магическим кругом, уже бы узнала ответ. Но раз тебе лень… — А вот и не лень! У меня просто не получается его активировать. Отчитываешь меня как… Как… Ох чёрт! — воскликнула Аня и ошарашено уставилась на Финикса. — Это ведь ты?! Тот, кто оставил заметки в моих учебниках. — Какая догадливость. — Не язви, — отмахнулась она. — Не сразу поняла, каюсь. Не до того было, знаешь ли. Слушай, а ты вправду проклял бы меня, если бы я смухлевала тогда с вопросами на время? Загадочно улыбаясь, Финикс молча вёл Аню дальше по коридорам. Зараза. Специально же тянул. А ещё братом себя называл. Лис он, да и только. Вредный и противный. — Боюсь даже гадать о чём ты думаешь с таким кровожадным лицом. И это наша святая. Подумать только! — театрально ужаснулся Финикс, а Аня убедилась в том, что доводить людей — его хобби. — Что же касается твоих вопросов… Во-первых, нет, я не мог проклясть тебя на расстоянии. Подобное и вправду возможно, но я не желаю как-либо прикасаться ко всей этой темномагической дряни. Узнать, выполняешь ли ты условия честно или решила схитрить я тоже не мог, к слову. Я когда-то думал добавить тому заклинанию такую функцию, но затраты перевешивали пользу, так что от этой затеи я отказался. Дело в том, что… До самого конца коридора Аня выслушивала том, как работали оставленные Финиксом заметки и том, какие функции и почему он в итоге так и не смог добавить. Это было бы даже интересно, понимай она хотя бы половину из того, что он говорил. На деле же она ощущала себя так, словно пропустила несколько тем по химии и теперь пыталась наверстать упущенное. Выходило… да никак не выходило в итоге. Боже, и как она умудрялась оставаться отличницей все годы в школе? — Жаль прерываться, но вот мы и пришли. Они остановились перед высокой белой дверью и Финикс потянул за позолоченные ручки. — Вот теперь можно вернуться к кругам, — проговорил он, пропуская Аню внутрь. Она озадаченно замерла на пороге, уставившись на огромный, занимающий практически весь пол в просторной комнате, магический круг. С разных сторон возле него стояли люди в одинаковых белых мантиях с зелёной окантовкой. Одни из них заметил их и, быстро скрыв своё удивление, поклонился: — Ваша Светлость, к телепортации всё готово. Нам приступать? — Дай мне пару минут. Хочу провести нашей святой небольшую лекцию о пользе магических кругов. — Вас понял, — склонившись повторно, мужчина вернулся на своё место. — Что же, а теперь можно поговорить о кругах и их предназначении. Легче было бы показать на практике, но это как-нибудь потом. Сейчас ты не готова. Итак, видишь телепорт. — Финикс указал на магический круг. — В теории, все они, — обвёл он жестом людей в мантиях, — могли бы, объединив усилия, применить телепортацию и без него, однако чувствовали они бы себя после этого, мягко говоря, плохо. Возможно, кто-то бы даже умер — зависит от того, как далеко собрались бы телепортироваться. Всё потому что распределение энергии между ними вышло бы не равномерным. Кто-то почти не приложил бы усилий, в то время как кому-то пришлось бы принять на себя большую часть работы. Зависело бы от опыта и контроля над своими силами. С магическим кругом подобный исход невозможен — магическая энергия будет растрачиваться равномерно и только в том объёме, который нужен для удачной телепортации. — Финикс зашагал вдоль высеченных в полу символов. — Впрочем, в реальности они вряд ли смогли бы успешно применить совместную телепортацию без круга — просто потому что очень сложно одновременно активировать заклинание без какого-то сигнала из вне. В итоге либо ничего не произошло бы вовсе, либо они переместились бы по отдельности и отнюдь не туда, куда планировали. Впрочем, даже если спуститься к материям попроще, без круга всё равно будет туго. Но об этом мы поговорим немного позже, когда вернёмся домой. Сегодня я слишком увлекаюсь, — покачал он головой и потащил Аню в центр телепорта. — Готовы! — Есть, Ваша Светлость! — хором проговорили люди в мантиях, и круг вспыхнул. Аня зажмурилась и инстинктивно прижалась к Финиксу. На голову тут же опустилась ладонь, слегка растрепала волосы. А в следующую секунду Аню утащило в проклятую центрифугу.***
Нет, и всё же она ненавидела телепортацию! — Выпей. — Финикс снова протянул ей какое-то зелье, и Аня молча — из-за тошноты она боялась лишний раз открыть рот — взяла его. Неуверенно глотнула — и спешно зажала рот рукой, зажмурила заслезившиеся глаза и медленно сглотнула содержимое желудка обратно. Боже, что за дерьмовый день?! — До дна, Анна. И тогда станет легче. Ага, конечно. — Предлагаешь залить в тебя зелье силой? Аня замотала головой так активно, что, казалось, ещё немного и та оторвалась бы. — Тогда пей. С предельной осторожностью Аня сделала глоток, потом ещё один, и ещё, пока зелье наконец не закончилось. Вместе с прекратившейся тошнотой. — Спасибо, — сдавленно шепнула, морщась от вкуса зелья. — Легче? Аня кивнула и оглянулась. Снова просторная комната без мебели, единственной примечательной частью которой был магический круг — несколько больше чем в столичном поместье. И наружу вела не одна, а сразу несколько тяжёлых на вид дверей. — Где мы? — В телепортационной, разве не очевидно? — склонил голову к плечу Финикс. — Что важнее: ты хоть что-то знаешь о нашей семье? — Кроме того, что она — один из родов-основателей? Практически ничего. До сегодняшнего дня я даже твоё имя не знала. А что? — Кто, — поправил её он и откинул косу за спину. — Мы с тобой не единственные дети Кастрела Оденберга. Так что за этими дверьми предстоит встретиться с Одетт. Вы с ней не знакомы, знаю, но… впрочем, не думаю, что это станет такой уж большой проблемой. Просто не волнуйся, да и всё. Одетт может выглядеть угрожающе — должность обязывает, — но она добрая и милая девушка, вот увидишь. — Он замер, взявшись за ручку, и едва разборчиво пробормотал: — А вот я вряд ли. Аня озадаченно приподняла брови, но ничего не сказала. Лишь выскользнула за Финиксом из телепортационной, едва не врезавшись в него за порогом. Почему он остановился? — Два часа, Финикс, — прозвенел незнакомый женский голос. — Ты должен был вернуться два часа назад. Аурум, какой смысл от личного рыцаря, если ты постоянно ходишь без меня?! — Мне стоило вызвать тебя в твой законный выходной и помешать твоему свиданию? — В выходной, который был вчера. А мы говорим о сегодня. Я не отправилась в столицу, потому что ты сказал, что вернёшься через полчаса. Это по-твоему «полчаса»?! — распалялась девушка — Одетт, наверное, — которую Аня не решалась разглядеть как следует. Удивительно уже то, что её до сих пор не заметили за пусть и высоким, но худым Финиксом. — Одетт, успокойся, — примирительно поднял руку Финикс. — Признаю, я опоздал. И наверняка заставил тебя поволноваться, прости. Однако давай обсудим это немного позже. У нас гостья. — Он отошёл в сторону, едва заметно крутнув кистью, и Аня попала под пылающий гневом взгляд Одетт. — Познакомься с Анной, святой и нашей младшей сестрой. То, как переменились бутылочно-зелёные глаза Одетт Ане совершенно не понравились.