Тихий голос

Лань Чжань погасил огни и сел в позу для медитации, прикрыв глаза, Лань Сычжуй устроился на одной из отведённых для учеников постелей за ширмой, и Вэй Ин уже собрался незаметной тенью выскользнуть из-под одеяла и прокрасться к дверям, чтобы всё же отправиться на поиски потайной комнаты Цзинь Гуанъяо, когда из коридора донеслись рыдания. Чрезвычайно заинтересовавшись, Вэй Ин тут же в один прыжок достиг двери и приложил к ней ухо. Лань Чжань оказался рядом, не успел он моргнуть, однако как будто бы не затем, чтобы подслушать. В правилах Гусу Лань на этот счёт тоже имелся постулат, запрещавший подобные низменные деяния. Вэй Ин тут же вспомнил, что в ученичестве дразнил Лань Чжаня: «Если же кто-то замыслит недоброе против твоего клана, неужели ты не станешь слушать их планов, если выдастся такая возможность?» Но в памяти не всплыло, что же тогда ответил Лань Чжань. Звуки приближались, и Вэй Ину удалось разобрать слова: — Как же мне быть?! — рыдал некто — голос был очень знакомым, пусть и искажался от постоянных всхлипываний. — Ты можешь помочь мне? Обещаю, это в последний раз! — Разве с трудностями не справились люди, что я послал к тебе? — раздался в ответ спокойный голос Цзинь Гуанъяо, отчего Вэй Ин удостоверился — в Башне Золотого карпа действительно появился Не Хуайсан собственной персоной. — Одни трудности разрешились, но на смену им пришли совершенно другие! Как же мне быть?! Я больше не хочу жить на этом свете! Пусти, и я немедленно сброшусь с крыши на камни! — Успокойся, младший брат, — увещевал Цзинь Гуанъяо. — Я разберусь с этой проблемой, если ты расскажешь наконец, в чём она заключается. И тише, ты разбудишь гостей из Облачных глубин… — Зачем это ему? — взглянул на Лань Чжаня Вэй Ин, отстраняясь от двери, как будто бы тот мог знать ответ. Но на самом деле вопрос был обращён к Мо Сюаньюю. И его голос, конечно, поспешил откликнуться: «Разве ты сам не понимаешь? Не Хуайсан целую ночь будет отвлекать Цзинь Гуанъяо, и тот ни за что не окажется в своём тайном хранилище. Если когда и отправляться туда, то прямо сейчас!». — А, Лань Чжань? — повторил Вэй Ин и встал перед дверью, сложив руки на груди. — Только сейчас у меня есть шанс найти доказательства, что Цзинь Гуанъяо на самом деле убийца. — Верно, — удивительно покладисто ответил на это Лань Чжань. — Но ты не пойдёшь один. Вэй Ин, намеревавшийся сделать именно это, удивлённо уставился на него. — Даже не думай! — сказал он, осознав до конца, на что ради него собирается пойти сам Ханьгуан-цзюнь. — Я — человек пропащий, вздорный, моей репутации ничто не повредит, а ты… Нет, Лань Чжань, у Цзинь Гуанъяо не должно быть ни единого повода сказать, что ты вёл себя недостойно. На мгновение лицо Лань Чжаня омрачилось. Наверняка он не хотел соглашаться, однако Вэй Ин знал, что прав. Заметив эти признаки сомнения, он поспешил добавить: — Останься с Сычжуем. Мне только и нужно, что забрать голову Не Минцзюэ и убедиться, что Цзинь Гуанъяо не прячет в рукаве змею. — Ступай, — согласился Лань Чжань, едва заметно кивнув. — Но, Вэй Ин, если… — Если что, я призову Вэнь Нина, и пока он отвлечёт всех, выберусь без труда, — легкомысленно откликнулся на это Вэй Ин. *** «Нам следует пробраться в Благоуханный дворец», — скомандовал Мо Сюаньюй, едва Вэй Ин вышел в коридор. Белые одежды клана Лань всем были хороши, да только мало подходили для блуждания во мраке. Их было видно издалека. Вэй Ину пришлось перебегать от одного полотнища золотой ткани к другому — Башню Золотого карпа, не скупясь, украшали к предстоящему Совету, и теперь Вэй Ин был рад тому размаху, с которым Цзинь Гуанъяо стремился пустить пыль остальным кланам в глаза. Так, лавируя между драпировками, Вэй Ин прошёл мимо чеканящих шаг воинов, которые совершали ежечасовой обход владений клана Цзинь. «Однако как увеличилась охрана, — не преминул заметить Мо Сюаньюй на это, когда они пропускали уже вторую группу подряд. — Прежде брат не опасался так сильно за свою жизнь». «Может, он лишь желает показать всем, как много у него воинов», — хмыкнул про себя Вэй Ин, хотя замечание Мо Сюаньюя не отбросил, решив лишь обдумать его позднее. Оказавшись в Благоуханном дворце, где внутренние покои были настолько роскошны, что подошли бы императору, Вэй Ин стал ещё осторожнее. Однако здесь царила тишина. Вероятно, в ночное время тут оставался лишь сам Гуанъяо с супругой. Как много места отводилось только им двоим! Мимо спальни Цинь Су Вэй Ин прокрался едва ли не на цыпочках, а после оказался в помещении, где стоял стол с прибором для каллиграфии — наверняка это был кабинет Цзинь Гуанъяо. На удивление, убранство его можно было назвать даже скромным, и лишь одно несколько удивляло: одну из стен занимала отполированная до блеска серебряная пластина. «Неужто он в таком восхищении от себя, что каждый день начинает, разглядывая себя в зеркало? — поразился подобному Вэй Ин. — Или сюда приходит красоваться его жена? Я и не знал, что они так близки». Мо Сюаньюй, конечно же, не удержался от ответа: «Это не просто зеркало, — сказал он. — На него наложена особая печать. Это лишь иллюзия, за которой скрывается вход в комнату, что нам нужна». Вэй Ин недоверчиво приблизился к зеркалу и чуть коснулся пальцами поверхности. Ему достаточно было лишь слегка прибавить к прикосновению собственной ци, и пальцам удалось погрузиться в металлический лист, точно в молоко. В прежней своей жизни Вэй Ин расправлялся с печатями в два счёта. Теперь же во рту растёкся привкус крови — так много сил пришлось потратить разом. Однако печать пропустила его, и он оказался в удивительном помещении, освещённом несколькими лампами. Повсюду располагались шкафы и полки, где были сложены свитки и книги, мечи и иное оружие, стояли шкатулки с драгоценными камнями. На одном из застывших у стены стеллажей Вэй Ин увидел настоящие орудия пыток, и на мгновение холод охватил его — наверняка всё это использовалось, а не лежало здесь для красоты! «Взгляни, — нетерпеливо зашептал Мо Сюаньюй. — Что это там, на столе?» Вэй Ин только в этот момент заметил железный стол такой длины, что на него запросто можно было уложить взрослого человека… И прямо сейчас на нём что-то лежало, укрытое тканью, испещрённой иероглифами, складывающимися в незнакомое Вэй Ину заклинание. Не удержав любопытства — ни своего, ни Мо Сюаньюя — Вэй Ин приблизился и поднял край полотнища. Взгляд его наткнулся на человеческую ногу, обутую в чёрный сапог с мягкой подошвой. В такой обуви удобно красться в ночи со злым умыслом. Сглотнув, Вэй Ин укрыл сапог снова и прошёл к другому концу стола. Он поднял ткань, чтобы посмотреть в лицо того, кто предпочёл стол постели… не по своей воле. «Это — Сюэ Ян, — тут же узнал Мо Сюаньюй. — Как же так вышло? Они были заодно так долго…» Вэй Ин отпустил ткань, позволив ей скрыть бескровное лицо Сюэ Яна, а сам покачал головой: «Должно быть, Цзинь Гуанъяо узнал, что Сюэ Ян плохо спрятал части тела Не Минцзюэ и испугался. Сюэ Ян мог свидетельствовать против него, вот и…» — он отступил от стола и растерянно оглядел шкафы и полки. Почти сразу он заметил книгу, что явно выделялась среди остальных. Страницы в ней были местами обуглены и слишком черны, тогда как все остальные трактаты хранились намного бережнее. Вэй Ин протянул руку к книге, открыл её едва ли не на середине и остолбенел. Может, часть его памяти и рассыпалась, когда он обрёл новое тело, но уж собственный почерк он сумел узнать сразу. «А вот и те самые записи, что мы изучали здесь, — тут же подтвердил Мо Сюаньюй. — Мне пришлось скопировать их тайком, с этой книги Цзинь Гуанъяо не спускает глаз. Разве это не доказывает, что он практикует тёмные техники?» Вэй Ин только пожал плечами на это: «Клан Цзинь больше всех гордился собой в тот день в Безночном городе, — подумал он с печалью. — Мои записи ничего не докажут. Цзинь Гуанъяо скажет, что сохранил их в память о моём чудовищном злодействе». Одна из полок того же шкафа, где Вэй Ин обнаружил собственные записки, была тщательно укрыта драпировкой. Протянув к ней руку, чтобы сдёрнуть и полюбопытствовать, что же там прячется, Вэй Ин ощутил покалывание сдерживающего заклятия. Предназначалось оно отнюдь не тому, кто желал посмотреть на тайны Цзинь Гуанъяо. Оно явно сдерживало что-то за драпировкой. «А вот и ты, Чифэн-цзунь», — поприветствовал Вэй Ин и отбросил ткань на пол. Голова Не Минцзюэ была запечатана наверняка. Сдерживающие заклятия подкреплялись шлемом из тёмного металла, захватывающим её и закрывающим мёртвые глаза. Даже решившийся на такое жестокое убийство, а затем и на надругательство Цзинь Гуанъяо всё же не мог встречаться взглядом со своей жертвой. Впрочем, сейчас Вэй Ину это было на руку. Он поднял с пола ткань и обмотал вокруг головы, а свёрток спрятал в рукав. Он уже собирался уйти, когда его внимание привлёк меч, который, в отличие от прочего оружия, хранящегося в комнате, покрывал слой пыли. Вэй Ин удивился подобному отношению к духовному оружию и, конечно, подошёл ближе. Пусть свет в помещении не был ярок, он всё же сумел сразу узнать ножны. — Суйбянь, — не выдержал он. — Надо же… На миг ему стало горько и больно. После потери Золотого ядра он не мог больше пользоваться Суйбянем как прежде и, верно, очень обижал тем самым меч. Как известно, у каждого меча была душа. И Вэй Ин любил свой клинок, а тот всецело подходил ему, но сперва сам Вэй Ин надолго оставил его, а затем и Цзинь Гуанъяо о нём позабыл. — Давай-ка я и тебя заберу с собой, — пробормотал Вэй Ин и взял меч с полки. Теперь настала пора возвращаться. «Говорят, — начал нашёптывать Мо Сюаньюй, едва Вэй Ин прошёл сквозь зеркало, — этот меч запечатал себя. Никому не удалось извлечь его из ножен. Должно быть, настолько он оскорбился от твоего пренебрежения». «А не рассказывают, как укоротить слишком длинный язык призраку?» — фыркнул в ответ Вэй Ин, и Мо Сюаньюй замолчал, более не мешая ему пробираться обратно. *** Вэй Ину пришлось избрать другой путь. Он, низко пригибаясь к земле, пересёк двор, где среди цветущего моря пионов сорта «Сияние среди снегов» стояли изящные павильоны. В одном из них всё ещё горел фонарь, кроме того оттуда слышались протяжные вздохи и всхлипывания: — Ты уверен? Уверен, что всё сложится хорошо?! — приговаривал Не Хуайсан. — Уверен, — теперь и в сладком голосе Цзинь Гуанъяо слышалось едва скрываемое недовольство. Вэй Ин хмыкнул себе под нос и понёсся ещё скорее. Чудом он не попался очередному отряду воинов и благополучно добрался до двери. Лань Чжань будто чуял его — открыл створку раньше, чем сам Вэй Ин коснулся её. Ввалившись в комнату, Вэй Ин вдруг осознал, насколько устал. И неудивительно — ему пришлось снимать печати, да и излучающая тёмную ци голова Не Минцзюэ изрядно измотала его, пусть и оставалась запечатанной. В конце концов именно Не Минцзюэ оставил Вэй Ину метку, которая теперь отчаянно зудела. Вэй Ин поспешил вытащить голову и опустить её на столик со всем уважением, на какое был способен. Затем он осмотрел клинок, действительно плотно засевший в ножнах. — Ты нашёл Суйбянь? — удивился Лань Чжань, почти не удостоив голову Не Минцзюэ взглядом. — Говорили, что он был утерян… — Утерян? — Вэй Ин протёр ножны рукавом ханьфу, ни о чём не задумавшись, а после решился и потянул клинок из ножен. — Похоже, Цзинь Гуанъяо решил оставить его себе… — Суйбянь запечатал себя после того… — но Лань Чжань не договорил — Вэй Ин с лёгкостью извлёк меч из ножен и улыбнулся. — А мне он всё ещё послушен… — и почти сразу же сознание его заволокло темнотой.